Каждый месяц Алекс Громов рассказывает о 9 книгах non-fiction.
Дело было в том, что его брат Абрам, резидент при венском дворе, подозреваемый в участии в деле царевича Алексея, узнал о жестоких пытках и казнях тех, кто в какой-либо степени был замешан в его замыслах, бежал из Вены и скрывался в Англии, став невозвращенцем. Петр I потребовал, чтобы оба брата Веселовские — он и Федор — вернулись в Россию, но получил отказ. Тогда он уволил Федора Веселовского с поста посла, назначил другого, Михаила Петровича Бестужева-Рюмина, и потребовал от английского правительства уже насильственной выдачи Веселовских. Однако получил в полном соответствии с традициями английской демократии следующий ответ: «Английский король не может исполнить просьбы царя, не нарушая права убежища, которое должно оставаться неприкосновенным у всех народов, тем более, что лица, о выдаче которых требует царь, не были ни судимы, ни приговорены к наказанию».
Ответ этот был воспринят в Петербурге вполне в соответствии с русской практикой: в России не привыкли уважать права человеческой личности, и отправили в Англию резкое и настолько оскорбительное письмо, что в ответ на него английское правительство было вынуждено отозвать своего посла из России и выдворить русского посла М.П. Бестужева-Рюмина. Таким образом, он провел совсем немного времени в Лондоне в качестве посла: 6 июня 1720 г. получил аудиенцию у короля Георга I, а 14 ноября статс-секретарь Джеймс Стэнхоуп предложил ему покинуть Англию в течение 8 дней.
Попытки добраться до строптивых Веселовских не прекращались и при Екатерине I. Пренебрегая неотложными внешнеполитическими заботами, русские пытались привлечь к этой задаче французский двор, прося его употребить все влияние, чтобы не только запретить переход Веселовских в английское гражданство, но позволить арестовать их и вывезти за пределы Англии в Россию.
Российские привычки не изменились с того давнего времени: как сейчас выдвигают недоказуемые обвинения уголовного характера, лишь бы схватить несогласных, так и тогда делали то же самое: из Петербурга обещали предоставить сведения о денежных растратах Веселовских, как только их вывезут на родину. Однако парламент не поверил российским домогательствам и отказал в выдаче — Веселовские остались в Англии. Уже через много лет, думая, что в Петербурге с восшествием на престол сына царевича Алексея, порядки переменились и можно просить разрешения вернуться на родину, Федор Веселовский послал прошение в Верховный тайный совет, управлявший тогда государством, и получил отказ — таких, как, он российский режим долго не забывал».
Сергей Романюк. Русский Лондон
Прибывшие еще во времена Ивана Грозного заморские (конкретно — английские) купцы были приняты первым русским царем, который передал через них послание, английскому королю Эдуарду VI, что готов принять присылаемые в русские земли корабли. Отправленному в июле 1556 года в Британию посланцу Ивана Грозного не повезло – на корабли возле Британии налетела буря и из четырех судов уцелело только одно, разбившееся в Шотландии об скалы. Спасшийся русский посол был ограблен, а затем, по словам летописца, «оттоле его отпустили в Аглиньскую землю».
Помимо многочисленных изгнанников, изменников и перебежчиков, на английской земле обитало и много представителей русской знати, выбравшей по тем или иным причинам для проживания столицу Британской империи.
Великий князь Михаил Михайлович (в петербургском обществе его называли Миш-Миш), сын брата императора Николая I, имел две страсти: военную службу (с удовольствием служил в гвардейском Егерском полку) и женщин. Став совершеннолетним, Михаил Михайлович сделал несколько попыток жениться, в том числе – на дочери великого герцога Гессенского, затем собрался жениться на дочери принца Уэльского. После нескольких попыток жениться на девушках не соответствующего ему положения, великий князь предложил руку и сердце графине Екатерине Игнатьевой, семейство которой, по мнению высшего света, состояло «из завзятых интриганов…». Император Александром III согласия на этот брак не дал, назвав Михаила Михайловича дураком.
После долгих просьб, император, вызвав своего родственника (отца просившего), сообщил, что «полагает всего лучше отправить Михаила Михайловича служить в отдаленный угол империи...»
Однако не желая отказаться в «отдаленном угле», Михаил Михайлович уехал в Италию, где, не дожидаясь разрешений, женился, но вовсе не на той, о которой столько хотел жениться в России (Игнатьевой). Избранницей великого князя стала графиня Софья Меренберг, дочь принца Нассау. В Российской империи брак признали «недействительным и не имевший места», и супруги перебрались в Лондон, где в 1908 г. Михаил Михайлович сочинил автобиографический роман «Никогда не унывай». Он посвятил его супруге, а в тексте осудил российские правила бракосочетания членов императорской семьи, требующих разрешения на брак от императора. В Российской империи роман был запрещен…
В «Русском Лондоне» уделено внимание прославленным артистам, писателями художникам, а также связанным с русскими лондонским достопримечательностям, среди которых – памятники Петру I, воздвигнутые к 300-летию его визита в город.
