Неоправданная халатность

Психоаналитика – наука чрезвычайно интересная и сложная. Возможности сознания до сих пор остаются зыбкой областью, которая скрывает неведомые ловушки и чудеса. Неудивительно, что на протяжении человеческой истории, вопросы, связанные с сознанием, вызывали немало споров и теорий, которые обсуждали во всех областях жизни — начиная от медицины и заканчивая кинематографом.

Дэвид Кроненберг как раз является примером человека, в полной мере увлеченного психоанализом – в своих картинах он не раз обращался к глубинам человеческой психики, сексуальных подтекстов и изменяемым физическим состояниям. Поэтому история противостояния Юнга и Фрейда должна была быть знакома ему не понаслышке. На этой почве режиссер мог не только рассказать о противостоянии двух великих умов, но и в очередной раз погрузить своего зрителя в пучину бессознательного. Но не сложилось – причем не сложилось ни с первым аспектом, ни со вторым.

Становится по-настоящему обидно за большинство актеров, которые честно отрабатывают свои гонорары, стараясь вытянуть всю картину на себе. Единственным “дурным” звеном в этой актерской цепочке является Кира Найтли, почему-то решившая, что психически нездоровый человек – это именно эпилептик, испытывающий навязчивое желание изображать лошадь посредством выгибания нижней челюсти. На ее фоне Фассбендер и Мортенсен возвышаются, словно мамонты. Вот только проблема в том, что, несмотря на собранность Фассбендера и стильные сигары Мортенсена, вера в них, как в “тех самых” мировых светил чрезвычайно слаба, и виной тому расхлябанный сценарий.

Действие скачет галопам по европам, начисто игнорируя какой-либо банальный исторический и медицинский фон – мол, зритель не дурак, сам все знает про Фрейда, Юнга, и теории психоанализа. Но вот запросы к зрителю не соответствуют содержанию – герои активно бросают с экрана медицинские термины, но сами ведут себя хуже персонажей бульварного дамского романа.

Сценарист, видимо получив по ходу съемок нервный срыв, вообще смешивает в один котел десятки событий и линий. Ревнивая жена злостно пишет анонимки на свою соперницу, которую с рьяным увлечением хлещет по попе Юнг. Фрейд вместе со своим протеже устраивают увлекательные беседы и экскурсии на лодке, а в какой-то момент вообще вдруг срываются на турне в Америку. Параллельно герой Фассбендера пытается лечить Венсана Касселя, который после своего недолгого бенефиса, поступает самым умным образом – по-быстрому смывается в окно.  И все это чудо происходит на фоне ускоренной перемотки времени, поскольку года здесь пролетают в минуту.

В середине фильма сюжет вообще выписывает адский крендель, и история любви Юнга к своей пациентке уступает место тому самому столкновению “интеллектуальных монстров”, о котором так яростно трубит слоган фильма. Вот только совершенно непонятно – а причем здесь это столкновение, и в чем, собственно, оно заключалось. Из-за отсутствия какой-либо вводной части, а так же осмысленного описания конфликта, противостояние Фрейда и Юнга заключается в периодическом обмене письмами в стиле “Да я твою теорию психоанализа на сигаре вертел”.

Кстати о сигарах – не знаю, кому пришла в голову потрясающая идея о том, что Фрейд должен постоянно курить, словно паровоз, но похвалы за историческое соответствие этот создатель все равно не дождется. Фрейдовское пристрастие к сигарам общеизвестно, но в фильме Фрейд курит так часто, что создается впечатление, будто профессор свои сигары не выкуривал, а наворачивал их большими ложками за обеденным столом.

Исход печален – Кроненберг, попытавшись ухватить десять мешков в одни руки, ожидаемо выронил их один за другим. Слабая драма, сменяемая неправдоподобным противостоянием “великих умов”, вряд ли способна кого-нибудь увлечь. Во время титров, когда зачитываются даты смерти героев, ловишь себя на мысли, что сопереживания им нет никакого. И вправду – зачем сопереживать тем, кого ты так толком и не узнал?