Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика ) | Хоррор/Ужасы
- Общие характеристики: Психологическое | Философское | Социальное
- Место действия: Наш мир (Земля) (Европа (Западная Европа ) | Полярные регионы (Арктика ))
- Время действия: Новое время (17-19 века)
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя | Генетические эксперименты, мутации
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Любой
1 августа 17.. года к борту судна вышедшей из Архангельска полярной экспедиции прибивает льдину с собачьей упряжкой. Выживший путник-европеец, Виктор Франкенштейн рассказывает капитану историю своей жизни. Эта история нашедшего способ «оживления мертвой материи» студента-естествоиспытателя и путь мести людям его разумного порождения стали основой романа, который признается многими как первое произведение в жанре научной фантастики.
На сайте архива Шелли-Годвина выложена рукопись романа с расшифровкой.
Полноценный перевод романа выполнен Зинаидой Александровой и, возможно, Ю. Евтушенко (полнота не проверена).
Остальные переводы либо в сокращении, либо являются пересказами.
Входит в:
— цикл «Франкенштейн. Свободные продолжения» > Антологии > антологию «Франкенштейн», 1994 г.
— журнал «Weird Tales, August 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, December 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, July 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, June 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, May 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, November 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, October 1932», 1932 г.
— журнал «Weird Tales, September 1932», 1932 г.
— антологию «The Monster Makers: Creators & Creations of Fantasy & Horror», 1974 г.
— антологию «Science Fiction and Fantasy», 1977 г.
— антологию «The Road to Science Fiction: From Gilgamesh to Wells», 1977 г.
— антологию «The Classic Horror Omnibus. Vol. 1», 1979 г.
— антологию «Английская романтическая повесть (на английском языке)», 1980 г.
— антологию «A Treasury Of Gothic And Supernatural», 1981 г.
— антологию «Антология ужасов. Том 1», 1991 г.
— антологию «Комната с гобеленами», 1991 г.
— журнал «Молодёжь и фантастика № 1, 1991», 1991 г.
— журнал «Молодёжь и фантастика № 2, 1992», 1992 г.
— журнал «Молодёжь и фантастика № 3, 1992», 1992 г.
— журнал «Молодёжь и фантастика № 4, 1993», 1993 г.
— антологию «Франкенштейн», 1994 г.
— антологию «Страшно увлекательное чтение. 21 иллюстрированный триллер», 2001 г.
— антологию «Вампир. Английская готика. XIX век», 2002 г.
— антологию «Франкенштейн», 2003 г.
— антологию «Смерть Дон Жуана, или «Незримого начала тень...», 2007 г.
— антологию «Готический роман», 2009 г.
— антологию «Демоны и призраки», 2010 г.
— антологию «Классические кошмары», 2010 г.
— антологию «Франкенштайн», 2010 г.
— антологию «Дом с привидениями», 2014 г.
— антологию «Франкенштейн. Подлинная история знаменитого пари», 2019 г.
Награды и премии:
Номинации на премии:
 номинант |
Зал славы научной фантастики и фэнтези / Science Fiction and Fantasy Hall of Fame, 2016 // Творения (выбор публики) |
Экранизации:
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 1910, США, реж: Дж. Сирл Доули
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 1931, США, реж: Джеймс Уэйл
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 1984, США, Великобритания, реж: Джеймс Ормерод
— «Невеста» / «The Bride» 1985, Великобритания, США, реж: Фрэнк Роддэм
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 1992, Великобритания, реж: Дэвид Уикс
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 1994, США, Япония, реж: Кеннет Брэна
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 2004, США, Германия, Словакия, реж: Кевин Коннор
— «Франкенштейн» / «Frankenstein» 2011, Великобритания, реж: Дэнни Бойл
— «Виктор Франкенштейн» / «Victor Frankenstein» 2015, США, реж: Пол МакГиган
- /языки:
- русский (58), английский (49), украинский (2), белорусский (1), польский (1), болгарский (1), не указан (1)
- /тип:
- книги (97), периодика (12), самиздат (1), аудиокниги (3)
- /перевод:
- З. Александрова (41), П. Алчеев (1), М. Дергачёва (1), Ю. Евтушенко (1), А. Климов (1), С. Клоков (2), А. Мартынов (4), Д. Мартынов (4), А. Ништа (1), П. Рипинская (1), Е. Суриц (1)
1965 г.
1989 г.
1991 г.
1991 г.
1992 г.
1992 г.
1995 г.
1998 г.
2000 г.
2002 г.
2003 г.
2003 г.
2005 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2010 г.
2012 г.
2013 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2016 г.
2017 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2021 г.
2022 г.
2022 г.
2023 г.
2023 г.
Периодика:
1932 г.
1932 г.
1932 г.
1932 г.
1932 г.
1932 г.
1932 г.
1932 г.
1991 г.
1992 г.
1992 г.
1993 г.
Самиздат и фэнзины:
2020 г.
Аудиокниги:
2004 г.
2013 г.
