И. Грекова «Перелом»

За одного битого двух небитых дают

Вот так живёшь-живёшь в обыденной повседневности, исправно и качественно делаешь привычные дела на работе и дома, общаешься в привычном кругу, носишь привычную одежду и покупаешь привычный набор продуктов, и кажется тебе, что в твоей жизни уже ничего не изменится. И в самом деле, ничто не предвещает, что спустя короткий миг жизнь твоя повернёт на 90 градусов и погонит тебя по бездорожью…

Примерно так и складывалась жизнь главной героини повести, опытного и добросовестного врача-терапевта Киры Петровны — об этом нам повествует добрая треть книги. При этом Кира Петровна предстаёт перед читателями (равно как и перед своими пациентами) не только умелым врачующим терапевтом, но ещё и весьма разносторонним в своих подходах к лечению специалистом, не чурающимся психологических методов и приёмов в своей лечебной работе. Да и порой не всегда только лишь в лечебной, ибо некоторые беседы Киры Петровны выходят за пределы чисто излечивающего эффекта, однако как можно разделить бытовое и лечебное, если после беседы с врачом пациент просто меняет свою жизнь и тем самым выходит из зоны некомфорта, из токсичных (ах, как не люблю я этот новомодный термин, но здесь он всё-таки уместен) отношений и делает тем самым всю свою дальнейшую жизнь более здоровой, комфортной и свободной, счастливой — а счастливые люди болеют меньше.

Однако человек предполагает, а тот, кто сидит там, наверху, располагает (недаром есть шуточная поговорка о том, что если хотите насмешить Бога, то расскажите ему о своих планах). Так и наша героиня — волей случая её жизнь меняется на диаметрально противоположную. И, оказавшись в хирургическом травматологическом отделении в другом городе, Кира Петровна начинает видеть внутрибольничную жизнь с другого ракурса, т. е. изнутри. А это совсем другая картина, нежели та, которая представляется внешнему, пусть даже и врачебному внимательному взгляду (а ведь наша героиня — завотделением в своей больнице, и казалось бы, хорошо знает жизнь своего отделения, да и больницы в целом).

И вот тут было полное попадание в цель — я сейчас говорю о своём восприятии книги и о своей реакции на читаемое. Ирина Грекова сумела довольно точно показать реальную жизнь в палате лежачих больных, при этом сконцентрировав своё внимание не только на индивидуальных судьбах нескольких отдельных пациенток-сопалатниц (а это по-сути несколько вкладных историй, дополняющих и разнообразящих повествование), но и на внутренних проживаниях и переживаниях главной героини и других больных.

Небольшое отступление от книги: мне довелось серьёзно лежать в больнице дважды: 16-летним пацаном в торокальной хирургии нашего областного центра, ну и относительно недавно поочерёдно в двух отделениях областного онкоцентра — тут был полный лечебный онконабор (химия + облучение + гипертермия + операция и постоперационное лечение). Т.е. и внутрипалатную кухню довелось попробовать и на вкус, и на цвет, и на все прочие ощущала, и всю медицинско-докторскую машинерию испытать на прочность. Причём с разницей почти в полвека. И то ли я везунчик, то ли что-то ещё, но никак не могу ничего хулительного сказать в адрес наших докторов. И уж тем более по поводу тех обвинений в рвачестве и взяточничестве, которые звучат в книге из уст одной из сопалатниц Киры Петровны. Ни разу не пришлось искать и включать какие-то особые методы для госпитализации или для получения какого-то особого лечения или ухода — всё делалось по принципу — получи всё, что положено. Говорю это всерьёз и ответственно.

