Этот роман является продолжением «Ложной слепоты». Главным действующим героем, от лица которого ведётся повествование на этот раз, является полевой биолог Дэниел Брюкс. В прошлом Брюкс занимался моделированием распространения эпидемий, используя для этого «вычислительные» мощности «Небес» — большого симулятора реальности, в который погружались люди, не нашедшие себя в новом постсингулярном мире. «Небеса» погружали человека в желаемую им виртуальную реальность, взамен используя часть мощности мозга для собственных нужд. Надо сказать, что эпидемии в этом мире давно уже могут возбуждаться не только агентами биологического происхождения, вирусами и бактериями, но и искусственно сконструированными нейро-психологическими агентами, которых, пожалуй, можно было бы назвать мемами. Однажды Брюкс по ошибке или по чьему-то злому умыслу выпустил в реальный мир одну из таких болезней. Болезнь унесла тысячи жизней, а сам Брюкс поставил крест на карьере и отправился в добровольное изгнание собирать геномы биологических видов, встречающихся в живой природе, среди которых, похоже, уже почти не осталось экземпляров, не затронутых генной инженерией.

Полевые исследования проводятся неподалёку от крепости, в которой обитает орден монахов, объединившихся в коллективный разум. Над крепостью постоянно кружит вихрь искусственного происхождения. Однажды ночью ловушки, при помощи которых Брюкс вылавливает местных животных и наблюдает за ними, начинают выключаться одна за другой. По последовательности поломок и последним записям с камер Брюкс определяет, что кто-то быстро движется в его сторону и ломает камеры. Брюкс пускается в бега и находит приют в крепости монахов. В последующих событиях Брюкс участвует в качестве невольного наблюдателя.

В «Ложной слепоте» поставлена под вопрос польза сознания. Судя по всему, сознание является лишь говорящей надстройкой над подлинным разумом, который мыслит образами, ощущениями и абстракциями. В «Эхопраксии» разумный рой, состоящий из монахов, отказывается от осознанности и целиком предаётся интуиции. Сознание одного человека не в силах осознать и представить в логичном виде происходящее в коллективном разуме. Так каждый из монахов погружается в религиозный экстаз: он не может объяснить озарения коллективного разума, а потому вынужден просто довериться им.

Коллективный разум собирает разрозненные факты и выдаёт императивы, которым подчиняется каждый из монахов роя. Коллективный разум чувствует опасность и пытается противодействовать ей, коллективный разум находит нарушения в закономерностях физических законов и устремляется к ним, чтобы изучить их. Монахи же не осознают в полной мере ни целей разума, ни грозящих опасностей. Каждый из монахов уверен в наличии плана, в котором всё учтено. На деле же коллективный разум либо учитывает не всё, либо осознанно жертвует своими частями на пути к цели.

Говорят, что шутка повторённая дважды становится не смешной. Что-то похожее, на мой взгляд, случилось и с этим романом. И в прошлом и в этом романе главное действующее лицо является лишь наблюдателем и не может в полной мере понять мотивы действующих лиц и погрузиться в подробности происходящих событий. Такой сюжетный подход позволяет автору романа сделать упор на экшн, не взваливая на себя необходимость объяснять и вообще продумывать логику событий. События просто сменяют друг друга, а догадываться о причинах, повлекших эти события и о мотивах действующих лиц, читатель должен сам. Только читатель должен учесть, что все действующие лица романа на порядок, а то и несколько порядков, превосходят в интеллекте как главного героя, так и читателя. Сверху весь этот сюжетный винегрет сдабривается специями из необычных идей, надёрганных из различных научных журналов.

В целом сюжет оставил меня в некотором недоумении. Мне не совсем понятно, как взаимодействуют между собой роевой разум монахов, сверхразумы вампиров, инопланетная слизь «порция» и загадочные спецслужбы, в которых служит полковник Джим Мур.

И кстати, почему Сенгупта говорит без знаков препинания? Это такой авторский приём, который автор употребил сознательно? Не похоже, что это ошибка переводчика или недосмотр редактора. Но когда я это заметил впервые, ощущения были именно такими.

Если «Ложная слепота» произвела впечатление грандиозностью масштабов и каким-никаким связным сюжетом, то этот роман и не столь масштабный, и связностью сюжета не блещет. В «Эхопраксии» достоинства первого романа куда-то исчезли, а вот его слабые стороны остались. Т.к. Джим Мур остался жив, возможно автор решит когда-нибудь написать очередное продолжение, которое можно будет почитать из чистого любопытства, чем там дело продолжилось, но ничего особенного от него ждать уже, пожалуй, не стоит. Я думаю, что цикл повторит судьбу «Дюны».

Из всех пока что прочитанных рассказов цикла этот, пожалуй, произвёл наиболее сильное впечатление. Из недостатков хочется отметить в первую очередь странную компоновку рассказа. Он как бы состоит из четырех частей:

1. Суд над пилотом Пирксом,

2. Предложение Пирксу поучаствовать в эксперименте,

3. Псевдодетективная история о том, как Пиркс пытался понять, кто из экипажа — человек, а кто — робот,

4. Разъяснения Пиркса о его понимании произошедшего на корабле.

В рассказе имеется одна краеугольная деталь, которая мне бросилась в глаза настолько, что я бы назвал ещё зияющей. Космический корабль новой модели, на котором происходит эксперимент, снабжён выключателем ограничения максимального ускорения. Если ограничения включены, то корабль может развивать только не смертельные для людей ускорения. Если же ограничения убраны, то корабль может ускоряться так, что убьёт весь экипаж, состоящий из людей. Зачем на нормальном космическом корабле, который могут пилотировать только люди, нужен такой выключатель? Зачем вообще этот корабль конструктивно имеет возможность развивать ускорение, которое может убить людей?

Ощущение такое, что результаты эксперимента были спланирован заранее. Космический корабль заранее подготовлен к тому, что управлять им в дальнейшем будут только роботы. Испытательный полёт — это лишь спектакль с заранее известным финалом. Роботы выживут при таких ускорениях, которые не под силу выдержать человеку. Осталась только моральная сторона вопроса. Роботы не должны убить людей по собственной прихоти, иначе их посчитают аморальными и не допустят работать ни рядом с людьми, ни отдельно от них. Нужно чтобы люди сами из-за своего несовершенства загнали бы себя в безвыходную ситуацию, из которой смогли бы спастись только роботы. Тогда будут сразу два аргумента в пользу роботов:

1. роботы ведут себя более разумно и осторожно, чем люди,

2. роботы могут работать в таких физических условиях, в которых не способны работать люди.

Странно, что Пиркс не заметил этой ловушки сразу. А может быть этой ловушки не заметил и сам автор рассказа? Вообще, Пиркс показал себя не с лучшей стороны. Ему, как пилоту-испытателю, нужно было сосредоточиться на цели объективно оценить достоинства и недостатки членов экипажа. Вместо этого он играл в детектива, как будто знание о том, кто является человеком, а кто — нет дало бы ему какие-то выгоды. Или он просто откровенный шовинист, считающий людей выше роботов?

Один из членов экипажа, сообщивший о том, что является роботом, упомянул, что мог бы с равным успехом иметь вид холодильника. По его мнению, у людей существует слишком много условностей и предрассудков, и именно поэтому ему придали вид человека. Нельзя с этим не согласиться, ведь вместо того, чтобы разыгрывать весь этот спектакль, создавая человекоподобных роботов и противопоставляя их людям, можно было бы создать корабль-беспилотник. Вряд ли у кого-то из людей в таком случае нашлись бы достойные аргументы против таких кораблей, ведь корабль — это прибор, имеющий определённое назначение, а не универсальный конкурент человеку, готовый вытеснить его изо всех сфер деятельности. Беспилотник выгоднее, т.к. способен быстрее и дешевле доставлять грузы. Потерять беспилотник вместе со всеми грузами в результате аварии может быть дорого, но не смертельно. Люди остались бы на пассажирских рейсах, когда нужен не баланс между дешевизной и риском, а когда требуется максимальная безопасность и гибкость в парировании внештатных ситуаций. Кому вообще понадобился весь этот спектакль?

Для саморазвития психологи рекомендуют почаще покидать зону комфорта. Кто-то воспринимает понятие зоны комфорта как какую-то абстракцию, потому что никогда не оказывался в полностью комфортных условиях, а кто-то, услышав о зоне комфорта, понимающе кивнёт, хотя никогда её по-настоящему не покидал.

Люди, считающие себя неудачниками и вынужденные постоянно сталкиваться с трудностями, как правило воспринимают эти трудности как нечто привычное и поэтому легче справляются с ними. Те же, кому по жизни всегда улыбалась удача, в критических ситуациях оказываются растерянными и оказываются не готовы справиться с трудностями. Именно это и случилось с двумя героями этого рассказа.

Поначалу рассказ читается с интересом, но по мере того как у героини обнаруживается всё больше и больше сверхъестественных способностей, читать становится не интересно. На какую-нибудь одну простую сверъестественную способность я ещё согласен, потому что её обладателю приходится выдумывать, как применить эту способность к конкретной проблеме. Когда же человек обладает почти безграничными способностями и можно почти всё, то выдумывать ничего не приходится и читать это становится уже не интересно. Это как читать про Робинзона, который оказался на необитаемом острове со стройматериалами, толпой строителей, стадом коров, радиостанцией, трактором и т.д. Нет, на протяжении всего рассказа интерес к происходящему не теряется, но это интерес прозаический — просто понять, что там дальше автор выдумает.

Концовка мне кажется неожиданной.

Рассказ не считаю достойным внимания. С другой стороны, если прочитаете, то о потерянном времени скорее всего не пожалеете.

Для 1938 года, наверное, сюжет казался реалистичным. Сейчас этот сюжет кажется мне гротескным. Инопланетное существо умеет принимать внешность человека или любого другого существа, да к тому же ещё и ведёт себя точно так же, как оригинал — даже разговаривает на человеческом языке, точно копируя интонацию, стиль речи и всю память копируемого. Об этом, конечно, явно нигде ничего не написано, но смею полагать, что если бы существо не умело бы всё это делать, то люди быстро распознали бы что-то необычное в поведении подменённого человека и никакой детективной истории просто не получилось бы. И как это объясняется? Пррррротоплазма! Это словечко в наше время можно встретить только в старой научно-фантастической литературе, а в науке это слово не употребляют, потому что оно обозначает всё содержимое клетки.

Помню ещё один, столь же наивный рассказ, в котором употреблялось это слово — это «Эволюция доктора Полларда» Эдмонда Гамильтона. На мой взгляд, оба эти произведения сейчас представляют интерес только для тех, кто интересуется историей жанра научной фантастики. Читать это всерьёз я бы сейчас не стал.

Эта книга была написана автором раньше книги «Слепой часовщик». Большинство людей рассматривает процесс эволюции, концентрируясь в описании причин и эффектов на телах организмов. В этой книге предпринимается попытка взглянуть на эволюцию немного под другим углом, с точки зрения генов. Ген в этой книге назван эгоистичным, потому что его благотворное влияние на организм, в котором он находится, способствует наиболее широкому распространению в популяции. Если отбросить промежуточную стадию — организм, через который проявляет себя ген, то можно представить, что ген обладает целью распространиться как можно шире, существовать в как можно большем количестве экземпляров — своих точных копий. Если так, то ген можно по праву назвать эгоистичным.

Какой бы необычной не казалась мысль о том, что какие-то молекулы могут обладать целью, такая мысль позволяет объяснить множество разнообразных проявлений эволюции. Многие учёные ломали голову над тем, почему существует альтруизм. Ведь для определённого организма нет никакой причины помогать другому. Но с точки зрения гена альтруизм может способствовать большей распространённости гена, если одно тело, в котором есть этот ген, будет помогать другому телу, в котором есть этот же ген. Вероятность, с которой организм будет помогать другому организму, пропорциональна родству этих двух организмов. В частности, этим объясняется существование родительской заботы. Родитель и ребёнок обладают 50% одинаковых генов. Такое же родство существует между родными братьями и сёстрами. В случае муравейников и пчелиных ульев, степень родства всех особей вообще достигает 100%. Именно из-за этого любая рабочая особь будет готова пожертвовать своей жизнью ради королевы, потому что рабочая особь сама по себе не способна передать свои гены по наследству, но точно такие же гены способна передать по наследству королева.

Одно из интересных свойств генов состоит в их кооперации и коадаптации — гены, которые влияют на организм так, что каждый из них усиливает действие другого, имеют большую вероятность шире распространиться в популяции. Из этого их свойства вытекают различные интересные следствия. Например, так получаются хищники и травоядные. Когда-то могли существовать организмы, которые могли питаться некоторой органической пищей. Одни из них, вследствие небольших различий могли предпочитать поглощать малоподвижную пищу, которая оказалась рядом, не тратя энергию на перемещение. Другие могли предпочитать потратить немного энергии, чтобы переместиться поближе к пище, тем самым снизив время ожидания малоподвижной пищи. Эти две стратегии поведения в процессе эволюции усиливались естественным отбором. Все гены из того организма, который предпочитал малоподвижную пищу, если они способствовали экономии энергии, имели больший успех в сочетании с геном стратегии захвата. Все гены из того организма, который предпочитал перемещаться к пище, если они способствовали большей подвижности, имели больший успех в сочетании с геном стратегии охоты. Чем дальше, тем больше отличий накапливалось в организмах, предпочитающих разные стратегии поведения.

Подобным же образом можно объяснить возникновение разного строения мужских и женских особей одного и того же вида. Предположим, что изначально существовал организм с изогаметами — ничем не отличающимися друг от друга половыми клетками. Разных полов ещё нет, а для зачатия нужно просто объединить две гаметы одного и того же пола от разных организмов. Точно так же, из-за каких-то небольших случайных отклонений могли возникнуть две стратегии успешного размножения: сделать большую гамету, чтобы в ней был достаточный объём пищи для будущей особи, либо сделать больше маленьких гамет, которые будут соединяться с большими гаметами и использовать их запас пищи. Дальше коадаптация генов этих двух стратегий привела к появлению двух разных полов. Один из них делает больший вклад в небольшое количество потомков — женский пол, а другой делает меньший вклад, но в большее количество потомков. Таким образом появляются различия в строении организмов, предпочитающих разные стратегии размножения, появляются два разных пола.

Вообще, в книге довольно много внимания уделяется стратегиям поведения. Существуют эволюционно-стабильные стратегии, которые могут сосуществовать с другими эволюционно-стабильными стратегиями. В отличие от них, нестабильные стратегии со временем полностью вымываются из популяции. Некоторые стратегии можно назвать условно-стабильными. При достаточно высокой распространённости условно-стабильной стратегии, она со временем может вытеснить менее успешные стратегии, за счёт того, что большинство особей придерживаются именно этой стратегии, а эта стратегия умеет успешно взаимодействовать сама с собой. Однако, при низкой распространённости, такая стратегия редко встречается с собственными копиями, не может скооперироваться и уступает другим стратегиям.

