Робида и вечная русская беда

«ЖЁЛТАЯ ОПАСНОСТЬ» С ПОЖЕЛТЕВШИХ СТРАНИЦ

На третьих Гродековских чтениях в Хабаровске (2001) в выступлении докладчицы из города Николавска-на-Амуре прозвучала информация о том, что в редком фонде городской библиотеки имеется некий французский журнал, в котором опубликован фантастический роман о «завоевании Китаем России»(!). Сюжет романа, как выяснилось, раскрывают прекрасно выполненные иллюстрации, которые во множественном количестве опубликованые в журнале. Естественно, заинтересовался этим изданием. К сожалению, докладчик не смог выдать подробную информацию. Чтения закончились, все разъехались по домам. Уехали и николаевцы. Обещанных вестей с Нижнего Амура не поступило. Прошло время, и вот знакомый краевед, в прошлом житель Николаевска-на-Амуре, едет в родные места. Прошу, Николай Евдокимович, помоги – разберись что это за журнал, кто автор романа?

И вот передо мною на столе рукописная схема-перерисовка обложки:

La Chine et L’Europe n l’an 2000

[рисунок]

Le Monde illustre. Journal hebdomadaire.

PARIS

Journal HEBDOMADAIPE

44e Annee № 2265 – 25 aout 1900[/p]

(История поступления в редкий фонд: Приобретёны у Черницкого Б.П. г. Краснодар в сент. 1977 г. Подпись: В.И. Юзефов [директор музея])

И что? Смотрю я на листок, а сам потихонечку начинаю закипать: «Неужели ксерокса нет в Николаевске-на-Амуре?» Тут же вспомнился бородатый анекдот:

Жажда мужика замучила. Зашёл в подъезд. Звонит в дверь. Открывает мальчонка-первоклассник. Просит мужик его: «Дай водички напиться». Малыш закрывает дверь, уходит. Возвращается, протягивает стакан, на четверть наполненный водою. Мужик залпом выпивает: «Дай ещё, пожалуйста». Всё повторяется – малыш запирает дверь… Возвращается. Стакан неполный. Третий раз просит мужик. Когда же вновь увидел сколько воды в стакане, вскипел: «Чё так мало наливаешь! Принёс бы сразу полный!» «Ага! Полный», – вскинул голову малыш. – «Мамы дома нет! Папы дома нет! А из унитаза много не наберешь!»

Ладно, думаю, будем разбираться с тем, что есть. Начинаю розыски в имеющихся книжных библиографиях и в Сети – ничего. Наиболее похожее по сюжету произведение – «Адская война» Пьера Жиффара (Giffard, Pierre). Но это по времени позже: впервые опубликована лишь в 1908 году. Множество иллюстраций к роману сделал Альбер Робида…

Биографию иллюстратора романа Жиффара, хоть и поверхностно, я к тому времени уже знал. Помнил и том, что в «Электрической жизни» китайские войска «перепрыгнули» через Россию, не заметив её (вариант того, что Робида всю Россию уже «накрыл Китаем» – не прочитывается в тексте романа). На всякий случай перелистал книгу Робида «Электрическая жизнь», изданную в России в 1894 году, просмотрел все военные иллюстрации. Почему-то подумалось: «А не пропущенные ли это главы «Электрической жизни» опубликованы в тех, условно назовем их «Николаевские», номерах французского журнала 1900 года? Но автор-то другой. А может, предположил я, Робида инициировал «Адскую войну», уговорил Жиффара «развязать» её, пообещав проиллюстрировать…

Глава XIX. Белая стена (фрагмент «Адской войны»)

<…> «2000 год» немедленно открыл кампанию в пользу общеевропейского действия против китайцев. Надо было подогреть публику. Надо было показать, что опасность грозит не России только, а всему европейскому миру. Теперь уже поздно было сожалеть о том, что европейская культура сохранила свои воинственные тенденции, что она не попыталась своевременно разоружиться, установить мирный международный режим, не пробовала привить те же мирные стремления желтым, когда они воспринимали ее культуру... «Борьба рас» продолжалась и вступала в свой последний и самый грозный фазис. Истребив, подчинив, выморив черных, краснокожих и другие цветные расы, белый человек встретил отпор со стороны желтых. Этот отпор переходил в наступление. Когда-то Япония старалась ослабить Китай, опасаясь его соперничества. Теперь, обладая стомиллионным населением, прочно утвердившись в Корее и Южной Маньчжурии, считая гегемонию на Тихом океане обеспеченной, она уже не боялась этого соперничества. Напротив, бросив Китай на Европу, она развязывала себе руки для борьбы с Америкой. Россия же не могла одна дать отпор китайцам — это мы старались объяснить читателям «2000 года», и это подтверждалось известиями с востока.