Издания на иностранных языках:
1974 г.
1974 г.
1974 г.
1977 г.
1977 г.
1979 г.
1980 г.
1980 г.
1981 г.
1981 г.
1983 г.
1986 г.
1989 г.
1994 г.
1994 г.
1995 г.
1997 г.
1999 г.
2000 г.
2003 г.
2003 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2005 г.
2006 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2008 г.
2010 г.
2012 г.
2012 г.
2013 г.
2013 г.
2014 г.
2015 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2017 г.
2017 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2020 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ -1 ]
ketri_L, 31 октября 2017 г.
Читалось очень давно, но некоторые эпизоды книги не померкли в памяти. Для общего развития не мешало бы прочесть)
Немного скучно, но считаю это мерка для нашего времени, на момент написания это был шедевр)
[ 26 ]
lord_lex, 1 марта 2011 г.
Прежде чем ругать «Франкенштейна», люди часто забывают о том, что роман написан почти двести лет назад восемнадцатилетней девушкой. Не проходит и десяти лет, как Бонапарт терпит крах в Российской Империи, а на свет уже появляется роман. Еще не родился Герберт Уэллс, а Мери Шелли сидит у камина со своим мужем, лордом Байроном и Джоном Полидори: рассказывают друг другу страшные истории, от которых стынет в жилах кровь в то холодное лето. В порыве беседы они начинают обсуждать возможности воскрешения мёртвых, а ночью нашей юной девушке снится сон про оживлённое чудовище.
По моему, «Франкенштейн» самая настоящая классика научной фантастики с яркими, словно вспышки молнии холодной летней ночью, элементами хоррора. Пусть эта фантастика «очень мягкая», но, как мне кажется, основная цель и средство писательницы были не в этом. Эмоциональная насыщенность романа поражает своей колоритностью и разносторонностью. Благодаря этому, роман насыщен чувствами, герои объёмны и живы для читателя. Страхи и переживания Виктора Франкенштейна начинают немного уступать страхам и переживаниям... монстра.
До прочтения, основываясь на отрывочных знаниях об этой вселенной, я думал, что чудовище — некая тупая машина для убийств. Однако писательница, вдохнув в него жизнь, не забыла вдохнуть качества совсем не чуждые развитому человеку и личности.
Печалит, что произведение не совсем популярно сейчас (не хотелось бы перечислять причины такой немилости), но роман, мне кажется, должен читать каждый поклонник не только фантастики, но и литературы в целом.
[ 20 ]
Night Owl, 31 января 2017 г.
«Франкенштейн, или Современный Прометей» — самый известный роман Мэри Шелли. В узких умах широких масс название произведения укладывается в слово, а в микроскопических — выступает именем пресловутого чудовища.
Заядлый киноман не найдёт в книге ни тени Карлоффа, ни воскрешающей молнии, ни Нефертитиобразной невесты Франкенштейна — на что, наверняка, люто возмутится: «Где же ужасы, экшн, Де Ниро?». Но роман врастал в культуру неравномерно, и ныне выпирающие его скрюченные ветви в оригинале — лишь три побега да пол-аппендикса. Отдельные драматические сучья вовсе отсохли: их обтесали творцы экранизаций и фанфиков.
Прежде чем говорить о самом произведении — пара слов об истории создания. Известный английский кутила и развратник Лорд Байрон, попортивший орду лондонских леди, колесил по Европе, выискивая место позлачнее. Удар пал на тихую виллу Диодати в Женеве. Поскребя по сусекам, новый жилец решил сэкономить на освящении дома и пригласил в гости Мэтью Грегори Льюиса — мастера ужаса той эпохи, визит коего разом распугал всех местных призраков в радиусе трёх километров, а аура мэтра кошмаров осела в здании ещё на несколько десятилетий.
И вот однажды к Байрону наведалась назревающая чета Шелли: поэт-вольнодумец Перси с 19-летней супругой Мэри. За разгулом весёлой троицы героически присматривал личный доктор лорда Джон Полидори.
Долгий ливень загнал квартет под крышу, где страдающие от безделья аристократы за неимением привычных английскому духу привидений взялись соревноваться в выдумывании мистических историй. Наиболее интересная интерпретация тех событий — в романе Федерико Андахази «Милосердные».
Надышавшись флюидов Льюиса, Мэри занемогла. В горячке девушка наблюдала, как некий мужчина копошится над простёртым на койке чудовищем. С её слов, этот образ дал толчок к написанию сперва рассказа, а затем — полноценного романа. Черновая версия текста на ближайшем вечернем капустнике пришлась по нутру слушателям, сочинившим весьма посредственные вещи, знакомые сегодня лишь литературным некрофилам.
Трудно оценить, каков настоящий вклад в итоговое произведение самой Мэри; не исключено, что пока она нежилась на супружеском ложе, талантливый муж плакал при свече, правя бредни возлюбленной, — но тайну эту Перси Шелли, утонув, унёс на дно Средиземного моря.