«Николай I, уверенный в том, что его всегда примут, счел возможным сообщить только 18 мая, что он появиться в Лондоне 20-го числа. Он привык в России являться к подчиненным как снег на голову и тут не отказался от своих привычек. В Англии при этом известии переполошились: ничего не было готово, королева была на седьмом месяце беременности, да еще и саксонский король должен был прибыть в то же время. Для обоих визитеров отвели Букингемский дворец и поспешили с приготовлениями.
Николай прибыл в Лондон около полуночи, остановился в русском посольстве (на Дувр-стрит, № 30), приказал принести кожаный мешок с сеном, расставить койку и тогда же, не дожидаясь утра, отправил письмо супругу королевы принцу Альберту о своем желании увидеть Викторию.
На следующий день он был принят в Букингемском дворце, нанес несколько визитов, а на следующий день вечером отправился с вокзала Паддингтон в Виндзор, но, правда, перед отъездом успел походить по магазинам: заказал на Бонд-стрит серебряную посуду и ювелирные изделия на огромную тогда сумму — 5 тысяч фунтов стерлингов, а также забежал в зоосад (!).
Более всего времени он провел в Виндзорском замке, резиденции королевской семьи; там он, наконец-то переодевшись в военный мундир (в штатском он чувствовал себя неловко), с удовольствием наблюдал за военным парадом. Николай был на знаменитых скачках в Аскоте, объявив, что он жертвует 500 фунтов стерлингов на ежегодный приз, выплачиваемый в продолжение его царствования. Внимательная королева Виктория заметила: «Он мне напоминает дядю Леопольда — он так же любит наблюдать за хорошенькими симпатичными лицами и восхищаться ими». Николай пожертвовал значительные суммы на памятники Нельсону и Веллингтону».
Борис Колоницкий. «Товарищ Керенский»: антимонархическая революция и формирование культа «вождя народа» (март — июнь 1917 года)
Культ вождя народа, пришедший на смену поклонению и обожанию государя-императора, в свободной России возник весной и летом 1917 года. Его олицетворением и первым носителем (а отчасти – и создателем и изобретателем) стал министр Временного правительства Александр Керенский.
В юности Керенский, мечтавший о карьере оперного певца и имевший для этого необходимые природные данные, брал уроки пения. Этим и объясняется его хорошо поставленный голос, как опыт выступлений в качестве адвоката и депутата Государственной Думы. Весной и летом 1917 года Керенский выступал с речами в крупнейших театрах России. Это были Большой театр в Москве, в Петрограде — Мариинский, Михайловском, Александринском.
В многочисленных публикациях, письмах и дневниках того времени помимо восхищения Керенским его называли и фигляром, цирковым артистом жонглером, канатоходцем и проводили сравнение министра с театральной актрисой. В июне 1917 года оппонент Керенского Ленин называл его «министром революционной театральности».
В июне 1917 года вышел номер московского театрального журнала Рампа и жизнь, на обложке был портрет Керенского, подписанный Великий энтузиаст и вдохновенный романтик русской революции. На портрете министр выглядел загримированным, и его глаза кажутся подведенными. Возможно, поводом для появления Керенского на обложке театрального журнала стала его выступление в Большом театре.
В ряде источников, в том числе — советских писателей и художников, Керенский описывается как ложный Наполеон. Таким он изображался и в стихах Маяковского, и в фильме Эйзенштейна «Октябрь».
Когда 18 апреля в России впервые отмечали 1 мая по новому стилю, Керенский не только выступил на митинге-концерте, но и стал дирижировать полковым оркестром, исполнявшим Марсельезу.
Множество почитательниц – юных и не очень – весной 1917 года слали Керенскому восторженные письма, желая получить его автограф. Эти послания напоминали письма восторженных театралок и поклонниц популярных певцов и артистов.
«В марте многие жители России сочли нужным поздравить с успехом революции Родзянко, председателя Государственной думы и ее Временного комитета. При этом авторы поздравлений не всегда точно представляли себе статус Родзянко: его именовали «главой свободного государства Российского», «главой свободной России», «министром-президентом», «председателем Временного правительства». Родзянко называли «борцом за свободу» и «освободителем России», а иногда даже «вождем свободы». Некоторые обращения к Родзянко использовались впоследствии для характеристики других вождей, в том числе и Керенского: председателя Государственной думы называли, например, «гением Свободной России». Чаще же Родзянко именовали «первым гражданином» — «первым свободным гражданином свободной страны», «лучшим гражданином», «первым гражданином свободной России». Так, присяжный поверенный И. Балинский приветствовал Родзянко следующим образом: «Да здравствует Государственная дума... Да здравствует на долгие годы ее славный председатель, первый и достойнейший между равными гражданами гражданин свободной России».
С именем Родзянко были связаны и некоторые первые проекты политики памяти эпохи революции. Так, Городская дума Екатеринослава третьего марта поспешила увековечить память о своем земляке, крупном землевладельце края: в зале Думы решили установить мраморную статую Родзянко, городская площадь получила его имя, а кроме того, планировалось в центре города воздвигнуть памятник Освобождению, со статуей Родзянко в середине композиции».
