Тема: «Практические аспекты, а также романтика и эмоциональный антураж парусного кораблевождения – для космических аппаратов будущего и обычных парусников прошлого, портовые байки и мифы». Идея: НЕ усматриваю таковой. Текст воспринимается скорее в качестве «ностальгически-прогностического» мудрствования на вечные темы о суровых буднях моряков и астронавтов и т.п. ФантДопущение: «Запуск вблизи крупных тяготеющих масс специфических двигателей будущего может вызывать пространственно-временные коллизии, и тогда – вполне возможны перемещения во времени».

Субъективный фактор (нравится/не нравится): желания перечитать – нет, текст особого впечатления не произвёл. Особой художественной ценности – не усматриваю, авторских находок в сюжете, стиле, настроении, языке произведения, характерах героев – также не отмечаю. Текст достаточно традиционен по отношению к своим аналогам.

Убедительность – минимальна: «…чисто условная тема (идея) идея. Такая тема (идея) ничем не обоснована, она может противоречить общеизвестным фактам, быть сказочной, метафоричной, условной – и т.д., и т.п. Автор и не пытается убедить читателя в подлинности как фактурного, так и эмоционального фона…». Человековедческая ценность – минимальна: «…чисто бытовая ситуация или идея, относящаяся к человеку (обществу), но не содержащая элементов поведенческой новизны (или, точнее, редкости), в частности, известная человеческая ситуация, без изменений «разыгранная» на фоне реалий «душевных перекрестков сознания»…». Новизна — отсутствует: о перемещениях во времени в связи с особенностями космического транспорта – написано множество иных фантТекстов ранее, а уж о романтике мореплавателей и астронавтов – вообще можно умолчать («…тема (идея) использована повторно «одно к одному» или перекрывается более ранней и более полной реализацией (в другом произведении, в целом ряде произведений)…»).

Особых претензий к грамотности, корректности, адекватности, ритмичности и целостности текста — нет. За исключением одного: концовка текста стала абсолютно очевидной уже где-то в конце первой трети, посему оставшиеся две трети – изобилуют смысловыми повторами (так и хотелось сообщить автору: «…да понял я уже, понял, хватит намеков и деталей…»). Посему Ритмичность и Целостность – весьма далеки от статистической нормы.

Итого: почти всё – формально – есть, но всё – в глубоком минимуме

Ван — профессиональный моряк, знающий толк в управлении парусным кораблем. Но в далеком будущем в ходу совсем другие корабли — космические. Правда, управляются они теми же парусами, только уже солнечными. Похоже, Ван — единственный на свете человек, кто плавал на настоящих морских кораблях. И в будущее он попал при весьма интригующих обстоятельствах... Тонкий намек на «Летучего голландца» дает нам основание подозревать, что временнЫе аномалии и раньше происходили по вине аннигиляционных двигателей из будущего. Корабль Вана «Диосия», судя по всему, стал последним в ряду таинственно исчезнувших из своего времени. Оказавшись в будущем, капитан так и не смог принять «солнечные паруса» звездных яхт, оставаясь верным древней технологии преодоления расстояний. Именно в этом и суть истории: каждому времени — своя романтика и менять ее на что-то иное — всё равно, что продавать собственную душу. Разве может что-то в космосе сравниться со свежим ветром, надувающим корабельные паруса? Ведь «солнечный ветер» — это и не ветер вовсе, а просто поток заряженных частиц из звездной короны. К тому же, весьма вредный для здоровья — недаром звездные корабли закрываются от него мощным щитом отражательных полей. Такие «плаванья» по звездному морю настоящего моряка не прельстят. Поэтому Ван и остается на берегу, превратившись в живой талисман для местных космических дальнобойщиков. А то, что он из другого времени, только делает его более значимым. Как и любого первопроходца из эпохи Великих Открытий.

