Екатерина Насута «Леди и война. Цветы из пепла»

У этой мрачноватой истории наступил счастливый конец. Семьи, самые разные, но по-своему счастливые. Ожидаемо, но приятно.

Конечно, на протяжении книги нашлось место очередным страданиям и испытаниям. Но все шло к своему логическому завершению и воспринималось соответствующе.

Из более-менее неожиданного — прямое столкновение с иномирными магами и Кайя, использующий свою силу для устрашения подданных (наконец-то).

Финал у истории ожидаемо полон семейными буднями с ноткой легкой печали. Никого не забыли, про всех рассказали, всем дали свою долю счастья.

История здесь не стала нарушать законы женского романа. Опять же, это ожидаемо и даже естественно. И надо признать, что в-целом получилось неплохо.

Со вспоротым животом и вскрытой черепушкой бросила Карина Дёмина читателя на звенящем финале романа «Леди и война. Пепел моего сердца». На самом пике эмоций бросила, да ещё широким тесаком пригрозила, мол, только пикни – я тебя с финала с этого столкну. И не пикнул читатель, ждал, внутренности руками придерживая, что грянет либо битва великая, либо очищающий дождь, либо же вообще весь мир тьма накроет и все друг друга мочить начнут. Накал страстей был просто неимоверный.

И вот перед читателем заключительный роман цикла, роман, на который возлагаются большие надежды, роман, в котором все точки обретут свои места над палочками, а читатель сможет, наконец, заняться штопкой своих ран. Потому что если «Пепел моего сердца» был подъёмом в гору, то «Цветы из пепла» оказались спуском наиплавнейшим, наиудобнейшим, в нём даже подступы к финальной битве оказались обставлены размеренно. То есть читатель, который ожидал этакого взрыва в конце, взрыва как такового не получил; были отголоски, последствия, а сам взрыв… в общем, он оказался не совсем таким, каким читатель себе взрыв представлял. Зато и без взрыва были обретения себя, восстановления, примирения, наведения новых порядков. И был даже – даже! – юмор. Если в «Пепле» мочили всех без разбора, то в «Цветах» автор, как будто уставший от литров крови, предоставил читателю возможность от этих литров отдохнуть, более того, каждая глава была снабжена искоркой надежды – надежды на то, что даже сейчас, когда с вторжением иномирян всё кончено, а родной мир, наоборот, готовится к войне, даже сейчас есть повод для радости. Все живы. А кто пострадал, тот выздоровеет. До конца книги время ещё есть.

Размеренность не то что не идёт на пользу роману, но убавляет градус эмоций. Хотя даже в этой размеренности что-то делается, что-то вершится, принимаются решения, ставятся ультиматумы. Просто… не так быстро, как в том же «Пепле». У читателя есть время отдохнуть. Подумать, какие шаги предпримет автор дальше. Угадать или ошибиться.

И дети, да. К концу книги их становится много, много больше, чем читатель может себе вообразить. И вообще добрый автор оставляет его, читателя, в дружеских объятиях героев, одной большой семьи, оставляет с надеждой, что читатель успел за 4 романа эту семью полюбить. Или если не полюбить, то хотя бы зауважать. Ведь, как ни крути, они верили друг в друга даже в кромешной тьме.

+7