О переводах Толкиена или


Вы здесь: Авторские колонки FantLab > Авторская колонка «Veronika» > О переводах Толкиена, или "выбор цели".
Поиск статьи:
   расширенный поиск »

О переводах Толкиена, или «выбор цели».

Статья написана 8 июля 2008 г. 04:38

На форуме есть тема , «какой перевод лучший». Ну, какой кому нравится, тот и лучший — таков был «общий смысл». Но вот о разнице в переводах хотелось бы поговорить. Почему читателю нравится именно перевод? Причём не обязательно «первый прочитанный».

Оказалось: всё дело в целях! Которые преследовал переводчик;-).

Зашла я на АнК, и нашла там автореферат диссера (2006г), http://www.kulichki.com/tolkien/arhiv/manuscr/tre_a... , автор — Елена Александровна Третьякова. А чтобы защитить этот диссер, приходится стать спецом и по переводам с английского, и по Толкиену. Поэтому — предлагаю «заслушать мнение специалиста».

Всем, кто не боится страшных слов, предлагаю кликнуть и посмотреть. Понятно может быть не всё, но вот это (раздел второй) мне показалось важным (в рамках темы), и понятным (просьба не ругаться, диссеры вот такими нехорошими словами и пишутся):

На основе общего анализа переводов произведений Толкина представляется возможным выделить основные виды реализуемых переводческих стратегий и определить принципы их реализации:

     1) транзитивная стратегия — ориентирована на предельно точное воспроизведение формальных характеристик идиостиля оригинала, рассматриваемое как необходимое условие адекватного перевода данного текста, и, как следствие, на прямой нетрансформативный перенос всех средств выражения этой специфики в переводе. Транзитивная стратегия последовательно реализуется на всех уровнях организации переводного текста: большинство имен собственных передается в транскрипции либо транслитерации (ср. Shadowfax — Скадуфакс, Mirkwood — Мерквуд и т.п.), переводчик, как правило, старается найти ближайшие прямые семантические соответствия лексике оригинала в языке перевода, лингвокультурологические и семасиологические лакуны не заполняются, тропы, фразеологизмы, синтаксические структуры очень часто передаются буквально (см. переводы В.А.Маториной, А.Грузберга). Результатом реализации такой стратегии являются переводы, точно и полно передающие формальную специфику оригинального текста, позволяющие получить представление об идиостиле писателя, /ВОТ ОНО (это я от себя)/ однако, их восприятие читателем оказывается затруднено большим количеством темных импликатов, не доступных пониманию читателя, лакун, а также калек и буквализмов, воспринимаемых как дискомфортивы.

Всё прекрасно, вот только никакого дискомфорта у меня и близко не было.

цитата

«It was a hobbit-hole, and that means comfort

Это же была хоббичья норка, а хоббичья нора означает уют (пер.В.А.Маториной).

Подчёркнутые выражения должны, по мысли автора диссера, «напрячь» читателя. Но у меня «напрячься не получилось»;-).

Если удасться найти перевод Грузберга — обязательно прочту!

Дальше речь идёт о других переводах:

2) адаптивные стратегии — ориентированы на адаптацию исходного текста к инокультурным и иноязыковым условиям и предусматривают комплекс трансформативных действий, предпринимаемых переводчиком. Параметры адекватности перевода в рамках стратегии определяются переводчиками достаточно произвольно, вектор адаптации устанавливается субъективно в результате личностного акта восприятия и понимания исходного текста, инициируя соответствующие трансформации в переводе. Цель адаптивных стратегий — создание перевода, динамически эквивалентного оригиналу. Специфика адаптивных стратегий различна:

     А) лингвокультурная адаптация — самый распространенный вид адаптации при переводе (наиболее яркие примеры — переводы Н.Григорьевой, В.Грушецкого, «Хоббит» Н.Рахмановой, «Властелин колец» А.Немировой, «Хоббит» М.Каменкович, С.Степанова). Цель лингвокультурной адаптации — создание текста, понятного носителям другого языка и представителям иной культуры. Трансформативные действия, направленные на заполнение возможных лакун: смысловой перевод значимых имен собственных, поиск функциональных эквивалентов различным элементам текста (фонемам, морфемам, словам, тропам, фразеологизмам, синтаксическим конструкциям и т.д.). Национально специфичные экспликаты и импликаты либо заменяются их приблизительными соответствиями в культуре перевода, либо комментируются дополнительно.