------------

РЕЗЮМЕ: лирическая история о кораблях и парусах — морских и космических. А также — о верности своему призванию. Написано красивым поэтическим слогом, совсем нехарактерным для неулыбчивых работников милиции (ныне — полиции).

Наверно, постапокалипсис самая популярная тема в современной отечественной литературе. Врожденный пессимизм явно сказывается на умах россиян, а окружающая реальность только придает реалистичности постапокалиптическим ландшафтам матушки России.

Большинству читателей, да и авторов, хватает книжек о Чернобыльской АЭС или чего-то подобного. Закрытая зараженная зона, аномалии и полчища мутантов. Но нашему сегодняшнему герою хватило совести не бултыхаться в общей луже, а постараться из нее выбраться и перебраться в другую, почище. Речь о Вадиме Вознесенском, белорусском писателе-любителе (любителе по его словам) и его дебютном романе «Евангелие рукотворных богов».

Само название романа настраивает на определенный лад. От автора ждешь чего-то пафосного или чего-то философского. С пафосом у Вознесенского не получилось, да он и не хотел, наверное, а вот философии тут больше, чем самой книги. Проще говоря, в начале каждой главы автор вываливает на читателя несколько абзацев своих мыслей о чем-то пустом и непонятном, а когда обескураженный потоком сознания книголюб, старается осмыслить смысл этих абзацев, Вознесенский тут же переходит к повествованию. Удар под дых, дамы и господа.

Бог с ней, с философией, у каждого человек свои взгляды и он вправе их высказывать, даже посредством книги, но покупая эту книгу, мы рассчитываем почитать что-то интересное и запоминающиеся или что-нибудь легкое, наполненное пресловутым экшеном. «Евангелие рукотворных богов» ничего из этого купившему ее человеку не представит. Хотя пролог настраивает совсем на другой лад. Пустыня, отступающая армия, преследуемая врагом. Но в первой главе всего этого след простыл. Как и во всем романе. Вроде, уже прочитано полкниги, а о чем она так и не понятно. У нас есть вроде как герой. Зовут Рахан. У него есть прозвище Ключник. Он олицетворяет собой прошлое. Довоенное прошлое. Разумеется, мир лежит в руинах из-за Войны (само собой Войны с большой буквы), цивилизация людей медленно встает на ноги, иногда встречая полезные изобретения прошлого. Вот и все что мы узнаем о сюжете, примерно прочитав две трети книги. Нет, конечно, там есть пара событий. Рахана находят полумертвым какие-то сельчане, но благодаря своей сверхрегенерации (он как никак был спецназовцем до Войны) он остается жив. В благодарность сельчанам, он спасает местного сына старосты Ванко, от мародеров, которые вырезали всю деревню.

Вот и болтается по миру Рахан и Ванко в компании одного из мародеров, которого, точнее которую Рахан пощадил. Имя ее Стерва. Обычное такое женское имя. Как после этого серьезно относиться к произведению Вознесенского решать должен каждый сам. Для чего они болтаются по миру мы узнаем только, когда прочитаем две трети книги. И в голове от прочитанного не остается и следа.

Последняя треть книги выполнена в классическом стиле. Собираем отряд и идем в Мордор выбрасывать кольцо. Вместо отряда Рахан, мальчишка Ванко, Стерва мать ее так, адвокат, чувак с глефой (наверно, Перумов) и сумасшедшая девушка, которая якобы с Раханом как-то связана. Вместо Мордора, какая-то гора, а потом и бункер. Вместо глагола выбрасывать, глагол убить. Вместо кольца звезда. То есть, отряд оборванцев идет на гору, а потом в бункер, чтобы убить звезду. Вот вам и сюжет.

Но замысел автора был явно не в том. Вся соль в той самой звезде, которую надо убить. Вознесенский пытается сыграть на смеси науки и магии, грубо говоря. В тексте постоянно проскальзывают намеки на драконов, на богов, на что-то сверхъестественное, в общем. Но все это разбивается об нерушимость науки и научных решений. Видимо, философские вступления должны были настроить читателя на внутреннюю борьбу веры. Ведется ли в книге речь о чудесах или о технологиях? Да все равно нам, честное слово. Бездарная попытка.

