Аркадий и Борис Стругацкие «Хромая судьба»

Только вчера закончил перечитывать и рецензировать «За миллиард лет».

И тут же, не иначе — перст судьбы, начал (и очень быстро закончил) «Хромую судьбу». Которая без «Гадких лебедей».

Ну и опять же открытие. Локальное, для собственного употребления, но поделиться все же хочется.

Хорошо, что эти две вещи у меня пошли одна за другой, что не встало между ними ничего, а то и понимание может и не состоялось бы.

Ну так вот, — ХС это заключиельная часть трилогии. Первая книга которой ПНВС, вторая ЗМЛДКС. Да-да, я в этом убежден.

Ну, судите сами — все три текста написаны на личном биографическом материале. «Понедельник» — Пулковская обсерватория, «За миллиард лет» — профессия младшего из авторов. «Судьба» — факты биографии старшего брата.

Во вторых — действие, поступки героев развиваются и взрослеют от книги, к книге. Написаны и изданы тексты примерно через десятилетия.

Каждая повесть как бы подводит итог очередному жизненному этапу не только героев, но и самих АБС.

Ну, и наконец тема всех трех книг. Это прежде всего работа, творческий поиск. Отношение к работе персонажей, и отношение работы к героям. И не только работы, а и самой жизни, окружения.

Каждая книга адресуется своему возрасту. С каждой повестью все меньше фантастики, герои живут во все более реальном мире.

Ну, на самом деле — первая книга: полная самоотдача, даже жертвенность, попытка охватить все, до чего можно дотянуться. Ощущение безграничности собственных сил и возможностей.

Вторая часть трилогии — уже несколько ограничен круг проблем, которые нужно решить, уже появляются не только научные, но и жизненные наработки, с которыми необходимо считаться, потому что «ты навсегда в ответе за тех, кого приручил».

И третья часть, заключительная — герой в принципе исполнил свое предназначение. Поднялся до определенных высот собственным трудом, творчеством. Завоевал уважение и расстройство здоровья.

Казалось бы можно уже и почить на лаврах, но нет — работа, творчество не отпускает, потому что превратилась в образ жизни. И кокетливые увертки относительно здоровья никого не обманывают. Сорокин будет работать до конца. Если не над поденщиной в виде сценариев и переводов, то над своей Синей Папкой. С работой вопросов у него не возникает. Единственная проблема его начинает занимать, после знакомства с ИЗПИТАЛом — определить зря или нет он работал. Определить подлинную ценность своего труда, творчества.

Ну примерно таково мое нынешнее понимание ХС.

P. S. Когда я давным давно читал в «Неве» первую публикацию повести (без глав заветного романа Сорокина), а потом в той же «Неве» ГО, я был уверен, что подразумевался как раз он. ГЛ в качестве содержимого Синей Папки меня несколько удивило.

Очень тонкая вещь. Люди здесь живые. Очень люблю, когда личность главного героя не идеальна, а со странностями, с подковырками, так, чтобы иногда даже сомневаться положительный он герой или нет, а в итоге понимать, что это просто человек.

Юмор на высоте, хотя скорее это местами сарказм. «Животноводство» крепко запало в память, собственно как и «Рогожин, я Вас люблю!». ))

Книга безумно затягивает, даже несмотря на отсутствие динамики в сюжете, здесь движение происходит внутри человека, а оно самое важное движение, хотя и непредсказуемое.

Удивительная книга. Первая моя книга Стругацких. Очень понравилось. Даже не ожидала, т.к. вообще никогда не считала себя большой любительницей фантастики, хотя у Стругацких эта фантастика (по крайней мере в этой повести) какая-то мягкая, и на первый план выходят не научные или еще какие-то достижения через n-нное количество лет, а человеческие отношения, что всегда, в любые времена, и в формат какого бы жанра их не поместили, согласитесь, интересно.

Тонкий юмор, объемные, как бы рельефные, образы, интересный сюжет…. Полный эффект присутствия! Когда читала диалоги, так погружалась в них, что хотелось самой вставить каку-нибудь реплику! =)) 10 баллов :pray:

«Хромая судьба» не есть роман-трагедия. Судьба, может и хромая, но не безногая или безрукая, тем более не безголовая. Феликс Сорокин, следуя своей судьбе, сам спотыкается, но двигается, совершает, творит. Знаменательная встреча с Михаилом Афанасьевичем делает судьбу героя ещё и значительной. Показательно, что «ИЗПИТАЛ» воспринимается советскими писателями совсем не так, как у Атукагавы: «Ой-ой», — произносит японец.

Радостно, что герой к финалу крепнет творчески и, уверена, физически. «И никакой псины!»

У Братьев Стругацких нет слабых книг. Но эта — просто нечто!