Пример лингвокультурной адаптации — перевод топонима North Downs — одного из редких реальных топонимов в тексте Толкина: Норт-Даунс — Северные Холмы (возвышенность в северной части графств Кент и Суррей). В переводе Н.Григорьевой, В.Грушецкого в качестве соответствия North Downs используется имя собственное Северные Увалы, в результате один реально существующий топоним оказывается заменен другим (Северные Увалы — 'волнистая, местами заболоченная возвышенность, водораздел басссейна рек Волги и Северной Двины' (БЭС)) и, в результате, Middle-earth перемещается из Англии в Россию.

     Б) жанровая адаптация (например, переводы З.А.Бобырь) — в условиях отсутствия соответствующих форм и жанров в отечественной литературной традиции, переводчица посчитала необходимым адаптировать тексты Толкина, придав им знакомый жанровый характер («Хоббит» стал сказкой, «Властелин колец» — сначала научно-фантастическим романом, затем приключенческим романом; тексты Толкина подверглись значительным сокращениям). Жанровая адаптация определила и сущность трансформативных действий переводчика — изменению подвергся сюжет произведений, большинство потенциальных лакун исключены из текста перевода, на лексико-синтаксическом уровне допустимы все виды лексико-семантических и синтаксических трансформаций, определяющих стилистическую комфортность восприятия текста русским читателем.

     З.Бобырь включила в свой самиздатовский перевод так называемые интермедии, действующими лицами которых стали Инженер, Физик, Химик, Кибернетик и Координатор — герои романа С.Лемма «Эдем» (почти беспрецедентный случай интертекстуальности, сознательно добавленной переводчиком на сюжетном и формальном уровне), «...Нуменор или Вестернесс может быть вообще другой планетой, Пришельцы из-за Моря — инопланетные пришельцы...», «Механизм Врат Мориа — это нечто вроде реле...», «...А огненный жезл Гандальфа — это разрядник, искровой или коронного типа» (цит. по Семенова 1997).

     В) возрастная адаптация — (например, переводы и пересказы Л.Яхнина, И.Тогоевой) — тексты Толкина были восприняты переводчиками как предназначенные исключительно для детской читательской аудитории (либо переводчики получили заказ от издательств адаптировать эти книги для детей). Цель адаптации — создание произведений детской литературы — определила характер переводческих действий: текст практически полностью утратил национальную специфику, из него исключены все лакуны и импликаты, даны эксплицитные оценки многих действий и персонажей, использована только общеупотребительная и разговорная лексика, значительно упрощен синтаксис.

     Адаптивные стратегии ориентированы преимущественно на получение переводного текста с заданными прагматическими параметрами. В ходе реализации стратегий данного типа задачи воспроизведения фольклорно-мифологического импликационала и авторского идиостиля либо решаются в очень ограниченном масштабе либо вообще снимаются.

3) альтернативные стратегии — переводчики посчитали необходимым внести в переводы текстов Толкина собственные смыслы, самостоятельно расставить акценты, в некоторой степени, приписать Толкину свои идеи.

     Примеры:

      — стратегия политизации — перевод «Властелина колец» А.Муравьева, В.Кистяковского

Переводчики сочли возможным выразить в своем «Властелине колец» собственные диссидентские политические взгляды и убеждения. Реализация стратегии потребовала специфических трансформационных действий: специфического отбора имен, лексики (сниженной, вульгарно-разговорной), введения в текст политических аллюзий

— стратегия христианизации — перевод «Властелина колец» М.Каменкович, В.Каррика.

     Переводчики решили акцентировать внимание читателя на христианской природе толкиновского мировоззрения (при этом, в значительной мере ортодоксализировали его). Выбор данной стратегии повлиял на лексико-семантический план текста, определил состав лексики, тропов, синтаксических структур, общую склонность переводчиков к архаизации текста. Один из аспектов реализации данной стратегии — разработка специального обширного комментария, содержащего цитаты из Евангелия, писем Толкина на богословские темы, соответствующих глав монографии Т.Шиппи и т.д.

