Леонид Андреев «Он. Рассказ неизвестного»

Первый прочитанный мною текст Леонида Андреева. Рассказ, открывший дверь в страшный, красивый, сводящий с ума творческий мир автора.

Питерская готика? Подражательство? Да, но только по форме и сюжету. Не смотрите на них, смотрите на чувства, ощущения и мысли героя. Ведь они подлинны и в них весь Андреев. Я верю, что именно этот рассказ всецело про него самого.

Андреев никогда не стеснялся писать с себя. Что в рассказе перекликаются с жизнью писателя? Исключение из университета за неуплату, бедность, холодный Петербург и его окрестности, где жил свои последние 12 лет писатель. Смерть женщины, которую он любил — трагическая кончина его первой жены. Из неожиданного: Норден — это практически фамилия второй жены его друга Репина «Нордман», с которым Андреев часто виделся и гостил в его имении «Пенаты».

Но ведь это не главное? Сюжет и детали здесь только для того, чтобы рассказать, как герой и автор ощущают себя в мире. Что же тогда? Я думаю, это невероятная тоска, которая, кажется, не приходит сама, а ее приносит таинственный черный человек. И это Андреевское «я умираю».

«Тоска» и «смерть» — пожалуй, самые характерные слова в жизни писателя. Депрессия, лечение в клинике, пожизненные тяжелые безысходные настроения. Сколько раз он вредил себе (мне кажется, это было именно тяжелое вредительство, а не попытки суицида, ведь если бы он хотел убить себя, то убил бы — не в первый, но во второй или третий раз)? Как нещадно пил. Как выбирал женщин, которые ему не отвечали, потом страдал и снова пил. Человек убивал себя сознательно и бессознательно всю жизнь и таки смог этого добиться: в 48 лет рано сдало, поврежденное в попытке юношеского «суицида», сердце. «Разве всегда знают люди, отчего они умирают?». А разве всегда знают люди, что имеют право жить и быть счастливыми?

Андреев не был бы самим собою, если бы просто подал нам тоски и печали. Как настоящий художник, он рисует пугающую картину темной романтики. Кто Андреев, если не романтик? Печальный, но видящий красоту в страшном и создающий ее там, где логичнее плакать. Плакать и сходить с ума. Кажется, что если слишком увлечься Андреевым, то можно заразиться некоей душевной болезнью. Ведь как пугающ смех, когда совсем не смешно, люди без лиц, ужасно серьезные дети, смерть, о которой говорят с улыбкой, и белая снежная тоска. Как вроде — белый цвет это чистота, светлое начало? Прожив на Севере много лет, могу сказать, что белый чистый снег и бесконечная гладь, сливающаяся с небом, — это пустота, одиночество и тоска, которые поглотят тебя, если не осознавать опасности.

«Как мне объяснить ему, что молчание — есть естественное состояние человека, когда сам он настойчиво верит в какие-то слова, любит их ужасно.» Молчание писателя. Слова Леонида Андреева. Замечательный автор. Читать и помнить его.

В рассказе, можно сказать, что и вовсе нет какого-то отвлеченного символизма. Мистика — да, но конкретная, необходимая для повествования. На самом деле, этот рассказ — шарада, головоломка, но сильно нарушающая законы жанра: неискушенного читателя, ухватывающего только видимые повороты сюжета, он будет раздражать своей кажущейся бессмысленностью, а для достаточно эрудированного и способного читать между строк рассыпанные по тексту зацепки слишком бледны и малозаметны. Но достаточно сделать одно (но главное) верное предположение, как запускается цепная реакция: из глади повествования одна за другой выступают «закладки», осмысление которых в свою очередь заставляет «засветиться» следующие. И вот уже совсем проходные, незначительные фразы рассказчика оборачиваются пазлами головоломки, а всё произведение обретает глубину и законченность (не становясь от этого менее трагическим, да и попросту страшным). Сыграйте в эту игру, не пожалеете!

