Жак Казот (Jacques Cazotte)

Жак Казот родился 7 октября 1719 г. в Дижоне (Франция) в семье Бернара Казота и Марии Топэн. Отец Казота торговал винами, был землевладельцем и кроме того занимал почтенную должность секретаря суда Бургундской провинции. Получая образование в иезуитском колледже родного города и изучая литературу и право, Жаку Казоту посчастливилось стать одногруппником Бре и Жана-Франсуа Рамо, чьи имена вошли в историю благодаря Дидро.

Один из наставников Казота способствует переезду в 1741 году будущего писателя в Париж, где тот устраивается сначала помощником прокурора, а затем поступает на службу в администрацию министерства морского флота. Именно с этого времени Казот начинает понемногу заниматься литературой и особенно поэзией. В 1741 году публикуется первое написанное им произведение – «Кошачья лапка» («La Patte de chat») – пародия на восточные сказки в стиле персидских писем Монтескье и сказок «Тысячи и одной ночи», переведенных на французских язык Галаном. В 1742 году из под пера Казота выходит еще одна аналогичная феерия – «Тысяча и одна глупость» («Les Mille et une Fadaises»), определенная самим автором как «сказка, чтобы стоя спать».

1 марта 1743 года Казот получает диплом писаря, официально становится ответственным за ведение записей о морких вооружении, постройках, ремонтах и исполняет свои обязанности во французских портах: сначала Гавре, затем Бресте и Рошфоре. К 1747 году Казот дослуживается до звания комиссара, а в 1749 получает направление на Мартинику в качестве инспектора морского флота Подветренных островов. О годах жизни, проведенных Казотом на Мартинике, известно немногое, кроме того что он был любим и уважаем местными жителями. На островах Казот с небольшими перерывами провел в общей сложности 12 лет своей жизни, там же он познакомился и женился на красавице-креолке Элизабет Руаньян – дочери главного судьи Мартиники. Предоставленный Казоту по этому поводу отпуск позволил ему на какое-то время вернуться в Париж и опубликовать еще несколько поэм и песен в модном для того времени духе старинного романса или французской баллады в подражание сьеру де Ла Моннуа. Баллады «Бессонница доброй женщины или пробуждение Ангеррана» («La Veillée de la bonne femme ou le réveil d'Enguerrand») и «Несравненные подвиги Оливье, маркиза Эдесского» («Les Prouesses inimitables d'Ollivier, marquis d'Edesse») стали одной из первых попыток воссоздать романтический и лирический настрой, свойственный средневековой французской литературе. Песни хотя и были далеки от совершенства и просты по стилю, тем не менее снискали широкую известность и популярность.

Благоприятный отзыв академика Монкрифа, знаменитого историографа кошек, разглядевшего в творчестве Казота не только внешний стихотворный блеск, но и причудливый сюжет – основу, годную для поэмы, сподвигли Казота по возвращении на Мартинику переработать балладу «Несравненные подвиги…» в прозаическую поэму об Оливье («Ollivier»). Один из самых авторитетных исследователей творчества автора – Жерар де Нерваль – в биографической книге о Жаке Казоте по этому поводу пишет, что хотя «произведение и не отличается большими литературными достоинствами, но читается с удовольствием, и стиль его выдержан безупречно».

При активном занятии литературой Казот продолжает добросовестно выполнять свои служебные обязанности чиновника морского флота. Во время нападения англичан на колонию в 1749 году Казот развил бурную деятельность и проявил глубокие познания в военной стратегии при вооружении и укреплении форта Сен-Пьер. Атака англичан была успешно отбита, невзирая на высаженный ими на остров десант.

Как человек разносторонний в своих интересах, Казот участвует в дискуссиях на музыкальные темы. В 1753 году им анонимно публикуется «Война в опере» («La guerre de l'opera») в форме письма даме из провинции. Казот в этой так называемой «cсоре шутов», жарком споре, предметом которого являлось «какая опера лучше: итальянская или родная французская», не занимает позицию ни одной из сторон, считая достойными восхищения талантливые музыкальные произведения каждой из обсуждаемых оперных школ.

В 1761 во Францию писателя заставила вернуться смерть брата, каноника Кретьена Николя, унаследовав состояние которого, Жак Казот просит предоставить ему отставку. Отставка Казоту предоставлена при самых лестных отзывах в звании генерального комиссара флота. Переехав во Францию и поселившись в небольшом имении в Пьери неподалеку от Эперне, твердо решив не возвращаться на Мартинику, супруги Казот продали все свое имущество на острове главе иезуитской миссии отцу Лавалету, выписавшему им вексель, который следовало учесть в парижской торговой компании иезуитов. Деньги по векселю, в который Казот вложил все свое состояние, так и не были получены. Пав жертвой финансовых махинаций иезуитов он инициирует безуспешный судебный процесс, обращается в министерство морского флота с просьбой о пенсии, но получает отказ. Жизненные неурядицы серьезно пошатнули религиозные убеждения Казота, разочаровали его и отчасти послужили одной из причин обращения к мистике.

В 1772 году выходит в свет в первой редакции знаменитая «испанская новелла» «Влюбленный дьявол» («Le diable amoureux»), считающаяся вершиной творчества Казота и образцовым произведением французского предромантизма вообще. Новелла на весьма распространенные для того времени темы сделки с дьяволом и обращения к силам потустороннего мира имела оглушительный успех, стала предметом многочисленных подражаний и пристального изучения как во Франции, так и за ее пределами. Дабы угодить вкусам читающей общественности, бурно отреагировавшей на первую редакцию новеллы (не все детали сюжета совпали с ожиданиями читателей), в 1776 году «Влюбленный дьявол» публикуется в слегка исправленном варианте с эпилогом, в котором автор обращается к читателям и раскрывает некоторые секреты, связанные с произведением, но продолжая скрывать свое имя: первое издание вышло без имени автора вообще, второе – лишь с инициалами Казота и с ложным указанием Неаполя, т.е. города, где начинается действие новеллы, в качестве места публикации.

