Рэй Брэдбери «Всё лето в один день»

В начальных классах, не помню точно, во 2-м или 3-м, к нам зачислили нового ученика — он с семьёй приехал на полгода всего (у его мамы были проблемы со здоровьем). Мы живём на юге, в жарком хлеборобном крае. КавМинВоды, короче. А эти люди приехали из сибирского шахтёрского городка. Из одной провинции в другую за полстраны. Мальчишка был мелким, худющим, носил очки -7. Понятно, что его рассказы о своём регионе нашим пацанам показались выдумкой и его отлупили. Сначала пару тумаков отвесили, потом буцкали частенько. Фамилию его уже забыла, а имя помню — Артур. Понятно, что родители его сразу забрали из нашей школы и устроили в другую. Дальнейшая его судьба мне не известна. Кстати, у меня родственники живут в Кузбассе и я там бывала на каникулах, видела угольные разрезы и дышала смогом, понимала, что он не врёт. В его защиту однажды пыталась выступить, но... побоялась оказаться битой своими-же. Да, смалодушничала. Мне 8 лет было и я в «оторвах» не числилась.

В эти же годы я выписывала детско-юношеские журналы «Костёр» и «Пионер». Там, помимо идейно-правильных статей, иногда печатали интересные рассказы. Однажды попался мне и «Всё лето в один день». А я сразу забитого мальчишку вспомнила. Привязка к космосу не сработала, а вот жестокость моих одноклассников к «другому» человеку была аналогичной. На ближайшем классном часе я эту повесть одноклассникам прочитала, объяснила, почему она меня так взволновала. Меня встретило дружное молчание. Молчала и училка. На этом, собственно, всё и закончилось. Все разошлись по домам, никто эту историю больше не вспоминал. А я этот журнал долго хранила. потом при переезде он потерялся. А жаль... Да здравствует Интернет! Я нашла этот рассказ (на роман не тянет, т.к. короткий) и — даже прослезилась.

Селясь на Венере, люди не ожидали, как тосклива и однообразна будет жизнь на ней. Семь лет сплошных дождей, за которыми следует всего один-единственный час, когда солнце выглядывает из-за хмурых туч, и мир приобретает совсем иные черты... Еще одна история на тему инопланетной метеорологии. Точнее — венерианской. Нечто похожее вы можете встретить в другом рассказе Брэдбери — «Нескончаемом дожде». Только в данной истории всё чуть-чуть привлекательнее — из-за того самого солнечного часа. Мотивы те же самые, только с добавлением небольшой надежды увидеть солнечный диск. Даже на таких условиях сильной депрессии не избежать. Достаточно сказать, что зима для россиян потому так уныла и депрессивна, что постоянно укрывает небо толстым слоем облаков. Наверно, потому мы так бурно радуемся приходу весны (достаточно вспомнить хотя бы праздник Масленицы). И потому так ценим каждый ясный зимний день: «Мороз и солнце — день чудесный! / Еще ты дремлешь, друг прелестный — / Пора, красавица, проснись: / Открой сомкнуты негой взоры / Навстречу северной Авроры, / Звездою севера явись!». Очень жаль, если по каким-то причинам ты упускаешь эту возможность — например, тебя ровно на час запирают в темной и пыльной кладовке...

------------

РЕЗЮМЕ: ода Солнцу, рассказанная от лица детей, обитающих на поверхности постоянно закрытой облаками Венеры. Особо грустная потому, что одного из них намеренно закрыли в темной кладовке.

Умеет Брэдбери поэтизировать детство. Даже его жестокость, слабость и беззащитность. Минут на пять создается ложное впечатление, что не так все и плохо было во времена, когда тебя любая ничтожная гадина могла обидеть, причинить боль и страдание. Ну, мы же, типа, были все в одной лодке, правда? Дар автора гуманизировать и утешать застарелые раны тут работает на отлично.