Т.е. переводы разные  СТРАТЕГИЧЕСКИ, переводчики преследовали разные ЦЕЛИ! А какому читателю  какая цель больше нравится — такой перевод ему будет «первым среди неравных»;-).

Желающим предлагаю одолеть ещё цитату.

С учетом основных функций фольклорно-мифологического импликационала /поясняю, это такая ненормативная лексика8-)/ (культурно-временной ориентативной и гедонистически-игровой) в текстах Толкина можно определить противоположные значения на шкале остранения /освоения, определить положение некоторых переводов по выделенным шкалам.

     1) шкала культурной ориентации имеет полюсы:

     остранение как экзотизация — в переводе культурно специфические сегменты текста не подвергаются трансформациям (они транслитерируются, транскрибируются, калькируются, подвергаются дословному переводу) даже тогда, когда при этом утрачивается значительная часть смысла исходной единицы перевода. В переводном тексте такого типа наблюдается значительное количество темных импликатов, при этом в довольно значительной степени воспроизводится культурная экзотичность оригинала.

     Среди переводов Толкина на русский язык экзотизация наиболее явно присуща переводам В.А.Маториной, а также «Властелину колец» в переводе А.Грузберга (большинство имен собственных транслитерированы, некоторые стихотворные интексты представлены в подстрочных переводах, смысл темных импликатов не комментируется, в тексте широко представлены лексические и грамматические кальки).

     освоение как культурная адаптация — в переводе культурно специфические сегменты текста подвергаются трансформациям, в результате которых понятия, присущие культуре оригинала, заменяются понятиями культуры перевода. Фольклорно-мифологический импликационал переводного текста такого типа становится жестко вероятностным, но при этом сам текст в значительной степени утрачивает свою культурную идентичность. Культурно адаптированные сегменты могут вступать в конфликт с ожиданиями и установками читателя, со смыслом текста в целом, вызывая ощущение стилистического дискомфорта (например, в переводе «Хоббита» К.Королева гоблины поют песню «Гори-гори ясно, чтобы не погасло!», детали такого рода весьма распространены).

     К культурно адаптированному типу переводов относятся, например, переводы «Хоббита» Н.Рахмановой, И.Тогоевой, «Властелина колец» Н.Григорьевой, В.Грушецкого, В.Муравьева, А.Кистяковского, А.Немировой. В них большинство значимых имен собственных переданы по смыслу (впрочем, не всегда верно), причем многие из них в результате смыслового перевода начинают звучать совсем «по-русски» (Glorfindel — Всеславур/Горислав, Mirkwood — Лихолесье, Shadowfax — Светозар и т.п.). Фонд прецедентных явлений, на которых основывался оригинал, заменяется фондом прецедентных явлений русской культуры; производится соответствующая стилизация переводного текста.

     Где-то между двумя полюсами располагаются переводы, в которых авторы попытались найти альтернативное решение: либо экзотизмы и темные ипликаты сопровождаются комментарием (например, «Властелин колец» в переводе М.Каменкович, В.Каррика), либо в качестве соответствий единицам перевода с имплицитной культурной семантикой выбираются более или менее универсальные единицы, не имеющие выраженного экзотического или культурно адаптированного статуса (например, «Хоббит» в переводе М.Каменкович, С.Степанова; «Сильмариллион» в переводе Н.Эстель).

     2) шкала временной ориентации имеет полюсы:

     остранение как архаизация — фольклорно-мифологический импликационал художественного текста предусматривает наличие у данного текста интертекстуальных связей с комплексом древних прецедентных текстов (мифологических, фольклорных, эпических), относящихся к эпохам, удаленным от читателя во времени, а потому, возможно, не слишком хорошо известным читателю. Переводчик сохраняет в тексте архаические элементы, воспроизводя таким образом «дух времени» — реконструируя имплитему художественного времени в соответствии с авторской интенцией, при этом либо обращаясь к средствам архаизации исходного языка и создавая темные импликаты (ср. архаизмы «верегилд», «меарас», «медузельд» и т.п.), либо используя средства архаизации языка перевода, что приводит к параллельному процессу культурной адаптации текста (ср. «дружинники», «великокняжеские палаты», «витязи», «воеводы», «волхвы» и т.п.). Архаизация первого типа представлена в переводе «Властелина колец» М.Каменкович, В.Каррика (смысл темных импликатов поясняется в комментариях переводчиков), архаизация второго типа распространена достаточно широко (см. переводы Н.Григорьевой, В.Грушецкого; «Властелин колец» В.Муравьева, А.Кистяковского; В.Волковского, Д.Афиногенова; «Хоббит» А.В.Щурова и др.)