Павел Филин, Маргарита Емелина, Михаил Савинов. Арктика за гранью фантастики
В книге на основе тщательно подобранного документального материала рассказывается о тех российских и советских арктических проектах, которым не суждено было сбыться. Авторами предлагаемых идей, докладных записок и обращению к правительству был известные отечественные инженеры и ученые, и просто энтузиасты, заинтересовавшиеся освоением Арктики.
Первая глава – «Управление климатом» — описывает проекты глобального изменения климата в масштабе всей Арктики, в том числе распространенный вариант – уничтожение (различными способами) арктического льда.
Вторая глава – «Арктическая энергетика» — посвящена различным вариантам получения полярной энергии, среди которых была идея получения электричества за счёт таяния льда.
В главе «Великие транспортные магистрали» рассказывается об альтернативных (параллельно с развитием трассы Северного морского пути) транспортных коридорах, «Большом Беломорстрое» и Кольском и Ямальском каналах. «Сущность всех проектов сводилась к предложениям о том, как избежать столкновения с тяжёлыми арктическими льдами и обойти наиболее труднопроходимые участки Северного морского пути теми или иными речными путями. Предложения во многом напоминают контуры древних водно-волоковых путей по Сибири с выходом в арктические моря. Только там, где раньше поморы и казаки переволакивали свои суда, предлагалось построить каналы со шлюзами, а на реках провести работы по дноуглублению».
Глава «Фантастический транспорт Арктики» уделяет внимание проектам транспортных средств, которые могли бы стать неуязвимыми в суровых арктических условиях, обладая уникальными способностями по передвижению и безопасности людей.
«Архитектура Севера» описывает опубликованные в 1938 году в журнале «Техника-молодёжи» заметки в рублике под названием «Окно в будущее»: полярный шар Павла Гроховского, Северный комбинат…
Завершающая глава – «Дадим слово фантастам» — рассказывает о Полярграде Владимира Рюмина, романе Александра Беляева «Под небом Арктики», Арктическом мосте Александра Казанцева, ледоплаве Георгия Гуревича и ледокольном катере Евгения Закладного, подземной газификации и Заполярном Саде, «Арктике будущего» Григория Адамова и многих других произведениях и их авторах.
«Среди архивных материалов Арктического и антарктического научно-исследовательского института, находящихся в фондах архива научно- технической документации, обнаружилась записка «Председателю Совета Министров СССР Генералиссимусу – тов. Сталину от действительного члена Географического общества при Академии наук СССР Пекарского Алексея Михайловича» от 10 июня 1946 года.
Автор этой записки предлагал усовершенствовать проходимость Северного морского пути, используя «внутриатомную энергию». Пекарский писал: «Дозируя заряд атомной бомбы в зависимости от мощности скопления льда, можно разбить любой затор. Следовательно,
отпадает зависимость для проходимости судов от ледовой обстановки… Самолёт, гружённый атомными бомбами, пролетает вдоль трассы и разбивает лёд, образуя канал, по которому проходит караван судов. Это означает, что к концу пятилетки навигация в Арктике может происходить без перерыва круглый год, и притом не только вдоль береговых полыней, но в любом направлении. Например, может быть проложена трасса от Новой Земли на Аляску – по кратчайшему направлению
через полюс». Таким образом, предлагалось не только использовать атомную энергию для развития судоходства по сложившемуся морскому пути, но и создать морскую трансполярную магистраль».
А.Э. Шмидт: биография, научная переписка, избранные труды, библиография. Автор-сост. Р.И. Беккин
В книге, посвященной известному отечественному востоковеду А.Э. Шмиту, рассказывается об истории российского востоковедения, командировке в Европу, учебе в университете, сотрудничестве с редактором и издателем «Санкт-Петербургских ведомостей» князем Эспером Эсперовичем Ухтомским.
Одна из глав посвящена Шмидту (занимавшему должность помощника директора бывшей Императорской публичной библиотеки) и Корану Османа. 3 декабря 1917 года на I Краевом съезде мусульман было принято постановление, что «достояние всего мусульманского мира – Коран Османа… должен немедленно перейти во владение мусульман». В последний день съезда В. Лениным и И. Сталиным было подписано распоряжение о том, что «Священный Коран Османа» должен быть немедленно передан Национальному парламенту мусульман в Уфе.
6 декабря 1917 года Совет Народных Комиссаров принял решение, подписанное В. Лениным, о передаче Корана Османа Национальному парламенту в Уфе. 9 декабря 1917 года наркому просвещения А. Луначарскому было отправлено специальное указание, подписанное В. Лениным и В. Бон-Бруевичем о немедленной выдаче из Публичной (бывшей Императорской библиотеки) «Священного Корана Османа» Краевому мусульманскому съезду. 29 декабря 1917 года Луначарский подписал распоряжение о передаче Корана, и вскоре к Публичной библиотеке прибыла делегация в карете, которую сопровождала вооруженная конная мусульманская часть.
