Довольно унылая криптоистория с элементами попаданчества.

Видимо авторша это поняла, поэтому разбавила перепиской историков, переводящих найденную рукопись об этих событиях. Но интрига никуда не привела, они на историю не влияют. И понятней события не становятся (комментарии кто те графья и где происходят события даются прямо в тексте, а не в комментариях историков).

По сути есть обычный эпик про войну стран, но есть пара отклонений.

1) У одной стороны есть големы и ракеты, а у другой только позднесредневековые доспехи и наёмники. Вообще я читал книги с похожей концепцией, война с попаданцами или инопланетянами от лица дикарей, и они были лучше. Слишком здесь серьёзно автора подошла к делу, не хватает трэшака. Всем разумным людям понятно, что при такой разнице войны не будет, так что надо на другом делать акцент, но авторша упорно идёт по шаблонам унылых псевдоисторических-фэнтэзийных войн.

2) Есть наёмники с главарём-женщиной. В начале реалистично показали проблемы её статуса в окружении дворян — странно, нарушение традиций, больная. Она ещё и не талисман-принцесска, а боевая женщина, которую когда-то изнасиловали и она прибилась к наёмникам... Но реалистичность эта до конца не доведена. Брутальную 2-х метровую мымру из неё не сделали — нет она довольно симпатичная полуэльфийка. Но хотя бы ведёт себя иногда как женщина. Хотя плюс ли это, если она вышла обыкновенной воительницей?

Вот и выходит, что от отклонений никакого смысла, сюжет остаётся шаблонный (хотя бы на сегодняшний день). А манера изложения портит ещё больше.

Наконец-то я осилил эту гадость. Читая книгу, было ощущение, что я собрался съездить на машине за город в чудное место, но вдруг пошел дождь и каждые 10 метров я застревал. Долго буксуя и рассматривая грязь в мелких деталях, я каким-то чудом выкарабкивался и снова бухался в канаву. И только ожидание чего-то таинственного и чудесного в конце дороги заставляло вновь и вновь преодолевать препятствия. А в конце, вместо живописного места меня ждало болото и заросли. Атмосфера книги мрачная, серая, пропитана примитивными и ненужными эмоциями, бытовыми подробностями.

Единственный плюс этой книги — наверное, историческая ценность об образе жизни американских студентов того времени.

Никому не рекомендую.

Надолго растянув предвкушение, с удовольствием занырнул в еще один сюжет от великолепной Таррт. Другого слова и не подберешь, потому что с ней иначе не бывает: текст становится второй реальностью, оживает в мельчайших подробностях и деталях, которые вылавливает внимательная рассказчица.

«Маленький друг» — чистой воды южная готика, как если бы «Убить пересмешника» был в пару раз более серьезным и в десятки раз более реалистичным романом. В комплекте все узнаваемые составляющие: жаркий южный штат, бытовой расизм, реднеки, наркотики, проповедники и простая жизнь тихого городка. И еще раз выделю жирным слово «реализм», за которое я обожаю Тартт — несколько лет работы над романом дают о себе знать. Ее сверхспособность ловко обходить очевидные возможности скатиться в типичную жанровую беллетристику я оценил еще в «Щегле», и «Друг» в этом плане силен ничуть не меньше. Дети ведут себя и мыслят как дети, а не «будущие взрослые», персонажи говорят, что думают, а не то, чего хочет от них читатель. К черту метафоры, «арки» и чеховские ружья — этому место в кукольном театре, но не в жизни. А в жизни важные слова оказываются невысказанными, преступники уходят безнаказанными и чудесные возможности бывают упущены. Эта честность — то, что делает книгу отличным и выдающимся романом.

Автор не затягивает и не наводит интриги, а сразу в прологе говорит об убийстве одного друга в небольшой компании друзей. И этим самым предложением поймала меня в свой капкан, затягивая и погружая в историю, рассказанную Ричардом Пейпеном. Начинает Ричард издалека, рассказывая понемногу о своей семье и самом себе, и только потом повествует о том, как решил поменять свою жизнь к лучшему и во что бы то не стало захотел попасть в маленькую группу к преподавателю греческого языка.

Давно мне не попадалась книга, где мне не нравился бы ни один герой, все вызывают отрицательные чувства. Даже рассказчик Ричард вызывает какое-то чувство брезгливости. Наверное, потому что он постоянно врал о себе на протяжении почти всей книги. Но на самом деле это хорошо. Плохо, когда книга и герои вообще не вызывают никаких эмоций. Донне Тартт очень хорош удалось передать все характеры и эмоции персонажей. Читая книгу, я вместе с Ричардом раздражалась от эгоистичных, наглых поступков Банни, то как он лез всем под шкуру и цеплял своими резкими фразами, просто невероятно выводило из себя. В какой-то момент даже поймала себя на мысли, что и я не прочь избавиться от Банни. Наверное, мне чуть-чуть не хватило близнецов и их истории, очень хотелось бы узнать из первых уст, так сказать, что происходит у них внутри семьи. Но все же акцент книги на двух героях Генри и Банни.

Генри такой лидер в их маленькой тусовке. Все под него подстраиваются и хотят быть похожими на него, прислушиваются к его мнению и делают то, что он просит без вопросов. Это не говорится прямым текстом, но заметно по ходу чтения. Наверное, один из первых признаков этого лидерства, мне увиделся в библиотеке, когда Ричард помогает с переводом Банни и близнецам, а в этот момент подходит Генри. И после этого знакомства с Генри Ричарду удается попасть в элитное общество. Уверена, что именно он шепнул Джулиану о нашем рассказчике.

Генри придумал осуществить вакханалию, Генри начал задумываться об убийстве, Генри подстраивал те или иные ситуации. Удивительно, но даже сами герои не понимают почему они делают все по приказам Генри пытаясь ему угодить.

- Знаешь, что для меня до сих пор остается загадкой?

- Что?

- Не то, почему он командует нами. А то, почему мы всегда ему подчиняемся.

Книга мне показалась немного затянутой. Начало невероятно увлекло, но где-то на странице трехсотой поняла, что уже чуть-чуть поднадоело слушать о том, как Банни всех достал своими истериками и как все от него устали. И при этом знаешь, что его должны убить рано или поздно, ждешь, что это вот-вот случится. Но повествование продолжается, впереди еще полкниги, и автор все так же рассказывает о поступках Банни и мучениях остальных героев.

Очень много отступлений на тему алкоголя и наркотиков, чуть ли не все в этом колледже употребляют либо то, либо иное, либо все вместе. Но так, мне кажется, автор передает, как сильно на героев влияет все происходящее. Если до мистерии слегка употреблял только один из парней, то дальше по книге употреблять начинают все. И с каждым переломным моментом все сильнее и сильнее. Психологическое напряжение нарастает с каждой страницей и уже не отпускает до последнего предложения.

Я не очень поняла мотивов Генри в конце. Что это? Жест доброй воли, чтобы уберечь друга? Или – я больше склоняюсь к этому – все было заранее им спланировано? Финальная точка истории. А возможно, он просто потерял смысл в этой жизни, а уход Джулиана и конфликт между друзьями ударил по нему гораздо сильнее, чем он показывал окружающим. Много можно что предположить и каждый увидит финальную сцену по-своему.

Книга определенно стоит прочтения, но нужно быть готовым к ее неспешности и затянутости.

«Тайная история» – это применение приемов классической реалистической литературы к ситуации в американском высшем образовании рубежа 80-90-х. Тартт как бы сказала перед началом сочинения своего дебюта «окей, модернизм и постмодернизм, я все поняла, а теперь отойдите в сторону, покурите и посмотрите, как надо» – то же самое скоро скажет Джонатан Франзен, пострадав на «Распознаваниях» Уильяма Гэддиса и решив завязать с подражанием Великими Отцам XX века, чтобы сесть за «Поправки». Поэтому «Тайную историю» можно рассматривать как контрмодернизм, возвращающий в литературу старую высокую норму.

Роман рассказывает о простом парне, волею судеб оказавшемся в элитном университете, да еще и на самом элитном с точки зрения бесполезности знаний месте – шестым студентом в суперзакрытой группе изучения античной филологии. У главного героя нет ни денег, ни связей, и весь роман ему приходится крутиться на кампусе, чтобы как-то сойти за своего, и пытаться дружить с пятеркой умников, снисходительно его принимающей. Постепенно он узнает, что представители «золотой молодежи», что учат древнегреческий язык вместе с ним, не такие уж особенные, как кажутся с первого взгляда.

Книга написана очень сильно, с огромным вниманием к деталям, четким чувством баланса между действием, диалогами и описаниями, глубокой проработкой всех центральных персонажей, не прекращающими до последних страниц раскручиваться внешней и внутренней интригами, умением автора писать и живописную лирику, и очень смешную сатиру. Начинающий писатель, если тебе под тридцать, перед тем как нести в издательство свой первый роман, сравни его с «Тайной историей«! Это в самом деле безупречная проза, в которой попросту не к чему придраться, настолько в ней все хорошо и даже лучше.

Тартт здорово играет на контрасте между озвучиваемыми высокими идеалами и тем, во что они выливаются в реальности, показывая, что одну жизнь от другой отличает лишь то, как одинаковые в сущности люди смотрят сами на себя. С одной стороны есть нормальный кампус с нормальными студентами, которые нормально ничего не учат, нормально бухают и штырятся наркотиками и нормально трахаются с кем попало. С другой стороны есть якобы задроты, озабоченные сближением с античными вершинами духа, которые на деле тоже ничего не учат, бухают-штырятся и трахаются, только у них это называется «вакханалии». Ну как гренки и крутоны. Причем студенты-крутоны куда беззащитнее нормисов: стоит древним грекам отойти на задний план из-за совершенных героями убийств, как у них не находится ни единой подпорки, чтобы не падать духом и держаться на плаву.

Вместе с тем автор показывает и непреодолимый барьер между элиткой и простыми американцами. Он тоже кроется во внутреннем ощущении, в желании того или иного человека при наличии самых минимальных преимуществ отгородиться забором повыше и сидеть за ним в компании таких же чуть-чуть богатых и чуть-чуть знатных, даже когда ни денег, ни чести у него уже не осталось и с первого взгляда этого элитария можно спутать с подзаборным алкашом. Тартт, конечно, идеально подбирает главного героя-бедняка, который становится проводником читателя в якобы тайный мир обеспеченной молодежи, и использует его бедность и чуждость пятерке умников вплоть до самого финала, где различий между ним и его «друзьями» уже не осталось, но они все равно смотрят на него сверху вниз.

Я от книги в уравновешенном восторге. Если хотите вкатиться в современный канон, то «Тайная история» Донны Тартт – прекрасный выбор, который познакомит вас с тем, что такой кампусный роман. Обязательно буду перечитывать, в этом году в планах «Маленький друг».

В свое время на «Щегла» я наткнулась случайно, прочесывая Интернет в поисках какого-нибудь годного арт-детектива — в одной из статей именно роман Донны Тартт был назван первым в списке самых рекомендуемых книг этого жанра.

В моем случае это была аудиокнига — формат, когда чтец становится чем-то вроде твоего личного друга. Воссоздавая виртуальную реальность вымышленного мира, чтец постепенно приучает слушателя двигаться в унисон со всеми переливами и интонациями своего голоса. Он читает текст лично для тебя в твоем маленьком мирке и, несомненно, разделяет вместе с тобой все твои восторги.

С аудиокнигой чтение продвигается быстро, но многие детали не так врезаются в память и воспринимаются более поверхностно, поскольку ты не касаешься их глазами.

Несомненно, русскому «Щеглу» повезло с переводчицей. У меня есть идея, что стиль перевода порой может оказаться даже лучше и трогательней, чем оригинал, ведь переводчица мыслит именно привычными категориями нашего с вами родного языка и архетипическими клише прочитанными ею самой книг. Общеизвестно, что переводчица Анастасия Завозова «влюбилась» в предыдущий роман Донны Тартт и решила, что если будет существовать хотя бы 1 процент вероятности того, что ей разрешат перевести новый роман этого автора, которого фанаты терпеливо ожидали десять лет, то она это сделает... И, как мы уже теперь знаем, ей это удалось!

Во второй раз я перечитывала «Щегла» одновременно с моим американским другом и, порой пытаясь с ним что-то обсудить, нередко обнаруживала, что в англоязычном первоисточнике все вовсе не так впечатляюще.

...Итак, мы впервые встречаем главного героя Тео, когда в Амстердаме он видит во сне отражение своей мамы в зеркале в той потусторонней метафизической реальности, «где времени не существовало или, точнее, оно существовало сразу в нескольких направлениях... » как на картинах де Кирико ... Дальше это мгновение словно длится очень долго, а мы тем временем ретроспективно отправляемся на многие годы назад.

У меня немедленно возникло огромное количество чувств и ассоциаций при чтении книги.

К этому располагали, например, такие заигрывающие с читателем мотивы, когда подросток боится разоблачения своих мелких шалостей или навязчиво размышляет о случайных прохожих — ну, скажите на милость, кому из нас подобное не свойственно?

Признаюсь, что вне зависимости от возможных рассуждений по поводу смысла сюжетной линии меня очаровал сам текст романа, переливающийся оттенками, деталями и с вечно меняющимися точками зрения — рассказчик то забегает вперед, проявляя осведомленность о событиях будущего, то ретроспективно повествует о делах давно минувших дней, то вновь возвращается в текущую точку сюжета, — мне просто нравилось смотреть на текст, вчитываться и изумляться возникающим внутри меня ответным чувствам.

Что касается этих самых деталей — ну, лол, вообще своих персонажей Донна Таррт нередко характеризует с помощью перечисления того, как тот одевается, какую туалетную воду использует, какие блюда в ресторане заказывает.

Я бы назвала поток сознания главного героя мощнейшим...Причем основная часть промелькнувших в его голове мыслей оказываются тупиковыми и не получают дальнейшего развития.

Тео выстраивает в своей голове целый пласт рассуждений о некоторой возможной альтернативной картине событий, которая, кажется, скрытно живет своей жизнью где-то на задворках сознания героя, пока тот учится на своих курсах и работает с Хобби в мастерской.

Кроме переживаний героя по поводу текущих событий мне встретилось несколько нетривиальных мыслей по поводу всей тщеты человеческой жизни и вселенской усталости.

Из большого абзаца с перечислением того, чем люди обычно так настойчиво занимаются в течение жизни, я приведу всего несколько слов:

«и все это просто чтобы забыть, где мы, кто мы есть.

Я увидела в этом сильнейшем пассаже упоминание о экзистенциальном страхе смерти, о котором человек обычно старается не думать, и о вечном вопросе о смысле жизни :)

Автор сделала довольно изящное утверждение на всегда модную тему о о тщетности и бренности бытия и в то же время — элегантный пинок в сторону современного общества потребления.

«Тайная история» Донны Тартт давно занимала место в моем списке «обязательно надо прочитать», при том, что я абсолютно ничего не знала ни о ее сюжете, ни даже о жанре. Очень часто я слышала упоминания о ней, причем отзывы были как правило восхищенные. Так что когда появился вариант прочитать роман для челленджа — я сразу же ухватилась за этот повод.

Главный герой «Тайной истории» — двадцатилетний Ричард Пейпен — поступает в престижный колледж, где становится одним из учеников эксцентричного преподавателя греческого языка, Джулиана Морроу. Тот очень тщательно, по одному ему понятным принципам, выбирает студентов, с которыми готов работать. В каком-то смысле Ричард становится участником закрытого клуба, куда кроме него входят еще пять студентов: гениальный и замкнутый Генри Винтер, взбалмошный Эдмунд (Банни) Коркоран, аристократичный Фрэнсис Абернати и близнецы Камилла и Чарльз Маколей. Под стать своему наставнику, все они — яркие личности, вызывающие восхищение вперемешку с презрением со стороны остальных студентов. Генри, как и Джулиан, страстно увлечен эллинизмом (настолько, что о мире античности он знает едва ли не больше, чем о современном ему обществе), а остальные готовы следовать за его весьма необычными идеями.

Чрезмерное увлечение греческими традициями в итоге приводит к тому, что шестеро героев оказываются причастны к убийству, и это в корне меняет жизнь каждого. «Тайную историю» часто сравнивают с «Преступлением и наказанием» Достоевского (в романе Тартт есть даже прямая цитата оттуда). Основания для сравнения несомненно есть: автор детально исследует, как совершенное убийство влияет на людей разного склада. Как муки совести и страх наказания раскрывают худшие черты их характеров или, наоборот, дают чувство полноты жизни и вседозволенности. Как от взаимного недоверия и паранойи рушится дружба.

Иногда этот роман причисляют к детективному жанру. В таком случае, это детектив «наоборот». Обычно мы не знаем преступника наперед и совместно с персонажами разгадываем истинные события по имеющимся фактам. Здесь же нам известно, кем и как совершено преступление и вместе с виновными мы пытаемся вычислить, что же известно следствию. Вместе с ними беспокоимся о каждой новой всплывающей улике.

