Вот живёт человек. Неплохо живёт, особыми проблемами не заморачивается, чуть что — подул в дудочку, и все вокруг начинают его любить, холить, лелеять, защищать и т.д. А плата за это одна — время от времени чувствовать, что над своей жизнью ты, собственно, не властен — время от времени вселяется в тебя некая иная, божественная, по-видимому, сущность, и всеми твоими действиями управляет. Да и когда не вселяется, всё равно чувствуешь себя на поводке. Люди, конечно, разные — иной бы жил да радовался, а Кришна не сумел и против создателя-хозяина взбунтовался. Но если мотивы его понятны и бесспорны, но методы достижения целей трудно не осудить. Подлость, предательство, коварство, принесение в жертву сотен тысяч людей — и всё это во имя удовлетворения личных амбиций? Кришна ведь даже не пытается хотя бы замаскировать свою цель — свержение нынешних богов и установление своей собственной власти. И власть ему нужна исключительно чтобы властвовать. И итог безжалостно логичен: Кришна победил, власть богов свергнута. Эра Закона, Пользы и Любви завершена. Началась эпоха единственной и исключительной Пользы. Кали-Юга. Эра Мрака. До боли похожая на нашу современность, несмотря на совершенно иной антураж. В эпилоге описано немало её крупных и мелких характерных черт.

Но при этом как персонаж Кришна поистине великолепен, хотя и появляется на страницах книги по сравнению с остальными главными героями нечасто. На его фоне Карна-Ушастик даже слегка теряется. Он далеко не так ярок, хотя чисто по-человечески намного более симпатичен, и его куда сильнее хочется уважать. В общем-то, здесь мы видим некоторое противопоставление двух героев. И Кришна, и Карна решают взбунтоваться против предопределённости своей судьбы, установленной высшими владыками, но первый готов ради своего бунта пожертвовать всеми остальными, а второй жертвует самим собой. Подсознательно симпатизируешь последнему. Да и в сравнении с другими героями, теми же Гангеей и Дроной Карна более человечен.

Где ваш револьвер? Где ваше доброе слово?

Ещё в кобуре? Если так, вы смертельно беспечны!

Не надо, сэр! Не ошибитесь так снова!

Решили рискнуть? Ну, что ж? Уповай, человече...

Игра в «кто быстрей?» имеет особую прелесть.

Легка ли рука? Не отсырел ли порох?

Аж, боже мой, сударь! Вы снова стреляли, не целясь?

Йес, сэр! Но я всё же попал в этот город!

Один шанс из тысячи — мало ли это иль много?

Несчастий и бед череду сменят белые полосы.

Один шанс из тысячи, что вы лично встретите бога —

Легка ли рука ваша, сэр? Револьверы — на поясе?

Даю тебе шанс, боже правый, неправый и прочий —

Иди и решай!.. Нет? Я сам, значит, без твоей помощи..

«Расстрел по любому прейскуранту стоит дороже сердечного приступа.»

«Если рядом с вами нет великого мастера, которому можно довериться, я могу порекомендовать только одного учителя. Это вы сами.»

«Входите тесными вратами...Потому что тесны врата и узок путь, ведущий в жизнь, и немногие находят их...»

Что может быть общего между старой гадалкой и загадочным ограблением банка? Какие обстоятельства подвигли умирающую женщину завещать свое имущество абсолютно незнакомому человеку? Роль в спектакле какого рода уготовила Судьба актеру-любителю, преподнеся щедрый подарок в виде большого наследства? С целью найти ответы на все эти вопросы в город Х приезжает известный промышленник, он же вышеупомянутый актер-любитель Константин Алексеев. Где с первой секунды понимает, что задачка выпала ему далеко не простая.

Я, конечно, планировала начать знакомство с творчеством авторов совсем с других романов. Но очень противоречивые отзывы на эту книгу сделали свое дело, и мне стало интересно, с чем связана такая едкая критика этого произведения. Сразу скажу, что заявленного в аннотации чего-то фантастического здесь нет. Роман отлично вписывается в рамки мистического реализма, где жизнь обычного города Х дополняется магическими элементами. Поэтому книга меня заворожила с первых строк. Мне казалось, что я попала на страницы гоголевских мистерий, где уют зимнего города пропитан загадочными и необъяснимыми явлениями. Гоголевское настроение прекрасно поддерживается и слогом авторов, который оказался очень образным, красноречивым и придавал картинке происходящего действа объемную составляющую. Приведу пример, как авторы описали освещение в комнате: «Одуревшим мотыльком свет бился в мертвой хватке абажура, путался в зеленых складках.» Тем не менее, хочу отметить, что при этом роман не перегружен словоблудием и читается на одном дыхании. Что еще раз подчеркивает литературное мастерство Олди.

Авторы не форсируют события и знакомят читателей с важными деталями истории постепенно. Вместе с развитием сюжетных линий меняется и эмоциональное настроение романа. И если в начале чтения мне казалось, что это будет просто увлекательная история, то уже к середине повествования становится ясно, что авторы постараются дать ей максимально возможную смысловую нагрузку, задев массу злободневных вопросов. Так и случилось. Поэтому пустым это произведение я назвать не могу. Тема выбора жизненных приоритетов, многогранности человеческой натуры, семейных ценностей, а так же множество вопросов морально-этического характера подняты на страницах этого романа. При этом авторы делают это с такой легкостью, обволакивая читателей потрясающим ироничным юмором, что все вышеперечисленное не оседает тяжким грузом на душе, а просто заставляет немного задуматься. А еще я обогатила свою лексику специфическим сленгом и теперь знаю, что есть «сесть на перо», «зорить» и «бан». А так же выяснила, чем отличается «мокрый гранд» от «сухого гранда». Буду свято верить, что мне никогда эти понятия больше не пригодятся! :)

«Дьявол прячется в мелочах. Подробности — Бог. Как узнать, кто скрывается в той или иной мелочи? Дьявол или Бог?» —  рассуждает над старой поговоркой герой и вместе с авторами представляет вниманию читателей дуальность во всех ее проявлениях. Создается впечатление, что они с самого начала играют со всеми нами в игру «холодно-горячо», упомянутую в финальной части романа. Нам постоянно предлагают лицезреть крайности разного рода. Промозглый ветер зимних улиц и уют натопленного дома, стремление одного героя создавать шедевры и постоянное желание другого разрушать кем-то сотворенное, витиеватость театральных речей и грубость преступно-воровских жаргонов, постоянное олицетворение Добра и Зла, Живого и Мертвого. И мне такая полярность очень понравилась.

Однако, самое важное противопоставление авторы выразили в образах главных героев. По большому счету, можно сказать, что весь этот роман — спектакль двух актеров. И хочется заметить, какими яркими и невероятно интересными получились у них эти исполнители. Я не хочу сказать, что остальные герои были неинтересными. Вовсе нет. Здесь каждое действующее лицо (даже таракан в пирожке) было на своем месте и несло свою важную лепту в историю. Но два центральных персонажа были просто великолепными. Один настоящий настолько, что просто не вписывался в рамки предложенной ему жизни, олицетворяя живую сторону действительности. Другой давно стал сам для себя подделкой, скатываясь в низины нравственности, медленно становясь живым мертвецом. Несколько раз за весь роман эти герои дуэтом выходили на сцену жизни, где каждый из них даже не догадывался, насколько их Судьбы переплетены цепью бесконечных мелочей и кажущихся совпадений. И лишь к финалу становится ясно, что у этих героев было общего.

Финал оказался самым что ни на есть позитивным, насколько он мог быть таковым в контексте задетых тем. Авторы не стремились обогатить произведение сердце дробящими эпизодами, но сцена с зонтиком в заключительной части оказалась для меня очень проникновенной. Я долго думала на тему образов самих Нюансеров. На первый взгляд кажется, что авторы придумали неких магических людей, обладающих определенным даром. С другой стороны, они недвусмысленно намекают, что каждый из нас — людей обыкновенных (мебели) по-своему одарен. Поэтому любой может стать Нюансером, если будет прислушиваться к своим чувствам и осознанно воспринимать важность окружающего всех нас мироздания, даже в мельчайших его проявлениях. Ну, а если вы до сих пор не знаете, кто такие Нюансеры и в чем их уникальность, тогда добро пожаловать на страницы этого увлекательного романа. Романа-спектакля, герои и участники которого как будто только что сошли с театральной сцены. И мы — читатели в том числе.

пытаюсь уложить в голове «Сильных» Олди. Пока получается плохо, чувствую, как голова расширяется («да будет стремительным мой полет») не хуже, чем от Уоттсовской «Эхопраксии», буду надеяться, что второй том (да выйдет он быстрее) расставит все по полочкам.

История отдаленно напоминает «Князя Света» Желязны, но чем-то на уровне ассоциаций — смертные, ставшие богами и забывающие, кем они были. Соблазнение силой и тотальный самоконтроль — и то, какой дорогой ценой он дается. Эксперименты, прячущиеся под личиной сказок, механизмы, выходящие из строя, из-за чего мир сдвигается, а Стрелок... А кого тут назвать Стрелком-то?

Персонажи живые, образом мыслей главного героя проникаешься, так и хочется клиентам сказать «Алатан-улатан», говоря об особо надоедливом клиенте. Очень яркие описания (но это ж «наши хвалёные Олди»(с), чего уж тут лишний раз писать об этом). Рассмотрение богатырства в качестве психического отклонения, эдакого впадения в детство, когда ребенок крушит всё, что его обидело, показалось знакомым, где я мог подобное видеть?

Теория академика Козырева о возможности использования времени, как топлива, захватывает воображение и заставляет задуматься («да расширится моя голова»).

И вот еще аналогия — «Матрица» или вторичный синдром Вейса, в котором застряли все экспериментаторы...

Сильная книга, еще хочу.

При чтении второй части стало ясно – первая была только вступлением, даже не завязкой. Если в «Кукольнике» мы просто наблюдали ряд событий, происходящих с главным героем помимо его воли и знакомились с экзотикой мира Ойкумены, то здесь уже четко наметились как сюжетные, так и идейные «направляющие» всей эпопеи.

Да, начиная с «Куколки» «Ойкумена» получает полное право именоваться эпопеей, или, по авторскому определению – «симфонией». Пусть опосредовано, но ярко и драматично раскрываются перед читателем персонажи, о которых раньше можно было судить только по впечатлениям Борготты. Новая способность главного героя – ключ к тайнам мира, в котором он живет. Стоит ли удивляться, что при своей патологической неудачливости невропаст оказывается втянутым в шпионские интриги межзвездных масштабов?

Человек великой и трагической судьбы не обязательно похож на титана. Профессор Штильнер – истеричный алкоголик и отчасти авантюрист – лицо, совсем не вызывающее доверия при личной встрече. Трудно человеку, не умеющему проигрывать, самоуверенному, но при этом бесконечно доверчивому, доказать окружающим свою гениальность. Ведь гений – не обязательно благообразный старец с хорошо поставленным голосом, принимающий драматические позы. Его судьба напоминает – и в нашем мире много таких обыкновенных героев науки пало жертвами своей неубедительности и чужих амбиций.

Юлия Руф – рожденная подчинять, но бегущая от своего предназначения. Ведь цепи связывают не только рабов, но и господина. Однажды получившая одиночество свободы, недоступное расе помпилианцев, она боится вновь его утратить.

Трагедия антиса – повелителя космических трасс – кажется невероятной. Но того, кого нельзя победить силой, сразил яд коварства. История Нейрама вызывает отчасти ужас – весь ее смысл отражается в его невольном пророчестве: «…какие же, в сущности, хрупкие создания мы, люди.»

Окончательно реабилитирован в глазах читателей бывший легат Гай Октивиан Тумидус. Он не только защищает Борготту от ментального вмешательства, но и дарует ему свободу (пусть отчасти и вынужденно). Возможно, он наконец-то признает в невропасте равного – хоть и почти врага.

Мир Ойкумены – мир, пораженный разъединенностью и непониманием. Правительства и корпорации запутались в интригах, внешне так схожие расы с огромным трудом находят общий язык. Отдельные люди, желающие разбить границы, которые препятствуют эволюции и становятся причиной все новых войн, тайных и явных – люди эти разбросаны в пространстве Вселенной. И только когда все они объединят усилия, симфония Ойкумены зазвучит во всей своей красоте и мощи.

«Куколку», как и «Кукольника», сложно назвать полноценным романом. Он так же не имеет логического завершения, и сюжет обрывается, прерванный эпилогом «где-то и когда-то там». Но это, уже, в принципе, ожидаемо. Не вполне понятно так же присутствие в тексте маньяка-альгвасила – не с той же единственной целью, чтобы «все ружья выстрелили»? Возможно, весь этот эпизод нужен только для того, чтобы показать парадоксальную ситуацию, когда террористы и бывший заложник сражаются по одну сторону баррикад. То есть, если даже они смогли объединиться – значит, для человечества еще не все потеряно. Так или иначе, к концу второго тома наблюдается явный перекос в сторону экшна, что не слишком радует.

Но, впрочем, все эти недостатки меркнут на фоне грандиозной картины мира, созданной авторами. Вторая часть придает эпопее долженствующую глубину и еще сильнее затягивает читателя в мир Ойкумены.

Достоинства произведения:

стиль и язык;

психологизм;

мир.