В книге рассказывается о работе Шмидта в Туркестанском восточном институте, аресте ученого в 1931 году, службе в Государственной публичной библиотеки Узбекской ССР. В текст издания включены избранные произведения и письма А.Э. Шмидта.
«Уместно будет сказать, что востоковеды Петербурга в то время являли собой особую закрытую группу. Постороннему попасть туда было крайне сложно. К чужаку долго и внимательно присматривались, прежде чем допустить его в круг избранных. Барон Розен фактически создал систему, похожую по ряду внешних признаков на суфийское братство. Даже в наши дни сотрудники бывшего Азиатского музея – ныне Института восточных рукописей РАН – прослеживают свою преемственность через И.Ю. Крачковского от барона Розена – подобно тому, как суфийские шейхи возводят свою силсилу (духовную генеалогию) к основателю братства… В конце XIX в. российское востоковедение только вставало на ноги (во многом благодаря усилиям самого барона). В то же время в Европе наблюдался настоящий расцвет академического востоковедения в целом и исламоведения в частности. Центрами изучения ислама в Европе на рубеже двух столетий были такие страны, как Германия, Австро-Венгрия, Нидерланды. В университетах этих стран работали живые классики арабистики и исламоведения… Примечательно, что некоторые «птенцы гнезда» Розена за всю свою жизнь так никогда и не выбрались на Ближний Восток».
При этом учитывалось все: образование (желательно не ниже 5 классов), членство в комсомоле, состояние здоровья, отсутствие детей. Основная масса девушек были добровольцы. Правда, были случаи нежелания служить в Красной Армии. Таких девушек отправляли по месту призыва».
Женщины Великой Отечественной войны. Автор-составитель Н.К. Петрова
Среди добровольцев, подавших после 22 июня 1941 года заявление об отправке в действующую армию, до половины ходатайств составляли женщины. Тысячи женщин записались в народное ополчение. До миллиона женщин на фронтах в разные периоды войны сражалось с гитлеровцами. Среди отечественных женщин-воинов были офицеры действующей армии, летчицы, партизанки и подпольщицы.
В первую часть книги вошли официальные документы 1941-1945 годов, в том числе постановления: Совета Народных Комиссаров, Государственного Комитета Обороны, ЦК ВЛКСМ и бюро ЦК ВЛКСМ, посвященные мобилизации девушек в Красную армию, директивы и докладные записки. Среди документов: объяснительная записка секретаря подпольной организации ВЛКСМ, ушедшей в партизанский отряд, а позже получившей задание вести в районе подпольного комсомольского комитета; предложения по работе среди женской молодежи в тылу врага, подготовленные к совещанию девушек-партизанок. В нем говорилось, что «многие комсомольские организации и даже командиры, комиссары партизанских отрядов и подпольных организаций проявляют явную недооценку женской молодежи как грозной боевой силы, не ведут с ними политической и воспитательной работы, тем самым обрекая ее на пассивность и пуская на самотек выполнение важнейшей задачи: раздувать пламя партизанского движения, сделать его массовым и всенародным. В отдельных случаях в партизанских отрядах продолжают осуществлять неправильное отношение к девушкам, когда они используются на вспомогательной работе (на кухне, охране и т.д.), не принимая непосредственного участия в боевых операциях, разведке, агитационной работе и т.д.». Многие материалы, в том числе и имевшие гриф «секретно», опубликованы впервые.
Вторая часть книги – «Ради жизни на Земле» — содержит документы, рассказывающие о подвигах 37 девушек, рисковавших жизнью и часть из которых героически погибла. Среди героинь – и широко известные, удостоенные звания Героя Советского Союза, и редко вспоминаемые, малоизвестные народу фамилии.
Летчица, Герой Советского Союза, Валентина Гризодубова, в годы Великой Отечественной войны она сражалась в воздухе с фашистами, совершив более двухсот боевых вылетов. Летчица Екатерина Буданова после начала Великой Отечественной войны приказом командования в город Саратов, где прошла переподготовку для полетов на самолете Як-1, после чего зачислена в женский авиаполк. Осенью 1942 года, в критическое для Красной армии время, Буданова приказом командования была отправлена на один из самых важных участков – в оборону Сталинграда. Здесь она стала первой советской женщиной-летчиком, назначенным в отряд «свободных охотников».
Третий раздел книги – «Женские судьбы» — состоит из писем девушек и женщин, датированных 1961-1965 годами, и рассказывающей о событиях на фронте и в тылу, памяти о тех, кто погиб, защищая Родину.
Так в документе, подписанным руководителем ГКО Сталиным, посвященном мобилизации комсомолок-добровольцев в Военно-морской флот, указывалось: «Обязать ЦК ВЛКСМ мобилизовать к 20 мая 1942 года в части Военно-морского флота 25 000 девушек-комсомолок и не комсомолок-добровольцев в возрасте 19-25 лет с образованием 5-9 классов, согласно прилагаемой разверстке по областям и фронтам… Мобилизованных девушек обеспечить всеми видами довольствия… На мобилизованных девушек выделить ВМФ 25 000 пайков.
