Гораций Уолпол «Замок Отранто»

Во время освоения этого крошечного романа я то читала, то вычитала: сколько там ещё страниц до конца осталось?..

Не открою Америку, если скажу, что книги мы читаем из достаточно разных соображений — пользы, удовольствия, азарта, необходимости. «Замок Отранто» прочитан мною из интереса к истории развития литературы — как первый опыт в жанре готического романа. Хотелось заодно узнать, как выглядит один из первоисточников пародий на эту ветвь литературы (например, «Нортенгерское аббатство» мне весьма понравилось, но оценить его в должной мере я не могла, не зная, так сказать, объекта насмешек).

Меня порядком сбивала с толку серия, в которой вышло попавшееся мне в руки издание романа: «Хоррор». Мало того, что она на обложке обозначена: это грозное слово торчало на каждой странице умилительно маленькой книжицы в качестве нижнего колонтитула и таким образом травмировало шаблон беспрерывно. Тут даже не в киношной терминологии дело (апарт: в этом плане саспенс предпочитаю триллеру и уж тем более хоррору, который вообще не мил), а в том, что произведение Уолпола никакого страха-ужаса не вызывает, скорее наоборот: в отдельных его местах трудно удержаться от смеха.

Конечно, следует иметь в виду, что на время создания этого романа (1764 — год рождения Анны Радклиф, кстати) его читатели наверняка ужасались в полной мере, особенно читая его поздним вечером, при свечах, в каком-нибудь всамделишном замке… Для нас же самое начало романа (не соспойлерю, потому что любая аннотация «Замка Отранто» — могучий спойлер) выглядит не хоррором, а гротеском. Ну что это такое, в самом деле: с неба рушится устрашающей величины рыцарский шлем и наповал убивает кандидата в главные герои. Дальше — больше: наивные средневековые дурачки, посадив молодого крестьянина, которого они сочли колдуном, под арест, намереваются не кормить его, полагая, что «колдовскими чарами он добудет себе пропитание», но мысль о том, что с помощью тех же чар он может освободиться из узилища (омг, я, кажется, заразилась отрантолексикой), даже не приходит им в голову.

Кстати, об отрантолексике, а конкретнее, о речевых характеристиках (моей большой слабости). Гораций Уолпол в предисловии ко второму изданию романа пишет:

«Какими бы глубокими, сильными или даже мучительными ни были душевные переживания монархов и героев, они не вызывают сходных чувств у слуг; по крайней мере, слуги никогда не выражают их с таким достоинством, как господа, и потому навязывать им такую манеру недопустимо. Позволю себе высказать суждение, что контраст между возвышенностью одних и naivete других лишь резче оттеняет патетический характер первых».

А слуги меж тем изъясняются не менее велеречиво, чем господа: «Если бы небу было угодно…» — и всё в таком духе. Напротив, князь Манфред вовсю пользуется выражениями «Короче говоря…», «Спокойно, дурачьё!» и даже «Будь хорошей девочкой» :Р

Речь героев зачастую изобилует двусмысленностями. Успевает ли слушающий понять говорящего, расшифровать все эти лукавые эвфемизмы, — учитывая общую медлительность персонажей, бесконечные предисловия к речам?.. В результате до того настраиваешься на эту «двойную бухгалтерию», что начинаешь видеть двусмысленности там, где автор их не предусматривал. Вот Ипполита, явившись ночью к гробнице Альфонсо, обращается к монаху Джерому: «Отец мой, располагаете ли вы сейчас временем для меня? Но почему здесь этот юноша и зачем он стоит на коленях?..» :[ извините.

Я уж не говорю о том, что автор иной раз и сам запутывается. Вот Манфред допрашивает Бьянку о Теодоре, и служанка ляпает следующее: «Мы все влюблены в него; нет ни одного человека в замке, кто не хотел бы видеть его нашим государем, — то есть, конечно, после того как господь призовёт вас к себе».