Недостатки:

несколько сумбурный, расплывчатый сюжет.

Итог: сюжет стремительно закручивается. События принимают все большую масштабность и втянуты в них все больше интересных персонажей. Как показал опыт, оценивать отдельные тома «Ойкумены» — задача нецелесообразная, поскольку вряд ли их можно назвать самостоятельными произведениями. Однако, в сравнении с первым томом, уже можно поставить все 10 баллов – авансом. Посмотрим, что будет дальше.

Сначала «Сумерки мира» вызвали легкое разочарование – привыкнув к хитросплетениям «Дороги», я никак не ожидал, что следующая часть цикла будет развиваться, как обычное фэнтези. Но потом стало понятно – форма не главное, а содержание второго романа никак не уступает по глубине. Да и написаны «Сумерки мира» были раньше «Дороги» — видимо, авторы еще опасались смелых стилистических экспериментов.

Бог, Человек и Зверь – три составные части каждого героя книги. И это объединяет и перевертыша Солли, и девятикратно живущего Сигурда, и бессмертного Марцелла, и пустотника Даймона. Одна из этих частей в каждом сильнее. Но каждый из них – часть сущего мира. И опасность, грозящая этому миру, грозит им всем.

Мир не стоит на месте. Излеченный от уродливой идеологии Порченых жрецов, он обретает новую молодость – и вспыхивают кровавые войны, ведь расстановка сил изменилась и равновесие утрачено. Бессмертные (которых уже никто не называет бесами) и Пустотники, выйдя из тени, навсегда меняют мир, становясь предками новых рас. И вот уже, помимо людей, мир населяют перевертыши-оборотни и девятикратно живущие потомки богов, которым дана возможность несколько раз воскреснуть после гибели.

Бессмертные ушли, устав от триумфа, устав от бесконечных побед и насладившись новым миром. Они вновь ушли в безразличие, решив оставить мир в покое. И только Марцелл, по-прежнему неугомонный Марцелл знает – покоя не будет никогда. Нет так устроена жизнь, чтобы когда-нибудь пропала потребность в героях. Пустотники умирают один за другим – но их странное наследие живо.

Внешняя опасность нарушает покой – в мире появляются варки-вампиры, совершенно чуждая иномировая угроза, подобная мистической болезни. Нечто новое и страшное, не жизнь и не смерть. А значит – пришло время новых героев.

Одна из основных тем романа – отрицание достижения абсолютного покоя и равновесия для мира и общества. Уход бессмертных оказался столь же неэффективным, как и когда-то введение Пустотниками Закона Порчи. Даже до появления варков мир Малхут вовсе не был миром всеобщего счастья и мира – о кошмарных расовых конфликтах мы узнаем из воспоминаний Сигурда и Солли. Покой весов может нарушить падение одной песчинки. И значит – всегда нужно быть готовым спасать мир, всегда нужны те, кто готов бороться и побеждать. Для героев нет неподходящего времени.

Вторая тема – это тема знания. Знание – несомненное благо, и оно же – несомненная опасность. Чем больше человек знает о мире, тем с большим правом он может назвать себя его хозяином. И в то же время знание опьяняет всевластием, тянет в бездну заблуждения. Не столь важно стать Богом – важнее при этом остаться Человеком, и не превратиться окончательно в Зверя.

В общем, «Сумерки мира» вполне логично и последовательно продолжают «Дорогу». Переход от рваного повествования «Дороги» к более традиционной литературной форме вполне оправдан – первая часть рассказывала о разрушении дряхлых миров, вторая – о спасении молодого мира. Ну, а тем, кому не по нраву классическое фэнтези, адресована третья часть цикла – «Живущий в последний раз». В ней уж точно нет ничего классического и традиционного.

Достоинства произведения:

яркие образы героев;

атмосфера;

философия;

стиль и язык.

Недостатки: похоже, отсутствуют.

Итог: настоящий героический эпос вымышленного мира.

В качестве развлекательной книги — очень и очень хорошо. Пожалуй, это моя любимая книга у Олди. Поначалу, когда я читал ее в первый раз, меня чуть было не отпугнули вкрапления «новейшей истории» — читать про средневековый Китай было настолько захватывающе и уютно, что первые «современные» вставки отторгали свой инородностью. Потом, ближе к середине книги, я стал догадываться, что к чему, и оценил эти, на первый взгляд грубоватые, но более чем уместные экскурсы. Главное — не зацикливаться на них, на том, что «мне не нравится, было про Шаолинь, и вдруг — на тебе, совок».

Юмор в книге заслуживает отдельной похвалы: чего стоит хотя бы забюрократизированная адская канцелярия, или демоны Сатананд и Лю Ци Фер. Юмор тонкий, авторы не пихают его в лицо читателю, не любуются собственными шутками, а скорее штрихуют им, освещают улыбкой основную линию, и делают это очень интеллигентно и в меру. Отличная, тонкая и умная ирония.

Ценно еще и то, что, в процессе чтения, когда начинаешь сопоставлять прочитанное с тем, что сам слышал об истории Китая, создается впечатление, что Олди писали не отсебятину, а, прежде, чем писать о Шаолине, сами что-то о нем почитали. Это очень приятно и вызывает уважение как к авторам (уважение взаимное, потому что хорошая книга сама по себе знак уважения автора в отношении потенциального читателя), так и к их замечательному произведению.

Книга очень хороша в качестве первой книги Олди (хотя для меня она была то ли третьим, то ли четвертым их произведением), при этом она, как мне показалось, не выбивается из общего стиля авторов (вещи у них, на мой взгляд, очень неоднородные — без малого лучшие образчики современного фантастического романа, или легчайшие, наполненные тонким юмором истории, чередуются с нудными и непонятно-чего-ради-написанными утомительно-тяжеловесными вещами). «Мессия очищает диск» позволит получить представление о прозе Олди, и, как мне кажется, имеет все шансы остаться для читателя их самым любимым произведением, сколько бы книг их авторства потом не было прочитано.

Не ждите от этого отзыва какой-то конкретики — читать/не читать, как не ждите ни восторгов, ни хулы. У меня в голове как-то все перемешалось, с какого конца взяться, чтобы написать хороший отзыв — а книга его, безусловно, достойна. Этот отзыв, скорее, — попытка объяснить то, что внутри меня.

Мифы Древней Греции всегда были мне близки, я читал их с интересом и радостью, как не одно произведение в институте до и после, немало при этом издеваясь над наивностью, а иногда и клиническим идиотизмом героев в некоторых случаях. Однако, сам собирательный образ тесного мирка по имени «мифы» действовал на меня успокаивающе и завораживающе, словно теплый плед и чай с малиной у бабушки дома.

Одно это заставило меня взяться за книгу Олди с немалым интересом, который по прошествии пары часов сменился изумлением. И опять я не могу как-то конкретно его объяснить, ухватиться за что-то существенное, чтобы по ниточке выйти к сути. Это просто ощущается где-то там, внутри. Книга как-будто заговорила голосами из моей головы; голосами многолетней давности, я как-будто в прошлое вернулся — настоящая машина времени!

Еще не дочитав книгу, я понял, что уважаю её. А так же понял, что буду держаться от нее подальше, чтобы не дай бог не нарушить ту тонкую материю ощущений, которыми она меня опутала. Книга стала другом, которого бережешь и которым гордишься, но боишься не меньше, поскольку одним фактом своего присутствия она способна заставить тебя погрузиться в собственные мысли. Даже неважно какие они, мысли, — книга будто запускает в голове некие процессы, когда ты в какой-то момент понимаешь, что оставил чтение и сидишь, подперев подбородок, смотришь пустым взглядом и о чем-то размышляешь... О чем — уже не помнишь толком, но то чувство полнейшей задумчивости не спутаешь ни с чем. Книга — что топливо для двигателя в голове.

Я специально не читал (и не собираюсь) отзывы других читателей. Ни к чему это — тем более, я говорил, что не хочу путать свои ощущения. Предполагаю, что увидел бы в них оды атомосфере, грамотности, иронии, юмору , правдивости авторов (а может и нет — кто его знает?). Но я не собираюсь присоединяться к этому хору — зачем голосить и в тысячный раз восхвалять замечательную книгу? Авторы, наверно, не для этого историю писали. Я лучше промолчу, потому что, когда молчишь — думаешь. Лучше всего думается в тишине.

Именно с этой книги я начал знакомство с так называемым «кабирским циклом». Так называемым — потому что авторы наверняка не слишком стремились уложить произведения в рамки цикла, скорее просто так уж получилось, что декорации этого цикла позволили решать три задачи трех достаточно разных по смыслу романов. Что хуже, что лучше — решать не возьмусь, неблагодарное это занятие — сравнивать совершенно разные книги, если не брать, конечно, ремесленную сторону дела, а она у Олди неизменно на высоте. А вот с чисто личной стороны, если судить по степени моего сопереживания героям книги, этот роман — мой любимый.

О чем она? Да все о том же, о чем рассказывают большинство романов, заслуживающих, чтобы о них упоминали — о борьбе человека с судьбой, о его желании самому быть хозяином своей судьбы, САМОМУ ВЗЯТЬ ОТ НЕЕ ВСЕ. Тема, конечно, не новая, но как писал в свое время Борхес — «историй всего четыре». Так же как и герой романа, неукротимый поэт Абу-т-Тайиб, авторы не пожелали ждать, пока судьба объяснит им, что тут к чему — они постарались сделать это САМИ. И продолжают это делать, яростно отказываясь от фарра славы, который с каждой их новой попыткой взять своим пером новую правду упрямо пытается заколотить их в привычные рамки — «вот раньше они писали лучше», «зачем эти эксперименты», «самая слабая книга цикла, имхо». «Легко и сладостно говорить правду в лицо королю», как говорил один сломленный поэт, но Олди никогда не станут этого делать. Для меня история аль-Мутанабби — история самих авторов, да и любого человека, который не желает плыть по теплому и бессмысленному течению блеклой жизни.

Да уж, этот текст мозг, определенно, прочищает. Очень сильно действующее средство.

Я люблю у Олдей «про современность» «особою любовью», но тут повесть (а ведь это именно повесть, друзья, и причем в ней нет ничего лишнего, все аккуратно «взвешено и отмеряно») настолько живая, что образы, рожденные прочитанными строчками, аж перед глазами стоит. Да и еще, плюсом, идет явное совмещение с их публицистическими экзерсисами, к которым я тоже неравнодушен. Забористый коктейль, «новогодний».

Да, после «шутошной» «science fantasy», поднимающей нешутошные вопросы, после экскурсии в 19-ы век, затрагивающей больные точки современности, дуэт решил действовать по принципу «какие к черту волки?» и огорошить, ошарашить нас, заядлых интернетчиков, мешком по голове. Мешком с острыми обломками зеркал, в которых застыли мы все, такими, какие мы есть тут, в нашей виртуальности. Но, что самое интересное, кроме привязки к злободневности нет-нет да скользнет где-то с краю «привет» из Бездны, которая все никак не может насытиться нашими жертвами, или же прогремит цепочка из алюминия, запищит на самой границе слышимости: «Куда-ж вас несет? Мы для этого старались разве? Уж лучше «болото протоплазмы»...»

Текст жесток, на грани и за гранью фола. Думается, еслиб это были «не-Олди», то редактор бы просто не простил настолько жизненную фактуру. Но — по другому нельзя. Это не зеркало такое кривое, это у нас что-то с лицом — оскал питекантропа выглядывает из-за ширмы монитора. Круг замыкается — мы строили-строили и наконец построили ту среду, в которой можем жить по заветам предков. Но нужно ли?

Эх, вот полегчает чуть-чуть ноша забот об малом ребенке — пойду в зал, грушу бить, железо таскать. Все полезнее, чем «с волками жить — по волчьи выть».

PS. Читая «Золотаря» думалось — эх, как же все таки у нас, на Фантлабе, в нашем микросоциуме ХОРОШО! Тверды наши стены, не пропускают волны той субстанции, что свободно колышется «на просторах». И за это спасибо нам. Так держать!

Первый раз, я помню, эта книга меня отпугнула (это было года четыре назад) – своей эклектичностью, сложной композицией, некоторыми крепкими выражениями, употребляемыми персонажами. Тогда я больше фанател по «Ведьмаку» и был не слишком готов к восприятию серьезной современной литературы.

Прочитал я ее через год по настоятельной рекомендации – и с тех пор регулярно перечитываю. Говорить об этой книге очень сложно. Многоуровневый сюжет, многогранная композиция, взаимодействие персонажей с разными мировоззрениями…

Человечество – на новом витке эволюции. Мир стремительно меняется, в нем пробуждаются неведомые прежде (а может быть, хорошо забытые) силы. И кто-то пытается уничтожить этот новый мир, а кто-то понимает: ничто уже не будет по-прежнему. Нам здесь жить…

Новый мир жаждет новых богов – тех, кто станем посредниками, урегулировав отношения между Теми и Этими. И он призывает этих богов. Но вместе с ними придут и другие – Те, Кто Взял Сам. Те, кто не дожидается, когда его изберут, и захватывает власть по праву сильного – чтобы стать еще сильнее.

