Подкидыши
В нашем мире все в Равновесии, все имеет свое отражение.
Большое светило и Малое, Светлая луна и Темная,
Внутренний правитель и Внешний, Старшие авианы и Младшие...
Из священных текстов
Воздушный шар рвался в небо, четыре дюжих авиана с трудом удерживали его на нужной высоте. Окара и сама едва справлялась с восходящим потоком, но садиться на жерди рядом с профессором Крыком и его помощниками было страшновато.
- Не упорствуйте! – крикнул профессор. – Если сядете, то увеличите вес груза, и шар будет легче держать.
Окара с сомнением покосилась на тонкую перекладину, но все же решилась - нырнула под шар, покрепче уцепилась за деревяшку и сложила крылья. Сидеть и лететь одновременно было неуютно... и захватывающе, словно она вернулась в детство, когда впервые расправила крылья на краю гнезда.
- Вот так-то лучше, - профессор обрадовался маленькой победе над неуступчивой храмовой наблюдательницей. – Завтра еще налетаетесь. Газ потихоньку уходит, потом придется облегчать вес.
Так они и летели – сверху огромный шар, снизу корзины с багажом, посередине пассажиры, а четыре направляющих тянули всю конструкцию к месту назначения. Безумие, конечно. Но с другой стороны, вещей у них столько, что на себе не унесешь, пришлось бы брать тягловых. А с ними мороки – чуть речка или просто поваленные деревья, надо все разгружать, поднимать в воздух и тягловых, и тюки, переносить, грузить заново... До дальних поселений они бы добирались не меньше недели, а с шаром весь путь займет пару дней.
Крык щебетал без умолку: сначала про то, как получил летучий газ, как искал материал, который может его удерживать достаточно долго, как рассчитывал нагрузку... Потом про свою лабораторию... Потом про новые ветряные мельницы... Окара и раньше была наслышана о его незаурядных способностях, но не подозревала, что он один авиан может успевать столько всего. Неудивительно, что именно Крыка Внешний император попросил разобраться с проблемой Младших в дальних поселениях.
Но и Окару выбрали не просто так. Настоятель в напутственной речи сказал ей: «Ты заботишься о Младших не только ради Равновесия, но и просто потому, что любишь их. Ты сможешь противостоять тем, кто объявляет их паразитами вроде блох, что заводятся в крыльях». Наблюдательница была настроена решительно: она не позволит никому нарушить Равновесие и обидеть Младших. Если их не станет, то что ждет Старших, кроме одиночества?
Когда зашло Малое светило, стали искать место на ночлег. Все дружно помогли направляющим спустить шар ближе к земле и привязать к верхушке дерева. На ветки накинули непромокаемую ткань, чтобы подготовить место для ночлега, неподалеку развели костер, и к заходу Большого светила был готов ужин. За едой Окара перехватила инициативу в разговоре. Слушать про открытия Крыка было, несомненно интересно, но целью их экспедиции все-таки были Младшие.
- Допустим, профессор, вы научитесь определять Младших на ранних стадиях. Но что вы с ними после этого собираетесь делать? Выкидывать их из гнезд не позволит Внутренний правитель вместе с настоятелями храмов, как бы Внешний не жаловался на трудности дальних поселений. Да и сами поселенцы все же не настолько жестоки, чтобы лишать жизни беззащитных птенцов.
- Мое дело – наука, - отмахнулся от ее вопросов профессор. – Что делать с подкидышами пусть решают великие мира сего. А я хочу понять, где проходит граница между ними и нами. Вы никогда не задумывались, почему вылупляясь из одинаковых на вид яиц, в одном гнезде, при одинаковом воспитании, мы становимся разумными, а они остаются дикими?
- Вот потому ученым и нужны наблюдатели. Вы никогда не думаете о последствиях, вам лишь бы сделать что-то новое, да поскорее. Учтите, если я увижу, что ваши исследования могут поставить под угрозу жизнь Младших, я имею все полномочия для прекращения экспедиции.
