Очередной фрагмент интереснейшего обзора Агнешки Хаски/Agnieszka Haska и Ежи Стаховича/Jerzy Stachowicz в серии «Из чулана» (то есть оттуда, где хранится нечто подзабытое, потерявшее актуальность, но тем не менее полезное), носит название:
В начале 1920-х годов Польшу охватило совершенное безумие новой игры, которую шутливо называли китайским способом завоевания мира. Корнелий Макушиньский/Kornel Makuszyński писал в заметках “Wycinanki”: «…людская кожа пожелтела, вся жизнь похожа на яичницу, такое все очень китайское. Маджонг в каждом доме, и вскоре не поздоровится тому, кто не умеет в него играть! (…) Отец отречется от сына, мать – от дочери, дети – от родителей, прислуга – от хозяев, любовник – от любовницы, преступник – от полицейского, издатель – от писателя, избиратель – от депутата. (…) Умирающий отец оставит в наследство детям лучшую тактику игру в маджонг, дочери будут получать ее в приданное, как исконный рецепт торуньского пряника – сто сорок четыре маджонговские кости».
Китайская угроза, не обязательно заключавшаяся в победном шествии маджонга по западным странам, воспринималась в начале ХХ века целиком всерьез, а страх перед азиатами, являвшийся одним из основополагающих сюжетных линий популярной культуры того времени, известен ныне под определением «желтая опасность» или даже «желтый ужас».
Раскосые черные глаза вглядываются в даль
Вопреки видимости, началось все это с Соединенных Штатов Америки, где под конец XIX века начало резко возрастать количество китайских иммигрантов, что вызвало неприязненную реакцию общественного мнения, а также страх перед потоком «желтых» и в результате привело к законодательному ограничению иммиграционной квоты для азиатов в 1882 году (с 30 тысяч до 105 человек в год).
Лавинообразное увеличение количества иммигрантов-китайцев привело также к соответствующему расширению погромной деятельности Ку-клус-клана на эту часть общества. Кстати говоря, значительную роль в создании этого психоза играла пресса, в особенности газеты, издававшиеся концерном Херста. Тем временем возрастающая мощь Японии, восстание боксеров и, наконец, сражение под Цусимой породили страх в Европе.
Изобретение термина «желтая опасность» приписывается императору Вильгельму II, который даже заказал картину, на которой Германия и другие страны Европы готовятся к сражению с подлетающим к ним Буддой.
Эта тема была очень быстро подхвачена поп-культурой: наряду с соответствующими рассказами, массово печатавшимися в пальповых журналах, и одним из романов Джека Лондона, довоенным символом страха перед желтыми стал демонический доктор Фу Манчу (и его усы), известный по романам Сакса Ромера.
Самой известной предвоенной польской реализацией этого сюжета является, разумеется, роман “Nienasycenie/Ненасытность” Виткация (Witkacy), опубликованный в 1930 году.
В этом романе китайская армия вторгается в Польшу и захватывает в ней власть. Однако сюжет с вторгающимися в Европу азиатами прочно угнездился в фантастических романах, издававшихся в серии “Biblioteka Groszowa”, где жуткие кровожадные желтые начисто вырезают белых, а на этом фоне разыгрываются еще более жуткие любовные драмы.
Вот твой азиат!
Наиболее эпический образ борьбы Европы с «исполинским Востоком» рисует Стефан Барщевский (Stefan Barszczewski) в знаменитом романе “Czandu/Чанду” (1925).
В этом романе объединенную и цветущую Европу атакуют бесчисленные орды азиатских техноварваров на самолетах и дирижаблях. Однако прежде, чем дело доходит до решающей битвы, азиаты особым способом захватывают весь наш континент. Этот способ можно назвать демографическим: «…все большим потоком через края азиатской чаши начал переливаться избыток этой народности». В конце концов этот поток докатывается до надвислянского края. «Дошло до того, что это великое множество азиатов наложило на Варшаву специфическое пятно, как некогда множество “халатных” евреев». Среди миллионов мирно настроенных переселенцев находятся, разумеется, жестокие люди, которые с умилением вспоминают времена Чингиз-хана. Будучи объединенными в таинственной Организации курильщиков опиума, они не только предаются запретным наркотическим развлечениям, но в добавок к этому похищают людей, гипнотизируют их и терроризируют, используя телепатию. К ужасу миролюбивых «белых дьяволов» жуткие желтые добиваются своей цели, похищая дочь евродепутата Знича и ввергая этим весь мир в острый конфликт. Несмотря на усилия правительств азиатских государств, в этих странах вспыхивает антиевропейская революция, «разгорающаяся под лозунгом “Вперед на Запад, в Европу!”»
