Все отзывы на произведения Николая Гоголя

Sergo2, 12 мая 2011 г. в 14:08

                                                                                            Величайший талант – это увлекать публику, а не развлекать её

                                                                                                                                                        Дзеами Дабуцу

Большинство детей не любят икру.

Чаще всего они её никогда не пробовали, но убеждены: батончик «Сни-кер¬са» лучше, чем килограмм липкой красной (или чёрной) субстанции. Для родителей есть только одно средство их переубедить: доказать, что икра такая же вкусная (а то и стократ вкуснее), чем «Сникерс». И полезнее – несомненно.

Большинство детей не читают классику. Да что там дети – большинство современных взрослых слышать не хотят о Чехове, Толстом, Мопассане, Вольтере…

Они их никогда не читали, но убеждены: это скучно, устаревшее, долго, не хватает «драйва», да и юморок какой-то слабенький ... Лучше проглотить за вечер какого-нибудь «Тёмного ангела» про очередные похождения эльфа Бубэра и его битву с силами тьмы; или «Ласковую нежность»: «… его ласковые губы нежно трепетали на ветру, ладонь, потная от любовного жара, медленно…».

Как заставить такого читателя взять в руки томик Гоголя?

А так же, как с икрой: доказать, что Гоголь современен, ярок, интересен наряду с самыми популярными писателями XXI века. Но при этом глубже, умнее, изысканнее и, самое главное, качественнее.

Что ж, начнём убеждать.

Итак, знаете ли вы имя первопроходца украинской и российской фантастики? Стругацкие? Лукьяненко? Нет, дети.

Имя ему – Николай Васильевич Гоголь.

Слышу возмущенные крики многочисленных последователей «высокой» литературы: «Гоголь – не фантаст! Гоголь реалист и глава целой школы реалистов! Гоголь лишь пользовался фантастическими приёмами и допущениями, чтобы ярче отразить реальность! Не посягайте на святое!».

Лишь пользовался фантастическими приёмами и допущениями? А чем тогда, по-вашему, фантастика от не-фантастики отличается? Именно использованием фантастических приёмов и допущений!

Можно изобрести машину времени – допущение фантастическое. И, как результат, «Машина времени» Уэллса – фантастика.

Дьявол может устроить в центре Москвы бал – допущение фантастическое. Булгаков – фантаст (как бы кто не возмущался).

Нос может самостоятельно разгуливать по городу. Умершая женщина может стать упырицей. По украинскому селу может разгуливать чёрт. Все это – фантастические допущения. И Гоголь умеет ими пользоваться, как мало кто из современных фантастов.

Повторю еще раз, чтобы икра лучше усвоилась: Гоголь величайший мастер фантастики, потому что умело пользуется всем многочисленным фантастическим арсеналом!

Мы ведь как привыкли? Явилась на литературном небосклоне новая «звезда»! Издала многотомное (пять томов!) собрание сочинений! Толпы стонущей от восторга молодёжи бомбардируют Интернет письмами! По книгам «звезды пленительного счастья» ставят фильмы, делают компьютерные игры… Спросишь поклонника: а что «звезда» пишет?

А ответы одинаковые.

«Он мастер «фэнтези»!»

«Гений космической оперы»!

«Детективщик, которых свет не видел!» и т.д.

И выясняется, что «звезда» все книги пишет об одном и том же, использует одинаковые инструменты. Все его книги про орков с эльфами и про борьбу добра и зла. Или про героического модификанта Блумберга и борьбу его с космическими захватчиками. Либо про девушку томную со взором горящим, из книги в книгу входящая в избу и останавливающая на скаку коня.

Гоголь рядом с ними выглядит как тысячерукий гекатонхейр на фоне обычного человека.

Не побоюсь и скажу: Гоголь родоначальник украинской «фэнтези»! Только вместо персонажей скандинавской мифологии (орков, эльфов и гномов) Николай Васильевич использует наших родных чертей, русалок, мавок.

Читал в одном журнале: «В середине 90-х годов начало зарождаться направление славянской «фэнтези». Да не зарождаться оно начало, а вымирать. Потому что сейчас фантастические допущения стали идеей книг! И литературные конкурсы в Интернете: написать рассказ про битву Бабы Яги с Черным Кощеем.

А Гоголь использовал фантастические приёмы как арсенал, чтобы развить мощную идею! Спроси любителя современной литературы: про что повесть Гоголя «Вий»? Большинство ответит: про злого властелина подземелий! А ведь это не идея повести, это всего лишь фантастическое допущение! А повесть – про страх. Про то, что страх бывает разный: внешний и внутренний. Страх перед сильным и страх перед таинственным – мистический страх.

И Гоголь с величайшим мастерством разворачивает перед глазами читателя два событийных ряда. Внешний – фантастический: с каждой ночью чертей все больше, они злее, ведьма агрессивнее, а потом приходит Вий – и герою кранты. И внутренний – реалистично-психологический: сильный человек Хома Брут, сталкиваясь с мистическим, доводит себя до смерти от страха.

И «Вий» — не одноходовка, как многие современные «шедевры»: был сильный – опа – стал слабый. Страх в бурсаке развивается постепенно, выдавливая остатки сильной личности. Бровадная смелость сменяется тоской, тоска – смятением, смятение – страхом, страх – ужасом и оцепенением.

«Вий» — это последняя книга, после прочтения которой я боялся спать ночью. Все, что пишут сейчас, ночного сна не лишает, пусть даже ужасы, описанные в этих «шедевров» стократ ужаснее, чем железнолиций Вий. Потому что описывают нынешние «звёзды» зачастую лишь внешний событийный ряд: орки перерезали маленьких эльфов, страшный тролль съел красивую девушку, злой король казнил тысячи невинных…

Инструмент стали подавать как идею…

Гоголь – мастер в чрезвычайно сложном направлении фантастики: фантасмагории. Фантасмагорические приёмы сложны, ведь они не имеют реальных обоснований, логической базы. Нос, гуляющий по Невскому проспекту — гротеск высшей пробы. Сейчас так не умеют. Сейчас все больше «стебутся». Так и пишут в аннотациях к книгам: «… жесткий стеб над мироустройством…» А стеб – это высмеивание чего-то без привнесения своего.

Так же искусно Гоголь создает мифо-эпическую фантастику, социальную и бытовую. А в таланте создавать хоррор, триллер, мистику он может встать на одну ступень с Хичкоком. Помните, мастер ужаса говорил: «Медленно поворачивающаяся в ночи дверная ручка вызывает больше ужаса, чем окровавленный маньяк с топором в руках. От мастерства режиссера зависит, насколько долго он сможет продержать зрителя на этой ручке».

Вспомним гоголевский портрет? Ужастик, до которого Стивен Кинг не додумался. А если вдуматься, то что там ужасного? Монстры-чудовища? Нету там таких. Там есть только глаза старика. И мощная мистическая неизвестность. И на этой неизвестности Гоголь умудряется продержать читателя от начала повести и до конца – так и не раскрыв эту неизвестность! Вот подлинное мастерство, а не графоманство, боящееся оставленных открытых вопросов! Почему сейчас таких книг ничтожно мало? А все потому же: инструмент превратили в идею. Что было бы, если бы Гоголь написал повесть не про изменение психики человека от столкновения с неизвестным, а о Волшебном Портрете? Смог он бы тогда дать читателю пережить весь ужас мистического необъяснимого? Ни в коей мере!

Гоголь же подходит к фантастике серьезно. Полуживой-полумёртвый портрет (чёрт его разберёт!) – это лишь фантастическое допущение, инструмент, которым он обтесывает грани человеческого сознания.

Вверну пафосно: Гоголь – мастер психодрамы!

Место «Сникерсов» на столе должна занять икра. Она так же вкусна, но стократ полезнее.

Сметём в книжном магазине с полочек псевдофантастику (а на самом деле – фан-зарисовки) и поставим туда томик Гоголя.

Приятного аппетита. Читайте на здоровье.

fox_mulder, 08 июля 2008 г. в 10:49

После спора о современных российских авторах- мистиках, захотелось перечитать седую классику. Гоголь конечно, не ставил перед собой задачу написать первую, в русской литературе, повесть в жанре, который сейчас принято называть Horror. Сильно подозреваю, что в его планах стояла только литературная обработка известной народной легенды. Но какой потрясающий результат! Начнем с того, что благодаря живому, практически искрящемуся от народных метафор языку, книга до сих пор обладает абсолютно кинематографическим эффектом присутствия, до которого ой-как далеко, кстати сказать его вольным киноэкранизациям! К слову, легенда о Паночке и Вие, вполне заурядна, каждый славянский народ может похвастаться десятками, если не сотнями подобных баек. Повесть Гоголя же, в очередной раз напоминает нам, что в литературе иногда не столь важно, что и кому ты рассказываешь, главное — как! Ощущение предопределенности бытия главного героя роднит его, чуть ли не с древнегреческой традицией, когда после мрачных предзнаменований еще в самом начале, его грустный финал совершенно очевиден. Тем не менее, герой настолько живой и колоритный, что его схватка с роком, не на шутку захватывает. Ведь вся эта славянская нечисть — не более, чем художественное средство. Сама повесть ближе к романтическим традициям Байрона и Гете, ибо повествует о сражении человека с собственной судьбой. Описание же финального акта этого противостояния по своей красочности и драматическому накалу вообще ,практически не имеет аналогов в мировой литературе! На этом фоне вся современная мистическая литература 20 века, включая авторов, которых уже причисляют к классике, выглядит немного наивно и архаично. Я не знаю, будут ли через 100 лет люди из новых, суперпродвинутых поколений вспоминать, кем был в нашем столетии Стивен Кинг или Клайв Баркер, но мне, почему-то кажется, что они все равно будут читать Гоголя! Или нет, давайте лучше так: я на это надеюсь

Podebrad, 21 марта 2018 г. в 18:39

  «Тарас Бульба» — единственная вещь Гоголя, которая оставляет двойственное впечатление. Литературные достоинства, как всегда, очень высоки. Гоголя, в том числе и «Тараса», можно читать без всякого напряжения даже сегодня, хотя многие более поздние книги кажутся безнадежно устаревшими. Речь Бульбы о русском товариществе актуальна, как никогда. (Несколько раз сказано, именно русском. Не казацком, не запорожском, даже не православном. И уж тем более не украинском — такое не пришло бы в голову ни Бульбе, ни Гоголю). Казаки Гоголя совершают подвиги, достойные эпических героев. И эти же люди поголовно вырезают мирное население без различия возраста и пола. Оправдывают себя тем, что все, кто не наши, это якобы басурмане, а басурманам лучше не жить. Это и есть геноцид. Гоголю самому было страшновато, но он писал правду.

  А что поляки? У поляков есть свой эпос на эту тему.«Огнём и мечом» Сенкевича. Здесь действуют люди, получившие свой боевой опыт лет 10 назад, во времена походов Бульбы. Рыцари Сенкевича – люди отважные, бескорыстные, благородные – совершают такие же блестящие подвиги, как и казаки Гоголя. И точно так же режут безоружных, жгут женщин и детей, сажают на кол пленных, а заодно весь состав прибывшего к ним посольства. Не разбойники, благородные шляхтичи, хорошо воспитанные и образованные. Так и Бульба получил очень приличное образование, что не мешало ему жечь детей. То есть, война с обеих сторон выглядит совершенно одинаково. В итоге этой тридцатилетней в общей сложности войны (в неё со временем включились Россия, Крым, Швеция, Трансильвания, Турция, и каждый воевал против всех) население Польши сократилось на треть, а население современной Украины – примерно в пять раз. И назвали эту войну Руиной.

   Я иногда думаю – откуда такое взаимное ожесточение двух очень похожих народов. Возможно, дело в том, что мы видим друг друга, как в зеркале, слегка искажающем оригинал. И такое изображение не нравится ни тем, ни другим. Вот и дерёмся, на радость всем прочим.

МаксХаронКаргин, 21 мая 2014 г. в 00:13

Странно читать некоторые отзывы, еще большее удивление вызывает то, как теперь преподают это произведение в школе. Не так давно, дочка знакомой попросила помочь написать сочинение на тему « Андрей-тип нового человека!» . Задана вот такая вот тема. Спросил почему «нового», — ну те старые, они пили, грабили, вот воевать пошли, а Андрей хотел жениться на любимой, хотел мира ! Такое представление сложилось у ребенка !Ну да ладно, ребенок может не разобраться, у учителя может быть свое прочтение романа, но здесь же в основном пишут умные, думающие и сложившиеся. Но нет! Ах, пьяницы, изуверы, разбойники.!!!

С высоты высоко духовного человека 21 века очень удобно плевать в кровожадного дикаря, который с момента своего рождения рос в исторических, морально-этических и бытовых условиях 16 века. Когда в любой момент его дом мог быть сожжен, родные и он сам убиты или угнаны в рабство, имущество разграблено. Усмешку вызывают батальные сцены — ой прям терминаторы — как-то забывая , что жизнь этих людей напрямую зависела от умения обращаться с оружием, и если многие из них дожили до седин, пройдя десятки боев, то вряд ли они владели им плохо. Тарас Бульба -«помешался на войнушке» !!!!Если человек не желает сидеть и ждать, что его как барана либо зарежут, либо постригут, а берет в руки саблю и противостоит всем кто надругается над его народом , над его землей, над верой и обычаями, то он явно помешался на войнушке!! Да, казаки активно грабили и Турцию и территорию Речи Посполитой, в смутное время и Московию некоторые ватаги хорошо потрепали, но это фактически единичный случай. Вопрос в другом — а почему они не должны были этого делать? И турки и поляки были врагами, причем не в «холодной войне», а в самой что ни наесть «горячей», с морально-этической точки зрения того времени они были полностью в своем праве! Татары постоянно налетали из Крыма,пользовались поддержкой и покровительством Турции. Поляки занимали земли, превращая в холопов население, облагая податями и притесняли даже реестровых казаков, находящихся у них на воинской службе, через что и получили массу восстаний ! Гетман и полковники, которые должны были защищать право на Украине, порублены на киски или живьем зажарены, к кому за помощью и защитой прибежали , вокруг кого начало собираться войско, на кого возлагали надежду на защиту и отмщение за приченненые обиды???   Да и сейчас стенания по этому поводу выглядят нелепо на мой взгляд! Вокруг оглянитесь — наверно все просто прекрасно, никто не грабит целые страны и народы? И с религиозной точки зрения тут нет противоречия — православная церковь, как и любая другая выступала за борьбу против еретиков. Кстати на Украине тогда шел процесс насаждения католичества и униатства, причем огнем и мечем! Не должны были казаки бороться против этого! Последствия этих процессов мы сейчас и расхлебываем в полный рост! А тогда казаки наверно за стол переговоров должны были сесть при посредничестве ОБСЕ. Да казаки проливали кровь и не мало! Были жестоки ? Безусловно! Но как-то не берется в расчет , что и своей крови они не жалели!!! Все они прекрасно знали что каждая стычка или набег может стать последним.И прекрасно знали что будет , не дай Бог попади они в плен! Гоголь прекрасно описал сцену казни казаков и жадный интерес толпы всех возрастов и обоих полов , одобрительно взиравшей на это действо! Это не жестокость? Или кто -то уверен, что с пойманных украинских дивчин турки-татары-поляки пылинки сдували и цветы дарили!!??? Жестокость ВСЕХ сторон по отношению к врагам складывается в НОРМУ ПОВЕДЕНИЯ, которая конечно не красит ни тех ни других , с нашей точки зрения, но лично у меня вызывает понимание всех поступков Тараса. Тут есть еще один момент. Жестокость была по отношению к врагам. Да и как интересно поступил бы каждый из нас сотвори с его близким такое, с его друзьями, видя следы этой жестокости в хуторах и городках подвергшихся разорению.

Гоголю удалось мастерски не только описать природу, быт и события, батальные сцены и глубокие переживания героев, ему удалось показать , дать почувствовать все нравственные ориентиры, которые составляли мировоззрение и Тараса и окружавших его казаков. И отступление от них было не то что не мыслимо — это было попрание всего святого что было в душе, на чем стоял свет!!!! Андреи в глазах Тараса даже не предатель, а нечто противоестественное, противное самому мирозданию! То что он полюбил полячку, дочь врага, ( полюбил ли?) это ерунда! Не такое уж небывалое дело!! Но слова Андрея о том что отец не отец, брат не брат , товарищ не товарищ и то что начал он рубить тех с кем вчера еще ел из одного котла, кто готов был плечом к плечу рубиться вместе с врагами, кто доверился ему и принял в свое братство...... Не мог Тарас поступить иначе!! И на мой взгляд он прав!!!!! Хотя и не хотел бы я быть на его месте.

Что поделать — любит русский народ погулять да с размахом! Многие тут пишут — пьяный угар и буза! И , мол, ничего кроме этого делать не могли! Интересно, а многие сейчас могут лодку сделать, чтоб до Турции доплыла? Коня подковать? Сделать сотню дел без которых немыслим и обычный быт и ратное дело той эпохи? Думаю что многие из писавших и одежду при нужде не заштопают))) А насчет горилки.... Так не ведали они , бедолаги, что вредно это для здоровья, что полезны для здоровья фруктово-овощной фрэш и вегетарианская диета с обязательным подсчетом калорий!!!!!!!