- Окара, Окара, - профессор наклонил голову и посмотрел на нее блестящим черным глазом. – Равновесие давно уже нарушено, и это вовсе не секрет. Нас слишком много в центре, места для всех не хватает. Дальних поселений становится все больше, и они все дальше. Наука – единственное, что может помочь восстановить Равновесие между центральными жителями и поселенцами...
На это сложно было возразить. Действительно, о том, что Равновесие нарушено, говорили уже со всех сторон, и проблема Младших была всего лишь одной из многих. Окара на всякий случай процитировала священные тексты, где говорилось, что поиск Равновесия бывает важнее самого Равновесия. Но чувствовалось, что она не убедила ни профессора, ни его помощников.
Ночевали прямо на ветках - под тканью было тепло и уютно. На утро шар, как и обещал Крык, начал потихоньку сдуваться. Сначала он достиг благословенного Равновесия, и направляющие легко тащили его за собой, пока вчерашние пассажиры с удовольствием носились вокруг и разминали затекшие крылья. Но потом шар начал медленно опускаться, и к концу дня пришлось тащить его всем вместе.
Профессор пресекал любые попытки устроиться на ночлег – завтра от газа ничего не останется, придется весь груз тащить самим. Так что до поселения добрались уже после захода Большого светила. Хорошо еще, что стояла четверть Светлой луны, в Темную луну или, того хуже, Безлуние, они бы точно заблудились.
***
Малое светило жжет, Большое светило ласкает;
Светлая луна помогает видеть явь, Темная луна помогает видеть сны;
Внутренний правитель смотрит назад, Внешний правитель идет вперед;
Старшие познают мудрость, Младшие хранят детство.
Да пребудет все в Равновесии.
Окара проснулась, как только первые лучи Малого светила начали пробиваться сквозь плетеную крышу. Она выпорхнула наружу, чтобы осмотреться - вчера в лунном свете мало что было видно. Поселение оказалось небольшим, но основательным. Несколько десятков деревьев, между которыми сплели крышу, подбив снизу плотной тканью. По бокам - плетеные стены-щиты, их ставили на ночь для защиты от хищников-прыгунов. Стволы деревьев снизу обмазали глиной и утыкали острыми осколками, так что ползуны тоже не могли добраться до яиц. А под родовыми гнездами натянули сетку, чтобы ловить несмышленых птенцов, выпавших из гнезда. Почему поселенцы передали просьбу о вмешательстве? Неужели им так сложно прокормить несколько лишних ртов? Судя по всему, дела у них идут не так уж и плохо.
Когда Окара вернулась под крышу поселения, выяснилось, что профессор Крык уже развернул бурную деятельность. Он как раз разговаривал с одной из наседок, высиживавшей своих первенцев.
- Да вот, вчера только подкинули, - степенно, растягивая низкие ноты, ворковала она. – У нас ведь каждый на счету, нельзя весь день у гнезда. Летала мужу помогать на посевах, тут недалеко, у реки. Вернулась – а у меня уже на одно яйцо больше. Хорошо хоть не на два, как у соседей.
Два Младших в одном гнезде! Такого в центре никогда не случалось. Но Младшие потихоньку улетали все дальше от столицы и шумных больших поселений. Они любили леса и свободу, а когда вокруг сплошь пастбища да посевы, им негде было развернуться. В города, с их пещерами, выдолбленными в мягком речном камне, Младшие вообще не залетали. Вот и отдувались дальние поселения и за себя, и за центр.
- А нельзя было яйца положить так, чтоб еще одно не влезло в гнездо? Или пометить свои каким-то знаком? – спросил один из помощников профессора. Крык и Окара, не сговариваясь, презрительно щелкнули клювами - вопрос был исключительно глупым. Наблюдательница отметила про себя, что в центре все меньше семей сталкивались с Младшими, и молодежь не знала очевидных вещей.
- Так если места в гнезде нет, дикие одно из твоих яиц выкинут, а ты и знать не будешь. Метить тоже не помогает, они дикие, но не глупые, им мой знак повторить не сложно, - наседка обняла гнездо крыльями и легла мягкой грудью на яйца. – Выращу всех, не пропадем.
Молодой отец, крутившийся неподалеку, слушал разговор внимательно, и настроен оказался куда решительней:
- Нет, с этим пора что-то делать! Здесь диких больше, чем нас. У них стойбище около реки, надо с мужиками собраться да разогнать их.
