Автобиография

Я, Карамышева Наталия Дмитриевна, родилась 8 января 1954 года в Москве.

Семья служащих, отец – зам.директора магазина «Книга – почтой» «Академкниги», коренной москвич; мама инженер-геодезист, родом из Ленинграда (дед после первого ареста был выслан в Иркутск – жена с детьми поехала с ним, затем деда реабилитировали и вызвали в Москву, в «Дирижаблестрой», где после второго его ареста в 1937 году семья и осталась). В доме всегда была масса книг – отсюда, видимо, у меня абсолютная грамотность, непреходящая любовь и трепетное отношение к книгам.

С рождения и до октября 1963 года жила в центре, в Малом Харитоньевском переулке (переименованном было в улицу Грибоедова, в настоящее время исконное название возвращено), училась в школе 613 (угол Большого Харитоньевского переулка, затем ее перевели в переулок Стопани). С октября 1963 года семья переехала в Новые Черемушки, я перешла в школу 190, которую и закончила в 1971 году. С осени того же года по февраль 1978 работала в вычислительном центре Института космических исследований Академии наук (ИКИ АН СССР) – от лаборанта до инженера. С 1978 года по настоящее время работаю в Институте биоорганической химии им.академиков М.М.Шемякина и Ю.А.Овчинникова (ИБХ РАН) – инженер (вычислительный центр, с появлением персональных компьютеров перешла в Отдел молекулярных основ нейросигнализации, где совмещаю самую разную деятельность – секретарь, табельщик, хозлаборант, материально ответственное лицо, референт и тому подобное).

Образование – незаконченное высшее, техническое (с 1 по 3 курс МИЭМ, 4-й курс – МИРЭА), вечерний и заочный факультеты «электронные вычислительные машины».

Была замужем, после развода вернула девичью фамилию (древний дворянский род, есть что хранить). Взрослый сын, 33 года.

Писать начала с самого раннего детства, около 4-х лет, как научилась читать и рисовать буквы – преимущественно стихи.

Около десяти лет занималась в ЛИТО «Орбита-1» (под руководством поэта В.И.Фатьянова) – сначала при библиотеке возле Пятницкой, затем в помещении ДК МАИ. В 1989 году заняла 2-е место в поэтическом конкурсе «Озаренье» (Межсоюзный дом самодеятельного творчества) – могу невинно заметить, что первое место не присудили никому. Стала представителем «Орбиты» в Совете ЛИТО Москвы и Московской области, как-то незаметно влилась в его состав и несколько лет работала – преимущественно в жюри ежегодных поэтических конкурсов, а также в подготовке сборников. К этому времени поняла, что рамки поэзии стали тесны, есть вещи, которые можно описать только в прозе.

Без книг, особенно без фантастики, не могу жить, как без воды – видно, заразилась в детстве, прочитав в «Смене» «Сокровище Громовой Луны» Гамильтона. Затем в руки попали «Понедельник начинается в субботу», «Страна Багровых туч», Жюль Верн, Лем, Шекли… Спасали журналы «Техника молодежи», «Смена», «Искатель» — и библиотека Герцена. Когда открылись «шлюзы» – книжные стеллажи дома затрещали…

Вполне естественно, что проза началась именно с этого жанра. Сначала написалось несколько отдельных рассказов, затем родились «сквозные» герои – и, соответственно, цикл их приключений. Далее появилась повесть «Звездный рыцарь» (увидела во сне большой кусок истории, записала – потом приросли начало и завершение). Писала только для себя, по ночам, спасаясь от плохого настроения. Как-то под горячую руку, прочитав что-то малохудожественное и обозлившись, выбрала издательство, выпускающее фантастику для подростков, и, как заметил один литературный герой, «случайно отнесла, случайно напечатали»…

А заодно поинтересовались, не хочу ли заключить договор на продолжение? От договора я отказалась (ненавижу жесткие рамки, хотя обычно в них укладываюсь – но не принудительно!), а продолжение написала (подходящий сюжет уже лежал в столе). Поскольку чувствовала, что полудетскую литературу переросла, и в это время уже писала «боевую фантастику» — продолжение «Рыцаря» получилось чуть для более старшего возраста, редактор попросил кое-что переделать. И тут грянул дефолт…

Редакция долгое время ничего не печатала, кооперировалась с другими такими же страдальцами, делилась на части, уходила под чье-то начало, копились рукописи – а время шло. Чтобы не ждать еще несколько лет, мне предложили перейти в другое издательство. Там взяли и первую, и вторую повести, первую выпустили в мягком переплете и мини-формате, а со второй опять дело застопорилось.

Наконец я не выдержала и выложила текст книги в Интернет.

В настоящее время продолжаю работу над большим романом, надеюсь уложиться в два-три тома (если герой не ухитрится натворить что-нибудь этакое продолжительное)– и вообще говоря, наконец-то дописать его…

Увлечения: почти всё, что можно сделать руками. Фотография, выжигание по дереву, шитье, вязание, работы с деревом (стеллажи, полки, рамы, хлебница) – и разовые, то есть, увидев что-то интересное, делаю: выпиливание, резьба по дереву, чеканка, бисер, роспись по глине и стеклу, лепка, декупаж, ремонт квартиры, и прочая, и прочая. Интерес к старинным автомобилям – собираю «автозоопарк»- т.е., машины с «животными» именами (мустанг, жаворонок, мамба, барракуда — всего уже около сотни экспонатов). Много лет коллекционировала винно-пиво-водочные этикетки – с помощью друзей собрала несколько тысяч (сейчас отдала коллекцию в хорошие руки). Пока продолжаю собирать бритвенные лезвия – количество, правда, не так велико. Не умею жить без растений в доме, уважаю за независимый характер кактусы.

