...Я люблю творчество Елены Хаецкой — без дураков. Это большой, талантливый писатель, один из немногих, кто пишет по настоящему Большую Литературу. «Меч и радуга», «Завоеватели», «Ульфила» — всё это заняло достойное место в моём собрании.

Но «Гуляки старых времён»... Толпа пьяниц, рассказывающих чудесные истории? Истории, нужно сказать, красивые, стилистически изящные, тонко выписанные...

А чего не хватает? Ведь есть нечто такое, отчего тебе захочется бросить повесть и не дочитывать до конца? А потому, что всё повествование разбивается на ряд красивых арабесок, никак не скреплённых между собой. Да, это действительно похоже на бусы, но какой толк от бус с порванной верёвкой? Любоваться каждой по отдельности? Увольте.

Так что... Простите меня, Лена. Но оценка — по чувствам.

Китайский волшебник легко сделал из молодого Конана , только что пришедшего в город воров Замору , обычного лоха.Но сделал как-то по доброму самого Конана и его подружку Семирамис. Написано Хаецкой красочно и незатейливо легким языком.Можно пару раз и улыбнуться , и ухмыльнуться.Если есть свободных часа полтора и вы поклонник Конана , то не будете разочарованы. Конан силен , молод и красив, но простоват.

Ха-ха-ха! Так под псевдонимом Дарья Иволгина скрывается вот кто. Мне этот роман понравился больше всех из цикла про Волкодава. Я думал, девушка бросила писать. :)

Очень-очень красиво описано. Степь, отважная Алаха — очень понравились. Иволгина=Хаецкая. Надо же.

Присоединяюсь к положительным отзывам. Явлюсь поклонником цикла и читал роман медленно, смакуя.

Конечно это всё ради «хруста французской булки», но написано очень вкусно и про людей.

Удивляют тиражи. В советские времена и миллионного тиража порой было мало. Сейчас все книжные завалены пятитысячными тиражами никому не нужной макулатуры. А хорошая и достойная книга издаётся тиражом 1000 экземпляров! 1000 экземпляров на 100 000 000 населения!!! Обидно за автора...

Замечательная вещь! Есть такие люди, которые просто делают своё дело, не желая жить просто так. Например — изучают готский язык, и вообще — германцев. Блокада, бомбы, фрицы наступают? Ну и ладно — жизнь короткая, погибнуть можно в любую минуту, и работать нужно в два раза больше...

Тотальная увлечённость Мирры заставляет её, атеистку и комсомолку, мгновенно поверить в дьявола, вдруг подсевшего к ней читальном зале Публички. Ведь он видел всю человеческую историю своими глазами, и даже пытался сбить с пути истинного епископа Ульфилу и Мартина Лютера... Как же его не расспросить?

Да, любое дело, любое увлечение всегда служит для человека щитом от жизненных перипетий любой тяжести. Любая страсть может помочь выжить, даже после встречи с дьяволом.

А вот это уже — сплошное хулиганство. Возникает ощущение, что актёры, плохо подготовившись, попросту издеваются над своими ролями, говоря нарочито выстрепенным языком и путают свои тексты. Есть ли этом хоть малейший смысл? Увы — постмодернисткие игрища хороши в меру... Во всяком случае, то, что Хаецкая хотела сказать народу, остаётся известным только Хаецкой. Видимо, здесь есть определённые отсылки, но я уж не буду стараться их расшифровывать...

Небольшая, совсем маленькая зарисовка... Сценка. Именно сценка — во всех смыслах. Герои артурианского эпоса... Есть пророчество Мерлина, и есть череда подвигов, которые они должны совершить. Во имя чего? А так надо. Для них это — просто рутина, заевшая на зубах, опостылевшая действительность. Они обязаны играть свои роли. Опять же, почему? Так надо...

В целом, конечно, зарисовка не особенно впечатляет — Елена заигралась в постмодернизм, и крайне нечётко выразила свою мысль. Ясно только, что вновь, как и во многих её произведениях, обыденность сокрушила великую легенду.

И что же? Произведения, созданные в жанре «стилизма» — это вторжение нашего мира в иллюзорный мир прошлого, созданный тобой? Это называется, наверное, «постмодернизм», но название «стилизм» — тоже подойдёт. Но вопрос: как измерить градус творческого? Что делает писателя не убогим подражателем, а стилистом? Чувство современного? Или прошлого? Или просто собственный опыт жизни? Думается мне, чёткого ответа нет и у Вас, Елена...

Юность — время, когда ты преисполнен романтики и веришь в невероятное. Когда мир, не затянувший тебя в свои страшные и неуютные объятия, кажется чужим и далёким, а образы отважных мушкетёров, авантюристов, гусар, лихих пиратов и разбойников — такими живыми. Когда тебя объединяет с друзьями общий ход мыслей, бесшабашная лёгкость и жажда странного. Расцвет? Да.

Ты ходишь в школу, и отсиживаешь нудные и скучные уроки, которые тебе ничего не дают. Ты проходишь мимо людей с тоскливыми и злыми лицами. Три подруги пишут приключенческий роман, читают воспоминания Наполеона и Талейрана, зачитываются Дюма и Керком Монро. Они живут полной жизнью, хулиганят, ходят в реконструкторские клубы... Они полны надежд и мечтаний, живут в созданным ими мире идеальных людей и не желают принимать, издеваются над унылой действительностью Ленин-Града.

К несчастью, часто жизнь «причёсывает» всех под одну гребёнку. Большая часть идеалистов безнадёжно ломаются под этим спудом, и превращаются в ничто. Другие тускнеют, и превращаются в жалкое подобие себя былых, аккуратно вписавшись в окружающее социальное...

«Ржавые наконечники стрел и глиняные черепки не волную моего воображения, и я смотрю на них, не испытывая никакой нежности»...

Это — единственное возможное? И всё же...

«Сломанная клетка, горстка пепла

А журавлик — снова в облаках»...

Ведь и блудный сын с картины Рембрандта вернулся на своё прекрасное, созданное гением полотно, изуродованный, но живой.

Надежда есть. Мир мечты — всегда внутри нас.