- Во имя Равновесия, я запрещаю трогать Младших около поселения! – выкрикнула Окара. Авиан угрожающе расправил крылья и собрался выдать резкий ответ, но заметил тяжелое храмовое кольцо наблюдательницы и сразу сник. Нарушишь Равновесие – рискуешь все поселение оставить без караванов из столицы, лучше уж подождать пока гости вернутся к себе домой и делать свои дела без них.
- Да-да, не стоит их пока прогонять. Мне удобно, что стойбище рядом, проще проводить исследования, - неожиданно поддержал ее профессор. Хотя Окара уже жалела о собственной резкости – не стоило портить отношения с местными, да еще так быстро.
Помощники Крыка притащили инструменты и блокноты и начали измерять яйца. Взвешивали их, аккуратно стучали по скорлупе, под настороженные взгляды наседки, даже количество крапинок на каждом пересчитали.
- Статистика! – важно повторял профессор. – Никто не может ее обмануть! В чем-то их яйца и птенцы должны отличаться от наших, надо только собрать достаточно данных.
* * *
Нельзя погасить светило,
нельзя долететь до луны,
нельзя ослушаться правителя,
нельзя в гнезде отличить Старшего от Младшего.
- Мне нужен эталон! Образец! – профессор Крык злился и хлопал крыльями. – Мне не с чем сравнивать, если я никогда не знаю, кто настоящий, а кто подкидыш.
Статистика подвела ученого, что Окару не удивило. Много поколений Старшие пытались отличить Младших птенцов от своих, но не могли. Окара выросла в поселении, не дальнем, но и не слишком близком к центру, и знала о Младших не по наслышке. Ее престарелые родители смогли отложить всего одно яйцо, и даже обрадовались, когда однажды обнаружили второе. Они всегда знали, что один из детей покинет их, но не пытались выяснить, кто именно. Корак, ее единственный брат, верный друг, сколько счастливых дней они провели вместе в гнезде... Окара так ждала дня, когда мать начнет учить их летать, мечтала, как они станут носиться друг за другом по небу. Но самый счастливый день обернулся самым грустным в ее жизни. Когда мать подтолкнула их к краю к гнезда, чтобы они опробовали свои крылья в первый раз, Корак выпорхнул, словно только того и ждал. Его не надо было учить, он все умел сам. «Подкидыш...» - вслед ему грустно проговорила мать. Корак никогда не вернулся обратно - как и все Младшие, он улетел на поиски своих из родового гнезда, раз и навсегда.
- Решено, сегодня идем исследовать дикое стойбище, - объявил наконец профессор. – Может быть, данные о выросших подкидышах помогут.
Стойбище действительно оказалось совсем близко от поселения, но все, что исследователи смогли увидеть – это несколько кострищ. Младшие заранее попрятались, видимо, местные их уже не раз гоняли. Единственной добычей профессора оказались несколько пустых гнезд.
- Зачем они вьют гнезда? – вслух размышлял профессор на обратном пути. – Они же никогда не откладывают в них яйца... Это наверняка атавизм, из древних времен, до того, как они начали подкладывать яйца к нам. Но почему он до сих пор не исчез?
Гнезда Младших сильно отличались: они не использовали глину, только ветки, не украшали внешние стены узорами. Окара осмотрела одно из них и полушутя сказала:
- Я бы тоже не стала откладывать яйца в такое гнездо. Любое, сделанное в поселении, куда надежней выглядит, да и красивее.
- Кркхм... А это идея, - вдруг ответил Крык. – Очень даже интересная идея...
Окара напряглась, пытаясь понять, какую же идею она подала профессору. Ее вполне устраивала сложившаяся ситуация: проще всего будет если профессор просто не добьется успеха. Не хватало еще самой помогать нарушать Равновесие. Ответа не пришлось долго ждать: как только они вернулись в поселение, Крык попросил женщин построить для него родовое гнездо.
- Украшайте, утепляйте, как для себя. Даже лучше, - командовал он. Женщины переглядывались, но не спорили. Через несколько дней образцовое гнездо было готово, и помощники профессора оттащили его к стойбищу Младших.
