Бродячий музыкант 20 с небольшим лет от роду со старой лютней бродит по миру, играет в корчмах, на постоялых дворах, на ярмарках, на улицах, да где придется, хоть у костра в компании некстати встретившихся в горах разбойников. Мир большой, и люди в нем разные - одни за песни дадут грошей, другие по шее, одни накормят и приютят, другие погонят пинками прочь. А находятся и такие, кто рассказывает истории, одна другой причудливее и завиральнее.
Байка о том, как вернуться в прошлое, стать тем, от кого все зависит, и отменить свершившееся - ведь нужно лишь хорошенько представить себе, что собираешься сделать, да хлопнуть в ладоши. "Дерзайте! - смеется судьба, - может быть, сегодня с божьей помощью"...
История двойников-фюльгья, которые спасают-губят один другого каждым движением своей души.
Сказка о купце, у которого было три жены, богатый дом да хорошо поставленная торговля, а совести не было, пока не освободил он из заточения джинна по прозвищу Раб Справедливости, во что бы то ни стало жаждавшего по обычаю своего народа отблагодарить спасителя.
Исповедь безумца, или а нечего, будь ты хоть трижды сын маэстро клинка из Венеции, ночевать в заброшенных храмах древних богов.
Легенда о Гульденберге, городке, где "время-деньги" не просто поговорка, ох, как непросто!
И так далее, и так далее. Люди разные, истории разные, а Петер один, и лютня у него одна, "Madonna Luna", Капризная Госпожа. Вот игрок в сером искушает сменить лютню на пандору, госпожу на спутницу, капризную на верную - ну же, Петер, о чем тут думать! Или все же есть о чем?
Мир большой, и люди в нём… А ведь вру - не мир, а миры, да какие, да чьи! Кого только Олди не упомянули, да и себя не обошли: Шекспира и Мольера, Дюма и Стокера, Гомера, Валентинова и Гоголя, тут Дяченки помянуты, там - Урсула ле Гуин с Андреем Столяровым и компанией, здесь Пушкин, а это тоже откуда-то, просто я не в курсе, но нюхом чую, что это жжжж неспроста!
Тут и там мелькают на страницах знакомые все лица: Джакомо Сегалт, Влад Цепеш, Бальтазар Эст, Хома Брут, крысолов из Гаммельна, Микеланджело Буонаротти, кардинал Спада, мой любимый Бах, а еще Тибальд из Вероны - конечно, мало ли в Вероне Тибальдов, да только не таковские мы люди, чтобы вдруг отправиться за тридевять земель и случайно столкнуться в школе фехтования абы с кем, так что, будьте уверены, тот самый!
В общем, изрядный культурный пласт здесь поднят, так и хочется почесать в затылке, засучить рукава, взять лопату и копать, копать, копать, а лучше поймать филолога-"литературоеда" или умника-историка, запрячь и вспахать это поле вдоль и поперек. Любопытно же!
Кто же ты, Петер Слядек, странник по мирам, расположенный к пирам, кто те люди которых ты - встретил? выслушал? спел? Создал?
Отчего так настойчиво вспоминается другой олдевский герой, чангир, поэт и забияка, знаток Ал-Ребатов, никогда не бравший Кабир? Встретить бы Петера в дороге, взять за рукав, да заглянув в глаза задать, как пароль, вопрос: скажи, кого больше на свете, живых или мертвых? - и улыбнуться, услышав в ответ такое знакомое: живых больше. Мертвых не существует. Совсем.
Почему-то я уверена, что именно так он и ответит.