Дьявол
***
— Сэр, вам туда нельзя
Я молча показал жетон полицейского и пролез под лентой ограждения. Очередное место преступления. Очередная невинная жертва. Я мог бы с закрытыми глазами рассказать в подробностях о том, что здесь увижу, мог бы ничего не спрашивать у своего помощника, мог бы вообще сюда не приезжать. Все итак было ясно.
— Еще одна жертва Дьявола, сэр. – Уилшир, мой помощник, стоял рядом с пострадавшей девушкой и пытался уговорить ее выпить горячего кофе, который он где-то раздобыл. Девочка, а ей от силы было лет шестнадцать, стояла совершенно нагая, если не считать пледа, в который ее кто-то укутал, и который все время спадал с безвольно поникших плеч.
— Я вижу.
Жертва Дьявола. Меня передернуло от этих слов. Каждую бессонную ночь я успокаивал себя, уверял в том, что Дьявол — это всего лишь прозвище, которые так любят давать серийным маньякам эти проклятые журналюги. Однако оно идеально ему подходило. Только Дьявол мог такое сотворить.
— Не похожа она на проститутку.
— Нет, сэр. В этот раз девушка из порядочной, я бы даже сказал богатой семьи. Хелен Бодри, семнадцать лет.
— Кхмм, уверены, что это его рук дело?
— Да, сэр. Можете сами удостовериться.
— Я верю.
Глупо было спрашивать дело ли это рук нашего маньяка, пока я разговаривал с Уилшером, девушка просто стояла и смотрела куда-то вдаль. Теперь это станет для нее стандартным состоянием – полная апатия, никаких чувств. Ни любви, ни радости, ни смущения, ни злости. В ее взгляде была абсолютная пустота. Бесконечная. Чернее ночи.
— Кто ее нашел?
— Какая-то женщина шла на работу и увидела ее, абсолютно нагую, сидящую на асфальте.
— Опросили эту женщину?
— Да, сэр. Говорит, что больше ничего подозрительного не видела.
— А остальные свидетели? Соседи? Должен же быть кто-то.
— Из соседних домов никто ничего не слышал.
— Ясно.
Все было как всегда. Никаких зацепок, никаких улик. Ни–че–го. Девушка, если ее опросить, безжизненным голосом расскажет про таинственного человека, который показал ей настоящий смысл жизни и на этом рассказ оборвется. Сначала мы думали, что в городе появился новый сильнодействующий наркотик, но если это и так, то никаких его следов судмедэкспертиза не нашла. А эти ребята знали толк в наркоте и могли вычислить ее за километр.
— Девушка, судя по всему, крепко сидит на кокаине. Может хоть в этот раз найдем что-нибудь интересное в крови.
— Надеюсь. Во всяком случаи кокс объясняет, почему она попала в этот район. Что ж, думаю, ты здесь все сделаешь как надо.
— Да, сэр, не сомневайтесь.
Я поблагодарил его и отправился домой. Хотелось прогуляться, подумать над всем тем, что на меня свалилось. Хороший он все же парень, Уилшер. Старательный, ответственный. Я не сомневался, что он сделает все по правилам, вот только толку от этого чуть. Не будет никаких не то чтобы следов физической насилия, но даже намеков на них. Такое ощущение, что жертвы сами этого хотели. А после обследования у медиков и беседы с Уилшером девушку, скорее всего, переведут в психушку, где она и будет существовать до конца своих дней. И я ничего не мог с этим поделать. Пытался, пробовал. И не мог. От этого я злился еще сильнее. Убийца, а это было именно так, потому что то, что он делал со своими жертвами, иначе как убийством не назовешь, убийца был где-то рядом, водил меня за нос, играл в кошки–мышки. Он даже подкинул мне пару раз в почтовый ящик адреса, где я потом находил девушек, бездушных словно куклы.