В конце книги есть глава, посвящённая рассмотрению «парадокса заключённых» — сдать подельника или молчать. Оба молчащих скорее всего будут освобождены. Если один из них настучит на другого, то сам получит небольшой срок, т.к. серьёзного компромата на него нет, а подельника обречёт на длительное заключение. Если оба стучат друг на друга, то получают длительное заключение с небольшим смягчением за сотрудничество со следствием. При одном единственном ходе это действительно парадокс, т.к. нет стратегии, которая гарантированно приведёт к выигрышу. Но если предстоит сделать серию таких решений, то расклад меняется. В книге описывается компьютерный эксперимент, в котором участвовало множество самых разных стратегий. Все эти стратегии играли друг с другом одинаковое количество раз, а победитель определялся по сумме очков в турнирной таблице. Как ни странно, победителем из соревнований вышла простая стратегия «око за око», которая первым ходом молчала, а следующий ход копировала с хода подельника. Более сложные стратегии могли дать больший выигрыш, если играли только со стратегией «око за око», но против них самих существовали более выигрышные стратегии. В среднем же наиболее успешной была именно стратегия «око за око».

Кроме генов в книге вводится понятие мема. Это понятие уже стало для нас привычным, однако впервые это понятие придумал и ввёл в обиход именно Докинз. Он рассматривает мемы как аналог генов. Отличие между ними заключается лишь в том, что мемы передаются не через гены. Их размножение больше походит на размножение вирусов. Мемы тоже способны к мутациям и коадаптации. Например, разного рода субкультуры и религии являются примерами такой взаимной коадаптации мемов. Субкультура металлистов легко приняла в себя кожаные клёпанные куртки из субкультуры геев, а христианская католическая религия легко приняла в себя органную музыку.

Честно говоря, читать книгу мне было не очень интересно, почти до самого конца. Дело в том, что я уже читал эту книгу в 2009-2010 годах с мобильного телефона. Но, судя по тому, что окончание книги показалось мне интересным, тогда я книгу до конца не дочитал. Кроме того, тогда я читал оригинал, а в этот раз в книге каждая глава снабжалась обширными комментариями автора. В конце книги и вовсе была добавлена глава «Длинная рука гена», в которой раскрываются идеи следующей книги автора — «Расширенный фенотип». В ней описывается, как ген может распространять своё влияние на неодушевлённые предметы и на другие организмы. Запруды у бобров, домики песчаников запрограммированы в генах и тоже подвергаются естественному отбору и эволюции. Гены паразитов оказывают влияние на организм хозяина. Если паразит передаёт свой геном в будущие поколения вместе с геномом хозяина, например, в его яйцах, то такой паразит со временем превратится в симбионта, т.к. цель и средство её достижения совпадают и у паразита и у хозяина. Симбиоз станет со временем настолько тесным, что разница между двумя организмами и их генами может вовсе исчезнуть, т.к. гены паразита будут стараться увеличить успех организма хозяина, как и гены хозяина. Если же паразит и хозяин размножаются разным путём, то у них неизбежно будет существовать конфликт интересов. Даже смерть хозяина может оказаться желательной для паразита, если до этого паразит успеет размножиться и переселить своих потомков в другую среду обитания.

Так и хочется сравнить этот рассказ с другим рассказом Ефремова — «Голец подлунный». Героем рассказа «Белый Рог» двигали вполне прагматические соображения — взять пробы минералов с вершины горы, потому что в этой горе могут находиться большие залежи минерала, из которого можно добыть олово. Героями рассказа «Голец подлунный» двигало скорее любопытство учёных, которым просто было интересно найти стоянку древних людей — посмотреть на рисунки в пещере и прихватить с собой несколько бивней мамонтов.

Но при всём при этом большее уважение я испытываю к героям, которыми двигало любопытство. И вот почему. Потому что они шли на чётко рассчитанный разумный риск, предварительно оставив не нужный груз в палатке, точно зная, что им хватит запасов еды на это отклонение от первоначально намеченного маршрута. Когда нужно было преодолеть пешую часть пути налегке, они чётко знали, сколько времени у них будет на осмотр пещеры, так чтобы без проблем вернуться обратно к палатке до темна. Да, они всё-таки допустили ошибку, слишком надолго задержавшись в пещере, чуть не расплатившись за это жизнями, но их можно простить — увлеклись. Герой же рассказа «Белый Рог», несмотря на видимую прагматичность, рискует своей жизнью не имея практически никаких шансов добраться до вершины и вернуться обратно живым. Реалистичная версия рассказа завершилась бы именно смертью.

Можно ли назвать «батуром» (или «батыром» или «богатырём») такого человека? Наверное можно. Но профессионалом его назвать нельзя. Профессионал работает систематически и берёт вершины не единичным сверхусилием, а долгой, кропотливой и систематической работой. Один из анекдотов в тему завершается словами: «Нет, мы медленно-медленно спустимся с горы и покроем всё стадо».

»- Включай IRC, — сказал он.»

Сейчас бы вместо IRC был бы упомянут твиттер, но с одной стороны в 2006 году он только-только появился и ещё не набрал широкой известности, а с другой стороны — матёрые сисадмины должны пользоваться именно IRC, а не какими-то там новомодными погремушками вроде твиттера.

Однако, мелкие придирки отбросим в сторону. Рассказ, на мой взгляд, является отличной иллюстрацией на тему профессиональной деформации. Во многих профессиях чуть ли не каждый день люди работают с концом света в миниатюре — занимаются тушением пожаров, вытаскивают искалеченных людей с того света, восстанавливают разрушенные взрывом газопроводы, железные дороги, электросети и т.д. «Каждый день я привык уходить на войну, здесь воюют всегда за кресты, за звёзды и за воздух.» Сисадмины, а точнее — системные операторы, тоже имеют дело с миниатюрными концами света — зависшим оборудованием, оборванной оптикой, DDoS-атаками, вышедшими из строя жёсткими дисками и т.д. Обычно это фоновые происшествия, не влияющие на общую работоспособность сети. Как же должен выглядеть для системного оператора настоящий катаклизм? Чем же профессионал должен заниматься в случае этого катаклизма? Да тем же, чем занимается обычно, просто на этот раз в форсированном режиме. Системный оператор должен обеспечивать работу сети. Точка.

Только одну деталь этой повести многие могли пропустить, не придав ей внимания, посчитав нереалистичной или наоборот — вполне естественной. «Феликс копал канавы, собирал банки и хоронил мёртвых. Он сеял и пожинал плоды своих трудов. Он чинил автомобили и научился делать дизельное топливо из растительного сырья.» Дело в том, что в области разработки программного обеспечения и телекоммуникациях новинки появляются настолько часто, что профессионал в этой области существенно теряет в своём профессионализме, если постоянно не занимается самообразованием. Постоянно разбираться с чём-то новым для системных администраторов и программистов — естественное занятие. И в этом деле, как ни странно, очень помогает именно интернет, потому что люди часто спрашивают друг у друга совета, делятся рецептами, выкладывают документацию. Самообучаться возможно только имея хорошую базовую подготовку и возможность быстро найти ответ на возникший конкретный вопрос. То есть при недостатке наставников, интернет худо-бедно может их заменить. Опять же, я не претендую на то, что подобным самообразованием занимаются только сисадмины и программисты. Вовсе нет. Но, всё-таки, как мне кажется, именно в условиях катаклизмов интернет будет очень полезен для того, чтобы сделать любую необходимую информацию доступной. Правда, в условиях такого постапокалипсиса, я бы занялся оптимизацией узла связи с точки зрения энергоэффективности, т.к. мощности оборудования, ранее использовавшегося для обмена фотографиями котиков, после апокалипсиса стали бы просто греть воздух.

Всё остальное, происходящее в этой повести, больше походит на неуклюжие декорации, сделанные самостоятельно и водружённые на сцену лишь как предлог для изображения работы системных операторов в условиях чрезвычайной ситуации и образа мышления, искажённого профессиональной деформацией. Ставлю 8 — за изображение сисадминов и 3 — за декорации.

С одной стороны, большинство рассказов, составляющих роман, каждый по своему хорош. С другой стороны, эти рассказы были не совсем тем, на что я рассчитывал — хотелось почитать Брэдбери-фантаста, а не лирика.

Все рассказы вместе, будучи объединёнными в один как бы роман, не произвели впечатления целостности. Я как-то больше привык к тому, что роман — это такая длинная история, в которой несмотря на возможные побочные и тупиковые ветки развития сюжета, всё-таки есть какая-никакая логика развития, какая-то цель, последовательно ведущая от начала к концу. Здесь этого нет. Роман производит впечатление лоскутного одеяла, сшитого из независимых друг от друга клочков. Да, автор пытался замаскировать эту лоскутность, видимо переименовав главных героев этих рассказов, так чтобы роман объединяли хотя бы действующие лица. Часть рассказов поделил на часть-затравку и часть-развязку, вставив между ними другие подобным образом полученные части. Но целостность всё равно не удалась.

Бывают сладкие истории, бывают горькие, бывают сухие. Эта, несмотря на большое количество произошедших смертей, оказалась приторной. Среди нарочитой идилличности переживания детей о смерти кажутся натянуто-неестественными. Сахар так и вязнет на зубах, аж подташнивает.

Как говорят, целое — больше чем сумма частей. Надеюсь это будет достаточным обоснованием для того, чтобы поставить роману в целом более низкую оценку, чем составляющим его рассказам.

Кто как воспринимает этот рассказ.

Можно посмотреть на эту историю и вот в каком ракурсе: даже обречённые на вымирание люди остаются высокомерными. Кто лучше — мужичок с завышенным самомнением, ищущий умницу-красавицу и всё никак не находящий или ожиревшая мещанка, ничуть не переживающая о произошедшем с людьми, потому что они её не любили? У меня эта женщина находит больше сочувствия, чем герой рассказа.

Можно увидеть забавное в стремлении выполнить ритуал даже в условиях, когда он не имеет смысла. Зачем нужно свадебное платье, которое является своего рода публичным обещанием верности, когда вокруг никого нет? Обещать некому, изменять — тоже.

Роман, сравнимый по качеству с «Сдвигом времени по-марсиански». Те же маниакальные мысли воспалённого разума, страдающего от однообразия и серости окружающего мира. Каждый персонаж одержим каким-то своим, свойственным ему безумием. Один старается компенсировать отсутствие конечностей стремлением к власти. Другой страдает от оголтелого соллипсизма, считая себя причиной всего происходящего, что, кстати, весьма неожиданно оказывается правдой. Третьей не даёт покоя собственная сексуальность. Четвёртый страдает от клаустрофобии и меланхолии... На протяжении всей книги нет-нет да и умрёт очередной персонаж.

Читать этот бред было тяжело и противно — в нём нет ни рационального зерна, ни оптимизма. Какая-то бесконечная однообразная беспросветная серость, загаженная мистикой в духе историй на РенТВ.

Ещё один рассказ, обыгрывающий способности людей-савантов. Может ли память тягаться с умом? Что вообще такое ум, как мы принимаем «разумные» решения? Судя по некоторым исследованиям, так называемый разум — это лишь верхушка, самый последний этап принятия решения, лишь подводящий итог настоящего мышления — подсознательного. А подсознание работает по иным принципам, по принципам ассоциаций. И чем больше качественной информации «загружено» в подсознание, тем больше качественных ассоциаций подсознание сможет породить.

А вообще, человек, обладающий способностями описанными в повести, мне кажется, легко сможет освоить не одну специальность, пусть не на экспертном, но по крайней мере на профессиональном уровне, потому что большая часть любого профессионализма базируется всё-таки на памяти и опыте. В таком случае человек, способный быстро прочитать и запомнить книгу целиком, изначально оказывается в более выигрышном положении и тягаться с ним на его поле изначально бесполезно.

Мораль повести очевидна — интересоваться полезно чем угодно, а количество интересов может перейти в качество. Когда два необычных интереса встречаются в одной голове, может получиться что-то новое. Примером такого симбиоза может быть бионика, представляющая собой сплав практически всех естественных наук, археология, использующая достижения физики и химии, геологии, теории эволюции, истории. Более прозаический вывод — полезно быть знакомым со смежными областями деятельности и интересоваться их достижениями, а для того, чтобы выбрать наиболее интересную профессию, нужно на достаточно серьёзном уровне познакомиться с большинством базовых областей профессиональной деятельности людей.

Роман по качеству, как мне кажется, легко сравним с большинством романов Саймака. И качество это меня не радует. Есть, правда, и отличия в стиле. Если у Саймака большинство романов повествует об одиночке-изгнаннике, то здесь главных действующих лиц несколько.

По патетике и пафосу роман напоминает произведения Ефремова — такая же туповатая самоотверженность и нарочитая искусственность ситуаций.

Роман пестрит массой как физических, так и логических ошибок, различных противоречий и софизмов.

Пример физической ошибки — опровержение закона всемирного тяготения. Автор путает понятия веса и массы. Он делает вывод, что гравитационное взаимодействие двух тел ослабнет, если поместить их в жидкость. Якобы сила Архимеда будет уменьшать массы тел, и поэтому будет ослабляться и гравитационное взаимодействие.

Примеры логических ошибок: Дилоны считают, что до всего можно и должно доходить своим умом и рассуждениями. Однако же зачем-то они всё-же обмениваются мыслями? Где проходит граница между необходимостью познавать всё самому и возможностью просто спросить у ближнего — мне лично осталось непонятным. Рангуны, являясь бессмертными, на словах презирают пользу, однако на деле их поступки говорят о том, что их деятельность всё-же подчиняется некоторым полезным для них целям. Например, они захватывают одного из Дилонов, заставляя его работать на себя. Неужели это бесполезный поступок? Опять-таки мне не понятно, где же у Рангунов проходит граница между отрицанием пользы и стремлением к ней.

Не понравилась весьма мутная концепция времени, которое под действием вещества движется в одну сторону, а под действием антивещества — якобы в обратную. Хроновороты, хронобои, хроновихри — всё представляет собой довольно мутные абстракции, в которых даже сам автор похоже не особо разбирается, используя их в угоду натянутого сюжета.

Вообще, весь роман показался мне одним затянутым комиксом для детей, написанным только ради того, чтобы срубить бабла. Отдельные детали вроде троих Хавронов, говорящих постоянно одно и то же, и одного Рангуна, повторяющего часть уже сказанного, только усиливает это впечатление. Жанр романа — хроноопера, причём слово «опера» взято из названия жанра «космоопера» в его худшем значении.

Вердикт — либо читать маленьким детям вместо сказки на ночь, либо не читать вообще никогда.

Читал рассказ с заголовком «Перепутанные провода» и думаю мне его было читать интереснее тех, кто читал его под заголовком «Не из нашего мира». Потому что второй заголовок — явный спойлер. Пока читал, ожидал варианта а-ля «Ирония судьбы», что разговаривают люди из разных городов, но развязка меня удивила и обрадовала — всё-таки не зря читал.

Весьма занимательная приключенческая фантастика, можно даже сказать — боевая фантастика. Каждый поворот сюжета открывает перед читателем новый, до сих пор ещё не знакомый мир. Даже после прочтения понимаешь, что тут ещё есть куда развернуться — таинственная Островная империя, Хонти и Пандея, голованы, масса подземных бункеров. Приключения можно продолжать и продолжать.