     освоение как модернизация — переводчик модернизирует текст, не передавая имплицитную архаичность, заменяя архаизмы их современными соответствиями, вводя понятия, свойственные современной реальности (в тексте Толкина соответствующие единицы воспринимаются как деструктемы — например, «иллюминатор» и «паровоз» в «Хоббите»): ср. переводы З.Бобырь, «Хоббит» в переводе К.Королева. По отношению к текстам Толкина также явно анахронична жаргонная и лагерная лексика в переводе В.Муравьева, А.Кистяковского.

     3) шкала гедонистически-игровой ориентации имеет полюсы:

     остранение как игра без правил — фольклорно-мифологический импликационал художественного текста в оригинале обладает выраженным эстетическим и игровым потенциалом, он реализуется по определенным правилам в формах, привычных и прецедентных для культуры оригинала. Некоторые переводчики точно воспроизводят формальные характеристики оригинала, даже если они непривычны или непонятны носителям языка перевода. Читатель получает текст, не соответствующий его представлениям о художественности, он интуитивно чувствует, что играет в игру, правил которой не знает, и может получать либо не получать от нее удовольствие. С художественно нестандартным текстом имеют дело читатели переводов В.А.М., М.Каменкович, В.Каррика; А.Грузберга.

     освоение как игра по правилам — переводчик может попытаться привести текст в соответствие с нормами художественности своего языка и культуры. Читатель не подвергает сомнению художественный статус такого текста, участвует в игре смыслами, которая ему предлагается, однако, и художественность, и игровой характер переводного текста создаются на принципиально иной лингвокультурной основе (см. «Хоббит» в переводах М.Каменкович, С.Степанова; Н.Рахмановой; «Сильмариллион» в переводе Н.Эстель, «Властелин колец» Н.Григорьевой, В.Грушецкого).

     Большинство переводов толкиновских текстов имеют смешанный статус, т.к. положение одного текста относительно полюсов остранения-освоения на разных шкалах различно (например, импликационал перевода «Властелина колец» В.Муравьева, А.Кистяковского остранен во временном плане, освоен в культурном плане и занимает промежуточное положение между полюсами в гедонистически-игровом плане и т.п.).

Ну что, одолели? Если да — мои поздравления, нет -так нет.

Теперь, ОБОСНОВАННО;-), рассказываю, за что люблю перевод В.А.М.: за «буквализм», за «идиостиль автора», за «игру без правил», за «экзотизацию» — английский роман не сделан «русским». Мне нужны были именно эти цели.

За что уважаю (и почти люблю) перевод Каменкович-Каррик: за стратегию христианизации, за неславянскую архаизацию,  за «игру без правил», за комментарии.

Политизацию, освоенную (славянизированную) адаптацию — терпеть не могу. Поэтому не люблю КистяМура.



Тэги: Толкиен


1486
просмотры





  Комментарии


Ссылка на сообщение8 июля 2008 г. 07:30

цитата

К культурно адаптированному типу переводов относятся, например, переводы «Хоббита» Н.Рахмановой, И.Тогоевой, «Властелина колец» Н.Григорьевой, В.Грушецкого, В.Муравьева, А.Кистяковского, А.Немировой. В них большинство значимых имен собственных переданы по смыслу (впрочем, не всегда верно), причем многие из них в результате смыслового перевода начинают звучать совсем «по-русски»

Вот держу этот перевод в руках и пытаюсь вспомнить где же там «переведенные по смыслу» имена собственные. Даже Glorfindel там Глорфиндейл. Что-то я не понимаю наверное :(
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 01:28
Имя Глорфиндейл должно оставаться БЕЗ перевода, ибо оно означает «золотоволосый»


Ссылка на сообщение8 июля 2008 г. 11:38
многабукафф... ;-)


Ссылка на сообщение8 июля 2008 г. 12:46
Спасибо, довольно интересно. Я вот тоже, КистяМура плохо воспринимаю (хотя именно с Толкином впервые знакомился именно по переводу КистяМура). А В.А.М. так и не читал...
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение22 июля 2008 г. 01:55
А какой ещё перевод читали? Или сразу оригинал?
 