С какой стати?! На тот момент повествования известно лишь, что Теодор — не особо законный сын монаха Джерома, да и женитьба на дочери хозяина замка ему вовсе не светит…

Закругляюсь: «Замок Отранто» — произведение не столько «ужасное», сколько мистическое, безусловно готическое и с изрядной долей мелодрамы. А самое интересное в книге — это два авторских предисловия, доставившие лично мне наибольшее удовольствие: здесь и мистификация, и саморазоблачение, и наивный нарциссизм, и даже «внезапный срач в комментах»… да не с кем-нибудь, а с Вольтером, не мелочились в то время пишущие господа ;)

Первое издание романа представляло собой мистификацию: текст был опубликован как перевод итальянского романа, написанного будто бы каноником Собора Святого Николая в Отранто Онуфрио Муральто и напечатанного в 1529 г. в Неаполе, а рассказанная в романе история, как утверждалось, восходила к еще более древним временам. Перевод был подписан вымышленным именем Уильяма Маршалла. Во втором издании Уолпол признал свое авторство, предварив текст дополнительным предисловием, в котором излагал свое творческое кредо:

«В этом произведении была сделана попытка соединить черты средневекового и современного романов. В средневековом романе все было фантастичным и неправдоподобным. Современный же роман всегда имеет своей целью верное воспроизведение Природы, и в некоторых случаях оно действительно было достигнуто. В вымысле нет недостатка и ныне; однако богатые возможности воображения теперь строго ограничены рамками обыденной жизни. Но если в новом романе Природа сковала фантазию, она лишь взяла реванш за то, что ею полностью пренебрегали в старинных романах. Поступки, чувства, разговоры героев и героинь давних времен были совершенно неестественными, как и вся та механика, посредством которой они приводились в движение. Автор произведения, следующего за этим предисловием, счел возможным примирить названные два вида романа. Не желая стеснять силу воображения и препятствовать его свободным блужданиям в необъятном царстве вымысла ради создания особо занятных положений, автор вместе с тем хотел изобразить действующих в его трагической истории смертных согласно с законами правдоподобия; иначе говоря, заставить их думать, говорить и поступать так, как естественно было бы для всякого человека, оказавшегося в необычайных обстоятельствах».

Целомудренная строгость и точность стиля, удачное соединение сверхъестественного с человеческим, выдержанность повествования в духе нравов и языка феодальных времен, достигаемая четкой обрисовкой и выразительной характеристикой персонажей, а также единством действия, в ходе которого чередуются трогательные и величественные сцены, — все это заслуживает самых высоких похвал.

Отец Гораса Уолпола был членом так называемого Клуба Дилетантов, общества интеллектуалов-миллиардеров (по современным меркам), занимавшегося активным форматированием представлений человечества об античности, сам же Горас сосредоточился на задаче реаблитации так называемого Средневековья, ошельмованного и проклятого в качестве «тёмных веков» философами французского Просвещения. Горас Уолпол ввёл Средневековье в моду и, раздавая различные заказы, создал такое удивительное явление в архитектуре, как неоготика. Тем же самым (популяризацией у публики Средних Веков) Уолпол занимался в литературе. Зачем всё это делалось, рассказывать долго. Ограничусь лишь замечанием, что подобными «реконструкционными играми» были заняты умнейшие люди своего времени, и результатом их усилий стало, в частности, появление романтизма — вообще, роман «Замок Отранто» называют не только «готическим», но и «предроматическим романом».

Другими словами, «Замок Отранто» не просто роман, а эстетический и культурный манифест, оформленный в форме романа. Приключения героев, как таковые, автора занимают мало, и он сознательно стремится создать как можно более масскультовый продукт, избегая любых интеллектуальных сложностей. То есть, Уолпол аккуратно подладился под вкус тогдашней читающей публики, создал матрицу, на основе которой можно было бы писать популярные приключенческие книги, внедряя в публику определённые идеи и предпочтения.

