Аркадий и Борис Стругацкие «Гадкие лебеди»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика )
- Общие характеристики: Социальное | Философское | Психологическое
- Место действия: Наш мир (Земля) (Не определено )
- Время действия: Близкое будущее
- Сюжетные ходы: Генетические эксперименты, мутации | Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Любой | Для взрослых
События этой книги происходят в захолустном городке, в безымянном государстве, в неопределённом времени действия. Несколько лет без передышки льют дожди. На отшибе, в резервации, которая называется лепрозорием, живут люди, поражённые некоей генетической болезнью. Их называют и мокрецами, и очкариками. Этих людей ненавидят, боятся и пытаются искоренить, или хотя бы отгородиться. Но со временем становится непонятно, кто от кого старается отгородиться. Писатель Виктор Банев постарается найти ответы на эти вопросы.
Машинопись из папки «Чистовики». Написано в 1966–1967 гг.
Первые публикации: книжная за рубежом — Гадкие лебеди. — Frankfurt am Main: Possev, 1972; журнальная, под заглавием «Время дождя» — Даугава (Рига). — 1987. — №№ 1–7; книжная в СССР, в составе «Хромой судьбы» — Волны гасят ветер. — Л.: Сов. писатель, 1989.
В произведение входит:
|
рассказы графические произведения + примыкающие, не основные части
Входит в:
— журнал «Изобретатель и рационализатор № 10, 1986», 1986 г.
— журнал «Изобретатель и рационализатор № 9, 1986», 1986 г.
— журнал «Даугава 1987' 1», 1987 г.
— журнал «Даугава 1987' 2», 1987 г.
— журнал «Даугава 1987' 3», 1987 г.
— журнал «Даугава 1987' 4», 1987 г.
— журнал «Даугава 1987' 5», 1987 г.
— журнал «Даугава 1987' 6», 1987 г.
— журнал «Даугава 1987' 7», 1987 г.
— журнал «Природа и человек 1988'09», 1988 г.
— журнал «Природа и человек 1988'10», 1988 г.
— журнал «Природа и человек 1988'12», 1988 г.
— журнал «Fantastyka 1989`1», 1989 г.
— журнал «Fantastyka 1989`2», 1989 г.
— журнал «Fantastyka 1989`3», 1989 г.
— журнал «Fantastyka 1989`4», 1989 г.
— журнал «Природа и человек 1989'01», 1989 г.
— журнал «Природа и человек 1989'02», 1989 г.
— журнал «Природа и человек 1989'03», 1989 г.
— журнал «Природа и человек 1989'04», 1989 г.
— журнал «Природа и человек 1989'05», 1989 г.
— журнал «Природа и человек 1989'06», 1989 г.
— роман «Хромая судьба», 1989 г.
— антологию «НФ: Сборник научной фантастики. Выпуск 34», 1990 г.
— «Словесность. Тексты», 2004 г.
— «Театр FM», 2004 г.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 184
Активный словарный запас: чуть ниже среднего (2663 уникальных слова на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 57 знаков — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 50%, что гораздо выше среднего (37%)
Награды и премии:
лауреат |
Великое Кольцо, 1987 // Крупная форма |
Номинации на премии:
номинант |
"Сталкер" / Stalker, 1998 // Parima ulmeraamatu kategooria. 5-е место (СССР; повесть) |
Экранизации:
— «Гадкие лебеди» 2006, Россия, Франция, Швейцария, реж: Константин Лопушанский
— «Ugly Swans» 2011, США, реж: Эрик Питерсон
- /языки:
- русский (41), английский (2), немецкий (2), французский (1), шведский (1), эстонский (1), украинский (1), польский (5), болгарский (1), японский (1), сербохорватский (1)
- /тип:
- книги (31), периодика (21), аудиокниги (3), цифровое (2)
- /перевод:
- М. Асадуров (1), К. Каспер (1), А. Кучерук (1), И. Левандовская (5), С. Люндваль (1), Г. Маркосян-Каспер (1), А. Накадзава (1), А. Нахимовский (2), Э. С. Нахимовски (2), Х. Фёльдеак (2), П. Хват (1), М. Чолич (1)
Периодика:
Аудиокниги:
Электронные издания:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
murmeli, 12 мая 2017 г.
Первое, что хотелось бы отметить — это очень плотный, насыщенный текст. Здесь нет лишних диалогов и пустословия, ни одного лишнего слова. И очень много смыслов для такой небольшой повести.
