Джордж Стерлинг
(1869–1926)
.
Осень в Кармеле
.
Задумчивы нынче долы в преддверии ноября,
Кармела ивы поникли, желтой листвой горя,
Рыжий ковёр иголок под кронами сосен лег,
Летят караваны птичьи в лесистый наш уголок.
.
Ушел за холмы охотник, фермер взялся за плуг,
Тенью скользит по отаве краснохвостый канюк,
Царственно-белые чайки заполнили устье реки,
Южней — облака клубятся, жемчужны и высоки.
.
Грустны кипарисы и сосны, запад укрыла мгла,
Курс меняют кроншнепы, сверкнув белизной крыла,
Тает в безбрежной сини снявшихся уток вязь,
Зовет горизонт жестокий, манящей грёзой лучась.
.
Немы сердца людские, незримой мечтой пленены...
Тайна простора земного и тайна морской волны
Нам душу томят сегодня — тому Красота виной
И залив, что вдали темнеет сапфировой глубиной.
.
От водорослей буровата, мола вздымается грудь,
Там цапля на мелководье опустилась передохнуть,
Широкий берег песчаный безлюден и охристо-сиз,
Влажны лобзанья прибоя и ласков веющий бриз.
.
В норку спешит крольчиха, ночь вступает в права,
Розовеют пенные зыби и еще золотится листва,
Но тучи, пришедшие с моря, скоро затянут зенит
И арфой серебрянострунной колкий дождь зазвенит.
.
Перевод Вадима Раскумандрина
.
Если кто забыл – в «Мартине Идене» у Джека Лондона Бриссенден – это и есть Стерлинг.