Здесь уже чувствуется тот талант авторов писать с минимумом подробностей, без попыток подогнать под происходящее какую-то обосновательную базу, но писать интересно и захватывающе. Образцовый пример такого романа авторов — это «Град обреченный». Минимум объяснений, зато читается легко и влёт, оторваться невозможно.

Приведу несколько примеров такого безалаберного отношения к обосновательной базе. Как на этой планете оказались люди, идентичные земным? Как там оказались земные кошки? Почему на Саракше все пьют чай, почему именно чай, неужели не какой-то другой напиток? Почему на Саракше в сутках 24 часа, как на Земле? Откуда на Саракше взялись гитары (ладно хоть настраиваются они на Саракше по-другому)?

Ну и вообще, интересно почему при всей той технической развитости землян, какая свойственна миру Полдня, прогрессорство на планете идёт какими-то дедовскими способами, без использования каких бы то ни было технических средств. Вот Странник в конце книги жалуется, что им не известно что происходит на Островной Империи — все попытки внедрить туда своих людей оказались неудачными. А вывести на орбиту вокруг Саракша несколько военных спутников, чтобы они хотя бы в инфракрасном диапазоне просматривали поверхность планеты, раз уж на ней постоянный туман? Прослушивать радиоэфир? Запустить туда ботов с миниатюрными камерами? Мне кажется, что при желании можно было бы получить столько информации, сколько не смог бы добыть ни один внедрённый агент.

Часто бывает натыкаюсь на этакое издевательство-подшучивание над советскими писателями-фантастами, работавшими в сталинскую эпоху. Дескать по их представлениям будущее будет таким: во всём мире люди разговаривают по-русски, ходят в гимнастёрках, называют друг друга «товарищ», в небе плавают огромные каркасные дирижабли, по полям колесят огромные клёпанные трактора, выпуская, как паровозы, огромные чёрные клубы дыма. Вот и мне сейчас «Обитаемый остров» кажется образцом такой фантастики, в которой советская действительность с её КГБ и разведкой перенесена в будущее, где место отдельных стран заняли теперь целые планеты. Как будто всё будущее заключается в том, что человечество научилось летать на ракетах далеко-далеко, школьники-троечники стали читать книги по тензорному исчислению в качестве развлечения, и любой человек теперь умеет выводить из организма (за исключением головы) излишки свинца. А больше ничего не изменилось.

Что касается какого-то особого смыслового или философского наполнения, то тут его не так уж много. В принципе всё сводится к тому, что большинство людей на этой печальной планете не умеют делать простейших логических выводов. Это те люди, которые не понимают пословицы «Семь раз отмерь, один раз отрежь», не понимают анекдота про мужика, которому некогда точить пилу, а нужно пилить. Слишком быстро их удовлетворяет любое объяснение происходящего и слишком поспешно они принимают чью-то сторону. Что-то вроде «Выродки куплены, они хотят нас погубить» — всё просто, идём мочить выродков. Или «Мутанты хотят нас всех сожрать. Почему? Потому что они мутанты» — всё ясно, идём мочить мутантов. Слишком быстро они бросаются выполнять приказ.

Резюме — если вы хотите почитать отменную приключенческую повесть, не обращая внимания на отсутствие обоснования происходящего и не придираясь к научно-технической составляющей, то это книга — то что вам нужно. Если же для вас обоснование происходящего очень важно, как для меня, то это не совсем то, что вам нужно.

Рассказ отличный, перечислены даже несколько конструкций предполагаемых парусников. Тем более рассказ уже и не является чистой фантастикой. Японцы и американцы уже запускают экспериментальные аппараты с солнечными парусами.

Есть только одно неприятное обстоятельство — против ветра переменным галсом в космосе не походишь, т.к. там нет сопротивления среды. Для того, чтобы идти против ветра, пожалуй, можно применять только гравитационные манёвры. Да и далеко от Солнца тоже не улетишь — рано или поздно будет достигнута гелиопауза, где ветер от солнца будет уравновешиваться ветром со стороны других звёзд.

Пароход вытеснил парусник, поэтому реактивные ракеты тоже должны вытеснить аппараты с солнечными парусами. Парус можно использовать лишь для экономии топлива, а на большее он, скорее всего, не способен.

«Профессор Станюкович, одетый лишь в шорты и фуфайку, парил в воздухе в полуметре над своим креслом.» О да! Это так по-русски — взять на космическую станцию фуфайку. Надеюсь, он имел в виду не телогрейку, а всё-таки шерстяную жилетку или свитер?

Рассказ о том, что не стоит постоянно придерживаться только лишь сиюминутного прагматизма. Ни одна фундаментальная наука не сулит немедленных выгод. Может пройти много времени, прежде чем непонятные исследования выльются во что-то практически полезное. Сначала нужно ответить на вопрос «что это такое», а уже только потом можно будет думать над вопросом «как это можно использовать?» Одно без другого немыслимо — нельзя пытаться выгодно использовать то, чего ещё не понимаешь.

Пьер и Мария Кюри не могли знать, что пройдёт полвека и их исследования приведут к постройке атомных электростанций. Казалось бы — они занимались полной фигнёй. Так бы это оценил и сенатор из рассказа. Но, как оказалось, это далеко не так.

Рассказ позднее был переработан в первую часть романа «Конец детства». Правда концепции рассказа и романа совершенно разные.

В рассказе инопланетяне планировали объединить разрозненные государства на Земле, а затем интегрировать Землю в свою космическую империю, в которой люди стали бы равноправными членами и занимались бы исследованиями космоса вместе с остальными расами империи.

В романе инопланетяне — всего лишь слуги Сверхразума. Сверхразум объединяет разумы всех мыслящих существ вселенной. Именно присоединением очередных разумных существ (человечества) к Сверхразуму инопланетяне и занимаются. Сами инопланетяне, зависшие над городами Земли, присоединиться к Сврехразуму не могут в силу отсутствия каких-то функций в их организмах, поэтому они просто слуги.

Я читал роман до рассказа и тот поворот, который последовал после первой части, мне лично совсем не понравился. В этом смысле рассказ останавливается как раз вовремя и рисует перед человечеством более радужные перспективы.

Если считать этот рассказ чисто космическим, то он устарел, т.к. в настоящее время в космос не берут запасов кислорода в баллонах. В советском союзе были созданы установки для регенерации кислорода, которые работали в том числе на космических станциях «Салют» и «Мир». Отечественная система регенерации кислорода работает и на МКС. Единственная причина, по которой полезно иметь запас кислорода — это не полная герметичность станции. Правда берётся этот запас в первую очередь не для того, чтобы им дышать, а для того, чтобы поддерживать внутри станции давление.

Если же не считать, что в этом рассказе главное — космос, то рассказ довольно простой и актуален до сих пор. Замените космический корабль на необитаемый остров, а кислород на еду — вот вам и сюжет для новой истории.

Рассказ, как мне кажется, о сущности и будущем НАТО.

Американцы очень любят устанавливать везде свои порядки, любят чтобы к ним прислушались и подчинялись им. С этой целью создан НАТО. В случае если кто-то не хочет прислушиваться ко мнению американцев и подчиняться их требованиям, америка развязывает войну. Военных целей в американских войнах нет, а есть лишь политические: в основном это запугивание мирных граждан, наведение экономического паралича в оккупируемой стране, демонстрация американской силы перед остальным миром. Сообразуясь целям американцы и воюют весьма своеобразно: отрабатывают свои военные технологии. Военные при этом лишь расслабленно, по команде из Вашингтона, нажимают кнопки.

Проэкстраполируем то, чем является НАТО, в будущее. В будущем к НАТО присоединятся решительно все страны, включая дикие племена зулусов. Зулусам НАТО выдавать свою военную технику не станет — дикарям опасно давать гранату. Поэтому и воевать эти зулусы будут копьями и весьма неохотно, т.к. эта война им навязана политической верхушкой из Вашингтона.

Поскольку в НАТО вступят решительно все страны, то воевать НАТО останется только с террористическими организациями. Также поскольку теперь армии всех стран будут подчиняться интересам американцев, то вполне возможно, что НАТО будет игнорировать «мелкие» локальные конфликты, вроде захвата Москвы очередными моджахедами. Как это будет выглядеть — обыграно в рассказе. Хотя, конечно, всё что я сказал, вам может показаться притянутым за уши. Прочитайте и решите сами, меня этот рассказ навёл именно на эти мысли.

Одна из черт научной фантастики времени написания романа — это сварные космические станции с большим количеством персонала. Возможно в будущем такие орбитальные станции и появятся, но в настоящее время в качестве жилых помещений пока что получили применение готовые модули со стыковочными узлами. Много из той работы, которую в 50-е годы фантасты представляли выполняемой людьми на космических станциях, в настоящее время выполняется спутниками-автоматами.

Несколько устаревшими выглядят подсчёты траекторий на калькуляторе и печать компьютерных результатов расчёта орбит на бумажной ленте. В принципе это и не удивительно — во время написания романа только-только появились компьютеры на транзисторной элементной базе. Сегодняшние карманные калькуляторы мощнее первых компьютеров. Так что сейчас, конечно, калькуляторами для расчёта орбиты пользоваться вряд-ли станут, а вот штатный бортовой компьютер на любом корабле сможет эту орбиту посчитать автоматом и сразу же выйти на эту орбиту, исключая возможные ошибки пилота.

Очень привлекательно выглядит минималистичность в количестве космических объектов: три геостационарные станции связи на всю планету, одна ремонтная станция, рядом с ней свалка старых космических кораблей и космический отель, и одна медицинская станция вроде-бы на солнечно-стационарной орбите. Больше никакого космического мусора рядом с Землёй нет.

Единственное, что выглядит нерационально — это перекачка топлива из внешних баков в баки корабля. При этом пустые баки отправляются летать неизвестно где — может быть они сгорят в атмосфере Земли, а может быть так и будут крутиться по одной и той же орбите. В космосе пусто, поэтому любой бак можно было бы подключить к космическому кораблю и тащить с собой. Хоть на разгон массы бака и будет тратиться дополнительное топливо, но зато в космосе не будет крутиться мусор и бак можно будет использовать повторно.

Весь сюжет, позволивший главному герою побывать аж на трёх станциях и на окололунной орбите, выглядит несколько притянутым за уши: автору просто захотелось описать всё желаемое и под это уже подстраивался сюжет.

В целом крупных недостатков в романе нет — всё могло бы быть именно так, как описано, если бы развитие компьютеров отстало от развития остальных отраслей. Всё описанное отлично стыкуется с романом «Пески Марса», читать было довольно интересно.

Рекомендуется к прочтению детям и подросткам, интересующимся космосом.

На мой взгляд в этом сценарии не хватает сцен, изображающих реальную опасность Зоны. Можно было бы добавить картину с расплющенным на комариной плеши вертолётом, можно было бы оставить скелеты в потрёпанной одежде — трупы погибших сталкеров, можно было показать как загорается гайка при попадании в определённую область, можно было бы показать раскиданные по зоне артефакты...

Но, видимо Стругацким захотелось сделать более философский фильм, да сэкономить на ненужных спецэффектах. Да и Зона в фильме в первую очередь — не место высадки инопланетян, а скорее просто какое-то аномальное место, а комната исполнения желаний — средство для раскрытия человеческой психологии, для философских размышлений.

Слишком коротко. Нет никакой конкретики. По сути есть только плач царя, которому грозит смерть, да бессилие прогрессоров, как будто бы только-только осознавших, что не применив силу против силы, ничего не добьёшься.

Трудно понять, что хотели сказать авторы. Ну не банальности же вроде того, что дети — самое ценное. И показать конец света на отдельно взятой планете тоже не ново. Хотя, безусловно, всё случившееся создаёт непередаваемую атмосферу обречённости и безысходности, но суть, конечно, не в этом.

На мой взгляд, это повесть-предостережение. Она имеет какое-то родство с «Хищными вещами века», только показывает другую сторону будущего. В «Хищных вещах века» показаны не-учёные, а в «Радуге» — учёные. В первом — обуза человечества, а во втором — его локомотив. В «Хищных вещах века» идёт описание общества, развращённого потребительством, но при этом незримо чувствуется, что параллельно существует совсем другой мир — мир учёных, инженеров, исследователей. И вот в «Радуге» можно увидеть этот мир.

Что объединяет эти два мира? На мой взгляд, та же самая беспечность и потребительство. Просто в «Радуге» беспечность и потребительство имеют несколько другой уровень.

На Земле беспечность ограничивается собственной личностью человека, т.к. своей беспечностью человек может принести вред только себе лично, ну или опосредованно — другим, подав плохой пример для подражания. На Радуге люди беспечны по-своему. У них есть оборудование для борьбы с Волной, у них есть электростанции, оборудование для исследований, плодородные поля, жильё. Но люди в целом сохраняют свою беспечность и здесь. Они не думают об опасности или безопасности, они увлечены проблемой, исследованиями, только исследования занимают всё их сознание. Часть учёных, ещё сохранивших чуточку здравомыслия, осторожности, предлагают заняться в первую очередь изучением Волны. Другие потеряли бдительность и им интересна только проблема Нуль-Т.

Что касается потребительства, то опять же — на Земле ограничиваются в основном потребностями гедониста: вкусно поесть, хорошо поспать, мало работать, больше развлекаться, а на Радуге потребительство приняло несколько другой уровень. На Радуге люди не стремятся только лишь хорошо поспать и поесть, наоборот — первое место занимает работа, исследования. На фоне работы люди могут недосыпать, согласны есть не вкусную пищу, но вот от чего они не могут отказаться, так это от дорогого оборудования и от электроэнергии для исследований. В стремлении заполучить оборудование и электроэнергию они доходят до саботажа. Они режут кабели от электростанций, идущие к другим исследователям, и подключаются к ним сами. Чтобы сохранить дорогое оборудование, готовы заставить людей рисковать жизнями, готовы пойти на обман для того, чтобы получить больше оборудования.

Опять беспечность и потребительство? Не только.

Ещё эту повесть можно рассматривать как завуалированный плевок в сторону «Туманности Андромеды» Ефремова. В «Туманности Андромеды» всё человечество занимается наукой, инженерным делом, искусством, историей и археологией, космическими исследованиями. Представим планету, населённую лишь учёными и небольшим количеством инженеров и администраторов. Что получится? Сделав науку высшей ценностью, мы получим неизбежную катастрофу. И если в «Туманности Андромеды» катастрофа имела не столь ужасные последствия, и всё обошлось, провинившегося лишь пожурили и всё продолжилось сызнова, то в «Радуге» продолжения быть не может. Первая же допущенная ошибка оказалась фатальной.

Получается, что в «Радуге» человечество, не смотря на то, что оно уже освоило космические перелёты, всё ещё пребывает в состоянии детства.