Обязать начальника Главного управления портов ВМФ и начальника ОРСУ ВМФ разработать образцы одежды и изготовить 25 000 комплектов оборудования для мобилизованных девушек».
В книге приводятся воспоминания Героини Советского Союза Натальи Меклин (Кравцовой). «В конце мая 1943 года мы попали на фронт.
Первый боевой вылет? Он как раз и не запоминается. Мало еще, что понимаешь. Сначала мы расположились в поселке Труд Горняка (недалеко от Краснодона, под Каменском). Здесь к нам стало приезжать начальство. Сначала дали тренировочные полеты: в прожекторах, ходили по маршруту. И, наконец, дали нам первое боевое задание.
Перед тем, как лететь в первое боевое задание, мы 8 раз выходили на аэродром и 8 раз уходили обратно – была очень неблагоприятная погода. Наконец в 9-й раз погода нам благоприятствовала.
Цель находилась на реке Миус (в Донбассе) – это севернее Таганрога. В первый самостоятельный боевой полет мы очень боялись, каждый волновался, а вдруг не найдем цель и т.д. Но полет был тихим, и все было так, как нужно, бомбили по цели, никто не мешал. И даже были разочарованы, что никто нас не обстрелял, возможно, и с целью нам дали первые боевые задания бомбить неукрепленные цели.
Потом нам стали давать все более укрепленные цели. Но вообще летали в этом районе мало.
Помню, на 2-м или 3-м вылете нас обстреляли из пулемета. Снаряды прошли рядом, но самолета не задели. Я сказала летчику, чтобы она взяла направление в сторону, и таким образом мы благополучно вернулись домой».
Семен Экштут. Товарищ Сталин, слышишь ли ты нас?!
В книге рассказывается о репрессиях, жертвами которых в 1930-е годы стали советские военные – командиры, осужденные и казненные как «враги народа».
Во второй половине 1930-х в СССР интенсивно формировалась новая советская элита со всеми ее наглядными атрибутами: в Красной армии были персональные воинские звания (от Маршалов Советского Союза до генералов), учреждено звание Героя Социалистического Труда. Таким образом, была введена иерархия не только в армии и в промышленности, но и в государственном аппарате и в творческих союзах писателей, художников и организациях артистов. Одновременно с этим перестали проводиться инициированные государством компании по раскручиванию стахановского движения. Настала пора не вдохновляющих на трудовой подвиг героев, а прилежных, нетребовательных к небольшой зарплате и жизни в коммуналках и бараках тружеников – миллионов человек, как на производстве, так и в сельском хозяйстве.
2 октября 1940 был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О государственных трудовых резервах СССР», согласно которому Совет Народных Комиссаров СССР получил право ежегодно мобилизовать от 800 000 до 1 000 000 человек городской и сельской молодежи для их последующего обучения в ремесленных (где давали начальное профессиональное образование по подготовке квалифицированных рабочих) и железнодорожных училищах и школах фабрично-заводского обучения. Школы ФЗО существовали с 1940 по 1963 год, и были развернуты на базе промышленных предприятий и строек, быстро готовя рабочих массовых профессий.
Принятый в 1940 году указ о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий, предусматривающий также введение уголовной ответственности за самовольный уход или прогулы позволили советской элите перед Великой Отечественной войной «закрепостить» рабочих и служащих, поставив под контроль трудовые резервы страны.
В книге рассказывается о «деле авиаторов» и непростой судьбе адмирала Кузнецова, ратовавшего за сбалансированный флот и посмевшего возражать Сталину. В главе «Нам угодить невозможно» приводится история с музыкальной комедией «Золушка», снятой в 1940 году режиссером Григорием Александровым, но не понравившейся Сталину. В книге уделено внимание хрущевскому сокращению армии и его последствиям.
«...Вспоминается рассказ А.И. Мгеладзе (первый секретарь ЦК КП Грузии в последние годы жизни И.В. Сталина), дополненный Молотовым, о том, как после войны на дачу Сталина привезли карту СССР в новых границах, — небольшую, будто для школьного учебника. Сталин приколол ее кнопками на стену: «Посмотрим, что у нас получилось… На севере у нас все в порядке, нормально. Финляндия перед нами очень провинилась, и мы отодвинули границу от Ленинграда. Прибалтика – это исконно русские земли! – снова наша, белорусы у нас теперь все вместе живут, украинцы – вместе, молдаване – вместе. На западе нормально. – И сразу перешел к восточным границам. – Что у нас здесь?.. Курильские острова наши теперь, Сахалин полностью наш, смотрите, как хорошо! И Порт-Артур наш, и Дальний наш, — Сталин провел трубкой по Китаю, — КВЖД наша. Китай, Монголия – все в порядке… Вот здесь мне наша граница не нравится!» — сказал Сталин и показал южнее Кавказа».