«Из Иркутска сообщают ужасающие известия — гласила ближайшая телеграмма нашего московского корреспондента. — Вторая китайская армия, в полтора миллиона солдат, направляется от Кяхты к Байкалу, с очевидным намерением овладеть Иркутском. Генерал Владимиров, располагающий стотысячной армией и 120 орудиями, попытается дать ей отпор. Но население не питает доверия. Паника всюду. Поезда Великосибирской дороги берутся с боя толпами отъезжающих».

А следом за ней пришла телеграмма о третьей китайской армии, равной по численности обеим первым, направлявшейся через Туркестан.

Эти известия делали своё дело. Казалось, тень от китайских полчищ достигает Парижа. Номера «2000 года» читались нарасхват. Наш соперник, «3000 год», попытался, разумеется, начать противоположную кампанию, и вызвал взрыв негодования: толпа ворвалась в редакцию и произвела там опустошение не хуже китайского – правда, только над неодушевленными предметами.

Всюду толковали о китайском нашествии. На улицах приходилось слышать рассуждения:

– Скоро ли соберется конференция? На русских плоха надежда.

– Да... хотя их солдаты дерутся храбро.

– А генералы терпят поражения.

– Как водится... Такая уж у них традиция сложилась...

Конечно, это говорилось довольно легкомысленно. Миллионные полчища, вооруженные по-европейски – это уже не жалкие толпы пресловутых «хунхузов». Общая численность трех китайских армий достигала семи миллионов человек!

– А ведь это только авангард, – заметил г. Дюбуа, когда мы обсуждали однажды положение дела, собравшись в редакции. — Вся армия — сорок миллионов...

– Притом вооружённых современными орудиями и ружьями, — подхватил Пижон.

– Где они набрали столько оружия и военных припасов? — сказал я.

– Тридцать лет готовились, — ответил Пижон. — Все так называемое китайское возрождение ушло в это дело. Японцы, те мало потерпели от белых и просто хотели усвоить их культуру, поняв, что она дает нации силу. У китайцев ненависть к белым, чувство обиды, мысль о реванше, о мести господствовали над всем. Да ведь и пекли же их на медленном огне. Припомните-ка, что с ними проделывали, начиная с английской опиумной войны. А потопление 7000 китайцев у Благовещенска! Маньчжурские походы! «Подвиги гуннов» — помните? Немецко-англо-французско-русское нашествие во время восстания боксеров. Все отличились — и мы не хуже других — нечего греха таить... Почти целое столетие жестокостей, обид, насилий, оскорблений — можно дойти до исступления. Теперь надо расплачиваться... Тридцать лет они напрягали все силы, готовясь к этому походу. Я тоже думаю, что семимиллионная армия — только авангард... <…>

С ОГЛЯДКОЙ ИЛИ БЕЗ?

Таких книг уже давно не делают в наших типографиях. Жесткий картон обложки с кожаными уголками оклеен мраморной бумагой, тисненные золотые буквы на корешке не обсыпались и не поблекли: Альбер Робида «Электрическая жизнь».

Книга появилась век тому назад в Санкт-Петербурге, мелкий шрифт на обороте титула уточняет: «Дозволено цензурою 7 ноября 1893 года». Книга буквально переполнена иллюстрациями – две сотни на 320 страниц текста. Написал и проиллюстрировал эту удивительную книгу известный в прошлом веке французский художник-карикатурист Альбер Робида.

Сюжеты утопий и антиутопий строятся таким образом, чтобы предоставить читателю наиболее полный срез общественной и политической жизни, а также научного потенциала будущего государства. «Электрическая жизнь» — не исключение, скорее, яркий пример книг подобного рода. В центре повествования знакомство, помолвка и счастливое бракосочетание молодых людей: Эстеллы – дочери инженера-инспектора горных маяков и Жоржа – сына ученого конца XX столетия, сколотившего огромное состояние своими открытиями. После помолвки влюбленным предстоит свадебное путешествие, которое, по мнению отца жениха, может отдалить или совсем разрушить бракосочетание своими «тысячами мелочных неприятностей». Мы – читатели отправляемся вместе с героями с свадебное путешествие с целью знакомства с Европой двадцатого века.

Чего же достигло человечество?

Автор красочно описывает достижения науки и техники. Покорена погода — упорядочены времена года, количество осадков, направление и скорость ветра. Необитаемые ранее пустыни «расцвели кипучей жизнью». Построена длиннейшая электропневматическая линия прямого сообщения между Парижем и Пекином. Для преодоления более коротких расстояний используются целые рои воздушных карет и кабриолетов. Электричество научились передавать на любые расстояния, оно питает заводы и фабрики. Великолепно отлажена система связи. Подробно, в частности, рассказывается о применении телефоноскопов (по-нынешнему видеотелефонов), которыми оснащены даже квартиры. С помощью телефоноскопа персонажи «Электрической жизни» имеют возможность «посещать» лекции ведущих ученых и преподавателей всей планеты. Благодаря фантастическому аппарату, вы можете, не выходя из дома, «пройтись» по магазинам и выбрать себе покупку, которую по пневмотрубам доставят на дом.

