Константин Циолковский «Вне Земли»

Отличное научно-популярное произведение, опередившее время на десятилетия. Гагарин как-то раз заметил, что наблюдавшиеся им эффекты во время знаменитого полёта ничем не отличаются от описанного в книге Константина Эдуардовича. Думается мне, автор потратил уйму времени, чтобы представить себе полёт в межпланетном пространстве, проектирование ракеты, особенности и эффекты, которые будут при этом иметь место. А сколько расчётов нужно было сделать... Поистине — титаническая работа, вылившаяся в сухие по меркам художественного произведения строки 250-страничного (в четверть листа) произведения.

Художественная, приключенческая составляющая тут — не более чем приём в духе Жюля Верна, который, как известно, своих «Детей капитана Гранта» задумывал исключительно как научно-популярное описание ландшафтов 37-й параллели и лишь по настоянию издателя включил сюжет с поиском пропавшего мореплавателя. Здесь то же самое, да и ещё суше: без лирики, без характеров, без конфликтов.

По сути, Константин Эдуардович создал сценарий строительства космической ракеты, её полёта, выхода в открытый космос, путешествия к другим планетам. Сценарий, который впоследствии лёг в основу реальных изысканий, проектирования, проработки вопросов, связанных с космосом. Практически все пионеры и просто участники космической гонки, начиная с Королёва и Гагарина, были знакомы с данной книгой и уже имели представление о проблемах, с которыми придётся столкнуться. А многие решения поставленных автором же задач уже содержатся в тексте произведения. Некоторые, впрочем, как то погружение космонавтов в жидкость ради смягчения перегрузок, не реализованы до сих пор ввиду технической сложности. Что ж, возможно, они ещё только ждут своего претворения в жизнь.

Приятное послевкусие оставляет также и настрой автора, настрой описанного в повести общества, стремящегося к большим целям, к освоению межпланетного пространства. Действие перенесено в 2017-й год, и остаётся лишь сожалеть, что в реальности такого позитивного утопического социума мы не наблюдаем. Если же говорить о поставленных в программе Циолковского технических задачах, то и они выполнены лишь частично: в космос вышли, на Луне побывали, корабли к другим планетам летают, однако столь масштабной колонизации пока нет и в ближайшие десятилетия не предвидится.

Безусловно, шедевральное произведение, созданное гением. Минимум допущений, максимум научности.

В этой повести меня привлекает её своего рода реализм. Обычно, когда читаешь фантастику, приходится принимать крайнюю условность информации о технической стороне действия. Вот, скажем, герой Лема оказывается на планете Солярис. Как ему удалось туда попасть — это остаётся за кадром. И даже когда фантаст уделяет какое-то внимание тому, как нечто осуществляется, выглядит это обычно как некая наспех сколоченная декорация. А здесь словно присутствуешь при построении ракеты и вместе с героями совершаешь космическое путешествие. Эта осязаемость происходящего, столь нетипичная для фантастической литературы, делает излишними литературные красоты, как не нужны они в рассказе очевидца об интересном событии.

Насколько автор силен в «технических» предсказаниях, настолько он слаб в предсказаниях социальных. Вот про это и хотелось бы написать (не в обиду Циолковскому, являющемуся теоретиком космонавтики, а не пророком общественных язв).

Остается месяц до даты старта героев Циолковского (1 января 2017 года) и вообще времени действия повести. Что сбылось и что не сбылось — совершенно очевидно и никаких поправок делать не нужно.

1. На Земле нет единого правительства. Циолковский ошибся. Больше того, даже намеков на оное нет никаких — если, конечно, не считать таковым правительство «исключительной» нации.

2. Войны есть и, если их и не стало больше по сравнению с началом 20 века, то и меньше точно не стало. Циолковский не прав.

3. Ограниченные армии — как сказать; глядя на текущую милитаризацию Европы хочется заметить, что это — столетней давности фантазия.

4. Использование армий в созидательных, трудовых, целях. И тут не угадал! Больше того, кто начинает свою армию использовать для копания траншей, тот в скором времени может начать кормить чужую армию.

5. Утроение населения за 100 лет. Циолковский оказался консервативным. Сейчас нас почто ровно 7,5 миллиарда человек. В 1917 году не было и 2 миллиардов; было около 1,8 миллиарда.