Произведения Гоголя всегда поражали меня своей жизненностью, читая их будто наяву видишь хутор близ Диканьки и чувствуешь свежий воздух с Днепра! Но так же ясно я вижу и героев «Тараса Бульбы» — суровых людей живших в суровое время. Умевших и веселиться ,когда было на то время, и воевать, когда наставало на это пора, и умирать ,если уж на то пошло! Не боявшиеся рожать детей и воспитывать их войнами, гордых и независимых, ставивших эту вольность свою выше мнимого богатства и кажущейся спокойной размеренной жизни.Мужественного человека, который не сломался даже под давлением невиданной личной трагедии. И нельзя забывать, что за спинами этих людей , расселившихся не только на Украине, но по всем границам Руси сеяли хлеб, растили детей, строили города, осваивали земли миллионы людей. Что границы нашей страны, которой мы так гордимся размахивая флажками на парадах и смотря Олимпиаду по телеку, раздвинуты и сохранены их потом и кровью. И не надо вдаваться в бесконечный спор о патриотизме в повести и к какой стране он относится. Вряд ли Тарас Бульба понял бы само значение этого слова и зачем оно нужно. Сама его сама жизнь во всех ее проявлениях и была тем, что можно назвать патриотизмом. И уж совсем нелепы разговоры об отсутствии гуманизма и зверской жестокости. О гуманизме можно довольно безопасно рассуждать за столиком уютного московского бара , но при этом не надо его искать там где его не было, не могло быть, да и не должно было быть!!!

ivan2543, 29 августа 2011 г. в 20:58

Первый раз прочитал «Мертвые души» одиннадцать лет назад, между восьмым и девятым классами, на летних каникулах.

Помню, тогда было почему-то сложно читать – в детстве вообще плохо воспринимаются книги, в которых мало действий и диалогов. Потом, перечитывая «Мертвые души» в университете, удивлялся – книга-то небольшая, интересная, да и языком написана замечательным, по-гоголевски замысловатым, «фирменным», что называется.

«Мертвые души», как и «Ревизор», появились на основе истории, рассказанной Гоголю Пушкиным. «Роковое» словосочетание «мертвые души», ставшее заглавием «поэмы», означало всего-навсего умерших крестьян, которые, однако, числились по документам как живые. Гоголь обыгрывает метафорический смысл этого термина, его книга – не история афериста, скупающего мертвых крестьян, а книга о мертвых духовно людях, о ложных путях развития человеческой души.

Манилов – вроде и неплохой человек, но и не хороший. Он вообще никакой – застыл в своем благополучии, в самоуспокоенности, не замечая вокруг ничего, ни постепенно приходящей в упадок усадьбы, ни собственных детей. И жена его точно такая же – занята сотней необязательных дел и увлечений. Самое неприятное в его личности – отсутствие кого-нибудь движения, развития мысли. Вроде бы и ничего страшного, живет такой человек, никому не мешает. Но не по себе становится от этой пустоты. Одна обертка от человека, как попсовая песенка – ни смысла ни души.

Коробочка – еще один типаж обывателя. В отличие от жены Манилова, она еще и начисто лишена воспитания и погрязла в суеверии.

Ноздрев – совсем из другого сорта людей. Нет, он не сидит на месте, не тешит себя прожектами – он всегда готов к переменам и действиям, вот только действия те, во первых, имеют целью найти развлечений (желательно за чужой счет), а во-вторых, нисколько не обдумываются. Он начисто лишен той инертности и основательности, которой у Манилова и Коробочки – избыток. Но это не делает его более развитой и живой личностью, напротив – он олицетворение другой крайности, человека ветреного и абсолютно беспринципного. В его годы у него – психика малолетнего хулигана, такие же поступки и побуждения.

Вот у Собакевича, казалось бы, как раз всего в меру – и приличной основательности, и живости характера. Не суеверен и не глуп – но вот одна беда – ненавидит людей. Причем это не романтическая ненависть возвышенного мизантропа. Нет, он просто уверен, что все люди – сволочи. И он сам, естественно, тоже. Чего и не скрывает. И даже гордится этим.

Плюшкин, как часто указывают литературоведы, показан в динамике. Но это всего лишь «задел на продолжение». Впрочем есть и еще одна черта – Плюшкин, в отличие от прочих помещиков, явно неадекватен. Его душевное уродство бросается в глаза всем. Яркий образ – но очень утрированный и оттого не столь убедительный, как предыдущие. Но, безусловно, страшный. И все же – плюшкины не являются нормой для человеческого общества, в отличие от ноздревых и собакевичей. К счастью. Пока что.

Чаще всего обращают внимание на эту «галерею помещиков». Но список «мертвых душ» ими вовсе не ограничивается. Вспомнить хотя бы городских чиновников, завязших во взятках и провинциальной скуке. Они настолько погрязли в повседневности, что уже не помнят, что смертны – и поэтому смерть прокурора и повергает их в тягостное недоумение.

«Тогда только с соболезнованием узнали, что у покойника была, точно, душа, хотя он по скромности своей никогда ее не показывал.»

Не лучше и городские дамы, живущие модой, мелкими интрижками и дурацкими слухами. Только знание французского и этикета отличает их от Коробочки, но в глубине души – это те же мелочные и жалкие натуры.

Чичиков обычно противопоставляется остальным, как наиболее «живой» персонаж. Это подтверждается и авторским замыслом – во втором и третьем томах должно было состояться нравственное возрождение Чичикова, его переход к честной и праведной жизни. Но лично у меня этот замысел вызвал сомнения. Все-таки Чичиков – совершенно цельная и сформированная личность, да и лет ему немало – поздновато уже меняться. Слишком уж долго жил он хитростью и подлостью, слишком долго был «рыцарем копейки» — нет, не становятся такие праведниками. Собственно, именно уверенность, что правда и честь не представляют ценности – вот причина нравственной смерти Чичикова. Мучительные попытки привести своего героя к раскаянию в конце концов стали одной из причин того, что Гоголь уничтожил второй том «Мертвых душ». Слишком уж много изначально в образе Чичикова «черной краски» — да еще и при том, что образ этот совершенно реален. В отличие, скажем, от Плюшкина, которого, по замыслу автора, тоже ждало «воскрешение». Плюшкин очевидно нездоровый психически человек, ему только необходимо преодолеть свою манию и вновь стать рациональным и внимательным хозяином. Чичиков же – вполне здоровый и состоявшийся подлец.

Отдельно стоит упомянуть «Повесть о капитане Копейкине», которая несколько напоминает повесть «Шинель» — все то же принципиальное безразличие чиновничества к бедам «маленького человека». Интересно, что и в «Повести о капитане Копейкине», и в «Шинели» присутствует некий символический бунт «маленького человека», невозможный в реальности. (Башмачкин отомстил бездушному чиновнику посмертно, капитан Копейкин стал главарем разбойников, что при его увечьях тоже на грани фантастики.) Отчасти это является пародией на сюжеты романтизма.

Первый том «Мертвых душ» — это вопрос, который так и остался брошенным в пустоту. Гоголь ясно обозначил все типы омертвения человеческой души, все опасности, стоящие перед человеком – но способы их преодоления, способы избежать попадания в этот зловещий список – все это он планировал показать в будущих томах. «Мертвые души» были задуманы по образцу «Божественной комедии» Данте – первый том должен был стать адом, полным духовных мертвецов, второй – чистилищем, где Чичиков должен был осознать свои пороки и возжаждать духовного обновления, третий – раем деятельной и созидательной, осмысленной жизни. Но замысел оказался слишком тяжел для писателя, на тот момент уже совершенно потерявшегося в лабиринте противоречивых мыслей, попавшего в липкую паутину бесконечного самобичевания, где к нему все ближе подбирался последний ужас, неизбежность заколоченного гроба.

Достоинства произведения:

неповторимая галерея «мертвых душ», незабываемые персонажи, чьи имена сразу стали нарицательными;

удивительная проработанность бытовых деталей, внимание к мелочам, делающее «поэму» интереснейшим документом своей эпохи;

вершина развития гоголевского языка и стиля;

огромная значимость книги, как некоего промежуточного итога сатирической литературы XIX века, суммы обобщающих наблюдений.

Недостатки:

слишком определенный расчет на продолжение книги несколько смазывает концовку, причем первый том «Мертвых душ» совершенно самостоятелен и самоценен.

Итог: одно из самых масштабных и значимых произведений русской литературы XIX века. Влияние «Мертвых душ» на отечественную литературу сложно переоценить, да и в повседневной жизни мы зачастую употребляем такое слово, как «маниловщина» или сравниваем кого-нибудь с Плюшкиным или Собакевичем. И все же я недолюбливаю эту книгу, фактически убившую Гоголя. Впрочем, это было потом, а первый том – вершина его творчества, magnum opus.

alex2, 02 июля 2008 г. в 03:21

Это, пожалуй, одно из двух самых знаменитых произведений Николая Васильевича Гоголя.

Конечно, оно имеет под собой некую историческую подоплёку, так как опирается на события, реально происходившие. Вот только автор немножко вольно поступает с хронологической привязкой повествования к историческим фактам, в начале повести отсылая нас аж в XV век, а затем вводя фоном повествования восстание под руководством Гуни и Остряницы, произошедшее в первой половине XVII века. Почему так? Мне кажется, по причине того, что Гоголь ну никак не собирался писать именно исторический роман. Нет! Здесь другое. Поэтому, на всякий случай, не ищите в истории такого персонажа, как Тарас Бульба.

Возникновение на землях нынешней Центральной и Южной Украины такого феномена, как казачество, вызывает огромный интерес. Дикое Поле, долгие столетия пустовавшее после набегов кочевников, не могло не притягивать людей, которые по разным причинам хотели покинуть родные места. Воля вольная — вот что притягивало сюда как крепостных, так и отчаянных людей из многих земель. Здесь не спрашивали о прошлой жизни человека, на этих землях находилось место всем.

Я далёк от того, чтобы идеализировать образ запорожского казака как такого себе рыцаря без страха и упрёка, патриота, всегда становящегося на защиту родных земель и веры. Но и толпой разбойников казаки совсем не были. О чём говорить! Ведь именно отсюда выросло и организовалось целое новое сословие. И в период наибольшего его могущества оно легко могло выставить сотню тысяч умелых выносливых бойцов, а его старшИна стала реальной властью над немалыми землями. Да и сейчас ещё потомки казаков проживают на Кубани, и ведь не забыли, что они — казаки. Есть они и в Украине.

Именно поэтому «Тарас Бульба» так интересен в историческом аспекте. Ведь Гоголь в своей повести более-менее достоверно изобразил образ жизни казаков, их социальное устройство, полувоенную структуру кошей и куреней. Но далеко не только это привлекает в повести.

Всё же в первую очередь это повесть романтическо-героическая. Не отображение исторических событий — цель автора, но показ сильного, непокорённого духа народа, воплотившегося в характерах Тараса Бульбы и других казаков. Судьба главного героя, как и всего народа — трагична. Иная судьба в те жестокие времена могла случиться не часто. Автор блестяще передаёт атмосферу жизни того века, и мы можем сочувствовать печальной судьбе женщины и матери, полюбоваться бесшабашной весёлостью казаков на Сечи, подразнить нашу нажитую политкорректность (у кого есть) некоторыми наименованиями, употребляющимися автором и, без сомнения, отвечающими принятым в описываемом веке нормам.

Самым трагичным моментом книги является, без сомнения сцена, когда

Итак, повесть «Тарас Бульба» стала песнью силе, духу, гневу народа, воплощённым в замечательном незабываемом персонаже главного героя.

P.S. Мне кажется, или и правда на школьное сочинение получилось похоже?..

Евгений Борисов, 21 ноября 2012 г. в 23:06

Как и многие, читал «Тараса Бульбу» в школе, и как и у многих в памяти не осталось ничего, кроме «Я тебя породил...». Перечел заново. Мнение составилось довольно неоднозначное. Безусловно, стилистически, лексически, художественно — повесть просто замечательна. Русский литературный язык XIX века, да в руках мастера — отлично. Но вот суть...

Обычно читая произведение довольно легко понять, куда клонит автор, какую идею он рассказывает читателю. Тут, к сожалению, я этого понять не смог. Обычно пишут что книга — о верности и предательстве, любви и измене, родине и прочем. Я же прочел книгу о жестоком средневековом народе, цепляющемся за традиции и заслужившем дальнейшей своей судьбы. Образ запорожских казаков нарисовался настолько мрачным в моем сознании, насколько это вообще возможно. Даже идея одержимого местью отца ничего не меняет в финале.

Да мыслимо ли — отец убил сына за любовь к представительнице другого народа. Это, как минимум, несовременно, жестоко, глупо наконец. Кто-то скажет: не за это, а за предательство своего народа во время войны. Однако на все происходящее надо посмотреть со стороны. Войны? Или набега с нарушением перемирия с целью поживиться добычей? Что это за война? Что это за народ наконец? Военное псевдогосударственное образование, живущее за счет войны, держащее в страхе соседей, с отсутствующем понятием частной собственности и активно прикрывающееся религией. Кому как, а мне подобный народец сразу напомнил другую подобную структуру: пиратов. Там то же самое. Набеги, грабежи, страх. Только насчетов пиратов мнения обычно едины — на рею, а тут постоянно какие-то варианты появляются, несмотря на то что автор такие делишки казацкие описал в повести, такую жестокость, что у меня рука не поднимется набрать это тут снова... И Бульбу нисколько не оправдывает утрата сыновей. Одного убил сам — с сомнительными основаниями, на мой взгляд; другой попал в плен в очередном грабительском набеге. Ну а что ожидалось? Что все вернутся и умрут своей смертью? Так есть ли оправдание дальнейшим действиям полковника? Особенно когда он вопреки заключенному миру вторгся в Польшу снова. Чистейшая государственная измена, вообще говоря, если конечно Сечь считала себя государством.

И после всего этого — как казак ни помрет «душа его вознеслась к небу...» Да помилуйте, Николай Васильевич! Душа его, сопровождаемая черными делами и душами сотен убитых — и не только воинов, и не только мужчин — с утроенной скоростью покатилась прямо в ад!

К счастью, всемирная история учит нас, что подобные полугосударственные образования «удалых людей», как только оказываются на пути интересов более-менее мощной державы традиционного уклада, тут же либо уничтожаются, либо входят в состав такой державы. Произошло это и с Сечью. Во время Северной войны тамошние казаки долго определялись, с кем им выгоднее быть: поддержать шведов или русского царя? На кого поставить, чтоб потом поживиться повыгоднее? Не было у них никакой любви к России, ни тогда, ни ранее. В конце концов, склонились к шведам. Петр, оказавшись перед угрозой удара в тыл был вынужден отправить часть армии и уничтожить Сечь, и в этом деле большую помощь оказали другие, несечевые казаки, выбравшие ранее сторону России. Как это все не вяжется в казаками у Гоголя, постоянно поминающими Русскую землю и русский народ, правда? Да не было этого ничего. И в первой редакции повести не было никаких предсмертных «Пусть же стоит русская земля» и прочего, только после редактирования появилось в несметных количествах.

Христианство казаки постоянно призывают на помощь... То самое, проповедующее милосердие, смирение, любовь ко всем ближним своим. Да какое до этого дело казакам-пиратам...

Так что, если современные казаки — это или «ряженые», или обычные люди которые просто помнят предков (а более ничем от неказаков не отличаются); казаки XIX века — подконтрольные Москве вспомогательные армейские формирования; то казаки XV века — неадекватные националисты.

Вот такие мысли вызвал классик. Эмоционально — но это ведь классик, иная литература пропала бы во времени.

PS Все-таки жаль что Андрий не застрелил папу во время переломного момента повести. Это бы символизировало переход от старого к новому, и вообще. Впрочем, кто я — советы Гоголю давать.

PS2 Сейчас часто критикуют авторов книг и сценаристов фильмов (боевиков, особенно) — за «терминаторовость» главного героя. Ничто и никто его победить не может всю книгу или фильм, даже скучно — а иногда и смешно. Так вот это не современное изобретение. Казаки у Гоголя — натуральные супергерои, носятся туда и сюда и ни пуля ничего их не берет. Перебор с этим. Не верю.

ivan2543, 21 апреля 2011 г. в 18:24

Первый раз прочитал все в том же сборнике «Избранное», 1986 года, учась в пятом классе. Впечатление было очень сильным, граничащим с потрясением. До сих пор остается самой любимой повестью Гоголя, наравне с «Вием».

Прежде всего – «Страшная месть», пожалуй, самая поэтичная повесть Гоголя: по совершенству языка, по его почти стихотворной ритмике сравниться с ней может разве что «Тарас Бульба», да и то частично. Это даже не столько повесть, сколько поэма – недаром так часто Гоголь считал свои произведения не обычной прозой, а, скорее, лироэпическим явлением вроде «Илиады» или «Одиссеи» Гомера. Музыкальность гоголевского стиля в «Страшной мести» проявилась максимально.

Сначала, в детстве, больше всего напугал эпизод с поднимающимися из-под земли мертвецами – предками колдуна. Но по прошествии лет ужасает другое – как герои этой истории, сильные и молодые люди, становятся заложниками чудовищной, сверхъестественной силы, давней вражды, протянувшейся через века. Именно это и пугает – неизбывность мести, вечность проклятия и безжалостность высших сил к простым людям. Гоголю, как никому другому, удалось показать опасность неумения прощать, опасность мести, преумножающей преступления. В повести эту месть по просьбе человека сотворяет сам Бог – и на свободу вырываются настолько чудовищные силы, что их уже не остановить ни крестом, ни саблей – только свершив предначертанное, уйдут они в небытие, оставив людям напоминание – Ад существует, и он не так далек, как кажется. Ведь весь сценарий ужаса только воплощен Богом – а выдумал его человек, не сумевший простить и готовый сам навсегда застыть оцепеневшим всадником на краю пропасти, вечно обреченный переживать свою ненависть. И это страшнее всего – вечное непрощение.

