Прочитано в сентябре-октябре — 2018 — 1

Павел Майка (Paweł Majka) «Мир миров (Pokój światów)"

Первый роман одноимённого цикла. Издательская аннотация:

      «I мировая война была трагедией, но закончилась не так, как написано в учебниках истории. На Землю прибыли марсиане. Вторжение было отражено, а, застрявший на поверхности планеты, захватчик ассимилирован, но с тех пор ничто уже не было таким, как прежде.
      Применённые чужаками мифобомбы освободили энергию веры, оживившую персонажей мифов, сказок и легенд. Дома окружены защитными барьерами, города охраняют божественные покровители, по улицам разгуливают маги и привидения. Место прежних государств заняли коммерческие компании, Республика Народов и полуразумные государства-организмы Вечная Революция, Вековая Пуща или Матушка Тайга.
      Что ищет организованная Новаковским — богатым краковским марсианином — экспедиция на восток? Стоят годы Мира, но экспедиции на дирижабле над пограничьем Речи Посполитой никогда не относились к безопасным... Знает ли пёстрое сборище персонажей — одержимый ненавистью Мирослав Кутшеба, созданный в лаборатории слепой бог Шулер Судьбы, пристрастившийся к чёртовому молоку бывший железнодорожный инспектор Грабинский, цыганка Сара, великан Бужимур и наивный Ясик, во что они ввязались?
      Обитающая в теле Кутшебы демоница следит, чтобы он не забыл о мести.
      Лихой роман Павла Майки это приключенческая фантастика высшего класса, захватывающая динамикой событий, целостностью описываемого мира и масштабностью полотна. Со времён Г.Д. Уэллса война миров никогда не описывалась с таким размахом!»

В общем, всё соответствует. Особенно последний абзац. Павел Майка отличается буйством фантазии и полным пренебрежением к жанровым границам. Смесь НФ, фэнтези, мистики и приключенческого романа в одном флаконе (точнее под одной обложкой). Инопланетяне, боги, демоны, литературные и фольклорные персонажи — всех не перечислишь — прекрасно уживаются и взаимодействуют в его романе. Ясно, что не обошлось и без постъмодєрнізьму, хотя и не в такой концентрации, как во второй книге цикла. Так уж сложилось, что читал я этот цикл в обратном порядке (о втором романе цикла — «Войны пространства (Wojny przestrzeni)» — я писал три месяца назад). Соответственно, при чтении второго тома приходилось по каким-то обрывкам и намёкам догадываться, что происходило в первом, а при чтении первого постоянно восклицать: «Ага! Так вот откуда это там взялось...!». В общем, второй том заспойлерил первый. И, кстати, понравился мне больше. Однако всем остальным рекомендую читать цикл всё-таки в порядке написания. Пока только владеющим польским языком, но, надеюсь, «Мир миров» в обозримом будущем выйдет на русском и/или украинском. Кстати, отдельным бонусом для украинских читателей может служить то, что заметная часть действия романа происходит на территории Украины (Дикое Поле) с участием козаков, черни и местных фольклорных персонажей.

Цитаты:

цитата

Мы должны были проявить больше терпения, — вздохнул марсианин. — Подождать, пока вы закончите [I мировую войну]. Но вы сжигали так много эмоций, из которых мы могли бы черпать! Вся эта война была одной большой бессмысленной тратой энергии. Вдобавок, не зная вас так хорошо как сейчас, мы не смогли понять, зачем вы на самом деле воюете. Одна из популярных у нас теорий гласила, что вам знакомы понятия эмоциональной энергии и энергии веры, но вы не умеете их использовать и поэтому организовываете кровавые игрища, чтобы избыток этих энергий вас не уничтожил. Вас, наверно, забавляет наше тогдашнее невежество?
      — Если подумать, — скривился Кутшеба, — это в целом не такое уж глупое объяснение той войны.

цитата

— Роман? — изумился Мьочка и, забыв об осторожности, склонился над книгой. — Роман! Господин Новаковский никогда не читает романов. И господин Чус тоже. Это пустая трата времени и энергии.
      — Марсиане не понимают, что значит воображение, капитан. Вымышленные истории для них бессмыслица. Они не мечтают, не грезят, не читают романов. Они конкретны до ужаса. И поэтому до сих пор не могут нас понять.