Где-то я читала, что, возможно, идея — это не главное в художественном произведении, но все же она должна быть, и лучше, если она будет не одна. В этой повести их много.
Идея, которая меня поразила сильнее всего — вторжение будущего в настоящее и легкий шок от этого столкновения. Здесь показано будущее, которое и привлекательно, и одновременно пугает.
Показателен страх Банева перед детьми на встрече в гимназии:
«Тут он содрогнулся, представив себе, какую страшную неблагодарную работу должны были проделать эти юнцы, чтобы совершенно самостоятельно прийти к выводам, к которым взрослые приходят, содрав с себя всю шкуру, обратив душу в развалины, исковеркав свою жизнь и несколько соседних жизней… да и то не все, только некоторые, а большинство и до сих пор считает, что все было правильно и очень здорово, и, если понадобится – готовы начать все сначала… Неужели все-таки настали новые времена? Он глядел в зал почти со страхом. Кажется, будущему удалось все-таки запустить щупальца в самое сердце настоящего, и это будущее было холодным, безжалостным, ему было наплевать на все заслуги прошлого – истинные или мнимые…»
Показателен его страх, когда он вообразил, что сам теперь должен будет переселиться к «мокрецам» за колючую проволоку: сначала — шок от открывшихся возможностей, потом — горечь и ужас. Эпизод с Дианой и последующая сцена в ресторане изображены, мне кажется, даже с юмором, вернее, с сарказмом.
«Будущее создается тобою но не для тебя. Ишь, как я взвился, когда меня покрыло пятнами будущего! Как запросился назад, к миногам, к водке… Вспоминать противно, а ведь так и должно было быть… Да, ненавижу старый мир. Глупость его ненавижу, равнодушие, коварство, фашизм… А что я без всего этого? Это хлеб мой и вода моя. Очистите вокруг меня мир, сделайте его таким, каким я хочу его видеть, и мне конец. Восхвалять я не умею, ненавижу восхваление, а ругать будет нечего, ненавидеть будет нечего – тоска, смерть. Новый мир – строгий справедливый, умный, стерильно чистый – я ему не нужен, я в нем нуль. Я был ему нужен, когда боролся за него… А раз я ему не нужен, то и он мне не нужен, но если он мне не нужен, то зачем я за него дерусь? Эх, старые добрые времена, когда можно было отдать свою жизнь за построение нового мира, а умереть в старом.»
Главный герой, который тяготится жизнью в современном обществе, требующей постоянного «напряжения совести», вроде бы и хочет, чтобы на смену пришло что-то новое, и боится этого. Почему? Боится, что там его не оценят, что он станет ненужным, что «настоящее для них – это только материал для построения будущего, сырье…»?
Кстати, любопытно, как на самом деле «мокрецы», страшно зависимые от книг, относятся к писателю Баневу. Ведь в повести мы видим только точку зрения рассказчика.
Одним словом, после прочтения остается масса вопросов, на которые нет однозначных ответов.
Прекрасная вещь )
ExcellencE, 20 июля 2011 г.
Город у лепрозория.
Сыпался дождь на холодные улицы,
Листья от влаги и холода жмурились,
В степь уходили с туманами рваными,
Люди изрытые мокрыми ранами,
Чтоб залечили их солнца лучи,
Глаза ослепя, после вечной ночи,
Чтобы безводный и жаркий песок,
Жадно вдохнуть вместе с пылью дорог.
Тем временем город размоют дожди,
Природа всё спишет, немного пожди,
И время растопит пепел дорог,
Без ярости, крови, воздушных тревог,
На хмурую землю прийдут мокрецы,
Построят теплицы и книжек дворцы,
И мир будет новый. Мир совершенный,
Но мы не узнаем, а впрочем — наверно...
По роману братьев Стругацких
«Гадкие лебеди»
13.03.09
saddlefast, 19 апреля 2009 г.
Выдающееся сочинение в жанре философской фантастики. Главная тема — вопрос о цене морального прогресса. Авторы ставят следующую дилемму — если ты обогнал в своем развитии большинство, то становишься изгоем. Ты становишься для толпы объектом ненависти, презрения и страха. И вопрос — как доказать, казалось бы, самоочевидное? Как доказать, что ты не изгой и не чудовище, а человек, обогнавший свой век.