И отдельно запоминается страшная скачка колдуна наперегонки с судьбой, бездна саморазрушения, распадающаяся личность, которую стуком копыт размазывает по времени и пространству, разрывает изнутри когтями обреченности, увлекая, как в черную дыру, к той сжавшейся в точку вечной ненависти, что породила ее.

Итог: одна из самых страшных и поэтичных вещей Гоголя.

komons, 23 ноября 2012 г. в 22:00

А меня, когда я в детстве прочитал «Тараса Бульбу» (а Гоголя я уже обожал за «Вечера...» и рассказы), помнится сильно озадачило то, что по всем понятиям, иначе чем жадного и тупого труса я этого героя воспринять не могу. И жестокость эпохи тут не при чём, она-то как раз показалась естественной. Удивило именно полное несоответствие образа главного героя понятиям о героизме вообще, каким угодно, неважно, древним — из мифов и саг или коммунистическим. Ему ведь не то что не хочется подражать и походить на него, а даже в знакомых-то иметь не хотелось бы. Уж в отцах я не говорю :).

«Может писатель этого и добивался», — даже подумалось мне, а какие-то идиоты, не умеющие читать, пытаются зачем-то всё исказить и говорят нам: — «Вот вам настоящий герой!». Немало таких примеров я уже к тому времени знал из жизни. Но здесь же просто какой-то массовый гипноз. Все вокруг твердили: «Герой! Истинный патриот!» и т.п.

«Когнитивный диссонанс» — так бы я назвал сейчас то своё состояние в детстве. В принципе, заглавный герой умеет только жрать, пить, грабить, жечь, убивать и т.п., про это уже говорили, и это — полбеды. Вот сына плохо воспитал, тот предателем стал, что, впрочем, и не кажется удивительным. И нет, чтоб хоть в этом казакам повиниться, товарищам своим, виноват дескать, друзья. Зачем? Шлёп — «я тебя породил...» и концы в воду, — вот я какой правильный!

Другого сына дуростью сгубил, но «смело» прокрался тайком разузнать, а геройски ли хоть этот умрёт. «Слышу тебя, сынку!» — «утешил» и сразу же «героически» слинял. А что: гибнуть что ль с сыном зазря? Ведь грабить, убивать, жечь, мстя за него, конечно, интереснее. А женщин и детей истреблять даже справедливо в таких обстоятельствах. А за что же «не зря» может погибнуть славный герой? А за трубку старую, чтоб ляхам проклятым не досталась. Вот это всё как-то и удивило тогда.

Потом перечитывал, конечно, один раз, лет в 30 уже где-то, что-то воспринялось по-другому, но общие впечатления были схожими с теми, пусть с какими-то поправками на возраст.

Тогда же прочитал в «Бронзовом мальчике» Крапивина диалог учительницы с учениками про это произведение. Отметил сходство тех детских своих мыслей и ощущений с высказанными главным героем:

– «Тарас Бульба» – это самая героическая книга Гоголя. Сгусток патриотизма… А ты… ты просто оскорбляешь! Нет, не меня! Мне обидно за великого писателя!

– Мне тоже… – вздохнул Кинтель.

Вот и мне тоже... Я всего Гоголя прочёл, практически от всего в восторге, а эту вещь, очень сильную — гений есть гений, не люблю. И кино смотреть не стал...

Тиань, 24 октября 2013 г. в 23:15

На мой взгляд, эта немудрящая повесть — один из самых трогательных рассказов о любви. Мы привыкли связывать это чувство с буйством страстей, переживаниями, страданиями, ревностью и т.д. А оно бывает и вот такое: спокойное, размеренное, постоянное, согревающее двух людей всю жизнь.

Вспомним, в скольких романах невозможность иметь детей становится трагедией для женщины, разрушает семью. У героев этой повести не было детей. И это не стало трагедией. Потому что им хватало любви друг к другу. Если бы им случилось иметь ребенка, они наверняка окружили бы его заботой и любовью. Его существование приумножило бы их счастье, наполнило жизнь новыми приятными хлопотами. Но не случилось. И не разрушилась жизнь от этого, не стала Пульхерия Ивановна несчастной женщиной, горюющей о своей несостоявшейся судьбе. Потому что у нее была любовь к мужу. И это чувство компенсировало любые недостатки судьбы.

Их жизнь была заполнена самыми простыми, совершенно не интеллектуальными занятиями, хозяйственными делами, приготовлением и поглощением пищи, ожиданием и приемом гостей. Можно сказать: какая ограниченность. Но если вдуматься, и в этом проявлялась любовь. Они не делали друг другу признаний, они заботились друг о друге и это служило источником их счастья. Так проявляется любовь в простых сердцах: в действии, в заботе, в привязанности и признательности. Поэтому и хорошо всем было в их старом доме. Аура любви обволакивала.

Судьба не дала им счастья Филимона и Бавкиды. Не в один день ушли. Но как трогательна и глубока печаль Афанасия Ивановича по ушедшей подруге. Он ничего не изображает, он пытается жить, соблюдая привычный уклад. Но без нее в этом уже нет смысла, нет теплоты. Он пережил супругу, но и ушел вместе с нею. На место счастью и покою пришла скорбь и боль одиночества, невосполнимого, потому что только она одна могла заполнить эту пустоту.

Прекрасная вещь. О простых и чистых чувствах человеческих. Без прикрас и изысков, но глубоких и настоящих.

Тиань, 23 октября 2013 г. в 23:34

Один мой знакомый говорит, что Гоголя нужно читать по словам. Трудно с ним не согласиться. Особенно, перечитывая эту чудесную сказку. В ней каждое слово на своем месте, каждое участвует в создании волшебной, волнующей картины зимней украинской ночи, когда мир замер в ожидании великого праздника, а люди и всяческая сказочная нечисть веселятся от души.

Этой ночью обычная деревенская баба — мать кузнеца — проявляет свою ведьмовскую сущность, летает на метле, с чертом дружится-любится, прочих же кавалеров по угольным мешкам распихивает, а некоторых еще и попарно. И пусть последнее деяние ничего ведьмовского в себе не содержит — надо же бедной женщине репутацию блюсти свою и поздних визитеров — так ярко проявиться оно может только в предпраздничную волшебную ночь. В другое время и месяц неуместно ярок, да и вряд ли все разом сойдутся на одном пороге.

Этой ночью обычный деревенский кузнец может прокатиться верхом на черте и к самой царице в столицу слетать, чтобы добыть черевички для любимой. В иное время где же он черта возьмет, да и кто же его к царице пустит. Дворец царский не шинок чай.

И, конечно, только этой ночью капризная надменная красавица может вдруг проникнутся искренним чувством любви в обычному, хотя и очень славному парню. И станет это началом их общего счастья.

В сочельник люди невольно живут ожиданием чуда. И Гоголь нам это чудо дарит. Если в Диканьке могло произойти столько волшебных вещей, то почему же у нас не может? У нас тоже и Солохи, и черти, и красавицы Оксаны имеются. С Вакулами, правда, проблема может быть. Редко такие рыцари среди простых людей встречаются. Но чудо на то и чудо, чтобы невозможное свершиться могло.

Замечательная вещь. Много раз перечитывала ее с упоением. Гоголь сумел передать настоящую сказочную атмосферу, в которой хорошо, уютно и весело. Читать всем!

Ламинарский, 01 июля 2012 г. в 17:28

Одна из самых страшных повестей (наряду со «Страшной местью») цикла «Вечера на хуторе близ Диканьки». Даже, возможно, самая страшная. Но и поучительная. И вызывающая воспоминания.

...Мне, наверное, было 10 лет, а может 11. Финал советских времен, год так 1988, 89-й. Были тогда такие летние лагеря при школах (они и сейчас есть). После обеда учительница читает нам «Вечер накануне Ивана Купала». За окном школьного кабинета горячее лето, а мне холодно. Холодно и страшно, но при этом я боялся пропустить хоть слово, затягивали эти слова и обо всем заставляли забывать, что в мире вокруг делалось... Помню, как я всей душой желал, чтобы Петрусь не убил топором шестилетнего брата своей возлюбленной. Но вот он уже поднимает топор, бьет им и... кровь, которую начинает высасывать безобразная ведьма. И я, вздрогнув, не смог удержаться и вскрикнул «Не-е-ет!!!», да так, что учительница даже хотела прекратить чтение повести.

...Оказалось, детское впечатление живуче. Перечитывая совсем недавно эту повесть, я также хотел (снова!), чтоб это убийство ни в чем не повинного ребенка не произошло! Но оно происходит, и я опять вздрагиваю, и сам не замечаю, как кричу «Не-е-ет!!!» Вот такое воздействие классической русской литературы, живого гоголевского слова.

Ему некуда было деваться, скажут мне. Он на это пошел, чтобы быть с любимой. А я отвечу, что не верю я в такую любовь, и, словно, в ответ на это неверие, Гоголь раскрывает страшную картину жизни молодых героев после их свадьбы. Петрусь понемногу сходит с ума, говоря современным языком, такой «депресняк» на него напал, что не дай Бог никому!.. И, конечно, страшный финал...

ivan2543, 02 сентября 2011 г. в 19:04

Второй том, как известно, был уничтожен автором, поэтому судить о нем приходится по сохранившимся наброскам и фрагментам. Поэтому рецензию придется разбить на две части.

1. То, что осталось.

Сначала кажется, что эти отрывки несколько уступают первому тому – уж слишком затянуты некоторые моменты, пейзаж окрестностей поместья Тентетникова, его же, Тентетникова, биография. Но на самом деле, скорее всего, эти черновики ожидала жесткая правка с вычеркиванием, так как в дальнейшем становится ясно – Гоголь совсем не исписался, нет. Он по-прежнему создает четкие и оригинальные художественные образы – вспомнить хотя бы эпизод в гостях у Петра Петровича Петуха, бредовое «государство» Кошкарева. Да хотя бы «фрак брусничного цвета с искрой» — так и врезался в память, а ведь это лишь деталь. Нет, вот что обидно – сгорел Гоголь на пике своих возможностей.

Единственное, что действительно сильно покоробило – это… положительные персонажи. А именно – Костанжогло. Есть в нем что-то дико искусственное, неживое. Нет, его предприимчивость и рационализм очень похвальны, но все же слишком декларативны, показательны. Вдобавок какое-то неприятное ощущение вызывает его спартанский быт. Похвальна воздержанность в еде и спокойное отношение к своей внешности, но отрицать полезность искусства и образования – это уже слишком. По мне, так безразличие человека к красоте – это и есть один и из признаков «мертвой души».

2. Что было и не будет никогда.

Несмотря на огромное количество идей, относительно развития сюжета «Мертвых душ», работа над ними привела писателя к страшному личностному кризису. В чем же причина провала? Ведь автор обдумывал этот замысел годами, считал его величайшим делом своей жизни. И, как я уже говорил, по черновикам видно, что Гоголь находился на пике творческой формы. В письмах он неоднократно упоминал огромные объемы проделанной работы.

На мой взгляд, дело в изначально недостижимой цели. Гоголь задумал отыскать универсальный рецепт оживления «мертвой души», духовного и нравственного возрождения. Практически, его задачей стало показывать путь той самой птице-тройке, символизирующей Русь. Даже для гения это чрезмерная задача – решить такую общенациональную и общечеловеческую проблему. Отчасти источник такой амбициозности – чрезмерное увлечения автора религией, принимавшее к тому времени болезненную форму. Гоголь, с одной стороны, хотел стать подвижником, проповедником, спасителем душ – но так и не нашел рецепта этого спасения, запугав сам себя призраками Страшного Суда. Как человек искусства, он все же не мог допустить фальши, не мог пойти против правдивого изображения действительности. А это было бы неизбежно при «воскрешении» Чичикова – уж слишком колоритным, последовательным и законченным негодяем он получился. Если человек всю жизнь свою, с детства основывался на лжи и хитрости – возможны ли для него такие сильные перемены? Если внимательно присмотреться к биографии Чичикова, становится понятно, что он уже пережил достаточно потрясений и провалов, которые совершенно не повлияли на него, заставив только быть осторожнее. Сомневаюсь, что его можно было бы напугать призраком каторги или тюремного заключения – слишком часто у него получалось избежать расплаты.

Одной простой и страшной мысли пытался избежать автор. Да, очевидно, путь духовного спасения открыт для всех. Но злая и страшная ирония реальной жизни в том, что есть люди, которые не пойдут по пути чести и добра не только через узкую калитку из евангельской проповеди, но даже если перед ними будут широкие ворота. Что уж говорить о человеческом обществе, где преступным путем всегда было проще добиться, пусть и кратковременного, благополучия. Необходим рецепт преобразования общества целиком – и вот здесь и скрывалась вторая опасность. Потому, что такого универсального рецепта просто не может существовать. Тем более что все попытки его отыскать, как показывает история, оканчивались сокрушительным фиаско. А уж рецепт, к которому склонялся Гоголь – диктат религии + предельный рационализм = прямой путь к тоталитарной теократии. Что было, мягко говоря, уже несовременно.

Нет, все это не умаляет величия Николая Васильевича Гоголя. Просто есть задачи, с которыми не может справиться даже гениальный писатель, не погрешив против истины. Не случайно антиутопии всегда популярнее утопий – разумнее и полезнее предостерегать от тысячи неверных путей, нежели из-за непомерной гордыни своей пытаться указать единственно правильный. Гоголь прекрасно умел разоблачать и бичевать пороки, вытряхивая мертвые души из лохмотьев, из дорогих нарядов, из пышных поместий, из набитых гостиных, из пустых деревень; из шкур бывалых взяточников и молодых аферистов; из столичной спеси и провинциальной дремучести. И показывать эту нечисть жалкой и бессильной, словно черта, одураченного кузнецом. Он, словно экзорцист, преследовал этих бесов, которых в молодости искал в мифах и легендах, а потом нашел – в человеческих душах, в уродливой искаженности общественного бытия. К сожалению, он слишком увлекся призраком окончательной победы, замахнувшись на то, чего не удалось сделать пророкам древности. И мелкий бес Чичиков забрал одну живую душу в придачу к мертвым – душу своего творца. Правда, далась она ему очень высокой ценой.

AlisterOrm, 06 января 2020 г. в 23:27

На первый взгляд кажется, что «Вий» является прямым наследником «Вечеров...» и страшных рассказов нашего доброго друга Рудого Панька. Мы будто бы снова окунаемся в жуть «Вечера накануне Ивана купала», того и гляди, Басаврюк появится пред нашими очами.

Отчасти это так. Но вот тональность другая. Это тот же мир Жизни, где мистическое соседствует с тварным, где нет нужды удивляться нечистым силам, живущим бок о бок с человеком. Однако тема, которая была ярче всего выражена в уже упомянутой повести о ночи на Ивана Купала и несчастном Петрусе — тема погибели. Тема торжества смерти и страха перед ней. И ужас — ужас перед таинственным и дьявольским, перед нечистым.

Да, Хома Брут ведьмы не боялся, и её существование принимает в порядке вещей, даже с юморком. Кузнец Вакула твёрдо знал, что с помощью крёстного знамени он может преспокойно пришпилить чёрта, вот и наш философ, недолго думая, огребает ведьму поленом, и делает ноги, уже на следующий день благополучно забывая досадный свой полёт под нечистой. Казалось бы, вот он, стержень — доброе соседство с таинственным и твёрдость перед их лицом, готовность бросить им вызов.

Но Гоголь вовсе не зря переносит Хому Брута в маленькую деревянную церковку на окраине селения, наедине с гробом мёртвой панночки, в глубокой ночи.

Тишина.

Свечи.

Открытая книга с молитвами, кои нужно читать в пустом помещении, отдающем эхом.

Собственный срывающийся голос.

Гроб.

Тело ведьмы.

«Не шевельнулась ли она»?

Вот здесь начинается то, что пугает в повести больше всего. Не подгнивающий труп ведьмы и Вий с опущенными веками, а именно ожидание того, что может случится, что ещё впереди. И — ужас перед неизведанными глубинами, откуда приходят эти существа, ужас перед Нечистым и всем мистическим миром, который при свете дня кажется таким светлым и ярким.

Именно поэтому эдаким мимолётным контрастом фраза Тиберия, что «всякий знает, что нужно перекреститься и плюнуть ведьме на хвост». Но мы теперь знаем, что столкновение с миром нездешним оборачивается взглядом в неведомое, которое по прежнему может погубить твою душу. Нет, этот мир не так светел, и не так свободно дышится в украинскую ночь. Ты всё равно находишься на грани жизни и смерти, вечного спасения и вечной погибели, и не стоит забывать об ужасе, который несут с собой слуги того, кого нельзя называть.

CorbenDalas, 30 июня 2015 г. в 00:02

Как я уже неоднократно говорил, школьную программу литературы я практически и не освоил.

И благодарен Судьбе за это. Дело в том, что если бы мне довелось читать Гоголя (любое его произведение) в подростковом возрасте, то я бы, наверняка, возненавидел бы его лютой ненавистью. Для тех же, кого жизнь (как и меня) пожалела и оградила — ленью, плохим учителем, скудной библиотекой, 1000 и одной отмазкой — ПОЗДРАВЛЯЮ ВАС СЕРДЕЧНО!!!