Сам того не заметив, я пришел к дому Гейл. Уже смеркалось, я был мертвецки пьян, осушив по дороге купленную в супермаркете бутылку рома, и вряд ли она пустила бы меня к себе. Похер, мне нужно было с кем-то поговорить, я устал держать все в себе. Я подошел к двери и нажал на звонок. Спустя полминуты в дверном проеме показалось ее смуглое заспанное лицо. Господи, подумал я, как же она красива, мне не верилось, что такая женщина могла иметь что-либо общее с таким неудачником как я. Меня вдруг посетила ужасная, чудовищная мысль: что же будет со мной, если однажды на месте этих несчастных, только кажущихся живыми девушек, я найду ее? Наверное, сойду с ума. Я уже итак медленно терял самоконтроль.
— Конрад? Что ты здесь делаешь?
— Я… Гейл, впусти пожалуйста.
— Ты пьян. – при этих словах ее лицо сморщилось. Она никогда не одобряла алкоголь.
— Прости меня, Гейл. Ты же знаешь, больше у меня никого кроме тебя нет. Все это дерьмо вылилось на меня и я… Я больше не могу так, нет. Прошу тебя, Гейл, не гони меня. Умоляю. – Я упал на колени, но она уже закрыла дверь.
***
— Мистер, проснитесь.
Кто-то упорно пытался меня разбудить. Я с огромным трудом открыл глаза и увидел нависающую надо мной мутную фигуру старушонки.
— Да проснитесь вы уже!
Черт, что ей от меня понадобилось? В голове ужасно гудело, солнце слепило глаза, а тут еще эта настырная старушка.
— Я вас слушаю.
— Вы спите прямо на лужайке! – она словно выплюнула эти слова, скривив при этом итак кислую мину.
— И что с того?
— Как что? Это недопустимо! Это в высшей степени некультурно.
— И что? Я вам мешал?
— Молодой человек, не хамите мне. Если вы сейчас же отсюда не уберетесь, я буду вынуждена вызвать полицию.
— Ладно, ладно, проваливаю. – я кое-как поднялся с газона и отряхнулся. – Я и сам из полиции, кстати.
Не знаю, зачем я это сказал. Наверное, из стремления позлить ее. Что ж, теперь пойдет и напишет на меня жалобу. Ну и пусть пишет, день уже с самого начала не задался. Дойдя до дома и вставив ключ в дверной замок, я обнаружил, что дверь не заперта. Замечательно, только ограбления мне не хватало! Впрочем, зайдя в квартиру, я не заметил признаков погрома. Все лежало на своих местах, и только маленький клочок бумаги был там, где я ничего не оставлял. На нем был написан адрес и время. Ниже была запись о том, чтобы я приходил один, иначе ничего не получится, и еще ниже подпись: Дьявол. Я несколько раз прочел это послание. Чего он хочет? Сдаться с поличным? Или это всего лишь последователь? Я понятия не имел, что это могло значить. Вдобавок ко всему на меня отрицательно влияли последствия прошлого вечера. Мою душу терзал поступок Гейл. Она просто закрыла передо мной дверь, отмахнулась, словно от назойливой мухи. Ну и пусть катится к чертям собачьим, внезапно я решил пойти на встречу с Дьяволом, не оповестив при этом никого из отдела. В конце концов, хуже уже точно быть не могло, мне нечего терять. Только свою никчемную жизнь.
***
Наступил вечер. Место, выбранное Дьяволом, представляло собой вшивенький переулок. Повсюду валялись шприцы и бытовые отходы, а около одного из домов лежал полуобглоданный труп собаки, который неимоверно вонял. Дождь лил не переставая, так что почти сразу в колдобинах в асфальте образовались лужи, и я чувствовал себя полным идиотом. Прошло уже полчаса с намеченного времени встречи, а никто так и не пришел. Я уже собирался плюнуть на все и уйти, когда в переулке появился он. Первой моей мыслью было выхватить табельное оружие и навести на незнакомца, однако что-то меня остановило. Все в его внешнем виде излучало спокойствие и уверенность. Он шел размеренным средним шагом тихо, будто крадущийся тигр, и при этом смотрел своими холодными, цвета стали, глазами прямо на меня. Внезапно я почувствовал себя загнанным кроликом, стены начали словно давить на меня, я только сейчас осознал как сильно промок, меня бросало в дрожь, а он все приближался и приближался, пока расстояние между нами не сократилось до нескольких шагов. И тогда он заговорил. Голос его был подобен грому, низкий и грубый, он буквально приковывал к себе внимание, словно в мире пропали все звуки и я остался один на один с этим голосом.