Великолепно написанный рассказ. В отзывах других читателей уже сказано о красоте слова, недосказанности, атмосферности. А я хочу поделиться отрывком из чернового варианта пятой главы рассказа, который приведен в двухтомнике 1971 года. В интернете этот отрывок мне не встречался.

Когда я читал переписку на снегу, у меня появилась улыбка. И мне кажется, именно поэтому Андреев не включил этот отрывок в основной текст — он нарушает цельность настроения рассказа. В этом печальном мире, с этим серым морем, с этим белым снегом, покрывшим все вокруг, с этими мрачными деревьями, спрятанными на зиму в большие деревянные футляры, которые «смутно напоминали большие гробы, ставшие на ноги перед началом какой-то дикой процессии», нет места веселью. А то веселье, которое присутствует — танцы г. Нордена и вообще весь уклад этого загадочного дома, — настолько неестественно, что от него становится не по себе.

Отрывок. (Лучше прочитать его уже после самого рассказа. Спойлеров там нет, просто так он лучше впишется в контекст основного произведения).

После слов «...Душе становилось даже больно от красоты» — в рукописи следовало:

«Во все эти дни я ходил гулять в лес на лыжах, и там мне иногда казалось, что я уже умер, как-то необыкновенно и радостно умер, и это уже не земля, какой я ее давно знаю, а новый, прекраснейший мир. И в эти счастливые часы я совсем забывал об ужасах ночных часов, когда земля также переставала быть той, какою я всегда знал ее.

Но было и еще одно довольно странное обстоятельство, удерживавшее меня в этом несчастном доме, и, конечно, это была единственная настоящая причина: я не хотел оставить Елену. Каждое утро на тех же лыжах — дорожка к морю не прочищалась — я выходил на берег застывшего моря, к могильному холму, и смотрел на большие и глубокие буквы, выведенные в снегу и обозначавшие чистое имя:

Елена.

Оказалось, однако, что и г. Норден заглядывает в это место: однажды слово «Елена» оказалось затертым, весь снег был точно вспахан, а немного ниже читалась нелепая раздраженная надпись:

Просят на снегу не писать!

В свою очередь, я еще ниже подписал:

Почему?

Несколько дней я приходил за ответом, но его не являлось, а вскоре круто переменилась погода, потемнели дни, повалил густой снег и покрыл мой вопрос плотной и холодной пеленою. И вместе с дурной погодой в новую фазу вступили мои отношения с невыносимым посетителем...»

P.S. Пример языка, которым написан рассказ. Это неторопливое, спокойное повествование уводит в другой мир, где нет суеты и спешки, но вместе с тем нет и радости. Мир, где по ночам приходит ОН и своим прикосновением... Но здесь уже сложно не раскрыть интригу, поэтому о дальнейшем лучше узнать из самого рассказа :)

«Повторяю, в этот день, пятого декабря, выпал первый глубокий снег. Он падал всю предыдущую ночь и все утро; и когда после занятий с Володей я вышел наружу — было тихо, мертвенно-бело и прекрасно. Оставляя глубокие следы, я поспешно выбрался на берег и ахнул: моря не было. Еще вчера только вот отсюда начиналась его ледяная, исковерканная шквалами, тускло поблескивающая поверхность, а сегодня все было ровно, не было никаких границ, малейших задержек взору. Если б мир был нарисован на бумаге, то можно было бы подумать, что здесь позади меня кончается рисунок, а дальше идет еще не тронутая карандашом белая бумага; и с тою потребностью чертить, оставлять следы, рисунок, которая является у людей перед всякой ровной нетронутой поверхностью, я снял с правой руки перчатку и пальцем крупно вывел на холодном снегу:

Елена.»

Призрачная смесь Говарда Лавкрафта и, почему-то, Трумена Капоте. Совсем капельку напоминает роман «Т» Виктора Пелевина. Прибытие бедного молодого человека в дом знатной семьи, чтобы обучать младшего из детей грамоте. Семейство обедает, веселится, шутит, танцует... но главного героя с неизвестным нам именем жутко настораживает эта приторная улыбчивость и веселье. И в доме начинает происходить странное.

