Александр Доставалов «Ожог от зеркала»
Миром правит сила, и имя этой силе — магия. Любой, кто посмеет восстать против всевластных Магических орденов, очень скоро и очень горько об этом пожалеет, и смерть — пожалуй, лучшее, что может с ним случиться. Но есть еще безумцы, способные позабыть об этом... Один из них — обычный школяр из провинциального городка, дерзнувший поднять голос против высших иерархов в известном своей жестокостью ордене Валчей. Возмездие стало скорым и безжалостным.
Юноше предстоит погибнуть на гладиаторской арене, а сестре его, заточенной в таинственной Девичьей башне, — пасть под жертвенным ножом жреца-весталок. Казалось бы, выхода нет. Но иногда те, кому нечего терять, решаются на самые отчаянные поступки...
Первое издание: «Ожог от зеркала». Роман в двух томах / Тверь: ЧуДо, 2007. — Том 1: 280 с. Том 2: 548 с.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 709
Активный словарный запас: чуть выше среднего (3007 уникальных слов на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 49 знаков — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 48%, что гораздо выше среднего (37%)
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Enciso, 7 апреля 2013 г.
Изменю себе и похвалю книгу в жанре фэнтези.
Против всяких ожиданий, порадовало. Взялся читать, лишь благодаря имени Доставалова, известного крайне мрачным, почти депрессивным альтисторическим хоррором «По ту сторону» (изначально название было поинтереснее — «Сон, от которого не просыпаются»). И не пожалел.
Мир, описываемый в «Ожоге» тоже очень мрачный и тоже базируется на исторической развилке — якобы, в средние века лжеучениями были признаны не магия с астрологией, а точные науки. В результате, в параллельном мире маги являются носителями высшего знания, карта мира разделена на небольшие полуфеодальные государства, юриспруденции как таковой не существует, но преступности почти нет. Нельзя сказать, что уровень жизни сильно уступает современному — скорее, у людей просто несколько другие запросы. Здесь, по большому счету, никому ни до кого нет дела — но раз данное слово блюдется свято.
И в то же время, здесь много чуждого нашим современникам. Даже главный герой, несмотря на молодость — отнюдь не светлый герой, не мерило справедливости и истины. Что уж говорить о его противниках — могущественных черных магах; и союзниках — лесных разбойниках-душегубах... Жертвоприношения, гладиаторские бои, мораль сорта «моя хата с краю» — не все захотят жить в таком обществе.
Плюс, роман написан очень размеренно. Много диалогов и мудрых, и веселых (а главное, написанных совершенно безыскуственным человеческим языком), но совершенно не имеющих отношения к сюжету. Много деталей, бытовых мелочей. Для меня это было «в кассу», но, уверен, что найдутся люди, для которых такой подход покажется нудным.
В целом, книга мне весьма понравилась. Есть в ней нечто такое... Непрофессиональное, в хорошем смысле — видно, что автор писал долго, и трудно, и очень старался — а не пользовался наработанными рецептами литмастерства, когда книжки лепятся быстро, читаются гладко, и профписатель типа Бушкова или Акунина не остается внакладе. В эту ж книгу вложена часть души.
be_nt_all, 17 марта 2013 г.
Написано, что ни говори, неплохо. Увлекательный, причудливо сплетённый из нескольких параллельных нитей, перехваченный экскурсами в прошлое сюжет. Не лишённые живости герои. И, конечно же очень любопытный эксперимент в области «миротворчества». Для тех, кто ещё не читал — действие происходит в некоей зеркальной реальности, относящейся к нашему миру как правое полушарие мозга относится к левому. В реальности, движущая сила которой — магия.
Целостного мира, однако, на мой взгляд у автора не получилось — скорее иллюстрация знаменитой лемовской формулы: «развитая наука не отличима от магии». Точнее говоря эту формулу Александр Доставалов подверг нехитрому алгебраическому преобразованию «развитая магия не отличима от науки». Добавив к ней ещё более нехитрую (и более, чем спорную) мораль «только магия лучше, чем наука».
Это, дескать, ничего, что кровавые зрелища здесь по настоящему кровавы, а относительное благополучие покупается ценой невинных жертв. Зато и плоть и кровь — настоящие, никакой тебе «дурной виртуальности».
Чем «глиняные соловьи» лучше сотовых телефонов, из книги абсолютно непонятно. А мысль о том, что магия, точнее, классический языческий магизм, достаточно «тёмный», далеко не в последнюю очередь основанный на крови, страданиях и прочих регулярных жертвоприношениях «безотходнее» технологической грязи, по мне и вовсе нелепа.
Конечно, в мире победившего единобожия очень легко петь оды магизму, ведь мы не жили в Карфагене и не знаем, как часто и ради чего жгли там младенцев в печах-молохах. Кровавые капища разрушены, а земля вокруг них щедро усеяна солью забвения.
Однако, я всё же далёк от обвинения книги Достовалова в том, что она-де сеет «зубы дракона» на поля человеческих душ. Что бы не двигало автором, когда он сочинял _такой_ мир и ставил нашему миру _такие_ диагнозы, в результате у него получилась скорее тонкая интеллектуальная провокация, чем ненавязчивая проповедь «тёмных сил» в «красивой обёртке». И это хорошо. Хотя финальная часть, где «даются все ответы» откровенно слаба как в идейном, так, к сожалению, и литературном плане. Такой финал прежде всего скучен а это уже никуда не годится, ведь «хорши все жанры, кроме…» ну вот этого самого. Герои под катком авторского замысла становятся плоскими, внутренняя логика описываемого мира трещит по всем швам, а развязка вызывает недоумение своей искусственностью и всё той же двумерностью.
UMAB-C-PEX, 25 июля 2011 г.
Отличная книга! Новая идея, непротиворечивый мир (чегог стоит одна только денежная система, построенная на крайне лимитированном ресурсе — человеческих ногтях), магия есть, но действует по строгим законам. Много ценных идей для устройства любого государства (и система обучения и пр.).
А так же абсолютная некартонность героев, совершенно не желающих быть «слезинками ребенка» которых мол стоит благополучие мира. А вот вам товарищи наш Достоевский ответ — топор вам в лоб, любители всеобщего блага за чужой счет. Ваш мир — вы и парьтесь! А мы уж как-нибудь переживем отсутствие собственной смерти «ради всеобщего дела». Наша жизнь — нам и жить её.