Владислав Женевский «Запах»

Замечательная новелла, прямо отсылающая читателя к творчеству классиков мировой «темной» прозы уровня По и де Мопассана. И в литературном плане, по языку и стилю, достойная встать в один ряд с лучшими произведениями оных. Однако Женевский не был бы Женевским, если бы не обогатил наследие классиков любимым им «вирдом», символизмом и не использовал фирменный прием, виртуозно передавая словом самый дух, сладостный и омерзительный одновременно.

Мне всегда казалось, что выдумать что-то очень страшное или особенно противное, страшнее или противнее, чем бывает в реальной жизни, гораздо труднее, чем просто что-то выдумать. Да ещё надо эту из любого ряда вон выходящую идею соответствующим образом изложить. И вот Владислав Женевский в «Запахе» мастерски решил обе эти труднейшие задачи.

Если говорить о стилизации, то сначала мне мерещилось какое-то смутное сходство в отдельных эпизодах с «Убийствами на улице Морг» Э. По (перевод Р. Гальпериной). Перечитав рассказ По, я понял, что ошибаюсь. Улица Морг — чистый детектив с небольшой порцией хоррора. Есть сходство в описании трупов, в обоих рассказах это описание должно создать (и создаёт) атмосферу страха перед чем-то неведомым. Для вывода о стилизации этого не достаточно. Но о расследовании преступления в Париже 19 века трудно написать так, чтобы было ни на что не похоже. И всё-таки Владиславу это в значительной степени удалось. Изумительное описание места преступления (в широком смысле) вызывает даже некоторое удивление. Приходит в голову вполне дурацкая мысль: «А ведь это не перевод! Это он САМ так написал!» Бесспорно, чувствуется рука Мастера. А кошмарное «научное достижение» д-ра Вуазена, предшественника так называемых врачей, трудившихся в немецких и японских лагерях уничтожения, вызывает одновременно и противоестественный восторг и благоговейный ужас. Становится ясно, что не просто так Автор выбрал в качестве ника на фантлабе фамилию необычного художника-гиперреалиста из рассказа Г. Лавкрафта «Модель Пикмана». Что-то отдалённо похожее (да, пожалуй, не столь уж и отдалённо) на помесь кошмаров Лавкрафта и Женевского я видел только раз в жизни в альбоме репродукций Музея Искусств города Гонолулу, выпущенном издательством Риццоли. Книгу эту найти очень трудно, хотя она и недавно появилась. Ручаться, конечно, не могу, но думаю, что Владислав этой книги не видел да и на Гавайях, скорее всего не был. Если так, то весьма печально, что он уже не сможет увидеть эти картины в национальной японской манере, на которых омерзительные морские чудища, покрытые приятно пахнущей (а иначе изображённые сцены были бы невозможны даже теоретически) слизью, доводят до экстаза красивых японок.

Если оценивать «Запах» с точки зрения детективной составляющей, то и тогда произведение Мастера оказывается чем-то новаторским. Ведь расследование должно кончиться смертью сыщика и понятно, что преступления учёного маньяка не будут раскрыты, пусть даже встанет на уши вся парижская полиция. Кстати о штампах (в одном из отзывов было). Что-то вроде исповеди злодея перед жертвой, когда этот злодей уверен в своём торжестве (чаще уверенность эта ошибочна, а реже, как в «Запахе», имеет под собой стопроцентные основания) это вовсе не штамп, а очень распространённый литературный приём, типичный для детективного жанра, и Автор успешно им воспользовался.

Вот и второй лауреат на «Лучший рассказ 2014 года»

Отличная история, которая на самом деле захватывает. Да и тематика редкая — про эротику 19 века. Да не просто эротику, а ого-го какую эротику!

Финальная сцена напомнила «У меня нет рта но я хочу кричать». Рекомендую к прочтению всем любителям детективных хорроров.

Ох и хорош этот рассказ, ты только посмотри! Люблю я атмосферу 19 века. Самое оригинальное на мой взгляд произведение! Его надо перечитать! Определенно надо! И снять фильм! (Только не усилиями фонда кино)!

На мой взгляд, сильнейший рассказ в одноименном сборнике.

Атмосфера 19 века, интересная детективная составляющая. И даже, частично предсказуемая, судьба главного героя нисколько не испортила моих впечатлений.

Для меня, этот рассказ, наверное, самый лучший из одноименного сборника В. Женевского. И неслучайно, что книга названа одинаково.

Прекрасный детектив, с элементами триллера и хоррора. Интересная стилизация , может быть, под Э. Золя. Образно, мрачно и атмосферно.

Сюжет, правда, довольно предсказуем, где то с середины истории. Но, для меня, это было не критично. Этот рассказ можно читать только из-за его атмосферности.

Колоритные декорации, очень характерные герои, довольно страшная сюжетная линия. Что не совсем характерно для В. Женевского, в этом произведении нет абстрактных и отвлеченных образов, мыслей. Здесь все конкретно, реально и законченно.

Ах, ну до чего же прекрасная стилизация под Эдгара По! При этом автор отдал дань уважения ещё одному, любимому мной автору «тёмного жанра» — Клайву Баркеру. И если готичную эстетику авторского стиля Эдгара По читатель узнает сразу, то оммаж Баркеру будет узнаваем тем, кто читал его «Новое убийство на улице Морг», в котором автор небезуспешно попытался написать продолжение легендарного рассказа По. Итак, ещё один интересный факт, замечённый мной: как и у Баркера, автор «Запаха» местом действия выбрал Париж. На первый взгляд кажется, что Женевский заимствовал очень многое у мэтров. Но на самом деле, рассказ получился неповторимым!

