Маргарет Этвуд «Пенелопиада»

На этот раз это будет Одиссея глазами Пенелопы в исполнении Этвуд, рассказчицы остроумной, ехидной и злой на язык. На эту тему тоже немало понаписано, даже есть политическая сатира Костаса Варналиса. Кто такая Пенелопа у Этвуд? Девчонка (всегда на второй роли после Елены), выданная замуж в 15 лет в довесок к спартанскому богатству, унылая неумелая тоскливая женушка,супруг которой половину их совместной жизни прошастал где-то очень далеко. Мудрая управительница большого хозяйства, сумевшая к возвращению мужа сохранить его, мороча женихов и не вступая в брак (такое положение было крайне сложно сохранять долго). Мертвая язвительная старая Пенелопа бродит по асфоделевым полям, гоняя призраков, и рассказывает горькую свою историю — про бесконечные слезы, зависть, отчаяние, ненависть и терпение, бесконечное как распускаемый саван. Самое интересное, она рассказчица не хуже супруга, да и правдивее ли она его — неизвестно. История-перевертыш, которую можно и так и этак поворачивать. Особенно хороша деталь со служанками, повешенными по приказу Одиссея: служанки, помогавшие прясть и распускать саван, забавлявшие женихов, злоречивые и беззащитные. Преследующие Одиссея после смерти не хуже эриний.

Казалось бы, все как я люблю: мифология плюс изложение известных по классическим текстам событий с точки зрения относительно второстепенного героя (потому что Пенелопа, конечно, важный персонаж «Одиссеи», но все же не главный). Мне был интересен женский взгляд на легендарную историю. Увы, «Пенелопиада» — это все лишь «бабский» взгляд, и не более.

Поскольку читала в переводе, не буду пока ставить автору в вину несколько развязный стиль повествования (рассказ ведется от первого лица). Но уж никак не вина переводчика то, как Пенелопа, разгуливая по царству Аида, описывает (вернее, жалуется на) свои отношения с родителями, с мужем, со свекровью, с нянькой мужа, с сыном. Как современная дамочка на приеме у психотерапевта, которая винит в своей неудавшейся жизни всех подряд — начиная с детских обид на садиста-отца и равнодушную мать и кончая претензиями к единственному сыну, этому неблагодарному поганцу.

Что еще испортило впечатление от книги, так это рефрен про судьбу рабынь, служанок Пенелопы, которых разгневанный Одиссей повесил во дворе своего дома после того, как покончил с нахальными женихами своей жены. Идея хорошая (не казнь, а привлечение к ней читательского внимания), но реализация... Что Этвуд пыталась добиться этаким фарсом, осталось, увы, за пределами моего понимания.

То ли литературная шутка, то ли игра, то ли попытка восстановления справедливости: история жизни Пенелопы, рассказанная самой Пенелопой. История знаменитых приключений Одиссея глазами той, что все годы ждала своего мужа, распуская саван и выращивая сына без мужского плеча рядом. Поведанная устами женщин история мира, в котором женщина знает своё место, свою задачу и своего хозяина, где боги выдают себя за пастухов, а пастухи за богов, любовь заменяется хитростью, а хитрость принимается за любовь.

И в то же время не стоит принимать книгу всерьёз, ведь Уточка достойна своего супруга (муж и жена...) и если Одиссей врёт о своих странствиях, то это лишь знак: Пенелопе приходится врать ещё сильнее. И недаром, подобно настоящей греческой трагедии, рассказ Пенелопы пародирует сам себя, передразниваемый хором служанок, самых невинных жертв этой истории, отдавших жизни за счастье хозяйки. Пенелопа и Одиссей потчуют друг друга всё более невероятными враками, плетут интриги и издеваются, но это поединок не между ними, а между текстом и читателем — и читатель проигрывает вчистую, и рад этому поражению.

Каждый раз во время чтения «Одиссеи» во всем многообразии ее интерпретаций (от Гомера до Куна с множеством промежуточных остановок) я задумывалась, что могла чувствовать его жена, сидя у окна в ожидании своего знаменитого мужа и отгоняя женихов, пока Одиссей участвовал в Троянской войне, совершал подвиги на пути домой, и, в общем, вполне приятно и разнообразно проводил время, вовсе не шарахаясь — вспомнить ту же Калипсо — от женского внимания. Что вообще можно чувствовать, проведя больше половины жизни в пассивном ожидании? Какие мысли посещали самую прославленную и преданную жену, воспетую как эталон верности?

Маргарет Этвуд дает ответ на этот вопрос. Она показывает нам одинокую и саркастичную Пенелопу — живую женщину, а не тот плоский образец терпения и добродетели, который предлагает нам Гомер.

Она рассказывает от лица самой Пенелопы, уже находящейся в царстве Аида, ее историю — такую, какой она и должна быть в моем представлении, — грустную до безнадежности и наполненную одиночеством. Историю девушки, которая с самого рождения была никому не нужна; девушки, которая была умна, но не имела возможности делать хоть что-то значимое; девушки, которая могла лишь размышлять, наблюдать и ждать, ждать, ждать...

В рассказе Пенелопы каждое слово дышит иронией и цинизмом. И это логично, ведь лучше смеяться, пусть и сквозь слезы, чем провести двадцать лет, рыдая в подушку от жизненной несправедливости.

Я просто влюбилась в слог Маргарет Этвуд.