цитата

В Речи Посполитой Польской правил король, выбираемый из представителей воскресающих старых династий, поскольку только такие правители обладали властью над частью национальных духов, демонов и божеств. Галицийские Железные Дороги функционировали, как государство в государстве. Впрочем, границы их корпоративной территории не вполне совпадали с границами Польши. На юге страны Железные Дороги обладали большим влиянием, чем на севере, где роль гегемона играла возрождённая Ганза. И, хотя оба эти образования официально оставались союзниками, что обуславливалось тысячами контрактов, граница раздела сфер влияния была чётко определена, и в пограничных областях временами доходило до конфликтов. Несмотря на это, марсианин не мог рассчитывать на помощь Ганзы, которая в отношении политических взглядов вполне соглашалась с Галицийскими Железными Дорогами.

цитата

— А козаки?
      — Вот строптивцы! — рассмеялся русский. — Устраивают на меня набеги, облагают деревни данью! Похищают девушек! Вот и воюю с ними, хотя порой мне кажется, что мы как ругающиеся влюблённые, которые и танцуют, и ссорятся в этом танце. Но когда приходят красные, мы бьём их вместе. Козаки это такие непослушные дети. Таких я тоже люблю, знаете? Только иногда надо их знакомить с ремнём.
      — Они мечтают о свободной Украине?
      — Так они говорят, и, может, даже думают. Но, по моему мнению, совершенно не так чувствуют. Они не хотят собственного государства и никогда не хотели. Когда перестали служить вам, стали служить нам. Единственное, чего они хотят, это того, что называют волей, и что при царях и при ваших королях было только ослабленным поводком. Они любят драться и любят петь. Вот и любят Дикое Поле. Вы смотрите на меня исподлобья, словно не соглашаетесь. Но на такой любви государства не построишь. Поэтому им нужна Россия, хотя никто из них этого не признает. Когда Россия воскреснет — граф поцеловал висевший на груди крестик — то дай Бог, царь поймёт это и будет держать их именно на таком ослабленном поводке. Вот тогда они будут счастливы. И верны.

цитата

Давайте по очереди. Что вы знаете о Кощее?
      — Чародей из русских легенд. Очень сильный. Очень злой.
      — Я имел в виду, что вы знаете о том Кащее. О царе.
      — А есть большая разница? Каких-нибудь четыре-пять лет назад на Диком Поле появился новый атаман. Привлекал к себе чудовищ, украинские сёла и городки, русских беглецов. Козацкие отряды. Козаки, во всяком случае большинство из них, его не желала, у них уже есть собственный покровитель. Чернь его отвергла, потому что ждёт возвращения Хмельницкого, к которому тут относятся как к богу, но многие уверовали, что именно Кощей способен восстановить российскую империю. Я только не знал, что он провозгласил себя царём. Некоторые думали, что он создаст свободную Украину, но, возможно, забыли, что он русский.

цитата

— До меня доходит мало информации о событиях на Диком Поле. Должен признать, что фигура нового царя меня озадачивает. Ведь у него, как мне кажется, нет никаких родственных связей с Романовыми?
      — Ну, победил реализм. Кощей мог бы реально воскресить последнего царя, однако даже я должен признать, что тот не справился бы в наше время. Зато Кощей силён, и до мозга костей русский, душой и сердцем.
      — А Пётр Великий? Я слышал, что он восстал из мёртвых.
      — И быстро к ним вернулся. Дружище, я чту память этого великого царя, как все русские, однако мы уже живём в другое время, и стали другим народом. Царь Пётр... скажем так, не был бы сегодня одобрен аристократией. У нас и без него достаточно поводов для страха.

цитата

— Он ужасный человек, я это вижу. Ужасный воин и друг тоже ужасный. Даже я бы его боялся. Но не боюсь, потому что у него есть честь.
      — Честь? — Грабинский хрипло рассмеялся. — Простите. Не много мы сегодня знаем о чести. Прошу меня извинить, но честь это миф.
      — В наши дни мифы оживают, так ведь? — спокойно ответил шляхтич.
      — Думаю, не все. В городе, в Галицийских Железных Дорогах, в сенате, городских советах, в советах директоров корпораций, да даже в дирекции самой мелкой фабрички, честь это что-то из прошлого. Мы смотрим на честь, как на иллюзию, нечто, чего никогда не существовало, рефрен из сказок, которые рассказывали нам матери, когда им ещё казалось, что нас можно воспитать.