Предпочтения в литературе: фантастические боевики (А.Коул, К.Банч), фэнтези (Р.Говард, С. Де Камп, Э.Ф.Рассел, П.Андерсон, С.Ланье), разнообразная фантастика (братья Стругацкие, С.Гансовский, отец и сын Абрамовы, А.Лях, Жюль Верн («20 тысяч лье под водой» для меня книга на всю жизнь), Р.Шекли, С.Лем, Г.Гаррисон, Р.Асприн), хорошие детективы (братья Вайнеры, И.Хмелевская, Р.Стаут, Б.Райнов, Найо Марш, М.Спиллейн), просто хорошие авторы – Э.М.Ремарк, Э.Золя, Р.Стивенсон, Д.Даррелл, Д.Хэрриот... Остальные предпочтения меняются – от времени, настроения и других факторов.

Правнучка (инженер-механик А.Е.Гарут) и внучка (Е.Д.Карамышев) русских воздухоплавателей, чем искренне горжусь. Отсюда и причастность к возрождающемуся российскому воздухоплаванию – началось с открытия части архивов. (Энтузиасты вели розыск родственников и последователей – и вышли на нашу семью.) С 1996 года по настоящее время на общественных началах работаю литературным редактором журнала «Воздухоплаватель», в котором иногда выходили и мои статьи. Член Федерации воздухоплавания России. Около 10 лет ездила на Международные встречи воздухоплавателей в Великих Луках, несколько раз – на фестиваль «Золотое кольцо России) в Переславль-Залесский и Ростов Великий (член оргкомитета, репортер, член команды), писала «Боевые листки» — свободные репортажи об утренних и вечерних полетах. Летала в Нижнем Новгороде (1998, Волжская фиеста). В год 850-летия Москвы удалось даже проплыть над столицей – от Воробьевых гор до Лосиного острова, мой первый свободный полет и посвящение в воздухоплаватели (по всем правилам нареченная «графиня Лосиноостровская»). И могу сказать только: однажды поднявшийся в небо будет вечно тосковать о нем…

Н.Д. Карамышева

Из переписки куратора с автором

Mitson: В Вашей библиографии есть переводы румынских авторов. Вы переводчик?

Наталия Карамышева: Нет, я не переводчик. Просто с языками довольно легко. С детства не люблю английский — но по профилю нынешней работы приходится на нем печатать, поэтому «вприглядку» вылавливаю ошибки. Ну, и стало интересно — запас слов набрался, понемногу читаю любимого Спиллейна в оригинале. В школе и институте учила немецкий — потому что боялась, что моего обожаемого Ремарка плохо перевели. Прочитала — поверила, что по-другому перевести просто нельзя. Так что немецкий — читаю и могу объясниться.

Что кается румынского — просто увлеклась Румынией, зачиталась их книгами, в одной не понравился перевод баллады — выучила более-менее язык, перевела сама. Увлеклась поэзией Эминеску — его у нас переводил в основном мужчина, а совершенно ясно — должна была переводить женщина (кстати, потом нашла переводы дочери Марины Цветаевой, Ариадны Эфрон). Вот и напереводила то, что смогла достать. Перевела и один рассказ, но тот нигде не публиковала, хотя преподавателю языка показывала (я у нее консультировалась по поводу произношения). С французским почти та же история (хоть и язык предков, стыдно вообще-то, надо было бы знать) — перевела несколько стихотворений, но уже только для себя... Так что я не переводчик — так, любитель экспериментов, как и с рукоделием: попробовала, сделала, занялась другим.

Mitson: Вы говорите: «собираю «автозоопарк» — то есть, машины с «животными» именами — всего уже около сотни экспонатов». Вы их «вживую» собираете?

Наталия Карамышева: Насчет автозоопарка — конечно же, не вживую ;) У меня в коллекции файлы с изображениями, где первая картинка — зверь, птица, раба, насекомое. Например: «ИМПАЛА» (aнтилопа):

а далее уже 1, 2, 3 или больше автомобилей с этим же «звериным» названием: «ШЕВРОЛЕ «ИМПАЛА» 1973 (CHEVROLET IMPALA 1973)»:

Например, наша старая «Чайка» или современные «Газель» и «Соболь» — чем не экспонаты? А уж импортных «жуков», «койотов», «скорпионов» и прочих «жаворонков» вообще не счесть.

Mitson: Расскажите, пожалуйста, немного о своих предках.

Наталия Карамышева: Александр Елизарович Гарут — мой прадед, обрусевший француз, отец бабушки (Александры). Был изобретателем, инженером-механиком Офицерской воздухоплавательной школы в Гатчине (под Санкт-Петербургом).

Евгений Дмитриевич Карамышев — мой дед, был женат на Александре Гарут, второй начальник этой воздухоплавательной школы (после генерала А.М.Кованько).

Дальше фамилия идет по женской линии — у дедушки были две дочери, моя мама Татьяна и ее сестра Марина. Обе в замужестве оставили девичьи фамилии, и мы, дети — я и мой двоюродный брат Евгений — носим ту же фамилию. (Мой отец — Дункель Дмитрий Александрович). Наши дети тоже носят эту фамилию — надеюсь, и дочка брата ее не поменяет.

Между прочим, несколько лет назад в Питере нашелся наш пятиюродный брат — он занимается историей, очень интересовался нашей родословной, и раскопал ее до пятнадцатого колена, где-то до 13-го века. А уточняя наличие сегодняшних потомков, добрался и до нас, москвичей... И в институте, в котором я работаю, есть научный сотрудник Ольга Шамборант — так она нам оказалась четвероюродной сестрой — кто-то из ее предков был женат на Карамышевой. Вот случается же такое...