«Wakefield» «Во всём виноват енот» (США, 2016, реж. Робин Суикорд)

Огромная претензия к горе-переводчикам. Какого чёрта понадобилось награждать фильм таким названием?! Что, хотели в комедию превратить? В оригинале — просто «Вайкфилд», фамилия главного героя. Почему тогда недавнего «Патерсона» Джармуша по своей слабоумной логике не поименовали «Водитель-поэт сжигает книгу», (а ещё круче — «наносит ответный удар»), например? А "Локк" — "Прораб едет по шоссе и болтает в ушко"? Бесит просто.

Всё, пар выпустил.

Итак, Говард Вайкфилд в исполнении великолепного Брайана Крэнстона, преуспевающий (судя по всему) юрист, во вполне обычный вечер возвращается домой. Во дворе ему попадается пресловутый енот, чего-то там, как обычно, промышляющий. Говард пытается его прогнать, тот залезает в гараж, Говард идёт следом и... Остаётся в этом гараже на долгое-долгое время, обосновавшись на втором этаже и подглядывая за собственным домом и семьёй. Берёт паузу в повседневной жизни, так сказать.

Фильм крайне неоднозначный. Точнее, не фильм, а герой, его поступок. Большую часть времени я, как зритель и сопереживатель, испытывал к Говарду резко отрицательные эмоции: гад такой, спрятался от семьи, никому ничего не сказав, а жена, дети что чувствуют, ты подумал?! И он сам немало подливал масла, едко комментируя действия супруги, её звонки, вызов полиции, приезд матери, слёзы. И его эгоистичные оправдания, мол, вон я как тут страдаю, питаюсь объедками с помойки, в неглаженой рубашке, немытый, небритый тоже дают обратный эффект — а кто тебе виноват, идиот этакий?! Иди домой уже! И его самолюбование — вот, какого я достиг единения с природой, живя в диком лесу, вызывают смех: живёт-то он во вполне комфортабельном гараже, с крышей над головой и постелью, а единственная ночёвка на берегу озерца обернулась позорным бегством от комаров.

Причём завязка всей этой истории вполне реальная. Случайно увидел через оконце гаража свою гостиную, там жена с детьми за столом, подзадержался, захотел посмотреть, что будет. Вдруг подумал, что вовсе не хочет идти домой, и устроился поудобнее. И уснул. А с утра уже решил спрятаться окончательно. Это все очень даже объяснимо — кто не хочет посмотреть, как живут, что делают наши близкие, когда нас нет рядом? Но вот начиная со второго дня — это уже перебор.

Обрывочные истории из нынешнего существования бомжа Говарда — схватка у мусорных баков с русскими мародерами (!!!), общение с соседскими детишками-даунами (уж куда по нынешним временам без этого!) и бесконечное подглядывание за женой — перемежаются воспоминаниями о не такой уж, как оказывается, и счастливой прошлой семейной жизни. И постоянные размышления — о себе, о жене, их отношениях, в целом о жизни. "Как оказалось, многие вещи, вчера так необходимые мне, не так уж и нужны." И в итоге пусть и не принимаешь действия Говарда (всё-таки по отношению к семье это очень жестоко), но хотя бы начинаешь понимать. Просветление, оно всякими путями ходит. А уж концовка фильма и вовсе буддийская.

Весь фильм — бенефис Крэнстона, остальные актёры — статисты. Бенефис удался. Трансформация героя, на которую "Во все тяжкие" потратили пять сезонов, здесь свершилась за два часа экранного времени.

Отличное кино, и низкая оценка на Кинопоиске, как обычно, это подтверждает.

Обычная советская колония. Зона, чтоб понятнее. Новый начальник при старом куме. Бунтующий мужик, не желающий пахать. Воры, держащие отряд в узде. Князь, хозяин зоны, вечно сидящий в трюме. И сюда попадает молодой парнишка, получивший год за спекуляцию марками (почтовыми).

Вся терминология взята из фильма. Но, думаю, она уже давно понятна всем в нашем стабильном государстве. САМ с телеэкрана постоянно употребляет эти словечки, пока усмехаясь и делая кавычки пальцами, но, пожалуй, уже можно отбросить этот формализм.