Человечество изобрело виртуальную реальность и нейроинтерфейсы. «Небеса» были первым применением новой технологии для удовлетворения прежних эгоистических потребностей отдельных индивидов и превой попыткой использовать часть «вычислительной мощности» мозга для внутренних нужд всей системы.

«Небеса» были уничтожены террористами, но технологии никуда не делись и со временем ушли «в народ». Несмотря на официально существующий во многих странах запрет на создание роевых структур, объединяющих сознания людей в единое целое, роевые структуры не только существуют, но и растут угрожающими темпами. Те же, кто пока не подсоединился к роевым структурам и пока не готов пожертвовать своим индивидуальным сознанием во имя коллективного, забавляются либо усилением собственного сознательного начала в процессе добровольного и сознательного удушения, либо объединением собственного сознания с сознаниями других биологических видов для расширения психологического опыта.

Те же немногие, кто пока не охвачен всеобщим помешательством, испытывают нарастающую необъяснимую тревогу. Человечество уже встало на путь трансформации, научившись заменять части своих тел кибернетическими протезами и усилителями, корректировать психологические особенности на твёрдой научной и технологической основе. Лишь немногие остались обычными «исходниками». Что же будет дальше?

Предчувствовали ли эти тенденции инопланетяне, отправив свои космические аппараты сделать предсмертный снимок цивилизации индивидуальных сознаний на пороге их растворения в коллективном бессознательном, или сами повлияли на сознания миллиардов людей, облучив их электромагнитным излучением, имеющим силу ментального вируса? Ответов на эти вопросы пока нет ни у кого. Есть лишь одна надежда — на улетевший в дальний космос на встречу с инопланетянами «Тезей». Какие ответы он принесёт, когда мы получим эти ответы и получим ли их вообще?

Рассказ имеет необычную форму — это половинка диалога пожилого чудака-учёного со своим собеседником, слова которого в диалоге отсутствуют. Получился как бы монолог, речь от первого лица.

Читать было интересно хотя бы потому, что до этого я не знал, что изучением поведения муравьёв занимается отдельная научная дисциплина — мирмекология. Ну и написано это произведение было во времена, когда кибернетика и «компьютерная наука» делали свои первые шаги. Норберт Винер, Джон фон Нейман, Клод Шеннон ещё только-только закладывали основы, а первый электронный программируемый компьютер ENIAC был создан всего за полтора десятилетия до написания рассказа. В год написания рассказа в космосе побывал первый человек. Казалось, что наука и техника стоят на пороге экспоненциального, взрывного, безграничного роста. До мыслящего компьютера — рукой подать.

Сейчас, конечно, этот рассказ потерял часть своей привлекательности именно потому, что мы знаем о том будущем, которое наступило впоследствии. Но сама атмосфера тех лет с её одержимостью научными исследованиями, верой в безграничные возможностей науки, придают рассказу особый, непередаваемый оттенок.

Я уже писал о том, как я решил ознакомиться с книгой Александра Панчина «Апофения». В том же ролике, из которого я узнал о книге «Апофения», Александр рассказывал и о другой своей книге — «Защита от тёмных искусств». После просмотра этого ролика я заказал в интернет-магазине сразу обе книги. И вот теперь прочитал вторую.

Несмотря на название, которое на первой взгляд характерно скорее для какой-нибудь эзотерической книги, книга эта на 100% является научно-популярной. Кроме того, как я узнал, название является отсылкой к Гарри Поттеру. Так называлась дисциплина, которую преподавали в школе чародейства и волшебства. Название книги говорящее и, по моему разумению, говорит оно о следующем: искать защиты от тёмных искусств нужно не у эзотерики, а у науки, потому что единственным действующим способом защиты является борьба с собственным невежеством.

Книга снабжена обширным списком ссылок на научные исследования и на другие научно-популярные книги. Всего в книге насчитывается 13 глав и 666 ссылок, что вряд ли можно назвать случайностью — скорее всего это такой изощрённый способ провокации людей, придающих слишком большое внимание определённым числам. Такое большое количество ссылок до этого мне попадалось только в переводной научно-популярной литературе. По содержанию книга может конкурировать с лучшими западными образцами научно-популярной литературы, что лично меня несказанно радует.

В книге последовательно, глава за главой, рассматриваются популярные человеческие заблуждения и делается попытка объяснить их с научной точки зрения. Поскольку книга очень насыщена разнообразной информацией и примерами, трудно рассказать об этой книге в нескольких абзацах. Поэтому я решил кратко записать наиболее интересные и запоминающиеся мысли каждой из глав. Конечно, они не отражают всей сути книги, поэтому заинтересовавшимся рекомендую ознакомиться с ней целиком.

Глава 1. Дементоры — фантомы и кошмары

Рассказывается о значении слова «кошмар» в разных языках. Означает оно ночного душащего демона. Иногда люди просыпаются и не могут пошевелиться, из-за чего мозг автоматически делает вывод — кто-то удерживает тело. Объясняется это тем, что сон делится на медленные и быстрые фазы. Во время фазы быстрого сна в мозге активируются зоны, управляющие движением. Однако, двигаться во сне опасно, поэтому активность этих зон мозга блокируется и сигналы от мозга до мышц не доходят. Иногда бывает так, что человек просыпается, но блокировка ещё не прошла. Именно в таких случаях мозг делает вывод, что его тело кто-то держит. Если добавить сюда явление апноэ — ночной остановки дыхания, то можно легко придумать ночного душащего демона.

Если человек ходит по ночам и ничего не помнит об этом, не спешите вызывать экзорциста для изгнания беса. Фаза медленного сна может сопровождаться бессознательным выполнением действий, что известно под названием лунатизма или сомнамбулизма.

Глава 2. Инферналы — живые мертвецы

При синдроме Котара пациенты считают себя мёртвыми. Причинами странного поведения может быть перенесённые травмы мозга или проблемы с почками, которые не справляются с выведением веществ, влияющих на деятельность мозга. При синдроме Капгра люди теряют способность к эмоциональному отклику при узнавании. Знакомый человек или предмет кажутся двойниками. Человек, страдающий синдромом Капгра, может передвигаться по собственному дому, находить предметы в ожидаемых местах, но по-прежнему считать, что он находится в точной копии своего дома. Синдром может проявляться выборочно. Например, человек может узнавать знакомого при телефонном разговоре, когда не видит лица, но воспринимать его как двойника при личной встрече, может узнавать одних людей, но считать двойниками других и т.п.

В этой же главе рассказывается про ощущения выхода из собственного тела, предсмертный туннель и предсмертная эйфория. В мозге есть зоны, отвечающие за чувство собственного положения в пространстве. В экспериментах на мышах выяснилось, что у них это пространство делится на шестиугольники, каждому из которых соответствовала активность отдельного нейрона. Люди, ощущавшие выход за пределы тела, ещё ни разу не смогли описать предметы, находящиеся в той же комнате, но не видимые из места положения глаз. При электростимуляции областей мозга, связанных с выходом из собственного тела, люди могут чувствовать, что у них за спиной кто-то стоит. Люди, не обладающие скептическим мышлением, могут сделать вывод, что за их спиной находится чей-то дух. Предсмертный туннель возникает из-за кислородного голодания зрительных областей мозга. Такой туннель видят лётчики при сильных перегрузках, когда кровь отливает от мозга и зрительные области мозга испытывают кислородное голодание. Предсмертная эйфория ощущается из-за того, что при сильном стрессе в организм выбрасываются эндорфины, которые должны смягчить неприятные ощущения и помочь организму справиться с кризисной ситуацией, например, убежать от хищника. Любителей экстремальных развлечений иногда называют адреналиновыми наркоманами. А эндорфины часто часто выбрасываются вместе с адреналином, поэтому на самом деле это скорее эндорфиновые наркоманы, т.к. сам по себе адреналин приятных чувств не вызывает.

Глава 3. Авада Кедавра — убивающее заклятие

Пожалуй, наиболее изученным ритуалом проклятья, являются обычаи африканских, южноамериканских, австралийских и новозеландских племён. Шаман, направляя на человека кость или прибегая к другому мистическому ритуалу, приговаривает человека к смерти. Приговорённый к смерти испытывает сильнейший стресс, который подкрепляется поведением окружающих — все знакомые и родственники начинают относиться к нему как к человеку, который вот-вот должен умереть. В результате человек умирает от стресса, вызванного внушением, а факт смерти лишь ещё сильнее убеждает окружающих в действенности ритуала. Механизм действия с физиологической точки зрения таков: у напуганного человека начинает вырабатываться адреналин, адреналин учащает сердцебиение, сужает сосуды, тем самым повышая кровяное давление, и снижает поступление крови ко внутренним органам, человек отказывается от еды и умирает от сердечного приступа.

Сильной внушаемостью объясняется подверженность людей гипнозу и головные боли, якобы вызванные радиоизлучением.

Глава 4. Окклюменция — защита сознания

Сильная внушаемость позволяет не только вводить людей в гипнотическое состояние, вызывать у них головную боль или приводить к смерти. Даже у людей, слабо подверженных внушению, можно сформировать ложную память о событиях, в которых якобы принимал непосредственное участие сам внушаемый, если рассказ звучит довольно правдоподобно из уст людей, которые действительно могли быть свидетелями. Меняя постановку вопроса, можно влиять на получаемые ответы (я думаю, что это человеческое свойство хорошо известно составителям разного рода общественных опросов).

У большинства людей хотя бы раз в жизни возникало чувство дежавю — чувство повторного попадания в одну и ту же ситуацию или одно и то же место. Однако встречаются люди, у которых чувство дежавю возникает постоянно, что может быть признаком повреждения левой височной доли коры головного мозга. Учёным удалось научиться искусственно воспроизводить чувство дежавю путём электростимуляции отдельных участков височной доли мозга.

Глава 5. Веритасерум — сыворотка правды

В этой главе рассказывается об экстрасенсах, медиумах, телекинетиках. И об иллюзионистах и учёных, разоблачающих их. Если человеку, заявляющему о своих паранормальных способностях, удалось обмануть учёного, то это вовсе не значит, что наука не может дать объяснения. Учёные — тоже люди, поэтому бывает что и их удаётся долго водить за нос, а некоторые из экстрасенсов искренне заблуждаются насчёт своих способностей. Но обычно паранормальные способности теряются в условиях корректно поставленных экспериментов, в которых учитываются все возможные лазейки. Иллюзионисты, как правило, не любят раскрывать секреты собственных трюков, однако обычно они охотно помогают учёным разоблачить жулика или корректно поставить эксперимент, поскольку сами хорошо знают трюки, которыми пользуются.

В книге упоминается фильм Бориса Соболева «Идущие к чёрту», посвящённый разоблачению участников передачи «Битава экстрасенсов»:

https://youtu.be/rUyx8Fa_kpo

Глава 6. Прорицания — закономерности в совпадениях

Люди привыкли во всём искать закономерности. Некоторые видят закономерности даже там, где их нет. Такая нездоровая способность находить закономерности называется апофенией, а на шуточной энциклопедии lurkmore.to это называют Синдромом поиска глубинного смысла. Визуальной апофении можно научить даже компьютерную программу. Именно такую программу Deep Dream создали в недрах Google. Программу научили находить на фотографиях животных, а затем снизили порог чувствительности и заставили программу дорисовывать животных по найденному фрагменту. Результаты получаются весьма любопытные:

- Deep Dream Generator и легкая наркомания — https://pikabu.ru/story/deep_dream_generator_i_legkaya_narkomaniya_4057583

- Deep Dream: как добавить к фото и видео мечты роботов — https://lifehacker.ru/deep-dream/

Как-то мне попадалась статья, в которой описывалась нейросеть, обученная находить на изображениях порнографию. Настроенная подобным образом, как и Deep Dream, она находила и дорисовывала порно на пейзажах:

Нейросеть превратила пейзажи в абстрактное порно — https://nplus1.ru/news/2016/10/21/neural-porn

Иногда люди верно понимают закономерности, но не верно интерпретируют их причины. Так появляются карго-культы, когда люди копируют внешние проявления закономерности, рассчитывая получить результат по существу.

Иногда люди считают какое-то событие маловероятным, хотя даже случайное распределение статистически довольно часто приводит к совпадениям. Например, чем больше группа людей в выборке, тем быстрее растёт вероятность, что у двух людей из этой группы совпадёт день и месяц рождения. Этим иногда пользуются недобросовестные учёные, которые анализируют одну и ту же небольшую выборку данных большим количеством разнообразных способов, пока в выборке не будет обнаружена какая-то закономерность. Дальше под эту закономерность подводится эксперимент, в ходе которого якобы и обнаруживается эта закономерность. Однако при независимой проверке результаты таких экспериментов обычно опровергаются, поскольку закономерность характерна лишь для оригинальной выборке данных.

Глава 7. Агуаменти — магия воды

Магическое мышление основано на двух принципах: принципе подобия и принципе соприкосновения. Кукла вуду подобна человеку, волосы или ногти которого имеются в кукле — это пример использования принципа подобия. Вода, побывавшая в контакте с предметом, сохраняет его силу даже при многократном разведении, при котором в воде не остаётся ни одной молекулы от первоначально разведённой воды — это пример использования принципа соприкосновения, который используется в гомеопатии.

Глава 8. Империо — иллюзия воли

В этой главе описываются синдром чужой руки, когда рука человека начинает совершать действия, не подконтрольные воле хозяина. Распространёнными причинами этого синдрома бывают различные повреждения мозга, вызванные инсультом, опухолями, дегенерацией нейронов.

Здесь же описывается раздвоение сознания, вызванное разрывом связей между левым и правым полушариями мозга. Раньше эпилепсию лечили перерезанием мозолистого тела, которое как раз соединяет оба полушария. У таких пациентов приступы эпилепсии проходили, и на первый взгляд в их мировосприятии и поведении ничего не менялось. Однако левое полушарие не видит того, что находится на периферии левого глаза, а правое не видит того, что находится на периферии правого глаза. Левой половиной тела управляет правое полушарие, а правой — левое. Речевой центр у людей как правило находится в левом полушарии. Если пациента с разделёнными полушариями попросить смотреть в одну точку, а затем быстро показать две разные картинки в периферических зрительных зонах, то пациент назовёт тот предмет, который был показан на периферии правого глаза. Если человека попросить нарисовать увиденный предмет левой или правой рукой, то результат будет различаться. Левая рука нарисует то, что было показано слева, а правая — то что было нарисовано справа. Интересно, что если человека попросить нарисовать левой рукой, а потом попросить назвать виденный предмет, то он назовёт не тот предмет, который он нарисовал. Если дать человеку предмет в левую руку и попросить назвать этот предмет, то человек отвечает, что не чувствует левой руки. Если же попросить его выбрать такой же предмет из мешка, то левая рука безошибочно находила нужный предмет, а правая с заданием не справлялась. При этом человек не мог объяснить, как ему удалось справиться с заданием левой рукой, ведь он не чувствовал левой руки и не знал что за предмет в ней находился.