Из работ того времени «Франкеншейн, или Современный Прометей» выделяется фантастическим элементом — его нестандартностью, поскольку мертвецы, зомби, призраки, демоны и вампиры уже отметились в чьём-либо творчестве, и даже инопланетяне побывали на страницах великого Вольтера, но чудовище, созданное наукой, — большой прорыв, заслуживающий уважения. Наверное, невозможно пересчитать всех тех безумных учёных, чья утроба — сочинение Мэри Шелли.
Безусловно, научная фантастика, как и литература ужаса, обязана львиной долей мотивов роману английской писательницы, присматривающему за ней доктору Полидори и флюидам Льюиса, увы, не заставшего издание «Франкеншейна, или Современного Прометея», ибо долг призвал на тот свет, где прозябали непуганые души.
И всё же роман Мэри Шелли — не ужасы в современном их понимании. На момент публикации уже печатали Уолпола, Льюиса, Радклифф, Ли — но преобладающая часть литературы той эпохи пользуется готическим антуражем лишь как сценой для спектаклей иного калибра. Вот и «Франкеншейн, или Современный Прометей» — вовсе не страшилка, а притча о… — и здесь безграничный потенциал для интерпретации: Боге и человеке, создателе и творимом, природном и научном, относительности добра и зла. Ткань произведения хорошо сидит на любой идее, а уж какую из них предусмотрела юная писательница — вопрос открытый, но второстепенный, ибо великие книги любят за получаемые эмоции, а не за нравоучения и проповеди.
Нельзя отрицать — произведение Шелли вобрало множество черт своей эпохи, что отразилось и на персонажах, и на стиле, и на подаче. Модный тогда эпистолярный стиль даёт обрамление роману: всё начинается с письма некого путешественника и заканчивается тем же, отчего на первый взгляд кажется, будто книга состоит из писем, кои неистово, упряжками белых медведей, шлёт рассказчик сестрице в Лондон — но с пятого заголовка повествование меняет форму, раскрываясь по принципу шкатулочной литературы, — и перед читателем уже история, излагаемая главным героем, учёным Виктором Франкеншейном, в юности вознамерившимся укротить смерть.
Изнеженного торопливой беллетристикой любителя хорроров введёт в ступор длинная биографическая экскурсия в прошлое протагониста — но это именно то, что издавалось во времена Шелли, а потому только так и никак иначе мог выглядеть «Франкеншейн, или Современный Прометей», заимствующий отдельные пассажи и приёмы у предшествующих и современных себе произведений.
Настоящая демоническая жилка проступает в описаниях опытов молодого исследователя: автор подробно, с отличной художественной силой, вырисовывает болезненное, почти одержимое состояние главного героя. Роман движется к кульминации — явлению чудовища, полного вопросов о своём месте в этом мире. Зыбка и неоднозначна грань плохого и хорошего: практически невозможно сказать, кто из главных героев злодей, а кто — жертва, роли меняются, каждый хоть раз ошибся.
Неожиданно вид собственного творения не вызывает у Франкенштейна отцовского трепета, и он, не попытавшись оценить широту души монстра, даёт стрекача в родные угодья. Но чудовище выслеживает незадачливого учёного с просьбой о конструктивной беседе. Отказать кладбищенскому ассорти с габаритами 2x2 метра — дело опасное, чем страшилище и пользуется, приседая на уши, судя по количеству страниц, на очень продолжительное время.
От лица монстра излагается самая интересная и интригующая часть романа, способная похвастать даже юмористическим эпизодом со стариком, бродившим по лесу. Ход с обучением чудовища — изящное решение, отличающее произведение от многих линейных и неизобретательных работ любой эпохи. Нарастает драма, изгой вызывает сострадание, Шелли входит в кураж, а на смену вопроса о человеке в роли Творца приходит трагедия «чужого» в мире людей — речь, конечно, не о любимце Гигера.
Увы, писательница совершает непростительный промах: чудовище просит Франкенштейна сделать ему пассию, но тот в последний момент отказывается, опасаясь, что тварюги начнут размножаться, — нелепым и неубедительным выглядит учёный, не подумавший создать бесплодную женщину.
Конфликт сказывается на близких Виктора: чудовище проводит фатально-воспитательные работы с невежливым юнцом, братом учёного, одаривает лебединой шеей его невесту, но, когда родственники заканчиваются, полагает за лучшее, по доброй русской традиции, отправиться в ссылку под ледяную шапку планеты.
«Надо гнать, раз бежит», — думает Франкенштейн и мчит по следу беглеца. Так они и петляют в снегах, до инфаркта пугая белых медведей, пока учёный не отдаёт концы на экспедиционном судне, а чудовище, раздосадованное такой оказией, сообщает путешественнику, чьи письма открывали роман, что намерено уйти дальше в северные земли, чтобы умереть, как подобает мужчине.