Вот и Игорь Гостев из их числа. Самая заметная часть его фильмографии — трилогия о партизанском движении. Помните, "Фронт в тылу врага", с Тихоновым? И, под конец своего творческого пути ("Беспредел" его предпоследний фильм) он делает вот такое кино. Один из первых фильмов о зоне. Хотя, если присмотреться, то и в "Вокзале для двоих" показано достаточно правдиво, но очень прилизано, чтоб не пугать. А здесь — полный беспредел (не путать с фильмом Такеши Китано)

Отличный актерский состав. Калган (Андрей Ташков), сидящий за избиение фарцовщика, восстает против воровских законов, но при этом постоянно идёт с ними в ногу, то устраивая драку с шестерками Могола, то выпивая с ними же, то соглашаясь на предложение стать бугром. Пытается остаться чистеньким, сидя в чане с г... Филателист (Антон Андросов, он же "Плюмбум" — эх, и мало он снимался, всего несколько ролей!) — очкарик, школьник-идеалист, севший из-за идиотского закона. Вот он восстаёт всерьёз, не силой, так словом ведя за собой зеков. Могол (Сергей Гармаш, молодой совсем) — пахан, сидящий на общаке, главный в отряде. Неплохо справляется, то стравливая между собой мужиков, то прекращая излишнюю грызню. Абрашка (Александр Мохов, одна из первых ролей) — не очень уверенно пошел за филателистом, но сыграл немалую роль в последующем бунте. Князь (Михаил Жигалов), главный вор зоны, постоянно сидящий в ШИЗО, управляющий всеми делами оттуда. И другая сторона. Начальник (Виктор Павлов) — ничего не понимающий в делах зоны, хватающийся то за кнут, то за пряник. Вообще непонятно, как попал на эту должность. Майор (Лев Дуров) — настоящий кум. Не хуже Князя руководит делами, подкупая, запугивая, стравливая между собой зеков. И лейтенант (Александр Кузнецов, который Джек Восьмеркин-американец), командир десятого отряда, где всё и происходит. Футболист, выпавший из ЦСКА из-за травмы. "Неправильный" начальник, искренне не понимающий, почему зеков нельзя считать людьми.

--Калганов, ты когда-нибудь рыбками занимался? Интересные твари. Только одна беда — жрут друг дружку. Те, которые побольше — тех, которые поменьше. Жрут, и всё! А что поделаешь — Чарльз Дарвин. Борьба за жизненное пространство. Хм, у них всё, как у нас. Калганов, и тебя однажды сожрут. Те, которые побольше. И меня, в случае чего. Сожрут! Привычка такая у кума — с зеками разговаривать и одновременно с аквариумом в своём кабинете возиться. И невольно пророчествовать.

Фильм, по большому счёту, ничему не учит. Он просто показывает модель общества, в котором нам, к сожалению, приходится жить и даёт примеры разных способов существования в этом обществе. А уж выбирать, как жить, нам самим.

Самое страшное кино.

Знакомство с этим фильмом (дебютом в кино замечательного режиссёра Константина Лопушанского) произошло у меня заочно ― в 86-м или 87-м году его посмотрел мой отец. Пришёл как-то совершенно потрясённый и потерянный, сказал ― в кино ходил. Был всего один сеанс, и, минут через десять показ остановили из-за шума в зале и продолжили для желающих в малом зале за закрытыми дверями. О как! Так что название я знал, и знал, что в фильме будет показано нечто ужасное. Позже, в конце восьмидесятых, по телевизору шли так называемые «недели иностранного кино» — японского, английского (впервые увидел «Шоу Бенни Хилла» именно тогда). И на американской неделе показывали двухсерийный «На следующий день» — так помню, в момент ядерных взрывов я просто в ужасе убежал из комнаты. Нынешняя молодежь этого уже не знает (и, наверное, слава богу!) — а мы, сорокалетние и старше, вовсю застали этот неконтролируемый страх, нападающий при словах «ядерная война». Нас учили этому в школе, мы читали об этом в газетах, видели по телевизору, нам говорили об этом родители. У нас дома лежала сумка с четырьмя противогазами, на всех ― вы можете себе такое представить?! И я умел быстренько натягивать «свой», самый маленький. Не без бравады, конечно, но как-то раз вдруг осознал, что если... Вот прямо сейчас, где-то над электромеханическим заводом (в нашем городке было крупное предприятие «оборонки», рядом базировался авиаполк, прикрывающий пол-Арктики, так что все знали ― в американских списках Котлас непременно есть ― и несколько лет назад, найдя наконец фильм Кубрика «Доктор Стрейнджлав» я совершенно неожиданно нашёл этому комичное подтверждение: единственный долетевший до СССР бомбардировщик сбрасывает свой груз именно на Котлас!!! — в 1963 году! Кубрик!!)... И всю оставшуюся жизнь будешь смотреть на остатки мира через эти запотевающие стеклышки противогаза...

Много лет спустя, значительно повзрослев, вполне осознанно уселся смотреть этот фильм. Визуализировал детские страхи. Сказать, что был потрясён ― ничего не сказать. Наверняка что-то тогда ещё недопонял, сейчас уже и не вспомнить, но пересматривать не решался очень долго. Даже в прошлом или позапрошлом году, когда вдруг нашла на меня волна посмотреть подобные фильмы и подряд переглядел и тот самый «На следующий день», и «Нити», и «На последнем берегу» — всё же «Письма мёртвого человека» отложил, не стал.