Но, несмотря на это развлечение, Уинстон скучал. Его тяготило однообразие гарнизонной жизни, к тому же индийская культура вызывала у него отвращение. Мечты уносили Уинстона далеко от полуострова. Часы вынужденного безделья он посвящал чтению и самообразованию, что до тех пор было ему несвойственно. Это стало для Уинстона настоящим открытием. Его любимыми авторами были признанные классики исторического жанра, на одном дыхании он прочел Гиббона и Маколея. Увлекался Уинстон и политическими, философскими трактатами и от случая к случаю заглядывал в литературную теорию и критику».
Франсуа Бедарида. Черчилль
История Черчилля – это хроника многих изменений, войн и соглашений первой (даже чуть длиннее) половины прошлого столетия, когда менялся порядок вещей, и нужны были вожди, способные руководить во время катаклизмов и неизбежных невзгод. В Англии, после победы над Гитлером, много сделавший для этой победы Черчилль проиграл выборы и сумел вернуться к власти спустя несколько лет – уже будучи более чем немолодым и почти пока еще живой легендой.
Многие страницы книги посвящены событиям Второй мировой войны. 18 июня 1940 года было опубликовано заявление английского правительства, в котором высказывалось намерение продолжать войну при любых обстоятельствах. Германии, обладавшим слабым надводным флотом, пришлось сражаться с крупнейшей морской державой, причем статистика строительства новых судов и уничтожения плавающих была не в пользу рейха.
При этом Черчилль был не только политиком – в британском комитете
обороны он являлся инициатором организации противолодочной обороны, и являлся председателем специально созданного комитета сражения за Атлантику, занимавшегося всеми теми вопросами, которые могли служить делу достижения победы в битве за Атлантику, в том числе организации противодействия немецким субмаринам.
Через десять дней после заключения советско-германского договора, Черчилль – тогда военно-морской министр и первый лорд Адмиралтейства, — пригласил на беседу советского посла Майского, и сказал, что у Англии с СССР нет никаких противоречий. В тексте подробно описаны непростые взаимоотношения Черчилля со Сталиным в годы Второй мировой войны и в первую очередь – после нападения Германии на СССР, и Тегеранской конференции. Сталин настаивал на проведении ее в Москве, поскольку как объяснял Молотов англичанам, советский вождь был необходим в столице, поскольку поддерживал постоянный контакт с командующими фронтов. Американский президент Рузвельт предлагал, поскольку Тегеран находится слишком далеко, и это может помешать выполнению его конституционных обязательств, выбрать в качестве места для встречи вождей Анкару или Басру. Но поскольку Советский Союз соглашался только на Тегеран, то этот город, в котором тогда находись и был выбран для проведения конференции. 18 октября 1943 г. в Москву прибыл американский посол Гарриман, и уже на следующий день состоялось первое совещание министров иностранных дел союзников, предварявшее первую встречу «Большой тройки», которая состоялась в Тегеране.
5 марта 1946 года в американском городе Фултоне бывший британский премьер Уинстон Черчилль выступил с речью, в которой употребил выражение «железный занавес», придав ему тот политический смысл (барьера, ограждающего СССР и социалистические страны от демократических капиталистических стран Запада), который и вошел в мировую историю. Та самая легендарная фраза Черчилля, растиражированная газетчиками, звучала так: «От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес...».
В издании рассказывается и о том, Черчилль тщетно пытался сохранить английский контроль над Индией, справедливо считая её жемчужиной Британской империи.
«В конце 1917 года в Россию были посланы значительные силы союзников с тем, чтобы помешать немцам воспользоваться развалом царской армии. Около тридцати тысяч британских солдат было сосредоточено на севере, в районе Мурманска и Архангельска, другая часть британского контингента переправилась во Владивосток. По мысли Черчилля эти силы следовало использовать для стремительной интервенции, согласовав свои действия с русской контрреволюционной армией, и свергнуть диктатуру большевиков. Однако в своем страстном порыве Черчилль не нашел поддержки у министров. Коллеги без особого труда убедили неугомонного Уинстона в том, что за четыре года еще не успели зарубцеваться раны, полученные в ходе последней страшной войны, а потому никто не согласится ввязываться в новую. И тогда Уинстон сосредоточил свои усилия в другом направлении. Раз англичане не желали огнем и мечом уничтожить большевистскую гидру, это надлежало сделать белой армии. Следовательно, нужно было поддержать царских офицеров, оказать им всестороннюю помощь — оружием, деньгами и техникой. В Гражданской войне, бушевавшей в России, необходимо было оказать содействие, прежде всего генералу Деникину на юге и адмиралу Колчаку на востоке, отправив им на выручку британских добровольцев. Однако премьер-министр и другие члены правительства вновь остались глухи к доводам Уинстона. Напрасно он метал громы и молнии, пытаясь растопить флегму своих коллег. Черчилль никак не мог понять, что война с Германией отняла у британцев все силы и что расшевелить их теперь не было никакой возможности. Поэтому-то брошенный тогда клич «Kill the Bolshie, kiss the huh» не нашел отклика в сердцах англичан.