Ни в коем случае я не записал бы сию повесть в разряд слабых. Просто создавая её, Елена держала в голове вполне конкретные мысли, навеянные советской фантастикой, и представляет собой скорее мимолётное размышление о человеке и его времени.

Итак, страна победившего социализма и школа «отроков во вселенной». Всё хорошо — партийные лозунги, космические полёты, всеобщее правильное воспитание... И тут, один из самых бездарных учеников школы местных «прогрессоров» попадает на Сицилию, аккурат накануне знаменитого восстания рабов, во II веке до н. э. Возвращается он, конечно, другим человеком, вкусившим реальной жизни...

Дело здесь не в истории древнего Рима. И не в героях, которые нарочито искусственны, особенно главный герой, обученный на медицинских курсах шпарить на уличной латыни. Дело в обществе. Ведь «рабовладельческая» Сицилия мало отличается от новой социалистической России, где остаются верны принципу «все равны, но одни равнее других». На вершине общества царят лживость и лицемерие, прикрытое красивыми лозунгами, а внизу — настоящая жизнь, в которой действуют живые, настоящие люди. В этом смысле эпохи похожи друг на друга...

Впрочем, всё это в повести выражено достаточно контурно, без глубины. Это ведь чисто игровая вещь, но даже такая под пером талантливого писателя способна превратиться в источник интересных размышлений...

Эта повесть, в некотором роде, продолжает тему «Ульфилы». Её главный герой — Симон де Монфор, известнейший в средневековой истории полководец, палач Окситании. В некотором роде он символ католического мракобесия и кровавых альбигойских походов, фигура в высшей степени тёмная и неприятная. Мало того — именно Симон покинул в 1202 году ряда крестоносцев, идущих к Константинополю, и, отказавшись от «паломничества», приобрёл славу предателя Дела Христова.

В повести, однако, совсем иная фигура, более выпуклая и многогранная. Это человек, отдавший себя идее борьбы за Гроб Господен, человек Веры. С его точки зрения уже штурм Задара крестоносцами — предательство самой идеи похода, страшное преступление, не говоря уже о взятии Константинополя. Здесь Симон представлен живым человеком, с определённым кодексом чести и веры, показанный ярко и колоритно.

Отдельное спасибо за описание Венеции — то, что у писателей в основном представляется произведением искусства, в повести показано «куском плесени». Мифы Ренессанса живут слишком долго...

Хаецкая решила написать исторический роман. Ненаказуемо, однако вызывает обоснованные опасения: можно ведь написать откровеннейшую чушню, примеров этому несть числа. Но Елена, слава Богу, постаралась со всем уважением отнестись к далёкому IV веку. Да, она не историк, и поэтому каких-то подробностей в романе не найти. Она следует Иордану, Аммиану, Схоластику, Филосторгию, и прочим авторитетным хронистам, стараясь как можно меньше добавлять от себя.

Действительно, ничего лишнего здесь нет. Это не жизнеописание Ульфилы — это скорее набросок портрета на фоне неспокойной эпохи, когда вестготы во главе с родом Балтов оказались на территории загнивающей Империи, когда они робко принимали христианское вероучение, боролись с гордыми ромеями. Нельзя сказать, чтобы у Хаецкой получилось очень масштабное историческое полотно, но, тем не менее, всё описано достаточно ёмко и лаконично, я бы сказал, в стиле русской традиции исторического романа. Битва при Адрианополе, арианский собор в Константинополе, пламенная борьба Амвросия Медиоланского за ortodoxy — что ещё нужно? Причём, повторюсь, Хаецкая старается не отклонятся от источников, стараясь непротиворечиво описать происходящие в то далёкое и смутное время события.

Неяркими мазками автору удалось показать и епископа Ульфилу. Вышел он замечательно — человек, который превыше всего ставит любовь к Богу и к людям, не отделяя одно от другого, человек, для которого богословские споры являются пылью перед лицом всевышнего. Он хотел привести готов к Богу — и он посвятил этому жизнь, наплевав на догматы и предрассудки.

Да, все эти богословские пертубации ничего не значат для жизни. Filioque и прочие догматы остаются в головах высоколобых, а для обычных людей это просто пустой звук. Именно для них епископ Ульфила трудился на этом свете — он стремился закрепить свет христианства в их душах, не тревожа их разум глупыми спорами о сущности Deus et Patrii. Заметили, что когда Меркурин, ученик Ульфилы, вернулся в родную Мезию, он обнаружил, что все его битвы на поприще защиты арианства ничего не значат для его соплеменников. И дома его даже не стали особо слушать — просто дали в руки серп...

В общем-то, это роман о вере. Ульфила представляется нам несколько отстранённым от своего времени, отвечая на вызовы, он просто пожимает плечами, и плывёт по течению жизни. Просто потому, что он герой иного свойства — вневременный. Его дело — просто научить людей христианской мудрости всепрощения, сострадания и кротости, вне зависимости от догматов и славословий.

В итоге могу только выразить благодарность Елене за хороший роман. Он не очень богат образами, но хорошо написан, и имеет определённую идею. Вещь, конечно, на любителя, прочитать её, вне всякого сомнения, стоит.

Очень понравились Анахрон 1-2 . Приквелы читать не стал. Жду продолжения основной книги.

Сюжет по началу развивается очень медленно. В основном — в душе главного героя.

За две книжки я научился понимать и ценить этого человека. Сама фантастика тоже на уровне, но в основном это книга про нашу страну, про наш город и про нас.

с чем-то похожим я сталкивалась совсем недавно, и это была (чур, не ржать) «Осторожно, двери закрываются!» Здесь так же, как и в веселой книжке о Московском метро, ощущается как глубокое знание матчасти одним из соавторов, так и яркий литературный профессионализм второго.

Лично мне крайне импонирует подход авторов, позволяющий одновременно и увидеть Те события глазами немцев (и других европейцев), и не отмахнуться — что нынче как-то часто получается — от реальной запредельности совершенных в ту войну цивилизованными европейцами преступлений. Ну не могла же страна состоять из одних Вернеров Хольтов — что, в самом деле, делали те, кто не входил в пресловутые 84%?... Или делали бы при ином стечении обстоятельств? Да и Вернеры Хольты — были ли они ну уж прям настолько незамутненными, или прилагали немалые усилия для поддержания в собственной голове установки «Дойчланд понад усе»?...