Можно отметить, что сам главный герой — наименее яркий персонаж книги. Из всей компании он больше всех понятен и близок обычному читателю, поэтому именно через призму его восприятия автор показывает нам происходящие события и их участников. И нельзя сказать, что взгляд этот полностью беспристрастен: Ричард сам отмечает свою субъективность и признает за собой склонность лгать (обычно это относится к тому, что он рассказывает о детстве и родных, которых стыдится). Фактически, мы имеем дело с ненадежным рассказчиком и остается гадать, насколько стоит полагаться на его оценку событий.

«Тайная история» удивительная книга. Благодаря замечательному языку она читается очень легко, несмотря на пространные размышления, местами неспешное развитие событий и, скажем прямо, несимпатичных героев. Значительное место в романе занимает античная культура. Автор уверенно пишет на эту тему, и речь не только о знании истории и искусств, но и о тонкостях языка и философии. Устами одного из персонажей высказывается мысль, что язык, на котором человек мыслит и говорит, способен повлиять на ход его рассуждений. Что ж, с самими героями попытка мыслить категориями ушедшей цивилизации сыграла дурную шутку.

Есть в «Тайной истории» нечто такое, что заставляет чувствовать, будто читаешь уже признанную классику. Познакомиться с этим романом будет интересно любому: даже если книга вам не понравится, она все равно является важной частью современной литературы. Я же получила от нее огромное удовольствие и обязательно присмотрюсь к другим романам Донны Тартт.

Эта книга требует рефлексии. Тем, кто любит сугубо прямые сюжеты, когда понятно куда мы идем и зачем, будет казаться что он попал на чужую вечеринку на которой ему не место.

Донна Тартт явно не из тех авторов которые добавляют какие-то детали просто ради антуража. Если приписывает какой-то элемент, то он точно нужен для чего-то. Тут явно есть скрытый смысл понятный тем, кто любит античность, а также большой поклон в сторону Достоевского и даже упоминание Шерлока Холмса. Я же не ходок в скрытые смыслы и философию поэтому хватает того, что после прочтения читаю отзывы более искушенных читателей в этом деле.

Мне интересны были характеры героев и причины сподвигнувшие всю группу на обдуманное убийство.

Что мы имеем в сухом остатке:

Ричарда Пейпена который не стесняется приврать или недоговаривать правду. (где-то на 30-40 процентах книги я врубилась что он неспроста врал и является ненадежным рассказчиком).

Банни Коркорана который себя плохо контролирует, эдакий шабутной малый, но! он имеет особенность говорить неприятную правду, прямо вываливать ее неожиданно.

Генри Винтера который по факту

Джулиана — очень инфантильного учителя купающегося в своем мирке и старательного страющего ничего не замечать (а уж как не заметить алкоголизм и скат в наркоманию героев я не понимаю). Кажется его оочень мало в книге и что он практически не сыграл роль, но как бы не так — именно он создал эту обособленность группы заряжал всех «особым духом греческой эстетики», именно он влиял непосредственно на Генри.

Как итог мне очень зашла первая часть, а вот вторая больше в недоумение погрузила, поэтому это и не 10 из 10ти. В любом случае это было интересно и точно книга плотно засядет в голове.

Подходил к прочтению «Танной истории» с большими ожиданиями, первое знакомство с Донной Тартт началось с романа «Щегол» и прошло очень даже хорошо. Но, к сожалению, это «творение» сильно разочаровало. Из основного:

1) Абсолютно неправильное начало произведения (с первых страниц узнаем кого убили и потом все 600 стр. воспоминания о событиях)

2) Крайне растянутый объем романа с многочисленными размышлениями, переживаниями практически ни о чем

3) Невзрачные и откровенно отталкивающие персонажи (совсем некому переживать, даже ГГ)

4) Чрезмерное количество «чернухи» (бесконечное пьянство, наркомания и прочее)

5) Финал тоже показался слишком слабым, в общем-то никто не получил по «заслугам»

В итоге, откровенно жаль потраченного времени на роман, точно никому не буду из знакомых советовать это (одухотворенности и хорошего настроения роман точно не дает). 3/10

? РОКОВАЯ ТРАГЕДИЯ С ДРЕВНЕГРЕЧЕСКИМ ФЛЁРОМ, или ТОТ, КТО ВЕДЁТ САМОЛЁТ ?

ЦИТАТА: «Наверное, самое болезненное потрясение испытываешь, когда вдруг понимаешь, насколько был слеп».

(Донна Тартт. «Тайная история». 1992)

«Какой ты умный!» – восклицает один из персонажей совершенно неоднозначно оцениваемого читателями бестселлера Донны Тартт «Тайная история» (The Secret History,

1992 год).

Да… Необходимо быть достаточно подготовленным читателем, чтобы получить удовольствие от чтения и по достоинству оценить этот роман.

«Тайная история» – не такое уж лёгкое и развлекательное чтение, на мой взгляд. Его можно рассматривать, и как элемент массовой художественной литературы, и как элемент серьёзной литературы, требующей глубокого осмысления.

Всё, что последует далее, будет моим личным мнением, не претендующим на истину в последней инстанции. Просто хочу поделиться ощущением после знакомства с этим романом.

Историй о студентах (campus novel) много, и они по существу не сильно отличаются. Донна Тартт представляет нам свою студенческую историю. Это что-то оригинальное: и студенты у неё необычные, и их преподаватель Джулиан Морроу – духовный лидер и вдохновитель – тоже не от мира сего – богатый «добрый ангел». А главное, конечно, что делает роман особенным, – это специфическая «пропитка» античным культурным наследием, его судьбой, значением и влиянием на мировоззрение современной молодёжи. Сюжет романа построен на античной культуре и обращение к ней – одна из идей романа.

Действие происходит в Новой Англии (США). Шестеро студентов профессора Джулиана Морроу Вермонтского колледжа Хэмстон (выдуманное образовательное учреждение) настолько погружены в античный мир Древней Греции, что теряют связь с реальностью и становятся, мягко говоря, не совсем адекватными.

Автор знакомит и с другими ребятами колледжа, не входящими в группу Морроу (Джуди, Клоук, Джад, Фрэнк…), но эта шестёрка эллинофилов (5 юношей и 1 девушка: Генри, Фрэнсис, Чарльз, Эдмунд, Ричард и Камилла) – отдельный микрокосм со своими «тараканами» в голове: попыткой выстроить свой вымышленный мир высших людей – богоподобных индивидуумов и иллюзией обретения своего места в этом мире, далёком от грубой прозаической жизни.

Отчасти роман – открытый детектив: начинается со зловещего преступления и известными преступниками, а также предопределённым новым убийством в студенческой среде, обстоятельства и виновники которого также известны. От триллера у него не много, хотя напряжение нарастает к концу романа. Есть также элементы в жанре нуар. В большей же степени – это психологическая драма с медленно развивающимся сюжетом, со множеством подробностей, большим числом второстепенных персонажей, довольно затянутая и с неожиданной концовкой.

Поскольку ретроспективный рассказ ведётся от первого лица – 28-летнего Ричарда Пэйпена, которому на момент событий было 19 лет, роман лишён ряда выразительных средств повествования. Он кажется немного суховатым: констатация фактов, действий. В основном эмоционально окрашен лишь рассказчик. И только диалоги персонажей вносят разнообразие и позволяют судить об их характерах. Слегка устаёшь от частых «он сказал», «она сказала», «я сказал» и субъективного мнения Ричарда.

На ум приходят «Отцы и дети» Тургенева, где автор занимает позицию стороннего наблюдателя: читатель следит за развитием сюжета и самостоятельно делает собственные выводы. В «Тайной истории» сюжетная линия отцов и детей – острая, выпуклая и несёт скорее психологическую направленность, нежели социальную, причём узконаправленную: для данного произведения с его характерными персонажами.

И тем не менее, персонажи романа настолько живые, что не можешь не чувствовать доброту, тактичность и мягкость Ричарда Пейпена; раздражение из-за наглости и беспардонности Банни; восхищение изяществом Фрэнсиса Абернати и одновременно презрение и непонимание его распущенности; беззащитность и тонкую организацию Камиллы; закрытость и загадочность Генри и, конечно же, невозможно не очароваться внешним обликом и речами «доброго ангела» –Джулиана Морроу, который постепенно превращается в того, «кто выбирает из коробки любимые конфеты». Восхитительная метафора Донны Тартт, которая точно характеризует категорию некоторых учителей и их отношение к ученикам! И таких учителей прекрасно подмечают чуткие и наблюдательные ученики…

В «Тайной истории» Тартт демонстрирует свою образованность и начитанность (впрочем, мало кто из современных этого не делает): аллюзии и отсылки к Достоевскому («Преступление и наказание»), Толстому, упоминание Артюра Рэмбо, Платона, Ницше, Древнегреческих мыслителей … Не говоря уже о сплетении тонкого, но ослепляющего покрова ложной изысканности и избранности обращения с мёртвым древним языком, вышедшим из употребления, и его носителями. Кстати, это весьма интересная находка автора, которая органично вписывается в идеи произведения.

Каковы же идеи романа помимо выше обозначенного обращения к античной культуре? Это некоторые проблемы университетского образования и воспитания в семье.

В первую очередь «Тайная история» обращена к воспитателям: родителям, учителям, преподавателям. Главный результат воспитания – социализация молодого поколения. Профессор Джулиан Морроу, благодаря своей финансовой самодостаточности, приобретает особое положение в Хэмстоне: он независим, сам по себе. Он может тешить своё самолюбие и тщеславие. Оторванный от реальности, Морроу, ничтоже сумняшеся, пытается отрывать и своих воспитанников от неё. Но они далеко не такие состоятельные, как он, и, более того, они – фактически бедные…

Деньги. Материальная сфера – неотъемлемая часть адаптации к современным условиям жизни. Конфликт между гипертрофированной заинтересованностью в средствах существования (реальности мира потребления) и, созданным профессором, нереальным мирком с Древнегреческим флёром – и есть основная идея «Тайной истории». Этот конфликт приводит к ужасным, трагическим последствиям.

Родители. Роль родителей, как второстепенных персонажей, совсем не второстепенна. Они играют важную роль в разыгравшейся драме. Сцена замерзания от холода и голода Ричарда Пэйпена во время рождественских каникул, когда колледж опустел и комнаты были закрыты (!), а молодой человек не мог вернуться домой к родителям – самая страшная и самая сильная в романе – душераздирающая.

Родители не интересуются жизнью своих детей, их больше волнует материальный достаток. Парадоксальное впечатление оставляют родители Банни: они отрицают необходимость труда, но при этом воспитывают в сыне тщеславие и стремление к роскошной жизни. Результатом такого «воспитания» в конце концов стало убийство Эдмонда Коркорана (Банни).

Психология убийства – вот предмет интереса и изучения Донны Тартт. Способны ли на убийство психически здоровые люди? С чего начинается желание убить? Когда возникает такая мысль? «Я готов был убить его» – говорит один из персонажей… А разве мы не произносим подобные фразы?.. Почему? Но не стоит ждать от книги ответов на эти вопросы: автор только обозначила проблемы и тайны в романе так и остаются тайнами...

Студенческая жизнь. «Жить, не думая». «Делать всё, что захочу». Такое жизненное кредо, озвученное наиболее загадочным членом «греческой шестёрки» – Генри объясняет многое: пристрастие к алкоголю (постоянное пьянство вплоть до алкоголизма), употребление наркотиков (различных психостимулирующих веществ) весьма характерно для нынешнего общества, особенно, молодёжи (пьяный, алкогольный перегар буквально переполняет Вторую книгу). Сбросив сдерживающие «оковы» семьи, но не получив должного воспитания, молодые люди пускаются во все тяжкие. Итог такой жизни зачастую предсказуем. Автор не открывает ничего нового. Возникает аллюзия к Стивену Кингу: рассказ «Всё предельно» (всё ништяк), повесть «Сердца в Атлантиде» («… последние судороги детства» – из цитаты).

Воспитатели (родители и учителя). «Кто ведёт самолёт?!» – восклицает Ричард Пэйпен в своих рассуждениях о воспитательной роли наставников. А что тут ещё можно добавить? Гениальная лаконичность! КТО? ВЕДЁТ? САМОЛЁТ?! Личность воспитателя трудно переоценить.

ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ О РОМАНЕ

֍ Второкурснице Донне Тартт на начало написания романа было всего 21 год.

֍ В романе неумелая попытка приобщения студентов к расширению сознания с помощью древних дионисийских практик приводит к групповому убийству.

֍ Изначально роман назывался «Бог иллюзий»; в некоторых переводах на другие языки это название сохранилось.

֍ «Тайная история» – неслучайное название романа: «The Secret History» – так звучит в переводе с греческого название памфлета древнего византийского историка и летописца Прокопия Кесарийского.

Ричард Пейпен, главный герой романа, рассказчик, и вынужденный летописец, за неимением других вариантов. По прошествии лет, Ричард пишет историю одного года в Хэмпден-колледже, Хэмден, штат Вермонт. Года, когда он учил греческий, нашел друзей, чуть не умер зимой, а позже помог друзьям убить одного из них, Банни Коркорана, и остался безнаказанным.

И да, не переживайте о спойлерах – то, что Банни нет в живых, и кто в этом виноват становится известно уже в прологе. Книга немного не об этом.

Ричард из небогатой семьи, любовью родителей не обделен. В какой-то момент, после двух лет обучения на врача в местном колледже, Ричард решает укатить подальше из родной Калифорнии, и случайно его выбор останавливается на Хэмпдоне. По прибытии в колледж, наш герой решает записаться на древнегреческий язык – он два года его учил в предыдущем колледже. Есть только одна проблема, которую зовут Джулиан Морроу – полулегендарный, эксцентричный, овеянный слухами и славой. Джулиан единственный преподаватель древнегреческого, и преподает он только тем, кого сам выбрал в свою группу. И таких студентов уже пятеро. Само собой Ричард попадет, не сразу, в группу Джулиана. И подружиться с его студентами. Взглянем на них поближе. И помните, здесь нет абсолютно хороших, или абсолютно плохих персонажей.

Генри Винтер – высокий, темноволосый, с холодными глазами и малоподвижным лицом. Генри носил очки, темные строгие костюмы, а его постоянными атрибутами были длинный черный зонт и книга подмышкой. Из всей пятерки он самый одаренный и расчетливый, его холодный ум не знает преград, полиглот, манипулятор. Отец Генри «большая шишка в строительном бизнесе».

Фрэнсис Абернати – элегантный и очень худой юноша, одевающийся подобно графу де Монтескью. Лукавое и бледное лицо Фрэнсиса венчала копна огненно-рыжих волос. Его мама очень рано им забеременела, и Фрэнсиса воспитывали бабушка с дедом. Из всей пятерки Фрэнсис выглядит наиболее живым и эмоциональным.

Эдмунд «Банни» Коркоран, сын бывшего игрока в американский футбол, а ныне банкира, четверо братьев, прекрасное и богатое детство. Неряшливый блондин в постоянно приподнятом настроении, пошляк и балагур. Банни умел находить слабые места и метко бить в них своими подколками и язвительными замечаниями.

И близнецы, Чарльз и Камилла Маколей. Удивительно похожи друг на друга, с густыми русыми волосами и ясными лицами. Близнецы жили вместе и были невероятно близки. Камилла и Чарльз были сиротами, воспитанными бабушками и дедушками, дядями и тетями. Добрые и обаятельные, приятные в общении.

К чему я все это? К тому, что все они молодые, красивые, умные, богатые – золотая молодежь, не иначе. В такой компании начинает вращаться Ричард, сын заправщика, скрывающий свое происхождение. Чтобы поспевать за друзьями он устраивается на работу, экономит деньги, усерднее учит древнегреческий. Вместе они слушают лекции Джулиана, делают домашние задания, отдыхают в загородном доме тетушки Фрэнсиса, часто выпивают, особенно Чарльз, не стесняются употреблять вещества. Но роман не скатывается в постоянное описание пьянок и вечеринок. Они есть, как обязательный атрибут студенческой жизни, но не только тусовками живет студент, вернее не каждый студент. Много внимания в тексе уделено обычным студенческим будням – учебе, прогулкам, походам в кино, чтению книг. Все это плюс прекрасная Вермонтская осень, да и природа Вермонта в общем, способно вызвать стойкое чувство псевдо ностальгии о студенческих годах, которых никогда не было.