Другая сторона этого короткого шедевра доказывает правоту Льва Толстого: можно выдумать все ,кроме психологии. Сегодня мы усиленно ищем жалкие следы биомаркеров в средних слоях кислотной атмосферы вероятно безжизненной Венеры, а рассказ остается живой, волнующий, удивительный!

Очередной кандидат в шедевры из рейтингов «... лучших НФ-рассказов». Статистика отзывов тут, на Фантлабе — практически традиционна (кнопочка «подробнее»): каждые четверо из каждых десяти, проставивших оценку, идентифицирует текст как «крепкого середнячка» (7-8 баллов), примерно каждый двадцатый (чуть чаще) – категорически против «шедевра» вообще, оставшиеся чуть больше половины — да, таки «согласны на шедевр» (9-10 баллов).

Но в данном конкретном случае, уважаемый потенциальный читатель, буду настаивать на реальности гораздо более низкой оценки (не более 5). Это, между прочим — никоим образом не уничижительная оценка, это — вполне себе золотая серединка. Просто — увы и ах — да, никоим образом не шедевр. Далеко не шедевр. Всего-то и «фантастического» в этом тексте — антуражные тематические декорации: бесконечный дождь на Венере и то, как его (дождь) воспринимают колонисты. Ни — захватывающих дух футурологических предсказаний, ни — грандиознейших технологических чудес, ни — будоражащих воображение грядущих социологических, психологических, этнических и прочих перемен. Вообще — ничего из «фантазийной оперы».Обычная, банальная, тривиальная «бытовая зарисовка».

Плюс ко всему — это ещё и зарисовка «ушинско-макаренская», в типичных традициях времен брежневского застоя. Особо чего плохого в этом — конечно же — нет. Намерения-то — благие: воспитание подрастающего, умиление стареющего и т.п. Ну да, ну да, ну да. Не наказуемо. Однако... эээ... — «шедевр»? Сильно усомнюсь, уважаемый потенциальный

Да, жалко девочку, но для меня более эмоциональном в этом рассказе было именно появление солнца. Радости детей этому явлению. После этого рассказа есть о чем задуматься, даже не обязательно о жестокости детей и что было бы, если мы видели солнце раз в семь лет. Нет, после рассказа такое состояние, что есть желание остановиться. задуматься и что-то переосознать! Отличный рассказ, советую всем с ним ознакомиться!

Подростком основную идею рассказа воспринимал как детскую жестокость, сейчас, перечитав (задали сыну на каникулы) снова, оценил события по-иному. Насколько человеку нужен праздник с элементами волшебства и слишком большое увлечение им не приведет ли к ожиданию своеобразного «отпуска в сентябре», а придумав/признав в явлении почти религиозный фетиш, стоило ли его оставлять «земным»? Ведь по сравнению с людьми из первого рассказа «Венерианского цикла» дети уже не тяготятся «вечным» дождем, это логично, человек ко всему привыкает, иначе сойдет с ума, однако сохранено преклонение перед солнцем. Несчастливы ли эскимосы или чукчи, никогда не купавшиеся в море, не загоравшие на песчаных пляжах, у которых полярная ночь длится больше полугода? А может быть несчастлив кочевник, покинувший родную степь, носящий с собой высушенные ковыль или полынь, чтобы вдохнуть их запах и вспомнить степные просторы? Изначально попытка оценивать свою жизнь по «земным» меркам ставит в неравное положение детей Земли и Венеры. У венерианских детей должны быть свои достопримечательности, те, которыми они могли бы гордиться, что их могло бы объединять, своя «Лорелея», и, по-идее, так и должно было быть. Скорее всего, дети восприняли бы солнце, от «ну и что особенного» до «ничего хорошего, глаза режет». Слишком много негатива, на мой взгляд, заложено для них в образе Солнца: то, чего лишены, то, что навязывают взрослые.

В этом коротком рассказе переплетаются две темы... одна — это космос, колонизации и все такое что с этим связанно... А вот вторая — (древняя как мир) проблема «подростковой жестокости и индентичности личности и коллектива».