Читал взахлеб, смакуя каждую страницу.

Очень рад, что в русской литературе есть вещи, от прочтения которых просто «рвет крышу».

Замечательный сюжет. Очень живой, объемный, прекрасно психологически выписанный герой. Совершенно замечательные сатирическо-ироническо-юмористические детали. И животноводство. Типажи собратьев по пиру — это отдельная песня. А Гнойный Прыщ? А Ойло Союзное? А страшный Мартинсон? А Михаил Афанасьевич?

И совершенно гениальные вкрапления — с горбуном, с этим письмом неизвестно от кого, с непонятным лекарством для Кудинова (конечно, тут же вспоминается элексир жизни тех же АБС)... Не объяснено, не закончено, не классифицировано. Было — и все, понимайте как хотите.

Великолепная работа Великих Писателей.

В свое время, ожидая очередной фантастической вещи, был даже несколько разочарован. Но позже, перечитав, и не раз, вчитался, вжился в образ этого Сорокина, признанного, чуть вальяжного, ленивого и — пишущего «в стол» лучшую книгу своей жизни. Ну — и юмор — потрясающий!

Первая книга, которую я прочла у Стругацких и влюбилась на всю жизнь. Очень нравится недосказанность позволяющая додумывать все самостоятельно. Обложка читаемой мною книги была синей, и в шшколе я весь день мечтала вернуться к своей «синей папке».

Роман повествует о судьбе писателя Феликса Сорокина, его работу, ситуации в которые он попадает.... Порой эти ситации смешные, порой серьезные. Некоторые и вовсе фантастичны, однако ГГ — писатель, человек с развитым воображением. Он прячет в синей папке свой главный роман, который боится опубликовать, боится загадочной машины, исследовющей рукописи, и пр. Но главное — атмосфера. Стругацким это всегда удавалось — создавать по настоящему атмосферные романы и повести. И это — одна из лучших.

Очень хорошая книга. Не всем нравится, но меня очень зацепила. Читал раз пять.

Очень уютное произведение. Зима, метель, синяя папка... и странный Михаил Афанасьевич.

Великолепно написанная вещь. Масса юмора. Очень реалистичные бытовые сцены. Хороший язык. Много «зарезервированных» сюжетных линий (например, о музыке страшного суда), которые читатель может развить сам.

Сейчас эта повесть распространена как составная часть «Гадких лебедей».

Обожаю «Хромую судьбу». И очень хорошо, что вместо изначально задуманного «Града Обречённого» к «Судьбе» пристегнули «Гадких лебедей». Писателю Сорокину «Лебеди» подходят гораздо точнее. Он не настолько умён и широкомыслящ, чтобы быть автором «Града», а «Лебеди», с Мэри Сью по фамилии Банев — самое то. В сущности, Сорокин показан в качестве «приспособившегося шестидесятника» (мне неприятны люди, считающие, что это автопортрет Аркадия Натановича), доброго и приятного конформиста, способного и хорошего человека поддержать и с подонком водочки выпить. И нашим и вашим за копейку спляшем. Именно такой человек будет писать в стол роман о насгибаемом писателе, не побоявшемся диктатора и угодившем в ссылку. Очень точная деталь!

Да там все детали точны и прекрасны, за исключением умного и хорошего кагебешника Михаила Афанасьевича. Эта часть повести выглядит... неприятно. Хотя по своему убедительно — ведь и писатель Банев, альтер эго писателя Сорокина, тоже становится на сторону «умного добра» в лице мокрецов. Вот и человек, придумавший Банева, ищет вокруг себя хоть какое-нибудь «умное добро».

Борис Натанович как-то сказал, что это повесть о старости. Для меня она в первую очередь об эпохе семидесятых, но если о старости, то о старении с достоинством.

Какое сложное произведение... Несмотря на то, что оно читается очень легко, прямо-таки воздушно, в отличие от сольных вещей Бориса Натановича, оно глубоко по содержанию. С одной стороны, это биография (причём личности Братьев здесь переплетаются), и фантачтика, притча, филосовское повествание, в некотором роде — ироничное... Гремучая смесь, определить жанр которой не представляется возможным.

Живёт на свете военно-патриотический писатель по имени Феликс Сорокин. Обычный человек, в меру известный в литературных кругах, выпивающий, пожилой мужчина — он не очень сильно выделяется из писательской братии. Но втайне от всех, втайне от друзей, коллег, родных, он пишет свою Главную Книгу, Синюю Папку. Он не надеется её опубликовать — советская цензура никогда этого не позволит...

В некотором роде — роман-биография. С большой реалистичностью выписаны писательские будни, проблемы с редакторами, быт в Доме Литераторов, абсолютно живые персонажи, явно взятые из жизни.