«Тайная история» очень насыщенная деталями книга, где автор виртуозно балансирует на грани между многостраничными описаниями условной дверной ручки, и схематичностью тех же описаний. Здесь много всего, и все в меру. Сюжетно книга делится на две части, где переломным моментом служит смерть Банни. Условно их можно назвать «Что привело к убийству Банни Коркорана?» и «Последствия убийства». Вот тут автор немного сдвигает точку зрения на Банни, и тот, легким движением руки, превращается в мерзкого и неприятного вымогателя. С точки зрения прожитых лет, Ричард видит то, как Банни в один момент психологически сломался, превратившись из не очень приятного, но друга, в бомбу, готовую взорваться в любой момент. А позже автор поступает так и с другими персонажами. Ричард считал, что смерть друга, в теории, должна была сплотить остальных, но на деле все получилось совсем наоборот. Под действием постоянного стресса и угрызений совести маски друзей начинают давать трещины. Чувство вины сминает Чарльза, Генри сильнее закрывается, Фрэнсис не может найти себе места. Все это приводит к закономерному финалу.

«Тайная история» полна недомолвок и подвешенных вопросов. На некоторые читатель ответит сам, другие, оказавшись произнесены, не получают ни подтверждения ни опровержения. Что случилось в лесу? Спланировал ли Генри вмешательство Ричарда? Какие истинные отношения между близнецами? Что здесь правда, а что идеально отмеренная ложь?

«Тайная история» замечательный психологический триллер, где убийство – отличный повод взглянуть на то, как последствия оного меняют людей, и одновременно с этим «Тайная история» — отличный академический роман о студенческих годах и взрослении.

Хочется надолго занять себя чтением, но лень что-то искать или всё надоело? Идеально! Если читали предыдущие романы автора, то ещё и предсказуемо: не ждёшь потрясений, но и (пост)модерна с вывихом мозга не получишь. Несмотря на все титулы и награды, роман не показал какого-то прорыва, даже минимального роста в мастерстве автора, так что если не зашли предыдущие книги — не зайдёт и эта. Единственное, кто-то, видимо, миз Тартт надоумил, что в её манере топить к середине романа беспросветную чернуху просто жизненно не хватает выходцев из бывшего СССР:)

Собственно, главная проблема этой и предыдущих книг — неумение или патологическое нежелание сокращать. И если в описания эта вода хоть как-то вписывается, то диалоги от неё просто чахнут. Особенно убивает манера разрывать короткую реплику героя вставкой авторских слов на страницу. Зачем? Хороший, живой диалог должен вообще быть понятен без слов автора. Остросюжетные описания тоже прихрамывают. Вот речь рассказчика, конечно, удалась, в отдельных его переживаниях КПД эмпатии близок к 100%, тем более это первый роман автора про «современность», про XXI век со всеми родными атрибутами (но и с неизменным авторским флёром столетней классики). Герои вышли хорошо наполненные, некоторые даже откровенно вкусные, с которыми тоскливо расставаться. А вот реализма, несмотря на весь наноузор деталей, мало. Какой-то весь из себя вымышленный, нелогичный теракт, странное поведение раненного персонажа, нелогичные метаморфозы главного героя — ощущение, что всё, кроме линий отца и Бориса — магический реализм. Но это, видимо, так задумано. Хорошо, хоть картина реальная.

В целом роман, конечно, переоценён, хотя приятно, что аргумент «многобукаф» уходит, и большие тексты снова ценятся. Если отбросить пару вкусных, удачных образов героев, то в самом центре останется... домашнее задание на тему «Целебная сила высокого искусства бла-бла-бла...» Просто девочка-отличница засела за уроки на 10 лет, подняла кучу литературы и таки написала на свою обыденную пятёрку с плюсом 900-страничное... школьное сочинение на заданную тему.

Роман американской писательницы Донны Тартт «Тайная история» вышел в 1992 году и сразу стал бестселлером, завоевав популярность у читателей и исследователей. «Тайная история» – это университетский детектив, написанный с точки зрения убийцы. С первых страниц читатель узнает, кто и кем убит, а вся книга посвящена объяснению этого поступка и изображению его последствий. Роман представляет собой интертекстуальное произведение, отсылающее к целому ряду источников, наиболее важными из которых являются античные трагедии, работы Ницше и романы Достоевского.

По сюжету романа группа студентов-античников изучает античную культуру в Хэмпденском колледже под руководством гениального ученого Джулиана Морроу. В группе всего шесть человек, они работают только с одним преподавателем, Морроу, и под его водительством глубоко погружаются в античность. Они не только изучают древнегреческий и читают античных авторов в оригинале, но и под влиянием своего преподавателя пытаются повторить дионисийскую мистерию, войти в вакхический экстаз с помощью древних оргиастических практик: самоистязание, одурманивание сознания вином и наркотиками, сексуальные оргии. Когда им наконец-то это удается, в ходе мистерии они случайно убивают человека, местного фермера. Чтобы скрыть это убийство, совершенное бессознательно, студенты сознательно планируют и осуществляют убийство своего одногруппника, который не участвовал в мистерии, но догадался о происшедшем. Именно это второе убийство в центре повествования в романе Донны Тартт. Юридического наказания студентам удается избежать, но писательница показывает саморазрушение персонажей в мире, сломанном в своей сути в результате их поступка.

Самым важным текстом для «Тайной истории» является роман «Преступление и наказание» Достоевского. Влияние романа прослеживается не только в общности темы, которая так или иначе затрагивается в любом детективном произведении, но и в развитии сюжета как антитезиса сюжету «Преступления и наказания», а также в оформлении авторского голоса в романе так, как это делал Достоевский. Рассмотрим эти моменты ближе.

В романе Достоевского студент Раскольников задается вопросом о праве на убийство: «Тварь я дрожащая или право имею?». После убийства старухи-процентщицы он понимает, что сама постановка вопроса показывает, что он не относится к сверхлюдям, имеющим право на убийство, у него есть совесть, которая не замолкает, несмотря на рациональные доводы. Признание своей вины становится для Раскольникова началом долгого и мучительного перерождения, в результате которого отвергнутая разумом идея о ценности любой человеческой жизни становится его внутренним чувством. Раскольников не просто понимает, что он виновен, но он на эмоциональном и рациональном уровне осознает, что убийство разрушает душу убийцы и ломает самые основы универсума. Заповедь «не убий» записана в онтологических основах мироздания. Так приятие христианской идеи о братстве всех людей и бесценности человеческой жизни позволяет Раскольникову восстановить прореху в мироздании и возродиться к новой жизни.

Инверсию буквально каждого из этих мотивов мы видим в романе Донны Тартт. Ее герои также студенты, что является еще одним сходством с произведением Достоевского. Однако эти студенты не задаются вопросом, имеют ли они право на убийство, они заранее и полностью уверены, что уж они-то конечно право имеют. Убийство фермера не заставляет их ужаснуться и внутренне отшатнуться от содеянного, они просто ищут способ замести следы, ничуть не рефлексируя по этому поводу. Перед нами коллективный антигерой Раскольникова – студент, право имеющий.

Этому коллективному антигерою удается то, что не удалось Раскольникову: он не просто удачно совершает убийство, он еще и избегает разоблачения и признания вины. Порфирия Петровича в американском романе нет, студентам удается спрятать концы в воду, они остаются безнаказанными, на них даже не падает подозрение. Однако в результате все персонажи становятся на путь саморазрушения, ни одному из них не удается наладить нормальные отношения с людьми и встроить свою жизнь в структуру мироздания. Каждый из персонажей тем или иным способом уничтожает себя: самоубийство (Генри), попытка самоубийства (Френсис), алкоголь и наркотики вплоть до полной десоциализации (Чарльз), самонаказание в виде отказа от радостей жизни и общения с людьми (Камилла), одиночество (Ричард). Таким образом, Донна Тартт доказывает от противного ту же идею, которую высказал Достоевский в своем православном романе: каждая жизнь бесценна, убийство разрушает человека и мир.

Помимо инвертированного сюжета, идейное влияние Достоевского сказывается в оформлении авторского голоса в романе. История рассказана от имени студента Ричарда Пейпена, все персонажи даются с точки зрения этого репортера. Автор, сама Донна Тартт, появляется в романе на метауровне – ей принадлежит название и эпиграфы, причем первый эпиграф взят из Ницше, что указывает нам на источник идеи о сверхчеловеке в романе. Но есть еще один момент, когда в герметический мир романа проникает голос автора, и это делается тем способом, который практиковал Достоевский.

Как указывает исследователь творчества Достоевского Татьяна Касаткина, «в произведениях Достоевского самые ключевые, с точки зрения определения авторской позиции, места текста будут обозначаться словами «сказал непонятно зачем», «почему-то сказал» и т.п., за которыми как раз и следуют слова, не имеющие ни причины, ни цели в дискурсе и потому всецело переводящие нас в область, в которой существует авторская позиция».

В романе Донны Тартт тоже есть такой момент, когда рассказчик Ричард Пейпен мысленно произносит слова непонятно зачем, непонятно почему, никак не связанные с верхним слоем событий. Происходит это при встрече на поминках с семьей убитого студента. В этот момент в голове Ричарда сама собой всплывает фраза: «Это я убил тогда старуху-процентщицу и сестру ее Лизавету топором и ограбил». Эта фраза Раскольникова – краткий конспект сюжета «Преступления и наказания». В романе Донны Тартт эта фраза выражает авторскую позицию, авторское объяснение того, что происходит в книге: другие персонажи в другом мире повторяют судьбу Раскольникова, и автор показывает, к чему это приводит.

Раскольников по сути задавался вопросом, сверхчеловек ли он. Сверхчеловек – базовая категория философии Ницше. Сходство идей Ницше и некоторых персонажей Достоевского было замечено еще в начале ХХ века, в период первой популярности Ницше в России. Сверхчеловек Ницше – повторяющийся персонаж Достоевского (Кириллов и Ставрогин в «Бесах», Раскольников в «Преступлении и наказании», Ипполит в «Идиоте»). Но если у Ницше сверхчеловек – это цель и задача, к которой нужно стремиться, Достоевский достоверно и обоснованно показывает его крушение, причем страшной ценой. Выходя за рамки человеческого, такие персонажи уничтожают себя и других физически или морально. Раскольникову удалось спастись, обратившись к Христу и приняв свою человеческую природу. Сверхчеловеку Донны Тартт спастись не удалось, потому что вместо Христа он общался с Дионисом. Рассмотрим эту сюжетную линию подробней.

Ницше в романе Донны Тартт появляется на уровне метатекста (в эпиграфе) и в идеях преподавателя Джулиана Морроу, воспевающего дионисийский экстаз. Сверхчеловек как персонаж имеет у писательницы другой прообраз: это Шерлок Холмс. Главный герой произведения Генри описывается так, как Конан Дойль описывает Холмса: высокий, чуть сутулый, невероятной силы, с железной хваткой, имеющий явные дедуктивные способности и мощный аналитический ум. Донна Тартт даже прямо сравнивает Генри с Холмсом, правда, не с Шерлоком, а с Майкрофтом, что оправдано по сюжету. Шерлок не раз говорит, что брат Майкрофт превосходит его как мыслитель, но совершенно не интересуется карьерой и проводит время на покое в клубе «Диоген». Отсылка к античности тут как раз уместна, потому что Генри тоже не интересуется карьерой, не стремится получить диплом, а делает то, что ему нравится: учит древние языки для собственного удовольствия и интеллектуального роста. В рассказе «Конец Чарльза Огастеса Милвертона» Шерлок Холмс говорит, что если бы он, с его аналитическим умом, решил совершить преступление, никто не смог бы его поймать. В романе Донны Тартт этот сюжет реализуется: великий аналитик, более талантливый, чем сам Шерлок, совершает преступление, и никто не может его поймать. Однако это происходит в православном мире Достоевского, и история заканчивается внутренней катастрофой.

Раскольников смог внутренне переродиться, обратившись к Христу. В романе Донны Тартт божество, с которым общаются студенты, – это Дионис. Дионис, бог вина, вдохновитель экстатического оргиазма, почитается в ритуалах, связанных с уничтожением телесности, разрыванием бога на части. В древности ритуал пожирания божества стал залогом возрождения и возвращения на землю. Как оживает после зимы виноградная лоза, так оживет каждый причастный Дионису, отведавший его плоти. Это самое главное известное грекам причастие божественной плоти и божественной силы. Таким образом, омофагия, то есть священное поедание растерзанной жертвы, была в древности религиозным обрядом из дионисова круга ритуалов.

Убив и разодрав на части человека, студенты приобщились к божеству в той древней архаичной форме, которую восхвалял их учитель Джулиан Морроу, соблазнивший их на этот поступок. После такого приобщения к божеству каждый участник ритуала стал сверхчеловеком, которому все дозволено. В своем романе американская писательница наглядно показывает ложность этого пути. Выход за пределы человеческой природы в дионисийской мистерии осуществляется путем телесного отрицания своей человечности, то есть убийства человека. Этот путь позволяет студентам приобщиться к Дионису, увидеть его и общаться с ним. Достигнутое таким образом общение с божеством показывает Диониса как кровожадного демона, который в лице своего служителя Морроу провоцирует молодых людей на убийство и дальше ведет их по кровавому пути. Дионисийский экстаз разрушает личность и уничтожает человека не только во время ритуала, но и в целостности всей его жизни.

Таким образом, обратившись к тематике Достоевского, американская писательница Донна Тартт воссоздала в «Тайной истории» основные сюжетные коллизии «Преступления и наказания». Персонажи ее книги – студенты, ответившие для себя на вопрос Раскольникова, что они имеют право на убийство. Если Раскольников возрождается к жизни, обратившись к Христу и признав ценность человеческой жизни, то герои Тартт гибнут физически и духовно, отказавшись увидеть человека в своей случайной жертве. Духовная сила, ведущая их по пути превращения в сверхчеловека, – это Дионис, языческое божество, выступающее во всей своей грозной силе, враждебной человеку. В романе «Тайная история» для описания сверхчеловека использован как прототип Шерлок Холмс и его более гениальный брат Майкрофт, показано преступление, совершенное великими аналитиком и оставшееся безнаказанным в юридическом плане. Писательница выражает свое отношение к происходящему с помощью заимствованного у Достоевского приема странной фразы, неизвестно почему и зачем произнесенной героем. Эта фраза прямо отсылает к истории Раскольникова и указывает на христианскую проблематику романа.

Неоднозначное произведение и к сожалению не на массовую аудиторию (хотя мне к большому удивлению, роман понравился), поэтому лучше прочитать ознакомительный фрагмент и уже потом решить для себя: стоит ли читать весь роман.

из плюсов:

1) большой объем (все максимально подробно описано, создается впечатление, будто сам пережил эти события)

2) нестандартный сюжет

3) отсутствует бесконечный поток персонажей. т.е. их имена, описания и т.д. легко запоминаются

4) роман многослойный: присутствует и драма, и триллер, и философия

из небольших минусов отмечу присутствие нецензурной лексики (возможно кого-то из читателей оттолкнет это; все же ее не так много, чтобы она прямо раздражала), также можно было бы автору и сократить описание алкогольных и наркотических «приключений» главных героев.

Таким образом, сюжет запоминающийся, эмоции яркие, хоть и не всегда веселые в определенных моментах, затянутым роман мне не показался, читать под настроение (и лучше не при хорошем). Однозначно советую попробовать начать читать данный роман, а там уже как пойдет. Надеюсь, заинтересует.

Приятного чтения!!!

Парадокс таких книг в том, что рассуждать о них можно часами, но вот написать короткий отзыв — невероятно сложно. Чтобы упростить себе задачу, начну с минусов. В книге много коротких, но лишних сцен, которые пусть и читаются достаточно легко, но попросту не нужны. Они не раскрывают сюжет, не раскрывают главных героев и занимают читательское время и внимание. Также мне не хватило ровности сюжетной линии. Вроде бы, книга завязана на древнегреческой культуре, но уже к середине вся её важность сходит на нет, она остаётся лишь фоном. Вроде бы поворотным моментом стала попытка студентов повторить древний ритуал, но толком не раскрыт ни сам этот ритуал, ни его последствия (именно духовные и психологические; последствия материальные-то вполне очевидны), и в дальнейшем он практически не мелькает в тексте.

Что же касается всего остального… для меня эта книга прекрасна. Стиль Тартт невероятно красивый, образный, похожий на лёгкое кружево. Персонажи, все до одного, живые, а члены центральной шестёрки ещё и яркие, каждый не только по-своему харизматичен, но и по-своему отвратителен. Чопорный Генри, восхитительный и странный в своём снобизме, в отчуждённости и скуке, стоически выдерживающий все перипетии судьбы, но всё же ломающийся после предательства учителя, которого он, без преувеличения, обожествлял. Близнецы Чарльз и Камилла с их холодностью по отношению к окружающим и своеобразными отношениями, которые не приводят ни к чему хорошему. Фрэнсис с его психическими проблемами, которые он не хочет решать, и который, при всём при этом, кажется наиболее вменяемым из этих героев. Отталкивающий Банни с его мерзким характером и святой уверенностью в том, что все вокруг ему что-то должны. Сам протагонист, инертный, вялый, слабо реагирующий на происходящее.