Без предисловий – все сказано в аннотации.

Линия Шпеера-старшего. Попытка (не первая, надо сказать в мировой литературе вообще, да и в фантастике в частности) художественно описать проблемы глобальных управленческих систем, страдающих от ортодоксальной идеологии. Причем возможные методы решения этих проблем максимально отягощены разнонаправленными векторами не просто экономических, но даже промышленных интересов коалиционных групп и группировок, на которые дробятся последние. Плюс – все происходит на фоне войны, проигранной по оценке центристов еще осенью 1941 года, что привносит окончательный сумбур в любые планы.

Плюс редкие и короткие, но отличные экскурсы в психологию масс. (Вернее, в психологию их отдельных больших групп).

Единственные мизерные недостатки линии – скрежещущий временами, тяжеловесный стиль («Попомнишь тут Каринхалл Германа Геринга и его вызывающую оторопь роскошь, более напоминающую венский двор кайзера времен упадка Габсбургов») и неторопливость повествования. В принципе, кем-то эти недостатки наверняка будут записаны в достоинства.

Линия Шпеера-младшего. Стиль иной. Легкий, но без изящества, иногда с нарочитой небрежностью. («Очевидно, дневной запас своей сентиментальности он только что выблевал в украинскую пыль». «Небо на Украине жирное, как их знаменитое сало, тяжелое, всегда насыщенное – то изнуряющей жарой, то обильными дождями»). Война «с той стороны». Совершенно ничего особенного. До «лейтенантской прозы» и Симонова (без учета деления на «наших» и «не наших») – пропасть. Хотя изредка и мелькают неплохие психологические моменты.

Две линии и внутренний мир братьев, помимо создания полноты картины, авторы просто сталкивают. Сентиментально-прагматичного флегматика Шпеера-старшего и упертого романтичного сангвиника Шпеера-младшего. Как и в собственно АИ (только заочно) имеем «революцию технократов против охлократии романтиков» (определение одного из «актеров второго плана» заместителя доктора Альберта Шпеера в «Организации Тодта» Юлиуса Аппеля).

Безусловно, роман неплох. Но более высокую оценку, чем «заслуживает внимания» поставить не могу. Надеюсь, пока не могу: потенциал трилогии однозначно велик.

В этом альтернативном мире те, кому когда-то приносили дары и поклонялись люди, ютятся в «трущобах». Аннотация не точна, дриады вымерли не все. Дриады они тоже разные. Те, у кого шкура потолще и фейс пострашнее — выжили, но живут тоже, отнюдь, не во дворцах.

Лисипп — человек, воспитанный в трущобах. Он молод, азартен, является обладателем устойчивой психики и тем жизнерадостно-циничным отношением к жизни, которое свойственно только юности. Последнее время он зарабатывает на жизнь воздушными гонками и, разумеется всем должен, также как и всё его окружение. Вместе с разбитым катером в последней гонке ему на голову падает большое наследство. Да-да, те самые «Светильники Кавано«! А ведь над Лисиппом периодически шутили — не родственник ли он.

Вот тут всё и началось... Точнее, чуть позже, когда прекрасная адвокатесса (последняя шутка умершего дяди) зачитала завещание, а потом пропала.

Каждый персонаж в этой книге имеет какую-то тайну. Ну, кроме Лисиппа. Ну какие могут быть тайны у Лисиппа, которого воспитывали трущобы и авторитеты? Он просто ищет понравившуюся девушку.

Девушка-адвокат — тайна, погибший дядин дворецкий — тайна, журналист, который постоянно крутится под ногами — тайна, бывший боксер-камердинер — тайна, старый фавн — тайна, родители Лисиппа — тайна, новый дворецкий — тайна, слепой мальчик — тайна, управляющий дядиными делами — тайна, и даже близнецы-повара у Лисиппа с тайной, в которую он нечаянно-случайно со всей широтой своей души «впендюривается». А ведь, думал, что — пошутил.

А еще генетические эксперименты, леса дриад, фавнесса-альбиноска, уволенная горничная и альтернативные вещества и многое другое.

Эту книгу можно было бы назвать детективом, но на детектив она не тянет. Лисипп не расследует дело, он упрямо тычется носом как щенок во все тайны и иногда удачно попадает куда надо. При этом его аккуратно поддерживают и направляют.

В общем — хорошо так получилось, напевно и легко, как на отдыхе в Греции :))

В конце книги все тайны раскрыты и узелки развязаны. Слишком быстро на мой взгляд и слишком явно. Хотелось бы посложнее и потаинственнее.

Однажды питерский буржуа советской закваски находит в своём гараже «попаданку» — белокурую скандинавскую девку. Ища вразумительное объяснение появлению этой странной по-русски не говорящей девицы, он находит в ней новый смысл своей жизни…

Люблю такие книги – с небольшим фантастическим допущением, которое становится отправной точкой для социальной истории. Уже уставшего от жизни главного героя манит та неизвестность, которая окружает незнакомку. При этом он практичен и циничен, поэтому начинает курс адаптации «попаданки» к современным реалиям. Книга написана легко с простым юмором и не отстранена от российской действительности. Главный герой часто рефлексирует на тему смены эпох, вспоминает «совок». Пожалуй, не хватает роману увлекающего динамичного сюжета с яркой развязкой, книга выполнена в стиле неспешного бытописания главного героя. Впрочем, это видимо сознательный ход авторов, иначе книга превратилась бы в типичный боевик в стиле городского фэнтези, а так получилась сказочная и лиричная история в антураже наших грустных будней 90-х. И как я понял, надо читать следующую книгу, чтобы подчистить сюжетные хвосты.

Неплохая книжица. Очень легкий слог, читается быстро, юмора в меру. Первая часть офигительная, думал 10-ку поставить, вторая часть чуть подвела. Получилась подрастковая сказка, несерьёзное фэнтези, на мой скромный взгляд. У меня не было ощущения присутствия в этом мире. Поэтому только 8.

