Майкл Каннингем «Избранные дни»

О, Господи, что я скажу? Какие промолвлю слова?

И глас с небес мне ответил: «Вся наша плоть… трава!»

Баптистский гимн

Дочитала вчера. Сейчас буду судорожно собирать слова, чтобы сказать что-нибудь.

Я привыкла к тому, что Каннингем намеренно держится подальше от политики. Что его «ниша» — довольно реалистичные рассказы об одиночках с неспешными внутренними рефлексиями, перемежаемые потрясающими видами природы, преломленными восприятием тех, кто смотрит — на панораму ли вечернего Нью-Йорка, на пустырь ли в Кливленде, на пустыню ли в Финиксе. Да, я еще с «Дома на краю света» заметила, что писатель неровно дышит к историческому роману, но больше тяготеет все-таки к современности. К эстетским картинкам ужаса и обреченности, описанным с таким блеском, что далеко не сразу веришь в то, что материалом послужила наша окружающая действительность. «Избранные дни» стали для меня тем еще сюрпризом. Не только потому, что у Каннингема, оказывается, тоже была мама (с), но также из-за довольно лихой мешанины жанров и отзвуков моих любимых писателей, которые никак не ожидаешь встретить здесь. В этих временах и этих точках пространства, в этом волшебном фонаре, меняющем картинку, стоит только ее встряхнуть (как, например, я неожиданно встретила мотивы Сэлинджера в «Начинается ночь»). И потому, что все игры на поле исторического романа и «сай-фай» с явным отголоском антиутопии подчинены четкому и, как всегда, гуманистичному замыслу. В данном случае — сверхгуманистичному. Была ужасно рада повстречать на страницах книги не только стайку странных людей, бредящих строчками из Уитмена (как, впрочем, и его самого, в самых разных обличьях), но и Брэдбери, Кафку, Паланика (да, мне это не показалось), а также Кинга, выпавшего прямиком из «Темной башни», Оруэлла с его «1984» и даже Пинчона с «Лотом 49» (привет тебе, о Надия, бесплодная надежда землян).

При всем при том Каннингем, как всегда, пишет только по-своему, неизменный и такой разный в одно и то же время. В этот раз он обошелся даже без эпиграфа — тот на первый взгляд случайными стихотворными строчками разбросан по всему произведению. «Гражданская поэтика» Уолта Уитмена задает тон и темы для повествования. Пожалуй, это самая «общественная» и одновременно аполитичная вещь, прочитанная мной у Каннингема. Оно и понятно: 11 сентября было чересчур живо в памяти, а вокруг ходили люди, по-разному травмированные этим жутким событием. Каннингем дает своим героям, таким разным и одновременно таким похожим, одно и то же средство ускользнуть от, казалось бы, привычного, но невыносимого существования: поэзию, которая исподволь начинает влиять на их жизнь и определять ее. А читателю остается только идти вслед, пугаясь до смерти, облегченно выдыхая, потирая нос после безобидного авторского щелчка и умирая вместе с ними. Чтобы понять: мир так огромен и многообразен, что мы не успели увидеть даже половины. Главное — не угробить его совсем. Все остальное еще можно попытаться исправить. Все, кроме смерти близких. Но и ее можно пережить.

Отличный роман!

Действительно виртуозное смешение трех разножанровых повестей в единый эпос. Как мне показалось, книга менее эмоционально насыщенная (за исключением первой части), чем более ранние романы автора. Но зато технически более сложно устроенная. Это не семейная сага, столь любимая американскими читателями, скорее роман-конструктор в духе позднего Набокова. Литературная игра в бисер. В основе каждой части лежит загадка, точнее проблема: что случилось с мужчиной? что случилось с мальчиком? что случилось с женщиной? Но это ни в коем случае не бесплодное умствование, а серьезный разговор о действительно важных вещах.

Читая, не мог отделаться от мысли, что «Избранным дням» очень пошла бы экранизация в духе тех же «Часов» или «Облачного атласа». Три разных сюжетно-временных линии, которые разворачиваются параллельно и взаимодействуют друг с другом методами смежности и контрапункта.