Обычный город, условно расположенный где-то в бывшем СССР – скорее всего, на Украине, становится центром столкновения миров – старого и нового. Жители города, выжившие в непостижимом магическом катаклизме, вынуждены бороться даже не на два фронта, а просто держать круговую оборону против всех, кто так или иначе хочет вмешаться в их жизнь. Для кого-то этот Город – золотая жила, для правительства – заноза в известном месте, и оно готово на «хирургические» меры; для кого-то – просто дом. «Из которого, в общем-то, не убежать»…

Простые люди – заложники конфликта. Один из героев начале романа и является таким простым человеком. Лишь затем он узнает о своих божественных функциях – а сначала его глазами мы видим жизнь Города. Эта жизнь кажется абсурдной, чего стоят одни «рыночные отношения» с Богом – одноразовые иконки. Но люди быстро приспособились к обстоятельствам – домовые чинят трубы, святые угодники гарантированно стабилизируют работу Интернета и лечат головную боль, а священники служат «противоугонные» молебны. Отчасти все это имеет и сатирический смысл – уж слишком часто люди обращаются к Богу, как к инструменту решения проблем, забывая, что суть молитвы – совсем не в том, чтобы просить благ, а в том, что укрепить свой дух и самому справиться с жизненными трудностями.

Эра Игнатьевна Гизело, старший следователь прокуратуры, тоже не совсем обычный житель Города. Она работает на некую спецслужбу, даже не подозревая, на какую именно. К этому привел ее сложный, тяжелый жизненный путь, пересказывать все превратности которого было бы здесь излишне. Ведя двойную и даже тройную игру, она пытается установить справедливость и бороться с преступниками – страшной и всемогущей бандой Капустняка. Но, будучи шпионом, опасно пытаться быть справедливым и честным.

Город крайне необычен. В отдельных его районах пространство и время играют странные шутки, а по улицам ездят кентавры. Смесь различных культур и мифологий, своеобразный хаос, так напоминающий Россию 90-х гг. Новый мир, выстроенный на обломках старого.

Как и в реальности, когда старый порядок рухнул, многие начали использовать полученную свободу отнюдь не в благих целях. В этом одна из связей действия романа с историей. Новые возможности всегда таят некую опасность и на место низвергнутых идолов всегда приходят новые; сила не бывает без хозяина, он обязательно найдется.

В Городе происходит не только борьба за власть над его таинственными силами. В романе поднята также проблема терпимости, умения уживаться с чем-то новым, непривычным. И эта способность, увы, у людей на очень низком уровне. Травля кентавров, агрессивная политика правительства в отношении Города говорит о том, что человечество скорее готово прибегнуть к войне и геноциду, нежели принять что-то, что не укладывается в его представления о действительности. Не случайно на страницах романа неоднократно возникает тень Святой Инквизиции. Возможно, это тоже некоторый намек на то, что подобные события уже имели место?

Готово ли человечество к новым возможностям? Это также один из главных вопросов книги. Можно воскрешать мертвых, превращать дебилов в гениев, гасить звезды одним движением руки – но если ты бандит и убийца – ты всегда останешься тем, кем был. Вместо бога ты станешь дьяволом, кровавым идолом, пьющим чужие жизни.

Кто победит – бог-созидатель, боги-хранители – или чудовищный тиран, не останавливающийся ни перед чем ради усиления своей власти? Каждый должен сам ответить на этот вопрос – и только тогда проявится истина.

Пессимистический финал книги не зря вынесен вперед, как вступление. С одной стороны, это смягчает шок читателя, который он может испытать, если не догадывается о развязке. С другой стороны, финал книги менее однозначен, чем это может показаться.

Больше всего жалко было Эру Игнатьевну. Человек просто фантастического невезения. Более чудовищную и тяжелую судьбу невозможно себе представить. Хотя она отчасти и виновата в случившемся, но, увы, предотвратить это вряд ли могла. А вот того, в кого превратился Алик Залесский не настолько жаль – все равно, он был уже больше, чем человеком. Жаль людей – их глупость вновь и вновь отправляет на Голгофу тех, кто пришел их спасти. В мире стало одним безжалостным богом больше и одним добрым человеком меньше.

Стоит отметить и вставную повесть «Вложить душу» — редкий удачный для авторов (Г.Л. Олди) опыт малой формы. (ИМХО: Олди больше романисты и их рассказы всегда несколько слабее крупных произведений.) Повесть должна понравиться прежде всего тем, кто является противником собственнического, потребительского отношения человека к Природе. Современные люди потеряли связь с хранящими мир тайными силами и это превратило их в бездумных хищников, гораздо более примитивных, чем акула – рыба в биологическом отношении архаичная. А Пола, который пытается найти с Природой общий язык, общество воспринимает как сумасшедшего; так же, как рыбаки считают варварами туземцев. Справедливость в конце концов торжествует, но чудовищная цена этой справедливости поражает.

Итог: одна из самых сложных и масштабных по своему замыслу книг в отечественной фантастике. Многослойное произведение, нуждающееся во вдумчивом перечитывании. Крепкий сплав творчества гениальных людей.

Я с большим уважением отношусь к творчеству Олди. Одни их произведения мне нравятся больше, другие — меньше. Но если мне надо будет назвать самую любимую книгу из всего, созданного этими замечательными авторами, я не буду колебаться ни секунды. Конечно, это «Герой должен быть один«! Попробую объяснить, чем именно меня так привлекает этот роман.

Во-первых, запомнилась интересная идея. Авторы неоднократно обращались к мифологиии разных народов. Но именно в этот раз попали в самую точку. И дело не только в странных противоречиях мифов о Геракле, которые авторы столь удачно подметили и столь правдоподобно истолковали. Пожалуй, Олди смогли сделать то, что не удалось сделать множеству других исследователей античной мифологии. Они сумели логично и непротиворечиво объяснить древнегреческие мифы, создать некую стройную концепцию взаимодействия богов и людей в мифические времена. Стараниями Олди божества и герои, которые до этого ассоциировались у меня с затертыми страницами школьного учебника истории, да с мраморными статуями в музее, вдруг обрели плоть и кровь, свои характеры и судьбы.

Во-вторых, не могу не отметить замечательных героев романа, героев во всех смыслах этого слова. Как удачно показаны судьбы двух братьев Алкида и Ификла, сплевшихся настолько тесно. Как хороши получились даже эпизодические персонажи, вроде Телема. Какой оригинальной находкой оказался образ лукавого Гермеса. Но, конечно, самое сильное впечатление произвел Амфитрион. Вот уж нечасто удается столкнуться со столь сильной личностью, позволившей себе бросить ради своих сыновей вызов могущественным олимпийским богам. и сумевшим в неравной борьбе совершить невозможное.

В-третьих, очень хорош сюжет. Отдельные мифы о Геракле авторы смогли удачно объединить в одно целое, удачно дополнить их фантастическими допущениями и в результате получить увлекательнейший роман, от которого невозможно оторваться. В некоторых произведениях авторов бывали ситуации, когда их хитроумные концепции оказывались уж слишком мудреными, а в этот раз Олди попали в самую точку.

В романе очень много сильных, эффектных, запоминающихся эпизодов. Очень хорош финал.

Не могу назвать этот роман Олди самым оригинальным или самым красивым, или самым увлекательным из всех, но вот зацепил он меня действительно очень сильно.

Начну с того, что тандем в этот раз выбрал для литературного эксперимента очень «вкусный» период времени. Основное действие развивается в 1832 году, часто обращаясь к воспоминаниям, дневникам, рабочим заметкам и т.п. более ранних лет. География событий невероятно протяженна — от королевства Датского, до островов Рюкю и Окинава. Под пристальным вниманием — ученые, толкающие науку и общество к прогрессу. Круговерть имен, знакомых еще со школьной скамьи — и Кювье, и Фурье, и Лавуазье... Робко заглядывает нескладный поэт Ханс Христиан, прислушивается к звукам песенки «Ах, мой милый Андерсен» и отзвукам боев на парижских баррикадах. Загадочно и печально улыбается из тени человек-вне-времени, зато с множеством имен — Филон, Эминент, барон фон Книгге, второй человек у братьев алюмбрадов. Как, вы не знаете, кто такие алюмбрады? Это же набившие оскомину иллюминаты, тайный орден, ветвь масонства... Причем здесь это? Может и не причем, только кто-то зачем-то устраняет выдающихся ученых, способных вывести науку на качественно новый уровень. Кто-то нападает на туристскую достопримечательность Дании, замок Эльсинор. Да-да, на тот самый. А калейдоскоп кружит все быстрее, герои переживают «осколки жизни» совершенно незнакомых людей, порой трудно понять, что же происходит. Авторы выписывают картину щедрыми и сочными мазками, начиная с разных углов холста; где-то они лишь намечают цвет, а где-то прорабатывают мельчайшие элементы. «Механизм Времени» оставил впечатление чего-то огромного, масштабного и детального, словно работы Леонардо, Тициана, Ренуара и Делакруа свели вместе на гобелене королевы Матильды. По композиционному построению роман напоминает «Ойкумену», тот же размах, та же неторопливость.

Что характерно, в романе нет четко выраженного антагониста. Есть неприятные личности, есть, напротив, — очень приятные, но четкой биполярностью тут и не пахнет. Для работ Олди вообще характерен такой подход — есть разные люди с разными устремлениями, ценностями и намерениями. Когда эти устремления сталкиваются, возникает конфликт, но для его улаживания не нужно сравнивать с землей Черный замок. Можно договориться, могут измениться обстоятельства, то есть нет схематичности, присущей многими и многим фэнтези-фантастическим произведениям. БОльшая выриативность придает бОльшую жизненность.

Отличает же «АЛЮМЕН» обилие интриг и острота сюжета. Бои сменяются погонями, схватки на ножах — светскими приемами, лаборатории — аллеями кладбища Монпарнас, хижина в лесах острова Утина — кухней Александра Дюма... Никогда не догадаешься, что же ждет героев в следующий миг.

(отзыв написан для Литреса и чуть дополнен)

Странный отзывы все же пишут некоторые люди ... Или мы читали разные книги? Кто-то говорит о «спутанном потоке сознания» – я же вижу четкое акцентированное повествование в духе «Олы» или «Дезертира», украшенное отступлениями для придания большей плотности и весомости. Кто-то говорит о тяжеловесности – я же вижу яркий, насыщенный, небанальный стиль, в котором авторы узнаются по первой строчке. А еще я вижу второе, третье и n-ное перечитывании, каждое их которых раскроет что-то новое в книге. И сама нитка сюжета уже будет не так важна – главным будет КАК и о ЧЕМ написано.

Возвращаясь же конкретно к «Алюмену» – умная и красивая книга. Книга про науку и чудеса, про химеру «материалистичекого мировоззрения» и безумие фанатизма. Книга про историю и те чудеса, что творит с ней жизнь. Да просто хорошая книга про наш с вами мир, который не так прост, как хотелось бы, но и не так уж сложен, как порой кажется.

Но главное – это лишь первая треть романа, так что «ждем продолжения» :) Благо «Механизм пространства» уже написан и вроде отредактирован, а «Механизм жизни» написан, но только ждет горнила редактуры от своих трех придирчивых авторов.

PS. Насчет же «сплагиачено» — такие утверждения говорят лишь об ограниченности «книгозора» автора высказывания, не в обиду кому-либо будет сказано, уж извините. Не Бушков первый придумал этот прием — «криптоистория». До, помимо и кроме и него, и Олдей, и Валентинова достаточно писателей (как в наших палестинах (с ходу вспоминается «секретный агент» ;) Гумилев от Лазарчука и Успенского), так и за рубежом — тот же Стивенсон или Киз) использующих подобные приемы вольного обращения с историей. И следуют они по большому счету принципу, сформулированному еще Александром Дюма (хотя и не он скорее всего был первым) — «История – это гвоздь, на который я вешаю свои романы. С ней можно позволить любые вольности при условии, что сделаешь ей ребёнка.» Но это всего лишь прием, а вот ради чего и как он используется — это уже другой вопрос. И именно исходя из ответа на него я читаю и люблю Олдей и Валентинова, а не Бушкова :)

Космическая симфония в трех частях писалась целый год и ожидалась целый год. Зато я получила возможность прочесть ее разом. ;)

Хочу поделиться впечатлениями от трилогии в целом, не делая акцента на отдельных томах.

Как уже отмечали рецензенты, Олди создали на редкость масштабное полотно. Не растянутое на несколько томов «приключалово» с сюжетом, прямым, как стрела Робин Гуда, а объемный и живой мир. Мир условного будущего, в котором не нашлось места злобным рептилоидам и боевым роботам с межпланетными аннигиляторами наперевес, не нашлось места диктаторам и непобедимым империям. Нет. В этом мире множество рас, но все они — люди. И отличаются они друг от друга так, как отличается коренной житель Чукотского полуострова от африканского шамана. Характерные и узнаваемые особенности разных народов возведены в степень расовых различий. Каждая планета имеет свой неповторимый колорит; читатель видит повседневную жизнь так, как может увидеть ее любой турист, на протяжении всех романов к описанию помпилианцев, вудунов, гематров, вехденов, брамайнов и прочих добавляются новые черточки. Так начинаешь узнавать других людей после того, как с ними некоторое время пообщаешься.

Несмотря на масштабность, произведение не распадается на мозаичные фрагменты. Образы и сценки не выпирают на передний план, оставаясь яркими и реалистичными мазками. Например, «вкусный» эпизод размещения труппы «Вертепа» в гостинице на Китте, или бегство на корбле легата после неудачного рейда, или киноидные модификанты... Таких эпизодов в произведении множество.