По сюжету рассказа (неким образом продолжающего описывать мир из несвязанного рассказа «Несмолкающий дождь» из цикла «Венерианские хроники) группа подростков начинает травлю своей ровесницы которая не выросла (как они) на этой планете, а прибыла с планеты Земля... А дальше «все по накатанному шаблону» известному со времен вечной борьбы «деревенских и городских»... но некой «изюминкой» всего этого действа становится одна (уже ранее указанная автором) особенность «смены времен года» на данной планете. Конечно с одной стороны — ничего особенного и не происходит... ну «поставили в угол», ну «заперли»... а по факту все гораздо больше чем кажется на самом деле.

Принято считать, что настоящий психопат творит зло именно в силу свой бесчувственности. Он не может примерить на себя страдания жертвы, но может ими наслаждаться. Поэтому и мучит человека. На самом дел схема несколько сложнее и не в одной эмпатии (или ее отсутствии) дело. Детская жестокость тоже является следствием эмпатии. Вот примерили одноклассники Мегги на себя то, что она чувствовала и что после этого им захотелось сделать от возникшей зависти? Что-то нехорошее. Тоже от больших чувств. В том-то и беда, что чувства у ребенка есть, а культуры еще нет. Все-таки сопереживание само по себе не есть то, что управляет нашими поступками при взаимодействии с себе подобными. И слава Богу. Комбинация сопереживания и культуры больше подойдет на роль управляющего механизма.

Все-таки рассказ вышел если не оптимистическим, то по крайней мере нейтральным. Как минимум дети осознали, что натворили. А значит поимели крупицу культуры. Хорошо бы расти культурно не насилуя окружающих. Да только не всегда выходит.

Конечно, рассказ, написанный ради чувства жалости. Этакая спекуляция. Неоправданная жестокость детей по отношению к девочке с Земли.

Но в качестве основы для грустного очерка — да, самое то. Отличная атмосфера ожидания, отлично показана усталость от дождя, отлично показана ценность солнца. И почему-то за девочку Марго вдвойне обидно оттого, что автор как бы забыл о ней, бросил, покинул вместе с ребятами, запершими ее в чулане. И лишь в конце будто бы случайно вспомнил и... Не сказал ни слова. Просто «выпустил» ее.

И знаете, наряду с рассказом Кинга «Долгий джонт», эта недосказанность рождает тревогу. И, пожалуй, лучше бы и не касались того, что же там произошло с девочкой, и без того страдавшей и не находившей себе места среди венерианцев.

Я, знаете, Брэдбери впервые прочел очень поздно, за двадцать мне уже было. Как то не попадался он мне, а читал я тогда бессистемно, что найдется. Про Брэдбери я конечно слышал, что есть такой автор, посмотрел раз его книгу изданную еще в СССР, прочел аннотацию, что то типа «прогрессивный американский писатель», ну и оставил. Думаю, «клеймит наверное гнилую буржуазию, вот и прогрессивный». В общем читать такая аннотация желания не пробудила) Потом уже, через несколько лет, брожу по книжному рынку, ничего интересного не попадается, а старых советских изданий Брэдбери — куча. По дешевке. Решил, возьму одно — не обеднею. Взял сборник с рассказами и романом «451 по фаренгейту». Когда начал читать, думаю «так и знал». Любил я тогда (да и сейчас)) фантастику твердую, научную, с интересной идеей, или оригинальным описанием мира. А у этого Бредбери — ни идей научных, ни технологий футуристических — сказочки какие-то. Вот же ж — купил фигню зачем то. Но читаю от нечего делать. Дошел вот до этого рассказа, прочитал, глаза промокнул и думаю -«вот чертов Брэдбери, когда же он успел стать одним из любимых авторов?» Ведь раньше еще, в процессе чтения, но только на рассказе «Все лето в один день» до меня это дошло. Вот так, вот...