Этот сюжет нельзя назвать захватывающим по современным меркам. В своё время он тоже не служил эталоном, но тематическая новизна, открытость для трактовок, ряд сильных эпизодов и пара архетипичных образов заложили пласт мрачных мотивов, откуда уже более полутора веков мастера разных мастей выкапывают всё более глубокие идеи и образы.
«Франкенштейн, или Современный Прометей» — роман, не интересный современному читателю. Лучший эффект произведёт опосредованное знакомство через производные работы режиссёров и поздних писателей. Но огрехи и несовременность — то, что нужно простить молодой писательнице, подарившей миру культовую историю, ознакомиться с которой стоит хотя бы, чтобы узнать её оригинальную версию.
[ 12 ]
Anastasia2012, 28 декабря 2012 г.
Роман «Франкенштейн» не о чудовище-убийце. Он о Викторе Франкенштейне — учёном-гении, постигшем тайну зарождения жизни. Однако вдохнуть в тело жизнь ещё не всё. А вот чего стоило главному герою оживление мёртвой материи, создание человека, как раз и составляет суть произведения. Поступок и его последствия. Творение и ответственность создателя за него. Романтика и реальность.
И пусть в романе не все детали прописаны так, как хочется искушённому читателю. И ход событий порой утомителен. Однако весь ужас происходящего вполне понятен, реально ощутим.
Добро должно править в обществе людей. Добро безусловное и не зависящее от красоты того, кому оно предназначено. И об этом роман. Добру надо учить, передавая друг от друга добрые дела. Тогда чудовищ будет на порядок меньше. Ведь их появление отнюдь не завист от результатов учёной деятельности.
[ 6 ]
zvezdochet2009, 27 апреля 2020 г.
С книгой английской писательницы Мэри Шелли вышла интереснейшая ситуация. Во-первых, произведение было написано женщиной, да еще в Англии 19 века. Такое казалось просто фантастикой, чем-то из ряда вон выходящим. И все бы ничего, окажись книжка посредственным салонным чтивом о любви, мелодрамой на один раз для целевой аудитории – представительниц прекрасного пола. Ан нет, «Франкенштейн» по современным меркам можно идентифицировать как самый настоящий роман ужасов в научно-фантастической и отчасти готической обертке. Причем выполненный на очень хорошем литературном уровне мастерства, не просто развлекающий, но несущий в себе определенное зерно для размышлений.
Что ж, давайте поскоблим этот роман, посмотрим, что нам удастся обнаружить.
Уровень первый: приключенческая, страшная история об ученом, который решил создать искусственного человека, опыт оказался удачным, но лишь частично, и вот порождение его рук вырвалось на свободу, чтобы покарать своего нерадивого создателя, а заодно и весь род людской.
Уровень второй, глубокий. Наблюдаем трагедию Творца и его Творения, карикатуру на бога в лице человека и на его детище – уродливого гомункула, страшное, кое как сшитое из частей тел, нелепое создание, всего лишь имитирующее человеческое существо, но все-таки живое, думающее, что-то чувствующее. Трагедия Творца – это проблема ответственности за свои подвиги, за дело рук своих. За каждый свой поступок необходимо держать ответ, как перед самим собой, так и перед обществом. Безрассудные поиски, величайшая сила человеческого знания и науки могут приносить не только пользу, но порой и страшный, колоссальный вред, непоправимый урон. Именно поэтому любой неудачный опыт, любой незапланированный результат исследований иногда называют собирательным словом «франкенштейн». Здесь же видим трагедию Творения, уродливого создания, отчаянно одинокого и тотально другого, отличающегося от обычных людей, а потому обреченного на гонения и изоляцию. Внешне ужасный монстр, внутри – хрупкая ищущая, где-то наивная сущность, новорожденный разум, который видит лишь людскую жестокость и отвечает жестокостью на агрессию. Все закономерно: насилие порождает насилие.
Плюс нестандартно выстроенные сюжет, история в истории, очень умело написанный от первого и третьего лица, переносящий с ледяных полей крайнего севера на улицы европейских городов и поля Европы. Плюс новаторство в написании научно-фантастического произведения: Шелли сделала первый научно-фантастический роман в том виде, в каком мы его знаем.
Собственно, вот основные достоинства романа Мэри Шелли, которая ухитрилась вложить в фантастико-приключенческую историю очень важные мысли для размышления на досуге. Особенно актуальны такие темы сейчас, когда ученые создают многочисленные искусственные вирусы, модифицируют растения и животных. Во что это выльется, чем грозит, неизвестно никому. Нет никакой гарантии, что однажды результаты научных изысканий не вырвутся на свободу и не уничтожат своих хозяев со всем человечеством заодно.
[ 6 ]
mmck, 11 марта 2017 г.