Более того, авторы задают еще один сложный вопрос. Если с точки зрения прогресса вся обыденная жизнь — это нечто отвратительное, то не жесток ли прогресс? Который заставляет детей отказаться от родителей, убежать от них, уйти в свой новый мир. Как в этом случае быть с простыми человеческими эмоциями — с отцом, «который самый сильный», и с матерью, «которая самая красивая». Если становится видно, что и отец и мать — это погрязшие в убожестве люди, и жизнь их, казалось бы, никчемна...
Mishel5014, 17 ноября 2016 г.
Я долго шел к этой повести.
Первое прочтение было еще в бытность студентом — переплетенная копия на пишущей машинке, с ошибками и смазанным текстом. По прочтению оставляла впечатление «вещи в себе» и довольно непонятной по смыслу повести. Непонятным было все — что за страна? Отчего болгарские имена соседствуют с древнеримскими? Отчего главный герой похож на Высоцкого?
И основной вопрос — а отчего эта повесть в запрещенных, ведь там ничего против Советской власти нет?
Сейчас все эти непонятки себя-молодого смешно вспоминать. Повесть сначала напечатали в журналах, потом зачем-то перемешали с «Хромой судьбой» ( я еще удивлялся, отмечая, что пропали отсылки к «Граду обреченному»). И тогда пошел период простого наслаждения текстом — прекрасной прозой, диалогами, мыслями авторов...
Многое в повести лично для меня остается без ответа. Скажем, кто такие мокрецы? Прижился ответ, что это пришельцы из будущего, которые его меняют с помощью наших детей. Или, может быть, просто чародеи или инопланетяне? Или они из параллельного мира? Аналогия довольно прозрачна — «очкарики» (очковая болезнь) — то есть интеллигенция. Но как интеллигенция может привлечь к себе детей? Дети не сразу становятся вундеркиндами. Часто они больше всего уважают силу. Чем их заманивают? Обещанием всемогущества? Открытием таланта, который ты в себе не подозреваешь?
Построение нового мира — каким он будет? Найдется ли в нем место личностям вроде Виктора? Не превратится ли этот дивный мир в очередной концлагерь для неправильных людей?
В общем, я очень надеюсь, что эту повесть еще долго будут читать и спорить о ней. В «ГЛ» поднимается столько вопросов, что искать ответы надолго хватит — об ответственности художника перед миром и о конфликте поколений, о свободе и о предательствах, об изменении мира и о тех, кто боится перемен. А уж учитывая то, что на современной Украине вполне серьезно появилась организация под названием «Легион Свободы» примерно с теми же функциями. что и в книге — то понимаешь, что многие зашифровки из книги ждут своего решения. В ближнем или дальнем будущем.
Книгу — читать. Перечитывать. Давать почитать умным друзьям.
Фильм Лопушанского — снят по мотивам, с моей точки зрения — скучная неудача. Просмотра не стоит.
JohnNorrik, 1 февраля 2016 г.
Честно скажу, что первое мое знакомство с данной повестью было не очень хорошим. Мне она тогда не понравилась. Сложно читалась, много я тогда не понимал и наверно тогда бы влепил бы ей пятерку и забыл.
Но вот недавно, поддавшись на хвалебные отзывы знакомого сел и перечитал ее. Читалась все равно сложно, но на этот раз ее я воспринял по другому. Как произведение с нереально сильной атмосферой, немного мрачное, с большим количеством философских концепций, качественных диалогов, ОЧЕНЬ хорошо прописанных персонажей.
Вроде добавить больше нечего. некоторые моменты сильно запомнились, особенно разговор писателя с детьми в зале, которые сорбрались на встречу с ним.
mogzonec, 16 февраля 2015 г.
Мне нравилась изобретательность Стругацких в придумывании названий различных сущностей — мокрецы, например. Но еще больше обожаю у них их умение заставить читателя напрячь мыслительные способности, если они еще остались. Эту повесть я читал сначала в машинописном варианте, в котором на титуле чуть смазанным черным шрифтом было указано, что перепечатка сделана из «Граней» — одного из самых, как утверждалось в те времена, антисоветских зарубежных изданий. Читал и недоумевал, а чего это сей пропагандистский продукт загнивающего Запада взялся за перепечатку фантастической повести авторов отнюдь не антисоветски настроенных. Пытался читать «между строк» — но при таком методе можно кого угодно записать во «враги народа», и Фадеева с «Чапаевым» и Серафимовича с «Железным потоком». Да главный герой — Боев — совсем не похож на стандарт строителей светлого будущего, да и отчуждение детей — совсем не было «нашим будущим», а непрерывно льющиеся из свинцовых потоки воды, слякоть, всепроникающая сырость давали ощущение конца света. И мир этот пытались спасти то ли пришельцы, то ли мудрецы, прокаженные из местного лепрозория, которые поняли, что взрослых уже не переделать, они сами уничтожают себя, остается только попытаться что-то сделать с восприимчивыми детьми. Результата в книге нет. Да его и не могло быть. Поскольку очевидно, и Стругацкие, мне кажется, лучше всех тогда понимали, что результаты могут разными, все просто зависит от той программы, которую вознамерились реализовать чужаки. А может и не чужаки вовсе. Замечательная повесть.