Рабида весьма подробно описывает использование фонозаписи: это и выступление чтецов, в чьем репертуаре всемирная классика, это и музыкальные шедевры в исполнении виртуозов.

В медицине ведутся широкие исследования по выращиванию в пробирках детей, изобретено лекарство от «всех болезней».

В энергетической промышленности давно используют «огонь», который усердно трудится на благо земледельцев и коммунальщиков.

В строительстве тоже произошла революция – материалом служит концентрированная бумажная масса. Архитекторы проектируют дома, верхняя жилая часть которых имеет возможность перемещаться, открывая взору дали горизонта.

В Тихом океане строится «шестой материк»: человечество переполнило просторы Земли, требуется увеличение «жилплощади».

В институтах успешно проводятся эксперименты по «оживлению умерших животных из останков скелета»...

Однако «…перепроизводство населения и громадное развитие промышленности породили довольно печальное положение вещей. Атмосфера у нас загрязнена и отравлена до того, что надо подняться с помощью летательных машин на очень большую высоту для отыскания сколько-нибудь чистого воздуха... Большие наши реки насыщены культурами опаснейших микроорганизмов. Даже и самые маленькие речки переполнены болезнетворными ферментами».

Напомним: это сказано в конце прошлого века [уже позапрошлого. – В.Б.]. Среди критиков фантастики бытовало мнение, будто писатели этого жанра проглядели тему экологии. «Прозевали» экологическую проблему – редчайший пример близорукости в НФ!» — утверждают А. Балабуха и А. Бритиков в статье «В поисках утраченной гармонии». Прочитав «Электрическую жизнь», убеждаешься, что к автору этого романа отношение этот спорный вывод не имеет. Робида отчетливо видел последствия от наступления на среду обитания, в этом он оказался прозорливее своего знаменитейшего соотечественника Жюля Верна.

А. Робида предостерегал от возможности появления неизлечимой болезни, эпидемия которой может сгубить все человечество. Появление болезни, названном им «мигранит», он связывает с «недоброжелательностью чужеземной нации» и доказывает искусственное ее происхождение. В романе мы знакомимся с учеными, в чьих головах рождаются античеловеческие идеи, несущие смерть и заболевания. «Коста-рикско-придунайская» война, без сомнения, будет в своем роде образцовой, – рассуждает один из таких маньяков. – Взрывчатые мои составы несравненны по своему могуществу и удобству употребления. Миниатюрной бомбой, величиной в горошину, можно взорвать целый город с расстояния в двадцать верст! Это делается в высшей степени просто, легко и изящно. Фьють! – и готово!»

Человечеству грозит гибель не только от болезней и войн. В «Электрической жизни» назван еще один враг – катастрофа на предприятиях. Описана одна из них, произошедшая по вине служебного персонала. Звучит серьезное предупреждение: «за электричеством необходим строжайший надзор, так как малейшее упущение, – ничтожнейший недосмотр или невнимательность, могут доставить ему случай к неожиданному яростному нападению на беспечного своего властелина или даже к грозному пробуждению свирепой энергии, способной вызвать стихийную катастрофу».

Для определения, что перед нами – утопия или антиутопия – критиками НФ предлагается простой способ. Задайте себе вопрос: хотелось бы вам жить в описываемом обществе? Если да, то перед вами утопия, если же нет, то антиутопия. По этой, конечно же, весьма упрощенной формуле роман «Электрическая жизнь» – антиутопия. Вряд ли кому-нибудь захочется жить на планете, где только в одном парке Арморике остался островок девственной природы.

Сорокалетний весельчак и фантазер, наполнивший парижские газеты язвительными карикатурами и юмористическими рисунками, художник, которому доверили оформить павильон Франции на Всемирной выставке в Париже, написал ироническую и грустную книгу предвидений. Разглядывая в телескоп из блаженной памяти девятнадцатого столетия век наш — двадцатый, он не мог разглядеть прекрасного будущего. По первым робким шагам электричества, свидетелем которых он был, сумел понять: «ребенок» принесет в жизнь человека вещи не только полезные. В эпиграфе к роману «Вперед, без оглядки! должен стоять не восклицательный, а вопросительный знак. Приходишь к этому выводу не только после прочтения романа, рожденного сто лет назад, но и от того, что окружает нас сегодня.

Виктор Буря. «Дальневосточный учёный» (Владивосток), 16 июня 1993 г., № 19. С. 7.

Закрыл я книгу «Электрическая жизнь» и думаю: «Вроде «теплеет», надо двигаться в этом направлении».

О своих следующих шагах расскажу потом.

Продолжение

http://fantlab.ru/blogarticle32274