Все они мнили себя возвышенными и утончёнными людьми, а на самом деле пали куда ниже, чем мог бы пасть среднестатистический человек. Тартт прекрасно это показала. Нельзя не упомянуть и преподавателя греческого, Джулиана, который собрал вокруг себя эдакий богемный кружок. Книга заставляет задуматься о его роли во всех этих трагических событиях, ведь именно он так усиленно вешал своим студентам лапшу на уши и пудрил им мозги, именно он заставил их отгородиться от остального мира. Да, они, отчасти, сами были к этому склонны, но по факту, они не общались даже с другими преподавателями, за исключением главного героя. Можно сказать, что он не помог им переступить через свою отчуждённость, а, напротив, усугубил её, культивировал.

Многие ставят в вину произведению и персонажам то, что они не испытывают угрызений совести из-за совершённого убийства, но мне видится, что каждый из них попросту застрял в подростковом возрасте. В эти годы смерть воспринимается иначе, совесть — тоже. Это — время эгоизма. Иногда в героях всё же вспыхивали огоньки осознания совершённого, но быстро угасали под давлением эго.

События оставляют после себя чувство опустошённости и безысходности. Катарсис не наступает, и этим «Тайная история» напомнила мне книги Фаулза, который столь же самозабвенно ломает читателя и после прочтения последней страницы оставляет его абсолютно разбитым. Эта книга ни в коем случае не триллер, не детектив, не мистика или магический реализм и даже не то чтобы интеллектуальная проза. Книга о людях, которые не нашли своё место в жизни и сами выбросили себя из родной эпохи на тысячи лет назад, об их психологии и о всепоглощающей тяге к саморазрушению. Она есть абсолютно у каждого члена центральной шестёрки, но понятно это становится только ближе к финалу. Финал, кстати, прописан намного лучше финала «Щегла», где на последних страницах ста творился какой-то бред.

Книга объёмная, но я прочла её буквально за два дня — запоем, не в силах оторваться.

К сожалению, это не просто длинная скучная книга. Подобные образцы того, как писать не надо, величают деконструкцией, но в данном случае даже этот модный титул будет неполным. Это деконструкция не только детектива, социальной драмы и «Тома Сойера», но и как такового феномена интересной книги, ибо сама мотивация дочитать ложится целиком на совесть и книжный опыт читателя и не исходит из текста, что для современного худлита смелая редкость.

Если же пытаться оценить книгу в приземлённых материях, то всё нездорово. Первую главу нас манят мрачным детективом — вжух, и нету детектива, все смирились, все забыли. Дальше нам внушают, что зашоренные взрослые что-то упустили, но ребёнок-то дознается окольным путём! — вжух, даже сны старшей сестры не раскрыты. Дальше нас манят зловещими тайнами страшной маргинальной семьи — вжух, нас вводят прямо к ним за стол со всей сопутствующей мерзостью. В этой мерзости нас манят какой-то особенно зловещей развязкой — вжух, пиф-паф, унылая газетная реальность с долей открытого финала. В конечном счёте нас манят характером героини, этакой фем-Том-Сойер с уклоном в Арью Старк — вжух... ладно, не вжух, но под конец даже этот троп деконструируется до бесячей хныкалки, которая

Что касается мамочки, сестрички, тётушек и т.д. — все эти второстепенные персонажи, которые в других книгах сошли бы за поучительный фон для коротких эпизодов, здесь составляют сопляной костяк всего романа. Они глубоки, вездесущи и выжаты в своих недостатках до карикатурной густоты. Читателя буквально заточают с ними в одной комнате, заставляют породниться, напитаться духом гниения заживо, безрукости, беспомощности, безбудущности, чтобы на недельку самому стать таким же. Выйди эта книга годах в 70-х, её бы сократили раз в 10 и издали в СССР как агитку про тяжёлую жизнь на лоне загнивающего капитализма в американском захолустье, застывшем в томсойеровских временах. И в этом был бы хоть какой-то смысл. Потому что внутренний мотив дихотомии между социальными классами на примере двух семей — слит, как и всё остальное (хорошо, не слит — деконструирован), обе семьи своим поведением вызывают примерно одинаковый градус отвращения (отсюда сложно сопереживать их причудливому «столкновению»). И это ещё множество других семей и героев прописаны так слабо, что об их гнилости (не меньшей) можно лишь догадываться.

В общем, кому нравится твёрдый натурализм и True American Chernukha, или хочется поплакать по собственным «деревянным игрушкам, прибитым к полу», тем произведение зайдёт. Тем, кто осознаёт, что художественный вымысел и быт — разные вектора, придётся высасывать интерес из чего-то другого. Например, из языка (едва ли, язык простой, тягучий и скучный, как сам сюжет) или из каких-то классических ассоциаций. Ну или из лени, которую литрами выделяет атмосфера романа. Мне вот было лень бросать это чтиво, но и времени, потраченного на него, немного жалко.

Странное вещество этот роман. 30% накрывают, 60% усыпляют, ну а остальное вызывает то ли недоумение, то просто желание покривить носом, как от резкого запаха. А ведь начинается всё куда ароматнее. Для тех, кто понимает большинство глосс без сносок, в книге немало завлекающих вкусняшек. Увы, финальный счёт «Эллада : Чернуха» оказывается сильно в пользу последней. Сливается в этой книге вообще многое, но Грецию почему-то особенно жалко — может быть, стоило крепче забыть «Волхва» Фаузла перед прочтением?

Вот главный герой — он вообще слит с самого начала. Он даже не Ватсон, ибо до Шерлока никто не дотягивает, он просто камера от первого лица, которая возомнила себя настоящим Маленьким Человеком и в перерывах между хроникёрстом упивается штормами своей низкой самооценки. Видимо, это такой комплекс начинающего писателя — повествуя от лица противоположного пола, умышленно отводить его от любых идеалов, типа это не я не бум-бум, это чучело само такое, и вообще хоть бы чучело, лишь бы не Мэри-Сью. Нет, «чучело»-то вполне живо и реалистично, но его больше, чем оно заслуживает, и вообще ощущение, что оно на 3-4 года младше, чем заявлено.

Остальные тоже, но им можно. Остальные герои хотя бы подают заявки на интересность... и порой, запарывая эти заявки, всё-таки предстают живыми, уютными друзьями. Они даже бесят как-то по-родному. Умиляют до улыбки сквозь пальцы очередного фэйспалма. Что парадоксально — порой самые унылые моменты книги выглядят самыми затягивающими, трогательными, без малого ностальгическими (хотя фу такими быть, и вообще тутошняя Америка начала 80-х не ближе к раю, чем Совок времён ранних Митьков). И наоборот, попытка показать богатство, роскошь, элитарность, золотую молодёжь, богему не от мира сего — выливается в мелочные описательные клише без вкуса и доверия. Особенно пострадал Джулиан. Пусть он и намеренно слит, дескать, я его боготворил, а он такой-сякой — вот только чувство восхищения он и в начале не вызывает. Именно потому, что сам герой его вымученно отбеливает, давая лишь крохи реального «эфирного времени».

Итого, вопреки формальностям, читать этот роман — приятно. Хотя бы из-за языка, ровного, выверенного, уважительного к читателю. Не везде, но в целом роман — длинная, долгоиграющая, скрашивающая холодные будни бутылка спиртного, которой будет не хватать даже несмотря на слабо мотивированный финальный твист. Но это — если вчитаться. Потому что формально имеем затянутую, неуклюжую, типично новичковую вариацию на тему «Преступления и наказания» на абсолютно серьёзных щщах юношеского максимализма несущую пафос исповеди, чуть ли не «евангелия от...». Ну или крайне искусную имитацию оной. Но, как учит закон По, без прямых подсказок первое от второго не отличить, поэтому смысл такое делать?

Скучноватая молодежная драма.

Сюжет — повседневная жизнь студентов колледжа с легкими вкраплениями уголовщины и трагедии. Основной упор сделан на мягкую социальную сатиру, неразделенную любовь и бесконечные диалоги. Повествование ведется от лица молодого человека и несмотря на то что авторша старалась как могла — выдать внутренний мир мужчины у нее не получилось, очевидный перебор с рефлексией, сильный пол гораздо более простые создания.

Стержневое событие на котором основана вся книга Тратт, как то не особенно ее интересует, автора больше привлекают то что кто кому сказал и с каким выражением лица он это говорил. В наличии есть еще парочка второстепенных неожиданных твистов — но все они поданы как то без особенной заинтересованности авторши в них, она как бы нехотя и через силу дает их в тексте и сразу же снова с удовольствием возвращается к рефлексии, страданиям и нудным беседам.

Отлично описана атмосфера колледжа с бесконечными вечеринками, наркотиками, сексом и алкоголем. Все картины окружающего мира ярки и запоминаются. Странно, но мужские персонажи получились более яркими чем женские. Сам язык у автора легкий, но я читал русский перевод, возможно молодец именно переводчик.

Мне не очень понравилось, книгу откровенно домучивал. Ее объем легко можно было бы сократить аж в три раза и она бы только выйграла.

4 из 10.

Переворачивая последнюю страницу романа, понимаешь, что прочитанное тобой произведение живёт и дышит отдельной жизнью, как живое полотно. И если, конечно, читатель ждёт от романа, что это будет кровавый триллер, или детектив, то это будет не совсем так! Упор в романе сделан на психологизме, раскрытии характеров героев романа, под влиянием совершённого преступления! Роман о взрослении, становлении героев!

Роман построен, и преподносится читателю, как некий дневник-воспоминания, одного из участников событий, и как бы беспристрастно, не хотелось рассказчику передать атмосферу произошедших событий, ему не удаётся скрыть своё эмоциональное состояние, и отношение к случившемуся!

Перед читателем предстают пятеро студентов, изучающих классическую философию и древние языки, под руководством Джулиана, весьма своеобразного педагога Хемпден-колледжа, который выбирает себе в ученики ограниченное количество одарённых студентов, и вкладывает в них, те знания и идеи, в которые, казалось, сам слабо верит, но создав вокруг себя ореол таинственности и превосходства, умело манипулирует сознанием своих учеников! Студенты благоговейно слушают его, с открытыми ртами! Под личиной добропорядочности и нарциссизма, скрывается самый обыкновенный трус, лично для меня было очень прискорбно это осознавать!

Ричард, от лица которого, мы и узнаём эту интригующую историю, является простым Калифорнийским парнем, не обладающий какими-либо выдающимися способностями, прослышав про Джулиана, страстно желает попасть в его группу избранных, надеясь погрузиться в мир античности и философии, романтики изучения языков, где знакомится с остальными студентами. Постепенно узнавая каждого, из своих новых друзей, в различных ситуациях, понимает, что не всё так радужно, как ему казалось, ибо раскрывались друзья порой не с самой лучшей стороны.

Френсис, персонаж, страдающий ипохондрией, и бессонницей, во всё пытается держать нейтралитет, и выступает в роли некого буфера, пытающегося примирить конфликтующие стороны, порой сглаживает конфликты.

Банни-весёлый балагур, повеса, привыкший жить за чужой счёт, на широкую ногу. Не умеющий держать язык за зубами, как результат, именно эти черты характера приводят к трагическому финалу. Под маской веселья, скрываются внутренние страдания, и терзания, которых, увы его друзья не замечают. Банни находится в шатком эмоциональном состоянии.

Чарльз- любящий изрядно заложить за воротник, и его сестра Камилла- внешне спокойная, никогда не показывающая истинных чувств окружающим. Между близнецами сложные и порой, странные отношения.

Генри- умный, харизматичный, расчётливый. Живёт на широкую ногу, за счёт получаемого пособия от родителей, привык разруливать сложные ситуации, и манипулировать другими. У него нет каких-либо насущных проблем, как у других студентов. Фактически он не стеснён в средствах. К учёбе относится, скорее, как к хобби.

Свободно общается на греческом, и в свободное время изучает древние манускрипты.

Дружба с ним, скорее, это холодный расчёт, ибо по-настоящему дружить он не умеет, скорее покупает дружбу других!

Удивляет, то, с каким хладнокровием, он решил возникшую проблему, несмотря на «дружбу» с Банни!

Генри всегда действует, исключительно в своих интересах, не стесняясь использовать других. По своему характеру и отношению к жизни, схож с Джулианом. Именно это их и сблизило, сроднило можно сказать. Возможно именно предательство Джулиана, так остро отразилось на Генри, и привело к столь, печальному финалу. Удивительно, что черты его характера, увели его от, казалось бы, неминуемого наказания за содеянное! Но сам себя, он простить не смог!

Этот роман по силе своей глубины и живости, не оставит равнодушным читателя! Это роман о становлении героев, дружбе, и её пределах, о силе духа! Роман ставит на весы морально-этические нормы, показывая всю неприглядность поступков, и их последствий.

Книга полна реалистичности, глубины, и трагизма! Донна Тартт смогла написать роман вызывающий противоречивые чувства у читателя, от восхищения до отвращения!!! Поиграть на струнах души своего читателя. Браво!

Ох уж этот «Щегол». Я его «мучил» с сентября 2020 года по январь 2021 (с перерывами). Мне ни одна книга так тяжело не давалась, как эта. (то же «Преступление и наказание» прочиталось намного быстрее).

«Воды» здесь столько, что позавидует САМ Стивен Кинг (хотя, он этой книге дал высокую оценку). Я ожидал одно, а получил совершенно другое. Начало интригующее, интересное. Потом же началась «вода», не относящаяся к сюжету. Картина уходит дааалеко на задний план, как будто сама автор забывает о ней, ну периодически о ней вспоминая. Чуть позже начинается описание всей жизни глав. героя, у которого в основном: наркомания, пьянство, ссоры. Итак до конца книги. Мне это совершенно не интересно было читать, а реально скучно. Динамика отсутствует совершенно, книга реально тяжело читается. Даже не знаю, зачем я себя мучил...

ПыСы. К остальным романам данной писательницы я даже боюсь подходить, хватит с меня её «Щегла».

Книга заставила меня задуматься о многих интересных моментах в жизни, это, несомненно, плюс. О дружбе с людьми, которые то тебя кидают и используют, то искренне выручают. О дешёвых понтах из-за сублимации комплексов. Короче, очень ярко и живо показаны люди, персонажи не картонные и это тоже радует.

Однако, сами персонажи меня, в основном, бесят, особенно, главный герой. Неуверенный в себе, потерянный человек, который так и не смог найти своё место в мире, потому что тупо его не искал. Когда Тео в очередной раз начинал тормозить и тупить, меня начинало потряхивать, а когда этот тугодум в стотысячный раз на вопрос собеседника переспрашивал «Что?», я просто в голос орал. Да, персонажи живые, и таких людей, как Тео, безусловно, полно, и, не смотря на всё, было довольно-таки интересно попробовать понять его. Но как же он меня бесит =)

Насколько мне понравился «Щегол», настолько же не понравился «Маленький друг». Казалось бы, романы очень похожи. Тот же автор, тот же стиль, тот же роман взросления. Но! В «Щегле» была драма, был нерв, это была история мальчика, чью жизнь сломала трагическая случайность. С Гэрриет, главной героиней «Маленького друга», ничего подобного не произошло. Ее бурную деятельность я бы определила выражением «с жиру бесится». Да, у девочки сильный характер, она явно родилась не в той семье, какая бы ей подошла. Ей душно в этом застоявшемся болоте. Мать после гибели сына потеряла всякий интерес к жизни, Она не следит за домом, не занимается дочерьми. Старшая сестра Гэрриет предпочитает проводить время в снах и мечтах. Двоюродные бабушки – собрание живых ископаемых, словно сохранившихся с прошлого века. Родная бабушка Эди – более взрослая копия Гэрриет, она энергична и предприимчива, но душевность ей не свойственна.

Кстати, я не сразу определилась с временем действия романа. У Тартт всегда кажется, что события ее романов разворачиваются раньше, чем на самом деле. «Маленький друг» не исключение. Середина 20 века? Нет, судя по некоторым деталям, позже. Наконец попалось четкое указание: Эди ездит на двадцатилетнем автомобиле, купленном в 50-е. Значит, 1970-е, хотя иногда кажется, что раньше. Возможно, из-за архаичных тетушек и их воспоминаний о былом величии семейства.

Итак, Гэрриет. После смерти Робина, которую она наблюдала ничего не соображающим младенцем, прошло 12 лет. В семье царит настоящий культ погибшего мальчика, девочки же просто живут в его тени. Обуреваемая жаждой деятельности, Гэрриет решает расследовать смерть брата. Точнее, она уже решила, кто виновник, и теперь нужно его наказать. Все ее действия – скорее просто опасная игра, никаких особых эмоций ее приключения не вызывают.