Поспешно покинувший Аренджун Конан остановился на отдых в небольшом городке Закинте в Хауране. Впрочем необычный культ с человеческими жертвами для бога Апура, приносимым жрецом-правителем города Меримуном киммерийцу не понравился. И стычка оказалась неизбежной... Читабельное приключение, но (как и для большинства российских) избыток диалогов.

(Развязка повеселит поклонников сериала «Звёздные врата» и гоаулдов).

Очень талантливый роман, написанный в популярной струе исторической конспирологии. Роман распадается на несколько жанровых частей, в первой мы имеем детектив, потом уже нечто вроде «дворянской повести», переходящий в биографию Лермонтова с поправкой на фантастическое (условно) допущение, которое и придает роману его изюминку. Впрочем, роман интересен не столько задумкой, хотя и она реализована достаточно последовательно и интересно, сколько языком. Местами автор достигает уровня хорошего литературного языка вполне 19 века.

Великолепное ощущение от сочетания языка и атмосферы конца 19 века и огромного технического прогресса — летающие автомобили, межзвёздные экспедиции, контакты с другими цивилизациями, видеокамеры и пр. Я кайфовала и испытывала непрерывный филологический оргазм. Что до сюжета, то это детектив. Молодой человек, бедный студент, внезапно получает наследство от почившего дяди (привет Онегину) и уезжает жить барином в усадьбе. Самая обычная провинция, переполненная провинциальными дрязгами и узнаваемыми типажами, этакое милое болотце (местами буквально!), оказывается, хранит в себе немало тайн и загадок. И главная из них — та, что идёт, казалось бы, не более чем фоном. Шесть баллов из пяти, опять очень рекомендую.

Лучшая метафора жизни и менталитета ролевиков, что я видела. А также интереснейшие приключенческие повести — казалось бы, что нового можно придумать на тему попаданцев? — но от цикла совершенно свежее ощущение.

Елена Хаецкая «Добрые люди и злой пёс».

Рассказ хорош тем, что автору, затронув сложную тему религиозной вражды, удалось обойтись без пафоса. За одно это можно ставить высокую оценку. Понравилось отстранённое спокойствие главного героя, поневоле проникаешься. Хорошо, что явно положительному Доминику противопоставлены другие, двуличные и лживые католические священники — нет ощущения агитки. Очень лёгкий и приятный язык. Сюжет простоват, а концовка предсказуема , но для рассказа сойдёт.

На много рассказ не претендует, но со своей задачей Елена Хаецкая справилась успешно.

интересно получается. мадам Хаецкая, переводя с немецкого Конана, самолично убирала куски текста, который ей казался не очень подходящим, либо меняла на свой, который ей казался более подходящим контексту. потом в нескольких других статьях эта особа занимается весьма мощным и прямолинейным самовосхвалением, называя других писателей, которые творят в своем родном сеттинге — бездарями, а себя — гениальной женщиной. уникумом среди пантеона мастеров российской фантастики. здесь же, в этой статье, она подчеркивает, что занималась переводами Конана чисто ради денег. подзаработать... потом мы в последствии получаем тонны такой жуткой конины, от которого бы наверное сам Роберт Говард перевернулся бы в гробу раз 5... я конечно не хочу оскорбить ее лично, ни в коем случае. я негативно отношусь к ее участию в Саге о Конане, она одна из первых положила начала конца уважения к Конану русскоязычного литературного мира. в итоге, благодаря и этой статье в т.ч., многие думают, что Конан — это тупой качок, который размахивает цвайхандером (читай двуручным мечом, который по логике, использовали конные рыцари в полном доспехе) аки тростинкой, крошит колдунов и прочую нелюдь направо и налево, бухает как последний алкаш, и, простите, сношается со всеми женщинами, которые подворачиваются ему на пути этой славной и ипичной миссии.

Этот роман — «неканонический» вариант юности Конана. По версии Е. Хаецкой, молодой киммериец с несколькими соотечественниками попадает в плен и отправляется в Халогу — столицу холодной Гипербореи. Однако вместо рабского труда, его ожидает обучение мастерству гладиатора и сражения на потеху публике. Помимо этого разворачивается детективный сюжет о загадочных убийствах в стане врага. История с оборотнем становится второй линией повествования, которая поддерживает основную.

Если рассматривать это как отдельное произведение, то поклонникам Саги стоит прочитать стоит хотя бы один раз!

ЗдОрово! Хорошая книга. Иногда смешная' иногда грустная. Читал и наслаждался

Повесть состоит из трех условных частей: параллельный мир, инопланетяне среди нас и двадцать лет спустя. Связка между этими частями отсутствует и это настолько мешает восприятию текста, что после перехода ко второй части я приостановилась и начала старательно листать текст в обратном направлении, выискивая фрагменты, где уже упоминалось бы про инопланетян. Но нет — я ничего не пропустила при чтении, это автор так подает неожиданную информацию. Неудачно, на мой взгляд. Тем более, что первая и вторая условные части представляют собой беседу двух приятелей, одну беседу, непрерывную.

В сюжете не все в порядке с логикой. Инопланетяне прибыли на Землю несколько столетий назад и обосновались на пустынных болотах, где в дальнейшем был построен Санкт-Петербург. Местность эту они выбрали специально в целях избежания контактов с землянами. Затеянное Петром Первым строительство вызвало неудовольствие инопланетян. Однако для переселения на Землю инопланетянам требуются тела людей. С мотивацией выбора местности и реакцией на появление под рукой населения это слабо сочетается.

Со здравым смыслом в повести тоже не все в порядке. Инопланетяне описываются с состраданием и симпатией. Однако, из бесед с эмиссаром инопланетян следует, что их переселение на Землю требует перемещения инопланетного сознания в тело землянина, которые затем приспосабливаются друг к другу, непредсказуемо мутируют. При этом часто случаются «неудачи», когда либо тело, либо сознание оказываются нефункциональными. Эмиссар инопланетян изучает такие случаи и подбирает новый человеческий материал для перемещений. По сути происходит внедрение в человеческую расу паразитов. Каким бы симпатичным не выглядел человек-динозавр, спасающий рассказчика истории при наводнении 2024 года, он представляет собой инопланетное сознание в теле земного существа, сознание которого уничтожено. Что это было за существо, непонятно. Могут ли инопланетяне внедриться в мир Земли без перенесения в тела людей, непонятно тоже. Судя по вербовочной деятельности инопланетного эмиссара, скорее нет — без человеческих тел им на Земле не прижиться. Так о какой симпатии здесь может идти речь? Перед нами иная форма жизни, сосуществование с которой невозможно, — либо они нас, либо мы их.