Несмотря на тот факт,что процесс моего чтения «Избранных дней» несколько затянулся и вторая история/часть книги оказалась несколько суховатой,можно смело утверждать,что Каннингем писал своё произведение не зря. Лучше всего охарактеризовать прозу Каннингема можно как — поэтичную. Ты словно читаешь огромный белый стих,выполненный с таким изяществом,что порой начинает казаться,что мир окружающий нас не реален или напротив,слишком реален,настолько,что готов рассыпать от единого дуновения ветра.

Роман состоит из трех взаимосвязанных новелл. Впечатления у меня сложились очень разные, от восторга до недоумения. Повести объединяет фигура поэта-визионера Уолта Уитмена, одинаковые имена персонажей в каждом из фрагментов, Нью-Йорк как место действия и миска с непонятными символами. На самом деле повести связаны достаточно условно, но не к этому мои претензии. По порядку.

«В машине». Просто шедевральная повесть. Индустриальный магреализм из эпохи промышленной революции XIX века, Нью-Йорк. Сюжет довольно прост, но и необычен. Подросток по имени Лукас (инвалид детства) бросает школу и идет работать на фабрику, чтобы прокормить своих родителей. Из-за несчастного случая на производстве недавно погиб старший брат Лукаса и родители психологически не смогли этого перенести, у них полнейшая апатия, разум погружается во тьму. Бывшая невеста старшего брата тоже тянет лямку на ткацкой фабрике и в дальнейшем станет одной из главных фигур в рассказе. Будут и мистические мотивы. Каннингем здесь создал абсолютно поразительную атмосферу и глубину. Повесть проникнута очень мрачным настроением, просто тотальное ощущение безысходности – у меня волосы дыбом вставали. Это Нью-Йорк XIX века с явным инфернальным уклоном. Все эти скудно освещенные залы фабрик, грязные улицы, замученные рабочие без будущего – есть некоторые параллели с «Квинканксом» Паллисера. Полный мрак, но в то же время и очень красивый, поэтичный текст. Главный герой часто разговаривает строчками из Уитмена – это прямо как цветы, растущие на почерневших стенах устрашающего мегаполиса. Эмоции в повести просто зашкаливают, в некоторых моментах мне буквально больно было читать, столь печальна участь героев. Настоящая драма о самопожертвовании, в сюрреалистических тонах. Новелла произвела на меня колоссальное впечатление. Крепкие 10 баллов.

«Крестовый поход детей». Этот фрагмент уже явно попроще. Вполне читабельный триллер, время действия – наши дни, и опять же Нью-Йорк. Происходят террористические акты с участием детей как смертников-бомбистов. Кэт, главная героиня, работает в полиции в отделе психологической помощи. Ее работа заключается в ведении телефонных разговоров с потенциально опасными психопатами. И вот ей начинает звонить странный мальчик, любящий цитаты из Уолта Уитмена… Повесть очень бодро читается, но серьезной психологической глубины уже нет. Все не так плохо – есть раздумья Кэт о своем цвете кожи (она черная), о погибшем сыне, о ненадежном любовнике, однако мне этого недостаточно. Все же больше тут именно прямолинейный триллер, основная задумка которого как по мне, так и вообще выглядит довольно пустовато. Из повести вышел бы вполне себе голливудский фильм средней руки с налетом психологизма. Могу поставить максимум 6 баллов.

«Как красота». Совершенно не понравилось. Приключенческая НФ. С погонями, с зелеными инопланетянами. Время действия ближе к концу XXI века. Куча соответствующего антуража: ртутные костюмы, летающие железные птички-наблюдатели с лазерными пушками, роботы, какие-то аэромобили… Кое-какие размышления о психологии инопланетной расы. Не буду ничего говорить, просто такие вещи у меня кроме скуки ничего не вызывают. Вот из этой повести получился бы именно кассовый блокбастер с крутыми спецеффектами.

Лучше бы вторую и третью повести я вообще не читал. В итоге средняя температура по палате невысокая получается.