Семейка наркоманов-уголовников и вовсе не вызывает ничего, кроме легкой гадливости, их злоключения нисколько не трогают.

Из плюсов – атмосферность романа, его четкая привязка к месту и времени. Очень выпукло показана жизнь в маленьком южном городке. Но в этом плюсе кроется и минус, так как впечатление достигается огромным количеством подробностей, в которых действие просто тонет. А поскольку истинного напряжения в сюжете и без того особо не было, временами становится просто скучно.

В общем, скорее получился роман о быте, чем о трагедии. Ну и да, концовка просто пшик.

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» уже на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

Блеск и нищета мишуры.

Нельзя сказать, что книга недостаточно хорошо выстроена. Достаточно хорошо. Только наблюдать за спивающейся молодежью — не интересно. Они ничего кроме того, что зарабатывают паранойю, не делают. Все это великолепие богатых интеллектуалов лишь мишура и всю книгу она шуршит и шуршит. Ты наблюдаешь за бездельниками, которым нечем заняться, и они занимаются чем попало, лишь бы нервишки подергать. Их интеллектуальные игры бессмысленны, потому что ни для чего. В них нет смысла. Это все равно, что я буду выкрикивать словарные значения слов просто так, в воздух, даже не для слушателей, которые может что-то узнали бы.

Бессмысленность действий, разговоров, жизни — это скучно. Для меня сложно восхититься такой литературой. Даже выстраивание интриги не уникально. Ну, учитывая, что все начинается с того, что мы узнаем ГЛАВНОЕ с самого начала, а потом начинается нагнетание. «Ах, если бы я знал», «Я смотрел и не видел»... ну и все в таком духе. Дальше, когда главное произошло это нытье насчет Генри, что вот он такой плохой, он все подстроил, он все придумал, ааа они меня подставить хотят. От этого устаешь и что прискорбно, что вот продумал-таки все Генри или нет остается загадкой. А ведь это могло бы быть единственным осмысленным действием героя. Ну хоть что-то живое и умное во всей книги, но нет, тут автор молодец, как были обдолбыши бесполезные, так ими и остались.

Можно было бы сослаться на то, как автор показала психологическую составляющую людей. Но это тоже не уникально, в этом нет открытий и мало того, некоторые места кажутся все же за уши притянуты. Двадцатипятилетний человек не может понять, что его действия могут привести к неприятным последствиям? Верится с трудом, ну у всех людей есть чувство самосохранения. С другой стороны, если учесть сколько они пьют, и он считает себя неудачником, то да заимев возможность кусать и не получать в зубы, человек ей воспользовался. И можно понять почему двадцатилетние думали, что по зубам давать нельзя. В книге такая ситуация, что ты понимаешь, если бы эти дурни хоть на миг протрезвели, то нашли бы выход из положения без последствий. Если бы эти дурни, хоть немного вернулись в реальность, а не считали бы себя богами поднебесными, а они таки считали себя лучше людей, то тоже нашли бы возможность все решить мирным путем. Читать про глупость человеческую скучно!

Не, неожиданный ход автора с Генри был действительно неожиданным. Но что от него толку? Зачем это? Если до этого все работало, можно было именно проследить психологическую составляющую, то с Генри ты не понимаешь произошедшего. Да, автор написала предположения, но это как пазл, который на первый взгляд подходит в выемку, но, когда ты его туда пихаешь, не лезет, сопротивление очевидно. Но с другой стороны, учитывая, бессмысленность всей книги, хорошо вписывается и поступок Генри в эту линейку бессмысленности с любим объяснением причины.

Но надо отдать должное автору в том, что она умеет описывать пространство, оно живет. Она умеет дать героям индивидуальность описывая их действия. У нее интересно передано состояние группы, то как ты можешь понять, что это именно группа людей, объединенная идеей, жаль, что ты не можешь понять, что идейка там туфта. Всегда обидно, когда авторы умеют оживить книгу, но пишут про что-то незначительное, неумное, бессмысленное, то что не влечет к свершениям. Даже не нагнетают так, чтобы двадцатилетние бросили наконец-то пить, курить, нюхать и колоться.

Очень ровное, среднее произведение, ну ладно, с интригой, которую в принципе можно предугадать, просто не хочется этого делать, по той причине, что тебе не интересны объекты повествования и поэтому тебе решительно все равно, что с ними произойдет, к каким решениям они придут. Ты же видишь, что это не люди, а мишура. А какое решение не приняла бы мишура, это будет решение мишуры.

Этот роман, обросший кучей отзывов, как лестных, так и не очень, оставил после прочтения неисгладимый след в моей душе, возможно потому, что отчасти перекликается с событиями в моей жизни, когда мне было 23 года. Так о чём же этот роман? Завязка строится вокруг картины Карла Фабрициуса «Щегол», увиденной маленьким Теодором Декером в галерее, куда он по роковому стечению обстоятельств попал с матерью в день, когда в галлерее был совершён жуткий по своей сути терракт, унесший с собой множество жизней и сломав ни одну судьбу. Этот день разделил жизнь главного героя, тринадцатилетнего Теодора Декера на до, и после... Оглушённый, потерянный, в сонме трупов и ранненных мальчик выживает после взрыва, и уж так повелось, что ему выпала возможность спасти единственную уцелевшею картину. Шедевр написаннный Карлом Фабрициусом в 1864 году «Щегол». В тот день Тео не только потерял мать, но и встретил любовь, которую пронёс через всю свою жизнь. Но обо всём по порядку.

В начале романа меня больше всего зацепил момент возвращения Тео в свою родную, пустую квартиру в надежде, что мама вот-вот появится на пороге... И тот момент отчаяния, когда он осознал ужас всего произошедшего. Конечно, читая роман, я думал, что соцслужбы определят несовершеннолетнего Тео в детский дом, но автор распорядилась судьбой маленького мальчика совершенно по-другому. До определенного момента он попадает в семью коллекционеров, ведущих богемный образ жизни, отличный от того, в котором жил и воспитывался Теодор до этого. Конечно Барбуры от него не отвернулись, но всё же не сразу приняли гавроша, как им казалось тогда, уж во всяком случае не полюбили его всем сердцем сразу. От этого мне кажется Теодору было некомфортно, он оказался совершенно не нужен своим родным бабушке с дедушкой, постоянно боялся, что его определят в детдом, куда понятное дело он не горел желанием попасть. Конечно с Барбурами он подружился в дальнейшем и старался не быть для них обузой. Даже когда отыскался его родной отец, и забрал его жить с собой, мальчик не был долюблен, обласкан. Конечно ни приёмная семья, ни родной отец, бросивший их с матерью, и впоследствии появившись так внезапно, не мог компенсировать материнской любви и заботы, которая так необходима нам всем, особенно в переходном возрасте.

Всё повернулось немного в лучшую сторону, когда Тео познакомился с антикваром Хобартом, и дело не столько в том, что Хобби приютил мальчишку, дал ему кров над головой и еду, вконце концов просто полюбил его как родного сына, и научил его мастерству реставрации, тому, что сам хорошо умел, а скорее в том, что это единственный человек, которому мальчишка начал доверять!!! Ведь, по себе знаю, как сложно после потери близкого человека, пройдя через все стадии горя, снова открыться и начать доверять людям! Хобарту удалось не упустить возможность открыть заново мальчишескую душу, не дать захлопнуться и замкнуться в себе главному герою. Вот это, я считаю самый правильный поступок!

В романе показывается весь этап взросления главного героя, начиная с 13 и заканчивая 26-27 годами, когда в этот период формируется характер и привычки, проходящие через всю последующую жизнь. Конечно, кто-то скажет, что неинтересно, и нудно читать весь «кирпич» про подростка-наркомана, опускающегося на самое дно! Но вы знаете, каждый видимо в романе видит то, что хочет видеть. Я к примеру, увидел со стороны социальные проблемы, преодолеваемые вначале маленьким мальчиком, и то как преодоление их, закалет и воспитывает характер главного героя! Через весь роман красной строкой идёт понятие -«Дружба«!!! Начиная с детской дружбы Тео с Энди Барбуром, и заканчивая дружбой с Борисом, другом из Лас-Вегаса!!! Всё то, через что Тео прошёл, по большей части со своим другом Борисом, достойно одной фразы «Вместе съели ни один пуд соли!». Не хочу пересказывать сюжет дословно, не хочу спойлирить. Но как бы они не употребляли запрещённые вещества, как бы не бесились, из любых передряг выходили вместе, не бросая друг друга до самого конца!

Что касается картины Карла Фабрициуса «Щегол», любовь к которой у Тео проявилась практически с первых страниц романа, ярким солнечным лучом проходит через всё произведение, но больше всего меня порадовало, ближе к концу романа, так это то, что благодаря не совсем правильным действиям Бориса, в конечном итоге удалось отыскать и вернуть множество произведений искусства, их законным владельцам. Правильно говорят, что благими намерениями, выстлана дорога в ад, но кто знает, может есть и эффект обратного хода? И дурными намерениями может быть выстлана дорога в рай? Кто знает, как бы сложилась судьба мальчишки, не повстречай он в музее брата Хобарта- Велти? Кто знает, удалось ли бы спасти картину «Щегла», не появись Тео в тот злополучный день в музее? Кто знает, может и осталась бы жива его мать? Всё возможно, но случайности, неслучайны!

«Мне нужно сказать, что жизнь — какой бы она ни была — коротка. Что судьба жестока, но, может быть, не слепа. Что Природа (в смысле — Смерть) всегда побеждает, но это не значит, что нам следует склоняться и пресмыкаться перед ней. И что, даже если нам здесь не всегда так уж весело, все равно стоит окунуться поглубже, отыскать брод, переплыть эту сточную канаву, с открытыми глазами, с открытым сердцем. И в разгар нашего умирания, когда мы проклевываемся из почвы и в этой же почве бесславно исчезаем, какой же это почет, какой триумф — любить то, над чем Смерть не властна.»

Самая главная мысль этого романа, это связь поколений, через произведения искусства, многие лета назад, или многие лета вперёд! Именно об этом говорит Хобби, когда реставрировал мебель в антикварном магазине: «Мы стараемся для будущих поколений сделать их работу чуточку легче и проще, реставрируя произведения искусства уже сейчас!» Вот она связь времён и поколений!

»...везде есть скрытый смысл, мы — часть большой игры.»

*

Мог ли предполагать Карел Фабрициус в далеком 1654 году, что его картина «Щегол» будет увековечена не только как уникальное явление Золотого века голландской живописи, но и как ключевой элемент одноименного литературного творения Донны Тартт? Биение крохотного сердца, залитая солнцем стена, чувство катастрофической безысходности и маленький пленник, смирившийся со своей участью-цепью. Что хотел передать художник? Понять не дано — между нами пропасть столетий. Однако выбор этой картины в качестве лейтмотива к роману далеко не случаен, и это становится ясно с первых строк. Я понимаю книжных любителей, которым роман не понравился и в то же время, мне понятны и те, кто внес его в список любимых произведений. «Щегол» каждой своей строчкой поднимает очень страшные социально-этические вопросы наших дней, передавая весь ужас задетых тем со скрупулезностью ювелира. И вместе с тем, он подобен распахнутой перед читателями маленькой человеческой душе, которая плавится под натиском темной стороны натуры и старается напоследок выразить свои крохотные истины.

«Когда речь идет о великом шедевре, тебя всякий раз потряхивает, как током от оголённого провода. И неважно, сколько раз ты хватаешься за этот провод, неважно, сколько там еще человек хватались за него до тебя. Провод-то один и тот же. Свисает из высших сфер.»

На поверхности сюжета романа лежит история жизни мальчика по имени Тео Декер. Однажды привычная повседневность его уютного существования с любимой мамой в одночасье превращается в пепел. Чудом оставшись в живых после взрыва в музее, Тео понимает, что эта трагедия унесла не только любимого человека, но и часть его самого, оставив взамен нечто другое. Начиная с 13-летнего возраста, нам вместе с ним предстояло провести более 10 лет жизни — тот важный период, когда дети взрослеют, ищут тепло родительских объятий, поддержку друзей и авторитет окружающих. На наших глазах жизнь мальчика претерпевала фатальные изменения. Нью-Йорк, Лас-Вегас и Амстердам. Многолюдная, будто бродвейская атмосфера одного дома менялась на повсеместную неказистость грязных комнат другого. Правильный уклад со школой и установленным режимом дня оказался забытым, жизнь превратилась в бесконечный хронический угар бешеных подростковых пьянок и наркотических безумств. А стеснительный друг детства с непрошибаемой логикой ботано-математического уклона так и остался в прошлом, уступив свое место бесшабашному, но чертовски обаятельному разгильдяю с вывернутым наизнанку кодексом ценностей. Шажок за шажком читатели будут наблюдать такое странное взросление главного героя, моральное падение на дно жизни, превращенной в леденец с морфином. И мне было по-матерински страшно это читать...

«Разве есть в жизни что-то, чем нельзя было бы рискнуть? И разве не может что-то хорошее явиться в нашу жизнь с очень черного хода?»

Сюжет произведения имеет своего рода кольцевую композицию, когда начало и финал замыкаются друг на друге, в данном случае Амстердамом. Это было очень уместно во всех смыслах этого слова. Читатели с первых строк понимают, что протагонист Теодор Декер рассказывает нам о важных вехах своей жизни с высоты прожитых лет. Потрясающий слог автора и не менее потрясающий слог переводчика меткостью фраз попадали в самое сердце. Психологичность здесь была в каждой строчке, в каждой реплике героев. Всегда странно, когда испытываешь негативные чувства к главному действующему лицу. Я была на грани этого состояния. На протяжении всей книги к Тео я испытывала лишь жуткую жалость, которую часто вызывают к себе серьезно больные люди. Для меня его образ представлял собой растрескавшуюся душу, склеенную не теми людьми, не в то время и не в том месте. И таких как он в этом романе было очень много. Большинство героев воспринимались мной моральными уродами, счастье и радость в жизни которых зависели от дозы принятого транквилизатора. Да, все персонажи были чудесными людьми, которые умели по-своему любить, видели в мире прекрасное и ценили каждое мгновение. Но иногда они выглядели отталкивающими карикатурами на нормальных людей. Однако и среди них было несколько героев, которые оказались для меня по-настоящему интересными. Спасибо автору за Энди, Пиппу и, конечно, за Хоби!

«Мы не можем выбирать, чего нам хочется, а чего нет, вот она — неприглядная, тоскливая правда. Иногда мы хотим того, чего хотим, зная даже, что это-то нас и прикончит.»

Эта книга такая разная, поэтому воспринималась двояко. Тартт сумела объединить на ее страницах абсолютно несовместимые на мой взгляд вещи. С одной стороны, интересны были рассуждения о красоте, бессмертных шедеврах, позволяющих нам говорить друг с другом сквозь века. Любовь к прекрасному озаряла здесь все золотым светом, она была линзой, которая укрупняла прелесть некоторых эпизодов так, что весь роман преображался. Искусство здесь олицетворяет волшебный способ лечения израненной души. С другой стороны, невероятно тяжело было читать ту часть произведения, где главный герой делал первые шаги в опиумную бездну, а искусство превращалось в заложника у преступного мира. Очень детально прописаны сцены странной жизни, где по ночам орали пьянчуги, подростки ходили в грязной одежде, а викодин рассматривался героической победой над алкоголизмом. Вместе с тем, были и невероятно уютные моменты, когда в повествовании появлялся антураж подобный вневременной заводи со старыми книгами и громким тиканьем часов, где повсюду был осадок прошлого, а атмосфера хранила густой запах воска и палисандровой стружки. История преображалась в миг упоминания дома антиквара, который одним своим существованием вносил душевную теплоту и позволял мне наслаждаться течением событий книги. А еще мне очень понравилась любовная линия, тонкой ниточкой пронизывающая весь роман. Веснушчатая рука, олицетворение Рая в улыбке, смоляная топь души, голова в тучах, сердце в небесах и жизнь больше жизни. Это было чудесно.

«Когда тоскуешь по дому, просто взгляни на небо. Потому что, куда бы ты ни поехала, луна везде — одна и та же.»

Наиболее острое проявление конфликта романа я почувствовала в двух заключительных частях. На их страницах очень сложно было снизить скорость чтения, сюжетное напряжение достигало своего апогея, а вязкая тревога за героев обволакивала меня своим омутом. Мне было невероятно волнительно за ту сотканную из света картину-шедевр, которую столько лет держали в темноте. Финальные страницы оказалась очень лирическими. Они были полны философских рассуждений автора устами главного героя. Очень непростое послевкусие зиждилось на самых обычных вопросах. Я думала о том, как важна роль взрослых в судьбе ребенка, и как родительские поступки могут иногда стать гибельными для детей. Несмотря на то, что Тео называл жизнь катастрофой, я еще больше убедилась, что жизнь — это величайший дар. И иногда ее спасением может оказаться, даже лучистый взгляд, случайно пойманный за миг до того, как все твое привычное существование рухнет в преисподнюю.