Незадолго до того, как человек начнёт движение, в его мозгу уже происходит электрическая активность, связанная с этим движением. Кроме того, осознание выбора тоже наступает с запаздыванием. В одном из экспериментов испытуемому предлагалось нажать на одну из двух кнопок. По электрической активности мозга учёные научились определять выбор испытуемого. Затем задание менялось — нужно было нажать ту кнопку, которая не была подсвечена. При этом подсвечивалась та кнопка, которую, судя по электрической активности мозга, человек собирался нажать. В итоге человек не мог нажать ни одну кнопку, т.к. ещё до осознания им желания нажать на другую кнопку, она уже оказывалась подсвеченной. Из этих экспериментов следует, что сознание человека в принципе не управляет его поведением, оно лишь озвучивает решения, принятие которых происходит на неосознанном уровне.

Глава 9. Арканум — о магии и технологии

В этой главе сделано некоторое отступление от объяснения явлений, считающихся мистическими. Тут обрисовываются возможности науки по усилению возможностей человека. Слепых людей можно научить видеть спиной или языком, если воспользоваться специальным устройством с иголками, которые выдвигаются в зависимости от освещённости соответствующего участка изображения, полученного с видеокамеры. В некотором роде подобными способностями обладают синестеты, у которых развито комплексное восприятие отдельных чувств. У людей с таким восприятием цифры и буквы могут иметь собственный, присущий им цвет или даже вкус. В аккуратно поставленных экспериментах выяснилось, что люди, обладающие такими способностями, быстрее распознают рисунки, составленные из цифр одного цвета, которые синестеты видят как бы раскрашенными в разные цвета. И наоборот, скорость распознавания настоящего цвета снижалась, если настоящий цвет цифры не совпадал со смысловым. При попытке назвать цвет цифры синестеты дольше думали и чаще допускали ошибки. Синестетом был, например, Моцарт — звуки он воспринимал окрашенными в разные цвета, это наиболее распространённая разновидность синестезии.

Одной из любопытных разновидностей синестезии является эмоционально-цветовая синтезия: люди с таким восприятием видят цветные ауры вокруг лиц людей, цвет окраски которых зависит от отношения к человеку.

Как ни странно, но большинство из нас обладает одним необычным навыком — мы можем визуально представлять картины, описываемые словами. Некоторые люди таким навыком не обладает, что называется афантазией.

Глава 10. Пожиратели смерти — слуги зла

В этой главе делается попытка представить зомби с научной точки зрения. Известно ядовитое вещество тетродотоксин, которое в малых дозах может парализовать человека и лишить его памяти. Обычно человек умирает от этого яда из-за остановки дыхания. Подобрать точную дозу яда, чтобы человек не умер, а оказался парализованным, очень трудно даже в лабораторных условиях, и поэтому большинство людей, отравленных этим ядом умирает. Но некоторые, будучи похороненными заживо, потом способны выбраться из могилы и бродить по окрестностям в состоянии беспамятства. Если бы существовал паразит, который оказывал бы подобное действие на организм, то зомби могли бы встречаться в реальности. Собачье бешенство — одна из болезней, которая вызывает обильное слюноотделение и агрессивное поведение ради дальнейшего распространения вируса через укусы. Подобно собачьему бешенству, воображаемый паразит мог бы передаваться с укусами зомби здоровым людям. При этом зомби по-прежнему оставались бы обычными людьми, которым нужна еда и вода. Скорее всего они стремились бы укусить ещё здоровых людей и вряд ли стали бы есть себе подобных.

Мемы распространяются подобно вирусам: человек оказывается заражён смешной шуткой или привлекательной идеей и стремится заразить ею всех окружающих. В процессе передачи мем мутирует и видоизменяется. Разные версии одного и того же мема начинают конкурировать друг с другом, в результате чего наиболее широко распространяются мемы, оказавшиеся наиболее привлекательными для их носителей.

Глава 11. Волан-де-Морт — Тот, Кого Нельзя Называть

Ошибки первого рода — невосприятие имеющейся закономерности. Ошибки второго рода — нахождение закономерности там, где её нет. Людям свойственно приписывать собственные свойства неодушевлённым предметам, т.к. способность распознавать человеческие отношения очень важна для жизни в обществе. Как говорится, лучше перебдеть и допустить ошибку второго рода, чем недобдеть и допустить ошибку первого рода. В пример приводятся рекламные ролики, в которых настольные лампы или воздушные шарики вызывают сочувствие, т.к. «ведут» себя как люди.

Вера в бога (или богов) — одно из проявлений ошибок второго рода, когда случайному стечению обстоятельств приписывается чья-то воля, а у природных явлений и стихий появляются человекообразные повелители — боги.

У человека имеется два уровня мышления. Первый уровень — поверхностное мышление, работает очень быстро и обходится дёшево, но часто ошибается. Второй уровень — глубокое мышление, работает медленно и потому обходится дороже, но способно исправлять ошибки мышления первого уровня. Когнитивная рефлексия — способность задумываться о собственных мыслях. Люди с развитой когнитивной рефлексией чаще обращаются ко второму уровню мышления и поэтому реже ошибаются. Исследования показали, что верующие как правило обладают менее развитой когнитивной рефлексией и чаще ошибаются, отвечая на вопросы, требующие привлечения мышления второго уровня. Среди верующих чаще встречаются люди, серьёзно относящиеся к астрологии, НЛО, телепатии, экстрасенсам и т.п.

Сочетание подверженности человека ошибкам второго рода и низкого уровня развития когнитивной рефлексии делает человека подверженным религиям. Совершать ошибки второго рода и видеть человеческое присутствие там, где его нет — это естественное свойство человеческой психики, а слабые способности к когнитивной рефлексии не позволяют человеку проанализировать информацию достаточно глубоко, чтобы нивелировать ошибку второго рода. Проявляется это в том числе как игнорирование результатов научных исследований. Например, изучение эффективности молитвы на больных людях показало, что эффект её нулевой, если тот, о ком молятся, не знает об этом, положительный как у плацебо — если человек верующий и молится сам, отрицательный как у ноцебо — если знает, что о нём молятся.

Чтобы избегать когнитивных ловушек, человеку нужно всегда оставлять место для сомнений. Слепая вера препятствует узнаванию истины, доля сомнения позволяет воспринимать новые факты. Абсолютный атеист в этом смысле неотличим от верующего — никакие доказательства в пользу существования бога его не убедят, потому что он верит в его отсутствие. Просто атеист — это всегда агностик, оставляющий возможность переубедить себя достоверными фактами.

Глава 12. Демон Второго Рода — в поисках знания

В любой выборке данных при достаточно внимательном поиске можно найти какие-то неожиданные закономерности. Но обнаруженные в выборке закономерности сами по себе не позволяют сделать достоверных выводов, потому что найденная закономерность может быть свойством конкретной выборки, а не объективной закономерностью. Чтобы проверить, объективна ли найденная закономерность, нужно поставить корректный эксперимент, имеющий целью проверить наличие этой закономерности. Некоторые недобросовестные учёные не утруждают себя проверкой найденных закономерностей и делают преждевременные выводы, которые при независимой проверке часто не подтверждаются.

Некоторые недобросовестные учёные или многие псевдоучёные специально прибегают к наукообразной терминологии, стараются выразить простые мысли сложным способом, чтобы отсеять часть критиков, которые не смогут пробраться через тернии и добраться до сути, которой, при внимательном рассмотрении, может и вовсе не оказаться. В качестве примера такого нагромождения наукообразной философии автор приводит труды Гегеля. Однако склонность человеческого разума к ошибкам второго рода позволяет многим его читателям находить смысл в его трудах.

Глава 13. Фините Инкантатем — конец магии

Свидетельство не является доказательством. Нейронная сеть, обученная на определённой выборке данных, будет использовать закономерности этой выборки при принятии решения, даже если этой закономерности объективно не существует. Таким образом, нейронная сеть оказывается подвержена апофении. Человеческий мозг тоже является нейронной сетью, поэтому склонен к апофении. Учёные долгое время совершенствовали научную методику для того, чтобы защититься от ошибок человеческого мышления. Веры в чудо недостаточно для того, чтобы его сотворить. Для сотворения чуда необходимо учиться, познавать окружающий мир.

И помните, как написано в эпиграфе, «если вы не прочитаете эту книгу, призраки будут ходить за вами следом».

О покупке книги

Однажды мне на глаза попался трейлер художественного фильма «Салют-7». То, что я увидел в трейлере, мне не понравилось. Особенно дикое впечатление произвела на меня песня «Земля в иллюминаторе», исполненная по всем канонам современной музыкальной моды: с завываниями и проглатыванием гласных звуков в начале каждого слова. Однако, сама тема меня заинтересовала. Поэтому, когда я увидел книгу, которую написал сам участник событий, то сразу же захотел её прочитать. Когда я сравнивал цены книги в нескольких веб-магазинах, то встретил эту книгу в издании 1999 года с другой обложкой, которая показалась мне знакомой. Насколько я помню, я хотел однажды купить эту книгу, но тираж был полностью раскуплен, а на переиздание рассчитывать не приходилось, т.к. у большинства людей космонавтика уже перестала вызывать интерес. Поэтому тогда я благополучно забыл об этой книге. Всё изменилось после выхода одиозного фильма, когда на волне его популярности стало возможным продать и новый тираж книги.

В книге Виктора Савиных приводятся записи из дневника, сделанные им во время его полёта на станцию «Салют-7», фрагменты переговоров с Центром Управления Полётами, газетные статьи, письма. Цель миссии экипажа корабля «Союз Т-13» — восстановить работу станции, не подающей признаков жизни.

О станциях «Салют»

Имелось два семейства станций «Салют»:

1. семейство долговременных орбитальных станций для гражданских задач, сокращённо — ДОС,

2. семейство орбитальных пилотируемых станций «Алмаз» для задач по фотосъёмке поверхности Земли, в первую очередь — в военных целях, сокращённо — ОПС.

Гражданских станций было четыре:

1. Салют-1 — имел только один стыковочный шлюз. Первая миссия посещения «Союз-10» окончилась неудачно — состыковаться со станцией не удалось. Миссия посещения «Союз-11» завершилась трагически. Хотя экипажу удалось состыковаться со станцией и выполнить полную программу полёта, при возвращении на Землю, в процессе отделения переходного отсека, произошла разгерметизация возвращаемого аппарата и весь экипаж погиб.

Космос-557 — станция, полностью аналогичная «Салют-4». Из-за неисправности системы стабилизации вошла в колебательный режим, израсходовав весь запас топлива.

2. Салют-4 — увеличена площадь солнечных батарей. Вместо неподвижных четырёх панелей общей площадью 28 м2, установленных на переходных и агрегатном отсеках, были установлены три подвижные солнечные батареи общей площадью 60 м2 на бытовом отсеке. Стыковочный узел по-прежнему имелся только один. Станцию посетили экипажи кораблей «Союз-17» и «Союз-18». Отработана стыковка в автоматическом режиме с кораблём «Союз-20», на котором космонавтов не было.

3. Салют-6 — на станции появилось два стыковочных узла, что позволяло осуществлять непрерывное нахождение экипажей на станции. На станции побывало 26 космонавтов, к станции летали 17 пилотируемых и 2 беспилотных корабля серий «Союз» и «Союз Т», 12 автоматических грузовых корабля «Прогресс» и один автоматический грузовой корабль ТКС «Космос-1267», который использовался в качестве модуля станции. В составе экипажей посещения станцию посещали первые космонавты Чехословакии, Польши, ГДР, Болгарии, Венгрии, Вьетнама, Кубы, Монголии и Румынии.

4. Салют-7 — по сути мало чем отличался от станции «Салют-6», был выведен ему на замену, т.к. у прежней станции подходил к концу рабочий ресурс. Послужной список этой станции гораздо короче. После выхода станции из строя и восстановления её работы экипажем корабля «Союз Т-13», экипаж «Союз Т-14» досрочно покинул станцию из-за болезни Васютина. Из-за этого не состоялся полёт полностью женского экипажа, который планировалось отправить на корабле «Союз Т-17», не состоялась встреча с американским шатлом. Предполагалось также осуществить стыковку станции с кораблём «Буран», однако этим планам не суждено было сбыться: из-за аномальной солнечной активности, поднялась верхняя граница плотных слоёв атмосферы, в результате чего станция стала сходить с обриты и в неуправляемом падении сгорела в плотных слоях атмосферы в 1990 году над Южной Америкой.

К этому же семейству станций можно причислить ещё два модуля более крупных космических станций:

1. Салют-8 — базовый блок станции «Мир»,

2. Салют-9 — модуль «Звезда» международной космической станции.

Военных станций было поменьше, но нештатных ситуаций на них было гораздо больше:

1. Салют-2 — разгерметизировалась на 13-е сутки и сошла с орбиты на 54 сутки. Стыковочный узел был только один, но располагался со стороны агрегатного отсека. Там же были установлены и солнечные батареи.

2. Салют-3 — станцию посетил экипаж корабля «Союз-14». Вторая попытка посещения станции экипажем корабля «Союз-15» оказалась неудачной из-за отказа системы сближения «Игла». Система неверно определила относительное положение кораблей, дала команду на чрезмерно быстрое сближение. Корабль «Союз-15» пролетел мимо станции на расстоянии 40 метров, дальнейшие попытки сближения привели к таким же результатам. Топливо на выполнение манёвров было израсходовано, в результате чего было принято решение вернуть экипаж на Землю.

3. Салют-5 — станцию посещали дважды. Первый раз — экипаж «Союз-21» в составе Бориса Волынова и Виталия Жолобова. Во время этого посещения произошла нештатная ситуация: сработала аварийная сигнализация, погас свет и отключились все системы станции, включая систему вентиляции и регенерации кислорода. Космонавты сообщили об аварии на Землю по аварийному одностороннему каналу связи и приступили к поискам причины отказа систем. В течение двух часов восстановить работу станции удалось, однако из-за перенесённого стресса у Виталия Жолобова началась депрессия, в результате чего экипаж был возвращён на Землю досрочно. Экипажу «Союза-23» состыковаться со станцией не удалось из-за отказа системы сближения «Игла». Когда на манёвры был израсходован почти весь запас топлива, было принято вернуть экипаж на Землю. Спускаемый аппарат глубокой ночью сел на воды озера Тенгиз в 2 километрах от берега. Это был единственный случай посадки на воду в отечественной космонавтике. Ситуация осложнялась метелью и температурой -20 градусов по Цельсию и тем, что выходные люки и клапаны системы вентиляции оказались под водой. Командир корабля потерял сознание от удушья. В течение 12 часов после посадки спускаемый аппарат был отбуксирован поисковым вертолётом к берегу, где космонавты наконец-то были извлечены из капсулы и им была оказана необходимая медицинская помощь. Третьим аппаратом, направленным на станцию, стал «Союз-24». Экипаж осуществил частичную замену атмосферы на станции, т.к. Волынов и Жолобов жаловались на головную боль и посторонний запах. Экипаж «Союза-24» закончил задачи экипажа «Союза-21», после чего вернулся на Землю.