Начал я читать эту книгу с некоторым предубеждением против « одного из самых знаменитых основоположников жанров фантастики и ужасов». И начало произведения оказалось таким, как я и ожидал. Действительно, кого сейчас с нашими хоррор-фильмами и книгами-ужастиками может испугать пробуждение некоего человекоподобного монстра с уродливой внешностью, причём эта внешность толком и не описывается -- просто «уродливый до ужаса». А к фантастике «Франкенштейн...» относится также, как «Цветы для Элджернона» и «Собачье сердце» -- автор придумывает что-то фантастическое ( при этом лишённое даже призрака правдоподобия) для создания условий, в которых герои смогут полностью развиться. Но следить за поведением и чувствами Виктора Франкенштейна -- така-а-а-ая скукотища, перемежающаяся с приступами ярости в попытке достучаться до сознания «учёного» : герой ведет себя очень глупо ( если открыл секреты мирозданья, то сначала оживи какую-нибудь крысу, а не трать два года на создание человекоподобного существа, ведь в случае ошибки всё придётся делать сначала; если ты проводил ночи в склепах с разлагающимися трупами, то какого чёрта чуть не сходишь с ума от вида оживлённого тобой же существа, да и почему ты это самое существо не привязал к столу -- оно же может быть агрессивным; а так же меня поражали и другие глупые выходки Виктора на протяжении всей книги).
Всё спасает линия повествования о самом чудовище, которая описана правдоподобно и интересно. Каким бы добрым не был уродливый монстр, страдающий от одиночества, его всё равно не примет человеческое общество из-за этой самой уродливости и непохожести. Ну а непринятый и совершено одинокий монстр будет всем мстить -- и отвернувшемуся от своего создания творцу в первую очередь. И поэтому Мэри Шелли может претендовать на первенство в жанре ксенофантастики, причём её творение занимает далеко не последнее место в рейтинге книг этого жанра.
Именно благодаря чудовищу и описанию его становления в мире чужаков и без друзей эта книга мне так понравилась. И сочувствую я бедному творению намного больше, чем творцу, который вызывает у меня только жалость и недоумение от того, как он вообще учёным то стал.
А ещё во время прочтения меня посетила одна мысль, о которой, я так думаю, Шелли и не подозревала при написании романа. Только в связи с недавними научными открытиями можно провести аналогию между чудищем Франкенштейна и ядерной бомбой или искусственным интеллектом, которые, подобно аналогу из романа, могут выйти из под контроля и уничтожить жизнь уже не только одной личности, но и всего человечества. Вот такая притча-предупреждение из девятнадцатого века.
[ 5 ]
Lucie Morton, 9 октября 2023 г.
«Таких учёных надо раскулачивать и показывать всем чтоб так вот больше не было! Вы не учёный а говно вот вы кто. Я такой же учёный и не вам учить меня как жить надо. Я почище вашего жизнь знаю Я посрать хотел я срать с вами рядом не сяду а не то что. И я про вас всем раскажу какой вы учёный. Вы не учёный а обдрисный мудак. Вот вы какой учёный.» (рукопись, найденная в хижине, в которой целый год прятался созданный Франкенштейном монстр)
Книга, преподносимая многими как первое в истории литературы произведение в жанре научной фантастики. Штош, посмотрим...
Застрявший во льдах путешественник пишет своей жене письма, в одном из которых рассказывает о подобранной за бортом интересной личности. Личность и впрямь была интересной — узнав о цели их плавания, всячески отговаривала их плыть дальше. Он-де тоже в своё время уже заплыл за буйки дозволенного...
Дальше следует долгий рассказ о чисто английском (зачёркнуто) швейцарском семействе благородных людей, самое начало которого (как и любое другое повествование о благородных людях) донельзя нудное и клишированное. И девушки там красивые, как луна, и мужчины мудрые и рассудительные... Завидую авторине, которую, видимо, окружали по праву рождения именно такие люди.
В один прекрасный день мученик науки Виктор Франкенштейн покинул отчий дом и шесть лет учился в университете на чужой планете. Там он оказался одержим навязчивой идеей создания живого существа из говна и палок, в чём раскаивался всю свою оставшуюся жизнь. А вот если бы он внимательнее к отцу прислушивался, этого бы не было, инфа 100%
Созданное им существо было безобразно шокараул. А когда оно ожило, Витя начал очень странно себя вести. В дальнейшем ему всё бОльшего и бОльшего труда стоило сдерживать себя, особенно после того, как пришла весточка из родных мест. Его собственное создание прикончило маленького мальчика и подбросило улики оказавшейся поблизости воспитаннице благородного дома Франкенштейнов. Воспитанницу, к слову, самый гуманный суд в мире приговорил к усекновению головы. А наш учёный только и мог мямлить о её невиновности. А о том, кто на самом деле убил ребёнка, он сказать не мог; в противном случае, не избежать ему (как всякому уважающему себя учёному) карательной психиатрии.
Дальше — больше. Гомункул убил его друга. Виктор не стал рассказывать, кто именно его убил; в противном случае, не избежать ему (как всякому уважающему себя учёному) карательной психиатрии.
Гомункул убил его девушку. Виктор не стал рассказывать, кто именно её убил; в противном случае, не избежать ему (как всякому уважающему себя учёному) карательной психиатрии.