У вас возникла прекрасная возможность прочесть гениальный труд по психологии личности, который оставит далеко позади Алана Пиза и Бориса Ананьева. Более полутора века назад Николай Васильевич попал в самую точку (и не раз), сумев в легкой, ненавязчивой форме описать человеческий Характер да и сам Дух человеческий. Каждый из персонажей «Мертвых душ» по сей день служит одним из столпов современного общества. Возможно, данное произведение не заставит вас «задуматься», не вызовет глубокой моральной дилеммы и внутренних противоречий, но простотой и жизненностью своей дополнит палитру вашей реальности парочкой новых цветов.

А еще местами это невероятно ржачно.

---

Для тех, кто готовится к прочтению:

Я лично рекомендую советский радиоспектакль. Естественно, ничего не заменит живой фантазии, но Гоголя и Шекспира надо смотреть в театре, на худой конец слушать. Уж не взыщите.

---

Возраст:

21+

Leningradka, 23 ноября 2012 г. в 15:14

Тоже размышляла над этикой «Тараса». Как и многие рецензенты, впервые читала гоголевскую повесть в школьном возрасте — удивительно, но, насколько помню, повествование о жестокостях козацкого воинства не вызвало у меня в то время особого шокового эффекта. Обыкновенные «средневековые зверства», и только. К тому же и поляки хороши: положим, они не бросают на копья малых детей и не сжигают молящих о пощаде девушек в церквях, рядом с алтарями, но их «рафинированные» нравы также производят сильное впечатление. Наиболее показательны даже не жестокости войны, сожженные заживо козацкие полковники и проч., а молодые полячки, с интересом наблюдающие за муками Остапа и его товарищей. Итак, все герои «Тараса Бульбы» «хороши», и все они — дети своего времени. Собственно говоря, ключевое слово здесь — «эпос» в античном понимании. Как отметил один из предыдущих рецензентов, «Тарас Бульба» — это козацкая «Илиада». Действительно, герои Троянской войны то и дело творят вещи, которые в наше время оцениваются не иначе как военное преступление, а по тем временам были в порядке вещей. Но в том-то и дело, что в повести Гоголя описаны не богоподобные ахейцы, а православное воинство или, по крайней мере, люди, причисляющие себя к нему.

Христиане ли запорожцы — вот вопрос! Возможно, не в большей, но и не в меньшей степени, чем крестоносцы, бравшие штурмом Константинополь, воители Карла Великого, насаждавшие огнем и мечом христианскую веру в «языческих» землях и другие примеры из мировой и отечественной истории, им же несть числа. По крайней мере, мы видим храброго Кукубенко, который садится одесную Христа, и его отважных товарищей, которых ждет та же награда. Право, боги Олимпа, поддерживающие своих любимцев, или валькирии, которые уносят скандинавских воителей в Вальгаллу, смотрелись бы в этом контексте весьма органично.

Podebrad, 04 марта 2016 г. в 18:18

  Есть древняя китайская легенда. Давным-давно, в эпоху Чжоу, в одном уезде завелось страшное речное чудовище, пожиравшее людей. Как и положено, каждую неделю ему на берегу оставляли в связанном виде самую красивую из уцелевших ещё девушек. Но вот однажды в уезд приехал ревизор из столицы и обратил внимание на дефицит красивых девушек. Ему объяснили. Ревизор выразил недовольство и пошёл разбираться. Вышел на берег, вызвал чудовище и приказал: 1) девушек не есть, 2) людей вообще не есть, не положено, 3) и вообще убираться из ревизуемого уезда. Чудище разинуло пасть, чтобы ответить, но ревизор выхватил свою должностную печать и показал зверюге. Смотри и содрогайся! Чудовище глянуло, устрашилось, скрылось в глубине вод и больше его никто никогда не видел. По крайней мере, в этом уезде.

  Конечно, за три тысячелетия чудища всех рангов накопили огромный опыт в деле контактов с проверяющими персонами. Но страх всё равно остался. Страх, способный превратить старых умных хищников в стадо овец, а безмозглого ягнёнка в суперхищника. И вот на эту всем понятную тему совсем молодой ещё, двадцатишестилетний Николай Васильевич создал потрясающую комедию. Лёгкую и едкую, безумно смешную, стремительную, с почти невероятным сюжетом и полнейшим реализмом во всём, что касается ситуаций и персонажей. Может быть, лучшую комедию в истории русской литературы. После первых же постановок она целиком разошлась на цитаты. Не сомневаюсь, в запрещающих ведомствах стоял дружный хохот во время знакомства с «Ревизором». И никто не решался ни разрешить, ни запретить. Дело решил хохот самого императора. Николай отсмеялся, произнёс хрестоматийную фразу «Всем досталось, а мне в особенности» и запретил запрещать. С тех пор уже сто восемьдесят лет «Ревизор» порождает нескончаемый смех зрителей и читателей. Над кем смеёмся?

darkina, 23 марта 2013 г. в 12:35

Труден был мой путь к Гоголю. Учась в школе, я читала абсолютно все, что задавали по программе (повышала так свою самооценку). И вот с Достоевским у меня сложилась любовь на всю жизнь, а с Гоголем и некоторыми другими авторами, ну никак любовь не складывалась. И я даже считала себя вправе «сметь свое суждение иметь», и даже кому-то доказывала, что если человек не любит Гоголя, это не значит, что он дурак, возможно, это значит, что ему просто не нравится Гоголь.

И вот, дожив до... ну, в общем, дожив, я вдруг поняла, две простых вещи. 1. Классика на то и классика, что она вечна. Писатель умудрился затронуть такие проблемы, такие струны человеческой души, что они актуальны и через сто лет, и еще через сто тоже будут актуальны. 2. Для того что сметь сказать «не люблю Гоголя» надо прочитать всего Гоголя и убедиться, что да, абсолютно ничего в его творчестве не зацепило и не понравилось.

А что касается «Шинели»... Маленький человек – это сильно. Но для меня в повести показался важным немного другой ракурс. Жизнь человека не должна быть основана на одном столпе. Вот была цель у Акакия Акакиевича, он вложил всего себя в исполнение своей мечты. А мечта оказалась призраком, развеялась, как дым. И сам он превратился в призрака, потому что все рухнуло в один миг. И получается, чем более разносторонней сделаем мы нашу жизнь, тем более стабильной она будет. Нельзя ее искусственно сужать до одной точки. Вот как-то так.

Вертер де Гёте, 04 февраля 2009 г. в 20:51

«Хвалебные слова всегда банальны», как справедливо заметил Роберт Рождественский в одном из своих стихотворений. Казалось бы: всё, что только можно сказать, сказано об этой повести, одной из вершин русской литературы. Но обаяние произведения таково, что поделиться своими впечатлениями так и тянет — так же как героев Гоголя тянет вдруг пустится в лихого гопака.Язык произведений Николая Васильевича всегда был великолепен, но здесь он безупречен: красивый, певучий, каждое слово живёт , переливается причудливо, и каждое словечко на своём месте — чуть поменяешь слова в предложении — ан нет уже той гармонии. Господи, как же красив может быть русский язык под умелой рукой! — по повести Гоголя можно как по эталону проверять современных писателей: почитал такого нынешнего классика — вроде ничего, а открыл после него книгу Гоголя — вот тогда на контрасте всё и понятно. И не правы те, кто считает, что язык Гоголя устарел. Вот писатель Михаил Веллер, например, пишет: «юмор Гоголя скучен — на взгляд с нашего сегодняшнего юмора»... Да ни черта подобного! Шутки некоторых сегодняшних ,с позволения сказать, юмористов второй раз уже невозможно слушать — становятся смертельно скучны, а «Ночь перед Рождеством « я в очередной раз не могу перечитывать без смеха. Самое удивительное, что язык-то гоголевский не устаревает! Уж почти пара сотен лет прошла, уж та эпоха ушла безвозвратно, а герои Гоголя сидят покуривают свои трубки-люльки, попивают варенуху и рассказывают были и небылицы. И плевать им на мобильные телефоны и компьютеры, и выглядят они при этом гораздо более живыми и реальными, чем наши современники. Украинский колорит, конечно, украшает повесть ( и весь цикл о Диканьке) — безмерно. С таким вниманием, уважением к традициям народа и к родной природе написано.

URRRiy, 18 апреля 2023 г. в 19:34

Классическое и мощное по литературной красоте и раскрытым идеям произведение. Очень четко и исторически достоверно показан как уровень «общественных взаимоотношений» в бунташном семнадцатом веке, так и статус достойного человека, почти всегда выбирающего в то время мученический венец.

История старого авторитетного казака Тараса Бульбы и двух его сыновей, Остапа и Андрия, на фоне разноплановых казаков, ляхов и прочих жидов, татар и турок, походов на города Речи Посполитой и попытки подрыва из «крытки», казни запорожцев и последующего восстания оскорбленного народа — все изложено ярко и верно, с юмором в уместной ситуации и избеганием избыточного натурализма при изображении обыденностей тогдашнего сурового времени.

Безусловно, идеи автора — о вере, о товариществе, о том, почему никто и ничто не сможет пересилить русскую силу можно отливать и в бронзе, и в золоте, хотя этот литературный памятник не нуждается в таком материальном воплощении. Каждое слово автора за прошедшее немалое время с момента написания подтвердилось и подтверждается. К сожалению, абсолютно зеркально — и сейчас, спустя почти четыреста лет от событий романа.

Более того, за глумление жидов и ляхов над русскими людьми один Тарас Бульба «выжег восемнадцать местечек». Нынешние «жиды и ляхи» явно не восприняли предупреждение Гоголя всерьез.

PS. правилами сайта очень верно запрещается писать отзывы на комментарии, плюс установлен запрет на разжигание негатива текущей ситуации. Но тут вынужден отметить, что предыдущий комментарий лжив до последней буквы и провокационен.

Относительно лжи про Гоголя — в книге нет ни слова против любой национальности или веры, слово «жид» не является дискриминационным, это славянизированная форма германского корня джуде — иудей. Джус по-английски — до сих пор.

Достоверное описание жестокостей — это не поддержка этих методов.

Относительно казаков автор наоборот пишет, что казак был на все руки мастер, от кузнечного и оружейного дела до кораблестроения и подготовки продуктов.

И т.п.

Мое мнение — превращать сайт в гнилой блог и хайповать на откровенной провокации и лжи — недопустимо.

Groucho Marx, 28 ноября 2016 г. в 13:33

«Мёртвые души» — литературный шедевр, и на этом можно покончить с восхищениями. В конце концов, никакие восторженные слова не передадут того наслаждения, которое даётся этим гибким, переливчатым, как бы муаровым, текстом. Это прекрасно! И всё, и хватит.

Прекрасность «Мёртвых душ» очевидна всем, кто хоть немного владеет русской речью и слышит музыку русского языка (в высшей степени музыкальная книга! читать её вслух, наслаждаясь аллитерацией и извивами сложноподчинённых предложений — изысканное наслаждение, сравнимое лишь с удовольствием от чтения вслух Николая Лескова), либо любит хорошую, качественную литературу.

Однако читателям намного менее заметна такая особенность «Мёртвых душ», как тотальная лживость повествователя. Рассказчик, тот, кто излагает нам историю жизни Павла Ивановича Чичикова, постоянно совершает смысловые подмены, лукаво демонстрирует нам фокусы с переключением эмоциональной оценки и вообще всячески резвится, показывая читателю картинку с лошадью и уверяя, что изображена корова. А сам смотрит, кому мы верим больше: своим глазам или ему, язвительному шутнику.

Примеры по тексту поэмы рассыпаны во множестве. Самый разительный из них касается истории Плюшкина. Показывая нам доброго, хорошего человека, сломанного жизнью и семейными обстоятельствами, но сохранившему на дне безумия живое сердце, повествователь (сам Гоголь, наверно? ведь никто другой в качестве автора не предполагается? это ведь сам Гоголь острит по поводу русской жизни, попивая итальянскую минеральную водичку в окрестностях Рима?) пытается уверить нас, что милейший Плюшкин, развлекающийся смешными перебранками с дворовой девкой, с крепостной, которую, кажется, считает ровней себе — это «прореха на человечестве». Да полноте... Другой на месте Плюшкина озлобился бы на весь мир, стал бы монстром, садистом, а несчастный старик мучается жалостью к любой ненужной бумажке, ваялющейся на дороге и пытается спасать всякий мусор, раз уж не может спасти людей. Это бесконечно трогательно, и Гоголь, думаю, сам всё прекрасно понимает. Но для читателей он выводит Плюшкина в роли клоуна, который не должен вызывать ни малейшего сочувствия. Мы, читатели, должны смеяться над одиноким, преданным собственными детьми стариком, потому что рассказчик (Гоголь?) подталкивает нас именно к такому восприятию.

Из таких оптических искажений соткана вся ткань «Мёртвых душ». Помните, как злобно смеётся Гоголь над тем, что Манилов, после многих лет брака, как мальчишка, нежно влюблён в свою жену? Мне кажется, это здорово, что эти двое любят друг друга, что они счастливы, но автор хочет, чтобы мы посмеялись над любящими сердцами.

Зачем Гоголю все эти игры? Я не знаю. Может быть, он ставил эксперимент над читателем, может быть, он просто развлекался... Трудно сказать. Книга получилась гениальная. Но мало кто решает гениальность этой книги проанализировать достаточно последовательно, потому что в финале анализа натыкаешься на довольно неприятные вещи. Пушкин А.С. в своём «Памятнике», помнится, пафосно утверждал, что долго будет любезен народу, потому что, мол, пробуждал своей лирой чувства добрые. Гоголь о себе такое вряд ли сказал бы. Народу он любезен как раз за то, что чувства, пробуждаемые его изумительной, гениальной поэмой, отнюдь не добрые. «Мёртвые души» учат не любить людей. Учат любой человеческой красоте пристёгивать какую-нибудь циничную насмешку, изощрённое оскорбление. Учат оправдывать презрение к к каждому отдельному человеку вдохновенной любовью к Русскому Народу и к... э... к Птице-Тройке, на которой скачет по неоглядным русским просторам застенчивый жулик Павел Иванович Чичиков.

Airwind, 24 мая 2016 г. в 15:37

Эх, «Тарас Бульба». Сама повесть-то великолепная — прекрасные описания, прекрасный язык, люди, места и события встают перед глазами как живые, и всё это воистину шедевр... если бы не главный герой.

Возможно, я просто что-то не понял, пропустил, не так и не там прочёл, но... я не вижу в Тарасе ни героя, ни патриота. Нигде, ни в чём, никак. Он одолел свирепого врага? Нет. Он принёс своей стране и своему народу славу, богатство, счастье и уважение? Нет, едва ли не наоборот — большинство его товарищей погибли и попали в плен, толком ничего и не сделав. Может, он героически сопротивлялся захватчикам, и в одиночку противостоял многим? Да нет, и казаки и сам Тарас от польских военных откровенно драпают, да и это они нападают на поляков (пусть и в ответ), а не наоборот. Он кого-то спас, кому-то помог? Нет и нет. Он не смог спасти даже своих сыновей — да и, честно говоря, практически не пытался. И никаким «в то время жестокость была нормой» нельзя объяснить и оправдать нападение на христианский (!) монастырь с жестоким убийством женщин и детей (!!), которым Тарас если и не руководил, то не мешал и не возражал точно. Зато у Тараса пафосные речи, задранный нос, страдания по родине и прочий набор артиста, играющего на публику.

Что же выходит в итоге? А в итоге Тарас не более чем бандит, который умеет драться, не сбежит с поля боя, много кого побьёт — но чего-то ещё, кроме как драться, и не умеет, а всем своим грехам и просчётам непременно ищет оправдания, а то и вообще не видит в них ничего плохого. Делать такого персонажа героем значит очернять других русских героев, в том числе и военных, которые заслуживают большего, чем встать в один ряд с лживым разбойником и подонком.

Итог: прекрасное произведение с отвратительным героем. И никакое «раньше так было» это не оправдывает.

Стронций 88, 20 марта 2013 г. в 12:22

Надо сказать, Гоголя я люблю безмерно, но читал последний раз отчего-то очень давно. И тут взялся… И был в восторге! Я обожаю его язык, его стиль, его сарказм. Но каким психологом он тут себя выказал! Каким манипулятором! Как заставлял то посмеиваться, то пугаться, то ухмыляться, то жалеть. Начал с восхваления полного тонких подмечаний, тонкого остроумия. Невский проспект раскрылся праздником, карнавалом. И эта прогулка двух молодых людей обещала приключение радостное, забавное… Но… для Пискарева пойти за этой красавицею закончилось адом, агонией. «Вечный раздор мечты с существенностью» так разметал ему душу, так разорвал… И эти грёзы… Во всей истории было столько рока, столько фатума, что от простых вещей тянуло жутью. Эти превращения, так мучительно резанувшие, оказавшись всего лишь сном – в них было что-то от нечистой силы… И падение. Опиум. Грёзы, так мало имеющие общего с жизнью. И финал – трагический финал… А вот Пирогов, вздумавший соблазнить красивую немку. Ну как тут не улыбнуться, как тут не засмеяться всей его «обходительности», да и этому Шиллеру (который «не тот Шиллер»), да и Гофману (который «не тот Гофман»). Ну, чистая комедия… Да и Пирогов получив взбучку, отобедал, да и обо всём забыл … Какие две разные истории, начатые на Невском проспекте. Какие две волны. Две противоположности. И как автор ведёт по ним, с каким замираньем – с какой-то жаждой всё это читается. Ну, манипулятор! Как бросает из одного настроения в другое. Как обманывает (все чувства) и как удивляет! От холодного к горячему. Из мрака к свету, из света во мрак. И вот уже Невский проспект превращается из праздника в какое-то мрачное зазеркалье, в котором всё не то, что кажется, в котором всё – обман. Превращается в место, в котором нечистая сила правит бал (и вот уже и вспомнилось «Почему опасно девушкам ходить толпою по Невскому проспекту» Одоевского). И да – лучше ускорять шаг, да, дальше от фонарей и ни в коем случае не заглядывать девушкам под шляпки… А ощущение, ощущение после этого (нового) Невского проспекта, туманно-мрачное оседает, надолго оседает в памяти… Вот так Гоголь! Приотличнейшая повесть! Какая-то многослойная в своём психологизме, лабиринтная и… Ну, просто великолепная, одним словом! Поразила меня – будто стрелой пробила!

ivan2543, 03 мая 2011 г. в 18:17

Знакомство с этой книгой началось с радиопередачи, в которой читали «Заколдованное место» — тогда я учился примерно во втором классе. Затем некоторые произведения в хрестоматиях для внеклассного чтения «Родничок». До полного издания добрался я где-то в 4-5 классе – точно уже не помню. На тот момент «Вечер накануне Ивана Купалы» и «Пропавшая грамота» уже точно были прочитаны в «Родничке», а «Ночь перед Рождеством» известна по киносказке «Вечера на хуторе близ Диканьки». Да еще, может быть, «Майская ночь…» тоже была мне уже известна по экранизации. Вскоре весь сборник был выучен едва ли не наизусть, за исключением резко не понравившегося «Ивана Федоровича Шпоньки…», которого я заставил себя почитать только через много лет.

