Брайан Олдисс «Босиком в голове»
- Жанры/поджанры: Психоделика
- Общие характеристики: Психологическое | Философское | Социальное
- Место действия: Наш мир (Земля) (Европа (Западная Европа ))
- Время действия: 20 век
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейно-параллельный
- Возраст читателя: Для взрослых
В основу романа легли рассказы, опубликованные в журналах «SF Impulse» и «New Worlds». В книжное издание помимо рассказов автор включил также стихотворные тексты, занимающие до четверти объёма романа.
В произведение входит:
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
||||
|
рассказы графические произведения + примыкающие, не основные части
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Thalidomide, 23 мая 2017 г.
С огромным удовольствием перечитал. На мой взгляд, эта книга — не только лучшее творение Олдисса и квинтэссенция «новой волны», но и самый оригинальный постапокалиптический роман. Для аннотации лучше всего подходит один из абзацев романа, но только несколько предложений я поменял местами: «В самом начале Психоделической Войны Кувейт совершил налеты практически на все развитые страны. Британия была первой страной, испытавшей на себе действие ПХА-бомб. Психо-химические аэрозоли, являвшиеся по сути психомиметиками, погрузили ее города во тьму. Чартерис, сотрудник НЮНСЭКС, был послан в Британию для работы, и это означало, что положение там действительно серьезно. Особых иллюзий касательно нынешнего состояния Англии он не питал».
Итак, сотрудник пост-ООН направлен в командировку в Англию. И если в начале романа он движется через относительно чистые зоны, то по мере приближения к Англии концентрация психоделиков в воздухе становится всё выше, и относительно здравомыслящий герой постепенно погружается в трип наяву и бродит среди таких же трипующих людей с внезапно усложнившимся мышлением, совершенно забыв о цели своей миссии. Вместе с восприятием героя изменяется и язык романа, и стилистика медленно превращается из обычной в экспериментальную. К финалу роман читается достаточно сложно, но при этом он невероятно смешной, хотя это не юмористический текст. Но когда читаешь все эти истории, например, про полицейских, которые в состоянии полутрипа пытаются честно исполнять свои обязанности, не смеяться попросту невозможно. Вот, к примеру, забавный момент, где герои попадают в полицию:
"— Как вам босс?
— Ваш босс это его форма.
— Ну а как вам эта форма?
— Не очень чтобы очень.
— Это вы зря! Ему она очень даже идет. Белый человек белый мундир…
— На фоне мундира не такой уж и белый.
— Все это пустые условности.
Склонился так низко что губами задел сказанное.
— Он мыслитель каких мало вы в этом еще не раз убедитесь».
Оценка: зашкаливающая десятка.
Переводчик — герой!
bvelvet, 22 мая 2010 г.
Мой любимый до сих пор роман Олдисса. Создан он, судя по всему, методом нарезки; аналогов подобного монтажа мы читали много, но ни в одном случае не было такой гармонии разнохарактерных элементов. «Босиком в голове» — это вышло яснее, чем у Берроуза и человечнее, чем у Муркока. Удивительный потрет эпохи — фантастичный, но не ужасный. Хотя бы потому, что мы понимаем — так оно и было на самом деле. Было и кончилось. А потом началось что-то другое...
vfvfhm, 27 декабря 2018 г.
Ну правду говорят — если вы помните шестидесятые, значит вы в них не жили. судя по этой книге, Олдисс ни черта не запомнил. Маловато информации не только о фактах, но и духе эпохи. А то мы об этом времени в Европе не так много знаем. Амеры со своим Вудстоком и Вьетнамом всю инфосферу забили. А Европа? Кроме битломании и Сорбонны так на ум ничего и не приходит.
В романе же все внимание сосредоточено на лже-мессии Колине Чартерисе. Хорошо показано его профанирующее настоящие духовные открытия учение. Его путь в никуда. Смерть или безумие, вот и все, что ждет его адептов. Настоящие шестидесятые и закончились жалким пшиком. Об этом хорошо Пинчон рассказал, в том же Вайнленде, например.
Попытку словесно зафиксировать тяжелый галлюцинаторный приход можно Олдиссу засчитать. Единственное но. Когда человека так кроет, как это в романе описано, он не то что по Европе разъезжать и проповедовать, он до туалета добраться не может. Лежит на матрасе и слюни пускает. Суток эдак трое. А если дольше, то сразу в дурку можно транспортировать.