silk_sith, 27 ноября 2011 г.
Читала в самом конце лета. За окном лился дождь.
И ведь я тоже ничего не знаю и ничего не понимаю, ровно как Банев. Пусть мой родной город не отсечен от мира стеной дождя, а по улицам не ходят мокрецы, но по моим ощущениям разницы не было..да вроде как и теперь нет. Вокруг очень много высоких стен и колючей проволоки — вопрос только в том нас ли охраняют от того, что за стеной или наоборот? Так меня водоворотом грустных мыслей и носило из стороны в сторону после прочтения, никак этот роман из головы не шел. Должно быть мне страшно повезло прочесть роман еще в юном возрасте — будет шанс перечитывать совсем другим человеком, узнать насколько сильно он на меня повлиял.
Нортон Коммандер, 9 апреля 2011 г.
«Эй, вы, сильные духом! Пора строить лепрозорий!» ( группа «Крематорий»)
Очень зримо, прямо-таки кинематографично, изображен этот дождливый загнивающий мир, в котором не хочется жить, который неизбежно обречен. Пациенты лепрозория — кто они? Люди, страдающие генетической болезнью и ушедшие далеко вперёд по пути интеллектуального развития, или инопланетные прогрессоры на Земле (Зурзмансор в разговоре с Баневым даёт такой намек). Мокрецы создают почву для детей-вундеркиндов и уходят (умирают? улетают?), оставляя им новый очищенный солнечный мир.
amak2508, 18 июля 2022 г.
Пожалуй самое необычное из того, что написали братья Стругацкие. Причём необычно в этой повести практически всё — от идеи и сюжета до главного героя и собственно текста. Идея — рождение нового мира из недр существующего — для фантастики отнюдь не нова. Но так, как её интерпретировали братья, какие акценты расставили, да ещё понимая, что это писалось во времена Советского Союза — это было и неожиданно, и необычно, и несколько рискованно.
Содержание, сюжет — они необычны хотя бы потому, что включают в себя элементы то ли мистики, то ли символизма, то ли просто некой условности, совершенно не характерные для братьев и не приветствуемые властями в советское время. Ну а мокрецы... они уже сами по себе большая неожиданность :). Главный герой — мятущийся интеллигент, заливающий свою неудовлетворенность вином (джином — на самом деле ведь такая гадость :)) — он для советской фантастики вообще, особенно в конце 60-х, даже не необычен, а просто немыслим. А получилось так, что он читателю оказался даже чем-то симпатичен. Наверное потому, что большинство остальных персонажей ещё хуже :).
И, наконец, сам текст — очень умный и очень увлекательный. И тут опять непонятно и необычно: сюжет скорее камерный, действия в нём не так, чтобы и много, в основном это описания того, как сидит главный герой где-нибудь, выпивает и размышляет — а читать интересно, даже очень интересно. Кстати, и хорошего юмора в этой повести необычно много — пожалуй побольше, чем в других произведениях Стругацких.
Ну а самая большая необычность — это то, как братья вдруг взяли и написали эту странную для советской фантастики вещь. И неожиданно сделали такой замечательный подарок всем любителям фантастики. Потому, что вещь получилась просто замечательной — необычной, увлекательной и умной.
nomill, 15 августа 2017 г.
Вот честно признаюсь: меня книга не впечатлила. С первых страниц интригует, а потом, словно накатанный снежный ком: все меньше я понимаю и грустно мне от пьющих персонажей. Да, есть в произведении интересные моменты и мысли, но мое отношение к роману это все не меняет.
Или книга не моя, или я — какой-то неправильный)
Scevola, 16 июля 2016 г.