Что же произведение делает таким? Во-первых, и, пожалуй, это самая главная особенность Женевского, неподражаемый авторский стиль. Любовь автора к ярким и образным словесным оборотам, детальная прорисовка как локаций, в которых происходит действие, так и персонажей. Про атмосферность и соответствие описываемой эпохи конца ХIX века можно и не упоминать вовсе — всё описано предельно правдоподобно.

Второе, что мне хотелось бы отметить, это нагнетание страха вкупе с натуралистичными и довольно шокирующими сценами. «Запах» можно сравнить с приготовлением какого-нибудь экзотического блюда — стоит лишь чуть-чуть нарушить порцию ингредиентов, как блюдо будет напрочь испорчено. Прибегая к этому сравнению, могу с уверенностью сказать, что автору блюдо удалось на славу!

Несмотря на общий мрачный фон рассказа, Женевский добавил ещё и некоторую долю иронии, связанную с погоней прекрасного пола за средствами, могущими сделать их моложе, красивее и привлекательнее. В рассказе этих эффектов женщины достигают с помощью столь модного в то время гипноза. Только вот эффект от этого средства может иметь вовсе противоположный ожидаемому. То же мы наблюдаем и в наше время — индустрия красоты может довольно многое, только вот результат иногда получается прямо противоположный, что и высмеял автор в «Запахе».

Единственное, чего не хватило лично мне, так это более эффектного финального твиста. Но это не более, чем мой каприз, потому как я заметил выше, произведение в любом случае достойно прочтения. Владислав Женевский — первый отечественный автор, который, по моему мнению, достоин встать в ряд с лучшими англоязычными авторами тёмного жанра, которых он очень грамотно цитирует в данном произведении.

Трудно сказать что-то новое в детективном жанре, да и жанр хоррора ограничен человеческим воображением пугающего, однако играть уже готовыми приёмами и штампами — тоже большое искусство.

Рассказ «Запах», конечно, был вдохновлён огромным пластом «тёмной литературы» XIX в., и отнюдь не только Эдгаром Алланом По, но и целым рядом иных авторов, которые и наполнили Париж инспектора Рише жизнью, замостили улочки, заполонили их людьми, затянули небо тучами. Мрачный и готический город, достойный яркой и сочной палитры европейского кинематографа (вакханалия «Vidocq» подойдёт, так же, как и мастерски поданная визуализация запахов в этом фильме), сочетание великосветской красоты и низкого уродства, физического и морального, всё в традициях классической литературы. И невзрачный, одинокий, но талантливый детектив, взявшийся расследовать более чем странную смерть — может ли он потерпеть поражение?

Мы оказались убаюканы стилем, и забыли, что это не детектив, и в мире Влада Женевского одержать победу не может никто. Даже мечта, мечта о простом женском тепле и страсти, мечта некрасивой девочки о любви. Что ещё удалось автору — воспроизвести оптимистическую веру XIX века в прогресс, и показать его уродливую и тёмную сторону, которая позже, много позже, вылезет в литературе Интербеллума. Стремление к улучшению человека приводит к сотворению существа, достойного таланта Дэвида Кроненберга, однако страшит не оно, продукт гения, а неунывающее стремление её создателя творить дальше свои эксперименты, не чувствуя за собой ни малейшей капли ответственности за своё деяние.

Очень яркий рассказ. Жаль, что звезда автора закатилась так рано.

На парижских улицах найдено тело известного повесы и распутника. Труп обезображен многочисленными язвами и коростами, вымазан неизвестной слизью и от него исходит весьма странный запах. За дело берётся инспектор Рише...

Рассказ, на мой взгляд, начался ни шатко ни валко. Сразу подумалось, что меня будет ждать очередное сумбурное расследование. Однако, вторая часть повествования представила собой блестящую стилизацию под Эдгара По. В своё время я прочёл почти все русскоязычные переводы текстов классика мистики и мне было приятно снова окунуться в атмосферу месмеретизма, воспетую американским писателем. Надо отдать должное Женевскому — он не полностью скопировал манеру письма Эдгара По. Нет, он знатно добавил жёсткости и мерзости, кои присуще многим произведениям современных авторов. В результате, вышло довольно-таки неплохо.

Рассказ злодея, уверенного в своей победе, о своих злодеяниях просто убил. Больший штамп ещё поискать надо. Благо, хоть финал не штампованный. Пусть и «гаденький», но не штамп.

Написано очень пафосно и вычурно. Непривычно. У автора серьёзный словарный запас и умение оперировать эпитетами и сравнительными оборотами. Возможно, стилизация под какого-то автора тех лет, но уровня моей начитки нехватило понять под кого именно.

А вообще свежо, да. Области взрослых тем в жанре мало кто затрагивает.

Боди-хоррор с эротическим привеском, стилизованный под детектив в сеттинге Парижа XIX века с любопытным альтернативным фантдопущением: месмерический гипнотизм оказывается реально работающей практикой. Правда, существуют всё-таки определённые естественные ограничения эффекта. Недовольный этим

Помимо этого, ни особого восторга, ни особого отвращения рассказ не вызвал, всё-таки жанр специфический и просто «не моё». Разве что ещё отсылку к Эдгару По удачную отмечу.