Поэтому недоумение и разочарование современных читателей «Замка Отранто» вполне естественно: за два с половиной века вкусы переменились и то, что вызывало у тогдашней публики бурю восторгов, сейчас позывает лишь к скептическому хмыканью. Но примитивность «Замка Отранто» кажущаяся, стилизованная. Другие тексты Гораса Уолпола показывают, что писателем был он талантливым, умным, умелым, и в своём знаменитом романе лишь имитировал графоманию, не будучи графоманом сам. Уолпол совершенно сознательно внёс в роман недостатки, не воспринимавшиеся тогдашней публикой, как таковые, но провоцировавшие других писатателей сочинить «что-то в таком духе, но намного лучше». В результате, «Замок Отранто» инспирировал целую волну невероятно популярных «готических романов» (среди которых были настоящие шедевры), активно воздействовавших на читательскую массу в нужном Уолполу направлении.

«Замок Отранто» решил все задачи, которые поставил Горас Уолпол. Это действительно был мегабестселлер, который полностью переменил тогдашнюю европейскую культуру (не только литературу). Но, в силу исчерпанности задач, сейчас он воспринимается исключительно как литературный памятник. Всерьёз читать о гомерических злодействах князя Манфреда невозможно. Тем не менее, текст, настолько влиятельный в истории культуры, не может не вызывать уважения.

Первые минуты после окончания чтение задаешь себе вопрос: А что это было? О чем оно? И захлоповая книгу, идешь пить утренний кофе, потому что потратил на нее пол ночи. Когда же кофе допит, понимаешь, что Отранто есть нечто большее, чем средневековая, готическая страшилка. Что гиперболизация не прихоть автора, а неотьемная часть книги. И, что очевидные стечения обстоятельств и решения героев придают книге очарование.

О, тут есть и Отранто! Ну что ж....

Вчера пол третьего ночи добил эту повесть, которая и так с трудом читалась. Прошёл день и я уже подзабыл все эти дела и негодование стихло...но не совсем.

Во-первых повесть совершенно амёбна во всех смыслах. Сюжет прост, сам посыл автора-будьте честолюбивы и справедливы-это для детей дошкольного возраста канает. Ну и сам язык...«разрешите мне умыть горячими слезами благодарности вашу миленькую ручку»,-лично меня от этого тошнит. И это еще цветочки. Там целые страницы соплежевания, будто читаешь великосветский дамский романчик. Целые страницы благопристойных воздыханий!!!Неслыханно! Нет, я обожаю Байрона, Гёте и прочих. Меня даже от Гюго не воротит. Напротив, новомодный постмодернизм со всякими грязными Паланиками, Уэлшами я не приемлю. Но автор явно не знает меры. Все герои романа чисты, как слеза младенца и готовы жертвовать жизнью ради других! Лишь один Манфред из-за греха его предка-стал жестоким тираном. И всё. Остальные ангелы во плоти. Как и подобает рыцарским романчикам, все девы-совершенно ангельски прекрасны, а юноши до сумасшествия горячи и храбры(в те времена с такой храбростью зачастую до совершеннолетия не доживали). Читать все эти богоугоднические пафосные возвышенности до откровение богомерзко. Ну если бы я был лисенсиаткой института благородных девиц, то возможно я бы где-то тихо в будуаре почитывала бы эту повесть и моя чистая, как слеза младенца, душа была бы в крайней степени взволнована. Но в наше время, когда порно-баннеры — неотъемлемая часть инфосферы, а по улицам деловито щеголяют дамочки без лифчиков это читается, мягко говоря, смешно и даже глупо.

Опять же, мне нравится литература 18го века, я не противник любовных линий, мне очень понравились «Отверженные» Гюго, а сколько там возвышенностей было!!Но Гюго, если и переходил рамку, то не до таких крайностей.

Ну и сам автор. -Гораций Уолпол- . Представьте себе человека с именем Гораций. У меня только один образ перед глазами-старый седовласый монах с характерной выстриженной лысиной на макушке в грубом одеянии(или вообще власянице), сидящий в какой-то сырой келье и пишущий вот сие благочестивое произведение.