Первой, к тому же без борьбы, сдается Россия – «всегда пассивное, порабощенное, полумонгольское население России не стала сопротивляться и вступило в переговоры с захватчиками!» Легко угадать, на кого свалилась вся тяжесть обороны и кто обладает лучшим надлежащим опытом борьбы с восточными агрессорами. «Польша в очередной раз выступила наружной крепостной стеной арийской расы». К сожалению, противник не только силен, но и вооружен современным оружием, Польша не в силах с ним справиться. Она уже готовится признать очередное поражение, но тут на выручку приходит извечный и великолепный союзник – Соединенные Штаты. Этот союз непобедим, и зло оказывается побежденным свободолюбивыми народами, являющимися оплотом демократии.
Пойманных белых жарили на открытом огне
Подобную реализацию сюжетов борьбы огромных белых и желтых армий мы находим у Вацлава Незабитовского (Wacław Niezabitowski) в романе “Huragan od Wshodu/Ураган с Востока” (1928), который начинается так же, как и «Протоколы сионских мудрецов».
На тайном съезде множества индийских браминов, а также представителей Японии, Китая, Монголии, Аннама (нынешний Вьетнам), Тибета, Сиама и Кохинхины планируется поход на Запад, «чтобы обрушиться могучим, сносящим все преграды ураганом на ненавистные Европу и Америку, на этот белый, лишенный благородных идеалов мир, единственным девизом которого были, есть и всегда будут деньги, единственной целью – наслаждение жизнью, а единственным путем к этой цели – обман и эксплуатация». Такое столкновение с Востоком угрожает, конечно и Польше, внешней крепостной стене цивилизации и всего прочего – поэтому нет ничего удивительного в том, что британская разведка, живо интересующаяся происходящим, подключает к разведывательным действиям польского военного атташе, знаменитого кавалериста, майора Кароля Претевича. У Претевича есть, правда, слабость – он страстно любит панну Озари Асако (в его оправдание можно, однако, сказать, что девушка, хоть и является представительницей враждебного народа, похожа скорее на англичанку, чем на японку), но, несмотря на это, он энергично выполняет свое задание. Однако предотвратить войну не удается – во второй части книги «миллионные орды желтых полностью вырезали всех белых в Азии». Советский Союз охотно становится на сторону азиатов, и Военсовет европейских государств из последних сил обороняется на линии фронта, протянувшейся от Мурманска до устья Днепра, причем главное командование осуществляет, разумеется, польский верховный Начальник.
Наступает, наконец, день великой битвы, разыгрывающейся где-то между Волгой и Двиной, в которой кавалерийские дивизии, ведомые Претевичем, обрушиваются на желтую орду. Желтые, разумеется, терпят поражение на всех участках фронта. Панна Асака, вынужденная сражаться против возлюбленного, может, наконец, перейти на правильную сторону, а ординарец майора с радостью кричит: «Убирайтесь, желтки, прочь! (…) Наш Дедушка не столь кровожаден… наcтучал вам про шеям, ну и все на этом! Валите домой!»
Будьте спокойны, верьте! Враг сюда не дойдет, нам на помощь спешит уже Америка!
Чуточку измененную версию мы можем найти в приключенческом романе Марека Романьского (Marek Romański) «Miss o szkarlatnym spojrzeniu/Мисс с пурпурным взглядом» (1930), действие которого разворачивается в США.
На этот раз уже самой Америке грозит опасность, которую один из офицеров разведки характеризует следующим образом: «Враг сидит за океаном, это враг Америки и враг белой расы! (…) У него раскосые черные глаза, и он старательно украшает стальные крейсера гирляндами из пушек». И это опять-таки японцы являются средоточием зла.