*

«Мне нужно сказать, что жизнь — какой бы она ни была — коротка. Что судьба жестока, но, может быть, не слепа. Что Природа (в смысле — Смерть) всегда побеждает, но это не значит, что нам следует склоняться и пресмыкаться перед ней. И что, даже если нам здесь не всегда так уж весело, все равно стоит окунуться поглубже, отыскать брод, переплыть эту сточную канаву, с открытыми глазами, с открытым сердцем. И в разгар нашего умирания, когда мы проклевываемся из почвы и в этой же почве бесславно исчезаем, какой же это почет, какой триумф — любить то, над чем Смерть не властна.»

Можно бежать вперёд — и добежать до дома, но назад — назад уже не убежишь, ни на десять минут, ни на десять часов, ни на десять лет или дней.

Донна Тартт занимает особое место в моем читательском вкусе. Ворвалась стремительно, не оставив время на раздумья. Мой внутренний читатель просто решил, что книги должны быть на полках, — спорить бесполезно. Хотя я старательно обхожу излишне популярных, особенно когда «Щегол» взрывал все книжные миры, но, что-то тянуло. Роман «Тайная история» просто сбил с ног и я влюбилась. Практически спустя год взялась за Маленького друга. Сколько же противоречивых отзывов прочитала у знакомых, но не стала завышать планку.

Думаю, что говорить о самом сюжете не следует. Все, что надо знать читателю есть в аннотации. Убийство Робина Клива — падающее домино. Осталось лишь наблюдать.

Маленький друг — роман, раскачивавший и втягивающий в себя слишком долго. Лишь ближе к концу 3 главы смогла заинтересоваться! И в конечном итоге не могу сказать, что от книги испытала восторг, но и до полного разочарования далеко. Постоянно ловила себя на мысли, что Маленький друг — другая версия «Убить пересмешника» Харпер Ли.

Гарриет — сирота, при живых родителях. Когда Роба не стала, девочка была совсем малюткой. Трагедия на столько подкосило мать, что та предпочитает оставаться в депрессии. Отец, как только выдалась возможность, —свалил. Сестра постоянно спит. А Гарриет была умной. Всю жизнь, семейство Кливов рассказывали истории семьи, придерживаясь правила — Кому нужна уродливая правда жизни? Творить историю, по мнению Кливов, было просто необходимо. И именно в таком сумасбродном мире и росла девочка. Гарриет и затеяла поиски убийцы, лишь бы собрать разбитую семью и начать жить нормально.

Ей нужно было что-то осязаемое, самое распоследнее крохотное воспоминание, чтоб в него можно было вцепиться и с ним вместе — не разбирая дороги, спотыкаясь — преодолеть жизнь, которая с этой самой минуты и до конца её дней вдруг раскинулась перед ней огромной пустыней.

Для меня именно моменты, где Гарриет думает о семье были самыми тяжелыми. Одиночество так и съедает изнутри и ты просто хочешь ворваться в книгу и вытащить девочек из этого. Но, как не старайся, такова жизнь. И именно поэтому я не стала снижать оценку. Тартт умеет задевать острые темы. Читателю же остается попеременно то восхищаться героями, то ужасаться от их действий.

Я долго мучила этот роман, сначала слушала, потом читала, с перерывом — не меньше года. Сама удивляюсь, почему грызу этот кактус: ни первый, ни второй романы Тартт мне не понравились, но я почему-то наивно решила, что если третий все так хвалят, надо почитать его, даром что в нем 100500 страниц. Эпический труд переводчицы Завозовой, как говорил Ницше, тот случай, когда читатель получает больше удовольствия от своего усердия.

Нет, все еще не вижу ничего, за что Тартт так любят некоторые мои друзья. Говорят, что за стиль, но я не вижу там никакого особенного стиля, кроме тягомотного разжевывания совершенно не значимых для сюжета деталей. За стиль можно любить Набокова или, например, Хармса, что применительно к ним имеется в виду под «стилем» — это мне понятно, а у Тартт — нет. И что самое печальное, у нее за этими деталями и многословием не видно леса. Я не вижу персонажей живыми и за их дела не переживаю, несмотря на все супер-детальные описания, что они ели на завтрак. В противоположность тому же Франзену, например, — у него, по сути, тоже описание простых дел простых людей, довольно детальное, но почему-то Франзен производит на меня совершенно сокрушительное эмоциональное впечатление, и то, что твоится с его героями, вызывает живейший отклик, потому что все это бывает, я сама все эти эмоции в жизни и в отношениях испытывала, это настоящие люди. А с Тартт как-то ни разу не было подобного совпадения. Напротив, то у нее герои занимаются какой-то бессмысленной нудотой и это растягивается на сотни страниц, то внезапно без предупреждения это переходит в такой же страшный и бессмысленный треш, и хочется сказать, стоп, остановитесь и осознайте, что вы вообще твоите. «Щегол» в этом плане не более показателен, чем все остальные романы. Если брать ту же «Тайную историю», то вся история учебы и тусовки этой золотой молодежи идет по разделу «бессмысленная нудота», как в «Щегле» — часть, где герой, имя которого я уже успела забыть, живет со своим отцом и пьянствует с новообретенным дружком. В «Тайной истории» бессмысленный треш начинается с этой пародии на элевсинские мистерии, а в «Щегле» — с того момента, как герой приезжает в Нидерланды, уже в самом конце. Но если раздел «треш» хотя бы двигает сюжет, то к чему было тратить столько страниц на живописания того, как герой «Щегла» в очередной раз нажрался и вел себя неадекватно и как их жизнь в целом катилась под откос (но не докатилась по чистой случайности) — этого я не понимаю.

Другая проблема со «Щеглом» — я просто не верю. Не верю, что можно столько лет быть наркоманом и сохранить человеческий облик, да еще и стать супер-преуспевающим торговцем антиквариатом, который шикарно во всем разбирается и обводит полупрофессиональных клиентов вокруг носа — так долго и так удачно. Конечно, я ничего не понимаю в торговле антиквариатом, зато выросла в российской провинции в 90-е и наркоманов повидала на своем веку достаточно. Для меня это всегда признак стремительного и обычно необратимого падения на дно, какие там годы, уже через месяцы люди теряли человеческий облик, и по ним было сразу видно, кто перед тобой. Уж не знаю, может, у героя «Щегла» какие-то элитные слабенькие наркотики, пшик один без губительного воздействия на организм — но к чему тогда так живописать, когда и сколько он там напринимал на полкниги?

Композиционно тоже есть сомнения. Сначала автор нам поминутно буквально описывает, как в поздне-школьные годы герой бухал и блевал на ковер. Ну ок, с кем не бывало. И так — триста страниц. А потом — упс! — прошло восемь лет, я преуспевающий торговец антиквариатом. Да с чего бы? Почему мы должны тебе поверить, если ты, герой, продолжает вести себя, как старшеклассник, то есть, простите, бухать и блевать, и ничего больше? Тут что-то не то между тем показываемым довольно высоким социальным статусом и доходом и тем, что как герой по факту себя ведет, какое-то несовпадение — потому, что такое поведение просто не может привести к таким последствиям — либо автор замалчивает одну сторону его жизни, а показывае нам самую грязную. И дело даже не в том, что мне не нравится герой — дело в том, что происходящее с ним неинтересно. Пропащая душонка, искалеченная и сама этого не осознающая, живой труп, по-настоящему в жизни ценящий две не принадлежащие ему вещи: украденную невесть зачем картину и чужую девушку, и все это — издалека. А все остальное, что есть в его жизни, если задуматься — какая-то грязь и мрак, притом он сам ее такой сотворил. Нет, я не вижу катарсиса в возврате картины и восстановлении доброго имени торговой компании, который происходит в самом конце.

Да и все остальные герои, которые появляются на сцене, в общем, такие же (кроме Пиппы и Хоби). Тоже пропащие, несмотря на всю кажущуюся попытку «жить настоящей жизнью». От них веет чем-то затхлым, они не интересны ни как личности, ни как судьбы. Единственный персонаж, который вызывает симпатию и интерес в этом балагане — это Хоби, и удивительно вообще, что автор сохранила его таким, неиспорченным, что ли, на протяжении всего текста. «Цельный характер», как говорили русские литературные критики, верный себе от и до, и не потому, что это сознательные решения или принципы, а потому, что это действительно характер. Что до героя, то у него как раз характера нет, и в этом-то и проблема. Появление Хоби в любой сцене придает ей некоторую прелесть, потому что сразу знаешь: на него можно расчитывать, в том плане, что его действия пусть не всегда логичны, но последовательны. Но этот персонаж так и остался для меня единственным достоинством романа.

По итогам — мне эта книга не дала буквально ничего. От таких больших реалистичных романов ждешь, прежде всего, не интересного сюжета, а какого-то острого эмоционального отклика на отношения и события, чего-то в плане отношения людей некартонного, цепляющего и тонко подмеченного. У Франзена все это есть. У Флобера все это есть. А у Тартт — поддельные елочные игрушки, вроде и объем нагнала, и кучу персонажей с непростыми историями, и вымученную эту картину — но нет, никакого отклика. Бессмысленная жизнь бесхарактерного американского наркомана ничем меня не трогает, и не надо приплетать сюда тягу к искусству — в это все равно не верится.

Нашумевший роман, писавшийся долгие десять лет и получивший Пулитцеровскую премию — о мальчике по имени Тео, пережившем теракт и потерявшем в нём мать.

Сюжет всего романа, весьма объёмного, надо заметить, можно описать в одном абзаце, а если постараться — то и в двух предложениях. Многие ставят это в вину книге, но я не считаю это недостатком. Это — книга-друг. Созерцательный роман, раскрывающий перед читателем жизнь одного человека, с которым сродняешься, за которого переживаешь. Однако не могу сказать, что это — книга об искусстве, как говорят в рецензиях и отзывах. Искусству здесь уделено мало времени — точечно, да и про картину вспоминают не так уж часто и как-то навязчиво, будто автор вдруг спохватывается: «Точно, я же пишу о “Щегле”». Искусство никак не повлияло на персонажа. Да и вообще персонаж не развивается, каким он был в детстве, таким и остался, и даже за тот период «взрослости», что предстаёт глазам читателя, он не проходит ни этап становления, ни этап регресса. В таком огромном романе всё-таки хотелось увидеть большую динамику психологии. При этом, он отлично проработан, как и все прочие персонажи.

Книга написана красивым, но иногда тяжеловесным языком. Лёгкость строк вдруг сменяется массивным нагромождением длинных сбивчивых фраз, которые трудно воспринять с первого раза.

Не понравилась концовка. Даже не так: не понравились последние сто страниц. Скомкано, скучно, из кустов выглядывают рояли, а в последнюю главу автор настойчиво пихает читателю в лицо мораль, отчего начисто пропадает ощущение персонажа — просто лекция писателя, который сдвинул своего героя на второй план и вещает сам. И даже пресловутое «развитие» героя (когда он отправился выкупать проданные им подделки) она подала через пару строчек, поспешно втиснутых в финал.

Как итог: неоднозначная книга, которая либо вызовет волну ненависти за потраченные впустую часы прочтения, либо влюбит в себя неспешным повествованием, интересными персонажами и красивым языком. Многослойности, воспеваемой фанатами, в книге нет — все посылы, вся мораль, все мотивы поступков героев лежат на поверхности, копать просто некуда. Это очень простая книга, и лично мне как раз не хватило глубины — глубины психологии, глубины философии.

На фоне всего этого я категорически не понимаю тонн ненависти, обрушившейся на экранизацию. Да, в чём-то она не дотянула до оригинала — с той же Пиппой, которая в книге раскрыта намного ярче, как и чувства Тео к ней. Но некоторые моменты в фильме вышли лучше, сильнее, красивее.

Книге — 8 бутылок водки из 10.

Прекрасно понимаю, что если бы я разнёс «Щегла» в пух и прах, то снискал бы большую аудиторию своему мнению. Виной тому, конечно, не «моё мнение», а общий хайп по поводу этого произведения, и последующая негативная реакция от завышенных ожиданий. Да и для хейтеров там тоже есть чем поживится.

Ух, слишком много слов на букву «х» )))

Роман очень хорош. Вот прям такой ладненький, остренький, читабельный влёт и т.п. Страниц многовато, но взявшись и неспеша, вполне так можно за месяц другой прочитать. При этом, обязательно поймаете себя на мысли, что живете в книге.

Как мне кажется, не стоит ждать от «Щегла» эффекта «Вау!». Читайте книгу как просто хорошую историю, написанную отличным, современным языком. И притом актуальную не на одно десятилетие.

Не нужно искать здесь остросюжетности, там её ровно на столько чтобы выдержать темп, добавить красок и нерва. Всё-таки, это история, наверное, больше про взросление. Этакий срез эпохи с типичным её представителем.

Ведь если отбросить теракт и потерю матери, если забыть про картину (которая, кстати, не так уж много играет роли), мы увидим обыкновенное дитя времени. Тео безоговорочно плывет по течению. Куда судьба повернёт, туда и он. Без сопротивления, без борьбы, с абсолютной апатией. И тут опять можно списать на то, что парень остался сиротой. Но почему это должно быть оправданием подобному складу характера. Скорее одно наложилось на другое. Детский алкоголизм, наркотики, жажда лёгких денег, это не следствие посттравматического синдрома, скорее это отсутствие характера и силы воли. Главный герой, парень неплохой, у него есть свои этические принципы, он умён и сообразителен непогодам. Но это скорее всего не дар матери, а подарок Автора. В книге не прослеживается связей, откуда у Тео настолько развито мышление.

В 14 лет он рассуждает ровно так же, как и десять лет спустя. Спишем, это на то, что он рассказывает свою историю уже взрослым. Но тогда, он очень её приукрашивает, описывая свои переживания в столь юном возрасте.

С другой стороны, возможно, именно такой герой нам и нужен. Тео не окрашивает свои цветом окружающих, не меняет их, он лишь подчёркивает то, что они из себя представляют по-настоящему.

Кроме того, роман захватывает отличным слогом, яркими характерами и образами, которые легко визуализируются. А так же, не слишком мудрёной, понятной философией и долгим послевкусием (что очень важно).

Если читать без предвзятости, а просто как книгу, попавшую под руку, то роман доставит уйму удовольствия. Представьте, что «Щегол» неизвестное произведение и вы первый, кто сумел рассмотреть в ней потенциал. Думаю, что желание критиковать вряд ли будет так остро.

Ради меня звезда ехидно не упала.

Черный кот идет напротив меня, мама:

Где фортуна на меня тут наплевала?

Почему они с трамплина – я с подвала? (с) Loqiemean

***

Донна Тартт – уникальный писатель. Нашумевший. Пулитцеровская премия. Три романа, на которые у неё ушла половина жизни. Глубочайшие полотна, многогранные, тройные смыслы и двойные прочтения.

А теперь давайте серьезно. «Щегол» — уникальный роман. Пулитцеровская премия. Десять лет ушло на написание. Экранизация. Бестселлер. Высочайшие оценки и отзывы.

Сюжет романа завязан на судьбе Тео Декера – американца, ставшего жертвой теракта. Ему «повезло» оказаться в неправильное время в неправильном месте.

А теперь давайте ещё серьезнее и честнее. Без купюр и самообмана.

«Щегол» — роман о становлении главного героя – Тео. Правда же иная – это роман о псевдостановлении. Если вы ждете увидеть взросление и становление героя – эта книга не для вас. Тартт может увлечься описание одного-двух дней из жизни Тео (вполне важных днях, претензия не в этом), но потом выдать «восемь лет спустя».

«Щегол» — роман о высоком искусстве. Теперь правда – искусства тут мало. Несколько абзацев об антиквариате со странными названиями (не терминами, увы). Немного о картинах. О Рембрандте, например. Пожалуй, настоящие искусствоведы останутся недовольны. Обычные люди, которые далеки до искусства, вероятно, ахнут от восторга. Если смотреть более критично, то ахать тут не от чего. Никакого анализа картин или искусства, кроме того, что будет в финале. Но о финале чуть позже.

«Щегол» — роман-мозаика. Многие говорят, что здесь несколько жанров. Давайте более честно – это реализм с претензиями на любовную составляющую и детектив. Так вот любовная линия безудержно слаба и скучна (о ней говорится, но её нет). Детективная линия – это пара глав в самом конце. Да и какой тут детектив, когда всё происходит по истинному канону Бога из Машины?

«Щегол» — образчик ПТСР. На деле же ПТСР уделено внимания лишь в первых нескольких главах. Хотите узнать больше о ПТСР? В сети можно найти множество фильмов на эту тему. Художественные, документальные, байопики. Да хотя бы из недавнего – «Сильнее» с великолепным Джейком. Или можете послушать (а лучше посмотреть клипы) группы FFDP, их позднее творчество. Вот там действительно речь о ПТСР. Тут же это – обычный ярлык, маркер для галочки.