Недоумение вызывают также заявления Гемпеля о любви. После неоднократного повторения эпизода с пустым чайником его влечение к инопланетянке смотрится в несколько ином ключе — зависимость, да, но уж никак не любовь, ведь это всего лишь форма женщины.

Первую часть повести читала с большим интересом. На второй части интерес увял, поскольку сюжет вышел за рамки психологической достоверности. К тому же я так и не поняла, зачем нужны были воспоминания про уроки астрономии, где Гемпель должен был делать доклад по Плутону, из системы которого прибыли внезапно обнаруженные им инопланетяне. Его знания астрономии в рассказе никакой роли не играют. В кружок молодежи, эксплуатируемый инопланетным эмиссаром, Гемпель попал в студенческие годы в связи с увлеченностью мистикой. В раскрытии сущности загадочной красавицы из Розового Дома эти знания также не были востребованы. Ненужный эпизод, загромождающий повесть, и без того написанную весьма небрежно.

В-общем, особого впечатления вещь не произвела. Недоработанная она какая-то.

Слишком много СПГС. Слишком мало четких, прописанных характеров: по сути, все герои книги — это один человек, alter ego автора. ВСЕ их мысли и чувства = ее поиски себя, своего места в обществе. Книга не выдержана до конца — распадается на отдельные образы, каждый из которых мог бы служить прекрасной иллюстрацией к тезису «жизнь — дерьмо», но вместе... непонятно какую идею они несут.

Безусловно, заслуживает внимания тот посыл, что романтика = не блеск мечей и шорох кринолинов, а прогорклый дым костров и прелый запах травы в речной пойме (это если о-очень сильно обобщать). Короче, пионерская игра в «Зарницу» на природе (ну, или собс-но ролевые игры — как кому ближе) являет собой более «трушный» эскапизм, чем книги Толкина и Льюиса.

С другой стороны, из одного хорошего посыла не сделаешь роман. (А вот переклички с «Мечом и радугой» — понравились: Вальхейм по сути тот же Гисборн, только более зрелый и ожесточенный. Его сестра — повзрослевшая Дианора... ну и т.п.)

Само собой, интересный и нестандартный финал (на фоне всего того, о чем сказано выше) не произвел почти никакого впечатления. В кои-то веки мне попалась книга, заканчивающаяся не сусальным хеппи-эндом и не «чернухой», а просто будничным, вялотекущим ощущением, что «the show must go on» ...и что же? То ли автор не старалась хоть как-то правдоподобно выписать, то ли... Не знаю, честно говоря.

Вывод: как фэнтези эта вещь абсолютно нечитаема, зато как МЕЙНСТРИМ — вполне себе хороша.

Очень хорошая книга. Действительно, крайне правдоподобно выдержаны настроения главных героев. Читая часть от лица Эрнста, так и хочется сказать «Ну и ....!».

Но ещё интереснее — особенности экономического устройства рейха, тонкостей «очень внутренней» политики и тому подобных вещей. За то, что авторам удалось вплести это в художественное повествование, не испортив ни политэкономическую, ни беллетристическую часть — низкий поклон.

Жаль, что практически не освещена тема английского «кукловодства». Кдючевая альтернативность книги — спасение Гейдриха — слишком важный узел. Учитывая, что убивали его английские диверсанты, и точно при информационном участии Канариса — тоже тесно связанного с островами. Но это уже, конечно, желание суперидеала. Книга — прекрасная, читать обязательно. И ждём продолжения.

Произведения Хаецкой я читаю с некоторым трудом. Пожалуй, они чрезмерно «женские» для меня, преувеличенно эмоциональные. Повесть «Ведьма», должен заметить, меня неожиданно захватила.

В принципе, по сюжету, мягкий «ужастик» стиля, модного в 19-м веке. Ведьмы, колдуны, сатана, инквизиция. Вроде бы, тема не слишком модная сегодня. Однако, мэтриссе удалось показать несколько интересных моральных идей в новом свете, с новой глубиной. Образы героев выписаны хорошо, а в сценизме Хаецкая всегда была сильна.

Как совместить служение сатане, с прямо-таки, б.жей любовью к нему? Можно ли стать врачом от Б.га, или это мастерство всегда от сатаны? Как мастерство врача зависит от размера его персонального кладбища? Сколько стоит честное слово инквизитора?

Это совершенно не развлекательное произведение, которое я рекомендую лишь крепким читателям.

...Это один из тех романов, который был отчасти прочитан ещё в 90-е годы — когда я был мелок и ничтожен. Но я хорошо помню книжечку в суперобложке, автором которой являлась «Меделайн Симонс», которая позже оказалась вполне нашей, доморощенной Еленой Хаецкой. Теперь эта книга снова в моих руках. Что сказать? Этот роман писался четыре года. Много было передумано, настрой писательницы менялся. Поэтому и текст вышел... слишком разным. В принципе, его можно было растянуть на томов 4-5, что и делают ушлые борзописцы, однако начинающий писатель Хаецкая попыталось разместить все свои мысли и сюжеты в одной книге, и не могу сказать, чтобы это пошло на пользу. Я вообще заметил, что у неё в романах зачастую многие, казалось бы, важные линии, обрываются, почему, я не могу понять. Так и здесь. Хелот из Лангедока попадает из одной переделки в другую, меняя друзей и соратников как перчатки. Начав в Англии XIII века, выступая союзником ватаги Робина Локсли, он попадает в другой мир, где уже борется с его творцом. По сути, это два разных романа, причём первый — не завершён, мы так и не узнаем, какова судьба шайки Робина и окончания его противостояния с Гаем Гисборном. Они просто исчезают со страниц. Если бы в «Завоевателях» не было бы подобного же хода, можно подумать, что это — недосмотр, однако выходит, что сделано это обдумано. С какой целью? Неясно.