Если отбросить философские вставки и то, что какая-то цель у героев появляется только ближе к концу, получается стандартный такой авторский стиль. Ничего особенного, но и от прочитанного не тошнит.

Раздражает другое, Вознесенский оставил столько оборванных сюжетных линий. Например, вначале книга возникла проблема с волколаками, эти мутировавшие волки начали нападать на деревни. Глазами одного из них иногда видел Рахан. А как людные края наш герой покинул, так и автор просто забил на волколаков. Ну были и были, черт с ними.

Боевые сцены редки и скоротечны. Ну и как в отечественной фантастике без арбалетов? Даже в «Евангелие рукотворных богов» их пропихнули. Дело, конечно, не в них. Автор просто не заострял внимание читателя на боевке. Это, в принципе, не страшно, но когда в книге и так ничего не происходит, то от этого становиться скучно. И грустно.

В целом, чувствуется какая-то незаконченность во всем произведении. И сюжетные нити оборвались, и попытка сыграть на противопоставлении чудес и технологий какая-то несуразная, никакой эпичности, а одна только серая масса из букв и мыслей, которые Вознесенский не удосужился соединить в целостное произведение.

Что главное в романе постапокалиптической направленности? Атмосфера. Это, наверное, скоро в школе будут проходить. Чувство безысходности и прочие грустные вещи. Человечество, все-таки, умирает. По началу, автору удалось показать, что дела у людей хоть и налаживаются после Войны, но все равно не очень. Чуть ли не в феодальное время нас отбросило.

Картину постапокалипсиса в «Евангелие рукотворных богов» портит сам Вознеснский. Вместо того, чтобы поработать над атмосферой он выплескивает на читателя свои мысли, которые, опять же, имеют права на существование, но в другой книге. В мемуарах, например. Погружение в роман не происходит, герои эмоций не вызывает, разве что очередной удар ладонью по лбу сопровождает прочтение имени Стерва. Да какая тут атмосфера?

Раз нет атмосферы, то и с миром будут проблемы. Что читать о какой-то там экспедиции, которая во время Войны была в тайге, и конец цивилизации настиг ее там? Нет, отдельную книгу об этом читать можно, но когда эта история удостаивается лишь пару страниц, а герои заглядывают в эту экспедицию (превратившуюся уже в небольшое государство) лишь чтобы поиграть мускулами с местными монголами, то от всего этого хочется выть на луну. Это никак не влияет на сюжет книги, да даже если бы влияло, то лучше от этого бы не стало.

Присутствие в книги мутантов тоже особо никак на сюжет не влияет. Были бы они, не были, сюжет, опять же, не поменялся. Все действия героя на сюжет вообще не влияют. Ну кроме того что он прет к цели как ржавеющий танк, минуя картонные декорации, которые для него возвел его создатель автор.

Раз уж совсем остальным не задалось, то в плане проработки персонажей чуда ждать не стоит. Главный герой Рахан, обычный превозмогающий боль и невзгоды суперсоладт, который должен спасти мир, потому что он может. И должен, наверно. В любом случае, эмоций этот суровый мужчина не проявляет, говорит по праздникам. Бывают такие люди, но на роль главного героя в книге они явно не подходят. Странный выбор, мистер Вознесенский.

Есть у нас еще Ванко. Достал он нас уже давно. Обычный мальчик, спасенный Раханом и увязавшийся за ним, ибо больше некуда. Ну и все. Большего про него ничего не скажешь. Как и про остальных. Когда шестерка героев собирается вместе, то порой, не понятно кто что говорит, все они так одинаковы. Только Стерва иногда вызывает острое желание извиниться перед человечеством, за прочтение ее имени. По понятным причинам.