Однако вернёмся к нашей героине. Перелом шейки бедра — травма весьма непростая. Да ещё когда перелом этот оскольчатый и открытый. Тем более, что происходило всё описываемое во второй половине 80-х (книга издана в 1987 году). И потому пришлось Кире Петровне пережить все перипетии непростой операции, затем операции повторной, ну и т. д. А затем, конечно же, период восстановления, период реабилитации. И тут весьма кстати (как оказалось, и вообще весьма кстати, но отнюдь не случайно) подоспела профессиональная, но и товарищеская помощь от хирурга родной больницы, где работала Кира — врач Чагин, участник и инвалид войны, помогает ей не только поменять привычный образ жизни, но и изменить систему ценностей и принять собственную ситуацию такой, какая она есть (памятуя недавно перечитанную книгу «Приключения майора Звягина» мы вправе утвердить, что Чагин в этой ситуации стал для Киры таким вот Звягиным, причём как в психологическом смысле, так и в физиотерапевтическом и восстановительном).

А ведь мы ещё никак не вспомнили о семейной и личной жизни Киры Петровны. А там два парня — один студент, а другой старшеклассник-выпускник, — и полное отсутствие жизни личной. И понятное дело, что и тут Ирина Грекова не отпускает ситуацию на самотёк, а пользуется моментом и вносит раздражающие ситуацию факторы (не буду упоминать о конкретике сюжетных событий, дабы не отпугнуть возможного читателя). И наша героиня вынуждена решать непростые вопросы взаимоотношений с выросшими парнями и с теми их жизненными выборами, которые они оба совершили.

Но одним из самых важных наполнений романа стали разговоры Киры Петровны с доктором Чагиным: — Самое важное, — сказал он очень серьезно, — построить самого себя. Как бы жизнь тебя ни искалечила, сделать себя человеком. Не оглядываясь на то, кем ты был и кем стал. Если ты разрушен, построить себя нового, может быть, не таким, как был. Но на прежнем месте. В прежнем теле, если оно живо.

И вот тут для меня это роман пересекается с совсем другой книгой — Борис Полевой — Повесть о настоящем человеке. Потому что те принципы поведения и требовательного отношения к самому себе, которые были у лётчика Маресьева (в книге — Мересьева) практически совпадают с теми принципами, которыми руководствуется доктор Чагин. И которым по мере сил стараюсь следовать и я.

Если чуть более внимательно прочитать роман, то осознаёшь, что его название «Перелом» следует понимать не только в буквальном медицинском значении, но и как перелом в судьбе. Причём такой перелом наступает в судьбе не только Киры Петровны, но и нескольких других героев и персонажей книги — и доктора Чагина, и мальчика Володи (о нём я в тексте рецензии вообще ничего не стал писать, ибо эту сюжетную линию правильнее всего будет узнать непосредственно при прочтении книги), и сыновей Киры, и нескольких бывших пациенток Киры Петровны, и её сопалатниц-соседок...

Для меня это была первая книга Ирины Грековой. Конечно, слышал о её романе «Кафедра» и кусочно смотрел фильм «Благословите женщину», снятый по повести Грековой «Хозяйка гостиницы», но читать — не приходилось. И очень рад открытию для себя этого автора — уверен, что мы теперь не скоро расстанемся.

По этой повести особенно хорошо видно, что И. Грекова продолжает традиции классической русской прозы. Это видно и по манере повествования — спокойной, внятной, с вниманием к деталям, без присущих современной прозе стилистических вывертов — и по сюжету. Ситуация, в которой врач становится пациентом — почти чеховская, хотя, конечно, не такая трагическая, как в «Палате номер шесть». Она даёт отличную возможность показать перелом в характере героини после перелома медицинского — отсюда и два прозрачных альтернативных смысла названия повести. Ясно видно, что автор была уже очень немолода, когда это писала: повесть получилась довольно депрессивной, в ней много говорится про боль, болезнь, одиночество, смерть. Но финал открыт: быть может, что-то хорошее в жизни героини ещё случиться.

Молодым читателям, а также тем, кто ищет лёгкого чтения, читать это, наверное, не стоит. Мне бы в молодости не понравилось. Но если вам за сорок, то попробуйте.