В целом, я «Ойкуменой» наслаждалась. Не помешала даже характерная дя господ Олди деталька — уверенность, что, несмотря на перипетии, все разрешится наилучшим для всех задействованных сторон образом. А также неумолимое стягивание всех нитей к главному герою. А отдельная благодарность — за раскрытие темы кукол и их разновидностей в контексте мировой культуры. ;)

Позволю себе не согласиться со многими прозвучавшими здесь критическими замечаниями.

Прежде всего — язык. Язык не просто хорош, он феерически великолепен! Да, усложнен. Усложнен авторами целенаправленно. И цели своей авторы добились — поглощая роман медленно, вдумчиво, читатель буквально растворятеся в тексте, наслаждаясь каждой выверенной строчкой, каждым «вкусным» оборотом, каждым «настоящим» именем...

Далее — герои. Да, однозначно положительных героев нет. Но нет и однозначно отрицательных. В какой-то момент времени, в какой-то ситуации читатель может себя ассоциировать с каждым из героев. А какими живыми, НАСТОЯЩИМИ получились люди. Карен Рудаби, хайль-баши Фаршедвард Али-бей, доктор Кадаль, Большой Равиль, пьяница Руинтан... А образ Сколопендры Ниру Бобовай (а также написанные ею великолепные эпиграфы) — одна из самых больших удач Олди. Да что там говорить, даже коза у Олди живая и запоминающаяся:smile:

Третье — мир. Да, я могу понять неудовольство фанатов «Пути меча», не узнающих этот мир. Но!!! Только таким этот мир и мог, и должен был стать. Легенда несомненно убивается прогрессом и в мумифицированном виде искусственно предстает нам в ТВ сериале. Такова жизнь. И эту горькую правду умело доносят до нас соавторы.

Итог — блестящий роман, вершина среднего периода творчества Олди. (ИМХО)

Есть в этом мире что-то такое, чего, наверное, никто понять не может, даже авторы. Я начала читать эту книгу — и ничего не поняла. Прочитала ее на одном дыхании, не особенно вчитываясь в названия глав и прологи перед ними. Шла сквозь текст, как через темный лес, с редкими проблесками Шутовского юмора и неподражаемых эпизодов. Закончила. Встряхнулась, отложила, через неделю взяла опять. Читала медленно, смакуя и сравнивая каждое слово, не пропуская ни единой буквы — И ПОНЯЛА! Миг прозрения был так потрясающ ,что потом, когда книга закончилась, я прочитала ее еще раз — просто так, для удовольствия. Смеялась над Касыдой о Чене Анкоре, переживала в финале, звенела от сдерживаемых эмоций, когда пала на колени Шулма... И «Бездну голодных глаз» брала уже не раздумывая (пусть это уже и совсем другая история)...

Очень яркая, смешная, тонко написанная книга.

Во время чтения меня всё время не отпускало впечатление, что я оказался в искусно построенном особняке — шедевре архитектуры, лёгком, изящном здании, расположенном где-то за городом, на лоне природы. По стенам особняка висят картины: вот — пейзаж залитого солнцем Молдона конца девятнадцатого века, здесь — туманная ночь с неясными готическими фигурами в лунном свете, там — батальная сцена, а рядом — мирный натюрморт на фоне идиллического сада и благообразной пожилой служанки.

Каждая картина — это глава романа «Шерлок Холмс против марсиан».

Хотя читал я книгу в январе, складывалось впечатление, что на самом деле сейчас — лето, нахожусь я, как уже было сказано, за городом, любуюсь природой, всем существом ощущая лучи солнца, пение воды, запахи и негромкие звуки нетронутого двадцатым столетием мира.

Такой результат достигнут мастерской работой авторов.

Отдельно хочется отметить структуру повествования — очень динамичную, начисто лишённую ненужных, провисающих элементов — и восхитительную работу с образами из популярной культуры — вампирами и их безжалостным преследователем, доктором Ван Хэльзингом.

Эпизоды с вампирами — их всего два на всю книгу — очень точно выверены. Казалось бы, от Олди, у которых обычно тридцатиэтажная философия, не ждёшь таких нарочито поп-культурных, «тарантиновских» сюжетов и персонажей, как Ван Хэльзинг, смесь героя одноимённого фильма 2004 года и Энтони Хопкинса из «Дракулы» за авторством Копполы. Не ждёшь, однако они берут, делают, и поп-культурный образ, тщательно изученный, разобранный, почищенный и снова собранный, предстаёт перед читателем во всей красе, сохраняя выжимку лучшего, что было в оригинале, и гармонично вписываясь в оригинальную, простите за каламбур, тему, разрабатываемую Олди. Чисто киношный, казалось бы, персонаж, получился очень живым благодаря мелким деталям, добавленным в его образ авторами.

Симпатичный герой Том Рэдклиф напомнил мне Тома Каллена из «Противостояния» Кинга — у этих персонажей как минимум три «общих места»: одинаковые имена, одинаковая «простоватость» и одинаковая «положительность».

Очень классные интермедии, повествующие о героях в Харькове 21-ого века.

Что уж говорить о главных действующих лицах — Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне. Отмечу только, что они вышли совершенно не картонными, не пародиями на себя литературных и кинематографических, не «указателями» на то, что было где-то и когда-то «там», а живыми, настоящими людьми, находящимися здесь и сейчас в уникальной ситуации, заданной создателями книги. Их участие в романе Олди стало для меня не столько реверансом к работам предыдущих писателей, сколько развитием образа, и теперь, вспоминая этих известных героев, я буду думать не только о Конан Дойле, Ливанове, Соломине, Камбербэтче, Фримене и др., но и о книге харьковского дуэта «Шерлок Холмс против марсиан».

Светлое и переполненное энергией произведение. Не раз смеялся вслух.

Определённо, Шерлок Холмс — за, и марсиане, я считаю — тоже.

Не буду повторять за всеми предыдущими ораторами многочисленные достоинства этой книги. Это действительно образец глубокого, умного, захватывающего фэнтези (к сожалению, нет пока другого слова, которым можно обозначить фантастику без бластеров и роботов). Я хочу обратить внимание лишь на один замечательный штрих.

А каков замечательный по своей композиции сюжет? Вначале — бурный поток событий, битвы, поездки, погони, снова битвы, женитьба, смерти... Потом все начинает постепенно замедляться, чтобы окончательно замереть у Священного водоема в песках Шулмы. Остается еще добрая треть книги — а ничего не происходит... Зато как много у героев ВНУТРЕННЕГО ДЕЙСТВИЯ! Оно-то как раз набирает обороты, чтобы превратить бензеятельность в мощный философский экшн!

И убойный в своей безнадежности хеппи-энд на костях. Когда половина лица смеётся, а половина плачет...

Очень сильная книга. Сильная, прежде всего, эмоционально. Нежная, красивая, поэтичная легенда.

«Возвращайся, рыжий. Ты выжил; ты вышел в Космос,

Но тебя уже так давно ожидает Номос».

Я давно и прочно люблю «Одиссея» — ещё с самого 2000 года, с первого издания в «Нити времён».

Человек, постоянно пребывающий «в любви и скуке» по отношению ко всем («скука» в данном случае — это то, о чём написано у Пушкина:

«Спокойно зрит на правых и виновных,

Добру и злу внимая равнодушно,

Не ведая ни жалости, ни гнева»).

А раз так — то можно любить весь Космос одновременно. Как совокупность Номосов — и как нечто большее. Можно простить богов (например,ту же Афину) за то, что они обрекли твоих друзей пасть под Троей. И такое прощение будет для Олимпийцев хуже самого жестокого приговора.

NB Как-то был случай: беседовал я с одной юной леди (фанаткой Сергея Васильевича Лукьяненко — если это вообще хоть о чем-то говорит). И сказал, «к слову»: дескать, «Одиссей» для Олди — это тот самый уровень «умри, лучше не напишешь». Юная леди тут же с готовностью поддакнула: «Вот и жалко, что они этого не сделали». (Т.е., не умерли. Из произведений Олди она, надо сказать, читала только ранний «Путь меча»).

Так вот... кажется мне, что «Ахейский цикл» (вместе с «современными» и «околовалентиновскими» романами, конечно же!) — это лучшее на сегодняшний день у Олди. (Оффтопом: что будет, если серьёзный тон и суровость «Героя» помножить на прекрасный язык «Одиссея»? Будет цепляющий за душу «Амфитрион»). И — да, есть поклонники, которым нравится «Герой», но они не смогли оценить «Одиссея». Есть и те, кто смог (слава всем богам!) Но налепить уныло-предсказуемых десяток первому роману, а «Внука» и «Одиссея» оценить на 6 — это «путь наименьшего сопротивления» *winking smile* И те, кто пойдет этим путем — чем они, собственно, отличаются от вышеупомянутой леди?..

Правда, достоинств самой книги это не умаляет. И не может умалить; как она радовала читателей до сих пор, так и будет.

Мне снился сон. Спроси – о чем? Отвечу – ни о чем.

Мне снился сон. Я был мечом. Я был тогда мечом.

(«Мне снилось» О. Ладыженский)

Кабирский цикл. Три романа объединенные одним миром, но сцены их действия значительно разнесены во времени, и каждый из которых является самодостаточным произведением, не требующим знания истории предыдущего. Очень разные и, в тоже время, чем-то неуловимо похожие, они создают отличную завершенную историю, которую уже сейчас можно причислить к классике отечественной фантастики.

Перед началом чтения у меня возник вопрос, как его начинать читать (благо у меня был выбор): следуя внутренней хронологии цикла («Я возьму сам», «Путь меча», «Дайте им умереть») или же по времени выхода романов в печать («Путь меча», «Дайте им умереть», «Я возьму сам»)? Первый подход позволил бы последовательно рассмотреть историю от начала до конца, второй же – позволил прочитать эту историю так, как писали его авторы, как они видели ее в начале, как происходил процесс ее развития. Я выбрал второй вариант, и как мне кажется, не прогадал. Прочитав, на мой взгляд, самый сильный роман цикла «Путь меча» я уже не смог остановиться и «проглотил» все остальные романы (не знаю был бы у меня такой энтузиазм если бы я начал читать «Я возьму сам») – как говорится «Каково начало, таков и конец»! В данном случае: какое настроение появилось в начале чтения, таким оно продержалось и до последней страницы цикла.

Первый прочитанный роман цикла «Путь меча» с первого момента погружает нас в фэнтезийный мир Кабира. Мир, где существует две цивилизации: разумного холодного оружия и людей, — причем каждая мнит себя «венцом творения и хозяином мира». Это фантастическое допущение, умноженное на прекрасный авторский стиль и прекрасную приключенческую историю, захватывает в самом начале повествования, заставляет переворачивать одну страницу за другой. А событий и приключений в книге действительно много. Они следуют друг за другом, глубже погружая нас в авторский мир, позволяют его глубже узнать и понять. Но нельзя сказать , что боевые сцены (которых в книге очень много, и читать их одно удовольствие) являются главной составляющей книги. Нет. Как по мне, главным является внутренняя борьба главного героя. Как он пытается решить парадокс: измениться и в тоже время остаться собой. И надо сказать у него это получается. Ну и конечно же вызывает интерес взаимодействие двух миров: оружия и людей, — как их представители привыкают к мысли взаимной разумности и пытаются работать сообща.

Если «Путь меча» — оптимистическая (хотя концовка уже готовит нас, что не все ладно в Кабирском Королевстве), в какой-то степени добрая и «теплая» фэнтези, то «Дайте им умереть» — полная ей противоположность. Это мрачная история, которая поражает своей безысходностью, порой даже кажется, что «нет света в конце туннеля». На смену блистающему миру клинков пришел дымный мир пороховых газов, мир огнестрельного оружия. И как не парадоксально: как холодное оружие хотело жить, так огнестрельное, можно сказать горячее, оружие хочет умереть. Это серый мир и в нем «серые» герои. «Серые», так как их нельзя причислить ни к хорошим, ни к плохим. И кое-где они напоминают нас, мир Кабира похож на наш мир — а это уже страшно. И поэтому не удивительно, что самый запоминающийся персонаж – Сколопендра. Ведь она – как отголосок прошлого мира, мира где во главе стоял клинок. И этого полностью пессимистического романа, как ни странно, оптимистическая концовка, которая оставляет и вселяет надежду!

Как все начиналось. Это о романе «Я возьму сам». Это роман о человеке, воине и поэте. Он хочет НАСТОЯЩЕЙ ЖИЗНИ и ради этого готов на все. Начинаясь как «сказка 1000и 1 ночи», произведение превращается в глубоко философскую книгу. Однако скучать читателю не придется, благодаря динамике поизведения.

Авторы «однажды определили «жанр» своих произведений как «философский боевик»», и произведения Кабирского цикла полностью соответствуют этому жанру. Жанру где динамика повествования и захватывающий сюжет органично сочетается с философскими рассуждениями и размышлениями.