Результат превзошел все ожидания – на следующий же день в гнезде оказалось целых шесть яиц. Окара растерянно смотрела на них и не знала, что делать. Когда-то давно она читала в священных текстах, что нельзя бросать родовые гнезда и перед уходом из поселения их обязательно надо разрушить. Она не придала большого значения этим словам, думала, просто одно из религиозных предписаний, вроде обязательной молитвы в Безлуние.
- Замеряйте все! Тут одни подкидыши, ошибок быть не может. Наконец-то у меня будут нужные данные. Хотя... Просто забирайте яйца, замерим в поселении, - профессор разве что не чирикал от счастья.
- Нет!!! – Окара, подлетела к гнезду и закрыла яйца грудью, словно наседка. – Не смейте их трогать! Именем Равновесия!
- Окара, они же все равно ночью замерзнут. Кто будет высиживать целое гнездо подкидышей?
- Я! – услышала она свой собственный голос. – Я буду...
- Вы сумасшедшая. Это не Равновесие, это... я даже не знаю . Воля ваша, дайте только снять измерения.
Яйца были еще теплые, их отложили совсем недавно, так что сидеть на них прямо сейчас было не обязательно. Окара нехотя поднялась и дала помощникам профессора осмотреть и описать каждое яйцо. Профессор несколько раз пытался ее вразумить, но в конце концов сдался, и она осталась одна. Что теперь делать? Ее роль – быть наблюдательницей, а не наседкой. Но она не могла, никак не могла бросить беззащитное гнездо. Ради Корака... Она до сих пор по нему скучала. Ради Равновесия... которое никак не могло быть достигнуто ценой шести новых жизней.
Вдруг послышались чьи-то голоса, и Окара подумала, что профессор решил еще раз с ней поговорить. Но нет, так могли петь только Младшие, голоса Старших были гораздо ниже. Они возвращались в свое стойбище. Сначала появились женщины, если бы не высокие ноты в песнях, Окара никогда не смогла бы отличить их от местных из поселения. Потом подлетели и мужчины, их выдавали длинные перья в хвосте и полосы на крыльях. У Корака со временем наверняка появились такие же...
Младшие смотрели на Окару с интересом, но не боялись ее. А через некоторое время даже попробовали включить ее в свои игры – подлетали к дереву, где находилось гнездо, и носились вокруг. Одна из женщин несколько раз садилась на ветку рядом и что-то ворковала. Окара не понимала ни слова, хотя интонации вроде были вопросительными. Младшие улетали из гнезд раньше, чем птенцы начинали говорить, и считалось, что они обмениваются сигналами, словно животные.
Окара качала головой и оставалась в гнезде, тогда Младшие начали таскать ей еду – орехи, фрукты, грибы. Костры они разводили исключительно для развлечения - таскали угли от кострищ у поселений - готовить на огне не умели. Но принесенная еда была вполне съедобной, если дальше так пойдет, может быть, она сумеет вырастить птенцов в одиночку... Неужели она правда собирается это делать? Что скажет настоятель ее храма?
Ночь прошла на удивление спокойно, хищники не беспокоили, ведь возле стойбищ никогда нельзя поживиться яйцами, зато легко можно получить клювом. Утром Окара рискнула оставить гнездо и слетала в поселение. Там она под страхом отлучения от Равновесия запретила местным делать новые гнезда для стойбища и сообщила Крыку, что ему придется возвратиться в столицу без нее.
- Ваша экспедиция окончена, профессор. Своими действиями вы поставили Равновесие под угрозу, пора отправляться назад. Тем более, у вас больше нет наблюдателя.
- Я еще вернусь, Окара. Мы оставим все оборудование тут и возьмем только отчеты. Они помогут мне получить новые полномочия в столице. Науку не остановить!
Окара только щелкнула клювом, но не стала терять время на споры, ей надо было спешить назад в стойбище, к гнезду. Когда она вернулась, ее ждал сюрприз – на яйцах, обнимая гнездо крыльями, полностью копируя ее собственную позу, сидела одна из Младших.