Языковые игрища, конечно, хороши. Но на них весь запал Олдисс и истратил. На сам нарратив уже фантазии не хватило. А ведь как здорово можно было бы обыграть идею Психоделического апокалипсиса. Да и коммунист-пророк в оплоте монополистического капитализма — это богатейшая жила.
П.С. А. Чеху, конечно, низкий поклон за совершенный им толмаческий подвиг.
Seidhe, 15 мая 2013 г.
Памятник переводчику!
Написано очень сложно, действительно больше напоминает наркоманский бред, чем связное произведение. Больше всего напомнило «Амнезию Творца» Дж.Летема и «Брошенные машины» Дж.Нуна. Понимаю, конечно, что названные произведения глубоко вторичны по отношению к роману Олдисса, но впечатление после прочтения совершенно одинаковое — написано сложно и красиво, вот только ЗАЧЕМ написан весь этот бред?
А ещё в романе очень необычная поэзия...
В общем — для любителей сюрреализма.
Hell-lie, 7 июля 2011 г.
Психоделический бред хиппи. Читалось с трудом, ибо язык — нарезка мыслей, несогласованные слова, обрывки фраз.. Зато атмосфера передана отлично.
Не мое, но тем не менее понравилось.
А. Н. И. Петров, 1 февраля 2023 г.
Попытка Олдисса заехать в постмодерн меня в итоге не впечатлила. История там такая: арабы отбомбились по Европе психотропными бомбами, у большинства населения крыша съехала наглухо, но многие остались не вполне безумными. Главный герой, путешествующий по континенту, вдруг осознает, что он – это все, а все – это он, научается видеть сразу несколько вариантов развития событий, расслаивается на множество самостоятельно действующих тел и решает, что он – новый мессия, который должен донести до человечества истинное знание о природе мира. Через слово поминаются Георгий Гурджиев и Петр Успенский, текст полнится потоками сознания, все более разрушенными по пути к финалу, появляются какие-то музыканты (но без казу) и энергичный кинематографист, и вообще история выглядит как какой-то хиппарский праздник, где все порядочно удолбались и пытаются выяснять отношения друг с другом, общаясь со стенами. Кто сказал Пинчон?!
Возможно, мне стоит перечитать книгу. С первого раза я увидел в ней лишь старательное воспроизведение воспринятых автором норм литературного хардкора в рокенрольно-наркотических декорациях конца 60-х, и в итоге вышло, что называется, ни себе, ни людям. В книге очень много всего от эпохи – и мотоциклетная романтика, и поиск нового мессии (с обязательным обнаружением его в себе), и нью-эйджевские банальности, кусками почерпнутые из восточных мистических систем, и секс-революция, и попытки изжить, похоронить предыдущую эпоху, и прочее. «Босиком в голове» очень сильно остался в эпохе рубежа 60-70-х, в отличие от той же «Радуги тяготения», которая вне времени и пространства, и это плохо. Хардкорные приемы хоть и мотивированы тематикой романа, но не нужны ему и не спасают чтение от скуки, поскольку за ними не кроется ничего привлекательного.
Молодого Олдисса я, конечно, продолжу читать, у него явно все в порядке с фантазией и вниманием к авангардному письму. Но буду надеяться, что другие книги окажутся не только сложно написаны, но и интересны.
igi2r, 19 июля 2009 г.
Своего рода внутренняя одиссея с прилагающимися Сциллой и Харибдой, написанная языком позднего Джойса. Эксперимент не только формальный, но и внутренний — спектр, затронутых в этом психоделическом произведении вопросов впечатляет. Вероятно, один из лучших романов Олдисса — не просто радикальный эксперимент, словесная игра и попытка реформировать фантастический роман, как таковой; в этом ярком, словно бы рваном, захлебывающимся словами, наподобие беккетовского рта, произведении, сумела отразиться целая эпоха — ее чаяния, ее особая манера высказываться, ее сны, ее страхи. Как и всякий большой писатель, Олдисс находит здесь свой, особый язык — пусть временами путаный, но, вероятно, только этим языком и возможно описать состояние нескончаемого психотропного кошмара, в которое погрузилось обезумевшее человечество. В каком-то смысле этот роман родственен тому, о чем писал Баллард — друг и сподвижник Олдисса по новой волне. Отрадно, что это сложное, практически не имеющее аналогов произведение, сопоставимое разве что с языковыми экспериментами Русселя и уже упомянутого Джойса, вышло по-русски — переводчик совершил настоящий подвиг! Оценка романа — только 10!