Но! Давайте вспомним, что это — дебют. О страсти каждого начинающего писателя вложить как можно больше себя в своё произведение. О том, как много хочется сказать людям. А здесь есть что сказать. Нет, я имею ввиду не философскую глубину — не могу сказать, что она здесь есть, хотя имеются претензии на неё — в лице полупьяного демиурга Моргана Мэгана, ненавидящего себя и, следовательно, мир, им созданный. Зато здесь есть поэзия. Романтика. Целый каскад потрясающих и самобытных персонажей. Сразу становится ясно, что Хаецкая — по настоящему большой писатель, каких сейчас можно по пальцам пересчитать. За это и можно любить «Меч и радугу». Отдыхаешь душой, перелистывая страницы, немного грустишь, проникаясь лёгкой грустью юной Елены, любуешься природой и любимой осенью. Хаецкая — весьма начитанна, поэтом она разбросала по роману массу различных зацепочек, аллюзий и образов из кельтской мифологии, выходя на просторы постмодерна...

Так что — роман хорош. Но ему очень не хватает цельности. В «Завоевателях» она, между прочим есть. Однако «Меч и радуга», в отличие от последнего, лишён убийственной мрачности. Всё красиво, по доброму, со здоровой иронией. Так что дебют Хаецкой оказался просто оглушителен, и она заслужено внесена в список лучших российских авторов современности.

Очень интересно началось, но к концу повествования интерес постепенно пропадал. История которая произошла с обыкновенными, вроде людьми. Один больше подошёл на роль жертвы, другого пронесло. Кому тут повезло, кто выиграл как-то непонятно. С не-людьми картина примерно такая же. Неумный, некрасивый, неживой, так и сам виноват.

Концовка по-моему натянута. У Лавкравта счастливой и быть не могло. Здесь чудесное спасение на плечах, или что там у него вместо плеч, существа которому был показан 40 лет назад наш герой. И герой носил тайну в себе все 40 лет. Успешно прятался от дождя и тумана. Сам пошёл навстречу опасности и ... Всё кончилось лёгким порезом.

Атмосферой сюра очень напоминает Синие стрекозы Вавилона. Что ж — Петербургу не в первый раз примерять необычную личину.

Произведение иллюстрирует приведенную прямо в нем мысль: «Ад это другой человек». Длинновата иллюстрация? Не скажите, мысль-то понять трудно, непростая она, да и спорная.

Человек притворяется Гитлером, что тут такого? В конце концов, раз человеку за его притворство платят, значит оно нужно. Грязная работа, которую все равно должен кто-то делать.

Однако уж очень одиозная личина досталась герою. Если бы хотя бы можно было носить ее только на работе, но нет, приходится везде. Приходится объяснять другим людям, что он не наци, а всего лишь добросовестно делает грязную работу. Причем добросовестность-то не нужна, даже лишняя: изучил герой вопрос, чтобы вжиться в образ, почитал про фюрера, проникся. Но изображать нужно не того Гитлера, которого знает герой, а того, какого хотят видеть другие люди. Соответствовать их представлениям, неполным и неправильным. Зря проникся, совсем зря, потому что начал своему персонажу сочувствовать. Не потому, что был с ним согласен, а потому, что образ фюрера исказили. А потом еще и нашлись другие люди, тоже сочувствующие, да и приписали герою мировоззрение Гитлера. Точнее, опять-таки, свое представление об этом.

Хорошо, что квадратные усики носит не только образ Гитлера, но и образ маленького бродяжки, герой мог сменить личину, не меняя внешность. Почти не меняя — надел котелок, и дело в шляпе. Да и чаплинского персонажа исказить труднее, хотя бы потому, что он изначально придуманный, а не грубо срисован с реального человека.

И все это мы видим изнутри глазами ребенка. Сначала — без всяких линз и призм, не искаженное мнениями и представлениями. А в концовке дочь вытягивает отца из ада других людей.

Редко можно встретить хорошо написаный альтернативно-исторический роман. Но в произведение Мартьянова хорошо выдержан дух эпохи, видно что автор отлично знает историю, хорошо разбирается в военной технике того времени и непредвзято описывает верхушку Третьего Рейха. В первом романе трилогии практически нет расхождений с реальной историей, так что ждем следующих романов и будем надеятся, что они окажутся не хуже, а может быть даже лучше первого.

В «нашей» — реальной и состоявшейся — истории у министра вооружений Третьего Рейха Альберта Шпеера был шанс войти в военное правительство Германии, — в случае успеха покушения на А. Гитлера в 1944г. В списке нового правительства возле имени А. Шпеера заговорщиками была сделана пометка: «если согласится». Это и спасло рехйсминистру жизнь.

По-видимому, выбор главного героя для альтисторической трилогии был сделан не случайно. Именно А. Шпеер очутился волею случая «личным архитектором фюрера» и вошёл в историю как соавтор мегаломании Третьего Рейха. Конгрессхалле в Берлине — с двухсотметровым куполом — столь же отчётливый символ для нацистской Германии, как Дворец Советов в Москве — для СССР. Оба эти символа по странной причуде Истории остались виртуальными. Впрочем, сам архитектор в своих покаянных мемуарах, — написанных в одиночке двадцатилетнего тюремного заключения (по приговору Нюрнбергского трибунала) — признался: слишком велико для него оказалось искушение претворить в жизнь беспримерные архитектурные замыслы...

«Воспоминания» А. Шпеера содержат несколько «узлов виртуальности», да и сама биография архитектора окутана мистической аурой воплощённых и несвершённых грандиозных архитектурных замыслов. Не случайно крупнейшей реализацией Шпеера оказался «Собор изо льда» (определение-оценка свидетеля — британского посла в Третьем рейхе), — грандиозное ночное световое зрелище нацистского съезда, составленное лучами многих десятков зенитных прожекторов. Его автор, по собственным же словам, готов был ещё раз поддаться искушению архитектурными мистическими рекордами ...

Не ожидала что такая маленькая вещь окажется настолько миленькой. Совершенно очарлвало, совершенно! Какой язык, мама дорогая! Как хорошо написано!