А вот за эти ошибки ставлю технарю-Циолковскому минусы:

6. Громадные металлические дирижабли, бесплатно транспортирующие самые дешевые грузы в тысячи тонн. Нет тысяч тонн, нет дешевых воздушных перевозок — потому, что самих дирижаблей нет! Не буду гадать, могло ли быть иначе; факт — нет этих дирижаблей, которые, говорят, для воздушных путешествий были очень приятны.

7. Аэропланы, рассчитанные на 1-2 человек и предназначенные для перемещения особо ценных грузов. Вот это и есть самый громадный прокол Циолковского — неверие в мощь аппаратов тяжелее воздуха, в угоду поплавкам.

Дальше, технические просчеты по тексту (часть из них — вина Циолковского, а часть — нет).

8. «Постукивание» метеоров об обшивку ракеты и ловля их же сачками. Страшный бред; абсолютная вина автора. Он не мог не знать, что в космосе и скорости космические; и скорости взаимодействия объектов — также. Поэтому, любой контакт с метеором — это своеобразный взрыв, порождающий кратер, в 20 раз большего диаметра, чем диаметр метеора. С другой стороны, ловля метеоров сачками невозможна еще и потому, что замаешься ждать. Плотность метеоров настолько низка, что можно невозбранно летать в любых направлениях; только почти неосязаемая пыль достаточно плотна. Это в вину Циолковскому не ставлю — до 50-60 годов 20 века плотность метеорного вещества доподлинно не была известна.

9. Возможность нагревания предметов солнечными зеркалами до 6000 градусов. Нет, для этого нужно диаметр Солнца увеличить до полной сферы.

10. Цикл жизни растений в космосе существенно изменен, по сравнению с земным. Причем, существуют кардинальные проблемы с цветением и семяобразованием. Так что, «оранжерея» под сомнением. Попутно нужно отметить, что и замена гравитации на свет, в качестве вектора для роста растений на деле возможна только частичная. Циолковский, понятное дело, об этом не знал.

11. Еще кое-что про растения, о чем автор мог, хотя бы смутно, догадываться. Существование совокупности растений, как микро-аналога биосферы встречает значительные трудности. Как помнится, «Биосфера-2» на Земле закончилась полным провалом. Начали размножаться микроорганизмы и насекомые; пришлось втихаря подкачивать кислород — своего не хватало (во буржуи жулики! все ради денег) и т.д. В общем, провал; невозможно создать искусственную биосферу ограниченного объема.

12. Еще туда же. Самое «веселое» в этой истории — это даже не тараканы и гипоксия. А то, что в «Биосфере-2» экипаж разделился на две враждующие фракции, по национальному признаку! Участники эксперимента до сих пор друг с другом не разговаривают. Вот так-то!

13. Удивительно легкомысленное отношение Циолковского к проблеме жизнедеятельности человека в условиях невесомости. Он рассуждает только о «легкости» и «свободе». Но в невесомости наступают обратимые и необратимые изменения физиологии; борьба с которыми пока возможна только компенсаторным способом — организм в невесомости нагружают, чтобы он не забывал про тяжесть. Если космонавт не будет упражняться, то он на землю, после достаточно продолжительного полета, вернуться не сможет. Из костей вымывается кальций — это обратимо, хотя в невесомости увеличивается их хрупкость. Сердечная деятельность нарушается — но это купируется соответствующими препаратами. А вот ухудшение зрения (которое наступает не у всех, но часто) — необратимо. Хочешь ослепнуть — покупай билет на орбиту.

По последним пунктам, Циолковский, конечно, не виноват. Он виноват только тем, что он все эти вопросы решает удивительно легким образом, чем создает опасную иллюзию простоты вопроса освоение космического пространства.

14. Простота манипуляций. Но даже земной инструмент в невесомости не годится. Имея на привязи оранжерею, подобную описанной, едва ли возможно перемещаться с ускорением или маневрировать.