Дети часто бывают жестоки, очень жестоки. И не любят тех, кто чем-то выбивается из общей массы. Даже если они живут на Венере, где семь лет непрерывно льет дождь, и затем лишь на несколько часов показывается солнце.

Кстати сказать, это скорее даже не лето в один день, а в каких-то жалких два часа…

Очередная совершенно поэтическая вещь Брэдбери – очаровывающая, с сильными эмоциями и необычным миром. Очередная симфония от Брэдбери. Да, может быть люди читавшие «Чучело» Железникова почувствуют определённую похожесть, да и жестокость по отношению к «непохожим на тебя» среди детей вещь в литературе не раз использованная, но тут вышло очень эмоционально, особенно на этом фоне – на фоне чудесного, прекрасного; на фоне поэтического слова автора. Язык, конечно, просто потрясающий. Мне кажется с таким языком из любой даже избитой донельзя темы можно сделать конфетку. И вот так и получается, в принципе из темы, которая не раз использовалась (хоть и по делу) – такой яркий ароматный цветок. Запоминающийся рассказ.

Дети всегда были и есть жестокими. В каждом классе есть изгой, которого не принимают, чаще всего им оказывается слабый или замкнутый ребенок, которому трудно найти поддержку среди ровесников. Всем приятно выглядеть круче, пусть и за счет других. В данной ситуации мы видим всеобщую нелюбовь, построенную на зависти, и описанную в прекрасном стиле автора. ( Я помню как сам чуть страдал от зависти, когда в детстве проболтался что у меня есть мощный «кампьютер» :-) ) Радует то, что дети все-таки вспомнили о Марго и выпустили ее. Автор пытается натолкнуть нас на размышления, и какие они будут — это уже дело личное, а я просто порекомендую прочитать и попытаться понять смысл.

Ни в коем случае не умаляя писательских талантов автора следует все-таки признать, что рассказ на этот раз удался ему далеко не полностью.

Не секрет, что дети часто бывают жестокими, и то, что они сделали с героиней рассказа, хоть как-то выделявшейся среди них, удивления отнюдь не вызывает. Скорее удивляет их финальное раскаяние — оно-то как раз для детей далеко не так типично. То есть, все произошедшее на страницах рассказа, в общем, понятно, но... — и что дальше-то? Такое впечатление, что автор пообещал читателю что-то интересное, но, не дойдя до этого места, прервал повествование на полуслове. А если дальше ничего нет, то, скажите на милость, зачем тогда это вещь вообще была написана?

Хотя, конечно, волшебный язык автора, которым написан рассказ, никуда не делся. Как никуда не делась и великолепная передача того эмоционального настроя ожидания и надежды... Отчасти это, конечно, должно примерить читателя с рассказом....

Если смотреть на рассказ со всех сторон — тематика, другая планета, условия жизни, то рассказ обычен. Но автор внес в него не только описание быта, проблемы поселенцев, а поднял вопрос обращения с детьми — «белыми воронами». Оказывается это проблема не только родины поселенцев, а всех, кто когда-нибудь сталкивался с нашим жестоким обществом. Самыми жестоким всегда были и остаются дети — они могут толпой издеваться над тем, кто на них не похож, мыслит не так как принято в их обществе, выглядит по иному. Это вечная и горькая проблема нашей жизни. Просто разговорами, наветами, наказанием ее не решить. Из-за нашего бессилия «другие» дети должны страдать. Никому не важно, какие таланты у ребенка, что он умеет — на нем клеймо, он «не наш».

В этом рассказе автор сознательно отодвигает на второй план всю необычность происходящего. Надо охать и ахать — клево, рассказ о жизне на Венере, трудности преодолены, мы приручили планету. Ан нет, описания проблем, растительности в памяти не остались, а остается только безразличие и жестокость детей, а вместе с ними и взрослых. Можно делать вид, что ты не в курсе, но это только обман.