Вкусное произведение. Его вкус — как вкус старого, редкого вина, которое надо пить маленькими глотками, смакуя, по чуть-чуть, отставляя бокал время от времени, чтобы не пьянило, чтобы насладиться его послевкусием. Его вкус — вкус щербета, что тает во рту без надсадной сладости, от которой першит в горле. Его вкус — вкус полыни, случайно попавшей на язык и навязчиво отдающей горечью в воспоминании. Причудливый, как арабская вязь, язык вместе с тем легок и поэтичен даже тогда, когда повествование прозаично донельзя. Множество смыслов, заставляющих отложить книгу и подумать в тишине о себе, своей жизни, о том, что было, что есть, а чего еще не может быть.

Кто из нас не мечтал о подарке с небес? А что, если все мечты смогут осуществиться? Легко, без всяких движений с нашей стороны? Кому бы не хотелось получить богатство, здоровье и всеобщую любовь, искреннюю, не фальшивую. Только подневольную. Оказаться в раю, где стоит только протянуть руку, как туда вложат то, о чем ты еще не успел подумать? Хорошо? Да, только скучно. Говорят, скука, как чувство, появилось у человечества не сразу. А только после того, как оно повзрослело и поняло, что каждый человек — личность, отличная от других. И понимание, что только то в жизни ценно, чего добился сам, тоже приходит только с взрослением. «Я возьму сам» — отличная возможность спросить у себя — а повзрослел ли ты или по-прежнему ждешь манны с небес.

Вот это – вещь. Один из трех лучших, по моему мнению, рассказов в сборнике. Дети очень любят необычное, сверхъестественное. Малышу, выросшему в современной семье, никто не говорил, что сверхъестественные существа – зло и нечисть. Вот и не боится он тех, кто даже самому трезвомысящему взрослому показались бы порождениями Ада. Ведь ребенок интуитивно чувствует, что они не хотят причинить вреда. Вот и скачет с монстрами по потолку, среди сюрреалистических интерьеров. Странное, пугающее, не столько отталкивает, сколько привлекает детей, которые хотят изучить, понять и… подружиться. Не знают они еще стереотипов и шаблонов, по которым люди судят об окружающем и друг друге.

Этот рассказ – хорошее НАЗИДАНИЕ для тех «психологов», которые периодически вылезают в СМИ с идеями запретить пугающие и агрессивные игрушки. При этом совершенно забывая, что игрушечным оружием в детстве играли все – и ничего, третьей мировой пока не случилось. И среди осужденных за убийства мало тех, кто провел детство за «стрелялкам». Так нет же, продолжают выдумывать прямые как дубина закономерности, как будто человек – это какой-то примитивный робот.

У меня самого любимыми игрушками были монстрики – зверороботы, я их до сих пор коллекционирую. Обыденное, реалистичное, способно детей отпугнуть, они во всем ищут сказку. И чем причудливее – тем интереснее. И рано или поздно, закормленные с рождения слащавой кавайщиной книжек «для самых маленьких», ребенок начинает обращаться к таинственным, «темным» сторонам бытия, или к чему-то романтическому, нарочито серьезному. А взрослый, устав от многочисленных забот, зачастую не понимает, что детям не хочется спрятаться, как ему, от всего мира, за стекла розовых очков – они еще не устали от жизни, не приучились видеть кругом только серую грязь. И пытается такой взрослый «психолог» загнать детей в лучшем случае – в мир объективной обыденности и школьных истин, а в худшем – в мир слащавых сказочек, похожих на кислотный бред.

Как хорошо, что есть писатели, которые не стали «взрослыми» и пишут они и для взрослых и для детей.

Кажется, эта книга Олди станет для меня самой любимой. Читается поначалу с некоторым трудом, приходится возвращаться, задумываться, потом «входишь в тему» и, как обычно наслаждаясь стилем, начинаешь обдумывать мысли. И вот тут оказывается, что это — книга для учителя. Серьезное предостережение для всех, кто так мечтает сделать ученика (сына, дочь) своим оттиском, передать себя целиком. Авторы очень убедительно напоминают, что копия всегда хуже оригинала. И еще многое в этой книге обращено именно к учительской жилке в каждом читателе. Меня особенно зацепила мысль о том, как трудно и больно с обеих сторон рвать связь между учителем и учеником. Больно, но необходимо.чтобы эта связь сменилась другой — отношением равных.

Открытый финал в этой книге порадовал — он оставляет надежду.

Само «Дитя Ойкумены» — это пролог и экспозиция. Структурно состоит из 3 «новелл» более-менее завершенных, в принципе, но играющих роль «глав» одного романа, первая треть которого и вошла в книгу :)

Это история девочки-телепатки, родившейся на самой «технологичной», «научно-продвинутой» планете Ойкумены. Три временных периода — открытие способностей, обучение в спец-интернете «Лебедь», выпуск и получение «аттестата социальной адаптированности», разрывы лет 5 между частями.

На страницах книги перед нами рисуется в чем-то утопический мир: общество, посвятившее себя технологическому прогрессу, и, в том числе, поставившее «производство счастья», личного и общественного, на научную основу. Но под яркой тканью «обложки» таиться много острых граней и общественных, а так же личных, проблем.

Одна из главных тем — в чем-то продолжение «исследовавшейся» в «Гарпии» проблемы толерантности, а так же — взаимоотношение «магии и технологии», «эволюцинного-естественного» и «прогрессивно-научного» пути развития общества. Отношение к телепатам, людям с «паталогией восприятия» и природным даром, в обществе, привыкшем переделывать природу под себя. И отношения этого общества с «энергетами», отвергшими «путь прогресса» и идущими «тропой животных».

И еще раз: это пролог, экспозиция, расстановка фигур. Фигуры расставлены, конфликты и проблемы обозначены, но очень много того, что намечено пунктиром, штрихами, контурами. Хотя подробностей, вроде бы, и по-олдевски много, но картинка (кроме главных действующих лиц) вырисовывается нечеткая. Много недоговоренностей, не виден фундамент, неотчетлива глобальная цель и смысл происходящего. На тактическом уровне все прекрасно, но к чему приведет стратегически — непонятно.

Книга понравилась, ждем продолжения. Планка «ойкуменического» цикла не опущена, расширена и сдвинута в сторону рассматриваемая область.

Задолго до того, как взяла книгу в руки, очень увлекалась боевыми искусствами. Не драками, а именно искусствами. Очень люблю холодное оружие за его красоту и некоторую утонченность. В древности в реальном мире тоже давали имена клинкам и мечам. Считалось, что с именем клинок получает душу, которая будет определять не только боевой успех владельца, но и его характер. У некоторых народов даже была традиция закалять меч своей кровью (кровь рабов стали использовать позже, да и мечи тогда уже не ценили так). Так что отношения «человек — оружие» для меня не были откровением. Неожиданностью, приятно поразившей, стали отношения «оружие — человек». Как-то с этой стороны об оружии я никогда не думала. Тему влияния меча на воина встретила потом у Никитина, но там только агрессия. У Олди — изысканность арабского востока, утонченность Древнего Китая, аскетизм Древней Японии. Но все это проявляется не в образах и характерах людей. И этим роман окончательно пленил меня. Люди, конечно, не последние участники действия. Но на первом плане по характерности, оригинальности и невероятной выразительности — Блистающие. Особенно Дзютте Обломок — прямо видела строгое лицо гордого закаленного в боях самурая, строго соблюдающего кодекс. Каждый меч — яркая личность, самодостаточная, мудрая или излишне импульсивная, обладающая человеческими чувствами, мужественная или женственная. Старшие наставники, одним словом. И роман «Путь меча» — книга об искусстве владения мечом. Нет. Роман об искусстве обращения с мечом.

Не в первый раз перечитываю, и каждый раз с огромным удовольствием окунаюсь в атмосферу утонченного боя на мечах; читая, любуюсь сиянием остро заточенного благородного клинка. Это даже не роман — это песня о мечах.

Прыг-скок...

Пинг-понг...

Туда-сюда...

Япония, век XV — Украина, век XX...

Времена разные. События разные. Герои разные. Проблемы одни и те же. Получить всё сразу по мановению волшебной палочки и мучиться сознанием, что ты «ни при чём» или трудом достичь этого всего самому и ощутить себя хозяином положения?. С одной стороны заманчиво — раз и ты в шоколаде. С другой — «если ты сам изобрёл велосипед, то ты будешь знать его до последнего винтика». Трудный выбор и как показывают авторы опасный. И для окружающих и для самого человека. И для того чтобы понять и выбрать иной раз приходиться вмешиваться «старшим товарищам».

А какие картинки рисуют авторы (они же и действующие лица). Японская сцена у костра с компанией дальневосточной нечисти... Харьковский книжный рынок... Экзамен Монаха... Всё представляешь, как наяву или в очень реальном сне.

И язык прозрачный и ясный. Без излишеств. Такой как надо язык.

Одно слово — ЛИТЕРАТУРА!!!

Ох и вкусная же книжица получилась.

Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей.

Онегин вас не убедил? Пушкин вам не авторитет?

Тогда познакомьтесь с Конрадом фон Шмуцем – бароном, обер-квизитором, героем и красавцем.

Кто таков и чего делает?

Барон – стало быть совершает благородные поступки; обер-квизитор – делом занят человек, не бездельничает; герой – тут многие заспорят, дескать, а кого он порешил, порубал, покрошил. Да, не Конан. И ростом не вышел. А всё равно герой. И, наконец, красавец – мужественный человек, способен на жертвы красоты для.

А остальные персонажи?!

Вот прочитайте по складам да с выражением: вигилла Генриетта Куколь, хомолюпус Кош Малой, граф Ле Бреттен Ривердейл, пульпидор Рене Кугут. Это же амфибрахий какой-то. Что-то мне подсказывает, что авторы с поэзией дружат.

А ещё любознательный читатель может узнать из книги о трёх источниках и трёх составных частях тонкой структуры личности, и в каких Универмагах можно получить наилучшее магическое образование и ещё массу полезных вещей.

А где ещё читатель-книгоман сможет ознакомиться с отрывками из «Мифургии без купюр» и других редкостных изданий.

Чересчур хвалебный отзыв? Ничуть. Я же так прямо и пишу – не книжища, а книжица. Больше, чем на 10 баллов не потянет.

«Стою с пустой ухмылкой на лице

Под ливнем, за которым — темнота.

А как хотелось, чтобы тот, в венце…

Мы — комики, нам имя — суета.»

*

Да здравствует Ойкумена с ее удивительными мирами, по просторам которых продолжается наше путешествие. Уважаемые дамы и господа, добро пожаловать на страницы Космического марша. Мощный вскрик духового оркестра, тихий плач хора, строгая размеренность ритма, лидирующая роль ударных инструментов и трубы. После лирической сюиты мы строевым шагом в компании прекрасных героев входим в тревожную, кипящую от возбуждения историю. Ясный голос трубы придавал оркестру величественность и патетичность, а насыщенный тембр ее звучания создавал в воображении слушателей-читателей героические, волевые и мужественные образы. Для меня очень неожиданной оказалась такая смена настроения цикла. Но все это было неспроста. Именно здесь речь зашла о представителях расы, военная мощь которой гремит по всей Ойкумене. Помпилианцы! Создавшие свой социум хищники в человеческой плоти, рожденные для командования и подчинения других. Солдаты и офицеры Великой Помпилии — энергеты, стаей волков охотящиеся для порабощения других. И каждой клеточкой своего существа они стараются, чтобы их охота оказалась успешной. А как же иначе!? Ведь на кону стоит судьба целого отечества, ежеминутно нуждающегося в рабах. Воинская бодрость и боевой дух здесь звучали из всех междустрочий. Накал охоты прослеживался буквально с первых страниц, которые фрагментарными, как осколки кошмара, сценами уводили читателей в жуткие прелести еще одного яркого мира Ойкумены. Непролазные джунгли, стрельба из лучевиков и вопли раненых людей. Оп-ди-ду-да! Оп-ди-ди! И это было только начало...

«Смотри и понимай: где нет показного блеска, там есть опора и фундамент.»

Я по-прежнему убеждена, что анализировать эти книги лучше всего в контексте всей трилогии. Основная идея этого романа-эпопеи раскрывалась вслед за тревожными событиями постепенно, расставляя все точки над «i» лишь в самом финале. Тогда и только тогда выводы относительно серии выглядели самыми что ни на есть объективными. Хочу отметить, насколько гармонично Космический марш звучал в переплетах этих книг. Его музыка зачастую придавала произведению драматический характер, поражая читателей очень стройным, но в то же время удивительно мощным звучанием, особенно в сценах сражений. Снова радовало меткое и лаконичное описание как боев, так и поединков. Реалистичность событий достигалась ценой минимума слов, которые были точны как лезвие обсидианового ножа и беспощадны как приговор трибунала. Авторы не спешили завоевывать популярность читателей кровавыми подробностями происходящего. Их здесь было ровно столько, чтобы Космическая фантастика смогла удовлетворить широкую читательскую аудиторию. При этом по-литературному зрелищных сцен было предостаточно. По сравнению с предыдущими романами, повествование этого казалось более динамичным и непредсказуемым. «Alles!» Кожаный шамберьер сюжета щелкал раз за разом, планеты вращались вокруг звезд, а доблестные представители помпилианской расы в поисках человеческой «ботвы» путешествовали по галактике, открывая новые поля деятельности для своей охоты и сталкиваясь лицом к лицу с такими же хищниками, только в более неожиданной форме.

«Если у вас паранойя — это еще не значит, что за вами не следят.»