Если говорить, о том, какое впечатление и влияние оказала на меня эта книга – то никакие слова не будут преувеличением. Силу Гоголевского слога невозможно переоценить – по ритмике, музыкальности его книг, по их поэтичности – их можно называть поэмами и балладами в прозе. Видимо, свой ранний неудачный опыт в поэзии Гоголь компенсировал тем, что создал прозу, предельно близкую к стихам по степени продуманности формы. У Гоголя каждое слово на месте, каждое слово создает настроение, вызывает отголоски в душе читателя, соединяющиеся в музыку, когда веселую и задорную, а когда – зловеще-торжественную, трагическую. С детства поражаюсь – как человек мог создать такие невероятно четкие, изящные и вместе с тем простые сочетания слов; образы, отпечатывающиеся в душе. Может быть и правду пишут о Гоголе, что изучал он мистические шаманские ритуалы – есть в ритмике его текстов что-то гипнотизирующее, словно в древних священных песнях.

«Вечера на хуторе близ Диканьки» созданы Гоголем в традициях модного в начале XX века в Европе литературного течения – романтизма, перенесенного на русскую почву творчеством Пушкина и Лермонтова. Но романтизм Гоголя – совершенно новое явление, не основанное на заимствованиях у европейских авторов. Было время, в моде были спекуляции относительно влияния на Гоголя Эрнста Т. А. Гофмана: безусловно, определенное влияние присутствовало – исторический факт, но общего между писателями не больше, чем между готическими немецкими городами и сказочной украинской деревней. Нечто гофмановское сильно проявится у автора позднее – в условном петербургском цикле. Вдохновляющей силой «Вечеров…» выступает неисчерпаемая сокровищница народного фольклора, это совершенно новый, славянский романтизм, невиданный до этого, не привитый, но выросший на корнях российской культуры.

«Вечера…» четко делятся на две группы историй – веселые и страшные. Они причудливо перемешаны, как перемешано трагическое и комическое в фольклоре, как перемешаны радость и горе в человеческой жизни. В книге эти истории чередуются, что создает впечатление целостности и разнообразия гоголевского мира.

«Сорочинская ярмарка» открывает цикл оптимистичной и авантюрной историей, настроением солнечного, праздничного дня. Она разделена на небольшие главы с эпиграфами из народных пословиц и украинских комедий – и эта четкая разделенность на эпизоды, «сцены», придает повести какую-то театральность, ощущение ярмарочного представления.

Только потом следует резко контрастирующий с первой повестью «Вечер накануне Ивана Купала». Вместо яркого «здесь и сейчас» «Сорочинской ярмарки» — мрачное и поучительное предание о кладе, добытом страшной жертвой. Хронологически первая, эта повесть стоит в цикле второй, и не случайно: думаю, будь она первой. Это изначально настраивало бы читателя на мрачный лад.

«Майская ночь, или Утопленница» — напоминание о том, что сверхъестественное – не всегда зло, и что есть на свете силы, которые помогут доброму и честному человеку. Романтическая сказка смягчает впечатление от предыдущей истории.

«Пропавшая грамота» — веселая и жутковатая вещь, полная приключений. Она противопоставлена в свою очередь и лиричности «Майской ночи…» и безысходной мрачности «Вечера накануне Ивана Купалы». Ее задача – оживить для читателя пространство украинской мифологии, показать живой и причудливый ее мир.

Вторую часть «Вечеров…» открывает «Ночь перед Рождеством» — самая лучшая в «позитивной» части цикла повесть. Она словно воплощает торжество человеческой воли над любыми обстоятельствами, торжество веры и смелости над силами зла.

И следом за ней – полная противоположность, «Страшная месть» — о том, что не только великий подвиг, но и великое зло способен сотворить человек. «Страшная месть», на мой взгляд – лучшая повесть Гоголя, по крайней мере, из ранних. По поэтичности с ней сравним разве что «Тарас Бульба», а по степени внушаемого ужаса перед сверхъестественным злом – только «Вий».

«Иван Федорович Шпонька…» несколько разряжает напряжение, возникающее после прочтения «Страшной мести». Но, на мой взгляд, «Иван Федорович…» в сборнике – определенно слабое звено. Уж слишком не вписывается он в сказочный мир «Вечеров…»

Ну и заканчиваются «Вечера на хуторе близ Диканьки» еще одной веселой и поучительной волшебной историей – «Заколдованное место».

Иногда даже становится странно, что эти произведения Гоголя не породили целой школы мистического рассказа – возникает ощущение, что после него в этом жанре не возникало почти ничего сравнимого, а в XX веке русская традиция мистического рассказа и вовсе угасла – на этот раз, по объективным причинам, задавленная государственной идеологией; не может она, похоже, возродиться и по сей день. Впрочем, определенное влияние творческого наследия Н. В. Гоголя сейчас можно увидеть в произведениях лучших украинских русскоязычных фантастов – вспомнить хотя бы «Пентакль» Дяченко-Олди-Валентинова – вещь, конечно, экспериментальную и неоднозначную, но однозначно талантливо написанную и прямо опирающуюся на мифологию «Вечеров…» и «Миргорода». Так что есть надежда на то, что русские и украинские мистика и хоррор еще поднимутся до мирового уровня – по крайней мере благодатная почва и мощные корни у этого явления уже имеются.

Итог: одна из главных книг отечественной и мировой литературы. Однозначный шедевр, читать обязательно.

baroni, 11 апреля 2009 г. в 22:58

«Страшная месть» — одно из самых таинственных и магических произведений русской литературы. Во многом гоголевская повесть, написанная совсем молодым человеком (Гоголю всего лишь 23 года!), опередила свое время. «Страшная месть» — это не только история братоубийства и возмездия за содеянное преступление, отсылающая читателя к библейской истории Авеля и Каина. Гоголь, едва ли не первым из русских литературов, почувствовал, что «светлое» и «темное», «ангельское» и «демоническое» сосуществуют не только в душе отдельного человека, но и в «коллективной душе» целого народа («История Пугачевского бунта» Пушкина, в которой говорится про то же, будет закончена годом позднее). Два главных героя повести, — Катерина и ее отец-колдун, — являются своеобразными выразителями этих двух противоположных начал. Отец и дочь в «Страшной мести» не просто любят друг друга вполне традиционной «родственной» любовью. Их словно притягивает (иногда — помимо воли) и одновременно отталкивает, растаскивает по противоположным полюсам какая-то неведомая сила. Отец и дочь — это единое, цельное существо, своеобразная модель народной души, соединяющая в себе мужское и женское, старое и молодое, демоническое и ангельское начала. Гоголь увидел (или, скорее всего, интуитивно угадал), что в целом народе, как и в отдельном человеке, существуют совершенно разнонаправленные силы и народ принужден вечно разрываться между ними. В глубинах народной души Гоголь углядел некую загадочную порчу, пугающую двойственность, способную приносить самые диковинные плоды. То, о чем писал молодой автор в 1832 году, позже выкристаллизировалось в известную фразу Дмитрия Карамазова: «Здесь Дьявол с Богом борются, а поле битвы — сердца людей».

Как преодолеть подобные страшные всполохи душевной раздвоенности, «душевного демонизма»? 15 лет спустя Гоголь напишет об этом целую книгу — «Выбранные места из переписки с друзьями». Но это будет уже совсем другая история...

Konst, 09 августа 2008 г. в 00:51

Произведение знакомое всем нам со школьной скамьи и посему, как это не парадоксально, многими не оцененное по достоинству. До сих пор не могу понять зачем включать такие произведения в школьную программу. Ну разве в 16-17 лет можно оценить все то великолепие психолоических портретов, типажей хараткеров, созданных гением Николя Васильевича? А грустно улыбнуться, читая о мытарствах в недрах российского бюрократического аппарата (боюсь опозрится и ошибиться в фамилии и звании) капитана Копейкина?

Для этого нужно иметь за плечами пусть небольшой, но опыт возрослой жизни. Поэтому я и не согласился с мнением большинства в классификаторе: «Возраст читателя: Любой « и выбрал вариант «для взрослых».

Я читал эту книгу трижды — в школе, в 22 и в 28 лет. И с каждым разом убеждаюсь, что это произведение из серии вечно актуальных. И пусть 19 век с его укладом канул в Лету, но коробочки, ноздревы, плюшкины и пр. живут и здравствуют рядом с нами.

P.S. Хочу подкинуть идею для опроса (вдруг кого-то заинтересует и он потратит свое время для оформления в нужную форму). Можно спросить у фантлабовцев с кем из типажей «МД» они встречались в своей жизни.

alex2, 04 июля 2008 г. в 04:41

«Вий»... Ну кто не знает этого произведения? Разве есть такие, что ни разу не раскрывали его страниц? Есть? Неужели есть?! Да что же вы?! Это — прочесть обязательно!

Начинается повесть как смешная и лёгкая зарисовка из жизни в Украйне века эдак семнадцатого! Гоголь живописно и красочно изображает быт киевских семинаристов. А ну ка, не почудилась ли вам какая-то общность, схожесть, совпадение с вами, вашими собственными студенческими годами? Да, разумеется, с поправкой на все огромные перемены жизни, произошедшие с тех давних пор, но всё же... Нет? Тогда, наверное, не очень весело эти годы для вас прошли.

А вот у меня есть какая-то симпатия в душе и к ритору Тиберию Горобцю, и к богослову Халяве, но особенно, конечно, к философу Хоме Бруту.

Итак, вроде бы смешная лёгкая зарисовка через несколько страниц неожиданно сворачивает совсем на другую дорожку... И становится повестью которую многие считают одной из самых страшных в творчестве Гоголя.

Несмотря на утверждения Гоголя о народных мифах и преданиях, якобы лёгших в основу написанной им истории, можно уверенно говорить, что она почти целиком рождена фантазией автора. Лишь немноги её черты и персонажи действительно имеют отклик в народных источниках.

Что же в ней страшного? Что так выделяет её из подобных мистических произведений?

На мой взгляд — удивительный контраст мрачного сюжета и ироничного отношения автора к героям, подробного описания мертвеца в церкви и волшебных, лиричных, сказочных образов, являвшихся Хоме во время дикой скачки с ведьмой на спине, но в то же время, рядом с этим — просто, точно, умело, забавно показана жизнь на хуторе и в панском доме.

Ещё — вызывающий симпатию, располагающий к себе образ главного героя, который ну уж никак не достоин страшной доли. А у немалого числа людей, как и у меня, он неразрывно связан с молодым Леонидом Куравлёвым(но это уже не к Гоголю).

Наверное, почти в каждом человеке есть какое-то тёмное начало, гибельная страсть, тяга к саморазрушению. Вот Хома вроде уже победил эту страсть в себе(иначе скакать бы ему до изнеможения), но нет — дьявольские силы не оставляют обиду безнаказанной. И в самый кульминационный момент повести хочется присоединиться к беззвучному крику внутреннего голоса Хомы: «Не смотри!» — да где там, искушение всё же берёт в нём верх и приводит...

Да что это я? Прочтите сами. В первый ли раз, или в сто первый. Какая разница? Гоголь всё так же великолепен!

AlisterOrm, 30 ноября 2019 г. в 22:55

И ведь, сказывается, сколько может вмещать в себя одна единственная ночь! Какой многоцветный, многоликий, пёстрый мир раскрывается нам здесь, на этой грешной земле в начале 17** года! Сколько лиц, сколько радости, сколько света, доброго лунного света!

Да, это правда. Для Гоголя ночь — не место обитания дьявольских сил, не пугающая темнота, а часть Божьего мира, спокойная, светлая и благосклонная для человека. Да, здесь есть и ведьмы, и чёрт выскакивает из трубы — но разве он страшен? Да гляньте вы на него, он же жалок, простой деревянный крест, тройной перст крёстного знамени — и всё, он уничтожен, раздавлен верой простого человека! В этой сказке простой кузнец может и черта оседлать, и к матушке царице на поклон слетать, и руку первой красавицы станицы получить... И всё это — от заката до восхода Солнца.

Конечно, «Ночь перед Рождеством» — это не только история кузнеца, царициных черевик и выпоротого хворостиной черта — вовсе нет. Это и горькая, безответная изначально любовь простодушного и доброго Вакулы, ценящего красоту, к ветренной заразе Оксане, и комедия положений вокруг похотливой Солохи и её армии, гм, сорюмочников, и мимолётный сказ о визите запорожских казаков в Петербург к царице в поисках правды, у которой из-за плеча выглядывают полирующий бриллианты Потёмкин и бледный Фонвизин...

Конечно, это иллюзорный мир, мифопоэтическая конструкция, созданная юным, и действительно хорошим человеком — Николаем Гоголем. Вся повесть пропитана здоровым оптимизмом и любовью к людям, пусть даже грешным, нелепым, туповатым, но — Божьим тварям... Да, образ черта, как мне кажется, всё же взят из германской литературы, именно там, со Средних веков, высмеивали черта, ставили его в глупое положение, и делали его пугающую фигуру как можно менее страшной. И этот столь яркий элемент текста создаёт на удивление светлый образец веры в Бога — веры, лишённой страха.

vfvfhm, 30 июня 2019 г. в 21:54

Как известно каждому пострадавшему от ЕГЭ, Павел Иванович Чичиков немел перед законом. Так и многие современные читатели бессмертной поэмы либо немеют перед ее величием, либо, как те два русских мужика из ее начала увлеченно обсуждают устойчивость колес птицы-тройки. Вот почему необходимо изучать Мертвые души в школе. С детства людей нужно приучать к прекрасному, глубокому, сложному и важному. А всякую дрянь и пошлятину он и сам отыскать на книжных развалах сможет. Вот только если гражданина или гражданку грамотно воспитать на Гоголе, то и дряни, и пошлятины они много меньше употреблять станут. Правда, сейчас в нашей стране плохое время для хорошего воспитания. Тем более нужно держаться за классику из последних сил, чтобы деградация социума не стала необратимой.

На днях после долгого перерыва перечитав поэму, я вот какие две вещи хотел бы отметить. Эта история еще и о женской мести, и о природе женщины вообще. Чичиков начал свою карьеру с того, что обманул девушку. Намекнул на женитьбу, а потом разорвал с ней и ее семьей всякие связи. Это было роковое решение. Месть Судьбы-Парки (тоже женщины!) не заставила себя ждать. Он лишился почти полумиллиона, награбленного на таможне, потому что не поделил любовницу со своим сообщником. И афера его с мертвыми душами едва не потерпела крах в самом начале из-за чрезмерного увлечения Чичикова свежим личиком семнадцатилетней губернаторской дочки. Коробочка своими кознями только плеснула бензина в разгорающийся скандал. Нельзя обижать женщин. Пушкин как-то заметил, что это единая корпорация, выступающая всегда единым фронтом. А для Гоголя это еще и стихия, хтоническая сила невероятной мощи, почти не распадающаяся на отдельных индивидов, но одна из самых основополагающих в мироздании. Женщины у него даже имен не имеют. Коробочка — это что, разве имя?!

Второе. Мне думается, что Гоголь поставил перед собой ложные цели, считая их от всей души истинными. Создавая русский КРИТИЧЕСКИЙ реализм, он вознамерился вознестись до идеала человека. Художественно проповедовать Христа и его истины. А нужно было идти не ввысь, а вглубь. Это было тогда в первую очередь необходимо России, нужно и по сию пору. Создавая бессмертные художественные образы Гоголю нужно было их и разрабатывать, а не возвышать до какого-то абстрактного вечного добра.

Ведь каков например Чичиков? Подлец, но весьма куртуазный, сибарит и бонвиван, но с железной волей и дисциплиной, умница, но пошляк, влюбчивый и расчетливый. Весь соткан из кричащих противоречий при полной цельности натуры. Его характер нужно было исследовать и высокохудожественно изображать, а не распинать на кресте ложно понятной духовности. А сколько в книге еще таких неисчерпанных богатств! Но Гоголь ударился в аллилуйщину и погиб на неверном псевдоподвижническом пути.