***

Тут даже не зачем писать что-то под чертой, которая мысленно отделяет рецензию от итога. Руки просто опускаются. Можно написать стандартное: бестолковая книга о пустых героях, в которой ничего не происходит. В общем, «Евангелие рукотворных богов» послужила для Вознесенского трибуной, с которой он делится с миров своей философией.

Опишу этот рассказ одной фразой самого автора из этого же рассказа — «фальческая фантазия»

У меня все, ни особого интереса ни положительных эмоций не вызвал сей текст. Как его не отсеяли составители сборника, не знаю..

Все хорошо, все к мест, но зачем там медик?! там никто не болел больше обычного. На кой?!

Шикарный и крайне атмосферный рассказ, первый, по-настоящему лавкрафтовский в сборнике. Такой тягуче-безумный, с поправкой на более позднее время и более высокое техническое развитие. Внутренности подлодки, взаимоотношения членов ее экипажа, и то сумасшествие, что творится на борту, прописаны мазками, но очень точными, яркими (пусть яркость эта, цвета самой глубокой океанской впадины). Здесь все на своих местах и все не случайно. Даже имя связистки играет на атмосферу. Единственное, чего не понял — на кой, все же, им был нужен медик? Но рассказ от этого хуже не стал.

Достаточно странный рассказ. Я отнес его к категории хоррор. Такой себе русский хоррор. С милицией вместо полиции и славянским менталитетом. Но от того, что я отнес его к категории хоррор, рассказ понятнее не стал. Нет, я прекрасно понимаю сюжет, его рваное повествование, моральный выбор героя с говорящей кличкой Морг. Я не понимаю, что автор хотел сказать. Хотел ли он, чтобы мы испугались или хотел, чтобы сочувствовали? Стоит совсем немного сместить акценты и из литературы ужасов рассказ перемещается в литературу реалистичную. Ведь все может происходить в воображении главного героя! Факты смертей – совпадение (согласитесь, что сотрудник милиции чаще сталкивается со смертью чем, скажем, билетер), остальное – психологическое расстройство. Тут уж можно главному герою посочувствовать и рекомендовать обратиться к специальным врачам.

Автор поднял хорошую философскую проблему: Все когда-нибудь возвращаются. Хотя в книге другого автора есть утверждение: Никогда не возвращайтесь по своим следам. Я все же сторонник не возвращения. Если человек отправился в путь, он должен идти вперед и только вперед и всегда стремиться достичь недостижимой линии горизонта. А рассказ скорее больше похож на эмоциональное возбуждение перед дальней дорогой, дорогой в несколько лет, когда все чувства обострены и так легко поверить в Летучего голландца.

Они — жалкие боги окраин, живущие в сказках и мифах. Они — ничто без поклонения, без молитв и подношений. Они так изголодались по жертвоприношениям, что жажда мешает им рассуждать разумно. Более того, волю к действию сохранили лишь те, кто никогда не боялся замарать руки. Во главе с Танатасом.

Простенькая, но «вкусная» версия начала Велкиой Отечественной Войны.

Книга очень даже не плохая. Главный минус — автор очень перемудрил с концепцией, много всего намешал вместе, и похоже сам запутался в повествовании. К концу рассказ превращается в кашу и мешанину. Но если завтра вдруг выйдет продолжение, возьму непременно.

Сумел же автор заболтать микрорассказ до такой степени, что в середине перестаёшь понимать, что происходит, и кто что говорит. А ведь достаточно сократить рассказ на треть (с 6 до 4 тысяч знаков), и всё будет нормально.

Довольно интересное произведение. Интересное в том плане, что в нём сочетаются довольно оригинальная задумка и более чем средненькое исполнение.

Сама концепция мира «Механиста» — прекрасна.

Сюжет дешёвого боевика в стиле комиксов для совершеннолетних — отвратителен.

