Элин Хильдебранд «Лето 1969»

Из жизни мэри- и мартисью

Дом плывет по лету, а меня нету

Лето — это маленькая жизнь.

Неудивительно, что книга Элин Хильдебранд стала в 2019 Выбором читателей Goodreads, она из тех, которые всем нравятся. Хотите ретро про Золотой век Америки, когда мир был простым, автомобили большими, а на доллар можно было пообедать в курортной закусочной? Семейную сагу с участием четырех поколений одной семьи? Фем-историю с красивыми умными энергичными женщинами, которые сами строят свою жизнь? Курортное лето? Огромные порции разнообразной вкуснейшей еды без опасений поправиться? Все это есть в романе.

«Лето 1969» — рассказ о лете, которое семья из верхушки американского среднего класса проводит в курортном Нантакете, где дом у бабушки с говорящим именем Экзальта, дамы светской и властной которая умеет заставить считаться с собой. Ее дочь, Кейт, красивая женщина 48 лет, во втором замужестве за юристом евреем Дэвидом, от которого ее третья дочь, тринадцатилетняя Джессика. В первом браке с офицером ВМФ Кейт родила Блэр, которая теперь замужем за астрофизиком и ждет прибавления, и погодков Катарину (Кирби) и Ричарда (Тигра). Детям от первого брака Дэвид стал лучшим из возможных отцов. Он был адвокатом Кейт в деле об иске против страховой компании, которая пыталась представить несчастный случай во время чистки оружия как самоубийство и стал ее вторым мужем, выиграв процесс.

Последнее лето шестидесятых начинается в семье с повестки, полученной Тигром, США воюет во Вьетнаме и для матери это черный день. Сын, красавец и спортсмен — ее любимый ребенок, и Кейт, не в силах справиться с переживаниями, начинает прибухивать, три алкогольных коктейля за обедом и еще столько же после для нее скорее норма, чем исключение. Впрочем, беременная Блэр тоже находит чудодейственное средство от токсикоза первого триместра в стаканчике виски (удивительно, как меняются вкусы у беременных, раньше она предпочитала джин). Блэр в романе представляет ущемленные права женщин, астрофизик Ангус оказывается домостроевцем, не позволяет ей учиться и работать, а сам, тотчас после медового месяца, стал задерживаться на работе, отвечать на подозрительные телефонные звонки, и теперь беременная двойней, похожая на дирижабль Блэр ненавидит свой, казавшийся идеальным, брак.

Бунтарка Кирби олицетворяет борьбу за расовые права, она ходит на марши протеста, ее лучшая подруга индианка, а парень, в которого влюбляется — чернокожий. Нет, вполне респектабельный, его мама врач, а папа судья и сам он учится в Принстоне. Проблема в том, что мама Даррена — именно тот доктор, к которому Кирби пришла при не самых приятных для себя обстоятельствах. В части средней сестры толерантность авторки и стремление соответствовать новой этике доходят порой до абсурдного. Вот например, гадкий одноклассник, который назвал чернокожую школьную психологиню словом на «н», после чего Кирби плюнула ему на стол, про плевок не будем, хотя мне трудно представить, чтобы девочка сделала что-то подобное в ответ на любое высказывание одноклассника, со мной за партой в младшей школе сидел Альберт, который рисовал свастики и никто в него не плевал, хотя считали дурачком, чего уж там, а это был СССР, 1977 или 1978. Но «слово на «н»», в 1969-м когда Бюро переписи населения США официально объявило, что больше не будет использовать термин «негр» в своих опросах — сильно отдает подверстыванием реалий времени под требования современности.

Младшая Джесс в этом романе людей-функций фигура девочки-подростка-которая-должна-чувствовать-себя-несчастной-потому-что-она-девочка-подросток. Плюс отчасти непримиримость к антисемитизму и всякие мелкие брызги, вроде желания украсть чего-нибудь по причине собственной непонятости и одиночества. Вот хоть режьте меня, хоть ешьте, не понимаю этого наводняющего книжные страницы бума девочек-девушек-женщин со склонностью к клептомании в знак протеста или еще из таких же диких побуждений. Не могу вспомнить случая, когда хотелось чего-нибудь украсть и подруги мои не практиковали такого, разве «красть плохо» перестало быть априорным?

Удивительно, но собранные вместе, пять этих насквозь штампованных персонажей разыгрывают вполне недурную пьесу. Тут есть любовные страсти, разочарования и весьма действенные алгоритмы «как все починить», которыми обмениваются героини; тайны, заблуждения и прозрения; здоровый дух белого протестантизма англосаксонства; маленький шаг для человека и огромный прыжок для всего человечества (не забыли, 20.07.69?) Есть большое беспокойство за их милого Тигра, которое всех объединяет, и рождение близнецов, которое объединяет тоже. Опустим тему писем из Вьетнама, половину которых армейская цензура должна была бы вымарывать и начало схваток, от боли во время которых Блэр едва не теряет сознания (что, правда, вот так это обычно происходит, а пособия по родам врут и собственный опыт обманывает?)

Элин Хильдебранд, при несомненной сделанности ее книги, не откажешь в одном достоинстве — никто не хорош как она в описании еды. Тот случай, когда читаешь и буквально слюной исходишь от того, что едят персонажи, и гонишь от себя мысль: как они могли съедать все это и не умереть от ожирения?