У соседки Аси уже давно жили два мертвеца, нестарые ещё — Зульфия и Самат. Жили уже три года, помогали по хозяйству. А недавно и у нас появились мертвецы — Энди и Серёжа, вместе со своим пекинесом они разбились на аэропортовской трассе.

Вот почему бы не встретиться в летнюю тёплую ночь трём мужчинам в яме, вырытой посреди Южнорусского Овчарова, возле Дома культуры?

Сколько помнит Макс, в доме сначала жили дед с бабой, а потом и одна бабка. Когда она умерла, то дом завещала именно Максу, чему он очень удивился. Странно и то, что он решил сюда переселится.

Наташа была сутулой, почти горбуньей, а вот дом у неё был хоть и тоже старый, но со всех сторон крепкий и ровный. И главное, что никто в деревне не помнил их какими-то другими.

Пётр Ефимович был хорошим садоводом, а урожайности фруктов он достигал своими особыми методами. Интересно, что случилось, когда он тот же способ применил к заморскому плодоносящему дереву.

В помещении раньше располагался стоматологический кабинет, но зубники разбогатели и построили себе отдельную клинику. Вход был отдельный, аренда смешная, вот Анна и устроила здесь кафе — небольшое, на три столика.

Обычным июньским утром Сова уселась в байдарку и спустя четверть часа очутилась непонятно где, хотя даже в тумане она не могла угрести куда-то слишком далеко.

В Овчарове есть даже минарет, переделанный из водонапорной башни. Теперь же к нему прибавилась пирамида и память о пяти раритетных подводных лодках и пережитом цунами.

Море в ту зиму долго не замерзало, потому ночью в заливе можно было встретить охотников за кальмарами. А вот село замело снегом, и доставка до кладбища тела умершего Никиты Валентиновича было трудным делом даже для его многочисленной родни.

По традиции в день суда все люди, собравшиеся на заседание в деревенском Доме культуры, ждали стоя, пока судейские добирались сюда из райцентра. Это была одна из тех странных традиций села, к которой было трудно привыкнуть новым жителям. По той же традиции судилища обычно проходили тринадцатого августа.

В окрестностях Овчарова часто кружит и морочит. Казалось бы, ты идёшь себе по прямой дороге из Давидовки, ан нет — ты уже и не знаешь, куда, собственно, идти дальше. Хотя дело, конечно, уже и ночью. И Соник мечтает о том, чтобы скорее настал рассвет, так как он ни за что не хочет забрести на Давидовское кладбище.

Шесть лет Владыч жил без соседей, с видом на заросший пустырь. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец: выглянув однажды в окно, он увидел, как на этом пустыре работает бульдозер, а чуть позже там стал расти дом. И тогда Владыч решил всё же узнать — кто это захотел поселиться рядом с ним.

Свойкины жили вдвоём: рано овдовевший Игнатьич с так и не вышедщей замуж дочерью, которую он звал Настенькой. А дом их располагалася в низменной части Южнорусского Овчарова, на одноимённой Южнорусскоовчаровской улице, длинное название которой никто не произносил полностью: «Овчаровская» — и всё.

Над дедом Костиком в селе посмеивались из-за его неработающего ветряка, но когда местным жителям отключили электричество за неплатежи в конце ноября, у деда на подворье всё так же ярко были освещены все окна и даже уборная.

Жмых появился в селе после того, как его рыбодобывающая компания обанкротилась, жена ушла, а компаньон сбежал из России вместе с деньгами. Он долго искал и купил дом после пожара, потому что он точно знал, что будет делать.

В деревне нельзя просто пойти и прогуляться, поэтому приходится делать вид, что идёшь по делам, а не выгуливать свой фитнесс-браслет. Идёщь и думаешь о соседях, о которых вроде что-то знаешь, но всегда есть что-то таинственное и непонятное в их жизни.

Старый «Ниссан-Скайлайн» настолько долго и мучительно парковался между почтой и милицией, что водителю почтового грузовика Виталику даже стало интересно — кто же в конечном итоге выйдет из остановившейся машины. Но из неё никто не вышел.

Четверг в деревне день суматошный, ярмарочный. На площадь перед Домом культуры сьезжаются и сходятся продавцы и покупатели. Среди этого великолепия походных витрин ходил и Жмых, который хотел было купить напоследок огурцов, но остановился возле свинины.

Соседний с нами участок, на котором стоял одноэтажный дом на два крыльца, давно стоял заброшенным. Летом там росла густая и высокая трава, из-за неё и дом был почти не виден. С домом была даже связана местная легенда о двух утонувших ребятах: Петре и Николае.

Но однажды и у этого покинутого домишки вдруг обьявился владелец.

В городе В. можно летать и мечтать о чём-то интересном и занимательном. Можно просто рассматривать сам город и его жителей. Вообще тут, наверное, не так уж скучно жить. Но всё время хочется свалить отсюда, например, в Мск.