Инфантильный идиот-протагонист, его спутница-латентная шлюха и несколько десятков персонажей второго плана, плоских настолько, что сказать про них даже нечего.

Да, забыл сказать про сверхспособности героя. Нет, я не про те сверхспособности, которые позволяют ему настраивать механизмы биополем, вовсе нет. Я про те сверхспособности, которые позволяют ему побеждать всех врагов с минимальными последствиями для себя лично (синяки, разбитые губы и сломанные носы не в счёт), предугадывать все действия своих соперников, а потом с удовольствием растекаться в розовую лужицу у пары прелестных ножек (причём даже не раздвинутых). Всю книгу идти туда не знаю куда, делать то не знаю что, затем неизвестно зачем... к этому нужен особый талант :)

В общем, если бы не мир, в котором происходит действие, получился бы обычный третьеразрядный трэш.

А с миром — над книгой можно подумать. Разумеется, если выкинуть из неё все потуги автора и сосредоточиться на концепции собственно вселенной.

Надо признать, товарищ Kuntc во многом прав. Особенно насчет графомани в «Евангелие РБ». Возьмись я за него сейчас — всё было бы изложено совсем по другому. И в виде дилогии. И пускай бы мучился читатель целых две книшки.

Однако — есть так, как есть, и в этом есть своя прелесть. Всегда можно открыть книгу, понастольгировать и свериться, как делать уже не надо — свои ошибки, они, понятно, ближе к телу.

Но, то, что Kuntc называет «переходящей границу разумного недосказанностью», это у автора будет всегда — в прошлом, настоящем и будущем. Так что — терпите.

Или — не читайте.

PS А вот подправлю-ка я рейтинг — десяткой себе любимому. Уж не обессудьте за махровый нарциссизм и субъективность.

«Механист» — это не прямое продолжение «Евангелия рукотворных богов», хотя один из главных героев прошлой книги также принимает участие в событиях, а некоторые темы получают свое развитие. Действие здесь происходит спустя несколько сотен лет после событий первого романа. Человечество оправилось от всемирной катастрофы, на территории Сибири возникло крупное государство, жизнь людей постепенно налаживается, а те несколько человек, что в давние времена приняли поход к горе Белухе, ныне считаются героями легенд. Убийца Драконов, Менестрель… Технологии прошлого теперь под запретом, а людей, способных управляться с техникой прошлых столетий, называют чернокнижниками или механистами. К их числу принадлежит и главный герой этой книги по имени Виктор.

В сравнении с «Евангелием» написано чуть лучше, живее, ярче. Стало меньше лишних словоизлияний, чуть богаче фантазия и удачнее боевые сцены. Но ничего отличительного лично я в «Механисте» не нашел; среднестатистическая фантастика и даже похуже этого указанного уровня. Единственно по-настоящему заинтересовавшие меня моментами в «Механисте» оказались та самая легендарность, мифологичность, главных героев из «Евангелия», да громоздкая Машина, что появляется в финале.

Слегка напоминает романы Павла Корнева по причине принадлежности к технофэнтези, а также похожей манере описания бытующих в этом мире технологий. Описание неудачное. Как и Корнев, вместо того, чтобы четко изложить принципы действия того или иного объекта, Вознесенский начинает накручивать вокруг предмета множество терминов, разобраться в общности которых способен разве что сам автор. Это на пользу произведению не идет. К сожалению, магия механистов, на которую я возлагал большие надежды, и которая могла стать «изюминкой» книги, так же где-то затерялась на просторах страниц и себя никак не проявила. Способность чинить огнестрельное оружие да музыкальные шкатулки – на этом, собственно, почти все и заканчивается.