Не устаю восхищаться тому, насколько интересной вырисовывается модель мироздания цикла. Каждая его составляющая открывает перед читателями все новые черты Ойкумены, в том числе и относящиеся к человеческим расам. О некоторых особенностях помпилианцев мы узнали еще на страницах стартового романа. Здесь же у нас появилась дополнительная возможность еще глубже проникнуть в психологию этих людей, познакомившись с внутренним миром одного их представителя, попавшего в абсолютно невероятные для него условия. Спойлерные названия частей данного произведения подсказывают, что на глазах читателей главный герой из эмоционального волчонка должен превратиться в уверенного вожака. Увы, этот путь для него не был устлан лепестками роз, и когда-то сказанная им фраза-реакция на очередной удар судьбы: «Лучше б я сдох!» — очень недвусмысленно свидетельствовала об этом. Было невероятно любопытно наблюдать за личностным ростом мальчишки, который выбором жизненных направлений ни на секунду не вызывал во мне раздражения. Что само по себе является чудом, если учитывать природу его хищнической натуры. Снова поражало, как интересно с позиции помпилианцев раскрывалась очень необычная авторская задумка, именуемая «вторичным эффектом Вейса». Одни из самых прекрасных минут моего пребывания в волшебстве этой истории как раз связаны с ним. В эти мгновения мироздание стремилось рассыпаться передо мной осколками, рассудок пытался устоять на краю трещин, и сквозь бледнеющую ночь зыбкой голограммой проступала иная реальность. Я чудом удерживала себя на грани между несколькими мирами. И это было шикарно!

»...шутки зависят от слушателей. То, что одному — ниже пояса, другому — выше головы.»

Повествование оказалось многослойным и состояло из нескольких линий. С завидным постоянством здесь менялось  настроение описываемого. Строевой марш неожиданно для всех уступал свое место цирковому тушу, и на арену контрапунктных глав романа выходили...клоуны!!! А точнее — клоун. Его истории несли в текст потрясающие мысли и очень удачно заполняли собой паузы между номерами героев основного сюжетного направления. Если угодно, между смертельными номерами героев. Такое противопоставление сюжетных составляющих оказалось очень заметным и вызывало неожиданную реакцию. Как бы странно это не звучало, но здесь клоуны выглядели не так смехотворно, как их окружение — военные и политики. Браво! Я очень ждала момента переплетения этой части с предыдущими, поэтому еще одним подарком для меня стало появление в романе уже знакомых по первым трилогиям персонажей. От радости я готова была танцевать качучу, потому что эти книжные люди своими образами озаряли историю. Кто читал, тот поймет. Также вызывала улыбку авторская иногда милая, иногда саркастическая ирония. Она отлично поднимала настроение и полюбилась мне еще со времен предыдущих произведений цикла. Иногда Олди немножко подыгрывали читателям, позволяя самым романтичным из нас насладиться моментами, в какой-то степени ожидаемыми, и в той же степени — желанными. Например, мне очень запомнилась яркая сцена, в которой холод вызывал жару, безлунная тьма украшала голубизну шелка, порабощение превращалось в страсть, а ворох одежды был подобен полету стаи птиц.

«Женщина — инструмент очень тонкий, ранимый. Прежде чем играть, надо подготовиться. Размять мальчики...»

Юмор, образный язык, интересный сюжет и множество превращенных в афоризмы мыслей — все это завораживало и не отпускало вплоть до финала. Среди полифонии задетых авторами важных вопросов, лейтмотивом, на мой взгляд, оказалась тема свободы. Начиная со вступительных и заканчивая финальными аккордами, она постоянно передавалась из рук в руки, обсуждаемая на всех уровнях социальной жизни обитателей Ойкумены. Несмотря на то, что отдельные строчки романа горчили, заключительные эпизоды были наделены теплом и семейным уютом. Исполнители Космического марша создавали музыку до последних страниц, на которых они не спешили покидать сцену, гася свечи, закрепленные на пюпитрах для нот. Я даже уверена, что с некоторыми из них мы еще обязательно встретимся в следующих частях. А меня впереди снова ждет невероятно интригующее произведение под названием «Побег на рывок». Рапира и кинжал, выпады и защита, учитель фехтования и невероятно знойные страсти. Аааах! Продолжение следует...

*

«Столкнувшись с необходимостью выбирать по-настоящему, мы умираем от страха. Не привыкли. Не умеем. Паникуем. Как бы не прогадать? Ведь выбрав, мы — о ужас! — теряем тьму нереализованных возможностей, получая взамен одну-единственную. Верную? ошибочную? — в любом случае, с ней нам жить дальше. Выбор для человечества — потеря. А должен быть находкой.»

Почему решил прочитать: новый роман любимых авторов

В итоге: боже мой! Как же приятно читать талантливых авторов, да ещё без переводческого «фильтра». Текст идеален! Каждое слово на своём месте, все акценты расставлены, атмосферность зашкаливает, персонажи живые и объёмные. Это я не смог удержаться от восхвалений «Нюансерам», сравнивая их с муторным «Словарём Ламприера», который несколько меня разочаровал.

Я всегда с большим удовольствием погружаюсь в атмосферу рубежа 19-го и 20-го веков. Привет Фандорину!

Читая «Нюансеров», как будто вживе оказываешься в большом провинциальном городе российской империи. Носильщики, дворники, половые, извозчики, налётчики, купцы и торговые товарищества, керосиновые лампы как основная примета прогресса. Как же всё вкусно написано.

Мистика с первых страниц пронизывает текст, но исподволь, не выпячивая себя.

Герой – Станиславский, город – Харьков, весь мир – театр.

Талантливо написанный добрый магический реализм с человеческим лицом и изящной структурой магии.

Вот только как могущественнейшие маги-нюансеры, у магии которых нет ограничений и недостатков, допустили революцию семнадцатого, например, или последовавшую за ней кровавую гражданскую войну? Или это другой маг-нюансер или даже целое общество нюансеров-злодеев погрузило Россию в холодный мир?

10(БЕЗУПРЕЧНО)

Почему: завершение новой трилогии Олди о Ойкумене

В итоге: композиционно безупречная трилогия. Допустим, все три книги открываются практически идентичной сценой с одним и тем же эпизодическим персонажем.

Потрясающий финал. Настоящая фуга. Олди второй раз провернули тот же фокус — до этого казалось, что создание коллективных антисов — вершина развития цивилизаций. Но нет!

Трилогия «Сын ветра» показывает нам очередной прорыв, после которого Вселенная Ойкумены никогда не будет прежней.

Сдаётся мне, эта трилогия — завершение саги про Ойкумену. Лучше уже написать нельзя, да и незачем. Это безусловная вершина и финальная точка цикла.

Жалеешь только о том, ни один другой авторский или межавторский цикл космической фантастики не имеет такого гениального финала.

Вот, допустим, «Культура» Бэнкса. Уж насколько хороша — но всё равно это разрозненные романы про разные времена и события.

Цикл «Гиперион» Симмонса? Кто-нибудь вообще дочитал его до конца? Удачный(гениальный) только первый роман. Дальше — хуже.

«Барраярский» цикл Буджолд? Тоже вряд ли.

Мир «Эндера» Карда? Опять паразитирование на первом романе-шедевре.

«Пространство» Джеймса Кори. Тоже творческий дуэт писал. Слишком приземлённо и, опять-таки, интерес идёт по нисходящей, а не наоборот, к сожалению.

Про Питера Гамильтона и Вебера сказать не могу — не читал, но что-то я сильно сомневаюсь, что композиционно и художественно их циклы смогут потягаться с «Ойкуменой» Олди.

Вровень с циклом про «Ойкумену», наверное, можно поставить «Дюню» Герберта.

Трудно писать отзыв на книгу, которую любишь — давно и нежно, с самого что ни на есть подросткового возраста. Трудно объяснить, за чтО так любишь этот цикл; да я, собственно, и не пытаюсь. Если попробовать выразить на словах мои смутные впечатления\эмоции — то получится что-то вроде этого:

«...а в древнем Согде была осень. Я только-только вернулся из терм освежённый, но благость воды в бассейне всё-таки не могла прогнать чувство утомления — и того, что жизнь наскучила мне. Где-то в других мирах мои друзья спасали с таким трудом написанную Книгу от равнодушного и не понимающего мира (хотя на деле все выглядело так, будто они спасали мир от Книги). А мне оставался тихий уголок во дворе, занесенный рыжеющими листьями, и рутина, длящаяся целую вечность…

Мне остается только это, молчал я. Почему ты не берешь меня с собой, Сарт? Туда, где борьба, где ясное, четкое противостояние Жизни и Смерти?

Потому, молчал он, что некоторые вещи лучше не афишировать вслух. Ни-ког-да. Просто промолчи в ответ, старый Бес. Так же, как молчу я…

Для молодого Солли все это было куда проще: он защищал свое племя — тихих сестер-косуль из дома напротив, верную женушку-волчицу, друга-леопарда… («Придет время», — улыбаясь, молчал я, — «и ты поймешь: все это — те же люди. Но пока… пока ты так юн, не в меру пылок и всегда готов в битву — пожалуй, я возьму тебя в своё путешествие, в страшную Некросферу; от тебя таки будет польза»…)

И крутой, свежезаваренный чай давно выстыл на окне, покуда старая казарменная кухонька полнилась этими разговорами.

«…на столе, подмяв и опрокинув заупокойные рюмки, лежала пронзенная мечом Книга. Лежала и обугливалась, рассыпаясь ломкими хлопьями, становясь пеплом и золой, черной пылью с белесыми прожилками бывших страниц…

Становясь ничем. И рядом лежал кухонный нож с насквозь проржавевшим лезвием.

Неизвестно откуда налетевший ветер взметнул пепел, и все услышали затихающие слова – эхо, отзвук, призрак голоса…

– И все-таки финал должен быть таким… прощайте; спасибо вам…

«И все-таки финал должен быть таким»…

— И все-таки я должен стараться, — Гро несмело тронул струны лея. — Невзирая, что всем наплевать... Эй, вы, слышали когда-нибудь, как Слово может звучать в музыке?.. Не слышали? Ну так и услышите прямо сейчас!»

(Извините за пафос, а также за сумбур. По-другому, к сожалению, все это высказать не получается).

Теперь серьезно.

Пока еще народ читает Олдей — говорить, что «российская фантастика умерла», ИМХО, преждевременно (да, я, кншн, в курсе, что они украинцы. И все-таки, все-таки...)

Нет у них конкурентов на постосоветстском пространстве. (Перумов? Лукьяненко? Логинов, который уже давно предпочел «самиздат»? Да не смешите мои копыта... Дяченки и Валентинов, похоже, сами «вычеркнули» себя из литературы (что жаль), Семенова, Хаецкая, Мартьянов — и слова-то тут, в общем, излишни....)

Но двое безумных харьковчан, которым было отказано и от «Моста» (не по их вине!), и от «Аю-Дага», по-прежнему не сдаются. Мечутся, рассчитывая на очередную встречу с бездной голодных зрительских глаз. Рассказывают что-то о ремесле, об искусстве... Стараются, в общем.

«Пока человек еще читает и пишет, а не только жрет и размножается — надежда есть»

Однозначо 10. Один из лучших романов Олди. Несбыточная мечта — масштабный фильм, близкий к тексту, совместный с какими-нибудь талантливыми китайцами, с Чоу Юн-Фатом или Джеки Чаном в роли преподобного Баня... Жаль, никогда не посмотрю. ))

Роман «Ойкумена», разрезанный по маркетинговым соображениям на три равных и равноценных, но неполноценных тома, логичнее было бы разделить на шесть частей – как его и делят условно авторы. Поэтому, только прочитав его целиком, можно с полным правом делать выводы.

«Ойкумена» — книга о пагубной разделенности человечества (а в перспективе – не только его). Олди доводят ситуацию почти до абсурда – расы разделены не просто условными географическими границами, но живут на разных планетах, а отличия между ними не сводятся к цвету кожи и разрезу глаз – у некоторых из них присутствуют серьезные биологические отличия. У человека, от природы вынужденного порабощать и подчинять других, ничего общего не может быть с человеком, черпающим вполне себе физическую энергию из своих душевных страданий. И может ли повелитель огня, соблюдающий тысячи запретов, позволяющих оставлять свой дух в чистоте, найти общий язык с заклинателем духов, для которого чужое подсознание подобно экзотическому хищнику – которого можно приручить? В придачу в мире Ойкумены присутствуют и обычные люди – «варвары» и «техноложцы», не имеющие биоэнергетических отличий друг от друга, но принадлежащие к разным культурам. И представители множества профессий, развивающих скрытые возможности, свойственные разным расам – психиры, невропасты, телепаты…

На фоне этого космического Средневековья только антисы – сверхлюди, способные переходить в волновую форму, являются чем-то общим для большинства рас. И только они способны противостоять флуктуациям континуума – межзвездным формам жизни, отчасти разумным, отчасти — безумным.

Ойкумена далека от трагизма и беспросветности – но она очень похожа на реальность. Здесь немало войн и политических интриг, а подлостью можно низвергнуть с небес даже антиса.

Проблема Ойкумены – в том, что каждая из рас крепко замкнута в себе, не желая меняться. Между ними нет крайней враждебности, но и нет желания понять другого. Каждый имеет возможность быть довольным своим тупиком.