Тем более что британские рабочие с большим сочувствием отнеслись к революции в России, в Англии даже был создан комитет «Hands off Russia». Заря, занимавшаяся на Востоке, заворожила левые силы Соединенного Королевства. Ведь там утопия становилась явью. События в России побудили Герберта Уэллса написать в 1923 году сатиру «Люди как боги». Лейбористская пресса во главе с «Дейли Геральд» усердно клеймила Черчилля, выставляя его агентом и, более того, образцовым воплощением капитализма, милитаризма и империализма».
По востоку Танзании тянется цепочка невысоких, покрытых лесом горных хребтов под названием Eastern Ark Mountains. Это как бы острова, вот уже тысячи лет изолированные морем саванны от других лесных областей. На каждом из хребтов — особая флора и фауна.
В горах Удзунгва мне впервые за неделю в Африке удалось найти ядовитых змей. Сначала встретилась небольшая шумящая гадючка, потом — восхитительно изящная зеленая мамба метра два длиной. Отыскал я ее по тревожным крикам восточных красных колобусов — это такие обезьяны с шапочкой длинных оранжевых волос на голове, словно подосиновики. Обычно ядовитые змеи крайне флегматичны, но мамба двигается с поразительной быстротой. Даже на ровном месте приходится бежать, чтобы ее догнать. В ЮАР был случай, когда в разгар свадебного пиршества в чьей-то хижине проломилась гнилая доска чердачного перекрытия, и мамба упала прямо на праздничный стол. На пути к двери напуганная змея успела перекусать десять человек, и все они умерли.
Мою первую мамбу я хотя и с трудом, но все-таки поймал. Как и прочие аспидовые змеи — кобры, крайты и так далее — будучи взятой в руки, она удивительно быстро успокаивается. Можно дать ей по себе ползать или уложить покрасивее, чтобы сфотографировать. Потом я еще долго шел за ней по лесу, просто наблюдая, как она движется с ветки на ветку».
Владимир Динец. Дикарем в Африку!
Времена первооткрывателей, ступавших на неведомые берега и острова уже закончились, весь мир почти открыт и исхожен, но зато появились увлекательные и правдивые истории о дальних уголках планеты. Динец, биолог и путешественник, побывавший в более чем ста странах, описывает свои приключения в Восточной Африке и на Мадагаскаре, рассказывая о местных африканских порядках, животных,
оптимальных способах передвижения (автостоп, маршрутки, самолет) и различных способах поборах с туристов.
Подробно описываются живописные масаи, облаченные в ярко-красные накидки, с копьями и множеством украшений. Поскольку социальный статус у масаев определяется количеством скота, порой масаи держат намного больше коров и коз, чем земля может прокормить, и в окрестностях деревень уже не бывает травы…
В прежние времена юноша-масай становился «официально» взрослым только после того, как принимал участие в успешной охоте на льва, для чего на охоту отправлялись вшестером-всемером. Выживали на охоте не все, а порой на неудачной охоте – никто. А вот для того, чтобы стать в будущем вождем, существовал суровый обычай – юноша должен был схватить льва за хвост и держать, пока остальные закалывали зверя копьями. Поскольку у льва в кисточке спрятан острый шип, это было непросто. Но в настоящее время, как отмечает Динец, львов слишком мало и обычай больше не практикуется, а последние старики, когда-то убившие льва, пользуются огромным почетом.
Масаи, по праву считающиеся лучшими в Восточной Африке охотниками, по традиции не едят мяса животных, кроме скота. Поэтому до сих пор на землях масаев бродят огромные дикие стада. А сами масаи зависят от денег, которые собирают с любознательных туристов, в том числе жаждущих с ними (в традиционной одежде) сфотографироваться.
Как описано в книге, несмотря на присутствие современных городских кварталов, типичная Африка начинается именно за пределами городов – и это обычные круглые деревенские хижины, и женщины с кувшинами, и заброшенные в лесах развалины старинных городов, в которых теперь обитают обезьяны и много другой живности, и поэтому ночью в развалинах, по словам Динеца, чувствуешь себя словно в «Книге Джунглей» Киплинга, с играющими вместе Маугли и Багирой.
«Танзания не так уж сильно отличается от Кении. Разве что меньше народу говорит по-английски, и гораздо хуже засилье бюрократии. В национальных парках, например, белые обязаны платить за вход долларами, кенийцы — кенийскими шиллингами и так далее. Почему — непонятно. С подобным идиотизмом сталкиваешься на каждом шагу.
По дороге на остров Занзибар я разговорился с девушкой-итальянкой, которая уже двадцать лет живет в Дар-эс-Саламе. Гражданства ей не дают, только вид на жительство, так что она за многие вещи должна переплачивать в два-три раза. По работе ей приходится раз в неделю ездить на Занзибар, и хотя это часть Танзании, ей как не-гражданину каждый раз ставят в паспорт занзибарский въездной штамп. В результате паспорт приходится ежегодно менять. Сейчас она пишет для газеты репортаж о способах обмана туристов при продаже билетов на паром. Таких способов больше двадцати.