В принципе его мотивы не таки уж и плохи. Взять хорошо забытый рыцарский роман, добавить мрачной готики, интриги, много любви и сделать всех ангельски чистыми(с чем явно перебрал), чтоб великосветские дамочки зачитывались и строили из себя святош. Ну в итоге повесть причислили к классике готического романа, хотя на мой взгляд здесь лишь элемент готики в виде мрачного замка и всё.

В общем это типа «классика» и совсем низкую оценку ставить не буду. Хотя произведение мне крайне не понравилось. Я мучал-мучал это ради обязательной (и крайне идиотской)шекспировской трагедии в конце(уж простите, но она там явно читалась). Аж обидно, честное слово.

Приснился как-то литератору Горацию Уополу сон: гигантская рыцарская перчатка, лежащая на балюстраде. Ничего странного тут нет. Уопол жил в любовно выстроенном замке, среди готической архитектуры. Как тут не видеть средневековые сны? Проснувшись поутру, писатель решил превратить сновидение в роман, а свое жилище описать в антураже старинных кошмаров.

Сказано — сделано, и на свет появился первый в литературе готический роман. На современников, уже заскучавших от нравоучительного классицизма, он произвел ошеломляющее впечатление. Наверное, первые читатели, как и задумывал автор, разрывались между ужасом и состраданием.

Современного книгочея «Замок Отранто» едва ли напугает. Слишком уж выспренним языком он написан, словно где-то все время звенят рыцарские шпоры. Слишком добродетельны положительный герой и три положительные героини. Да и сюжетный ход «это мой сын, которого я не видел двадцать лет», основательно устарел.

Традиционно повествование спасает злодей — князь Манфред, владетель ужасающего замка Отранто где-то в средневековой Италии (весьма условно средневековой условной Италии). Дед князя отравил своего сюзерена и узурпировал княжескую власть, за что и получил проклятие на весь свой род. Таинственное пророчество тяготеет над Манфредом, равно как и его собственная необузданность. Двустишие —

И всюду страсти роковые,

И от судеб защиты нет, —

могло бы служить хорошим спойлером к «Замку Отранто». Манфред не терпит никаких преград своим желаниям и с легкостью ломает чужие жизни. Ради чего? Да ради власти. Прекрасную Изабеллу он преследует не потому, что так уж в нее влюблен (кажется, никакой любви тут и вовсе нет), а потому, что ему нужно заиметь наследника.

Страшных чудес Замка Отранто маловато, чтоб его остановить. Первое из них — появление гигантского шлема — и впрямь впечатляет. Дальше — больше: оживающий портрет, неведомый рыцарь и многое другое, растиражированное бесчисленными последователями Уолпола и потому кажущееся нам сейчас банальным. В отличие от многих романов XVIII в., «Отранто» динамичен, повествование сконцентрировано: от явления призрака к невероятному откровению, от новой жестокости Манфреда к любовному эпизоду между Теодором и его прекрасной дамой. Действие почти не провисает.

Закончу советом, который дает сам Уолпол:

Читайте же о замке жутком,

Но ироническим рассудком

Не поверяйте чудеса.

Нам, конечно, так и охота покритиковать произведение с высоты высокоразвитой прозы современности. Однако же давайте отдадим должное автору: он совершил прорыв в литературе. Это не просто обработанная легенда, это новый жанр — готический роман. Смущают диалоги, точнее многословие и ненужное пустозвонство, но мы должны понимать, что эпоха создания произведения — это эпоха, когда еще писали в основном пьесы, поэтому диалоги соответствуют сценическому произведению. Проза только-только развивалась. Так что не надо судить слишком строго. Просто читайте отличную историю на сюжет из средневековья.