***
Нарушивший Равновесие да будет изгнан,
установивший Равновесие да будет славен во веки веков.
- Формально, вы находитесь в изгнании, - сказал профессор Крык Окаре. – Но изгнали вас... сюда.
Окара кивнула - логично, надо соблюсти приличия, но и мешать ей никто не захотел. Однако вопросы у нее оставались:
- А как же вы, профессор? Вы ведь тоже нарушили Равновесие!
- Нет, я его не нарушил. Мои исследования так ни к чему и не привели. А что касается гнезд... В этом поселении вы всех запугали, но есть же еще и соседи.
- Я не подумала...
- Надо же, а я считал, что только ученые не думают о последствиях, - не удержался от ехидства Крык. - Так вот, соседи начали строить пустые гнезда и подбрасывать к стойбищам. В первые пару штук Младшие отложили яйца, как и здесь, но потом догадались, что дело нечисто, и перестали. Теперь гнезда стоят пустые.
Окара выдохнула с облегчением и оглянулась. Вокруг кипела жизнь – поселенцы показывали Младшим мужчинам как вить крышу, в гнездах пищали птенцы, их кормили Младшие женщины.
- У вас здесь скоро будет целое поселение, - Крык тоже оглядывался вокруг. – Вы знаете, что скоро сюда прилетит инспекция из нескольких настоятелей? Говорят, что сам Внешний собирается присоединиться.
Грозная наблюдательница превратилась в нарушительницу Равновесия... Кто мог ожидать... Интересно, какая часть вины за это лежит на дерзком ученом? Неужели она подхватила от него жажду к экспериментам, словно простуду?
- Но почему-то я за вас не беспокоюсь, - добавил профессор. – Мне кажется, им просто интересно, и никто не знает, что собственно делать дальше. Но я уже выпросил у академии разрешение на исследования здесь, так что теперь вы от меня не отделаетесь. Мне даже выдадут нового наблюдателя. Думаю, вам тоже, и не одного.
- Хотите я вам все тут покажу? – Окара решила не беспокоиться о будущем. Может быть, она и нарушительница, но почему тогда в ее душе наступило Равновесие, которого никогда не ощущалось даже в храме?
- Вот тут самое первое гнездо, которое построили Старшие из поселения. Второе - вот это - я сделала. Младшие стали высиживать яйца сами, и мне было скучно, а улететь от них я не могла – они же не знали, как выкармливать птенцов. Они смотрели-смотрели, а потом давай строить гнезда вслед за мной. Я сначала испугалась, что не справлюсь с таким количеством птенцов, но знаете, Младшие откладывают всего одно-два яйца за раз. Так что гнезд построили много, но занята сейчас только треть – они спокойно делят одно гнездо между несколькими наседками, а потом вместе выкармливают птенцов. А я-то раньше думала, что они во всем подражают нам, Старшим.
- Я долго размышлял об этом, Окара. Мне кажется, они все-таки другие, не такие как мы. Просто их способность подражать – это и сила, и слабость, и дар, и проклятие. Она помогает им выжить в чужих гнездах, но зато не дает действительно повзрослеть. Они не могут не подражать, понимаете? И тем отличаются от нас.
Окара взглянула на профессора и вдруг призналась ему еще в одном нарушении Равновесия, пока только планируемом:
- Я хочу попробовать научить птенцов говорить. Им ведь не надо будет никуда улетать, они смогут остаться здесь, среди своих. Что если на самом деле они ничуть не глупее нас?
- Не отделаетесь вы в таком случае изгнанием, - Крык задумчиво смотрел на нее. – Но... я готов вам помочь. Мне, представьте, обидно, что вы отняли у меня славу нарушителя устоев. Хотя если все получится, думаю, вас признают святой.
Святой, установившей новое Равновесие... где Младшие станут Равными... где по небу будут летать воздушные шары... где дальние поселения станут развиваться куда быстрее, избавленные от заботы о лишних ртах... где ученые продолжат менять мир вокруг... Кто знает, что ждет их в будущем, какие новые проблемы и невзгоды. Но Окара верила, что Равновесие в ее душе истинное, и ей не терпелось распространить его на весь мир.