Пётр Павленко «Баррикады»

«Баррикады» — одна из первых попыток в советской прозе воспроизвести героику Парижской Коммуны. Обращение автора к исторической теме отнюдь не было уходом от современности. В своей брошюре «Как я писал «Баррикады» (Профиздат, 1934) писатель говорит: «Мне хотелось не увести читателя в историю, а историю придвинуть к нам…». Тема Парижской Коммуны давно интересовала П.А. Павленко, однако приступил он к реализации своего творческого замысла только в 1931 году, после поездки весной этого года в колхоз на Оку. Толчком к написанию романа послужила встреча со столетним колхозником Сулейманом, который в пору своей молодости служил у русского барина в Париже. Сулейман был прекрасным рассказчиком и увлек писателя своими воспоминаниями об уличных боях и баррикадах в Париже в 1871 году.

Этот роман поставил Павленко в ряды крупных советских литераторов-современников, ему в основном удалось с большим, для своей эпохи, художественным своеобразием и с революционным пафосом отразить исторический опыт коммуны. Павленко интересуют не вожди Коммуны, а рядовые ее борцы: машинист Ламарк, канонирка Клара Фурнье, героический образ слепого, который задушил спасшего его чиновника-обывателя за циническую проповедь примирения с любым режимом, образ «зрячего слепца», в сознании своего духовного и социального превосходства призывающего душить «мелких трусливых гадов», посмевших заподозрить в подкупности вождей Коммуны. На примере актрисы Рош, ставшей коммунисткой, и художника Буиссона, примкнувшего к рядам национальной гвардии, Павленко показывает идейное перерождение отдельных представителей интеллигенции в восставшем Париже. В этом же плане интересен образ английского буржуазного журналиста Коллинса, по своим политическим убеждениям далекого от Коммуны, готового однако под влиянием силы исторических событий стать в ряды ее защитников. Павленко показывает основную массу интеллигенции Парижа, кипевшую бешеной классовой злобой к Коммуне. В качестве представителей этой интеллигенции им красочно изображены посетители книжной лавки Тибо, знавшего в числе своих постоянных клиентов лучших людей буржуазной Франции: Флобера, оценивавшего происходящие события с точки зрения «неудобств» закрытия «Одеона» и исчезновения бриошей; Дюма-сына, которого ужасала «дерзкая» мысль вынести на площади города скульптурные сокровища Лувра.

Однако политически правильные выводы Павленко о причинах поражения Коммуны, о неизбежности политической дискредитации демократии недостаточно художественно убедительны, не вытекают из развития действия в романе. Этот недостаток связан с тем, что от показа пафоса и героики революционной борьбы пролетариата Павленко центр тяжести перенес на изображение революционного пафоса демократии вообще. В этом — основной недостаток в общем большой творческой удачи, какой несомненно являлись для своего времени «Баррикады».