Данный роман — произведение, насыщенное событиями и эмоциями. Читается достаточно легко, если, конечно, вы привыкли к стилю английских писателей 18-го века — многословию, которое дарит тексту эффект перегруженности всем, чем душа пожелает. Слишком много здесь в прямом смысле всего — фабулы (не менее двух штук), происшествий (не менее пяти), любовных линий (не менее трех, если брать все-все-все) и так далее. Понятно, что при таком цунами это не просто готика, это экшн, и довольно качественный. Единственное, что лично мне испортило впечатление — мудреность сюжета, где переплелись пророчества, наказание потомства за грехи отцов и любовные треугольники. На мой взгляд, достаточно было ограничиться хотя бы двумя линиями, чтобы не создавать нагромождений.

Герои поданы обычными для той эпохи эмоциональными и чувствительными людьми. Все, кроме главного героя, являются положительными в высшей степени — они добропорядочны, дети чтят родителей, супруга любит мужа, дамы прелестны, мужчины отважны. И только главный герой и главный злодей в одном лице являет нам исключение из правил и тем самым выделяется харизмой на фоне засилья прекрасности. Невероятно, но факт — именно он, князь замка Отранто, наводит на всех бедствия, но именно за его ошибками (и очень страшными ошибками) интереснее всего следить.

Основной вывод по прочитанному — если бы не появление в романе гигантских доспехов, его можно было принять за банальный любовный роман.

+7

Повесть почти с самого начала напоминает Шоу Бенни Хилла. Потому что там происходят весьма странные нелепые происшествия, а также не менее странная нелепая смерть, а потом много всякой суеты и беготни.

С первых же страниц становится предельно ясно, что князь болен на всю голову, у него как минимум маниакальная одержимость навязчивыми идеями, отсутствие генератора причинно-следственных связей (вместо этого у князя прекрасно работает генератор случайных действий) побуждает его на совершенно хаотичные поступки.

Я думала, это повесть о жутком замке, ужасах, призраках. Но оказалось, что это повесть-мелодрама о беготне туда-сюда с психованным неадекватом в главной роли :D

Плюсом является то, что читается произведение быстро и легко.

Давно хотел узнать, на что похожи средневековые рыцарские романы. И вот, наконец, наткнулся на один из таковых. Хотя собирался прочитать хоррор\готику. Ни о каком хорроре здесь речи и быть не может, а слааабенькая мистическая атмосфера создается лишь упоминаниями о гигантских частях доспехов.

Первую половину романа со всеми возможными задержками гонялись за Изабеллой, а вторую половину автор посвятил побегушкам разных персонажей из одной комнаты в другую и встречам этих персонажей. В результате, добегались-таки... . Спойлерить не буду.

Несмотря на это, история довольно интересная, хотя и слишком уж изобилует пафосом, который в те времена был вполне уместен. Больше понравилось, чем не понравилось.

Ну и задумка про гигантские части доспехов и меча классная.

Гораций Уолпол написал довольно интересное предисловие о том, что, несмотря на век просвещения, в художественных произведениях можно употреблять сверхъестественные и фантастические элементы. Само произведение было наверно довольно необычным для того времени. В романе главная роль уделяется скорее не готике и ужасам, а любовным приключениям героев, а фантастические элементы это скорее антураж, чем нечто более весомое. Автор в предисловии много сказал о Шекспире, и , действительно, если посмотреть, то роман больше похож на драму, немного действия, но зато много, очень много диалогов, вместе со всеми вежливостями, отступлениями, и прочими изысками старинной речи. И композиция романа также говорит о подобии романа драме. Несмотря на то, что роман перегружен многими различными событиями, стоит отметить, что многие из них сочинялись на ходу, то есть между событиями всей книги отсутствует прочная связь. По видимому, автор знал заранее, чем всё закончится, но не знал, как к этому прийти, и события выдумывал по мере написания.

Гораций Уолпол был английским джентльменом и в общем-то плохо знал, что такое настоящий ужас. Единственное показавшееся мне страшным, скорее от неожиданности местом, мне показалось

Роман, может быть, довольно скучный, но небольшой, так что прочесть несложно. Несмотря на то, что роман не очень интересный, он оказал большое влияние на последующее развитие литературы о сверхъестественном.