15. Минус учителю Циолковскому за игнорирование вопроса отсутствия веса при сохранении инертной массы. Прямо косяков, связанных с этим, я не заметил; но зато вопрос просто игнорируется. Между тем, и на Земле и в невесомости, чтобы совершить равное действие нужно приложить равную силу. Человек не может поднять в невесомости небоскреб — он будет от него оттолкнут в противоположном направлении. А при наличие опоры, подъем будет происходить с микрометровой скоростью — пока мышечные усилия не произведут работу, равную соответствующей на земле. Если космонавт окажется между двумя сближающимися объектами — он ни разу не остановит их и не оттолкнет — его раздавит также, как на Земле.

16. Вопрос предохранения от действия повышенного или ударного ускорения путем погружения в жидкость подходящей плотности — вопрос сложный; он не так прост, как у Циолковского. Плотность тела неоднородна; части будут смешаться относительно друг друга (травмы) если ускорение достигнет значительной величины. Для ударного ускорения этот способ годится более.

17. Телеграфирование солнечным светом. Отличный, современный, способ. Только непонятно, куда девалась, в 1920 году, более удобная радиосвязь? Да еще «распространенная» вперед на сто лет?

18. Чистые металлы на Луне — отсутствуют; встречаются не чаще, чем на Земле. Золото, в частности, вкраплено в поверхность Луны — но отнюдь не в таких количествах, чтобы превратить космонавтов в золотоискателей.

19. Громадный минус фантазеру Константину Эдуардовичу. Растений-животных на Луне нет, быть не может, и Циолковский об этом знал!

20. Изобилие алмазов на Луне — не наблюдается. Вообще, алмазы (мелкие) открыты в метеоритах, но не на Луне. Для производства алмазов нужны громадные давления, с которыми в недрах Луны все не так хорошо, как на Земле (давление меньше) и нужна тектоника плит, для выноса образовавшихся алмазов на поверхность — её нет на Луне. Только сильные метеоритные удары, пожалуй, могут породить какое-то количество алмазов — но отнюдь никакого падения цен на бриллианты от этого не произойдет.

21. Внеземные колонии — не построены. Но самое большое сомнение у меня вызывает не техника этого строительства, а социальные вопросы переселения. В отличие от оптимистичного Циолковского, я считаю, что громадной массы добровольцев не будет, а если будет (не очень умственно развитых), то они быстро запросятся назад. Потому, как колония — это замкнутый объем незначительных размеров. Даже километры не дадут ширь, каковая есть на Земле.

22. Кислородная атмосфера в ракете и колониях — невозможна, если продолжительность полета больше, скажем, месяца. Азот отнюдь не является бесполезным балластом. Особенно, для растений. Все длительные полеты, в настоящее время, совершаются в нормальной атмосфере. Американцы летали на кислороде не более 2 недель. Даже на американском «Скайлэбе» уже было только 70% кислорода и 30% азота. Потому, что поняли и сообразили. Причина того, что чистый кислород применялся в качестве атмосферы — экономия веса. Как все знают, в бесплодном намерении опередить СССР, США использовало исключительно маломощные ракеты. Тут даже несколько десятков/сотня килограммов экономии на системе жизнеобеспечения — очень важна. Так что — кислород в космическом корабле — это не выполнение «гениального» предсказания Циолковского, а свидетельство технического ничтожества американцев.

Вот, вроде, все, что хотел отметить. Разбирать литературные достоинства совершенно невозможно — так как героев нет, даже сюжета нет; сплошные условности. Поэтому, 10 баллов поставить никак не могу. Но я, будучи любознательным, хотел прочитать это произведение с раннего детства и, как это ни прискорбно, приобрел его только на закате социализма, в комке. Чисто субъективно — 8 баллов.

Да, герои настолько безликие, что практически неотличимы друг от друга. Да, сюжет тоже весьма надуман — бывают ли вообще богатые изобретатели, да ещё и работающие в горах, но при этом обделённые вниманием журналистов? Но суть этого произведения совсем не в этом. Ведь это научно-популярная статья, изложенная в увлекательной форме.