О Джанибекове и Савиных

Настоящая фамилия капитана корабля «Союз Т-13», Владимира Джанибекова — Крысин. Фамилию он поменял после свадьбы — взял фамилию жены. Женившись вторично, фамилию менять не стал, оставив себе фамилию первой жены. В космос Джанибеков летал 5 раз, включая последнюю миссию на «Союзе Т-13», которая оказалась самой длительной — 115 суток, против не более двух недель в каждой из предыдущих. Все пять раз он летал к станциям «Салют-6» и «Салют-7».

Борт-инженер — Виктор Савиных, до этого совершил лишь один космический полёт на станцию «Салют-6». После миссии по спасению станции «Салют-7», он совершит ещё один полёт, уже на станцию «Мир».

О спасении станции

Строгая секретность миссии Джанибекова и Савиных соблюдалась лишь до момента успешного выполнения работ по спасению станции. Суть их миссии была раскрыта перед широкой общественностью в газете «Правда» в статье «Мужество «Памиров»», автором которой стал космонавт Феоктистов.

В 1986 году вышел фильм «За строкой сообщения ТАСС», в котором были показаны участники реальных событий:

https://youtu.be/nWmGY2JZr38

Фильм не блещет захватывающим сюжетом, зато там можно увидеть реальных людей.

Бытовые и технические подробности

Стыковочные узлы станции и кораблей находятся на переходных отсеках. Эти отсеки используются как для стыковки, так и для выхода в открытый космос. Для выхода в открытый космос предусмотрен отдельный люк, однако иногда выход в космос осуществляется через стыковочный узел, например — для его осмотра. Чтобы не повредить уплотнение стыковочного узла, космонавты перед выходом надевают на него специальное защитное кольцо.

При стыковке совмещаются резиновые уплотнения с обоих концов, а затем защёлкиваются механические замки. При неработающих датчиках давления в переходных отсеках, как это было при стыковке с неисправной станцией «Салют-7», космонавты вручную откручивают пробки, через которые стравливают воздух в переходные отсеки, отслеживая падение давления на корабле. Если давление на корабле непрерывно падает, а свист воздуха через пробку не утихает, то считается что стык не герметичен, после чего пробка закручивается обратно.

Работа в скафандре в открытом космосе — крайне тяжёлое занятие, после которого космонавты приходят в форму в течение нескольких дней. Виктор Савиных описывает в своём дневнике, что после выхода в космос у него несколько дней гудело всё тело, а пальцы не сгибались, из-за чего он всё это время не прикасался к дневнику.

Для поддержания физической формы космонавты на станции ежедневно в течение как минимум часа занимаются на тренажёрах — беговой дорожке и велоэргометре. Когда нет возможности заниматься на тренажёрах, можно надеть специальный костюм «Пингвин», который оказывает сопротивление движениям. Кроме того, этот костюм позволяет тренировать отдельные группы мышц, которые не получается нагрузить на тренажёрах.

В книге упоминались два варианта ориентации станции: солнечная — станция закручивается таким образом, чтобы сохранять постоянную ориентацию относительно Солнца, или гравитационная — станция придаётся такое движение, чтобы она была постоянно обращена к Земле одной и той же стороной. Насколько я понял, первый вариант ориентации удобен для наблюдений за самим Солнцем и звёздами, а второй — для съёмок поверхности Земли.

После одного из наблюдений за аэрозольными слоями на фоне Солнца, на следующий день Савиных почувствовал резкую боль в глазах. В прошлом он уже испытывал подобные ощущения после того, как наблюдал за сваркой. В этот раз он понял, что по неосторожности использовал для наблюдений иллюминатор, в котором не был установлен ультрафиолетовый фильтр. К счастью, на станции имелись глазные капли, и через несколько дней резь в глазах прошла.

С Земли космонавтам периодически присылали аудиокассеты с музыкой. Савиных в дневнике жаловался, что присылают много кассет с записями Пугачёвой, но в космосе такая музыка «не идёт». Во время болезни Васютина музыку слушать перестали, т.к. у него из-за музыки постоянно болела голова, но даже в тишине ему казалось, что где-то играет музыка.

Кроме музыкальных записей космонавтов развлекали телесеансами, в ходе которых с ними беседовали журналисты, артисты. Однажды космонавтам даже настроили трансляцию футбольного матча между командами СССР и Нигерии.

Интересно было наблюдать пример лицемерия. Два космонавта давали интервью на тему опасности милитаризации космоса, хотя к станции периодически отправляются корабли снабжения с обозначением «Космос», предназначенные в том числе для военных целей. Космические аппараты с обозначением «Космос» и порядковым номером назначаются частям ракет-носителей, неудачно запущенным космическим аппаратам или аппаратам, назначение которых засекречено, то есть экспериментальным или военным аппаратам. О чём говорить, если даже сами станции «Салют» делились на гражданскую и военные серии. Так что несмотря на показные разговоры о недопустимости милитаризации космоса, на деле станции «Салют» делались не в последнюю очередь именно для его милитаризации.

Для меня было неожиданным, что Валентин Петрович Глушко пользовался услугами экстрасенса и даже настоял на организации сеанса с Васютиным, на которого, правда, экстрасенс не оказал никакого эффекта. Видимо, в 80-е ростки мракобесия уже стали всепроникающими и проникли даже в инженерную элиту страны. Не удивительно, что после перестройки весь этот поток мракобесия хлынул в информационное пространство — умы людей уже были готовы воспринимать всё это всерьёз.

Несмотря на рекомендацию Глушко, который рекомендовал наградить только Савиных, а Васютина наказать, правительственная комиссия наградила весь экипаж. Глушко, узнав о предстоящем награждении, развернул машину в дороге.

Мне лично трудно осуждать Васютина за сокрытие им простатита. Перед отправкой в космос он обратился к врачу за медицинской помощью, приступил к лечению. Возможно на Земле эта болезнь не вызывала особых проблем, а шанс слетать в космос ему больше не предоставился бы. Возможно он не придал этому особого внимания, посчитав что скоро болезнь успокоится, но прогадал — болезнь в космосе обострилась, в результате чего он всех подвёл. Так или иначе, теперь все космонавты перед отправкой в космос проходят так называемую «пробу Васютина».

В целом, миссия по спасению станции «Салют-7», хотя и была беспрецедентной по сложности, случившееся не было каким-то из ряда вон выходящим случаем. На предыдущих станциях случались и полные отказы оборудования, и отказы системы сближения «Игла», и заклинивания стыковочной системы, и разгерметизация возвращаемых модулей корабля. Космонавты восстанавливали работоспособность станций, стыковались с ней в ручном режиме, осуществляли выход в космос для ремонта станций и т.д. К моменту отправки «Союза Т-13» к станции «Салют-7» уже был накоплен немалый опыт по устранению разнообразных аварийных ситуаций, эта миссия сочетала в себе как опыт прошлых аварийных работ, так и повышала планку сложности. Поставленные задачи были вполне решаемы, и экипаж с блеском справился с этими задачами.

Не так давно читал книгу «Структура реальности» Дэвида Дойча, в которой вероятностная природа микромира трактуется так, что реализуются все вероятности одновременно и одновременно существует бесконечное множество реальностей, в которых реализуются все возможные варианты её развития, не противоречащие физическим законам.

Самое интересное в расширенной трактовке парадокса с котом Шрёдингера заключается в том, что если я не знаю даже о существовании кота, то жив он или мёртв — для меня вовсе без разницы. Обе реальности для меня оказываются тождественными. Значит ли это, что кота никогда не было? Нет, не значит. Какой-то отголосок этого события всё равно рано или поздно доберётся до меня. Потенциально существующие разные реальности окажутся разными в каких-то деталях. Возможно эти детали даже будут весьма существенными, как поражение конницы из-за гвоздя, вовремя не оказавшегося в кузнице.

На мой взгляд, ошибка подобных рассуждений, распространяющих действие парадокса на макромир, кроется в том, что наблюдение само по себе не существует в отрыве от взаимодействия. Наблюдение порождено взаимодействием и является его следствием. Когда мы смотрим на предмет, мы видим его потому, что предмет взаимодействует с нами. Солнце испускает фотоны, фотоны взаимодействуют с предметом, затем фотоны попадают в сетчатку глаза и выводят из равновесия химические процессы в клетке, сдвигая их в ту или иную сторону. Если мы отвернёмся, это вовсе не значит, что Солнце перестанет испускать фотоны, а фотоны перестанут взаимодействовать с этим предметом. Само взаимодействие и будет причиной наблюдаемого, а наблюдатель в этом случае будет неодушевлённым. Наблюдателем окажется волос на затылке — он отразит или поглотит фотон и процессы в волосе пойдут в другом направлении, чем если бы мы наблюдали за происходящим своими глазами и волос на затылке был бы закрыт от потоков фотонов, исходящих от наблюдаемого предмета. Но вот это вовсе не значит, что наблюдавшийся ранее предмет исчез или заменился на другой, или в этом месте существует одновременно множество самых разных предметов.

В микромире и вовсе нельзя узнать исход события, если не случилось взаимодействия. Сами взаимодействующие друг с другом частицы и оказываются наблюдателями происходящего и остаются в неведении относительно других частиц, пока с ними не провзаимодействуют. Вообще не существует способа узнать, не взаимодействуя. Более того — нельзя включать и выключать взаимодействие по собственной воле — оно происходит само, никого не спрашивая. Мы можем только переключить следствия взаимодействия на другую цепочку — на цепочку, которая приведёт к наблюдению за процессом из микромира в макромире. Например, можно поймать продукты взаимодействия частиц при помощи датчика и попытаться понять, что произошло.

Да, человеку, который внезапно окажется в тёмной комнате и с провалом в памяти, может казаться, что он находится в сотнях тысяч разных мест. Но это вовсе не значит, что он окажется в какой-то определённой из этих комнат в тот момент, когда включат свет и человек поймёт, где он находится. Нет, событие уже произошло и его исход изменить нельзя.

Вернёмся к рассказу. По сути, если убийство уже случилось, то его свидетелями стали неисчислимые количества частиц вокруг. Свет уже отразился по-другому от убитого человека, многочисленные следы произошедшего уже начали распространяться по окружающей реальности. Найдёт ли следствие труп убитого или не найдёт, удастся наблюдателям увидеть подробности преступления или они увидят события, оправдывающие обвиняемого — реальность от этого не изменится. Просто станет ясно, в какой из этих возможных реальностей мы на самом деле находимся.

Таким образом, кроме описанного в рассказе исхода событий, когда все преступники, осуждённые при отсутствии жертв, вдруг исчезли из тюрьмы, есть ещё и другие варианты развития событий. Доктор сканирует мозг и видит, что убийство действительно случилось. Всё. Никакие причинно-следственные связи при этом не рвутся — мозг убийцы попал в криотюрьму за дело и именно поэтому доктор его и исследует. Логично? Ну а допустим, что доктор нашёл мозг человека, которого осудили по ошибке. Что произойдёт в этом случае? Да тоже ничего — человека уже осудили и он уже посажен. Ведь обстоятельства дела по-прежнему указывают на вероятную смерть жертвы. Теперь освободить его можно только отправив дело на пересмотр в связи со вновь вскрывшимися обстоятельствами, если информация добытая подобным образом вообще может быть принята судом. Можно постараться разыскать жертву — она и будет «вещественным» доказательством того, что убийства не было. Меняться будет только исход будущих событий, а прошлые уже зафиксированы.

Рассказ по поставленным вопросам чем-то перекликается с произведениями на тему путешествий во времени, несмотря на то, что в этом рассказе никаких путешествий во времени не было. Пожалуй, при должном подходе, этот рассказ может возродить на новом идейном уровне всю фантастику о путешествиях во времени. Великолепный рассказ.

Я бы не сказал, что приведённые в эссе идеи Беляева гениальны. Например, я бы не рискнул греться под радиоизлучением. Некоторые идеи реализуемы, но не практичны. Например, трамплины для перепрыгивания поездами рек и ущелий, пружины для увеличения дальности прыжков человека непрактичны, т.к. подразумевают, видимо, ударные нагрузки на ходовую часть и ноги. Некоторые не реализуемы в обозримом будущем или не реализуемы в принципе. Например, полёт человека без технических средств. В общем, подборка идей показалась мне странной. Она разношёрстна и не подходит целиком под определение: «Идеи, осуществление которых считается невозможным.» Мне гораздо интереснее было прочитать критику «Плавучего острова» Жюля Верна. После этого задумаешься, а не зря ли причисляют Жюля Верна к фантастам, если он не мог разглядеть происходящего у него под носом?

Развлекательный приключенческий роман про «попаданцев». Несколько человек, оказавшихся в отделении милиции, видимо все в нетрезвом состоянии, на утро вместе с куском города оказываются в чужом мире, где научное знание соседствует с колдовством. Научное знание называется Истинным знанием, а колдовство — Тёмным знанием. Описываемый мир имеет признаки сотворения некоторыми существами, которых местные называют Изначальными. От изначальных осталась масса артефактов, за которыми охотятся приверженцы Истинного знания и Тёмного знания. Носители Истинного знания — люди, носители Тёмного знания — гурцоры. Гурцоры некоторое время назад стали властелинами мира, но внезапно утратили возможность выращивать собственных детей — под их воспитанием их собственные дети умирали. Зато их детей могли воспитывать существа других рас. Гурцорам пришлось заключить договор с приверженцами Истинного знания — Догмат, в котором описывались права и обязанности сторон.

Теперь о расах поподробнее:

Гурцоры — человекоподобные существа, обладающие тёмным знанием. Жаждут реванша, но не способные вырастить собственных детей вынуждены жить в мире с остальными народами.

Энейцы — хилые человечки с белой кожей, покрытой морщинам.

Уссоды — слоноподобные существа. Обладают миролюбивым нравом.

Вурды — черепахоподобные существа. Несмотря на двуполость, вторичных половых признаков не имеют. Промышляют грабежом и военным делом.

Люди — существа, идентичные нам. Никакими особыми свойствами не обладают.

Кроме того в книге упоминаются необычные животные:

Крилы — крупные собакоподобные существа, на которых местные жители передвигаются верхом.

Гомобы — человекоподобые существа, повадками напоминающие наших собак.

Главные действующие лица:

Влад — бывший военный, комиссованный из-за контузии, полученной в горячей точке.

Лисин — сержант милиции, водитель милицейской машины.

Марго — подружка сержанта.

Эдик — студент, оказавшийся в отделении за курение травки.

Петрович — рабочий, знакомый Лисина.

Роман по началу развивается как линейная история, главным действующим лицом в которой выступает Влад. По ходу действия вокруг него собираются остальные герои из нашего мира. Дальше судьба разлучает наших героев и история продолжает развиваться уже как параллельная. Из всех параллельных веток меньше всего проработана ветка, повествующая о судьбе студента Эдика. Ближе к концу истории Влада и Лисина соединяются и есть намёки на то, что скоро к ним присоединятся Марго и Петрович. На самом деле этот роман неожиданно обрывается и имеет продолжение. Читать этот роман отдельно от его продолжения, видимо, не имеет смысла.

