Если кто-нибудь возьмется писать на эту тему диплом, кандидатскую или докторскую, интересно было бы проследить, кому и когда пришла в голову мысль, что английские имена и названия надо транскрибировать. Собственно, уже Брокгауз и Ефрон добавляют к варианту Валлис вариант Уэльс, но с какого-то момента транскрипция стала правилом. Мне кажется, в основе лежала исключительно вредная мысль сделать «правильно», как будто не понятно, что «правильно» нельзя: ну нет в русском звука, который по-английски изображается w, и от замены «в» на «у» никому лучше не стало.
При этом то, что уже устоялось, до поры до времени не трогали. Но поди разберись (без интернета), что устоялось, да и вообще упоминали этого персонажа когда-нибудь по-русски или нет. Варианты продолжали плодиться, как кролики у Фибоначчи.
Ничто так не раздражает серьезных людей, как отсутствие системы. Взялись они (серьезные люди) и за английские фамилии: задались целью постепенно приучить людей к правильному варианту. Вот БСЭ (1969-1978)
Гук, Хук (Hooke) Роберт (18.7.1635, о. Уайт, — 3.3.1703, Лондон), английский естествоиспытатель, член Лондонского королевского общества (1663).
Галлей, Халли (Halley) Эдмунд (29.10.1656, Хаггерстон, близ Лондона, — 14.1.1742, Гринвич), английский астроном и геофизик. Учился в Оксфордском университете, с 1678 член Лондонского королевского общества.
Стефенсон, Стивенсон (Stephenson) Джордж (9.6.1781, Уайлем, Нортамберленд, — 12.8.1848, Тэптон-Хаус, Честерфилд), английский конструктор и изобретатель, положивший начало развитию парового ж.-д. транспорта.
Бёрдсли, Бердслей (Beardsley) Обри Винсент (24.8.1872, Брайтон, — 16.3.1898, Ментона), английский рисовальщик.
(заодно досталось и голландцам:
Вермер Делфтский (Vermeer van Delft) Ян (крещён 31.10.1632, Делфт, — похоронен 15.12.1675, там же), голландский живописец. Работал в Делфте, сложился как художник под влиянием К. Фабрициуса.)
В «Словаре английских личных имен» Рыбакина, единственном и безальтернативном, тоже все «как надо»:
Maria – Марая, традиц. Мария
Diana – Дайана, традиц. Диана
Charles – Чарлз, ранее Чарльз, традиц. Карл
Charlene – Чарлин
Henry – Хэнри, ранее Генри, традиц. Генрих
Horatio – Хорейшио, Хорейшьо, Хорейшо, традиц. Горацио
Тогда же, наверное, s на конце некоторых имен и названий стало превращаться в «з»: Вудхауз, Уотерхауз (который прерафаэлит) и проч.
Все эти правильные указания попали в справочники корректора; редакторы и корректоры принялись в меру рвения и вкуса править консервативных переводчиков. Мольбы, объяснения, уговоры даже со стороны переводчиков с именем были бессильны: Марии становились Мэрайями, Дианы – Дайанами, Чарльзы — Чарлзами. В «Записках чумного года» Даниэля Дефо появились Хук и Бойл. Удивительно, что ни у кого не дошли руки исправить пушкинского Вальсингама на правильного Уолсингема.
Вероятно, со временем настойчивость ревнителей единой системы принесла бы плоды. Мы бы привыкли к комете Халли и закону Хука, и было бы нам счастье. Но тут кончилась советская власть. А через некоторое время появился интернет. Давно в прошлом времена, когда каждое слово печатными буквами (или произнесенное с экрана) было проверено тщательно обученными людьми с соответствующим справочниками под рукой. Интересное дело: как только живому языку дали свободу, он кое в чем вернулся к старым традициям. Халли и Хуки исчезли как страшный сон. Мягкое «л» не вернулось, (хотя я слышала шутливый вариант «гугль»), а вот W стремится к В. Подумайте, если бы нас по-прежнему строго контролировали, у нас были бы «Майкрософ Уиндоуз» (уинда?) и «Уорд» (ну или их бы у нас не было, но я не о том).
Нет-нет да проглянет совсем уже, казалось бы, архаичная тенденция кардинально русифицировать английские имена. «Аня из Зеленых Мезонинов» тому пример – первая, наверное, английская Аня в России после набоковской. Есть и другой перевод «Энн с фермы «Зеленые крыши»»; я не читала ни того, ни другого, но говорят, тот что с Аней душевнее.
Одновременно случаются странные рецидивы. В одном из недавних изданий «Гордости и предубеждения» Шарлотта Лукас превратилась в Шарлотт (прямо как в словаре Рыбакина) Лукас. Я видела читательское обсуждение: большинство возмущается, кто-то говорит, что этот вариант правильней: в английском-то Charlotte.