Из фантастических допущений я назову прежде всего изобретённый Франклином горючий состав, благодаря которому стало возможно отправить в космос такую огромную ракету с 20 членами экипажа, у которой только жилой отсек имеет в длину 100 метров при диаметре 4 метра и массе в 400 тонн. Более того, горючего хватает и для путешествия на Луну и для путешествия почти до орбиты Марса. Мне также трудно поверить в космические оранжереи, способные обеспечивать едой и кислородом столько людей, да ещё и утилизировать их отходы. Не очень верю в ту лёгкость, с которой в космосе изготавливаются разнообразные конструкции — оранжереи или корабли для прилунения. Для этого требуется огромное количество станков, материалов и времени для проектирования. Показалось упущением то, что в повести никак не упомянута и нигде не используется радиосвязь. Ведь во время написания повести радио уже было изобретено. Почему бы не предположить, что в 2017 году радио не получило широкого распространения? В этом случае не пришлось бы придумывать весьма неуклюжие средства общения в открытом космосе — натянутые проволоки, прислонённые друг к другу шлемы скафандров и световой телеграф для общения с Землёй. Об отсутствии радаров остаётся лишь пожалеть. Во время написания повести их ещё не было, иначе поиск астероидов можно было бы осуществлять при помощи радаров, а не при помощи подзорных труб, как это было описано в повести.

Точности остального остаётся только удивляться. Я даже представить себе не могу, сколько вопросов себе задал Константин Эдуардович, сколько расчётов он провёл для того, чтобы уверенно на них ответить и так достоверно точно и красочно описать то, что даже в наше время никто не смог описать фотографиями и видеозаписями.

Количество описанных в произведении будущих изобретений просто зашкаливает:

- Турбонасос жидкостного реактивного двигателя,

- Многоступенчатые ракеты,

- Циклограмма запуска космического аппарата в космос,

- Система автоматического управления полётом ракеты в соответствии с циклограммой,

- Поглотитель углекислого газа,

- Гашение космических перегрузок погружением в воду (в наше время не используется из-за технической сложности),

- Шлюзовая камера для выхода в открытый космос,

- Скафандр для выхода в открытый космос,

- Гиродины для изменения ориентации тел в открытом космосе,

- Система регулирования температуры космического аппарата с циркулирующей по стенкам жидкостью и с радиаторами, отражающими свет со стороны Солнца и излучающими инфракрасное излучение с обратной стороны, причём степень отражения и поглощения регулируются.

Сравнивая стандартную атмосферу американских космических аппаратов с описанной в книге, я почти не нахожу отличий. У Циолковского это чистый кислород с давлением 0,5 атмосфер, у американских космических аппаратов — тоже чистый кислород с давлением 0,35 атмосфер. Такая же атмосфера используется и внутри скафандров для работы в открытом космосе. У американцев не было установок для регенерации кислорода, использовался запасённый кислород. В книге поначалу тоже использовался только запасённый кислород, а в дальнейшем воздух регенерировался при помощи оранжереи с растениями.

Вот что показалось не реалистичным — так это устройство ванной в виде вращающегося цилиндра. При раскручивании цилиндра у воды нет особых причин растекаться по внутренней поверхности этого цилиндра: попробуйте налить в банку воду и покрутить банку — вода по большей части будет оставаться на месте, а банка прокручиваться вокруг неё. Чтобы вода растекалась по стенкам этого цилиндра, нужно сделать на стенках цилиндра продольные перегородки, между которыми бы и задерживалась вода.

Далее, животные Луны, описанные в книге, показались мне наиболее достоверными из всех попадавшихся мне до этого. Помнится, у Кларка были описаны живые существа Луны, напоминающие кораллы. Что ж, почему бы и нет? Но Кларк не продумал их биохимию, а Циолковский — продумал хотя бы общие принципы. Животные обладают организмом, внутри которого полностью замкнут весь обмен веществ. Снаружи получается только энергия Солнца, с помощью хлорофилла, содержащегося под их кожей. Также некоторое количество веществ усваивается этими существами при первоначальном росте или, у хищников, при поедании других животных. Тут, правда, сложно представить, при каких обстоятельствах возникли эти животные и почему они не оставили следов, которые были бы видны через телескопы с Земли?