В основном туристы плавают на остров, чтобы посмотреть Каменный Город — древнюю базу работорговцев. По лабиринту узких улочек было бы очень приятно погулять, если бы там не было местных жителей. Они готовы часами тащиться за тобой по жаре в надежде, что удастся «объяснить» тебе, как куда-то пройти, или еще как-нибудь «помочь», а потом потребовать за это денег. При этом народ на острове отнюдь не нищий.
Лес сохранился только на севере Занзибара. Там водятся полуручные колобусы, но если вы не зоолог, удовольствие от общения с ними явно не стоит затрат на «туристический» паромный билет. Несколько интереснее соседний остров Пемба: туристов почти нет, к тому же он, в отличие от Занзибара, никогда не был связан с материком, и природа там довольно своеобразная. Говорят, что вокруг острова стоит понырять, но о том, чтобы оставить вещи без присмотра хотя бы на несколько секунд, не может быть и речи.
С Пембы довольно сложно выбраться напрямую — паромы ходят только через Занзибар. Мне повезло: поймал попутную яхту и сэкономил целый день. Владелец яхты, старый бур, зарабатывает на жизнь контрабандой людей в Южную Африку. Говорит, что втискивает в каюту по десять-пятнадцать человек. Невольно вспоминаются «кормушки для акул» — перегруженные бриги времен работорговли, порой терявшие в пути до половины «груза»».
Ваша удачно спроектированная жизнь также будет обладать своим неповторимым внешним видом и ощущением, а дизайнерское мышление поможет вам с проектированием. Все созданное когда-то для того, чтобы упростить нашу повседневную жизнь, сделать ее более продуктивной, более радостной и гораздо более успешной, возникло благодаря проблеме и потому, что какой-то конструктор или команда конструкторов где-то в мире нашли пути ее решения. Пространство, в котором мы живем, работаем и развлекаемся, было спроектировано так, чтобы сделать нашу жизнь, работу и развлечения гораздо эффективнее...
Проектирование не существует исключительно для того, чтобы выпускать дорогие компьютеры и «феррари», оно помогает также конструировать роскошную жизнь. Вы можете использовать дизайнерское мышление, чтобы создать яркую, радостную и интересную судьбу. Неважно, кто вы или кем были, чем зарабатываете или зарабатывали на жизнь, сколько вам лет, — вы можете использовать то же мышление, которое применялось в разработке самых удивительных технологий продуктов и областей, чтобы организовать свою карьеру и жизнь. Удачно спроектированная жизнь — это жизнь в постоянном движении: креативная, продуктивная, изменяющаяся, эволюционирующая, в которой всегда есть возможность для новых открытий и приятных неожиданностей. Вы получите от нее гораздо больше, чем в нее вложите. Удачно спроектированная жизнь — это нечто большее, чем скучный алгоритм «намылить, смыть, еще раз»».
Билл Бернетт, Дэйв Эванс. Дизайн вашей жизни. Живите так, как нужно именно вам
Авторы, дизайнеры по специальности, педагоги Стэнфордского университета, объясняют читателям, что при помощи проектного мышления можно глобально и успешно перекроить свою жизнь, которая по каким-то причинам вам не нравиться, но не знаете/не решаетесь ее менять. Дело в том, что многие некорректно формулируют свою главную проблему и поэтому она становится нерешаемой. Другие предпочитают годами держаться за свои иллюзии, из-за чего они не могут реально оценить ситуацию и грядущие перспективы. Поэтому нужно провести анализ себя и обстановки, взглянув на жизнь «по-другому», и изменить ее к лучшему, запустив процесс не беспочвенных мечтаний, а расчетливых улучшений. Но нужно понять – что же вам нужно изменить?
«Мы движемся вперед из настоящего в будущее и постепенно меняемся. С каждой трансформацией, происходящей в нас, появляется новый вариант судьбы. Жизнь — это не результат; пожалуй, она больше похожа на танец. Жизненный проект — это что-то вроде безупречно подобранных па. Жизнь никогда не останавливается (пока не придет время), и проектирование не прекращается (пока не пробьет ваш час)». Авторы задают важный вопрос — что же делает работу, на которой проводим значительную часть жизни приятной? Как уверяют в тексте, это ничто иное, как ловить радостные моменты, следовать за тем, что увлекает и вдохновляли вас, делая вас живым. Если этого нет, то ни огромная зарплата, ни не многократный оплаченный отпуск не сделают вас счастливыми. Почему? «Работа становится приятной, когда вы способны положиться на собственные связи, по-настоящему увлечены и вдохновлены тем, что делать». Не нужно бояться неудач – они дают не только разочарования, но и опыт исправления ошибок.
«Представьте, если бы существовала вакцина, которая защищала бы вас от неудач. Один маленький укол, и ваша жизнь шла бы именно так, как вы задумали, легко и гладко, и успех постоянно сопутствовал бы вам во всех начинаниях. Жизнь без неудач — это звучит заманчиво, не правда ли? Ни разочарований, ни трудностей, ни неприятностей, ни потерь — это кажется идеальным вариантом для большинства из нас. Никому из нас не нравится проигрывать. Ужасно неприятно испытывать противное сосущее ощущение в животе, груз разочарования, груз разочарования, железным обручем сдавливающий грудь».