Итогом этих многочисленных перетрясок стала полнейшая неопределенность. Хуже того, такой же разлад царит в головах. Для меня художники однозначно Вермеер и Бердслей, для кого-то – так же однозначно Вермер и Бердсли. «Пятьдесят оттенков серого», не к ночи будь помянуты, переводили три моих коллеги. Одна считала, что главную героиню по-русски должны звать Анастейша, две – что Анастасия. Голосованием вопрос не решался – первая коллега сказала, что Анастасия в книге будет через ее труп. Пришлось обратиться за указаниями к издательскому редактору; вердикт был: Анастейша. И теперь некоторые читательницы клянут переводчиц за дикую, на их взгляд, Анастейшу. А была бы Анастасия – кляли бы другие за нее.
И это я пока говорила только о сумбуре с допустимыми вариантами, а сколько просто безграмотных по любой системе – и у переводчиков, и у просто пишущих.
Общее правило: не пытайтесь самостоятельно (здесь должен стоять предупреждающий значок из инструкций к бытовой технике) оттранслитерировать или оттранскрибировать незнакомую фамилию или географическое название. Постарайтесь прежде найти город или реку в русскоязычном атласе, ученого или полководца – в энциклопедии, писателя – на озоне. Нет его там? Введите фамилию или название в гугль латиницей, попросите показать варианты только на русском языке и прикиньте на глаз надежность источников: если ваш персонаж соседствует там с королем Джеймсом или Ворчестерским соусом, этот источник не заслуживает доверия. Сделайте то же самое в яндекс-словарях и википедии, не забывая, что ошибки есть и там. Проверьте варианты в яндексе на частотность – это не доказательство, но подсказка. Посмотрите, в каких источниках встречается тот или иной вариант: опубликованная книга в общем случае надежнее трепа в форуме (хоть и не гарантия правильности). Если не помогло, загляните в словарь английских фамилий Рыбакина, если нет и там – есть сайты, где можно послушать произношение носителей языка. Записывать лучше не прямо на слух, а по правилам, изложенным в том же словаре Рыбакина или других справочниках.
* * *
Все это была длинная преамбула, а теперь начнется амбула: что в этой ситуации делать переводчику художественной литературы и его читателю (вынося за скобки вопрос о явных ошибках).
Во-первых, точно всем не угодишь. При нескольких допустимых вариантах твой всегда кому-нибудь не понравится, и этот кто-нибудь напишет в интернетах, что ты – криворукий идиот. Такова собачья селяви.
Во-вторых, нет худа без добра: присутствие нескольких вариантов дает простор для игры. Вам нужно стилизовать текст под начало восемнадцатого века – пишете Вильям вместо Уильям, Анна вместо Энн, и половина задачи решена. Вот, например, как в этой милой рецензии .
Значит, в исторической книге я буду брать самый привычный вариант, при прочих равных выбирая более традиционный. Единообразия, увы, не получится. В «Барочном цикле» с Гуком, Бойлем и Пеписом в старой традиции у меня соседствует Уилкинс (согласитесь, Вилькинс был бы явным перебором), и Кристофера Рена писать Христофором Вреном меня как-то не тянуло. Главный герой – Даниель, как его современник Даниель Дефо, а не Даниил и не Дэниел. Михаил Назаренко говорит, что предпочел бы видеть его Даниилом; в этом есть логика (поскольку в честь пророка Даниила), и такое решение возможно. А кто-нибудь другой на моем месте назвал бы его Дэниелом и тоже был бы по-своему прав.
В переводе «Вулфхолла» Хилари Мантел (который с легкой руки издательского редактора стал «Волчьим залом») мы с соавтором по переводу тоже старались брать имена и фамилии в традиционном варианте, научный редактор некоторые из них заменила, (скажем, Тальбот на Тэлбот), большую часть оставила. Тут я безусловно соглашусь, что ей виднее.
Переводя Бронте, я называла ее сестру Анной, брата — Бранвеллом, в издательстве исправили на Энн и Бренуэлл. Что ж, оба варианта имеют право на существование, я не стала бы очень уж упираться, даже если бы кто-нибудь поинтересовался моим мнением.
Современных персонажей я транскрибирую, как принято сейчас, но без фанатизма, то есть если старый вариант не выглядит на мой вкус чересчур архаичным, возьму его. Я никогда своей рукой не напишу Чарлз, даже и в современном тексте. В одной из книг той же Бронте мне поменяли Чарльзов на Чарлзов («чарльзоцид» — назвала это явление коллега, с которой поступили так же). Вот тут, если бы меня спросили, я бы тоже сказала «через мой труп».
Кажется, единственное, о чем я жалею из того, что сделала с именами сама (не считая пары досадных ошибок, когда повелась на сомнительный источник) – что подружку Рэнди в «Криптономиконе» назвала по словарю Рыбакина Чарлин, а не Шарлин. Откуда мне было знать, что закрепится вариант «Шарлин»!
Продолжать можно долго, но едва ли нужно. Осталось ответить на вопрос: как же читателю быть, если переводчик употребил непривычный ему или неприятный вариант имени? Я бы сказала: относитесь к этому философски.
цитировать
свернуть ветку