Сюжет фильма прост. Некий скорее всего американский город в первые дни после ядерной бомбардировки. В убежище под развалинами музея скрываются бывшие сотрудники. Туда же приходит из центрального бункера муж одной из работниц ― нобелевский лауреат Ларсен в великолепном исполнении Ролана Быкова. Ларсен сошел с ума, как, впрочем, и все остальные. Он уверен, что это не всеобщая война, а лишь локальный взрыв на военной базе под городом и неустанно ищет этому доказательства. С этой надеждой, что погиб не весь мир, а только их город, он и умирает, но передаёт её приютским детям, которых не взяли в бункер, а бросили умирать на поверхности.

--- Консервация ― это что? — Тридцать лет под землей. А может ― пятьдесят. А может, всегда.

«На исходе ночи» гораздо более позитивна. Там дело происходит на острове с военной базой. Ларсен ― всего лишь программист с базы. И там, действительно, взрыв происходит на самой базе, но некие «злые силы» хотят раздуть из этого случая уже всеобщую войну. Ларсен, объединившись с таинственными спецслужбами, добывает доказательства случайности уничтожения города на острове и отправляет их на «большую землю». Дети, в фильме уходящие во мглу, в книге выходят на берег, где их встречают кареты «скорой помощи» Красного креста, а Ларсена вывозят на вертолёте и он наконец видит голубое небо.

Нет, фильм по такому сценарию был бы пустышкой, хорошо, что его почти полностью отвергли. «Письма мёртвого человека» показывает весь ужас безнадёжности, когда видишь и знаешь, что это конец, что человечество погибло и сходишь с ума, пытаясь уверить себя и других, что нет, не всё потеряно, что есть ещё какая-то надежда, что пусть здесь всё погибло, но где-то там, за горизонтом, всё по-прежнему.

«Дорогой Эрик!» — надтреснутый уставший голос Ролана Быкова несколько раз за фильм начинает диктовать очередное письмо Ларсена своему пропавшему и наверняка погибшему сыну. И от одной интонации бегут мурашки. Ларсен верит, что его Эрик жив, хоть и не нашёл его ни в горящем аду, в который превратился город, ни в бункере (--- Пусти меня в детское отделение! — Ты что? Туда даже пьяные санитары стараются не ходить), рассказывает в этих не отправленных (даже и ненаписанных, скорее всего) письмах, где они живут и где («хоть это и невозможно») их похоронят, если они умрут, говорит, что ему нужно «всего одиннадцать таблиц», чтобы доказать, что мир не погиб и многое другое...

Сегодня по моему летоисчислению седьмые сумерки первого месяца снега. Значит, сегодня ― Рождество.

Одна из лучших ролей великолепного Ролана Быкова. В круглых очках, в изодранном парадном пиджаке (в котором получал Нобелевскую премию), с всклокоченными седыми волосами. В костюме химзащиты и противогазе. По слухам, он тяжело заболел после съёмок. Неудивительно. Пропустить такое через себя...

Дебютная работа Константина Лопушанского, режиссёра, снявшего за тридцать лет всего шесть фильмов, каждый из которых в определённых кругах производил фурор. Ученик, и, на мой взгляд, лучший преемник Тарковского.

«Когда человек несправедливо злоупотребляет какой-либо формой власти, все люди несут за это ответственность, поскольку они ― именно те, кто своим молчанием дозволяют и оправдывают такое угнетение.»

Этой цитатой Пьера Эллиота Трюдо начинается канадский фильм «Приказы», и она полностью описывает и содержание, и выводы картины. Скрытый подтекст в том, что Трюдо ― премьер-министр Канады, и в 1970-м году в «Октябрьский кризис» именно он ввёл чрезвычайное положение, повлёкшее массовые аресты, а потому вынесенные в эпиграф слова превращаются в издёвку.

Но по порядку. Как уже понятно, фильм основан на реальных событиях, даже не так ― на рассказах непосредственных участников событий. Итак, неизвестные мне до сего дня факты октября 1970 года. Боевики из «Фонда освобождения Квебека» похищают двоих видных политиков, один из которых ― вице-премьер Канады Пьер Лапорт вскоре найден убитым. В стране вводится «Положение о военных мерах», гражданские права отменены, допускаются обыски и аресты без ордера, длительные задержания без предъявления обвинения. В Квебеке задержаны более 450 человек, большинство через какое-то время (до трёх недель!) без всяких объяснений и извинений отпущены. История нескольких из них и показана в фильме. Подробно и обстоятельно ― как происходил арест (полицейские упорно говорят «задержание»), оформление и содержание в камерах. Никаких жестокостей, тем более пыток нет и в помине, за исключением издевательств охранников над безработным Лавуа. И всё же простая грубость и «обычные» тюремные унижения совершенно невиновных людей выглядят чудовищно.