Хотя если не говорить о прозе, то в драме, лирике, эпосе, ужас давно уже был. Взять хотя бы «Бессмертную комедию» Данте, написанную за 400 лет до романа.

Данное произведение представляет только историко-литературную ценность — как первый готический роман (хотя это больше повесть, чем роман). Художественной же ценности оно вообще не имеет. Так что — первый блин комом. Очень всё надуманно и высосано из пальца, стиль изложения для нашего времени уж очень устаревший, финал немного предсказуем. Но это скорее зависит от самого писателя, многие романы XVIII века читаются легко и интересно, а это сочинение я еле заставил себя прочесть до конца.

Чувствуется, что автор является родоначальником стиля, эпоха оставила печать на произведении. Роман очень ценен в художественном отношении. Язык его прост и понятен.

А я один заметил, что у автора прекрасное чувство юмора? Всё-таки есть в этой повести (или коротком романе) череда сцен написанных с явной иронией:

Он вообще оказался не тем, что я ожидал от отца (или дедушки) готического романа – и это к лучшему, так как ожидал я в основном приведений, гремящих цепями, и бесплотных по нынешним временам, а потому смешных (с таким легким чувством стыда за отжившую своё книгу) попыток напугать читателя. Но нет. Хотя в нём есть и свои призраки, выходящие из портретных рам, кровоточащие статуи, и прочее, программное, надолго завязшее в последующих подражаниях и превратившееся в штамп, в том числе и сюжетный штамп типа преступлений в прошлом, влекущих за собой сверхъестественные кары рока. Но, повторюсь, мне лично в глаза бросилось не это.

Мне кажется, во втором предисловии к роману автор выдал себя с головой. Это отчасти рыцарский роман. Но в большей степени это – некая попытка написать пьесу прозой. Причём пьесу с оглядкой на Вильяма нашего Шекспира!

Разве не видно, как легко повествование разбивается на сцены, почти полностью состоящие из диалогов? Сцены полные экспрессии (и как шикарен в них вспыльчивый Манфред!), переплетения интересов и подогреваемые несчастными случайностями и оговорками (да и само сверхъестественное тут одновременно и фон, декорация, и точечное вмешательство в чехарду событий – сплошная «Тень отца Гамлета»), как это и бывает в пьесах. Как по сценическому роман драматичен, и даже юмор (о чём я говорил выше), тоже сценичен, как и у Шекспира, и даже идёт от слуг господ, как у Шекспира.

Именно так я воспринимал данное произведение, и не мог (поймав себя на этой мысли) воспринимать его иначе. И тут же отпадало желание журить его за определённый пафос, и за сухой стиль в тех местах, где автор доводит до сведения читателя события и обстоятельства между развернутыми сценами; и, временами, сжатость самих этих сцен, скрутивших наследственные и любовные притязания героев в тугой клубок, а-ля мыльная опера. Даже подумалось: может вот он, тот новый жанр, о котором говорил автор во втором предисловии, – рыцарский роман, временами с легкой насмешкой над рыцарским романом

Да, именно так.

Самое необычное в этой книге это то, что при всей напыщенности и некой тянучести сюжета — ты все-таки дочитываешь этот готический, язык не поворачивается сказать хоррор «шедевр» до конца:) Дамы представлены в этом произведении как сама святось и невинность, да и вообще почти все герои данной книги изобрпжены «аки агнцы», что бесит и раздражает неимоверно. Поражает и просто убивает напрочь концовка произведения — Теодоро женится на Изабелле (повезло бабоньке однако), хотя логичной была бы такая концовка — Теодоро, если бы он действительно был так благороден и любил до беспамятства Матильду, просто обязан был постричься и уйти в монахи и скорбеть, и молиться о душе сврей возлюбленной, но конечно же лучше предаваться плотским утехам в объятиях прекрасной Изабеллы, а долгими зимними вечерами томно вздыхать, о том какой святой, хорошей была Матильда. Вообщем, есть в этом какой-то мазохизм и лицемерие...