К счастью, русская классическая литература пошла по верной дороге, обозначенной художественными открытиями Гоголя, а не его сознательным и душевным вывертам. Ближайшие его наследники — Гончаров, Тургенев, Достоевский, Толстой — принялись копать русскую почву и душевные глубины русского человека, а не сколачивать на скорую руку храм «шаговой доступности». Копали и выкопали несколько драгоценных слитков для строительства величественной обители грядущего свободного и всесторонне развитого человечества. Но Гоголь стоит у истоков этого грядущего. Поэтому его наследие бессмертно.

Podebrad, 13 мая 2018 г. в 18:36

  Одно из самых ярких произведений русской прозы. И едва ли не самое злое, если говорить о XIX веке. Хотя из героев романа однозначный негатив вызывают только Плюшкин и Чичиков. Плюшкина не оправдать при всём желании. Да, жаль человека, пережил столько несчастий, но в распаде семьи виноват главным образом он сам. И крепостные бегут от него толпами. Бросают всё и бегут; бегут во времена, когда сбежать непросто. От Манилова не бегут. И от Собакевича. И даже от Коробочки.

  Остальные неприятны в меру. Коробочка — обычная мелкопоместная бабуся. Что с неё взять. Ноздрёв как человеческий тип вызывает у меня аллергию. Но это с возрастом, а когда-то такой тип вызывал скорее интерес. Манилов вообще хороший человек, глуповатый, но безусловно хороший. И не такой уж патологический бездельник. Он ведь служил, причём случил в годы непрерывных войн, так что право на отдых в поместье заработал своей кровью. К хозяйственным делам непригоден, ну так это не всякому дано.

  Отдельная тема — Собакевич. Людей он недолюбливает. Всех? Нет, не всех. О своих крепостных он говорит с неподдельным уважением, и не о народе вообще, а о каждом человеке персонально. Уже это вызывает к Собакевичу определённое уважение. Притом он единственный способен поставить Чичикова на должное место. И ставит на место при каждой встрече.

  В общем, большинство героев «Мёртвых душ» не так безобразны, как их стараются показать. Ну, торгуют людьми, живыми и мёртвыми, так многие торгуют. Но если посмотреть на эту компанию в совокупности, ясно видно — общество без будущего. И сельское общество, и городское. Городское общество Гоголь судит даже злее, чем сельское. А глава, посвящённая оформлению купчей — настоящий шедевр, на все времена.

  А что такое Чичиков? Мелкий жулик, лишившийся кормушки и пустившийся в заведомо провальную авантюру? Человек, обладающий фантастическим обаянием в сочетании с жёсткостью, проницательностью и способностью к нестандартным решениям? И вот эта странная личность запустила в оборот именно мёртвые души. Не беглых, что юридически безупречно и не менее перспективно, не векселя, не акции предприятий-однодневок. Нет, не зря Гоголь сжёг второй том, находясь в здравом уме и трезвом состоянии. Не всё так просто с Павлом Ивановичем.

фрейзи, 14 сентября 2015 г. в 22:55

Школьная программа к моменту появления детей забывается начисто. А зря. Помнила б я, какой ужас в этом произведении, детям читать не стала бы точно. Самое страшное у Николая Васильевича после Вия, это Ночь накануне Ивана Купала. Кульминация потрясает до спинного мозга, а события, приводящие к развязке, делают рассказ всё более и более жутким.

Читала останавливаясь, много объясняла. И был в моих объяснениях детям такой момент – часто повторяла, у Петруся был выбор, вот только неправильное решение он принял. Сруби голову он не ребёнку, а ведьме, результат был бы лучше. Страшно, так схватил бы малого под мышку и, перекрестясь, бегом из лесу. К сожалению, Петрусь сделал так, как он сделал, сгубив не только себя, но и ещё троих человек.

Быть может, Басаврюк и так владел его душой, поскольку приняв решение о самоубийстве, Петрусь утратил свою волю начисто. Пидорка в этом плане, получается, оказалась сильней. Наверно, отмолить их несостоявшуюся семью у неё вышло.

Ну и снова, не смогла удержаться, чтобы не сравнить жизнь того времени и сегодняшнюю. Не обзаводятся люди нормальным жильём, ибо в любой момент могут набежать литва, татары, ляхи, и лишишься всего разом. У кого как, а у меня сразу стойкие ассоциации….

И нравы, нравы. На свадьбе ряженные, всё как положено, раньше было лучше, веселились веселей и всё такое. Но один момент меня поразил. У женщины платье загорелось, а все смеяться начали. Волосы сгорели, одежда пропала, а пьяная на дармовщинку толпа только хохочет. Сейчас, все б телефоны повытаскивали….

А потом всем стало не до смеха.

Тиань, 29 октября 2013 г. в 23:26

В отношении к этой вещи я не оригинальна. Очень люблю. Часто перечитываю. Увлекает в этой комедии не только, да и не столько сатирический аспект, сколько психологический.

Ведь Хлестаков не обманывал городских чиновников. Они сами себя обманули. Хотели выявить проверяющего, и выявили, что сумели. Проезжий вертопрах болтает откровенные глупости, доходящие до маразма, а чиновники — далеко не глупые, житейски опытные люди — усматривают в его словах глубокие смыслы и подтексты.

Прекрасная иллюстрация к тому, что мы очень редко слышим собеседника. Мы чаще слушаем себя, и прозвучавшие чужие слова интерпретируем через собственные домыслы и анализ. Бывают случаи, когда это полезно. Но чаще случается вот так — по-гоголевски. Сказано одно, услышано другое. И винить некого, своими ушами слушаем. Этот феномен интересен безотносительно к теме ревизии. Гоголь великолепно раскрыл эту особенность людей.

Одна из самых любимых сцен в пьесе — когда чиновники читают письмо Хлестакова Тряпичкину. Как же каждому из них не хочется, чтобы вслух оглашалась именно его характеристика. И как хочется послушать характеристику соседа. В этом есть что-то по-детски наивное. В этом месте пьесы хочется улыбнуться с грустью и даже пожалеть бедных обманувшихся служивых. Сразу вспоминается нелепое заявление городничего об унтер-офицерской вдове, которая, дескать, сама себя высекла. Вдова то высечена была экзекутором, а вот уважаемые господа чиновники в полном составе высекли сами себя. Юному мошеннику даже особенно трудиться не пришлось.

Замечательная вещь. И сатира на все времена. И психологическая составляющая весьма поучительна.

Alexandre, 21 апреля 2009 г. в 11:18

Читал в школе, и в отличие от других произведений любимого писателя не понравилось сразу. Потом перечитывал взрослым — не понравилось еще сильнее. Причем не писатель не понравился, а описанные им люди, и вправду разбойники, хоть и кричат на всех углах о том, что защищают святую православную церковь.

Антисемитизм, ненависть к инородцам, нескрываемое желание пограбить мирных жителей — вылезают изо всех углов. И ещё в детстве мне понравился Андрий, заступившийся за убиваемых детей, за жителей города (польского города, чужого!), которых удалые запорожцы морили голодом. Отошел Андрий от разбойников, ибо нет чести той религии, которую защищают таким образом. И погиб.

В общем немало в повести чисто литературных достоинств, и описания жизненны и красивы, только сами запорожцы уж больно мне, человеку цивилизованному, не понравились. И более других не понравился сам Бульба. Так же как у Пушкина, в его капитанской дочке, совсем не вызвал сочувствия Пугачев.

И, по отзывам судя, не один я таков, многим не пришлись по нраву кровожадные, удалые, но безжалостные и охочие до чужого добра козаки.

И, кажется, не мне их судить, но любить не могу.

smith.each, 17 июня 2020 г. в 11:54

В самом названии этой поэмы-в-прозе мне всегда мнилось нечто такое мистическое. «Мёртвые души» — по отношению к кому применимо такое название? К одним лишь усопшим объектам ревизских сказок или речь идет о зачерствевших, закостеневших в будничных пороках уездных помещиках? Может быть, следует смотреть шире: все пространство огромной России населяет пребывающий в летаргической дреме народ, не замечающий бесконечно трагической хандры, что сковала всех подряд — от крепостного до царя?

Логика сна, как точно, на мой взгляд, заметила историк Дина Хапаева, вообще характерна для гоголевских произведений. Вспомните хотя бы ощутимую нереальность происходящего во втором издании повести «Портрет» и, особенно, в повести «Нос». В последней и вовсе налицо очевидна озорная игра писателя с названием (нос — сон). Подобно Данте проводит нас Гоголь по слоям своих «комедий», точно по уровням сна, иногда при помощи авторского голоса взывая к пробуждению.

Вкратце напомню фабулу романа-поэмы. Талантливый плут Павел Иванович Чичиков совершает авантюрную «одиссею» по российской глубинке, приобретая у помещиков города NN. числящихся мертвыми крестьян. Помещики эти, как правило, не видят дальше собственного носа (ах, опять он!) и не понимают хитрого расчёта Чичикова: чем больше крепостных душ будет записано на его имя, тем большую ссуду он сможет получить от государства.

Путешествие Павла Ивановича с самого начала перестает быть похожим на невинное плутовское приключение. Слишком точный слепок общества демонстрирует Гоголь, слишком выразительные и узнаваемые образы российской повседневности рисует. В пути Чичиков обрастает новыми знакомствами, терпит всевозможные чудачества помещиков и, изловчившись, выкупает-таки желаемые реестры, после чего город переворачивают с ног на голову всевозможные слухи и сплетни о таинственном визитере. Складывается впечатление, что только одна его фигура смогла хоть как-то поколебать это недвижимое море уездного безвременья.

Перечитал «Мёртвые души» впервые за десять лет и вновь был поражен тем, сколь современным продолжает оставаться роман, опубликованный аж в 1842 году! Гоголь создал во многом универсальный текст, который без труда ложится на события и общественные процессы актуального времени. Как часто в жизни мы наблюдаем слепоту и распущенность элит, вкушаем плоды чужого невежества и взращиваем их сами; не растворились во времени ни бюрократическая волокита, ни ставшее нормой поведения самодурство высоких столоначальников. А уж про душевную пустоту, что почему-то иногда испытываешь на родной и любимой земле, но которая стихает вдруг в заграничных путешествиях, чтобы вновь возвратиться тоской о доме, отечественная литература рассказывать и не переставала. Творчество Виктора Пелевина тому яркий пример.

И во всем этом соNNом царстве один лишь Чичиков гонит и гонит вперёд запряженную тройкой коляску, пытаясь отыскать место, где пригодились бы его, пусть и спорные, таланты, его мягкость и его способность к живому рассуждению. Хочется даже сказать оживляющему: как ещё объяснить убедительные образы реальных людей, которые на глазах обрастают плотью, стоит лишь Чичикову приложить свою фантазию к забытым именам в поданных помещиками реестрах. Один мужик завел было сапожничью лавчонку, да прогорел с неудачи и по пьяному беспутству, другой — пытался удрать от барской невольницы, да и попался под ломающую кости и судьбы машину государственного розыска. Какая изобразительная сила, какое наполняющее жизнью воображение! Записные «мертвые души» оживают под действием интересующегося чичикова ума.

Но не желает заканчиваться затянувшийся сон, некому растормошить за плечо и указать дорогу, пройдя которой достанет везения отыскать смысл или хотя бы наскрести немного воли к этим поискам. Не подумайте плохого — пишу исключительно о собственных впечатлениях. Например, узнаю в себе некоторые опасные черты маниловского «благорастворения», талантливо схваченные великим нашим писателем. И любовь к обстоятельным беседам на разные темы мне не чужда, и расслабленная необременительная медлительность мысли иногда случается. А бывает, что и в хозяйство уйдёшь с головой, не понимая (либо делая вид), что за этим скрывается грубоватая житейская практичность Собакевича — вот уж до чего на века сделан был социально-психологический справочник Гоголя! И всякий найдёт среди стилистически точных и детальных портретов знакомые характеры, пороки или благодетели.

Очень люблю это произведение и настоятельно рекомендую всем к пере- или прочтению. Все, что закодировано и разобрано в русской литературе за последние полтораста лет так или иначе Гоголем было предвосхищено, угадано или осмыслено. Невероятно современный текст, который увлечет вас часами вдумчивого чтения, пусть иногда и неприкрыто горького. А там, чем чёрт не шутит, — глядишь, и отыщете вы выход из сонной круговерти и помчит вас птица-тройка к рассвету нового дня, к бодрствованию настоящей жизни.

AlisterOrm, 01 января 2020 г. в 23:59

...В то время, когда Гоголь писал эту небольшую повесть, он жил в Питере, тёмном, мрачном и сыром городе на Неве. Его пугал север, пугали эти промозглые ветра, это сумрачное серое небо. И он возвращался мыслями в Малороссию, к залитым Солнцем полям и маленьким, аккуратным глинобитным домикам, облепленным садами, ветки деревьев которых тяжко склоняются под тяжестью спелых фруктов. Но это прошлое, это прошлое, и к светлой ностальгии примешивается горе текущей сквозь пальцы жизни, времени, судьбы... Украдкою Гоголь смахивает слёзы...

Представьте себе жизнь в маленьком поместье, где вам не приходятся обременять себя бытовыми заботами, по крайней мере, супротив вашей воли. Вам некуда торопится, не о чем спорить, ничего не нужно строить... Что же такое — жизнь без содержания?

Мы приходим вместе с молодым Гоголем в усадебку Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны. Милейшие старики, не правда ли? Размеренная и довольно бестолковая жизнь у них. Пожилой помещик хозяйством не занимается, хозяйка целыми днями следит за готовокой, солением, мочением, винокурением, целомудрием домашних девок, и всем прочим, не замечая, что управитель у них нещадно ворует. Вся их жизнь заключена в еде. О, здесь и богатство, и разнообразие кулинарных приёмов, и вереница простых, но так вкусно сделанных блюд, что даже от их описания, описания «девятного» приёма пищи в день слюни могут брызнуть на лощёную страницу.

Такие вот старики. Завязшие в быте, недалёкие, ни о чём особо не думающие... Но...

Весь их мир, мир старосветской усадьбы — это тихая и уютная вселенная, в которой и не нужно движение. Мы начинаем замечать добродушные шутки Афанасия Ивановича, обращённые к мрачной на вид супруге, видим, как она заботится о своём муже, старается угодить ему хотя бы в «пиршестве брюха». Как эти одинокие, бездетные старики любят гостей и всячески их привечают, вежливо слушая и вникая в их миры, а не вываливая на них груз своей небогатой событиями и мыслями жизни.

И ты понимаешь, что они в своей простоте и кажущемся невежестве совершенно счастливы, и неотделимы друг от друга. Они проросли друг в друга, их связывают узы, куда более крепкие, чем любовь — узы невозможности существования поодиночке. В этом смысле слёзы добродушного Афанасия Ивановича по давно почившей супруге крепче, чем любовь — это ощущения отрезанной от тебя половины, вечная фантомная боль оставшегося без половины души человека, который понимает тебя с половины движения брови. Это и есть их мир.

...И этот мир ухнул в прошлое. Вот нет уже и самой усадьбы, домик разрушен и запущен. Маленький, уютный мир старосветских помещиков, исчез навсегда, его уже никогда не будет, не будет славной пожилой четы, проводящей дни в чудесном чревоугодном общении. Не будет доброго, вечно улыбающегося старика, тонко подшучивающего над своей старушкой, не будет и её самой, грозно помахивающей пальцем на загулявших дворовых девок. Их мир ухнул в забвение, как позже — Обломовка, как Кирсановка, как имение Раневской с вишнёвым садом и хранителем его Фирсом...

У каждого поколения свои молодые, целеустремлённые и наглые, и свои старики, со своим неповторимым бытом, со своей ни на что не похожей жизнью. И она исчезает, растворяется, испаряется, и от живых людей не остаётся ни следа. Но, быть может, хоть кто-то сможет оставить их слабое эхо на книжных страницах?

AlisterOrm, 05 декабря 2019 г. в 23:59

Сложно подобрать аналог и эпитет тому, что было сделано Гоголем в его раннем произведении, которое он создаёт практически юношей. Стать «русским Вальтером Скоттом» («Гетьман») у него не вышло, бытовой роман («Страшный кабан») тоже не продвинулся дальше пары глав, а попытка создания поэмы в стиле певучего языка Нашего Всё («Ганс Кюхельгартен») и вовсе оказывается осмеянной и провальной.

Однако Гоголь не сдался. Уже будучи в Питере на мелкой должности он, приткнувшись к плечам Жуковского, Пушкина и Вяземского, творил за их спинами произведение, которое не было под силу ни одному из них, произведение, пропитанное южным Солнцем и ночным теплом, переполненный грубоватыми и звонкими голосами, разносящимся над степями и мешавшихся с тихим шумом цветастого разнотравья. Этот мир не знал мятущегося бездельника Онегина, и бравый господин Выжигин тоже был здесь чужим. Это пространство населено простыми, незамысловатыми, но хорошими людьми, истинными, неподдельными христианами, поскольку быть здесь атеистом невозможно.

Как можно не верить в потустороннее там, где оно встречается на каждом шагу? Где черта можно поймать за хвост и сломить крёстным знаменем, где посреди свадьбы может оказаться колдун-оборотень, где в ночь на Ивана Купала можно совершенно спокойно шагнуть в Преисподнюю? Но именно на фоне этих, казало бы, фантастических декорациях Божий мир простой малоросской глубинки близ Диканьки кажется таким светлым и спокойным, несмотря ни на что, и даже ночь здесь не страшна, а мягка и добра. Чистый и крепкий духом человек выдержит всё, и преодолеет любое искушение и любые козни. Мало того — весь этот мир переполнен весельем и смехом, через который пышет яркая и насыщенная Жизнь. Несмотря на всю мрачность окружающего человека Иного, смех остаётся неиссякаемым источником оптимизма и веры в то, что зло неизбежно должно проиграть, что человек всё равно спасёт свою душу, и преодолеет любой грех.