Впрочем, изложенный в книге событийный сценарий частично сбылся в недалеком будущем. В книге японцы нападают на Гавайи, а их германские союзники в это же время посылают в Атлантику флот смертоносных суперцепеллинов. Тем же временем в самой Америке разворачивает преступную деятельность V колонна, террористическая организация под названием Заговор Слепого Джона, которая взрывает все, что попадается под руку и убивает членов президентского кабинета. Одним из руководителей этой организации является доктор Хайякава, который собирается уничтожить тысячи американцев новым бактериологическим оружием – атакующими мозг бактериями с привлекательным названием Cerebritus. Разумеется, он декларирует теорию доминирования желтой расы: «Слишком долго правил белый человек, слишком долго белая раса верховодила на всем земном шаре». Однако детектив Макгреди и его польский помощник Отоцкий разрушают планы заговорщиков, а американские летчики под командованием генерала Чарльза Линдберга (да-да, того самого Линдберга) разбивают войска агрессора.
Поднимутся неисчислимые орды ниппонских воителей
Наравне с войной с накатывавшимися с Востока ордами, доминировавшей в популярной литературе, предлагался также евгенический вариант решения желтой проблемы. Кстати говоря, отнюдь не с потолка взятый – один из лидеров американской евгеники, Лотроп Стоддард, писал в своих книгах об угрозе дегенерирования белой расы желтой расой и постулировал наряду с другими евгенические способы противодействия этой угрозе. Этот мотив появляется в романе "Bunt w krainie maszyn/Бунт в стране машин” (1928) Михала Русинека (Michał Rusinek), где «десять миллиардов человек живет, правда, в великолепных современных городах, но не имеет в достатке хоть чего-то съестного, чем можно было бы наполнить изголодавшиеся желудки. Эти десять миллиардов пока кормит с огромным трудом мать-земля, высасываемая со всех сторон – как старая, облепленная поросятами свиноматка, но у нее вот-вот пропадет молоко, и тогда миллиарды отпрысков с яростью набросятся на тело родительницы, безуспешно кусая пустые соски».
Особую опасность для окружающего мира представляет собой перенаселенная сверх всяких пределов, оглупляющая своих граждан опиумом и кокаином Восточная Страна Машин. Правда, Великий Мировой Совет, аналог Лиги Народов, пытается решить проблему, повышая размер пищевого пайка, но некоторые из членов Совета считают, что ситуация требует применения более радикальных мер. Навстречу их чаяниям выходит безумный ученый Митра, открывший в своих лабораториях новый элемент, названный «частицей священного огня», который, будучи источником «смертоносного эфирного излучения», превращает все больные и вырожденные организмы в пепел. Впрочем, первой жертвой сей «частицы» падает ассистент доктора, сифилитик Шавила. Митра, вместе с японским депутатом Мирового Совета, основывает фирму, которая подряжается поставить в городах всего света фонари, испускающие эти убийственные лучи. Падают первые жертвы – тут, однако, выходит на явь, что Митра реализует тайный план, целью которого является истребление только азиатской части человечества (в том числе его покровителей), чтобы Славянские Соединенные Нации со столицей в Свантевидграде перестали «там, на родимых равнинах, трястись от страха перед подступающим уже к их рубежам желтым потопом». Этот план рушит, однако, невеста Митры с приятным именем Луна, действующая в соглашении с негром Довром. В конце концов обитатели Востока избегают гибели, а вся эта история оказывается болезненным бредом Ежи Пастернака, единственного выжившего после взрыва в университетской химической лаборатории.
Чего еще страшнейшего им день грядущий принесет?
Китайцы уже издавна крепко держатся и строят планы покорения мира, хотя ныне борьба ведется не на военном, а на текстильно-обувно-игрушечном фронте.
Культовый страх перед желтыми в западной культуре усилился, понятное дело, в годы Второй мировой войны, а в послевоенном мире поленья в костер подбросили помимо прочих Роберт Хайнлайн своей «Шестой колонной» и зловещие азиаты из фильмов о Джеймсе Бонде. Не забыл о поддержании огня и Самюэль Хантингтон, сочиняя знаменитое «Столкновение цивилизаций». Ближайшее сражение – на этот раз спортивное — уже в августе.