Гомункул убил (зачёркнуто) отец учёного умер сам от нервных потрясений, И ТОЛЬКО ТОГДА, когда от всей семьи остался он один, Витя наконец-то решился кому-то рассказать всю правду. В дурку никто его не упрятал.
(«Франкенштейны умерли
Умерли все
Остался один Виктор»)
(Правда, он уже отлежал перед этим в дурке, ну да не суть.)
Незадолго до того, как семейное древо Франкенштейнов стало редеть, Витя наткнулся на след своего детища и имел с ним (с детищем, а не со следом) долгий разговор при луне. Детище оказалось с понятиями. Если вкратце, оно было готово полюбить весь мир, но его никто не понял и оно научилось ненавидеть. Ему ничего больше не было нужно, кроме хоть кого-нибудь, кто разделит с ним его одиночество и избавит от тяжкой судьбы. Обычное такое человеческое желание. Гораздо более человеческое, чем даже желания самих людей. И лишь в силах того, кто создал его таким, было даровать ему это счастье.
Витя срочно отплыл в Англию, дабы уединиться для ненавистной ему работы. Но где-то на середине задался вопросом — а вдруг подруга монстра будет такой же злой? — и уничтожил монстродевку. Узнав об этом, сотворённое им чудище пришло в ярость. А будь Франкенштейн более вменяемым, кто знает, какая бы любовная линия могла получиться...
В общем, остаток жизни Франкенштейн посвятил мести, но своей цели так и не достиг. Его во время погони по треснувшему северноледовитоокеанскому льду подобрали моряки, на корабле которых он умер от крайнего физического и нервного истощения. Да и пёс с ним, сопсна.
У ложа покойного искренне горевало его создание, оказавшееся куда бОльшим заложником ситуации. Образ этого существа — один из сильнейших образов в мировой литературе по моему скромному мнению. Вопросы добра, зла, человеческой морали, меры ответственности и допустимых пределов научного любопытства были подняты милой девушкой Мэри Шелли на совершенно новый уровень. А я уже хотела после первых пяти десятков страниц убрать книгу куда подальше...
Вывод: это НЕ научная фантастика (как, например, у Герберта Уэллса) и НЕ хоррор (как у Лавкрафта). Но философская составляющая определённо заставляет задуматься.
[ 1 ]
drilli, 15 января 2011 г.
Мне нельзя было читать «Франкенштейна» Мэри Шелли. Моя вера в гуманность людей покачнулась. Я даже оправдываю его за те преступные деяния, которые он совершил.
[ -4 ]
Блофельд, 4 октября 2016 г.
Франкенштейн явно зря создал монстра. Этим он принёс себе и окружающим только вред. Надо было заранее думать перед тем, как создавать монстра.
[ 34 ]
Рейлинн, 28 марта 2012 г.
Впервые взяв в руки эту книгу, я и не догадывалась насколько мое сознание было «замусорено» расхожими киноштампами, мало соответствующими действительности.
От истории о Викторе Франкенштейне и его монстре я ждала следующего:
1) Франкенштейн — так зовут монстра, а не его создателя;
2) у ученого есть горбатый помощник-уродец по имени Игорь;
3) В момент оживления монстра обязательно должна была идти гроза, от удара молнии которой он и оживет;
4) Ученый уже достаточно стар, честно говоря, я свято верила, что он — настоящий сумасшедший злобный ученый;
5) Жертва истории — не монстр, и не Виктор, а окружающие люди, которых чудовище и убивает;
6) Наконец, что в конце истории местные крестьяне приходят с вилами и факелами к замку Франкенштейна, замок поджигают, ученого убивают. Монстра тоже убивают, когда он пытается защитить Франкенштейна.
Как же я рада, что мои ожидания в итоге не оправдались.
«Франкенштейн, или Современный Прометей» Мэри Шелли — филигранно выписанная трагедия, мрачная и запоминающаяся история о человеческой жажде славы и признания.
Говоря о Викторе Франкенштейне, на ум сразу приходят заезженные, но от этого не теряющие своей актуальности истины, о том что благими намерениями выложена дорога в ад, о том, что у каждого поступка есть свои, часто не предсказуемые последствия.
Стремление в одночасье заслужить славу и признание на научном поприще, привело молодого ученого к величайшей драме в его жизни.
Аналогия с Прометеем, я думаю, тут не уместна. Франкенштейн взялся за оживление монстра исключительно в своих интересах, что в общем-то в 20 лет вполне объяснимо..., ну да не о том речь.
Виктор вложил много сил в воплощение в жизнь своей идеи, но вот что делать дальше, когда монстр уже ожил, он не представлял. Вряд ли Франкенштейн вообще надеялся на успех эксперимента.
В итоге опасное существо, не имеющее представления о окружающей действительности, было предоставлено самому себе.
Легкомыслие Виктора Франкенштейна стало маленьким камушком, который привел к фатальному камнепаду всей его жизни, под лавиной которой исчезли все, кто ему был дорог и он сам.