Можно не искать смысл в рассказе, просто назвать его русской готикой и забить, а можно попробовать. Мне кажется, ощущение репетитора в чужом доме отражает его чуждость на вежливо-приторном празднике жизни, празднике натянутых улыбок и напрасно, бесцельно сменяющихся дней. Такая семья не оставляет следа, о чем символизируют галлюцинации главного героя, она просто отбывает номер зажиточных людей планеты. На их фоне сумасшедший репетитор выглядит исследователем, жизнь которого всё-таки имеет смысл. Вообще описано очень мрачно и размыто, словно читаешь под обезболивающим. Поиски героя, оказавшегося чужим на краю мира, который плывет среди пропасти.

Атмосферно, но непонятно. Хоть бы намек, точку, чтоб было куда двигаться мысли, но нет.

Вспоминая этот рассказ мне представляется белое заснеженное поле, полное неясных, туманных теней, ты видишь их только краем глаза, а как только пытаешься взглянуть в упор — пустота. Что-то здесь не так, и кажется что вот-вот сможешь ухватить взглядом хоть одну тень, сможешь хоть что-то рассмотреть но снег и туман снова обманывают тебя. Белое на белом — едва различимый контраст, может быть всего лишь игра света в холодном зимнем тумане..

Хороший стиль — да, мрачность — да, атмосферность — да, запутанность — да. К своему стыду, к своим годам не читал Андреева — или читал так давно, что успел позабыть. Наткнулся на этот рассказ благодаря этому сайту и бесконечно благодарен. Это короткое произведение ненадолго погрузило в свой мир — мистический, туманный, полный намеков, страха и грусти. Прочиталось на одном дыхании и возник только вопрос: «Как, это все?»

Шедевр русской готики начала 20-го века. Впрочем, назвать это рассказ просто «готическим» означает откровенно его унизить; будучи абсолютно готическим по атмосфере, «Он» — в первую очередь, шедевр великой русской литературы в целом и одна из квинтэссенций творчества Андреева: запредельно яркое выражение эмоций, мучительно сладкая недосказанность, глубокая философия, словом, всё, что отличает произведения Леонида Андреева, присутствует в рассказе.

Я очень удивлена, почему эту повесть Андреева включили в разряд фантастических сочинений. Адреевым занимаюсь более десяти лет, именно это произведение очень люблю, но никогда не считала его фантастическим. Психологическая повесть, можно обнаружить элементы готических сочинений, точнее — их вариации. Можно включить в разряд «страшные произведения». Я и на сайт попала потому, что, готовя публикацию материала об этом сочинении в блоге, решила посмотреть, что, вообще, есть в интернете.

Прочитанный в школьные годы, этот рассказ буквально перевернул мое представление о том, какой может быть русская классика. В нем буквально воплощена магия слова, четко ощущаемая, но настолько тонкая, неуловимая и хрупкая, что ее было боязно разрушить, в очередной раз переворачивая страницу. Не в этом ли безусловный и безупречный литературный вкус?.. Читать в идеале — ночью в абсолютной тишине или в пасмурный день в какой-нибудь глухомани — обостряет восприятие. Искренне завидую тем, кто с рассказом еще не знаком. Настоятельно рекомендую.

Мрачноватая история в духе Эдгара По, и по сути его переделанный рассказ «Падение дома Ашеров». Та же таинственная связь дома и девушки… Только у Андреева лучше! Сильнее атмосфера страха. Тревога звенит в ушах. А этот «чёрный человек»… Не приведи Господь увидеть!

Что ж, Андреев – наш ответ Лавкрафту. Да ещё какой! Пусть он писал не так уж и много в жанре ужасов и мистики, но, по-моему, любое его творение перешибёт ВСЕ зарубежные «хорорры» того времени.