По Олди, только объединение человечества может привести к качественному прогрессу общества и вида. Каждая из культур является одним из отражений истины, и только их интеграция может дать приближение к полной картине. Естественно, речь идет об органичной интеграции, а не о разрушении исходного культурного кода и какой-либо индивидуальности. Это не утопическая попытка сбросить прошлое с корабля современности, а путь к осознанию общих проблем, стоящих перед всеми людьми. Создать новое, не уничтожая старое, а объединяя, сохраняя и преобразовывая опыт развития. Но это должно быть именно пониманием, а не просто терпимостью к «чужим». Механическая «толерантность», позволяющая каждой общности замкнуться в себе, упиваться своей независимостью и считать всех остальных загнанными в резервации – это временное решение проблемы, которое уже дорого обошлось современной цивилизации.

Покорение космического пространства и качественное изменение человеческой природы – задача, разрешимая только для человечества в целом. Для нового человечества, объединившего свои силы и возможности, но оставившего в прошлом свои предрассудки. Примечательно, что во вселенной Ойкумены человечество практически не находит общего языка с другими формами разумной жизни – прежде, чем научиться понимать их, человечеству необходимо понять и осознать себя.

Достоинства произведения:

философия;

стиль и язык;

сюжет.

Недостатки: серьезных не обнаружено, но разделение на три части крайне неорганично.

Итог: необычный и причудливый мир, на первый взгляд, неожиданного произведения Олди. Впрочем, как выяснилось, Олди и о «далекой-далекой галактике» могут писать не хуже, чем о мифологической древности. За эпический размах, проработку персонажей, мира и сюжета «Ойкумене» можно простить мелкие «шероховатости». Написал бы «самая необычная книга», но Олди, к счастью, обыкновенных не пишут. 10 из 10.

«Пасынки» написаны давно – аж в 1996 году, но больше всего ассоциаций вызвали с более поздним произведением Дяченко «Долина совести». И там и там авторы используют один тип фантдопущения – способность влиять на психику других людей. Подобный фантастический прием не слишком распространен, обычно авторы предпочитают менять мир внешний (бластеры, машины времени, кольца всевластья), а не внутренний мир человека, но тем интереснее читать про подобные фантастические эксперименты над психикой. Мир Олди (в отличие от мира «Долины совести»), не сосредотачивается только на возможности психологического воровства. Здесь поднимаются и вопросы христианской веры, герои размышляют о рае и аде, мере искупления грехов, с необычной стороны показан образ дьявола, который не обеляется в глазах читателя (чем частенько грешат те, кто берется за религиозную тематику), но представляется существом, испытывающим определенные эмоции по отношению к своей «работе». Дети Самуила – тоже живые интересные персонажи. В силу того, что героев в книге много, их судьбы и характеры часто описаны довольно схематично, нет постепенного проникновения в душу и разум героев, авторы просто дают им высказаться, и каждый персонаж от Марты до усача-гайдука из свиты князя Лентовского рассказывает «как он до такой жизни докатился». Но эта схематичность отнюдь не делает героев картонными. Этим и поразительны Олди – они умеют одним-двумя предложениями создать выпуклый образ даже проходного второстепенного персонажа, будь то брат Игнатий, или дед-язычник, который епископу рассказывает о «дочерях Христа».

Сюжет романа тоже закручен лихо, ружья, развешанные по стенам, периодически стреляют, место действия постоянно меняется с корчмы на венский двор, потом на темный лес, с леса на погост и так далее, предсказать, чем кончится история невозможно. Не роман, а находка для любителей экшена и боевика, если конечно вас не смущает серьезная идейная основа.

Ну и конечно, фирменный язык Олди. Вкусный, сочный, образный.

Вердикт: однозначно читать.

Почти Оффтоп: Для меня книги Олди – это как антибиотик от современной худлитературы, в которой сейчас господствует «легкое чтиво» во всех проявлениях. Легкость в прочтении – примитивный язык, легкость в идеях – чтобы мозг не напрягался, легкость, даже легковесность персонажей – ходячие картонные фигурки. Книги сейчас читаются легко, не зря один из самых популярных комплиментов понравившейся фантастической книжке – «лекарство от депрессии, доза позитива». И выстроились на полках книжных магазинов витаминки в веселеньких обложках — их можно кушать пачками, по две-три в день, пока серия не подойдет к концу и ты не возьмешь следующую, такую же на вкус и цвет как предыдущая. А у Олди не витаминки, у Олди – антибиотики. Такие мощные по идеям, по качеству языка, по выверенному сюжету, что приняв томик на грудь, долго не можешь отойти от их воздействия. Размышляешь над отдельными авторскими мыслями, образами героев. А иногда и вовсе ловишь себя на побочных эффектах, когда в речи начинают проскальзывать цитаты. И кушать книги Олди как и любые антибиотики горстями как-то не получается. Их надо медленно и вдумчиво потреблять по одной, как противоядие от косноязычия, духовной тупости, равнодушия. Я вот «Пасынков» прочитала и поняла, что что-то в книге осталось за гранью понимания. И это хорошо – значит, буду перечитывать!

Лучшее произведение из прочитанного у дуэта Олди. Лучшее произведение из прочитанного на тему легенд Древней Греции. Одно из лучших прочитанных мной произведений вообще! Недурно для одного романа, не находите?

Впрочем, это очень субъективная оценка ярого любителя книг на подобную тематику. Но даже если судить объективно, Олди создали бесспорный шедевр, и вот почему.

Исключительная проработанность мира — у дуэта это получается лучше всего. Мир Древней Греции не был страной карамельных гор и кисельных рек. Это было суровое, грязное и жестокое место, рождающее богов и героев ему подстать. Авторы смогли поймать и передать соответствующую атмосферу в точности так, чтобы сделать этот мир реальным, близким, узнаваемым. Этого удалось достичь путем введения огромного количества различных деталей, складывающихся в поистине масштабное полотно.

Историческая достоверность поражает. Серьезно. Отступлений от канонических мифов конечно более чем достаточно, да и их трактовка очень своеобразна, зато детали и факты вписаны безукоризненно.

Персонажи также на высоте. Боги, герои, люди — все они получились живыми, развивающимися, необычными и сложными. Особенно сильно прописаны главные герои (если их можно так назвать в романе про жизнь Геракла) Амфитрион и Гермес. Один предстает перед нами в обличии несгибаемого и бескомпромиссного война, отца, всеми силами защищающего своих сыновей, и просто человека, на которого свалили слишком много... Ну и бог получился очень калоритным — вроде и не совсем бог, но и не человек. Застрял посередине. Не может стать вторым и не хочет быть таким как первые.

Язык повествования великолепен, ну да это ведь Олди. Для них это нормально.

Кроме того, это отнюдь не бездумноое чтиво. Философские темы здесь очень сильны — рассуждения о природе богов и людей заставляют задуматься даже после того, как роман уже прочитан и не раз.

В итоге, роман для прочтения обязателен.

Олди создали очень хорошую аллегорию протестантского общества. «Время-деньги», старая, прописная истина. Но в Голландии (и ближних окрстностях) той эпохи она становилась осязаемой действительностью, когда человек уже не мог расчитывать на свою общину, на семью и даже на церковь — если он был беден. Авторам пришлось делать, фактически, лишь единственное допущение, привязав деньги к сроку жизни.

Плюс хорошо выстроенная полудетективная история и добротный культурологический материал.

Лучшая вещь в сборнике.

Прочитал роман и понял — мне очень тяжело читать Олди. Чтение среднего романа Олди у меня занимает, в среднем, в раза два дольше времени, чем чтение того же объёма произведения среднестатистического автора. У Генри Лайон чрезвычайно тяжёлый для меня, уставшего после работы, язык и стиль.

Но мне сложно остановиться! Мне хочется читать их ещё и ещё — благо, пока что я осилил меньше половины работ из их обширной библиографии.

В романе потрясающая картина мира. В определённые моменты казалось, что мне хочется жить во вселенной Ойкумены — настолько правдоподобна, масштабна и близка по духу реальность.

Структура сюжета, с ретроспективами и «контрапунктами» позволяет сюжету не провисать и поддерживать должный интерес читателя. Концовка «промежуточная».

Касательно стиля — много красивых метафор, описаний и так далее. Именно они и снижают у меня скорость чтения. Наверное, поэтому некоторые мои знакомые и заявляли, что им «не нравится» и «сложно читать Олди», потому что с непривычки первое время приходится продираться через текст. Возможно, человек, привыкший к голому «экшну», с минимумом деталей и максимумом сюжетного динамизма, назовёт всё это «водой», но для меня снижение скорости чтения является побочным эффектом и нисколько не занижают субъективную оценку произведения. Если тебе понравится одно произведение Олди, то почти гарантированно понравятся и остальные — именно поэтому рука не поднимается ставить произведению более низкую оценку.

Самый лучший рассказ в книге, невероятно понравилось! Действительно лицемерие, обман и т.п. есть наверное самыми ужасными чертами человека. А ведь все они хотят лишь одного — счастья, но при этом ненавидят, не любят, лицемерят и снова же, ради собственного счастья. Ведь в начале романа так хочется стать на сторону селян и засудить сторцев-сториц, а под конец романа перебегаешь в противоположный лагерь и понимаешь, что даже одного такого сплошь счастливого поселения слишком много для нашей планеты. И как все это написано, и какой конец. В общем действительно могу только аплодировать стоя:appl: Буду перечитывать этот рассказ как никакой другой.

Вчера с лёгкой досадой и сожалением о том, что кончилось свидание с привычным уже миром причудливого будущего, перелистнул последнюю страницу трилогии.

Хотя с дефиницией «трилогия» я не совсем согласен. Всё-таки это один роман. Большой, да. Но и пообъёмней романы знает история литературы. А попробуйте-ка прочесть «Кукольных дел мастера» без «Кукловода»? Никакого впечатления не произведёт. Хотя из классических известных ди-, три-, тетра- и т.д.логий любой роман можно читать как отдельное произведение. Но в рассматриваемом случае такое не прокатывает.

А роман хорош. Могуч и величественен. Немного, правда, обидно за мать-Землю, которую авторы позиционируют как «гипотетическую прародину существующих рас». Но в то же время радует мысль, что наши потомки расселились по Галактике, колонизировав множество планет пригодных (и не очень) для жизни.

Снова эволюция человечества. Ветви её разошлись настолько, что представители разных рас кажутся уже разными биологическими видами, не имеющими меж собой ничего общего, кроме внешности. На этот раз вариант биологического развития обусловлен не мутациями, а прогрессированием внутренних (ныне зачаточных) возможностей индивидуума. И по-моему это первый случай гипотетической эволюции, когда движущей её силой выступают религиозные предпочтения этнических групп.

И всё это сдобрено изрядным количеством приключений на душу героев.

А изысканный фирменный язык авторов ставит этот «дебют на космическом поприще» в первые ряды космических опер.

Читать надо.

Ты берёшь в руки очередной роман Олди, открываешь первую страницу, попадаешь в наш-не наш мир и вместе с героями пускаешься во все тяжкие. Проходишь «реабилитацию» и ссылку после каторги. Испытываешь муки и радости наставников и учеников. Ощущаешь, практически на «собственной шкуре» как это быть «в Законе», который в свою очередь «вне Закона». Всё это возможно если ты готов вкусить от настоящей литературы, прочитать и пережить буквально каждое слово, каждую букву изысканного стиля авторов.

Это я попытался немного воспроизвести стиль повествования Дмитрия Евгеньевича и Олега Семёновича, который наличествует в романе.

А вот теперь личное моё мнение — дурят авторы нашего брата-читателя, надувают и, вероятно, злорадно потирают руки, когда мы не видим. Обманывают в смысле жанровой принадлежности — подзаголовок «фантастика» никоим образом не отвечает подлинной сути романа. Ну, правда — вместо магии подставьте какое-либо реальное явление из нашей жизни. К примеру талант, или что-нибудь выделяющее человека из общей серой массы. И мы получим все те же жизненные коллизии, все передряги, все гонения, которым подверглись герои «Мага в законе». «Не к столу» человечеству выбивающиеся из общего строя одиночки.

Роман многоплановый, и, разумеется, я несколько погорячился :biggrin: отказывая книге в чести называться фантастической. Всего тут хватает, и фантастики, и фэнтези, и приключений, и любви, и .... Ну сами почитайте — не пожалеете.

Эту книгу я смаковал три раза, с разницей где-то в пять лет. Каждый раз масса положительных эмоций. Наверное, это так называемое «мое». Неспешное вдумчивое повествование. Интересные харизматичные герои. Не самый заезженный и хорошо проработанный мир древнего Китая. Наличие в романе, так модного ныне в фэнтезийной литературе, «попаданца» из нашей современности. Интриги тайной службы Поднебесной империи. Расследование загадочных событий. Весьма достойно обыгранные аналогии устройства человеческого мира с процессами, происходящими в компьютере на программном уровне. Кстати, на мой взгляд, в этом нет ничего необычного, любая операционная система, это дело рук человеческих и естественно несет на себе печать разума и даже души Homo Sapiens. Инь — янь, белое – черное, чистое – грязное, ноль – единица.