Мифология, в том числе античная, очень хорошее поле для написания книг. Но эту книгу можно назвать таковой только с натяжкой — уж очень небольшое по объему произведение. Впрочем, это не помешало ему быть замеченным.

Героиня книги — Пенелопа. Она несомненна известна всем, кто хотя бы немножко знает мифологию. Одна из тех женщин, которые иногда на слуху. И пусть не все знают историю её жизни, но про то что она жена Одиссея слышали многие. Известный миф как она ждала Одиссея, распуская каждую ночь сотканный саван и таким образом не выходя заново замуж.

Подача самой истории со стороны Пенелопы, пожалуй, будет больше близка женщинам. История не перевирает известное, просто подается с такой точки зрения, которой, по мнению Этвуд, придерживалась сама Пенелопа. Поэтому и рассказ от её имени. И как бы кто не думал раньше о Пенелопе, здесь она подается как переживающая, но при этом стервозная, хитрая, но не лишенная простых человеческих эмоций. Вроде бы такая женщина должна быть идеальной, раз 20 лет ждала. Но всё равно мнения о ней разные.

В этом произведении показано ещё одно мнение. Всё-таки это мифология...

Если не читали Гомера или от него порядком подташнивает, эта самая подходящая книга. Никому, наверно, не хочется признавать, что он совершенно не разбирается в «одиссее» античных героев, но читать Гомера мало кто станет по доброй воле. Книга Этвуд как раз для таких просветительских целей. Это пересказ давней истории с современным взглядом на происходящее и современными чувствами, которые испытывают старинные герои. Если у Гомера все черное или белое, у Этвуд в человеке может уживаться масса совершенно противоречивых качеств. Поэтому-то ее герои гораздо ближе нам и понятнее, они живые люди.

Большой плюс — Этвуд действительно покопалась в источниках и нашла много интересных деталей, из которых и сплела свою версию событий. Если бы меня попросили пересказать историю Пенелопы, как раз что-то такое бы получилось. В «официальную» гомеровскую версию я верю с трудом. С другой стороны, история все равно вышла достаточно простой, совершенно незамысловатой.

Кстати, Этвуд пародирует древнегреческий хор по ходу книги. Любителям небанальностей это должно понравится.

Мне кажется, Пенелопа в трактовке Этвуд совсем не стерва, а просто несущая свой крест женщина. Вот как умеет, так и несет. От нее же почти всю жизнь ничего не зависело. Замуж выдали, за кого надо (и ей повезло, что это был разумный, понимающий Одиссей), реализоваться никак не давали, даже сына Телемаха воспитала не она, а свекровь вместе со старой нянькой. Два решения, которые царица Итаки приняла сама – это обмануть женихов – прясть саван, и подослать своих лучших служанок в качестве шпионов. Но так как образования и природной эрудированности у Пенелопы не было, то эти затеи успехом не увенчались, как мы знаем из «Илиады». Пожалуй, единственный талант ее был в том, что она умела чувствовать своего мужа, и давала ему именно то, что он хотел получить. А если бы не было такой своеобразной дружбы-любви, возможно, она бы его и не дождалась…

Не Пелевиным единым жива достопамятная серия «Мифы». Вот Маргарет Этвуд, например, пересказала «Одиссею» с точки зрения Пенелопы. Казалось бы, ну что там может быть интересного: ну вышла замуж за хитроумного, родила ему сына, потом двадцать лет ждала с войны и дождалась.

А вот — оказывается, и Пенелопа не так проста, и Одиссей не такой уж и блаародный герой, каким мы привыкли его видеть. В изложении героини, которая на момент рассказывания истории уже глубоко в Аиде, не было там никакой большой любви — просто удачно сложившийся брак по расчету, в котором двое просто врали друг другу с три короба и тем были счастливы. Уж лучше верить, что Одиссей в своих странствиях встречал богинь и чудовищ, а не шлялся по портовым тавернам.

Этвудовская Пенелопа получилась очень холодной, циничной и расчетливой стервой, и только однажды в ней просыпается неподдельное чувство — когда Одиссей казнит служанок, которые спали с женихами Пенелопы. Оказывается (а Гомер-то и не знал!), это было частью хитрого плана, придуманного Пенелопой же. И за убийство служанок Одиссей проклят и обречен на вечные скитания: «Идите за ним по пятам на земле и в Аиде, и где бы он ни пытался укрыться — в песнях и драмах, в фолиантах и диссертациях, в примечаниях и приложениях!»

В тексте, исполненном какого-то загробного, чернушнейшего юмора, находится место и вставкам для хора — издевательским песням служанок, — и антропологической лекции с феминистским уклоном — про казнь служанок как ритуал жертвоприношения, символизирующий победу патриархата над матриархатом. Опять-таки издевательский тон этой лекции решительно не позволяет предположить, всерьез Этвуд или так шутит...

В общем, штука получилась занятная, но неуловимая, как та самая вода, в которую уродилась Пенелопа, дочь смертного и речной нимфы: «Вода не сопротивляется. Вода течет... Вода — не сплошная стена, она никого не остановит. Но она всегда пробьется туда, куда захочет, и в конечном счете ничто перед ней не устоит». Слишком велик соблазн прочитать текст буквально — если бы не ядовитый тон авторши, которая разрушает монументальное здание «Одиссеи» для постройки своего, которое тут же снова рушит, просто ради забавы...