Ссылка на сообщение22 июля 2008 г. 02:28

цитата

Или сразу оригинал?

Ну да... оригинал... Эк Вы хватили... Для этого моих познаний в английском не хватает... Читал еще ГГ и КК... Как мне кажется — оба перевода примерно на одном уровне, но КК вроде бы посимпатичнее... Для меня, конечно...
 


Ссылка на сообщение22 июля 2008 г. 02:56
Да, Каменкович-Каррик — очень неплохой вариант (и шикарные комменты:-)). Кстати, они (переводчики) даже с Маториной одно время сотрудничали.
 


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 01:30
У КК я только комментарии воспринимаю. Перевод неадекватен. Порой не соответствует образности оригинала, с перекосами в православие. Стихи вообще переведены ужасно. Хуже — только Волоковский, Воседой и Королев.


Ссылка на сообщение8 июля 2008 г. 18:58
Пробежал глазами, интересно, чуть позже прочитаю более вдумчиво)) Сам читал перевод Григорьевой и Грушецкого, и вполне доволен. Хотя Фродо Бэггинс стал Сумниксом))
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение22 июля 2008 г. 01:58
Может, в более поздих изданиях перевод ГГ «улучшен и дополнен». Но в первых изданиях (СЗ) было много пропусков оригинального текста (так Немирова говорила).


Ссылка на сообщение3 августа 2008 г. 23:53
Ну вот, по Вашей просьбе отмечаюсь...
Я читала целиком только переводы Муравьева-Кистяковского и Григорьевой-Грушецкого, фрагментами Бобырь, так что информация у меня неполная. Впрочем, для меня «Властелин Колец» -- не священная книга, а просто хорошее литературное произведение. Поэтому перевод с известной долей адаптации (которая происходит при любом литературном -- не научном! -- переводе) меня вполне устраивает. Если я хочу более полную информацию про оригинал, я читаю оригинал.
Перевод Муравьева и Кистяковского я нежно люблю. Быть может, здесь сыграло роль само очарование оригинала (которое, конечно же, пробивается через любой перевод, с остранением, адаптацией и прочими зверями). Быть может, дело в силе первого впечатления, хотя не могу сказать, что оригинал я люблю меньше. Для меня оригинал и этот перевод -- одна и та же книга в разных обложках. Может быть -- может быть -- где-то эти переводчики перегнули палку, добавили своего -- сравнивала с оригиналом, знаю. Но мне как читателю и переводчику нравится, что они сделали. Как переводчик я бы сейчас на такое не отважилась, но восхищаюсь тем, насколько талантливо это сделано.
Я когда-то писала про это у себя в ЖЖ: http://katyalleycat.livejournal.com/1... Без аргументов, достаточно просто сравнить с оригиналом.

А спорить нам с Вами не резон. Вас, как я понимаю, Толкиен интересует не только и не столько как писатель. Значит, Вам нужны другие переводы. Опять-таки, пусть расцветают все цветы :)
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение4 августа 2008 г. 00:09
Значит, всё дело в том, что перевод Муравьева и Кистяковского не был для меня первым прочитанным. После маторинского я пыталась его (КистяМура) читать — не пошло. Ни в какую.
 