Хочется сказать, что роман получился довольно удачным по нескольким причинам. Во-первых, автор придумал оригинальный мир, а не стал делать кальку с осточертевшего средиземья с эльфами, гномами и хоббитами и не стал пытаться поместить наших героев в прошлое с подвернувшейся возможностью что-то исправить. Во-вторых, попаданцы тут не сверхлюди, в деталях знающие историю или технику. Они ведут себя естественно, как обыватели. На мой взгляд, если ты ничего особого не добился в своём мире, то и попав в чужой тем более не достигнешь особых высот. В романе военный становится телохранителем, милиционер — наёмным убийцей, рабочий — рабочим, студент, похоже, продолжает учиться. И только Марго «выходит в дамки». Мне показалось несколько неестественным то, что женщина, которая в нашем мире тратила время на сержанта милиции, в другом мире немедленно выходит замуж за «папика». На мой взгляд, если она так легко устроилась там, то и здесь должна была уже быть устроенной. Ну да ладно, не будем совсем уж придираться — может быть дело объясняется тем, что там дефицит привлекательных женщин? В-третьих, автор обладает весьма редким талантом запутывать сюжет, а потом в несколько простых ходов собирать разрозненные линии в одну целостную историю. По ходу чтения невозможно догадаться о дальнейших планах автора. Создаётся ощущение, что он и сам не имеет заготовленного плана. Но это может оказаться лишь ощущением, а на самом деле может быть автор просто умеет концентрироваться на происходящем, полностью выбрасывая из головы предстоящее развитие сюжета.

Как уже было сказано, добротная ремесленная работа. Читается легко, с интересом, без внутреннего отторжения, т.к. тут нет ни калек с чего-то, ни какой-то неестественности. Разочаровывает только то, что роман обрывается на середине.

Оруэлл высказывает несколько мыслей о Марке Твене.

Во-первых, Твен, если так можно выразиться, был беспринципным, а скорее придерживался культа силы. Он не придерживался каких-то целостных взглядов на жизнь, а занимал сторону сильного. В частности, в гражданской войне он сначала принял сторону юга, а потом, когда стало понятно, что побеждает север, переметнулся на их сторону. Другой пример — некоторые герои его произведений имели на совести десятки трупов, но одевались и вели себя как джентльмены. Таким персонажам Твен явно симпатизировал.

Во-вторых, при чтении его книг периодически возникает ощущение, что он чего-то недоговаривает. Как будто Твен не полностью раскрыл себя как писателя. Возможно он мог бы создать какое-то произведение, на голову превосходящее остальные. Возможно полностью раскрыть свой писательский талант Твену помешало увлечение бизнесом — довольно продолжительный период жизни он занимался куплей-продажей предприятий и недвижимости, но ничего за этот период не написал.

Наконец, третье. Ещё одной причиной, которая могла помешать ему полностью раскрыть себя как писателя, были его особые отношения с супругой. Он давал своей жене читать черновики, а она вычёркивала из них образцы «плохого тона». Забракованные строчки никогда не попадали в окончательные произведения.

Главная же ценность творчества Твена заключается в том, что в ту пору было мало писателей, которые могли бы хоть как то запечатлеть её дух. Дух освоения новых территорий, дух старательства на золотых приисках, культ силы, характерный для вестернов. И именно через Марка Твена дошла до нас та атмосфера, которая испарилась к концу его жизни.

Детство у человека может отнять только время. Хорошо хранить детство на полках своей памяти, но плохо когда детство продолжает играть в голове взрослого человека. Всему своё время.

К сожалению, у меня настолько плохая память, что по прошествии лет пяти, я уже перестаю помнить себя, каким я тогда был. Остаётся в памяти что-то смутное, похожее скорее на другого человека, а не на меня нынешнего. Ощущения такие, как будто у меня сотни личин, которые я периодически сбрасываю с себя, каждый раз немного меняясь. Каким я был десять личин назад? Уже не помню. Помню что точно был. Был, но теперь уже пропал. Нет того человека, каким я был раньше. Тот человек выгорел в моей памяти, прошлое меня больше не держит.

Ностальгия — это такое эмоциональное переживание, которое погружает в детство, дарит тепло, но в то же время жутко терзает тебя тем, что ничего не вернёшь. Миссис Бентли из рассказа, видимо, привыкла испытывать от ностальгии только тёплые чувства, но тут жестокие дети впервые познакомили её с отрицательной стороной ностальгии. Осознавать, что ничего не вернёшь, очень больно. Но дети ещё не знают, что всё заканчивается и ничего нельзя вернуть, поэтому радуешься вместе с ними их наивности прямо сейчас, пока и она не ушла. Думая как дети, миссис Бентли на мгновения сама становится ребёнком.

- Сколько вам лет, миссис Бентли?

- Семьдесят два.

- А сколько вам было пятьдесят лет назад?

- Семьдесят два.

- И вы никогда не были молодая и никогда не носили лент и вот таких платьев?

- Никогда.

Сложность частей, составляющих «мета-роман» «Опоздавшие к лету», возрастает с каждой последующей частью. Если в начале вся нехитрая фабула легко умещается в голове, а недосказанности списываются на некий художественный приём, придающий произведению загадочность, то к концу становится всё настолько сложно, что разобраться в происходящем без карандаша и блокнота становится уже почти невозможно. Эта часть «мета-романа» как раз достигает такого предела сложности, что перестаёт умещаться в голове. Чтобы разобраться в происходящем, нужно если не вести конспект, то, пожалуй, несколько раз перечитать «Солдатов Вавилона».

На ум приходит фильм «Детонатор» (в оригинале — Primer), к середине которого тоже перестаёшь понимать происходящее. Количество альтернативных миров, порождённых перемещениями во времени всего двух главных героев всего на 6 часов назад, в фильме просто зашкаливает. Отличить двух человек среди толпы их прошлых и будущих экземпляров, да ещё и сосредоточенных в рамках одной недели событий, становится невероятно сложно. Это неплохая головоломка, но понимание происходящего не будет стоить потраченного времени.

В «Солдатах Вавилона» и действующих лиц побольше, чем в этом фильме, и параллельных миров — несколько. К тому же действующие лица из разных параллельных миров по ходу повествования то обмениваются между собой личностями, а то и просто — существуют в мирах, порождённых собственным воображением. Какой мир первичен, существуют ли они все на самом деле или существуют лишь в головах действующих лиц? Порождены ли эти миры разумами людей, подвергшихся действию «кодонов» — этаких информационных вирусов, поражающих разум человека? Или эти миры существуют объективно и между ними действительно можно перемещаться?

Тут моя память подсказывает мне ещё два похожих произведения. Первое — фильм «Начало», в котором главные герои последовательно попадают в миры сновидений, порождённые разумами друг друга. Во всё более неожиданных мирах они оказываются вынуждены решать всё более сложные задачи в состоянии всё более жёсткого цейтнота. Фильм завершается сценой закрутки волчка, с помощью которого один из главных героев пытается определить, удалось ли ему выбраться в реальный мир или он навсегда остался в воображаемом мире. Если волчок остановится — значит это реальный мир, если будет бесконечно продолжать крутиться — главный герой заперт в чужом сне. И вторая аналогия — это роман Филипа Дика «Стигматы Палмера Элдрича», в котором однажды попробовав наркотик ты уже никогда не сможешь быть полностью уверенным в том, что находишься в действительной, а не воображаемой реальности.

Финал этого романа тоже ничего не объяснил, оставив в чувстве растерянности. Существовали ли эти миры на самом деле или были порождены больным разумом людей, заражённых кодонами? Одержало ли «добро» победу над «злом» или «злу» удалось создать для «добра» воображаемую и абсолютно достоверную картину победы? Сдаётся мне, что после появления кодонов, для людей полностью теряет смысл слово «реальность». Когда воображаемую реальность невозможно отличить от действительной, никогда нельзя быть уверенным в полном излечении от кодона и в том, что ты выбрался из воображаемой реальности в реальность действительную.

В общем, не ясно, был ли у автора изначально некий замысел или мысль, которую он хотел донести. Потому что если замысел и был, то его можно было преподнести в более доступной и стройной форме. Получилось же перегружено, запутанно и непонятно. Я бы сказал, что автор замахнулся на нечто неподъёмное для самого себя, сам запутался в происходящем и неловко оборвал повествование на наспех придуманной концовке.

Ядерная триада и сверхзвуковые ракеты, приведут к тому, что защититься от ядерного удара станет невозможно — нельзя предугадать место пуска ракет и заранее уничтожить их, нельзя обнаружить и перехватить уже летящую ракету. Ни один промышленный центр, ни один населённый пункт больше не будет в безопасности. Что останется делать в таких условиях? Только нанести ответный удар — таков российский ответ. И именно для этого создана система «Периметр», которую на западе называют «Мёртвой рукой». Что же касается рассказа, то американское правительство узрело только один способ защиты: рассредоточить населённые пункты и промышленные центры, сделав их подвижными.

Впрочем, рассказ не об этом. Рассказ о том, что в человеке заложены сверхъестественные способности, которые могут проявиться только при определённом способе жизни: аскетизм, кочевание, жизнь не в конкурентом, а сплочённом общими целями небольшом обществе. Остаётся одна проблема — для ведения современного кочевого образа жизни нужны дороги. И дело тут, оказывается, не в том, что объектом атаки могут стать дороги, что приведёт к полной изоляции обществ друг от друга. Дело в том, что этим кочевникам просто неприятно платить дорожный налог!

Одно из кочевых сообществ увлекалось ракетами, другое — топливом. Главный герой поёт о том, что видит и решает, что первое попавшееся средство избавиться от необходимости платить за дороги — ракеты — вполне сойдут. На мой взгляд этот подход плох тем, что для него требуется много топлива, а на месте каждой покинутой стоянки будет оставаться выжженое поле. Почему бы не ограничиться более тривиальными решениями вроде вертолётов или вездеходов (гусеничных или на воздушной подушке)? Видимо потому что автор — художник и он так видит.

Резюмирую: рассказ не понравился.

Под конец жизни, Оруэлл, видимо, всё-таки осознал наиболее правильное отношение писателя к литературе: «Вступая в сферу политики, писатели должны сознавать себя там просто гражданами, просто людьми, но не писателями.» В эссе «Подавление литературы» защищалась, насколько я понял, совершенно противоположная мысль. Там он говорил, что писатель просто обязан выражать свои политические представления на страницах своих литературных произведений, а если тоталитарное общество его этого права лишает — значит писатель ничего достойного создать не сможет.

Читая это эссе, наиболее отчётливо понял, почему идеи коммунизма не получили особой поддержки в Англии. Оруэлл фактически сообщает: Англия обеспечивала высокий уровень жизни своих граждан во многом за счёт своих колоний и рабочие не были угнетаемым классом, поскольку тоже жили за счёт колоний. Не было там противостояния буржуй — рабочий, потому и коммунизм не получил поддержки.

Кстати, интересно, что поскольку угнетаемые массы теперь находятся в так называемых странах третьего мира или развивающихся странах, коммунизм сейчас уступил своё место антиглобализму. Ведь именно глобальная экономика позволяет выводить наиболее вредное и тяжёлое производство в страны, не богатые природными ресурсами, а потому вынужденные зарабатывать тяжёлым физическим трудом. То же самое, впрочем, происходит и со сферой информационных услуг — её отдают на аутсорсинг в эти же страны. Тут хорошо известен пример индийских программистов. Сейчас развитые страны стараются всяческим образом подавлять другие страны, проводящие независимую политическую и особенно — экономическую политику. На волне этого подавления и активизировались разного рода национальные партии, старающиеся вывести свои страны из экономики глобального рынка, чтобы не отдавать свои доходы глобальным капиталистам.

Автор говорит о том, что в тоталитарном обществе не может быть талантливых писателей и ценных произведений, потому что хороший писатель не может скрывать своих чувств и писать под диктовку. Якобы в литературу проникают поденщики, которые пишут за деньги на любую заданную тему статейки или книги средней паршивости.

Смотрю я на нынешнюю вседозволенность и что-то не наблюдаю изобилия талантливых писателей и ценных произведений. Как раз вижу тех самых поденщиков, которые гонят объём на любую заданную тему с оплатой в рублях за погонный метр. Ну и есть ещё бесноватые либералы, истерично доносящие до читателей со страниц своих произведений самую-самую правдивую правду, которая никого не интересует. Или ортодоксы, в сотый раз пережёвывающие свои азбучные истины. А лет через двадцать об этих либералах и ортодоксах вообще не вспомнит никто. От поденщиков же останется только ничем не запомнившиеся броские названия на потрёпанных переплётах.

Ну притесняли в тоталитарном обществе писателей, задавали им идеологическое направление. На деле получилось, что тоталитаризм задавал высокую входную планку, которая проверяла умение писать на волнующие автора темы вне политического ключа. Прошло время, политические ориентиры перевернулись с головы на ноги и обратно, а ценности такие произведения не потеряли — потому что были написаны вне политики и вне текущей конъюнктуры, на века.

И получается, что качество произведений и литературное мастерство не находятся в прямой зависимости от политического строя — либеральный он или тоталитарный. Мне кажется, что бездарям просто нужно чем то прикрывать свою бездарность, вот и объявляют они во всех своих бедах ненавистный «режим» или читателей. Дескать режим не даёт писать как они умеют (а умеют-то они ого-го как!), а читатель нынче не тот пошёл — образованием и культурой не обременённый, не оценит талант (а талант-то тоже ух какой!)

Хорошее произведение, на мой взгляд, находится вне политики. А талант писателя заключается в том, чтобы в очередной раз рассмотреть какую-то вечную тему, но так, чтобы это проняло читателя. У хорошего писателя произведение многослойное, так что читатель с любым уровнем культуры или образования найдёт для себя то, что ценно именно ему. Ведь есть же такие книги, которые читаешь в подростковом возрасте и в зрелости и воспринимаешь их совершенно по-разному, как будто книга многослойная... Так что, писатели, любите и уважайте читателя и не пеняйте на обстоятельства.

Эссе на редкость актуальное, написанное с глубоким пониманием процессов, происходивших между двумя мировыми войнами. Многие утверждения книги остаются справедливыми и сейчас, т.к. с тех пор, видимо, коренных изменений в европейском сознании не произошло. Можно легко менять в тексте названия субъектов событий и многие абзацы кажутся написанными совсем недавно, как говорится, на «злобу дня». В целом можно сказать, что эссе написано о легкомысленности восприятия обывателя, о манипуляции фактами, о политике «двойных стандартов». Лучше всего, как мне кажется, эссе скажет само за себя. Вот лишь самые яркие фрагменты:

«Что же касается широких масс, их мнения, необычайно быстро меняющиеся в наши дни, их чувства, которые можно регулировать, как струю воды из крана, — всё это результат гипнотического воздействия радио и телевидения. ... Мы стали слишком цивилизованными, чтобы уразуметь самое очевидное. Меж тем истина совсем проста. Чтобы выжить, надо драться, а когда дерутся, нельзя не перепачкаться грязью. ... Сам факт, что надо напоминать о таких банальностях, красноречиво говорит, до чего мы дошли за годы паразитического капитализма.»