Будут спойлеры.
Книга про богоизбранных. Но нет, не евреев, а то ли мутантов, то ли пришельцев, которые могли управлять погодой, превращать вино в воду, исцеляться от тяжелых травм за день и еще черт знает только, что могли делать. Но пока они, видимо, ощущают себя недостаточно сильными, поэтому плетут интриги, напускают тумана, в прямом и переносном смысле, устраивают гетто, в которое поселяют себя, но гетто странное, с привилегированными правами для его жителей, ведут скрытую войну при помощи стихии против людей, в лице жителей безымянного городка.
А потом война из скрытой становится явной и мутанты/пришельцы побеждают, силы слишком не равны, прогоняют «гоев» и устраивают свою землю обетованную.
Хотя они все таки не богоизбранные, они и есть боги, а может не боги, а демоны. А избранными они делают детей, которых изменяют по своему ли образу и подобие, или еще как то, делают из хомосапиенсов суперсапиенсов. Им жить теперь в земле обетованной, светлом будущем. А гои пусть бегут, они не нужны. Что ж, хоть не сожгли и не расстреляли, а могли. Гуманисты. Хотя скорее им просто было лень. Хлопотно все это. Сами передохнут.
Оценка — 6, за интригу, тайну и надежду большую часть произведения, что все не закончится банальным фашизмом на еврейский манер.
ss_marran, 8 сентября 2014 г.
Отличное во всех смыслах произведение! Множество выражений, которые могут быть (и есть) цитатами на многие десятилетия. Или навсегда... пока мы себя не изменим. Я не сторонник длинных аннотаций и выводов, поэтому коротко: всем тем, кто любит смысловую нагрузку и содержание, — читать однозначно. Любителям же «чтива на вечерок» лучше пройти мимо до более лучших времен. Произведение рассчитано на вдумчивость.
Спасибо.
Max1959, 30 ноября 2022 г.
Лучший роман Стругацких с -увы — неудачной судьбой. Отчасти из-за изначальной публикации в Посеве. Человек просоветский морду воротит. Человек антисоветский — бросается читать и не находит там того, что ожидал. Отчасти — по другой причине, о чём — ниже.
Читать его надо в оригинальном варианте. Ни в коем случае не «Время дождей» и не вариант с идиотскими вставками между главами. И ни в коем случае не смотреть одноименный бездарный фильм.
Этот роман обогнал своё время. Сильно. Как в «Хищных вещах века» Стругацкие почувствовали БУДУЩУЮ городскую субкультуру замешанную на бездумной тряске и наркотиках, так в «Лебедях» они почувствовали опасность того, что советские люди ещё толком и не видели, и жаждали всем сердцем: потребительской культуры.
Вопрос, обсуждаемый Баневым со школьниками — об обществе где наконец можно потреблять «quantum satis» — центральный:
» А вы можете представить себе людей, не желающих жить в таком обществе?» — спрашивает его мальчишка.
Ну и если бы сюжет был попроще (как в «Трудно быть Богом»), да роман был издан в своё время для «широкого советского читателя», то разорвали бы его на цитаты, благо там масса отменных фраз для цитирования.
arturramires, 27 ноября 2017 г.
С одной стороны — вариация на тему «отцы и дети» (какие странные, высокомудрые дети, озабоченные своими научными изысканиями вместо того, чтобы погонять в футбол или попрыгать через скакалочку; и ох-уж эти душевные, философично-прямолинейные папаши, стремящиеся наладить общий язык с подхватившими вражью идеологическую заразу чадами...), с другой — попытка разгадать сюжет рождения нового мира, разглядеть процесс прорастания сквозь ржавый каркас привычного миропорядка ростков пугающего будущего. И вне зависимости от степени твоей озабоченности (или пугливости) — будущее наступит непременно и будет именно таким, каким ты менее всего ожидаешь его увидеть.
laborant81, 22 июня 2007 г.
При всем том, что книга просто замечательная, никак не могу согласиться с распространенным мнением о безусловной правоте мокрецов. Да, родители бывают разные, но они все-таки остаются нашими папами и мамами. Очень тронул момент, когда родители под дождем разыскивали своих детей. Не думаю также, что хорошим финалом оказалось разделение отцов и детей. И вообще, вся теория Стругацких о интернатском воспитании и т.п. для меня неприемлима. Особенно, когда теперь я сама стала мамой.
А «Хромая судьба» все-таки лучше.