В судьбе автора новелла «Влюбленный дьявол» сыграла еще одну роль, кроме той, что вписала его имя золотыми буквами в историю французской литературы. Говорят, что спустя некоторое время после публикации «Влюбленного дьявола» к Казоту пришел таинственный незнакомец, испросивший писателя о приватной беседе. Незнакомец оказался членом одного из тайных мистических обществ, возмущенного невольными и случайными откровениями Казота, и взялся направлять его в вопросах, имеющих отношение к тайным знаниям. Казоту, учитывая его склад ума, идеи иллюминатов – многочисленных и могущественных сект, обществ и масонских лож – оказались близки и мистика стала уже неотъемлемой частью жизни писателя.

Восьмидесятые годы XVIII века оказались счастливыми для Казота. Отец двух преданных его убежданиям сыновей и очаровательной дочери живет с женой в своем имении в Пьери. В семье царят спокойствие и счастье.

Увлечение мистикой не помешало Казоту в эти годы сочинить или, вернее, записать со слов некоего Дома Дени Шави, араба по национальности и священника братства Св. Василия «Продолжение тысячи и одной ночи» («La Suite des Mille et Une Nuits»). Несмотря на первоисточник – пересказы Дома Шави (а уже современным исследователям действительно удалось обнаружить многие сюжеты и мотивы в арабском фольклоре) – безусловной заслугой Казота является литературная обработка сказок. Впрочем, этой вполне заслуженной славы новые арабские сказки Казоту не принесли, поскольку читатели путали их с оригинальными сказками из книги «Тысячи и одной ночи».

«Продолжение тысячи и одной ночи» публикуется в 1788-1789 годах в 38-41 томах пользовавшегося тогда большой популярностью сборника сказок «Мастерская фей» («Cabinet des Fées»). Наиболее значимыми из новых арабских сказок Казота являются «Вороватый калиф» («Le Calife voleur»), ставший основой сюжета постановки «Багдадского калифа» в «Опера Комик», «Сказка о рыцаре» («Le Chevalier»), «Сказка о Алишальбе и незнакомке» («Histoire d'Halechalbé et de la dame inconnue»), «Приключения Симустафы» («Aventures de Simoustapha et de la princesse Ilsetilsone»), «Наказанная неблагодарность» («L’Ingrat puni»), «Сила судьбы» («Le Pouvoir du Destin»), «Любовник звезд» («L’Amant des étoiles») и «Маг, или Маграбинец» («Histoire de Maugraby, ou le Magicien»).

На поэтическом поприще известности Казоту прибавила выпущенная им книга басен, посвященная Дижонской академии и памяти одного из его предков, внесшего определенный вклад в развитие французской поэзии во времена Маро и Ронсара.

Оперное искусство обязано Казоту «Багдадским калифом», о котором уже шла речь, «Инфантой из Заморы», поставленной на основе «Влюбленного дьявола» и одноактовой комической оперой «Сабо» («Les Sabots»), либретто которой автор написал шутя: один из шуринов Казота, как-то гостивший в Пьери, упрекнул его в том, что он не пробует себя в театре. В ответ Казот пообещал: «Дайте мне ключевое слово и завтра же я представлю либретто, к которому не придерется самый строгий критик». В этот момент его собеседник увидел входящего крестьянина в сабо (деревянных башмаках) и сообщил Казоту то самое ключевое слово. Опера была написана за одну ночь, музыку к ней сочинил племянник великого композитора Рамо и некоторое время спустя «Сабо» уже играли в Париже на сцене Итальянской оперы.

В своих политических воззрениях Казот последовательно придерживался монархических взглядов и события Французской революции не оставили его равнодушным. Верный Людовику XVI, Казот избегает правосудия в сентябре 1791 благодаря самоотверженности дочери Элизабет, которой удалось смутить бесчинствовавшую толпу, но вновь арестовывается в августе 1792. Его мистическая корреспонденция перехвачена, и этих писем оказывается достаточно для того, чтобы обвинить Казота в предательстве Республики на суде, состоявшемся 17 августа 1792 года. В письмах наряду с вполне безобидными мистическими грезами содержатся размышления о способах организации бегства короля, находившегося в то время под домашним арестом. Казотом намечается даже маршрут и предлагается свой дом в качестве временного приюта для королевской семьи. Суд не учел иллюзорность этих планов и отправил старика в возрасте уже 73 лет на эшафот. 25 сентября 1792 года в 7 часов вечера приговор был приведен в исполнение на площади Карусель.

Литературное наследие Казота тем не менее по прежнему оказывается востребованным и после его смерти. В 1798 году публикуется в 6 томах его собрание сочинений, включающее в том числе и мистическую корреспонденцию (предыдущее, еще прижизненное собрание сочинений выходило в 1776 году). В 1816-1817 годах издатели вновь обращаются к творчеству Казота и выпускают сборник его произведений (на этот раз в 4 томах), включающий его ставшие знаменитыми предсказания, первое из которых относится к 1788 году – Казот предвидит со всеми ее ужасами Французскую революцию; второе – ко времени нахождения Казота в тюрьме Консьержери в сентябре 1792 года – Казот в своем письме Робеспьеру предсказывает его незавидную участь.

Первое серьезное исследование творчества автора датируется 1845 годом – Жераром де Нервалем публикуется биографическая книга «Казот». Для интересующихся жизнью и творчеством Казота она по прежнему актуальна. В частности, многие факты, отраженные в настоящей биографии, были почерпнуты именно из нее.