Так родилась истинно русская книга — «Вечера на хуторе близ Диканьки». Субтильный, нелепый и смешной молодой Никоша-карла, краснеющий и робеющий перед великими современниками, преодолел всех, создав книгу, не пропитанную русской безысходностью и отчаянием, а, наоборот, оптимизмом и верой в людей. Поэтому даже страшные и трагичные истории этой книжки, даже суховатая бытовая зарисовка о «среднечеловеке» всё равно оставляют за собой светлое и сладкое послевкусие уверенности в том, что человек — не просто говорящее животное, но ещё и Божья тварь.

фрейзи, 14 сентября 2015 г. в 19:19

Проходила с детьми мимо памятника Николаю Васильевичу и решила почитать им сказочки того дяди, что в парке на тумбочке стоит. Вот с Сорочинской ярмарки мы и начали. Однако скоро 200 лет будет сказочке и объяснить детям некоторые реалии того времени и ответить на вопросы, которые задавались по ходу чтения, было сложно.

Спасибо музею в Пирогово, устройство стандартной украинской хаты мы изучили. Куда спрятался поповский сын-сластолюбец было ясно, учитывая что электричества не было и все были напидпытку его б не заметили. Кстати, будете в Киеве, непременно заедъте в Пирогово, маршрутка от метро Лукьяновская или троллейбус от метро Лыбидська. И немного пешком, там указатель не заблудитесь. Предупреждаю — едьте на весь день, ходить очень много. Ну в прочем, сейчас о другом.

Меня очень смущали, скажем так, неполиткорректные слова, которые мы дома никогда не употребляем — жид, москаль. В последнее время их и употреблять — то опасно, а мне они слух режут ощутимо. И вольные нравы того времени, парубок в женщину старше себя грязюкой швыряет, а все только смеются. Вроде как женщина противная, а парубок гарный.

Ну а некоторые вещи и через 200 лет остались неизменными. Я не про любовь, отнюдь. и не про прелюбодеяние, и не про глупых мужчин и их стервозных жён. Вот скажем Грицько Голопупенко, сын Охрима Голопупенка — это же типичный мажор. Не стеснён в средствах, носит шикарную белую свитку и шапку из решетиловских смужек. ездит на волах, своих, похоже ведёт уже бизнес отделённый от отцовского. С волами, в обмен на помощь цыгана, расстаётся легко, хлещет горилку словно воду и не падает под стол, неуважительно относится к людям старше себя. И девушку в жёны, без благословения родителей самого Грицька, он берёт без особых сложностей. Все его поступки не вызывают осуждения большинства окружающих — молодым, богатым и красивым можно намного больше чем остальным. Тогда не говорили мажор, тогда это называлось — справжный козак.

А сама история красной свитки — проверенный веками рецепт информационного вброса, очень действенный. Все ожидают неких пугающих событий, потому что ярмарка на неудачном месте. А поскольку все ожидают, по умело брошенная история о том, что свитка показалась, сразу же легла на удобрённую почву. Впрочем, это ещё один залог успешного вброса, они ж там ещё и перепились хорошо почти все. И никто не обратил внимания, что торговка, первой увидевшая свитку, стояла рядом с шинкаркой и не раз туда наведалась. Информацию проверять, когда все хотят верить в её правдивость не хочется никому. Ещё одни люди, на которых и был и был нацелен вброс, увидели свиную харю в своей хате и пустились бежать. Всё — отныне никто и не сомневается — Красная свитка придёт за тобой!!!!! И она, точнее левый рукав, пришла!!!!!

Солопий сам украл свою кобылу и почти дал себя убедить, волы получены, свадьбе быть, Хивря может сколько угодно плеваться ядом — вот и результат, умело проведённого массового информационного воздействия.

Oreon, 10 января 2011 г. в 11:58

Произведение далеко не однозначное и достаточно тяжелое, но вот равнодушным точно не оставит. С одной стороны не вызывает сомнения мастерство автора, слог, некая эпохальность произведения, захватывают описания быта и нравов, очень объемно передается атмосфера того времени. Чего стоит только описанная картина Запорожской Сечи. Другими словами, тема автором поднята серьезная и описана очень мастерски и масштабно.

Но вот с другой стороны, сцены убитых женщин, стариков, убиенных детей... вызывают у меня стойкое неприятие и ничем такой жестокости я оправдать не могу. Я могу понять когда город берут в осаду и там ВСЕ пухнут и умирают с голоду, но не могу понять и оправдать то, что город терпит и не сдается ибо боится расправы еще более жестокой, жестокости козаков. Я не могу этого оправдать ни другому какому-либо народу, ни своему. Да, гнать жидов, ляхов, (и еще есть народ которого козаки гнали, но боюсь меня не поймут :)), гнать со своей земли на которую их не звали — это нормально — время тогда такое было, становление народов и держав. Но должен же быть какой предел жестокости, который ни какой верой и отчизной оправдать не возможно. Такого предела я в произведении не увидел. Вид удалых козаков это да, это мне нравится, но вот вид повальнога пьянства, загула и дебоша тоже мне не по-нутру, как-то не приятно видеть своих предков (ну или рядом с предками, кто уже теперь разберет :)) в таком ракурсе. Описанию жестокости поляков уделяется меньше внимания, но подразумевается, что она есть и мало чем отличается от казацкой. Собственно именно жестокость и притеснения поляков вызывают такой разгул и зверства козаков. Хорошо проиллюстрирована казнь пленных казаков, на которою собирается и стар и млад, как на праздничное представление, и парни ведут своих девушек поразвлечься, ведь их не просто казнят, а будут еще по одному долго пытать и мучить на глазах у публики. После этого зрелища престарелый Тарас собирет ватагу и будет протыкать копьями молодых польских панночек (в отместку за ту которая соблазнила его сына) и бросать в костер их младенцев. Да, жестокие описаны времена...

Интересна позиция автора, в смысле на чьей он стороне, осуждает ли он то, что описывает или поддерживает. Поначалу я как-то затруднялся ее определить, автор просто описывает эпоху и ее нравы. Потом понял — автор однозначно осуждает предательство. Предательство веры, отчизны, своих боевых товарищей, тоже нельзя ничем оправдать.

Думаю выбор есть всегда, или почти всегда. Во всяком случае у Андрия он был. Я не верю в его такую пылкую любовь к практически незнакомой девушке. Любовь проверяется временем, его то и надо было достать Андрею. Он мог попытаться ее защитить, пленить, ну хоть, как это ни банально, убежать с ней, заодно и проверил бы так ли она его любит. Да, все равно могла бы быть трагедия, но тогда бы я его понял и сопереживал бы ему, вместо этого он повернул меч свой против отца своего и брата.

Показательно еще отношение к евреям в те времена. Хоть, как тут уже указывали, звучит это не «политкорректно», но так как автор это описал, то отношение вполне оправдано: тут их топили, тут кто выжил — опять торгует и даже в поход вместе с козаками пошел (???); тут он с козаками торгует и ссуду дает, тут забежал в окруженный город жемчуг продавать и с поляков долги взимать :), показательно, что и поляки их за это не особо жаловали.

Хотя безусловно встает вопрос насколько правдиво автор описал и народ, и нравы, и бесчинства, и пьянство козаков, и представителей еврейской общественности...

Alexandre, 04 мая 2009 г. в 00:49

Перечитывая Гоголя всего подряд (и что только ужасный ФантЛаб с людьми ни делает!) добрался и до этой повести.

Никогда не читал и отрывков; как-то по сравнению с другими рассказами, да ещё и «Мёртвыми душами» и «Ревизором» повесть эта популярностью не пользуется. Вместе с тем, Гоголь есть Гоголь, и здесь есть чему удивться, и на что посмотреть.

Начав с самой личности героя. Перед нами предстает эдакий вечный недоросль, маменькин сыночек и тётушкин племянничек, несообразительный и ленивый, усвоивший некоторые правила порядка, но сверх этих минимальных правил продвигаться не желающий. И жизнь свою растрачивающий бесцельно и бесплодно. В этом отношении «любезный Иван Федорович» прекрасно напоминает Башмачкина, героя повести «Шинель». Но, если у того было хоть какое-то оправдание в виде стесненных денежных обстоятельств, то здесь и этого нет — не богач, конечно, но средства имелись. Так что лишь одна душевная лень являлась причиной отсутствия у героя иных качеств, кроме благонамеренности. А это не та лошадка, на которой можно далеко уехать. Целых 11 лет службы, чтоб из прапорщиков (самый низший чин) перейти в подпоручики — следующий чин! В этом плане, Башмачкин был едва ли не успешнее героя — он был титулярным советником, а это уже третий с конца чин! При том Башмачкин ни на что не годился, кроме как переписывать документы, а значит Иван Федорович не годился и на это!

И в возрасте 38 лет, когда без малого половина его ровесников уже с жизнью распростилась, он все никак не может представить себя женатым; так что, несмотря на благонамеренность, предстаёт перед нами образ скудоумного лентяя, который, в отличие от энергичной своей тётушки, и небольшим своим имением управлять успешно не сможет, и вскорости разорится, если только умным соседям не удастся его успешно женить. Причем тут уж не важно на ком, сойдет и самая засидевшаяся в девках невеста (соседская дочь, с которой его знакомили была уже 25-илетняя, возраст для невесты в те времена весьма почтенный). Но, благодаря мастерству автора, образ героя получается вполне жизненный, и даже местами привлекательный, хотя, вообще говоря, тихих дебилов, говоря по-современному, у нас не любят.

А описания, как всегда у Гоголя — сочные и жизненные, я бывал на Украине мало и только проездом, но здесь — как будто сам трясёшься в этой кибитке, заезжаешь в постоялый двор и наблюдаешь там все картины тогдашней жизни. И прекрасные описания людей — они предстают как живые, и этого у автора не отнять, во всех своих произведениях он мастер изображения характеров.

В общем вывод — герой не понравился, пустейший и, даже, кажется, не совсем вменяемый человечишка, а вот сама повесть — примечательна и интересна, так что любителям Гоголя советую это произведение прочитать. А там уж сами решайте, возвращаться к ней или нет, ведь это, конечно, не «Ревизор».

Doerty, 26 марта 2020 г. в 18:55

Человеческая природа непознаваема, и всё же, как мне кажется, даже самый пылкий патриот в минуты общения со своими детьми или отчаянных любовных мечтаний ощущает- воспользуюсь выражением Честертона, -что боги семейного очага более священны, чем боги государства. Однако мы с детства помним о том, чей акт детоубийства нам обычно преподносят как триумф патриотизма, самопожертвования и справедливости. Максим Рыльский назвал Тараса Бульбу «справедливым и грозным судьёй», в моём советском учебнике по литературе он воспевался как идеальный защитник родного края, доблестный и бескомпромиссный.

Изменилась ли в современной украинской школе подача этого едва ли не наиболее трагичного в отечественной литературе примера конфликта «отцов и детей»? Кажется, мои сограждане, обращающиеся к шедевру Гоголя, больше озабочены тем, сфабрикована ли вторая редакция «Тараса Бульбы» российским третьим отделением или он сам написал её, став агентом царизма, причём рассуждения на эту тему нередко дополняются занятными россказнями о том, будто первую редакцию скрывала от нас советская власть. Должен сказать, мне кажутся достаточно странными эти попытки настоять на украинской идентичности казаков, во второй редакции славящих на все лады русскую землю- можно подумать, столь уж завидна честь быть соплеменниками и культурными преемниками персонажей, изображенных Гоголем, как принявшая человеческое обличье саранча.

Я же уже после первого знакомства с повестью всей душой почувствовал правоту Тарасова сына, решившегося «на дело, неслыханное и невозможное для другого». Неслыханное и невозможное оно и для многих позднейших комментаторов и наших современников. Пускай отзывы об Андрие как об однозначном злодее всё-таки встречаются нечасто (один украинский критик называет его «вероломным, скрытным, похотливым и лицемерным»), общим местом стали фразы о торжестве эгоистического чувства героя, полюбившего дочь польского воеводы, над долгом по отношению к родине и боевым товарищам. Скорее же здесь уместно вести речь не о пренебрежении долгом, а о принципиально ином понимании, в чём этот долг заключается. В отличие от других казаков, Андрий способен увидеть в поляках себе подобных, а не «недоверков», подлежащих поголовному истреблению, способен сделать свой личный выбор, за что ему надлежит сражаться и за что умирать. Возможно, Гоголь создал первый в европейской литературе образ воина, который перешёл на сторону врага, руководствуясь индивидуальным пониманием справедливости, освободившись от навязанных окружением и самой эпохой представлений. Для сравнения можно вспомнить написанную через десять лет «Чёрную раду» Пантелеймона Кулиша, в котором главный герой по первому же отцовскому слову отказывается от намерения спасти возлюбленную, хотя для того, чтобы прийти ей на помощь, даже не нужно было становиться под знамёна неприятеля, и только просит передать обречённой девушке, что «не забудет её и на том свете».

Если бы я был способен испытывать священный трепет к тексту, лежащему за пределами Библии, я бы отнёсся как к Божественному откровению к словам Андрия: «…что мне отец, товарищи и отчизна! (…) Кто сказал, что моя отчизна Украйна? Кто дал мне ее в отчизны? Отчизна есть то, чего ищет душа наша, что милее для нее всего. Отчизна моя- ты!» Впрочем, по сути написанное Гоголем лишь художественно переосмысливает слова из Книги Бытия, заново утверждённые Христом: «…оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть».

AlisterOrm, 09 января 2020 г. в 00:55

В детстве я, конечно, читал «Тараса Бульбу», классе в 6-м, слава Богу, повесть была в полном виде помещена в учебник. Конечно, уловил я немного... только то, что является центральной точкой стяжения всей истории казачье-польского пограничья, главным источником споров вокруг этого произведения.

Думаю, каждый понял, о чём я. О фразе: «Я тебя породил, я тебя и убью».

Однако прежде чем пытаться понять и осмыслить глубокое противоречие этого фрагмента, хотелось бы сказать пару слов и о самой повести.

Гоголь отказался от «Гетьмана», с карьерой «малороссийского Карамзина» тоже не сложилось, но замыслы бродили в неспокойно и противоречивой душе молодого писателя. Ему удалось воплотить некоторые свои идеи в рамках сборника «Миргород», там же была помещена и первая редакция «Тараса Бульбы», короткая, немного скомканная и сжатая. Семь лет спустя Гоголь тщательно перерабатывает повесть, с одной стороны, улучшив её, с другой — несколько ухудшив.

Второй вариант «Тараса Бульбы» написан куда лучше и полнее, чем первый, в нём больше объёма, больше поэзии, больше стиля. Новыми красками заиграло и степное разнотравье, и образы этих воистину титанических фигур из прошлого, и их так называемые «подвиги».

Так Гоголь создал эпический роман, роман рыцарский, как он его понимал. Безусловно, Тарас Бульба — эпический герой, и ему самое место в одном ряду, скажем, суровой фигурой Эгиля Скаллагримссона, «освободителем Иерусалима» Готфридом Бульонским, быть может, Сидом Кампеадором. Это отважный воин, который живёт собственной лихостью и удалью, его счастье — это борьба за богатство с саблей в руке, криками пытуемых в ушах и отзвуками треска сжигаемых католических алтарей.   Это воистину настоящий эпический герой, который вовсе не был близок интеллигенту Гоголю, это чуждый ему человек, чужая ему эпоха. Это мечта, недосягаемая, привлекательная и отталкивающая одновременно. Гоголю прельстит православный уклад казачества, его отвага и бесшабашное мужество. Но его ужасает их разгул, их зверства, все эти описанные им нанизанные на копья младенцы и содранная с ног кожа пленников аккуратно обходится стороной многочисленными интерпретаторами писателя. В явный ужас приводит его и пьяный казачий разгул, в котором теряется ощущение закона, где истребляется вовсе всё человеческое. Но это же общество рождает мужественных рыцарей и защитников веры.

А что Андрий? Раньше мне казалось, что он чужой в казачьем мире, поэтому он и оставляет отца с братом на произвол судьбы, делает свой выбор. Но нет — он казак. Мужественный и смелый рыцарь, отважный боец, верный соратник. Но, в конечном счёте, он перешёл на сторону... сторону чего?

Он вырос из эпоса, и для Андрия мир перестал быть двухмерным. Это уже чисто романтический образ, как говорят, образ «романный», более индивидуалистичный. Он вышел из эпоса, и открыл для себя иной мир — мир красоты и возвышенных чувств. Один взгляд на прекрасную полячку наполнил его сердце ужасом, что эта бесподобная красота может сгинуть, и стал её верным защитником. Он отказался от всего, и стал служить той, что ему действительно была близка — и чума на оба ваших дома!

Почему так? Вспомним, как Андрий вошёл в католический храм Дубны, направляясь к любимой. ведь он почувствовал благодать и святость этого места, звуки усталой молитвы и перебирание клавиш органа проникло в самые глубины его души. Именно в этом месте молодой казак примирил в своей душе православие и католичество. Он научился главному, что их объединяет — состраданию, мягкости, той самой «нежбе», которую так презирает удалой отец. В его душе это главное. Именно поэтому во второй редакции Гоголь существенно смягчил гибель Андрия, и сделал её более красивой и трагичной... и более непримиримой для отца.

Однако тут и завязывается узел конфликта, поскольку Андрий всё равно несёт ответственность за свою кровь, родство, товарищество. С точки зрения этих парадигм он, конечно, предатель, и его гибель вполне заслужена. Эпическая традиция, да и просто воинские обычаи не терпят предательства.