Что меня всегда приводит в восторг в некоторых произведениях Громова и Ладыженского, в том числе и в «Мессия очищает диск», так это возможность, при желании, просто наслаждаться интересным текстом без необходимости глубоко анализировать какие-то сверхзначимые моменты романа. Здесь в наличии, как бы два уровня произведения. Первый уровень — это просто захватывающее повествование. Второй уровень – это уже размышления, вкрапленные в общую канву книги, и заставляющие задуматься о вещах далеко непростых, и в необычном ракурсе. Можно осваивать оба уровня одновременно, а можно ограничиться первым.

Отдельных слов заслуживает адская контора князя преисподней Яньло. Так же обаятельно темные силы описывались, пожалуй, только в «Мастере и Маргарите» М.Булгакова.

Единственным минусом романа считаю оконцовку. Несколько скомкано и быстротечно в сравнении с привычным темпом развития сюжета в повествовании.

А в целом, одно из любимых произведений Громова и Ладыженского.

Очень хороший пример высокопрофессионального литературного стёба, в хорошем смысле слова. Видно, что сами авторы получали колоссальное удовольствие от процесса написания, хотя подобное глумление не каждому читателю по душе. По жанру это, по сути, постмодерн, причём такой... беспощадный постмодерн, чрезвычайно близкий мне по духу. Все эти рюшечки, карнавалы, местами даже какой-то бредовый абсурд — это замечательно.

Среди недостатков — очень медленно читается. Не потому, что плохим языком написано, а с точностью наоборот — написано настолько богатым (первое место по словарному запасу!) и очень сложным языком, что вчитываешься медленно, смакуя каждую фразу. Временами возникало такое чувство, что авторы хотят запугать читателя своим лексическим богатством. Это часто у Олди, их невозможно проглотить за одну ночь, как других авторов, хотя, возможно, это субъективно. Ещё не совсем впечатлила концовка, почему-то ожидалось немного другое.

Нет, это не просто роман. Для меня это начало большой, искренней любви к Олди. Можно сколько угодно осуждать роман в псевдо научности, отхода от первоисточника и прочих ересях. Но настолько живого и яркого античного мира нет ни у Гомера, ни у Куна. Герои и Боги предстают пред читателем не безжизненными серыми скульптурами из далекого прошлого. Они наливаются красками, наполняются жизнью. Становятся такими как мы, со своими недостатками и слабостями. А ведь сопереживать такому живому существу, из плоти из крови, намного легче. Арес, бог войны. Несокрушимый, непобедимый разжигатель войн. А на самом деле он одинок, и это одиночество дает трещину в его цельной броне, и, скрывая лицо шлемом, он прячется не от стрел, он прячет в них свои глаза полные тоски. Дионис — алкоголик и тунеядец. Аполлон — глуп и недальновиден. А Гермес, в лучшие минуты своей жизни, и за бога принимать трудно. В этом главная прелесть романа. А философию лучше оставьте для первоисточников.

Я начинала читать книгу с определенным предубеждением, связанным с восторженными отзывами моей знакомой, с оценками которой я очень редко бываю согласна. Несмотря на предубеждение, это произведение для меня оказалось не просто хорошей книгой. С ее прочтением я перешла через какой-то новый рубеж своего восприятия мира.

Культурологи написали тома о смене мировоззрений и об уходе эпохи мифов. Однако, именно здесь данная трактовка очень ярко иллюстрирует процесс, не претендуя ни на что, а просто фиксируя — было ТАК.

Вот примерно так, и я легко вдруг верю в этом авторам, вот так — не грустно и не весело, не изысканно и не грязно, не брутально или пасторально, а вот примерно такой ценой и с такими героями взрослело человечество.

И всегда были люди, подобные Амфитриону. Я повторюсь, я где-то писала уже, что для меня образ Мужчины в том, что в некой существующей Ситуации он делает то, что должно быть сделано, не оглядываясь и не теряясь. Авторам этот образ определенно удался. Именно образ Амфитриона ассоциативно всплывает сразу после образа осиротевшего Близнеца, когда я начинаю размышлять об этой книге.

И только потом — размышления Гермеса и его рассуждения об ушедших безвозвратно временах их, греческих Богов, и их силы.

Амфитрион для меня в этой книге — это выраженный авторами образ Человека. И, продолжая аналогию с «Путь Меча» следом за авторами нескольких отзывов, я скажу, что именно Амфитрион, он стоит один против Неба. Все остальные здесь — антураж. Обрамление. А драйв — в нем. Сила. Ум. Умение пойти до конца. И вера в себя и в других.

Да, безусловно, каждый ищет и находит в книгах что-то свое. Мастерство Авторов для меня в первую очередь заключено в умении вести диалог с разными читателями. Со всеми читателями. С каждым читателем.

Гульденберг — Рай земной?

Не спешите отвечать утвердительно на этот вопрос, не дочитав рассказ до конца.

Несмотря на кажущуюся простоту повествования, рассказ заставляет всерьез задуматься о том, для чего мы живем на земле, как провести отпущенное нам время и какую цену приходится платить в итоге.

PS. Попутно вспомнилось рубаи Омара Хайяма на эту тему:

Если низменной похоти станешь рабом —

Будешь в старости пуст, как покинутый дом.

Оглянись на себя и подумай о том,

Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом?

(пер. Г. Плисецкого)

За полярным кругом литературы.

Прочитал книгу. Что нужно сказать прежде всего? Наконец-то наши писатели — фантасты научились писать что-то читаемое, правда для этого им пришлось соображать на троих и, сюдя по содержанию, даже не один ящик.

О романе. Сюжетных хитросплетений в романе немного, едва наберется на хорошую повесть. Неожиданных поворотов и того меньше. Зато роман богато украшен историческими датами, биографиями замечательных людей, описанием нравов и верований того времени. Не обошлось и без штампов, правда штампы эти увидит человек, хорошо знакомый с источниками, из которых авторы черпали материал.

О достоинствах романа. В целом роман оставляет впечатление долгих часов сидения в библиотеке. Но так как в библиотеке сидело трое, то одеколон у них получился тройной и уж всяко крепче, чем то скисшее и неподслащеное домашнее вино, которое обычно выдается за отечественную фантастику.

О недостатках романа. Недостаток этот чисто технического свойства, но к концу книги он начинает резать глаза. Так как роман более исторический, чем приключенческий и фантастический (по большому счету приключений и фантастики в романе хватит на пару рассказов Шекли), то было бы желательно выносить исторические справки в приложения, а не вставлять их в текст, как делают авторы в последних главах.

Заключение:

«Идет баба Яга с котомкой по лесу. Леший ее спрашивает:

- Баба Яга, ты куда собралась?

- На Север переезжаю, замуж выходить буду.

- Кто ж тебя такую страшную Ягу замуж возьмет?

- Это здесь я — баба Яга, а за полярным кругом я — Василиса Прекрасная»

Находясь за полярным кругом литературы, остается только порадоваться этому произведению. По крайней мере это роман, с которым можно скоротать пару вечеров.

Это был первый рассказ Генри Лайон Олди (двухголового :) ) который попался мне на глаза. С начала ничего не предвещало бури, но буря пришла сама и захватился полностью. Больше мне не попадалось таких книг, сколько не искал. Отголоски современного мира в китайских реалиях, элементы восточной философии в современном мире насквозь пронизаном компьютерными сетями.

Незабываемая атмосфера древнего востока воосздана понятно, и «подогнана» под современного читателя. Слог, которым книга написана — еще одна кофетка с привкусом востоных специй. Такое не каждый сможет читать, но тот кто прочтет — оценит мастерство.

В графе жанра этой книге нужно было указать — детектив. Конечно есть и боевик и приключения, но похождения старого Бао для меня стали основной. Каждый раз я ждал, когда невидимая камера авторов обратиться к нему.

И когда книжка была дочитана и поледняя страница перевернута, все началось с начала. Это первая книга, которую мне захотелось перечитать сразу же после прочтения.

В отзыве есть СПОЙЛЕРЫ. Я предупредила.С этого романа начала знакомство с творчеством Олди. Присоветовали. Книгу чуть в руки не сунули.

Нашла-купила-открыла... и пропала из этого мира на два дня.

Это лучший роман из тех, что я читала у писателей.

Есть одна трудность: главное — не бросить читать на первых 50ти страницах (подтверждено не только моим опытом, но и опытом 4-5 моих знакомых). Когда начинаешь читать про прямой Дан Гьен, возникает чувство удивления (вот так-так... меч — главный герой! да как все описано, да как продумана речь, да приемы, да традиции), а потом — резкого отторжения (как же так! люди — и Придатки какие-то! не хочу читать роман, где мы, все такие единственные, неповторимые, все такие в белом, да на вторых ролях!). Но стоит пережить этот кризисный момент и от романа не оторваться.

Интересна идея существования двух параллельных «рас», культур, настолько близких, что характеры-поступки-речи Блистающих и людей дублируются, но не пересекаются. Это основное фантастическое допущение, которое, в принципе, и отличает наш мир от мира Кабира. Но насколько изящно Громов и Ладыженский строят реальность романа. Посмотрите на антураж. Не видите уловного средневековья, давно набившего осконину несчастным любителям фэнтези? И правильно. У нас Восток (Ближний и Дальний), со всеми прелестями. Чувствуется, что авторы очень хорошо знают материал, из которого создают мир, легко преобразуют его, создавая узнаваемое, но оригинальное подобие Востока — с особенной атмосферой, яркой мифологией (здесь, конечно, много заимствований из реальной мифологии и фольклора) и своими отношениями.

Олди, как мне всегда хочется ляпнуть, постмодернисты. Как они играют с читателем... Вы знаете, что Абу-т-Айб Абу-Салим Аль-Муттанаби — живший в десятом, кажется, веке арабский поэт? И его «Касыда о мече» — не выдумка Олди, а самое что ни на есть настоящее произведение? Правда, авторы выкинули из нее несколько строк, в которых упонимались топонимы нашего мира. Но своей прелести касыда не потеряла. Легенда о Мунире и Масуде тоже принадлежит нашему миру. Но как искусно она вплетена в мир Кабира, как умело на ней построена философия книги. Еще немало приятных сюрпризов на страницах «Пути меча». Главное видеть.

«Пресеки свою двойственность и пусть один меч сам стоит спокойно против неба!» Поиски пути, обретение друзей и соратников, выбор правильного решения, которого, по законам жизни, нет... Не думаю, что стоит рассказывать-доказывать-спорить о философии книги. Да и пустое это, решать «Что автор хотел сказать этой книгой». Что читатель увидел, понял, осознал, то и сказано. Мне показалось, что безысходностью и горечью веет от финала книги. Много путей, но нет самого правильного. Что ж, тогда просто выбери свой.

Пока не начала читать, даже не предполагала, что речь пойдет не о солнечном диске. Когда же речь зашла о кармокомпе, пришла в дикий восторг, в котором относительно этого романа и пребываю. Очень радует погружение в китайские реалии в сочетании с пафосом и юмором вроде «кто хозяин преисподней» и «нехорошего духа Бо-Дуна». Сравнимо с рассказами Ван Гулика о судье Ди.

Этот роман относится к так называемому «мифологическому» творчеству харьковского дуэта. На этот раз предлагается экскурсия в Поднебесную пятьсот лет тому назад. СО всеми милыми тамошними радостями, вроде развитой бюрократии, обширнейшего бестиария и мелкобытовой дальневосточной экзотики. По степени погружения в мир могу сравнить, пожалуй, только с работами Роберта ван Гулика, дипломата, проведшего в Китае 16 лет, о судье Ди. Казалось бы, детективная завязка, судья-выездной следователь, таинственные знаки, могущественные монахи, опрос свидетелей, капризный и взбалмошный кровнородственный ван... Вот тут-то и появляется следующий пласт — мистико-религиозный. Даосы, выплавляющие «киноварную пилюлю бессмертия», демоны, восставшие мертвецы, оборотни, черти и удивительные химеры, приметы и предзнаменования, геомантия... Но нет, и это еще не все. Новый поворот — и мы уже в обители тех самых монахов, в кузнице кадров, наблюдаем за процессом обучения, обжига, становления — как ни назови, слов не хватает, чтобы охарактеризовать то, что происходит в обители у горы Сун. Наблюдаем изнутри, глазами молодого кандидата, затем послушника, затем монаха. И вот тут-то начинается самое интересное. Монах связан с расследованием судьи Бао по прозвищу Драконова печать, Судья едет с другом-даосом Ланем прямиком в ад, к князю Яньло, простой птицелов Мень находит в горах близ обители загадочный свиток и в ткань повествования вплетается история очень необычного человека... Маленький архат — гений?, идиот? смотрит на то же, что и другие, но видит в этом иной смысл.

А в Шаолине, в Лабиринте Манекенов неистовствует и играет со смертью полубезумный уродливый повар Фэн, рисует на своем деревянном диске иероглифы — всего два — но никому нет до этого дела. Пропадают в канцелярии владыки преисподней Янь-вана свитки с записанными на них судьбами, на руках покойников проступают таинственные знаки, «Безумие Будды» охватывает землю Желтой пыли — есть вопросы, требующие первостепенного внимания.

Олди верны себе. Великолепно выполненная языковая стилизация, вкрапления китайской поэзии, мягкий юмор, незаметно, на первый взгляд, пронизывающий роман, удивительное и гармоничное сплетение судеб, религий, морали и философии — планка, поднятая на внушительную высоту.