— Мистер Донован, я рад, что вы пришли. Надеюсь, наша встреча будет не напрасной. Позвольте представиться: Якоб Пищак, более известный вам как Дьявол.
— К черту любезности, говори, что тебе надо. – я старался сделать так, чтобы голос мой не дрожал. В конце концов что он себе позволяет? Разыгрывает здесь паршивую пафосную сцену из какого-нибудь низкобюджетного фильма.
— Постойте, мистер Донован, не все так просто, не торопите события. Вы спрашиваете, зачем я позвал вас сюда? Что мне надо? Все очень просто – рассказать правду. Да, именно ее. Наверное, в ваших глазах я выгляжу настоящим монстром, но это не так. Вы называете меня Дьяволом. Ха, да кто вообще это придумал? Я не Дьявол, я вполне обычный человек.
— Нет! Человек не способен на такое!
— А что такого я сотворил? Забрал души у этих несчастных? Но они сами этого хотели! Я находил их одиноких, никому не нужных, уставших от жизни и готовых умереть. Я дал им покой – вот и все. Знаете кто настоящее чудовище? Да–а, вы знаете, я это по глазам вижу. Тот, кто сотворил весь этот мир. – Якоб Пищак обвел руками окружающий нас переулок. – Вы называете его Богом. Не я сделал себя таким, каков я есть, а Он. Вот кто настоящее чудовище
— Не говори о Боге! Что ты вообще можешь знать о вере?
— О, я много про нее знаю. — он усмехнулся. — Вера закрывает вам глаза, делает вас слабыми. Ваш Бог не такой уж и святой, как говорят праведники. Оглянитесь вокруг, ему давно уже плевать на весь этот мир. Ему плевать и на вас, мистер Донован. Мне всегда было интересно, ради чего вы живете? Ради кого? Ради Гелен? Она вас бросила, мистер Донован. Если вы не выйдете живым из этого переулка, о вас даже плакать никто не будет. Разве это справедливо? Была ли жизнь хоть раз справедлива лично к вам? А ведь ее вам дал Господь. Жизнь, полную грязи и несправедливости.
— Что вы от меня хотите? – голова моя словно раскалывалась от боли, неимоверная усталость обхватила меня в свои томные объятия. Я вдруг понял, что мне действительно незачем дальше жить.
— Я всего лишь хочу вам помочь, как помог тем девушкам. Они теперь счастливы. Всего лишь несколько шагов и я подарю вам целый мир спокойствия и умиротворенности.
Я дрожащими ногами сделал один шаг, потом еще один. Он был совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, когда раздался выстрел. Якоб Пищак с удивлением посмотрел на смертельную рану у себя на груди и рухнул в грязь. Из-за своего укрытия показался Уилшир.
— Сэр, вы целы?
— Что ты наделал? – я со слезами на щеках наклонился над Якобом и попытался остановить кровотечение. Все было тщетно, он пробыл в сознании еще несколько секунд и умер. – Что ты наделал?
— Сэр, я спас вас. Я вчера зашел к вам домой и обнаружил ту записку. Господи, это же сам Дьявол, мы столько за ним гонялись, промедли я секунду и вас было бы уже не спасти!
— Меня уже не вернуть. Ты все испортил.
Я медленно встал с колен и пошел прочь от этого места. Все было кончено. Что мне оставалось делать? Только вогнать себе пулю в висок? Я был слишком слаб для этого, я знал, что никогда на это не решусь. Со смертью Дьявола умерла и моя надежда на покой, я был обречен и никто не мог меня спасти.