Сразу так и не понятно какой из героев главный, то ли революционер, не гнушающийся стать рабовладельцем, то ли девушка, которая никогда не ест, но умеет танцевать на битом стекле, то ли бунтарь — оборванец, купленный по непонятной прихоти. И никакие предположения по поводу сюжета не оправдываются. Но никто никого не убивает, кроме жадности. Хотя тут , как говорится сами боги бороться бессильны.

При словах — чудовище южных окраин, мне представилась банда гопников с главарём по кличке Чудовище. Ну, думаю будет что-то в стиле Синих стрекоз Вавилона, про рекет в магическом мире среди огромных башен Южных окраин, оставленных приличными людьми и заселёнными всяким сбродом.

Оказалось я совершенно не угадала. Милая — премилая повесть, читаешь её, как колокольчики какие-нибудь слушаешь, настолько язык хорош. И пусть сюжета, на мой взгляд, почти не наблюдается, здесь он и не нужен. Когда ты сидишь у водопада и наслаждаешься видом и звуком падающей воды, то не требуешь чтобы у этого зрелища был сюжет...

Прекрасная романтизация классической исторической версии истории знаменитого бандита. Здесь и атмосфера 20-х годов, в видении Хаецкой, и образ «раобин-гуда», времён НЭПА, и триллер, и детектив и любовь, и лёгкий мистический налёт. Автор не оставил «плоским» ни одного персонажа. Все, даже эпизодические образы тщательно раскрыты, их поступки и слова мотивированы убедительнейшим образом. Хаецкая прекрасно показала, как тонка была грань между бандитом и чекистом, в те нелёгкие времена. Как трудно было простому народу отличить преступление от благородства.

Роман увлекает, читается очень легко.

Почему «Завоеватели» прошли практически незамеченными, честно говоря, трудно сказать. Вроде бы на дворе 1996 год, и «русского фэнтези» было не так много на прилавках страны. Видимо, Елена Хаецкая, в отличие от Меделайн Симмонс, оказалась никому не нужна...

А между тем роман далеко не самый плохой. Однако... Он тяжёлый, даже не по содержанию, а по своему настроению. Конечно, юмор здесь присутствует в немалом количестве, один Орден Закуски стоит всех книг Белянина вместе взятых. Однако, когда читаешь этот роман, возникает полное впечатление того, что миры реки Элизабет попросту умирают — не бьются в агонии, как это любит показывать в своих эпопеях Перумов, а именно тихо и мирно увядает. Нечто подобное уже было читано в «Синих стрекозах Вавилона» — этот прекрасный декаденс, после которого хочется попросту повесится от тоски... Неужто Хаецкая тогда жила именно с таким взглядом на мир? Печально.

«Завоеватели» — очень странный роман. Этот мир — необычен, хотя это явно дремучее средневековье, несмотря на присутствие вполне современного огнестрельного оружия. В нём правят загадочные силы, и бродят самые разнообразные существа. Город Ахен, по сути — единственный оплот цивилизации во всём этом мире, видимом нам, остальное место занимает какой-то, образно говоря, Утгард, чуждый человеку. Однако и Ахен исчезает. Кто такие Завоеватели, почему они так стремятся стереть этот город с лица земли — это так и остаётся для нас тайной. Но с обоих сторон гибнут люди, хорошие, плохие — все. Сами того не понимая, люди убивают свою суть, убивая тем самым и окружающую их действительность — ведь именно тогда в мире поселилось разъедающее зло...

На фоне всеобщего захирения появляются два всемогущих мага — Торфинн и Синяка. Однако они совершенно разные. Торфинн выставляет своё чародейство напоказ, он переносится из мира в мир на своём загадочном замке, вмешиваясь в дела иных направо и налево... Синяка же только тяготится могуществом. Оно не нужно ему, он не знает, как использовать его, ведь власть Синяке не нужна, а помогать людям он не может, потому что они гонят его, чураются. Однако он, всемогущий, без колебаний спас мир от разрушения, даже если учесть, что оно стоило ему бытия...

Всё-таки грустный какой-то роман. Чудные, странные герои приходят и уходят в никуда, люди бродят одинокими во тьме вдоль берегов Элизабет, не встречая ни единой живой души, а самый могущественный человек в мире способен оказать помощь человечеству только посредством своего исчезновения из этого мира. Очень много недосказанного остаётся у персонажей. Возможно, так бывает и в жизни. Грустная вещь, ребята. Но по своему добрая.

Подростковая фантастика или фентези, как ее себе представляют «ролевики»: именно такое впечатление осталось от первой книги. За вторую, естественно, уже не брался. Мир и герой не то чтобы наивные, хоть и не без этого, а просто картонные и слабо выписанные. Второстепенных персонажей нет, логики в «войнушке» и поступках окружающих — нет, язык... чуть выше среднего, но этого мало.

Любопытное произведение. Написано в уникальном сейчас жанре рыцарского романа. Точнее, это адаптация реального средневекового романа для современного читателя. Хаецкая убрала многословные рассуждения и длинноты. Я не специалист средневековой литературы и даже не любитель (знакома только с «Тристаном и Изольдой» в изложении Бедье), на такой подвиг, как чтение «Тиранта Белого», вряд ли решусь. Но, на мой взгляд, у Хаецкой получился не просто осовремененный ремейк, а именно средневековый роман. Сюжет, подробности, характеры, байки, которыми пересыпана речь персонажей, − все осталось из прошлых веков. Некоторые ситуации и поступки героев вызывают недоумение или кажутся нелепыми на современный взгляд, а в плутовском романе того времени вполне уместны.

Персонажи очень живые, их характеры не однобокие, а как бы составлены из противоположностей. Одновременно они благородные и коварные, простодушные и хитрые, куртуазные и фривольные. И точно так же в сюжете соседствует возвышенное и забавное.

Антураж книги можно назвать альтернативной историей − это мир, в котором турки не приблизились к Константинополю и успешно изгоняются из Греции. Турки, к восторгу христиан, глупые и трусливые. Если они и побеждают, то только благодаря численному перевесу или предательству. Значительная часть романа посвящена сражениям доблестных рыцарей и воинским хитростям.