Фильм замечателен не своей художественной ценностью, ничего особенного в нём нет. Совершенно излишни, на мой взгляд, представления актёров в начале: «Я, такой-то-такой-то, играю в фильме такого-то». Зачем? Для придания документальности? Её нет. Некоторая непонятность, да, прибавилась ― в первый момент неясно, это они про себя, актёров, рассказывают, или уже про своих героев. И как актёры они несостоятельны ― все (немалые!) переживания описываются закадровым текстом, людьми, сидящими за столом с сигаретами в руках (гы-гы, не в тему вспомнился «Настоящий детектив») — а в действии, в декорациях, как-то что-то маловато, картонно. Также излишни забавы режиссера с цветом: обычная жизнь и арест показаны черно-белыми, а тюрьма ― цветной. Опять-таки ― зачем? Если цветом выделяются экстраординарные обстоятельства, так они начались с появления на пороге вооружённых людей, а не в момент входа в камеру. Или так подчёркивается бедность цвета в тюрьме, всё серое? Не понял я.

Нет, фильм замечателен другим ― оставленным впечатлением и мыслями. Тяжёлыми и нерадостными. Когда даже «у них, там» в любой момент может повториться «наш 37-й год» — элементарно, один человек подпишет одну бумажонку и все «простые» люди мгновенно лишаются и так-то небольших своих прав, и к любому совершенно беспричинно могут вломиться в дом и даже без проведения тоже в общем-то фиктивного ритуала «предъявления обвинения» перерыть твои вещи, а тебя самого в наручниках увезти в тюрьму. И чего добилась полиция Квебека этими своими арестами? Только и исключительно удовлетворения своих низменных потребностей в показании людишкам их места и бесправности и в подтверждении собственной власти и безнаказанности. А если перенести увиденное на нашу российскую почву... Жутко становится. У нас даже момент подписания искомой бумажонки о каком-то там чрезвычайном положении давным-давно устранён за ненужностью ― если потребуется вдруг, задним числом объявится любая потребность, но никогда не требуется, людишки давно знают своё место и не вякают. Знание своей бесправности перед человеком в форме вбито глубоко и надёжно, помните, у Кортнева: «Мы привыкли при виде ментов делать руки по швам, вдруг решат покомандовать нами»? И последние слова фильма: «В том, что произошло с нами, нет ничего особенного. Но мы должны понимать, что порой кое-где может появиться гниль. Мы не должны позволить этой болезни распространиться.» к России уже не относятся. Поздно, плохо всё и безнадёжно.

Как Серёга Фарт за сказкой ходил

Спустя десять лет после своих потрясающих "Псов" Дмитрий Светозаров снимает еще один фильм — такой же страшный, такой же жестокий и такой же незамеченный широкой публикой. Я бы не рекомендовал этот фильм к просмотру натурам впечатлительным — очень уж кроваво, причем вовсе не как в третьесортных боевиках — побольше трупов!! — нет, убийства, совершенно бессмысленные, совершаются одно за другим все чаще и чаще и становится все страшнее.

Мрачная атмосфера, напоминающая балабановские работы, герои с непростой судьбой, ужасные события, следующие одно за другим. Да, все это уже заезжено, все это где-то уже было — и зек, выпущенный хозяином под залог припрятанного и вынужденный бежать "по настоящему", потому что подельники опередили и нычку уже распотрошили, и провинциальная актриса, взлетевшая было за славой в большой город и пошедшая по известной дорожке, и интеллигент, совершенно потерявшийся в новых российских реалиях и потерявший всё — работу, семью и желание существовать дальше — ну так что ж, нот ведь всего семь, по крайней мере, такие люди не придуманы для красного словца и красивой картинки — лишь бы что-то новенькое, чего ни у кого не было. Да, и сцена гульбы на прогулочном катере очень уж похожа на безрадостный праздник из "Калины красной", но Лифанов сыграл по-другому.

Бехтерев — как всегда, выше всяких похвал. Один из любимых актеров Киры Муратовой, умеющий блеснуть даже в эпизоде в затрапезных сериалах, в главной роли показал всё, на что способен. И вот затюканный лаборант Лёня Самолетов хватает карабин и стреляет по своим обидчикам.

Светлана Смирнова как-то оставалась у меня незамеченной, несмотря на то, что, как оказалось, видел много фильмов с её участием. Но тут уж её сложно не заметить и не запомнить. Неудачливая актриса Зоя Чумичёва, она же проститутка Алиса. Она совершает первое убийство в этом полном смертей фильме (и, наверное, если пересчитать по пальцам, убивает больше всех остальных — и всегда из страха) и единственная находит в себе силы самой прервать эту жуткую цепь.

В-общем, вполне себе Тарантино российского розлива. Но очень на любителя.