«Что меня поразило и продолжает поражать — так это привычка судить о жестокостях, веря в них или подвергая их сомнению, согласно политическим представлениям судящих. Все готовы поверить в жестокости, творимые врагом, и никто — в творимые армией, которой сочувствуют; факты об этом попросту не принимаются во внимание.»

«Ещё смолоду я убедился, что нет события, о котором правдиво рассказала бы газета, но лишь в Испании я впервые наблюдал, как газеты умудряются освещать происходящее так, что их описания не имеют к фактам ни малейшего касательства, — было бы даже лучше, если бы они откровенно врали. Я читал о крупных сражениях, хотя на деле не прозвучало ни выстрела, и не находил ни строки о боях, когда погибали сотни людей. Я читал о трусости полков, которые в действительности проявляли отчаянную храбрость, и о героизме победоносных дивизий, которые находились за километры от передовой, а в Лондоне газеты подхватывали все эти вымыслы, и увлекающиеся интеллектуалы выдумывали глубокомысленные теории, основываясь на событиях, каких никогда не было. В общем, я увидел, что историю пишут, исходя не из того, что происходило, а из того, что должно было происходить согласно различным партийным «доктринам».»

«Единственный пропагандистский трюк, который мог удаться нацистам и фашистам, заключался в том, чтобы изобразить себя христианами и патриотами, спасающими Испанию от диктатуры русских. ... Из всего нагромождения лжи, которая отличала католическую и реакционную прессу, я коснусь лишь одного пункта — присутствия в Испании русских войск. Об этом трубили все преданные приверженцы Франко, причём говорилось, что численность советских частей чуть не полмиллиона. А на самом деле никакой русской армии в Испании не было. Были лётчики и другие специалисты-техники, может быть, несколько сот человек, но не было армии. Это могут подтвердить тысячи сражавшихся в Испании иностранцев, не говоря уже о миллионах местных жителей. Но такие свидетельства не значили ровным счётом ничего для франкистских пропагандистов, из которых ни один не побывал на нашей стороне фронта.»

«Меня пугают подобные вещи, потому что нередко они заставляют думать, что в современном мире вообще исчезло понятие объективной истины. Кто поручится, что подобного рода или сходная ложь в конце концов не проникнет в историю? И как будет восстановлена подлинная история испанской войны? Если Франко удержится у власти, историю будут писать его ставленники, и — раз уж об этом зашла речь — сделается фактом присутствие несуществовавшей русской армии в Испании, и школьники будут этот факт заучивать, когда сменится не одно поколение. Но допустим, что фашизм потерпит поражение и в сравнительно недалёком будущем власть в Испаании перейдёт в руки демократического правительства — как восстановить историю войны даже при таких условиях? ... И значит, если смотреть на вещи реально, ложь с неизбежностью приобретает статус правды.»

Цитаты, на мой взгляд, способны сказать о тексте больше, чем я смог бы сказать о нём сам. Рекомендую к прочтению, потому что я тоже не объективен и отобрал лишь то, что именно мне показалось достойным цитирования.

Поначалу этот роман показался мне весьма похожим на «Симулякры» — тот же сумбур, то же множество героев, весьма смелые фантастические допущения, проявляющиеся в карикатурных бытовых ситуациях. По ходу чтения в голову постоянно приходят самые разные догадки, которые могли бы объяснить очередной поворот сюжета, но избранное в романе объяснение каждый раз оказывается каким-то другим. Например, необычный принцип действия двигателя летающего аппарата при общей неразвитости жителей параллельного мира мог бы объясняться тем, что в их мир уже до людей проникли какие-то другие более развитые существа, которые выторговали у туземцев нечто ценное в обмен на стеклянные бусы — этот самый двигатель. Это предположение хорошо объяснило бы и другой элемент сюжета — как жителям параллельного мира удалось сбить спутник «Пчелиная матка»? Но увы, Дик выбрал другое объяснение...

Очень бодрое развитие событий для меня потеряло своё очарование после первого же выступления синантропа со спутника «Золотых врат»: «Я не только могу проходить сквозь дерево, — говорил старый седовласый синантроп с массивными надбровными дугами и скошенным подбородком... — Я могу также становиться невидимым...» Я ко многим несуразностям могу отнестись терпимо, если речь идёт о развлекательном романе, но это выступление и последующая реакция на него героев романа заставили сработать мой детектор неоправданной фальши. Если некто заявляет о таких способностях, моя первая реакция — скептицизм. Чтобы я поверил в его заявления, он должен мне продемонстрировать свои способности. Герои же романа верят на слово сразу и безоговорочно, тут же начиная обдумывать, каким образом человечество может откупиться от нависшей над ним «угрозы». Особенно анекдотично то, что синантроп, продемонстрировавший читателю умение читать мысли, не смог за сотню лет уличить во лжи своего союзника, выдающего себя за «Бога Ветра».

Итак, в целом довольно положительное поначалу впечатление от романа, показавшегося развлекательным, было изрядно смазано под конец. Увы, роман существенно не дотянул до уровня «Симулякров», с которым я его сравнивал.

На самом деле, всё закончилось гораздо прозаичнее —

Тем, кто читал Дугласа Адамса, совершенно очевидно, что строители планеты-машины нашли ответ, но ещё не определились, каков был вопрос. Куда жители планеты отправились? Очевидно, строить машину ещё больше, чтобы найти вопрос, на который ответила их предыдущая машина.

Мне этот рассказ понравился и социальной подоплёкой и множеством органично согласованных между собой в таком маленьком рассказе различных фантастических элементов. Всего два фантастических допущения — существование множества вероятностных миров и возможность перемещаться между ними, зато такое изобилие фантастических элементов — перенаселённая Земля, путешествия между параллельными мирами, альтернативная история второй мировой войны, вторжение чужих.

Почему-то вспомнился Саймак с его буйной фантазией, но этот рассказ Азимова превосходит лучшие образцы рассказов Саймака за счёт компактности и органичности мира без притянутых за уши фантастических элементов.

Одно только мне показалось невероятным — что нацистская Германия может быть жизнеспособной, столь терпимой к другим нациям и способной на уступки.

Марсиане в этом рассказе выглядят элементом реализма на фоне фантастической посадки человека с вершины в летящий самолёт при помощи верёвки с «кошкой» на конце. Вот она — сила фантастики!

Кроме того, что общественные институты, вырождаясь, становятся обузой, я заметил ещё одну мораль. Никогда не стоит забывать об основах, на которых держится твой мир. Есть масса привычных вещей, существование которых кажется незыблемым, само собой разумеющимся. Если о них забыть, можно не заметить, как начинаешь сам себе копать яму.

Почему остров держался в воздухе? Каковы предельные возможности агрегатов, поддерживающих остров в воздухе? Кто обслуживал агрегаты, держащие остров в воздухе? Можно сколь угодно презрительно относиться к «низшим», но не стоит забывать, что твоё благополучие зависит от них. Иногда нужно думать и о них, ведь если лошадь не кормить, то она сдохнет.

По моим наблюдениям, такое неизбежно происходит в больших корпорациях — высшее руководство понятия не имеет о том, откуда берутся деньги и иногда «радует» простых трудяг приказами и инициативами, которые кажутся абсурдом. И лишь большое количество ступеней в иерархии и разум менеджеров среднего звена до определённого времени спасают ситуацию. До определённого времени потому, что верхушка затем начинает обрастать различными подхалимами, которые в деле ничего не понимают, зато хорошо угождают высшему руководству. Соотношение подхалимов и разумных менеджеров достигает критического предела и начинается стремительное падение и лихорадочный поиск выхода из ситуации. Приглашаются высокооплачиваемые эксперты со стороны, которые тоже слишком далеки от правильного понимания ситуации. Они просто начинают отрабатывать деньги: закручивать гайки, экономя на мелочах, устраивая корпоративные тренинги и «повышая мотивацию», повышая централизацию системы, чем окончательно распугивают разумных работников и связывают руки людям, наиболее близким к правильному пониманию ситуации.

Вычислитель действует не хорошо и не плохо, он действует единственно возможным для него способом — способом просчёта рисков и вероятностей. Он не играет в благородство, он играет в жизнь, как в шахматы. В шахматах побеждает не тот, у кого к концу партии останется больше фигур на доске, а тот, кто убережёт от опасности одну вполне определённую фигуру — своего короля. Чтобы победить в шахматах, нужно умело жертвовать фигурами, просчитывать каждый ход противника и постоянно оценивать уровень его мастерства, действуя в иных случаях наглее, с большим риском, ускоряя благоприятный исход партии, а в иных случаях — осторожничая и затягивая партию в ожидании ошибки со стороны противника.

До этого я прочитал несколько других произведений Громова. Мне показалось, что автор крайне скептически относится ко всему человечеству и не ждёт от него ничего хорошего. Иной раз этот скептицизм доходит до откровенного цинизма и даже — до мизантропизма. Точно так же скептически автор относится и к религиям, являясь убеждённым атеистом. Самое важное отличие атеиста от верующего состоит в том, что атеист ни в каких ситуациях не надеется на божественную помощь, а полагается только на собственные силы. Можно сказать, что мировоззрение автора базируется на этих двух философских основах — скептическое отношение к человечеству и надежда только на собственные силы. Становится ясно, что вычислитель Эрвин — это всего лишь гипертрофированный авторский идеал, которому мог бы подражать каждый, обладай он такими же гениальными возможностями просчёта рисков и вероятностей.

И, говоря честно, мне такой идеал чертовски нравится. Он не отменяет доброго отношения к отдельным людям, просто он всё расставляет по местам, приписывая каждой ценности чёткий приоритет. Люди часто гордятся своей разумностью, а на деле руководствуются внедрёнными со стороны стереотипами и шаблонами, которые могут быть хороши в большинстве житейских ситуаций, а в критических ситуациях подводить. А ведь достаточно лишь задуматься, откуда произошёл определённый стереотип, в каких ситуациях он может быть выгоден и для кого, а в каких — может оказаться не пригодным. Впрочем, каждый решает за себя.

Довольно любопытный сценарий, по которому могла бы развиваться энергетика после Второй Мировой Войны, если бы Великобритания и США не пытались бы соревноваться с СССР в предчувствии, что следующая война будет происходить между ними.

Если бы не было этого соревнования, то атомные электростанции скорее всего действительно были бы созданы энергетическими компаниями, которые стремились бы ставить друг другу палки в колёса, занимались бы промышленным шпионажем в надежде первыми создать атомные электростанции и тем самым вытеснить с рынка всех своих конкурентов. Это примерно то же самое, что сейчас происходит с космической отраслью. Страны не соревнуются между собой, а потому не осуществляют финансирование научно-технических исследований в области космонавтики из государственного бюджета. Идёт медленное, вялое соревнование между различными коммерческими фирмами на рынке доставки грузов в космос. Соревнуются по стоимости доставки на орбиту одного килограмма и по максимальной полезной массе, отправляемой на орбиту одной ракетой-носителем.

Ещё интересная мысль в рассказе, придающая ему черты утопии, состоит в том, что на Земле наконец-то будет установлено мировое правительство, в котором чиновники будут обладать качественным образованием в области управления и действовать в соответствии с научными теориями. И первым возможным поводом для установления такого правительства, по замыслу Саймака, должно стать изобретение атомных электростанций. Атомная энергетика — это та область, в которую нельзя допускать дилетантов и рвачей, где необходим международный контроль. Наконец, это та отрасль, которая вообще не должна действовать по правилам рыночной экономики и принадлежать какому-то владельцу. Всё потому, что капиталисты понимают только один язык — язык денег, но не способны представить уровень опасности, создаваемый для всего мира, когда финансовые показатели улучшаются за счёт мер безопасности.

Как мне показалось, выборы здесь ни при чём. Азимов прибег к выборам, как к наиболее доходчивому способу донести до читателей простой вопрос — где проходит грань между тем, что должен делать компьютер, и тем, что должен делать человек?

Да, компьютер многое может сделать, но сваливая на компьютер все свои неприятные обязанности, люди тем самым теряют свободу, они становятся марионетками, рабами машины. Есть вещи, которые должен делать сам человек. Одной из таких вещей является право распоряжаться собственной судьбой. Машина должна быть лишь инструментом, увеличивающим силу хозяина, но она не должна пытаться заместить собой хозяина полностью.

Цитаты в тему:

«Мы сделаем вас счастливыми, мы сделаем вас счастливыми» — из фильма «Отроки во Вселенной».

«Вы, чего, и конфеты за меня есть будете? — Ага!» — из мультфильма «Вовка в Тридевятом царстве».

Мутная и непонятная история, оставляющая читателя практически ни с чем. Главная тема — Странники. Предположительно негуманоидная цивилизация стоящая в развитии на следующей ступени после человеческой, также предположительно не имеющая какой-то родной планеты.

По-моему основная мысль очевидна — это взгляд на проблему прогрессорства с обратной стороны. Когда на какой-то планете работают наши прогрессоры, то всё ясно — они хотят помочь. А теперь представим себя на месте тех, кто живёт на другой планете. Появляется инопланетянин, который говорит, что хочет сделать всем лучше, а фактически действует против сложившегося порядка вещей. А может он на самом деле боится местых жителей и просто старается устроить диверсию? Проверить, добры ли его намерения, невозможно. Попросить уйти невозможно. Выгнать — тоже.

И вот именно этот страх, невозможность проверить намерения, и руководит сотрудниками КОМКОНа-2. Уже начал читать следующую часть трилогии, и мне кажется, что там эта мысль развивается дальше.

В целом, после «Обитаемого острова», эта повесть не столь захватывает. Она содержит массу вставных, практически инородных фрагментов, выполнена скорее в детективном жанре, а не в приключенческо-боевом. После «Обитаемого острова» ожидаешь, что эта повесть будет фактически продолжением, что действие будет опять происходить на планете Саракш. Но от первой части здесь остались только два человека, всё остальное — совершенно о другом.

Любопытный рассказ, идея которого открыта в финале явным образом. Свобода — это внутреннее свойство человека, а не нечто данное нам извне. Свободу не даруют законы. Если ты способен сопротивляться чьей-то чужой воле, если у тебя есть собственные идеалы, то ты уже обладаешь свободой. Свобода исчезает в тот миг, когда ты проявляешь равнодушие к собственной судьбе, когда позволяешь кому-то манипулировать собой.

Главное в этом рассказе, на мой взгляд, не спасение детей и не преодоление собственных страхов. Главное здесь — это умение прощать и сочувствовать. Если бы главный герой был не способен сочувствовать, то он сам возможно и спасся бы, но тогда бы он не спас детей. Если бы он был не способен прощать, то умер бы вместе с детьми.

Вторая мысль заключается в том, что честность и благородство — это понятия относительные. Человек не бывает абсолютно честным и благородным или абсолютно нечестным и не благородным. Это шкала со множеством промежуточных делений и то, что человек промышляет мелким воровством, совершенно не означает, что он всегда считает собственную выгоду. Некоторые вещи для него по прежнему остаются неприемлемы, например — дать погибнуть детям.

Хороший, добрый и одновременно трагичный рассказ.