С этих точек зрения и можно смотреть на гибель Андрия, и мы не найдём ответа, как же правильно — каждый действует в рамках своего мировидения. И каждый читатель должен решать сам, как же нужно было поступить Тарасу. Уже по ответу на этот вопрос мы поймём, что за человек перед нами. Как в своё время говорил Даниил Гранин режиссёру Владимиру Бортко, убийство Андрия — ещё большее предательство, ибо собственная кровь куда важнее Родины. Возможно он прав, но могут быть и иные точки зрения.

Николай Гоголь написал сложную повесть, которая не поддаётся однозначному толкованию, и не указывает, как жить в этом грешном мире. Она попросту создаёт два мифа, которые столкнулись друг с другом, и обрушили на читателя настоящий поток мнений и интерпретаций. В любом случае, ответы каждый будет искать сам.

vikusiana, 03 июня 2010 г. в 10:32

Чтобы принять суть повествования, надо конечно в первую очередь понять в какое время происходили события. Времена смуты, переходный момент между степной дикостью и развитым городом, в наши дни такое конечно неприемлемо.

Казаки рвутся в бой, кровь их бурлит и нет мочи сидеть на попе ровно, когда кругом такое безобразие то твориться. «Вот пропадает даром козацкая сила: нет войны!.. Вот старшины забайбачились наповал, позаплыли жиром очи!». Еще в самом начале книги душа матери Остапа и Андрия рвется на части, автор дает ясно понять, что на первый и последний бой подбивает отец сыновей своих. А сыны уже порождение нового поколения, стандартная тема отцов и детей. Особенно младший Андрий, ему ярый патриотизм уже не ведом, старший Остап идет за отцом, бьется на смерть, стойко терпит пытки палача в основном ради мужицкой чести и отца, чтоб не разочаровать старика, нет в его голове «защитить веру, родину».

Нельзя считать положительным героем Андрия, он трусливый предатель. Не любовь у него к полячке, а страсть и помутнение слабого рассудка. Любовь, ради которой можно предать отца не появляется за одну бурную ночь с незнакомой дивчиной. «И погиб козак! Пропал для всего козацкого рыцарства!…Вырвет старый Тарас седой клок волос из своей чуприны и проклянет и день и час, в который породил на позор себе такого сына». Ну как можно идти с мечом на своих же, еще вечером бывших друзьями и близкими!? Он не от ужаса творимых казаками бесчинств ушел, не пацифистом он стать хотел, ну кого он защищал, я вас умоляю Alexandre!? У него мозг в нижнею часть тела стек. «Не вытерпел Тарас и закричал: «Как?.. Своих?.. Своих, чертов сын, своих бьешь?..» Но Андрий не различал, кто пред ним был, свои или другие какие; ничего не видел он. Кудри, кудри он видел, длинные, длинные кудри, и подобную речному лебедю грудь, и снежную шею, и плечи, и все, что создано для безумных поцелуев». Усё! И ничего больше ему не надо было. Тараса можно не понимать, убийство в любом виде, а особенно детей родных я не оправдываю, но соглашаюсь с dydyka «Очищение смертью», в те кровожадные времена это было по совести Тараса, у него, правдолюбца, в голове не укладывалось поведение сына, не он, так другие бы казаки увидав Андрия в польском окружении его бы убили, эта смерть была бы куда жестче и позорней, судьба его была ясна.

Жаль по-человечески Тараса, сильного духом и телом казака, помешанного на войнушке, не знающего как жить без боя, да, может с нашей современной точки зрения во многом он был не прав, но по законам того времени, он был олицетворением бравого Казака. «Терпи, козак, – атаман будешь! Не тот еще добрый воин, кто не потерял духа в важном деле, а тот добрый воин, кто и на безделье не соскучит, кто все вытерпит, и хоть ты ему что хочь, а он все таки поставит на своем». Он не отступил от моральных принципов даже держа в руках оружие направленное на сына. Не мог он поступить иначе, не мог понять старый воин, как можно быть таким слабым на передок, что даже перед лицом смерти и праведно злого отца он думает только о красоте полячки, с которой и двух слов не связал «Я тебя породил, я тебя и убью! – сказал Тарас... Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев – это было имя прекрасной полячки».

И не надо говорить здесь о великой любви, единственная искренняя любовь в этой книге, это любовь бедной матери-старушки к сыновьям.

alex2, 19 июня 2008 г. в 02:04

Видимо, уже в детстве моя душа тянулась к чему-то тайному, мистическому, иррациональному. Иначе как объяснить то, что одно из наиболее сильных впечатлений детства на меня произвело прочтение фантастических произведений Николая Васильевича Гоголя, и, в особенности, повести «Страшная месть».

Гоголь для меня — не просто классик русской литературы. Ведь несколько лет своей жизни он прожил в моём родном городе Нежине и обучался в Гимназии высших наук, которая через сто семьдесят пять лет, будучи уже Нежинским педагогическим институтом, принял в свои аудитории в качестве студента и меня. Надо думать, что эти годы тоже повлияли на формирование личности будущего писателя.

Ночь. Это то самое время, когда лучше всего раскрыть томик Гоголя и погрузиться в мистический, волшебный, захватывающий мир, открывающийся нам. Надо, чтоб вокруг не было ни души и ни звука, кроме тех, ночных, раздающихся непонятно откуда, шорохов и скрипов. Тогда впечатление от чтения многократно усилится. Тоска и печаль, охватившие вас, будут просто вселенскими, а мороз по коже — самый что ни на есть сибирский.

Что же в этой повести так привлекает? С одной стороны — атмосфера полной беспросветности и фатальности. Главные герои словно по накатанному пути идут к печальному концу, и ничто не в силах этому помешать. Ряд ярких образов, созданных фантазией Гоголя, подчёркивают эту атмосферу, язык, живой и яркий ещё и сейчас, делает композицию произведения богатой и разносторонней. Но нельзя не отметить и прекрасных, достойных лучших творений литературы описаний природы, — всем знакомых строк. Итак, здесь есть и чем полюбоваться, можно сполна вкусить красоту художественного слова, словно бы остановить повествование, замереть на миг и представить в своём воображении картину великой реки — нашего Днепра.

Предательство — веры ли, страны или товарища — вот что почитал Гоголь страшнейшим из грехов. Но любой грех не останется безнаказанным, если не на земле, то уж на Высшем суде — непременно. Именно это, как мне кажется, и послужило главной идеей повести. Предательство не принесёт счастья, и может в будущем обернуться многими бедами для виновных и невиновных. Сперва можно не понять, зачем Гоголь обрушивает столько горестей на своих героев, зачем существует такое Зло, и лишь в конце повести, «слушая» песнь старого бандуриста, мы, наконец, всё понимаем. Скажу честно, именно это место в повести производит на меня сильнейшее впечатление, во время его прочтения прямо таки оторопь берёт и мурашки ползут по коже. Да, иногда месть может быть действительно страшной, страшней проступка, следствием которого она стала.

be_nt_all, 19 октября 2007 г. в 10:23

Когда я был совсем молодым и зелёным, мне казалось что Гоголь в этом романе слишком карикатурен, и описывая своих помещиков многое преувеличил. Потом я вырос, повидал жизнь (хотя по прежнему считаю себя достаточно молодым) и понял что это не так. Гоголь был добрым человеком, он лишь смягчил острые углы да кое-где, живописуя картины нашей жизни взял краски поярче. А так — всё с натуры. И за 150 с лишним лет с душами как то на Руси лучше не стало . Книга для обязательного чтения. Хотя, наверное, не для школьной программы — в 16-17 лет эта книга кажется не тем, что она есть на самом деле.

SleepyDragon1988, 21 июня 2022 г. в 16:24

Главная беда Тараса Бульбы — то как определяют его жанр.

Это не историческая повесть, не исторический роман. Это — героический эпос.

И многие вопросы отпадают сами. Ибо закон жанра определяет все смыслы. Главный герой — Герой. Все отсальные — его враги. И нельзя обвинить ни Гоголя, ни его произведение в юдофобии и ляхофобии, как нельзя обвинить Одина в жестоком обращении с великанами или Беовульфа в том, что он оторвал Гренделю руку. Никто, читая Беовульфа, не сострадает Гренделу, не разделяет его страданий. А вдруг он ранимое создание, которому просто мешали крики и песни. До боли невыносимо мешали? И он просто хотел покоя и чтобы боль прекратилась, а убивать и вовсе изначально не хотел никого. Кто не понял — я про голливудскую трактовку Беовульфа от Земекиса 2007 года, жанр которого фентези. А вот оригинал — героический эпос.

Жиды и ляхи в Тарасе Бульбе — это великаны и драконы или прочие чудища. Тарас не жесток — он Герой. Практически сказочный. И концовка поэтому не трагичная — а героическая. Герой пал смертью храбрых, почти как герои вышеупомянутых скандинавских мифов развеялся пеплом над рекой. И обрел бессмертие в сказаниях и песнях: «...вспоминая своего атамана», — об этом последние строки.

AlisterOrm, 08 января 2020 г. в 00:20

Господа, да это ж эпос! Самый что ни на есть всамделишный эпос, не хуже «Тараса Бульбы», со своим развитием, завязкой и кульминацией. Масштаб, правда, другой, но что вы хотите от провинциального малоросского города Миргорода, и двух весьма, гм, оплывших дворян? Сражения Ахиллеса с Гектором?

Отчего вдруг дружба переросла в лютое противостояние?

Да ведь они счастливы в своей ненависти друг к другу! Внезапно неприязнь и вражда наполнила их вялые и довольно скучные жизни смыслом и сильным чувством, подстегнули их фантазию и отвагу. Какие они «телеги» написали местному судье, это же настоящая поэзия, написанная с выдумкою и изяществом. А подпил гусиного хлева глубокой ночью обыкновенною пилой? А свинья, укравшая документ? Это же великие поступки, самые великие, на которые способны эти карлики духа!

Самое интересное, что эта игрушечная вражда стянула к себе внимание всего города, все горожане искренне пытались примирить двух бывших друзей, как будто от этого зависит душевное здоровье всего Миргорода. Действительно, скучно на этом свете, если обыкновенный «гусак» может привлечь внимание такого количества народа...

Так что наш добрый друг Антон Палыч был в кои веки не прав. Ржавое ружьишко-то так и не выстрелило. Время ружей и сабель для этих дворян уже прошло — настала эпоха бумаг и перьев, причиной дуэли за честь становятся свиньи и гусаки. Воистину — скучно на...

martinthegod9, 13 февраля 2017 г. в 23:49

Дауншифтинг в чистом виде. Прекрасный образ Акакия Акакиевича Башмачкина при перечитывании очаровал меня с первых страниц. Этот персонаж настолько самодостаточный и обтекаемый, настолько выпуклый и оформленный, что ни на секунду не сомневаешься в его подлинности. А таких Башмачкиных я видел очень много, да и сам иногда в мыслях Башмачкин, когда хочется тупо никуда не двигаться, забиться в свой маленький темный уголок, свернуться калачиком и радоваться тому, что имеешь. В эпоху нынешних вебинаров и тренингов личностного роста позиция Акакия Акакиевича выглядит очень слабой и ущербной. Вспомните, как его начальник на работе хотел предложить ему переписать текст с какими-то минимальными исправлениями (с больших букв на маленькие, или что-то схожее), так наш герой и этого испугался. Ему комфортно жить своим минимумом. И если во многом прочем его можно простить, то, допустим, за то что он не согласился хоть немножко напрячься — отнестись с одобрением трудно. Подумалось мне при чтении, что есть две крайности персонажей в литературе — Акакий Акакиевич Башмачкин и Мартин Иден. Один, сломя голову, рвал и метал, а другой не хотел пошевелить хоть пальцем, не от лени — от боязни.

Личность должна быть разносторонней. Нельзя уходить ни в одну лишь работу (что я всё чаще замечаю по своим сослуживцам), ни во что-то единственно другое. Когда человек «сужается», появляются вот такие вот ценности, как шинель. Да, описана она классно. Но ведь такие вещи, как шинель, они не вечны и очень хрупки. Ценность должна быть внутри человека. Забавно, что когда я читал о приобретении Башмачкиным его шинели, то представлял на месте шинели, например, дорогой автомобиль, который всю жизнь хотел купить какой-нибудь парень. Да, он придает уверенности, спору нет. Но это не самоцель. Шинель снимается, машина разбивается. Важным остается то, что в тебе. Да и твою суть шинель не сможет поменять. Отличная мораль. А вот концовка не произвела столь приятного впечатления. Ощущение, что автору нужно было волшебно закончить историю и оставить главного героя в воздухе (то есть призраком), чтоб он как бы продолжал находиться среди нас. Но я всё больше осознаю, что мистика Гоголя — не моё.

Эспери Ахэ, 28 июня 2015 г. в 17:58

Во времена многочисленных кино-оборотней, смазливых вампиров и сексапильных ведьмочек голливудского разлива хочется обратиться к истокам. К повести, с которой, по сути, по планете и начал шагать «добрый старый хоррор». Возможно, эта книга в чем-то простовата. Не льются кровавые реки. Не слетают сотни голов. Но!!!

У Николая Васильевича нет ни одного лишнего слова, ни одного картонного персонажа. Возможно, мы не найдем в этой повести какого-то глубокого, малопонятного философского смысла, однако идея, преподнесенная в ней, не стареет с веками: самый главный страх находится не в полумраке старой церкви, а во мраке собственной души.

olala735, 29 апреля 2014 г. в 15:52

Книга о жизни на Руси, о русском человеке. Все характеры яркие, такие разные, но такие похожие... Лень, любовь к праздной жизни, пьянство, коррупция... Читаешь и диву даешься, ведь ничегошеньки не изменилось в России... Весь список героев Гоголя окружает нас и теперь... Ноздревы, Охлобуевы, Тентетниковы... Особенно впечатлил Костанжогло. Напором своим, ответами на многие вопросы, актуальными и по сей день. Он, и еще Муразов, единственные живые две души во всей книге, непонятно каким образом затерявшиеся в этом аду... А подлец Чичиков, так сказать жертва обстоятельств, редкий подхалим, очень актуален в наше время. И вообще, писать книгу от лица отрицательного героя, да о насущных проблемах России того времени — да, это был поступок в то время, когда все читали о приключениях возвышенных героев. Я рада, что книга была перепрочитана мною в сознательном возрасте, она заиграла новыми красками, будучи школьником ценности данного произведения не понять...

ivan2543, 16 августа 2011 г. в 20:35

Точно уже и не помню, когда я первый раз прочитал «Ревизора». Помню, что это было на летних каникулах, на даче, в жаркий день. Скорее всего – между 7 и 8 классом.

Однозначно, «Ревизор» — лучшая сатирическая комедия XIX века, а может быть, и до сих пор. Вроде бы и сюжет достаточно прост – такие случаи бывали и до публикации и постановки пьесы, но даже и после. Идея, правда, не гоголевская – завязку сюжета подсказал Гоголю Пушкин, описав целых три таких эпизода, один из которых произошел с ним самим. Но для автора это, в общем, типично – Гоголь обычно всегда, создавая свои произведения, базировался на каких-то источниках – сначала на народных сказках и легендах («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Вий») а потом на рассказах друзей и светских анекдотах («Шинель», «Коляска»). Но главным оказался не сюжет, а раскрытие всей галереи провинциальных чиновников со всеми их хитростями и злоупотреблениями. Злоупотребление властью и коррупция, к сожалению, долго еще, а может быть и вечно, будет оставаться актуальной темой. Цензура комедию пропустила – «Ревизор» не содержал ничего антигосударственного, по сути. Но общественный резонанс произведения был чудовищной силы – негативная реакция многих критиков даже вызвала у автора депрессию. А зря – радоваться надо было, комедия на 100% попала в болевую точку российского общества.

Самые яркие и памятные эпизоды – это вранье Хлестакова о его петербургской жизни и финал пьесы с чтением письма Тряпичкину. Но на самом деле это индивидуально, в «Ревизоре» нет ничего лишнего или слабых мест, эта вещь вся наполнена, как сейчас говорят, драйвом. Для достижения такого эффекта автору даже пришлось сократить первоначальный материал – удаленные из окончательной редакции сцены я читал, и точно – действие в них все же провисает, так что Гоголь был справедлив. Для комедии это вообще очень важно – не сбавлять обороты, не сбиваться с ритма веселого безумия.

Что до толкования финала пьесы – мне все же по душе самое распространенное, социальное ее толкование. Впоследствии автор начал обозначил в ней второй смысл – религиозный и философский, но лично мне эта вера в окончательную небесную справедливость кажется какой-то неутешительной. Неужели только ужасы Страшного Суда могут заставить человека быть порядочным и раскаяться в грехах? Мне, например, кажется, что для пробуждения совести в человеке не нужны какие-то туманные мистические угрозы, тем более в такой отдаленной перспективе. Впрочем, это уже не о «Ревизоре», а о «Развязке «Ревизора»» — совершенно другая тема.

Достоинства произведения:

беспощадное высмеивание чиновников-взяточников и прочей подобной им публики;

смелая и яркая картина погрязшей в злоупотреблениях власти «на местах»;

раскрытие мелких человеческих типов с самыми разнообразными пороками;

вечная, к сожалению, актуальность;

«смешнее чорта» — это точнейшее определение;

зашкаливающий уровень меметичности – почти каждая реплика растаскана на циататы.

Недостатки: не выявлено.

Итог: эталон сатирической комедии. Возможно, недостижимый.