Повторюсь, всё, что касается описаний угловых размеров небесных тел, гравитации и микрогравитации, инерции, траекторий, космических скоростей, теплорегулирования, оптических явлений, описано просто безупречно. Естественно, что невозможно описать точно то, что ещё не изобретено, поэтому не стоит заострять внимание на некоторой наивности отдельных моментов, вроде поиска астероидов при помощи подзорных труб. По большому счёту там практически ничто, за редкими исключениями как с вращающейся цилиндрической ванной, не противоречит законам физики. То немногое, что заведомо не обладает достоверностью, как животные Луны, можно списать на художественный вымысел, добавляющий к повествованию разнообразия.

При чтении повести я испытывал очень тёплые чувства к автору. Казалось, как будто по какому-то недоразумению, наш современник, родная душа, оказался в прошлом, где практически не имел средств самореализации в интересной ему области деятельности. Но даже несмотря на скудные возможности, он всё же смог оставить после себя значительный след как в теоретической науке, так и в научно-популярной и научно-фантастической литературе.

Всматривайтесь, всматривайтесь в эти косноязычные, суетливые, запутанные строки, где торопливый приблизительный пересказ задачек по «небесной механике» перемежается путаным изложением гениальных прозрений в области реактивного движения, осложненных страшными антинаучными ляпами в области проблем, которых в момент написания повести наука еще не знала — и не предполагала, что они могут существовать. Вглядывайтесь в анонимных, безликих героев, собранных автором в сказочном «гималайском замке» по принципу анекдота («собрались как-то немец, русский и француз...» — причем француз тут Лаплас, англичанин — Ньютон, американец — Франклин, немец — Гельмгольц и т.д., и только русский почему-то Иванов; может быть, поэтому он на полпроцента живее остальных персонажей-масок, так как в центр некоторых ситуаций автор помещает именно Иванова). Вчитывайтесь в описание гениальных научных открытий, которые в действительности не состоялись, потому что не могли состояться, и мимоходом упоминаемых как бы самих собой разумеющихся идей, которые в действительности легли в основу величайших научно-технических свершений прошедшего столетия. Вдумывайтесь в наивный, сказочный, раздражающе антилитературный сюжет на грани тяжелой графомании с ее характерным неумением логично и последовательно изложить события. Смейтесь над нелепым языком («надев скафандру, он прекратил взрывание») глухого провинциального чудака, школьного учителя, придумавшего в косной Калуге основания ракетной техники двух последующих столетий (это как минимум). Смейтесь! Перед вами — великое основание последующих поколений всей советской научной фантастики, от твердой НФ до технофэнтези (прототипом которого, строго говоря, и является повесть «Вне Земли»). И как вся русская классическая литература вышла из «Шинели» Гоголя, так из памфлета Циолковского вышли и Обручев, и Беляев, и Ефремов, и какие-нибудь Альтов с Жемайтисом и Снеговым — вся фантастика, согласно тогдашней теории призванная привлекать любознательных подростков в технические вузы.

Взгляните в глаза прародителю русской фантастики. Взгляните и... благословите несчастного старика.

С литературной точки зрения вещь откровенно слабая, даже обсуждать нечего, да и по научной части ляпов более чем достаточно, однако когда речь заходит о ракетах ;), авторское предвидение (или уместнее сказать — формирование?) будущего потрясает. В общем, несмотря на все недостатки — отличная и уникальная научно-фантастическая книга. Когда первый раз читал в детстве, ничего особенного в ней не нашёл, сейчас же мощь интеллекта автора просто поражает.

Обожаю вспоминать некоторые цитаты из повести. Иногда кажется, что литературный русский язык классиков тех лет просто выхолощен неведомыми цензорами. Циолковский пишет каким-то просторечным провинциальным говорком, поминутно перемежая научными терминами в старой транскрипции. Платонов, конструируя свой сумасшедший язык, брал за основу именно такие образцы косноязычия. Вещь сама по себе наивная и трогательная — особенно если помнить о личности автора (не того, каким он был на самом деле, а того, каким его сделала лубочная пропаганда — блаженный чудак, всеми мыслями устремленный в будущее). Читаешь эти детские мечты и плакать хочется.

Оригинальный образчик утопии. Художественные достоинства повести стремятся к нулю. По сути, это — научно-популярное произведение, повествующее об особенностях межпланетных перелетов и сложностях, возникающих при постройке космического корабля. Учитывая год написания, нельзя не признать, что Циолковский действительно надолго опередил свое время, а большинство его идей оказались совершенно верными.