А монстр... В конце концов он главная жертва, жертва людской жестокости и враждебности к иным, не похожим на основную массу. Люди не умеют принять даже своих собратьев, чем либо отличающихся от них, не важно в худшую или лучшую сторону. Так что у создания Франкенштейна не была и грамма шанса.
[ 19 ]
Deliann, 17 января 2013 г.
«Франкенштейн или современный Прометей» Мэри Шелли часто называют классикой ужасов, однако по большей части это относится к фильмам. Первоисточник же драма, даже трагедия о человеке и его творении. Когда-то 18-летняя девушка решила доказать своему мужу и их общему приятелю, что не стоит судить о людях по внешним качествам, что девушка способна написать великое произведение, а созданное ею чудовище (я сейчас о персонаже) может быть далеко не чудовищным внутри. Я рад, что у нее все получилось, иначе мировой фонд литературы не получил бы это великое произведение.
Сюжет повествует нам о молодом ученом Викторе Франкенштейне. Будучи человеком немного не от мира сего и имея острый от природы ум, Виктор создает человека из различных мертвых тел и «вдыхает» в него жизнь. Однако получившееся создание настолько уродливо и пугающе, что наш главный герой не видит в нем человека, а только чудовище, и потому отрекается от своего творения. В дальнейшем нам показано развитие этих сложных взаимоотношений творца и создания, родителя и ребенка.
Роман местами наивен, но, тем не менее, очень рекомендуем мною для прочтения, все-таки редкая книга остается популярной на протяжении 200 лет и переживает несколько десятков экранизаций. Про литературные переосмысления и домысливания я уж лучше и вовсе промолчу.
[ 14 ]
Линдабрида, 20 мая 2019 г.
Легко понять, почему современные читатели так часто жалеют монстра, созданного Виктором Франкенштейном. Я и сама его пожалела. Вместо жуткого чудища я неожиданно увидела нечто вроде руссоистского дикаря, который жил себе спокойно, пытался быть для симпатичной семьи Де Лэси этаким добрым домовым и стал убийцей только в ответ на человеческую агрессию.
Труднее понять самого «современного Прометея». Его ужас и ненависть при первом взгляде на свое творение совершенно иррациональны. «А-а-а!!! У него кожа сухая!!! Чудовище!!!» После чего бедняга сваливается в нервной горячке. И в дальнейшем свято убежден, что «монстр» мечтает не меньше, чем уничтожить все человечество, и никакие аргументы уже не действуют. Впрочем, семейство Де Лэси реагирует на «демона» точно так же, и это еще менее понятно: ну, бродяга, грязный, уродливый, неужели это повод сразу кидаться с дрекольем?
Кажется, что в этом одном из первых научно-фантастических произведений заложен мощный заряд страха перед наукой. «Они приобрели новую и почти безграничную власть; они повелевают небесным громом, могут воспроизвести землетрясение и даже бросают вызов невидимому миру», — говорит об ученых Франкенштейн с дрожью ужаса. Для него ученый — все еще «адепт тайных знаний», вроде средневековых алхимиков-некромантов, занятый чем-то жутким и, наверное, греховным. Каким бы ни было создание Франкенштейна, добрым или жестоким, оно пугает своего творца (и, похоже, Мэри Шелли) самим фактом своего существования. Как сознается сама писательница, «что может быть ужаснее человеческих попыток подражать несравненным творениям создателя?» Поскольку я этого страха не разделяю, то кровь в жилах не стыла, и нервной дрожи тоже не было. Однако (не говоря о том, что всегда полезно знакомиться с истоками жанра) чтение доставило удовольствие. Книга Мэри Шелли — прекрасный образец классической прозы.
[ 11 ]
Paganist, 13 марта 2018 г.
Родители заботятся о воспитании своих детей. Хозяева учат своих собак командам. И даже за растениями люди ухаживают. А вот Виктор Франкенштейн, тонкий эстет, когда понял, что его творение уж слишком не соответствует его представлением о красоте, враз отворачивается от него. При этом презрел ту неимолимую жажду творения, которой он страдал пока создавал гомункулуса. И только на основании уродства гомункулуса наградил его эпитетами «монстр», «чудовище», «демон». А потом ещё и негодовал, что творение предъявляет претензии в стиле «Ты чего, создатель? Куда ты делся? Я ж нормальный, хоть и урод». В общем, не дожил Виктор до времён Сент-Экзюпери, не в курсе, что «мы в ответе за тех, кого приручили».
Как только «монстр» поведал свою историю, мои симпатии оказались на его стороне. Гениальный же Франкенштейн оказался «достоин» всех тех прекрасных и не очень людей, которые судили о его творении исключительно по внешнему виду. Да, жалко бедных Вильяма, Клерваля и Элизабет, павших от гнева монстра. Но кто виноват в том, что существо, тянувшееся к добру и свету, стало гонимым изгоем? Кто мешал Виктору приручить «монстра», сделать из него человека? Да он мог даже заработать на нём, выступая с номерами в цирке! Да сам факт оживления плоти — большая научная заслуга, но много ли чести в дальнейшем поведении того, кто вдохнул жизнь в мёртвую плоть?