«Щегол» — динамичный роман. А вот и нет. «Щегол» — образец романа-воды. Где-то недоволен один Лев Толстой. Тартт однозначно перещеголяла (вот каламбур) автора «Анны Карениной» и «Войны и Мира». Не кривя душой – сюжет «Щегла» пересказывается за три минуты. Проверено самолично. Для примера – полстраницы занимает монолог одного из персонажей на светском приеме. Монолог этот рассказывает о каком-то персонаже, которого даже нет на страницах. Вопрос – зачем? Для объема? Для аутентичности и атмосферы? Увы.

Чтобы обойтись без голословности – под спойлером будет полный сюжет «Щегла»:

Финал романа оказался очень странным. Ощущение такое, будто Тартт вспомнила, что «не додала». Поэтому финале вы получите объяснение от Тео и от самой Тартт. Выглядит это очень несуразно. Впрочем, предфинал тоже несуразный (речь о Голландии; эта часть очень отличается от прошлых семисот страниц).

Так ли все плохо? Не так. Роман мог бы стать действительно интересным, сильным и глубоким. Изначальный посыл очень силен – ПТСР, искусство, психологизм. На деле же Тартт не дотягивает ни одну из линий. Провисают абсолютно все аспекты романа. Вместе с тем похвалить точно нужно стартовые главы до Лас-Вегаса. А вот уже после начинается упадок, особенно главы про дружбу с Борисом и главы о наркотиках. Наркотические бредни безумно скучны, они полны графоманства. Хотите найти забавный трип? Альбом Dope D.O.D. вам в помощь (Acid Trip). Или клип Ракима – LSD (A$AP Rocky – LSD).

Вывод: «Щегол» — роман претенциозный. Многие прочтут его и подумают, что причастились чего-то особенного. Тартт постаралась угодить многим читателям, угодила ли? Если судить по оценкам, то да. Но насколько они реальны? Есть мысль, что многие читатели действительно ставят завышенные оценки «Щеглу», дабы искусственно облагородить прочитанное. Вы только посмотрите на количество отрицательных отзывов на роман на фантлабе. Чем не показатель?

3 еле живых щегла из 10.

PS: интересно, сколько минусов получит эта рецензия?

Каждый человек — книга, только не все написаны.

Пришла мне такая фраза на ум, когда я дочитала «Щегла». Теодор Деккер писал о себе, он, как книга, раскрылся перед нами во всей своей трогательной беззащитности. Конечно, можно было бы сказать о чрезмерно затянутом и подробном описании наркоманских приходов, которые (описания) иногда казались лишними; о неожиданно в конце выскакивающих подробностях; о некотором пафосе местами... Но не хочу. Я давно, очень давно не получала такого удовольствия от книги. Я подсела на язык Донны Тартт, на мой взгляд, он великолепен — образы, метафоры, неожиданные оксюмороны, очень богатый, красивый язык, льется как птичья трель, честное слово.

Борис — обаятельный плохиш. Хоби — какой-то глубоко положительный образ, такой домашний, но одновременно экзотически-далекий, я жутко расстроилась, что нет у меня таких знакомых в реальности. Ксандра, отец Тео, «Снежинка», Пиппа, Энди, миссис Бамбур — все герои очень яркие и запоминающиеся, все прописаны отлично.

Бедный Тео — теракт сломал его, и сломал на всю жизнь, у него нет выхода из этой беспросветности, как бы он себя не обманывал, хорошая его часть погибла в том музее вместе с мамой. Тот, кто остался — нюхает кокаин, гостями пьет оксикодон и нюхает клей, а потом ложится на тротуар посреди дороги и ждет, пока по нему проедет машина. Он пытался, он боролся, он берег «Щегла», но все утекло сквозь пальцы, потому что он позволил, потому что все время побеждали его худшая часть.

О «Щегле» можно рассуждать бесконечно, несколько пластов истории позволяют написать диссертацию на основе книги размером с саму книгу).

Красиво, трогательно, пронзительно. Обязательно перечитаю через пару лет.

Донна Тартт настоящий мастер. Никогда я не читала с таким интересом захваленных и разрекламированных авторов, обычно, наоборот, после первой главы оскомина и тошнота, но «Щегол», действительно, стоит того, чтобы его прочесть. Рекомендую.

Неприятная история

***

Донна Тартт резко выбивается из общего потока писателей. Всего три романа за почти 30 лет карьеры. Где-то плачет один Юрий Никитин, а над ним смеется какой-нибудь Каменистый или Поселягин. Тартт пишет достаточно объемные произведения, заметна работа над мельчайшими элементами. Куча сносок, множество аллюзий на культурно-исторические факты. Подобный подход невольно заставляет относиться к произведению более серьезно. Чтение по-настоящему становится вдумчивым, где-то даже неспешным, а то и тягучим. Ни о каком драйве и запредельном экшене нет и речи.

«Тайная история» — это книга о студентах американского колледжа. В этом учебном заведении есть один учитель – Джулиан. Он преподает греческий язык. Главный герой – Ричард Пейпен – горит желанием попасть в группу к Джулиану. Его не останавливает даже то, что об этом преподавателе ходят сомнительные слухи – странные формы экзаменов, маленькая группа студентов (пятеро). Более того, Джулиана совсем не смущает личностный (субъективный) подход к своим подопечным. Он легко с ними общается, назначает ужины и встречи. Когда Ричарду удается попасть в группу к Джулиану, начинается самое интересное.

Пятерка студентов (Генри, Фрэнсис, Банни, близнецы Чарльз и Камилла) не сразу принимает в свое лоно Пейпена, но это случается. Каждый студент по-своему уникален. Генри – чопорный, но единственный, кто готов прийти на помощь. Ему порой даже не нужно слышать просьбу для этого. Фрэнсис – утонченный и несколько отстраненный. Не удивляет и его ориентация. Банни – повеса и раздолбай, шут компании, нахлебник и единоличник. Чарльз – жуткий невротик. Камилла – буфер компании, эдакий хранитель очага (архетип матери). Наконец, Ричард – бесхребетный рохла-лжец. Всех персонажей объединяет одно – банальная тяга к аутодиструкции. Алкоголь, табак, наркотики. Для группы Джулиана подобное поведение – это норма. Даже зная о всей пагубности, студенты продолжают путь к дну.

Главная интрига –

Заключение: громоздкий роман. Обилие сносок придает ему увесистость и серьезность, читается сложновато. Интриг мало, персонажи не нравятся. А вот атмосфера достаточно плотная – мрачноватая, студенческая жизнь выписана объемно. Камерность лишь придает дополнительный эффект. Но это не спасает роман. Всё это уже было («Сердце-обличитель» По или «Преступления и наказание» Достоевского) или будет (великолепная повесть Кинга «1922). Времени потраченного не жаль, но и перечитывать подобный роман желания не возникнет. Слишком неоднозначно.

— А все-таки какого такого черта вы все тут делаете? Лес молчал, ни единого звука. — Да так… Папоротники ищем, — с улыбкой ответил Генри и сделал шаг к Банни.

Когда Донна Тартт в 2014 году получила Пулитцеровскую премию, литературный мир бомбануло и все поголовно начали скупать ее книги. Лента так и пестрила восторженными отзывами в адрес автора, но я ждала когда же буря утихнет для того что бы насладиться спокойным течением. Хотя, кого обманываю, и в мыслях не было брать в руки книги Тартт, ведь сколько раз обжигалась на этом поприще. На меня литературная премия действует совсем иначе, нежели на других. Но как-то летом прошлого года, что-то внутри меня щелкнуло, и мне везде мерещилась «Тайная история». Купила, думала что успокоюсь, но не тут-то было, в итоге на полке красовалось 3 книги автора, а я все также медлила со знакомством. Надо еще отметить, что чудом избежала всевозможных спойлеров. А теперь перейду к главному.

Тайная история — роман, покоривший с первой же страницы! Да, от меня такого редко можно дождаться, но это явное попадание в мой личный топ. Мне нравилось абсолютно все! Я так не хотела расставаться с книгой, что растянула удовольствие на два месяца! Но перевернув последнюю страницу, не задумываясь начала бы все заново! Но тогда бы положила бы огромный болт на остальные книги. Нет, Донна Таррт определенно заняла место в моем сердце.

Ричарда Пейпена поступает колледж Хэмпден. Если бы автор не говорила о том, что действия происходят в Америке, то я так бы и продолжала себе представлять английскую местность. Ричард же стремится попасть на греческий курс, который явно отличается от всех остальных предметов. Магнетизм усиливается еще тем, что обучается на нем своеобразный круг избранных и попасть-то туда не так-то просто. Генри, Банни, Фрэнсис, Камилла и Чарльз — именно в их компанию так хочется влиться Ричарду.

Мне хотелось бы еще много чего написать, но та гамма чувств, приводящая, в странный для меня, восторг, просто не передаваема. Появилось желание открыть красоту греческого. Мне очень понравился Генри, хотя и отдаю себе отчет, что с ним стремно, но… Кто запрещает влюбляться в книжных героев?

Донна Таррт определенно одна из талантливейших авторов нашего времени. Написать такой роман, вызывающий восторг вперемежку с отвращением и попутным желанием закрыть не видеть книгу — браво!

В этот раз буду краткой. Не понравилось. Совсем. Я бы сказала, до тошноты.

Я с большим увлечением читала «Тайную историю», но это….

Очень много слов, причем довольно-таки пустых, напыщенных, направленных на то, что в одном бессвязном потоке они будут усиливать друг друга и создавать ощущение интеллектуальной прозы. Сомнительно. А между тем на таком материале можно было бы далеко уйти. Осталось ощущение псевдо: псевдовоспитательного романа, псевдостраданий, псевдопсихологизма. Одна лишь эксплуатация эмоций читателя без какой-либо глубины или потребности.

Книгу часто сравнивают с «Большими надеждами» Диккенса. Небо и земля. И если отчетливо видно, что его герои развиваются, то в случае книги Тартт складывается впечатление, что повороты сюжета, которыми она пытается расшевелить героя, лишь больше заставляют его сжаться и углубиться в себя.

Но вот какая вещь. Есть такая особенность у жертв, травматиков (а герой, безусловно, травматик): иногда они настолько проникаются своей болью, несправедливостью, своим страданием, что в конечном счете (если копнуть глубже) может оказаться, что кроме этого внутри них ничего и нет. Пустота. Nada. Именно поэтому они свое страдание отпустить и не могут, потому что без него у них ничего не останется. А жертва — чем не достойная роль на всю жизнь? И их можно поставить в любую обстановку, даже связать с искусством, сблизить с другими людьми, но ничего не изменится.

Возможно, будь книга написана от 3-го лица, она вышла бы убедительней. Но на такое потребовалось бы гораздо больше мастерства.

Мерзость…

Ни интриги, ни триллера, ни интереса! Ничего! Скукота, аморальность и всё это растянуто на 700 страниц!

Ни один из героев мне не понравился! Все они отрицательные!

Книга начинается со слов, что компания ребят убила своего друга… И пошла рассказываться история, как же всё это произошло!

Да, понять можно, почему они грохнули Банни. Он был доставучий! Цеплял, задевал ребят и знал то, что знать не должен был. Но с другой стороны эти ребята та еще дрянь! Во время своей вакханалии издевательски убивают человека и не мучаются ни угрызениями совести, ничего! Опыт получен, они попробовали, что такое вакханалия, а вот человеческая жизнь – это сущий пустяк! Так, часть опыта. Только вот Банни знает об этом. И добрую часть книги герои рассуждают, готовятся избавиться от Банни. Ричард в вакханалии не участвовал, но всё равно в планы компании посвящен! И – спокойно относится к этим планам. А то, что задумано убийство друга, а не поход в магазин – вообще не волнует! С такой хладнокровностью всё это делается….

Я молчу про самих героев и мутного профессора Джулиана!

Вопрос – где тайна? Ещё и страница не была прочитана, как нам выложили все карты на стол!

Ощущения от книги такие же противоречивые, как и отзывы на нее. Несомненно, интригующая, затягивающая история, заставляющая читать дальше и дальше. Мастерское описание деталей событий и действий героев — и вот уже кажется, что ты смотришь хорошо снятый фильм или даже являешься непосредственным свидетелем происходящего. История, богатая на описания, яркие метафоры, аллюзии, не отпускает до последней строчки. Давно я не читала книгу, которая дает такое погружение.

Но вот беда — все равно как будто чего-то не хватает. Большинство главных героев — вычурные, отстраненные, «неземные» персонажи, из-за чего они не находят отклик в душе и не вызывают ни грамма сочувствия. Отсутствие настоящего раскаяния, борьбы с угрызениями совести хотя бы у одного из убийц озадачивает на протяжении всей второй части романа. Как будто надоевшего комара прихлопнули. Возникает вопрос — кто эти люди, из какого теста они сделаны? В этом смысле пропадает некая реалистичность именно по части человеческих эмоций, и возникает ощущение пустоты и недосказанности. Невольно начинаешь задумываться «А такое бывает?», и этот вопрос уже не покидает до самого конца романа.

Генри вообще признался, что после убийства обрел свободу и новое восприятие жизни. По всему роману проходит красной нитью мысль, что убийство при некоторых обстоятельствах — это приемлемо. Даже периодические приливы отчаяния и страха у героев связаны только с боязнью правосудия. Вообще почти все напряжение в книге связано именно с попытками героев избежать тюрьмы. Убийство друга, что по сути является настоящей катастрофой в жизни каждого из них, оставляет не рану в их душах, а только, можно сказать, небольшую царапину.

Книга, конечно, стоит прочтения, но ее посыл меня смущает. Я не знаю, что в действительности автор хотел сказать этой историей, но она получилась слишком бессмысленной, жестокой и беспощадной, особенно если вспомнить, что эта книга о друзьях и о дружбе. Грустно и страшно становится.

<b>И в моей жизни тоже был «Щегол», только звали его «Казанская икона Божией Матери».</b>

Когда мы читаем книги — мы читаем о себе. Кто-то глубже окунается в написанный мир, кто-то нет, но все равно, оцениваем их мы своей меркой.

Здесь нас встречает большая трагедия — взрыв в Нью-Йоркском музее. И маленький мальчик в ней. Всего двенадцать лет, а пережил терракт, потерял маму, повис на ниточке богини Мойры. Мальчишка украл из музея шедевр и смог сохранить эту тайну на долгие годы. Но не денежная ценность волновала его. Эта картина стала связующим звеном между тем, когда мама еще была жива и тем, что происходит с ним теперь. Можно назвать это «фетишем», можно «идолом», суть одна, картина — это якорь его существования.

<b>И запах лимонного средства для мытья полов, только Fairy с лесными ягодами.</b>

Можно сказать, что это — роман-эпопея. Продолжительный срок — три возрата мальчика — детство, отрочество, юность. Огромная география — от NY до Лас-Вегаса на самолете и обратно на автобусе, в Европу и опять по всей Америке. Большое количество персонажей.

И все же главным из них остается Теодор Деккер, его одиночество и покинутость.

Можно осуждать Донну Тартт в том, что она углубилась в остросюжетность и динамичность, раздула том до невероятных размеров, спекулирует шедевром ради собственной выгоды. Но постойте! Напиши она меньше, удели меньше вниманиия и картине, и мальчику, и событиям — так бы пронзителен был финал? Вы поверили бы?

<b>И музей, мимо которого не можешь спокойно проехать, только больницы, откуда выписывали.</b>

Мне очень понравился «Щегол». Но рекомендовать его тяжело. Там слишком много боли и одиночества. Я и плакала, и оторваться не могла от чтения, и жила в книге, потом отдыхала и вообще не могла взять ничего в руки, опять в нее бросалась... А последние 10 страниц читала чуть ли не дольше, чем все предыдущие, потому что не хотела расставаться и растягивала удовольствие, как могла. Я перечитывала, переиначивала так и так. Пробовала на вкус — какой же он, этот финал? Счастливый или нет? И тут включалась она, моя мерка счастья.

Нет, финал не счастливый. Да, Тео приспособился, научился жить в этом мире и даже по некоторым его правилам (или сделал над собой усилие ради Хоби). Но он остался один на один со своим одиночеством. При всей моей надежде, я не верю, что в любви (той самой) у него что-то выгорит. Они оба травмированы. И ответ дала сама Пиппа «Нужно, чтобы кто-то обычный был рядом». И видимая картинка счастья пуста. Никто его не любит, это просто такт. Никому он не нужен, это социальные связи. Все тлен, о чем и была книга.

<b>И сны, в которых ищешь и ждешь, и не догоняешь.</b>

Для меня она получилась очень личной. Очень. Укол утраты, острота первых моментов и последующее сглаживание. По сути — боль никуда не уходит. Мы привыкаем жить с ней и без них. Что-то как-то налаживается само собой или с нашим участием. Но рана — она даже не затягивается.