Ссылка на сообщение4 августа 2008 г. 01:02
Может, и так. Часто переводы оцениваются интуитивно, а уж потом достраиваются теоретические конструкции :)


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 01:21
КистяМур, не Толкин, разумеется, отсебятины там вагон и маленькая тележка. Но давайте, все же отдадим этому переводу должное. Как они классно использовали словарь Даля! Rivendell — придуманное Толкином название долины, обозначающее «долину на дне оврага», а в русском — готовый вариант, уже существующий, но забытый — Раздол, причем открыв Даля, удивляемся: значение то же, что и у Толкина, а слово — вот оно, готовое! Нет, дебильные полукальки типа Ривендол, Райвендол, Райвендейл и уж совсем идиотский вариант Речендол, предлагаемый Карриком и Каменковичем — это бред полный. Да, на 3 курсе филфака я переводил «Хоббита», что сейчас лежит у Мошкова под впечатлением Кистямура, но на «ВК» я смотрю уже иначе — возраст, знаете ли+кое-что из архивов «История Среднеземья». Да, к слову: читал я сей безграмотный опус ученицы Казаковой на сайте «Арда-на-куличках» и возмущению моему не было предела: аспирантка умница, но в то же время — идиотка без мозгов. Пускай опредилится с местоположением моих инициалов. Не здесь (по видимому взят фрагмент), а в варианте, выложенном на сайте «Арда-на куличках»
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 11:55
Alec_77, понимаете, для меня очарование «ВК» ещё и определённой «дальности». Для меня «ВК» — английский роман, и мне не нравится чрезмерная «русификация» КистяМура. Я охотно верю, что «Раздол» — хороший перевод слова Rivendell, но я не хочу читать настолько русские названия в «ВК». Райвенделл мне нравится значительно больше.

цитата Alec_77

читал я сей безграмотный опус
Вообще-то это защищённая диссертация...

цитата Alec_77

Пускай опредилится с местоположением моих инициалов.
А кто Вы, если не секрет?
 


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 21:35
«Хоббит» на Мошкове. Но там полетела вся графика... так что предисловие из-за этого оказалось лишенным смысла.
А почему аспирантка безграмотная? — Так пусть откроет текст и посмотрит, как там мои инициалы расположены. для автореферата кандидатской — это позорище.
 


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 21:48
Alec_77, я вообще Ваших инициалов не знаю, но безграмотной себя не считаю8:-0. И Елену Третьякову — тоже.
 


Ссылка на сообщение16 марта 2009 г. 21:51
Про архаизацию второго типа госпожа аспирантка явно перемудрила. По крайней мере, я ее не вижу в своем переводе «Хоббита» и стихотворениях, которые в нем находятся. Вряд ли песни эльфов Раздола можно первести языком русской былины или же романтической баллады начала 19 века, тем более, что мотивом была композиция Mond Tanz группы Блэкмурз Найт, дразнилки Бильбо я старался переводить в соотсветствии с жанром, а его последняя песня... Откуда там взяться архаизации? У меня обычно с ней связана мелодия «Зеленые рукава», но не в современной обработке, а в исполнеии, приближенном к средневековому. Да, без Кистямура не обошлось, но для сравнения можете зайти на сайт проза.ру, где я выложил фрагменты своего перевода «Властелина Колец».


Ссылка на сообщение23 января 2013 г. 14:15
Добрый день, Veronika )
Осилила тему на форуме :-))) и захотела почитать перевод Маториной, но именно тот, который Вы рекомендовали — 1991 года. Подскажите, пожалуйста, вот это — он??
http://lib.rus.ec/b/262104 — текст http://lib.rus.ec/b/262104/read
http://lib.rus.ec/b/267245 — текст http://lib.rus.ec/b/267245/read
http://lib.rus.ec/b/297305 — текст http://lib.rus.ec/b/297305/read

Заранее спасибо за ответ! :-)
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение23 января 2013 г. 18:23

цитата cat_sun

Подскажите, пожалуйста, вот это — он??
Да,это оно. Читайте и получайте удовольствие!
 


Ссылка на сообщение24 января 2013 г. 09:17
Спасибо!! :-)


Ссылка на сообщение23 мая 2018 г. 09:14
Интересная статья, спасибо. :-)


Ссылка на сообщение23 октября 2018 г. 12:43
Veronika, скажите пожалуйста вы прочитали перевод Грузберга? Если да, то как он вам?
свернуть ветку
 


Ссылка на сообщение23 октября 2018 г. 20:08
Добрый вечер!
Нет, перевод Грузберга не читала, увы.


⇑ Наверх