Это не всё. За все время, за неделю, которую описывает роман, Сорокин вплотную подходит к некой Тайне, причём несколько раз. Казалось бы, по всем правилам жанра в жиизнь его должна вмешаться некая сила, и сюжет должен потечь по лекалам классической фантастики. Но Стругацкие здесь жестоко обманули ожидания читателей. Сорокин, в силу своей нерешительности, да и зачастую просто случая, отступает, и чуда не получается. Всё продолжает идти своим обычным, скучным, обыденным путём. Ход очень интересный, оригинальный, и, по моему, аналогов не имеющий.

Это не всё. В романе присутствует некий «Изпитал» — «Измеритель писательского таланта». Суть изобретения в том, что на измеряет качество тектса, и говорит, сколько человек в среднем должны его прочитать. Что этим хотели сказать Стругацкие? То, что талант писателя неизмерим никаким прибором, и количество читателей ни о чём не говорит. Гениальнейшее произведение может пылится на полках, а самая дикая бульварщина будет читаться миллионами. Такова суть писательского мастерства — его не измерить.

И даже это — не всё. В романе фигурирует призрачная фигура Михаила Афанасьевича. Конечно, он утверждает, что он просто похож на него, но тем не менее присутствует не случайно. Асоциации с «Мастером и Маргаритой», мне кажется, налицо. Конечно, они малозаметны, практически ничем не выражены, и, возможно, существуют только в моей голове. Две противоположнисти — Мастер и Феликс Сорокин. Между ними — существенная разница. Оба писали Главную Книгу, но пошли по разным путям. Мастер боролся за своё произведение, пытался его публиковать. А Сорокин пошёл на сделку с Системой, убрал Синюю Папку в стол, и писал военно-патриотические вещи и изредка разбавляя фантастикой. Явная противоположность двух персонажей, на мой взгляд налицо.

Пожалуй, я иссяк. Возможно, и это не всё, и кто-то найдёт ещё слои в этом произведении. Оно написано очень хорошим языком, и прекрасно читается. Я готов признать, что это — одна из лучших вещей Стругацких, которые никогда не умели писать плохо.

Наверное, каждый писатель рано или поздно задумывается над тем, зачем он берется за этот труд: мучится, ищет те единственно нужные слова, вынашивает замысел и пытается донести свои выстраданные мысли до читателя, который, неизвестно, поймет ли еще задуманное.

Жизнь писателя Феликса Сорокина идет по накатанной колее. Пожилой и больной человек давно относится к своей работе, как ремеслу, растрачивая время и способности на написание, в общем, некому ненужных и неинтересных рецензий, статей, повестей и сценариев, на бесконечные заседания комитетов и комиссий, пустые посиделки с коллегами — писателями. Но еще не все потеряно — есть заветная «Синяя папка», та, которая для души, с выстраданным сюжетом, в которую вложено все — мысли, чувства, опыт.

В повести — всего лишь неделя из жизни Сорокина, переломное время — последний шанс, когда можно выбрать: доживать ли свои дни в покое, но, так и не осуществив свою заветную мечту и не написав ту единственную стоящую вещь, которая, может, не принесет ничего, кроме душевного покоя и удовлетворения, или отбросить все пустое, рискнуть в последний раз, отдавшись Творчеству.

Книга наполнена воспоминаниями о детстве, первом сексуальном опыте, семейных неурядицах, работе и неосуществленных делах, мелкими бытовыми подробностями и деталями, которые, на первый взгляд, не имеют ничего общего с сюжетом. Но из этой мозаики воспоминаний и мелких событий складывается наш жизненный опыт, а затем — принимаются решения, выбираются цели и пути их достижения.

В повести множество ссылок на книги других авторов и собственные произведения Стругацких. Скажу честно, вариант с использованием отрывков из «Града Обреченного» мне понравился больше: он более динамичный, напряженный и... более таинственный.

Как таинственен сам процесс Творчества, загадочна эта тонкая связь между Творцом и Творением. Как чудесен и фантастичен оказался момент рождения замысла новой книги Сорокина – из старых воспоминаний и новых встреч, мелких, ничего не значащих происшествий, связей и переживаний волшебным образом возникают герои и обретают жизнь.

Но главное — творит ли писатель свои миры в воображении, волны которого прокатываются через реальность и вызывают рожденные разумом события к жизни, или автор просто настроен на струны бытия, воспринимает эхо происходящего где-то и когда-то и передает это нам — остается тайной. Да и важно ли это для нас, читателей, как происходит эта встреча Творца и Творения, кто хранит ее – муза или булгаковский дух, если, по-прежнему, мы сможем погружаться в умные и интересные книги?