Как по мне, ужас в произведении не в трагической судьбе несчастного Франкенштейна. (Ах, видите ли, он мучился! Но спокойно плевал на душевные мучения живого создания, им созданного. Ну а что, некрещёный, да ещё и отвратителен с виду. Зачем такого жалеть? Кому такой нужен?) Ужас в том, что все люди оказываются подобны Франкенштейну: благородны по происхождению (или на словах), но эгоистичны и слепы к чужому горю, к терзаниям чужой души. Особенно, когда та сокрыта за безобразной личиной. Симптоматично, что единственный персонаж, сумевший наладить диалог с «демоном», был слепым.
Если Мэри Шелли не подразумевала жалости к «чудовищу», а реально прописывала его главным злодеем романа, то получилось это неубедительно. Либо же она жёстко обличала человечество за его неспособность заглянуть дальше внешней оболочки, за которой может скрываться нежная и ранимая душа. И сколько таких реальных «уродов», отвергнутых и несправедливо обиженных, ходит по миру, тянущихся к свету, но понукаемых к тьме?
Однозначно неоднозначное произведение. С куда большей глубиной, чем может показаться. Да, есть вопросы по некоторым моментам сюжета. Но рассматривать роман только в плоскости технических деталей — слишком однобоко. Это как судить о творении Франкенштейна по его внешнему виду.
[ 10 ]
Lilit_Fon_Sirius, 13 мая 2018 г.
Со времен античности миф о Прометее переосмыслялся десятки раз. Менялись сюжеты и декорации, действующие лица и характеры, стиль изложения и преследуемые цели, и вместе с ними менялся сам образ Прометея. В изящной фантастической истории Франкенштейна Мэри Шелли выбрала мрачный гнетущий образ, противоположный светлому торжеству духа, воспетому Байроном в стихотворении «Прометей» и Перси Шелли в лирической драме «Освобожденный Прометей».
Виктор Франкенштейн следует прогрессу и науке, отвергая ценность души. Опьяненный приобретенными знаниями и могуществом, новый Прометей оказывается способен вылепить лишь уродливого голема. Нет, монстр ужасен не внешним обликом. Франкенштейна отвращает низость своих же самых высоких мечтаний. Предел достигнут, но он обернулся не восхождением, а падением.
Франкенштейн и Создание, каждый сравнивает себя с падшим ангелом Люцифером. Как Прометей прикован к скале и терзаем орлом, как Сатана скован льдом в глубинах ада, так Создание и его создатель заточены в жалящих цепях своей гордыни. Они оба обречены на страдание, которое не найдет освобождения. Лишь смерть последнего, прометеевым огнем опаляющее льды Арктики, последнего их прибежища, будто бы выводит Франкенштейна и его творение за границы книги, языка, культурного контекста.
В двух нераздельно связанных между собой образах сошлось множество точек смыслов. Фантастичность романа служит посредником между повседневной реальностью и миром страхов, фантазий и чаяний. Монстр, привидевшийся Мэри Шелли на грани сна и реальности и выпущенный в мир, продолжает шествовать по экранам кинотеатров и пространствам читательского воображения.
[ 8 ]
technocrator, 25 августа 2019 г.
И как же любопытно было познакомиться с первоисточником знаменитой истории!
Оказывается, что действие начинается в России. Путешественник Уолтон, наняв корабль в Архангельске, устремляется к полюсу за магнитной стрелкой, где его ждёт неожиданная встреча...
Имхо, успех книги был достигнут благодаря тому, что писательница отлично уловила и использовала два главных мотива: страх перед могуществом науки и страх перед одиночеством.
А самой большой неожиданностью для меня стало, что Франкенштейн, вопреки масскультурному образу, не классический «гениальный учёный», зашедший слишком далеко в изобретениях, а своего рода фрик, создавший уродливую «химеру».
Сама сочинительница писала, что в замысле герой представлялся ей в виде «адепта тайных наук». Залипает на алхимии и подобных выкинутых из науки теориях. А если бы роман писался в наши дни, пожалуй, стал бы приверженцем «торсионных полей», «волновой генетики» и прочей рениксы...
Собственно, первые несколько глав (история становления Виктора Франкенштейна) наиболее интересны. Дальше, после рождения Монстра, начинается бессмысленный и беспощадный агнст. Оба хороши, Монстр и его создатель, ведут себя как шизоидные истерички и в конце концов
Надо ли читать: желательно, архетипическая классика.
З.Ы. Заодно глянул также экранизацию «Mary Shelley's Frankenstein» c Робертом де Ниро и Хеленой Бонэм Картер, как и обещалось, действительно поставлено более-менее близко к оригинальному тексту. Главное отличие – к сюжету добавлена шокирующая кульминационная сцена, сводящая воедино пару линий и добавившая изюминку.