Как мне кажется, эту книгу сделали Книгой... последние 15-20 страниц. Из 830. А все предыдущие 810-815 страниц довольно убористого (набранного конденсированным шрифтом) текста были в основном подготовкой и «прогревом» читателя к восприятию этих финальных фраз и предложений. Конечно, кое-что «вкусненького» разбросано и в тексте романа — кусочками и заплаточками, лоскутками и обрывками. Но всё-таки основной массив содержания — своеобразная романтико-приключенческая составляющая с примесью детективного и затем уже и криминального чтива. Такая вот «жизнь и приключения маленького заморыша засранца» и была бы в сухом остатке... кабы не финальная часть романа. Только не нужно пробовать читать эту самую арьергардность без чтения основного текста — ничего не выйдет, госпожа Тартт всё предусмотрела. Так что запасайтесь терпением и временем.

Но вообще, честно говоря, этой книге в моём случае не очень повезло. Потому что параллельно с чтением «Щегла» (2013 г.) я в аудиоформате слушал «Богач, бедняк» Ирвина Шоу (1969-1970 гг.). И невольное сравнивание двух «громких» произведений американской литературы оказалось не в пользу «Щегла». Ибо Донна Тартт львиную долю содержания посвятила именно остросюжетному событийному ряду, в котором вторые смысловые планы лишь изредка чуть выглядывали, да и то порой со значением «наоборот» — явно асоциальные поступки и дела двух молодых обормотов и идиотов (Тео и Бориса) были, скорее, привлекательны для молодёжной части читательской аудитории, нежели критикуемы. Вообще вот этот феномен кажущейся «положительности» ГГ при явной его асоциальности и даже криминальности свойственен современной литературе, что поделать...

Моё знакомство с Донной началось со «Щегла». Это было так прекрасно, что я какое-то время носила на заставке телефона того самого щегла, а теперь жду окончание его экранизации. Потому, когда взяла читать эту книгу, была в предвкушении. Но первые страниц сто романа пришлось заставлять себя читать дальше, зато потом действие закружилось так, что я не могла остановиться. Донна проделала громадную работу, чтобы погрузить нас в древнегреческую трагедию на новый лад: с вакханалиями, мудрецами, убийствами, любовью и ненавистью, кровосмешением, покаянием, катарсисом.

Тартт умеет так окунуть в ситуацию, что читатель или читательница сами испытывают желание пойти на преступление, а потом, как известный Родион, будут мучиться. Ведь даже если тебя не поймает закон, то от совести не убежать, и это наказание похлеще иных. И всё тайное становится явным. Все тайные пороки выползают наружу, если не суметь их обуздать, что и продемонстрировали нам герои этого романа. И не только они, но и я, читая, то и дело усмиряла своё внутреннее: убейте же его!

Автор продемонстрировала нам метаморфозу героев, вывернув каждого наизнанку, и вернуться из неё удастся не каждому, но пройти с ними их путь однозначно стоит.

Я обожаю, когда актеры способствуют своей публичностью и харизмой популяризации чтения у своих поклонников — и тут в сторону Ли Пейса мне следует от чистого сердца сделать книксен: он и Дюну читал, и Донну Тартт (меня уж точно) с русскоязычным читателем познакомил.

И если от её «Тайной истории» я оторвалась глубоко ночью, захлопнув книгу только на последней странице, то от столь расфуфыренного рекламой «Щегла» у меня чувство исполненного наказания.

Чтобы начать этот кирпич потребовался автобус из Перми аж до Березников, а чтобы финишировать — еще три месяца...

Это совершенно не значит, что книга скучна или бесталанна, это только несовпадение по менталитету, возрасту, да хоть по волнам из космоса. Это что-то для меня, но не сейчас. И да — Достоевщина в её книге шаблонна, как ни крути. Это как я бы начала строчить об американцах. На стереотипах.

Т.е. местами и временами — книга волшебна. А местами — eb vashu mat`

Имя Доны Таррт, как писателя, как некий бренд и стоящее за вывеской качество, для меня лично зажглось, когда соцсети атаковало сообщение о том, что Ли Пейс засел за чтение «Щегла» (в свете того, что у актера навроде как еще проявляются остатки дислексии).

Посмотрела я на этого «Щегла» — кирпич ценной до 900 рублей... Не, ну я всё понимаю, но 900 рублей ни один магазин с меня не срубит за, извините, щегла. Некоторые люди удивляются, почему пиратство процветает. А тут в библиотеке всплыла «Тайная история». И зазывает, мол, убийство, тайные оргии, темное прошлое студенческих лет...

Я её прочла. За сутки. Спасибо дороге и дежурству.

Сюжет очень даже интересен. При всей своей вторичности, он не замылен. И жизненен. И последствия у него — логичные. Приятно также встречать столь разносторонне развитого автора, приятно сопереживать героям, совершившим такую дикость, приятно осознавать, что справляешься с текстом.

И еще одно: узнаете о преступлении — или расскажите о преступлении правоохранительным органам сразу, или храните его тайну вместе с ним. Особенно, если убийца — ваш друг. Не предавайте его дружбу. Не используйте шантаж...

Не совсем то, чего я ожидала. В аннотации говорилось о двенадцатилетней девочке, которая расследует убийство своего брата. Но расследования-то по сути никакого и не было. Не было сбора улик, анализа информации, поиска доказательств и всего прочего, сопутствующего любой детективной истории. Харриет «вычисляет» убийцу, руководствуясь всего-лишь случайной фразой в случайном разговоре, и дальнейшие свои усилия решает сосредоточить на мести. И какую же месть может выбрать двенадцатилетний ребенок? Рассказать взрослым? Сообщить в полицию? Ничего подобного – убить своего обидчика, ни больше, ни меньше. Ребенок, подбрасывающий ядовитую кобру и стреляющий в человека – как-то все это очень и очень не правильно…

Нет, читалось, конечно, с удовольствием, писать Донна Тартт умеет очень даже хорошо, рассказчица из нее отменная. Но первая половина книги, честно говоря, не впечатляет. Завязка и знакомство с персонажами, а дальше четыреста страниц ни о чем. Событий мало, всякого случайного и неважного много. Для чего, к примеру, в роман введен пьяница Одум с его многочисленными отпрысками, кто-нибудь из которых регулярно мелькает то там, то здесь? Зачем они вообще? Как влияют на сюжет?

Из персонажей меня, как это ни странно, больше всех зацепил Дэнни. Мне по-человечески его жаль. Да, наркоман и предполагаемый убийца, но постепенно выясняется, что парень он в общем-то неплохой. Просто не повезло – родился в семье уродов. Деспотичный отец, распускающий руки и заставляющий своих детей воровать с самого раннего детства, и терроризирующая всех бабка, не дающая развиваться, стремиться к чему-то отличному от наркомано-тюремных будней (мол, «больнее падать будет»), тем не менее не смогли превратить Дэнни в законченного негодяя. Он до последнего лелеял надежду вырваться из порочного круга, уехать и начать все с чистого листа. Так получилось, что надежды эти были похоронены стараниями Харриет.

Что касается Харриет. Трагедия этой девочки в том, что она ужасно одинока в толпе людей. У нее нет контакта ни с родителями, ни со сверстниками, ни с сестрой, но ее, собственно, это и не заботит. Ей и так хорошо. Возможно, если бы в семье Кливов были более здоровые взаимоотношения, Харриет не натворила бы того, что натворила.

Если говорить о романе в целом, то он в общем-то неплохой. Слегка «недожатый», но вполне читабельный.

<b>«Есть вещи, которые настолько ужасны, что осознать их сразу просто невозможно. « (с)</b>

История, которая началась вполне интригующе под конец убила сама себя.

Почти 600 страниц явный перебор для изложения данного сюжета. Порой эта книга напоминала мне мои школьные сочинения, когда мысли по делу уже закончились, а до нужного объема еще не дописал, и тут ты начинаешь вставлять умные слова и цитаты. Так и тут: местами автор углублялся в довольно скучные рассуждения, которые никак не украшают сюжет. Лично по мне приведение пространных лекций, которые герои слушали на своих занятиях лишь утяжеляло историю. В такие моменты хотелось просто отложить книгу т.к. глаза закрывались и древние греки звали меня в мир сновидений куда навязчивей, чем герои произведения следить за их приключениями.

Герои тоже весьма неоднозначные. В начале вызывающие интерес, под конец они начинают жутко раздражать своими действиями и поступками. Слабовольные, истеричные, играющие с чужими жизнями. После прочтения данной книги наверное только один из героев оставил после себя нейтрально-положительное впечатление.

Концовка, если честно тоже слегка разочаровала. После довольно напряженной середины, создалось впечатление, что у автора закончились идеи, а книгу надо как-то заканчивать... Для меня так и остались тайной мотивы большинства поступков героев и концовка оставила после себя довольно странное ощущение.

Итог: эта явно не та книга, которую я буду советовать своим знакомым.

Удивительно, что это современный американский роман и о событиях нашего века, но написан так, как писали классики. Книга не из тех, которые можно проглотить залпом, но она затягивает, будто темный бездонный омут. Хотя временами события обостряются, на первом плане все же не они, а переживания, описанные длинно, подробно, самоуглубленно до мазохизма и длинными абзацами на страницу. На Западе образцами такой выворачивающей душу психологической прозы считали русских классиков 19 века. Неслучайно в романе упоминаются и Пушкин, и Тургенев, и «Идиот» Достоевского (куда же без него). И неслучайно один из персонажей романа − лучший друг главного героя и его же злой гений − Борис с непостижимой славянской душой. Для большего эффекта автор намешала в Борисе сразу несколько славянских кровей − польскую, украинскую и русскую.

Главный герой и он же автор этой исповеди в тринадцать лет потерял во время теракта в музее мать − единственного близкого человека. Это событие наложило несмываемый отпечаток на его душу и изломало всю его жизнь. Сразу после взрыва, очнувшись в развороченном музейном зале, Тео натыкается на умирающего старика. Разговор с ним во многом определит новое направление жизни Тео. А картина, которую по знаку старика мальчик прихватил с собой, − «Щегол» − станет главной тайной и ценностью его жизни.

Дальше в его жизни будет много всего неправильного − неожиданно объявившийся отец из числа тех отцов, без которых детям гораздо лучше. Сомнительная компания в лице Бориса, наркотики, алкоголь, мошенничество с антиквариатом, болезненная любовь к девушке, которую он впервые увидел в тот же злополучный день в музее. И картина, которую он не может вернуть, потому что момент упущен, и с которой не может расстаться. Щегол с картины Фабрициуса − маленькая птичка, привязанная за лапку, станет символом самого главного героя.

Все в романе − люди, события пропущены через призму переживаний рассказчика, все прочие персонажи существуют в книге только через его восприятие, зачастую искаженное наркотическим бредом. И, пожалуй, самое главное чувство Тео к его близким − чувство вины перед ними, не добавляющее ему душевного равновесия. Он чувствует вину даже перед отцом, хотя родителя хуже него трудно представить. Что же касается Бориса и его приятелей, то, к чести автора, ей удалось показать славянские диаспоры хоть и экзотическими, но практически без развесистой клюквы. Борис − персонаж, который вышел достоверным, славянская широта души в нем уживается с беспринципностью мошенника.

Что еще роднит «Щегла» с классическими романами − так это некий аристократизм персонажей. Это и Барбуры, устраивающие светские приемы, совсем как в салонах позапрошлого века, и Хоби, занимающийся антикварной мебелью, музыкантша Пиппа. Да и мать Тео, которая разбиралась в живописи, что, собственно и привело ее с сыном в тот злополучный день в зал голландских мастеров. Упоминание айфонов и айпадов даже казалось каким-то анахронизмом − а, так это все-таки наше время! И тут же без перехода другой полюс − невежественные подростки-наркоманы из не самого благополучного района Лас-Вегаса, махинаторы игорного бизнеса, скупщики краденого, преступники-эмигранты.

За свою недолгую жизнь главному герою довелось пройти если не ад, то как минимум чистилище. Поэтому финал можно считать настолько оптимистичным, насколько возможно для этого человека. И напоследок о хронологии романа. В конце книги в Амстердаме Тео встречает Рождество в пятницу. Календарик подсказал, что такой расклад был в 2015 году. Минус четырнадцать лет − значит, роковой взрыв в музее прогремел в 2001 году.

Не зря автор получил за этот роман Пулитцеровскую премию, не зря. Тот самый язык повествования, что я люблю. Книга настолько хороша, что, несмотря на свой довольно большой объем, читается на одном дыхании. Нью-Йорк, Лас-Вегас, Амстердам, квартира представителей “старых денег”, наркоманский притон, антикварный магазин – описания всех мест и персонажей настолько натуралистичны, что задаешься вопросом, откуда автор все так хорошо знает?

Процесс чтения понравился, но общий итог мог быть и лучше. Тоже есть чувство, что автор писал, писал, а потом просто поставил последнюю точку на бумаге, но не в общей идее. Начинается всё с загадочного и невероятно несправедливого убийства и эта тайна меня держала всю книгу, даже пытался, как в настоящем детективе, искать своих подозреваемых, а в итоге...

Очень приятно было следить за семейными перепитиями Кливов, но настоящий хардкор творился у Ратклиффов, чьё существование зазеркалье, созерцание которого и захватывает, и отталкивает.

С удивлением познал мир черных домработниц, черту затаённой обиды на несправедливую эксплуатацию, которая сильнее любой любви.

Хорошая книга, но такое чувство, что главы не хватает.

«Тайную историю» Донны Тартт я прочитал полтора года назад, будучи под впечатлением от «Щегла», перечитывал с тех пор ещё дважды. В моих глазах дебютный роман полностью затмил бестселлер, отмеченный Пулитцеровской премией.

Удивляют обвинения в затянутости, мне как раз хотелось, что бы объемом книга не уступала пресловутому «Щеглу». Мастерски обрисованы характеры, персонажи воспринимаются как живые, хорошо знакомые люди. Самый загадочный человек в этой истории – убиенный Банни. При том, что описанию его внешности, привычек и всего такого прочего посвящено множество страниц, цельный образ его никак не складывается. Сначала я списал это на неопытность начинающего автора, но теперь думаю, что это входило в замысел.

Главный конфликт, как мне кажется, разворачивается из-за столкновения современной, ультрарациональной ментальности с такими глубинами подсознания, в которые лучше не соваться. Там нас поджидают полузабытые старые боги и самый веселый из них — Дионис. К последствиям этой встречи никто не готов, даже Генри Винтер, единственный, кого пережитая мистерия не сломала, а преобразила, скоро гибнет, а остальные до конца дней своих будут влачить более-менее призрачное существование.

Книга из-за которой я ничего другое не мог читать две недели. Книга, которая была куплена из-за ярого пиара в конце 2014 года — гигантский труд переводчицы Завозовой не остался не замеченным даже журналом Афиша. И это первая книга, пожалуй, которая выбивается из моего формата. И это, первая книга получившая Пулитцеровскую премию, которую я прочёл. Встречайте — Щегол и Донна Тартт сожрут ваше время и докажут, что в Америке до сих пор почитают Достоевского. После прочтения в душе остается пустота и злоба на главного героя, который скатывался все ниже и ниже по жизни, который был убогим мямлей и всем тем, за что я не люблю Достоевского со времен школы — это дико выбивало (читай — злило) из колеи на протяжении всей книги. Но Федор Михалыч начинает просачиваться в твое сознание где-то в середине романа и начинает ворошить в тебе мрачные, безпросветные чувства — сам же ты начинаешь планировать несколько сценариев окончания романа, но госпожа Тартт обводит тебя банально вокруг пальца, заканчивая 827 страниц жизни Теодора Деккера не то, что бы катарсисом, но просвещение в плане дальнейшего жития-бытия.

Итог после прочтения таков, что я просто не знаю, кому такое советовать прочесть, хотя глядя на суммарное количество тиража русского издания — Щегол нашел своего читателя. И, честно, я не смогу это даже перечитать в ближайшие десять лет — морально слишком тяжело. Очень давит на мировосприятие, очень хочется удавиться после такого, а лучше сходить к психиатору.... Да много чего хочется, хотя лучше после такого переосмыслить жизнь — это самый лучший вариант. Но кто-то увидит после прочтения унылого торчка, убитого горем, не способного совершить поступок, который изменит его жизнь, а у кого-то призрак ФМ Достоевского всколыхнет душу и заставит задуматься о вечном.

Я не могу назвать эту книгу скучной, я не могу назвать эту книгу не интересной, я могу лишь предположить, что эту книгу когда-нибудь экранизируют и она получит кучу оскаров и это, в какой-то степени, будет победа нашей классической литературы, которая продолжает влиять на западные умы.