И, конечно, любовь. Возвышенное служение прекрасной даме и вполне земные желания. Цитата из пролога: «Человека не существовало, пока он не раскрыл глаза и не начал любить». Счастью влюбленных препятствуют не внешние обстоятельства, а их внутренние проблемы. Эта та любовь, которая сродни болезни и не приведет к хэппи-энду, ибо «крепка, как смерть, любовь»…

Из таких романов, которыми несколько столетий назад зачитывались образованные европейцы, вышли жанры приключенческих и любовных романов. Занятно познакомиться с истоками светской художественной литературы.

Моя фамилия: «ВАВИЛОВ». Взял задёшево (очень-преочень) на развале, рядом с метро Детства — на «Красносельской» 11 июля 2013 года. Теперь очень-очень для меня дорогие «Вавилонские хроники». Читаю, вкушая эту новейшую диковатую питерскую манеру свободного насилия над сознанием, пропуская чрез фильтр нашего Московского ... Мистического Реализма ... Писано необычно, не спорю. Здраво и бодро, легко и красиво, как отмечает сама Елена Владимировна «тяжеловесно упорхнула» — а здесь, наоборот, как бы странное содержание «впорхнуло» в моё внутреннее восприятие ! Говоря словами моих студентов «загрузила мою мозговую мышцу» на все 99% сие чудесное Произведение ! Почти ПЕЛЕВИН, почти виртуозное конструирование Реальной Виртуальности ... Нечто необычайно талантливое. Читаю, и всё более уверяюсь: «Такими (к величайшему моему сожалению, редкими, а поэтому и очень-очень ценными) произведениями формируема и форматируема сверх-задача современности — Адекватная реакция на Сеть». Было б только поменьше пахабщины ... , что выражено цитирует сама авторесса «Моя старушка крёстная заявила: «У приличия есть границы. Ты зашла далеко за них». Но, оставим склонность к нечистотам на совести авторессы и уповая на меру созревания свовести и здравости её инстинкта чистоплотности мышления уверены — талант ещё будет раскрываться. Дочитаем, сделаем наши суждения ещё более конструктивными. С любовью во Христе и благодарности к Вам, Елена Владимировна. Успехов ! Референт архиепископа.

Произведение напоминает популярную в 90-е игрушку. Такой брелок в котором 2 несмешивающиеся жидкости- прозоачная вода и окрашенное масло с блесточками. Потрясёшь — смешалось. Постояло — опять расслоилось. И маленькая фиговинка внутри плавает.

Лично для меня прозрачной водой были главы где племянник , а окращенным маслом где тётя Бугго. Очень сильно отличаются по темпу, интересности и вобще. Став из журнального варианта полноценным издании книга потеряла, такое впечатление что догоняли до нужного обьёма. Главы «Страховка» и « Бугго и пираты» мне понравились больше. Ещё одна претензия — открылись неприглядные черты Бугго. Ну почему она после освобождения ни письма, ни передачи не отнесла Хугебурке и Калмине? Почему Малька не забрала? Да, она делала всё чтоб их вытащить, но они же не знали об этом.

Овеле — такая себе книга в книге, это как фиговинка внутри брелка. Отличная от среды и красивая. Вроде всё как у нас и в 90- е и сейчас, но непонятно что дальше. Интересно что они стали делать после того как правительство отстреляли? А как бы это было у нас, если проводить полную анологию?

Несмотря на всё когда выйдет продолжение я его куплю.

Щемяще грустно и гипнотически завораживающе. Каждая из них хотела чтоб он был только с ней, а он собака такая, кобель если точно, лез на всё что движется. И ещё и нетленный после этого! Ну встань, ну скажи что я пошутил! И не думает.

Нашлось нетленному телу нестандартное применение — спасти живого. Как? Прочтите и насладитесь .

Отдельное спасибо за похороны своими силами арендованой лопатой и гроб ваплёный с кружевной подушкой который голову не так давит. Такой сюр надёжная прививка от мрачных мыслей.

Чтобы жить нужно что-то есть. Чтобы есть нужны деньги и их надо заработать. Как? Да вот хотя бы так. Дилдо, ой простите харигатомоделированием. Не дадите денег? Ну так мы сами возьмём.

А если серьёзно зря Тилли оба договора оставила. Хотя так на заре развития капитализма много народу попалось.

Ой как мне понравилось! Только — только группа людей обрела смысл жизни и счастье как выясняется что физически цель недостижима. И всё потому что кошки всё понимают, но не говорят и делают только то что им захочется.

Отдельное спасибо за сцены в порольне-автомате и за описание нереально бюрократизированной и безбожно дорогой процедуры освобождения раба.

Бессмысленна, как любая война. Хоть за светлое коммунистическое будующее, хоть за загребущие руки демократии. Нет героев, ибо когда вместо желанной победы настаёт поражение, то они автоматически становятся преступниками. Ну ведь должен же кто-то быть виноват, правда?

Я не люблю приключенческую литературу. Ну не вдохновляют меня ни д'Артаньян, ни капитан Бладд. А вот Хаецкая, напротив, выстраивает целую концепцию связи приключенческой литературы с мифологической традицией — нужно сказать, делает это весьма недурно, хотя и излишне поверхностно. Конечно, романтичные герои Дюма ближе к народу, к мифу, чем выхолощенные персонажи Толстого — но если копнуть глубже — не найдём ли мы и иные традиции?

И вновь Хаецкая выплёскивает на журнальные страницы своё раздражение — на этот раз в отношении Стивена Кинга. Чем же Стёпа не угодил нашей Елене Прекрасной? Претензия, между прочим вполне конкретная — по её мнению, в поздних своих произведениях писатель перестал быть «знатоком человеческих душ», превратившись в обыкновенного морализатора религиозного толка. Я не очень хорошо знаком с творчеством Кинга, но по «Тёмной Башне» я такого спада не вижу...

...Как я уже говорил, ужасно не люблю лезть в дебри литературоведения. Не вижу в этом ни малейшего смысла. А вот Елена Хаецкая решила проследить обоюдную связь двух классиков мировой литературы — Шекспира и Павича. Я, может, и не прав, но статья получилась изрядно перегруженной, и не особо для меня интересной. Уже сам посыл оставляет желать лучшего, что уж говорить об анализе?...