Главным же недостатком «Механиста» я считаю переходящую границу разумного недосказанность. Эта книга строится по тому же принципу, что и «Евангелие»: поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. Герои романа отправляются в странствие, обычный квест. Но какова цель этого путешествия Вознесенский скажет очень не скоро. По этой причине большая часть книги воспринимается просто как набор бессмысленных событий. Представьте себе «Властелин колец», в котором нам не говорится ни слова о Сауроне и кольце, и о том, куда и зачем идет Фродо. Какой же тут может быть интерес?

Мутный и унылый русский постапокалипсис. Вознесенский, кажется, собрал в этом романе все то плохое, что обычно встречается в книгах начинающих писателей.

Прежде всего, это, конечно, многословие и словоблудие, когда причастные и деепричастные обороты выстраиваются в десятиэтажные конструкции, грозясь похоронить под собой малейшие признаки внятного письма; обычные же явления, на описание которых достаточно нескольких точных слов, со всех сторон обрастают пояснениями-уточнениями. Далее бодрым шагом идет открытие прописных истин и размышления о пустых вещах на таком же пустом месте. Конечно же, множество слов с Большой Буквы: Тьма, Свет, Душа, Бледный Всадник Апокалипсиса – почти каждое небольшое вступление перед главами начинено этими образчиками. И обязательно тексты любимых песен, под которые рвутся души героев и пламенеют их сердца.

А ведь из «Евангелия» мог бы получится пусть и не примечательный, но хотя бы просто интересный постапокалипсис. Вознесенский не стал обращаться к набившим оскомину зонам, мутантам и сталкерам, а попытался создать что-то отличное от этого. Действие происходит где-то в Сибири, спустя восемнадцать лет после всемирной катастрофы. Небольшие поселения, похожие на старорусские подворья. Ярмарки, разбойники; тайга, горы… О горах много написано, и это у Вознесенского лучше всего получается. Затем путешествие со странным человеком через полконтинента. Драконы. Неплохая задумка о причинах апокалипсиса на фоне постоянных ядерных войн.

К сожалению, по вышеуказанным причинам ничего хорошего из этого у автора не получилось. Вместо внятного сюжета оказывается размазанная история в духе «пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». И чем ближе к финалу, тем все больше и больше пространных отступлений, невнятных событий, и попытка выдать что-то нестандартное завершается провалом. Практически нет интересных запоминающихся сцен. Попытка размышлять на пустом месте приводит к тому, что банальная сцена драки в деревенской избушке превращается в затянутое унылое повествование, растянутое до двух страниц. Образы героев схематичны, банальны. Главный герой и самый яркий персонаж книги по имени Ключник являет из себя всего лишь невзрачную личность и шаблон несгибаемого и бессмертного персонажа, коих более чем достаточно бродит по страницам других книг. Что можно сказать тогда о прочих действующих лицах?

И всего хорошего в «Евангелии рукотворных богов» — это описание горы Белухи. Все остальное почти ни на что не годно.

Весьма сложное для восприятие произведение, не в последн.. очередь, благодарая тяжеловесному языку автора. До полоины главы могут занимать абстрактные отступления, зачастую, на отвлечённые тематики, после чего он (автор) как бы вспоминает, что у книги есть сюжет и возвращается к нему на вторую половину главы. Действие быстро пролетает, глава заканчивается и всё начинается сначала. Начало — затянуто, про концовку вообще говорить не хочется — она настолько смята, что возникает логичный вопрос — а зачем было настолько «растекаться по древу» в каждой главе, если события последний глав ужаты чуть ли не в сингулярность? Ну и конечно, менторский тон автора не мог не вызвать отторжения.

Поначалу вообще не понятно, есть ли у книги сюжет — лишь мимолётные упоминания драконов. Вскоре оказывается, что они — и есть основа сюжета

Позднее оказывается, что сюжет вроде и есть, но как с ним соотносятся отвлечённые размышления автора в начале каждой главы — я так и не понял. «Стою на асфальте я в лыжи обутый, иль лыжи не едут, иль ...».

Книгу я просто не понял (если её вообще возможно понять).