Леонид Юзефович «Самодержец пустыни. Барон Р. Ф. Унгерн-Штернберг и мир, в котором он жил»

Дополнение к заголовку немаловажно и не случайно. По сути, Леонид Юзефович рассказывает не об Унгерне, а о гражданской войне — в Сибири, Северном Китае, Монголии. Он подробно описывает массу событий, которые происходили, скажем так, вокруг барона, но в которых он не участвовал. В книге появляются и пропадают множество участников конфликта, задевающих героя только по касательной. Отлично отображены многочисленные процессы — политические, этнические, конфессиональные, идеологические — на которые влиял он сам или которые влияли на него.

Это классно написанная история — человека, региона, эпохи. Автор вроде пишет спокойно, без нажима и словесных экзерсисов, но при этом история видится как живая, и все эти люди — русские, монголы, буряты, китайцы — как будто оживают, становясь из призраков давно умерших снова облекаются в плоть и кровь. По ходу рассказа Унгерн уходит все дальше в пустыню, а автор кружит над ним, как стервятник, описывая все более суживающиеся круги, спускается, чтоб проверить — умер ли? шевелится еще — и снова взмывает в воздух, чтоб снова сужать круги, бдительно следя за безоружной грязной фигуркой в ободраном мундире.

Благодаря активному пересыпанию текста монгольскими терминами и именами собственными слог автора напоминает горловое пение бурятского шамана, а учитывая ту дичь, что творил Унгерн, кажется, что шаман этот под влиянием мухоморов. Тяжело читать все те ужасы, что творили Унгерн и его солдаты — при том, что Юзефович старается рассказывать без эмоций. Даже для гражданской войны это был лютый перебор (и поразительно, что сейчас находятся люди, легко оправдывающие барона — вроде Дугина, например).

Сложно оценивать чудовищное количество баек и мифов, которые Юзефович приводит в книге как о титульном герое, так и о многих других персонажах этой сумеречной саги (вроде Семенова). С одной стороны, большинство их неверифицируемы в принципе, являются плодом фантазии почитателей или хулителей Унгерна и должны проходить в одной колонке с гороскопами и свидетельскими показаниями об анальном зондировании со стороны пришельцев. С другой стороны — автора очевидно интересует даже не сам черный барон, сколько его время, и в таком случае игнорировать слухи, россказни и легенды никак нельзя — они рассказывают об эпохе больше и лучше, чем любая строго научная биография. Также стоит отметить, что Юзефович при любой возможности все-таки старается разобраться в достоверности тех или иных легенд и баек.

Читается это все, натурально, как приключенческий роман — экзотические места, дикие местные племена, страшные религиозные ритуалы, красочные церемонии, внезапные повороты в судьбе, колоритные злодеи... Только что любовной линии не хватает да положительного героя.

Почему: Юзефович. Биография Унгерна. Много положительных рецензий

В итоге: у Юзефовича читал только «Журавли и карлики», хотя под впечатлением от романа в очередь на прочтение поставил все художественные произведения писателя.

Несмотря на то, что «Самодержца пустыни» можно рассматривать, как растянутую на несколько сотен страниц статью из википедии, разбавленную байками, произведение читается отлично.

Автор неспеша знакомит нас с предками чёрного барона, его воззрениями и биографией.

Много нового узнал

* про русский Харбин;

* про рисунок Вильгельма II, которым он пугал Николая Второго угрозой с Востока;

* про атамана Семёнова, который дожил до конца Второй Мировой (вообще, на удивление много деятелей Белого движения пережило конец гражданской войны)

и многое другое.

Очень атмосферно, хоть и чрезмерно подробно.

Читать интересующимся темой Гражданской Войны и буддийско-ламаистских интриг и мистицизма.

Житие эксцентричного злодея-мистика.

Книга Леонида Юзефовича об одиозной личности барона фон Унгерна-Штернберга весьма интересна и «цепляет» моментально. Удивительной силы воли был барон, бесстрашный, чудовищно жестокий, с отчаянной сумасшедшинкой, ведь недаром монголы прозвали его «богом войны» и столько легенд возникло вокруг его персоны. Сейчас, наверное, даже историки не смогут отличить правду от выдумки, но одно бесспорно – этот человек в эпоху всепоглощающего хаоса совершил невозможное, создал прецедент – с небольшим, по сути, войском восстановил независимость огромной страны Монголии и заставил сотрясаться могучий Китай. Его панически боялись и ненавидели китайцы и большевики. Для кого-то он остался божеством и героем, для кого-то — дьяволом во плоти, палачом и преступником.

Возможно, если бы барона не предали подчиненные, то и карта мира выглядела бы сейчас совершенно иначе — существовало бы Срединное Азиатское государство, а может и вся Евразия была бы под властью «желтых» азиатских народов… Кто знает…

Юзефович собрал и обработал фактологический материал, легенды и мифы о бароне Унгерне. Его труд читается скорее как остросюжетный приключенческий роман, нежели как нон-фикшн. Отсюда и определенное количество повторов, и сложность в отделении гипотез от фактов, поскольку в пылу азарта принимаешь все за чистую монету. Вот и получается, что плюс легкости изложения погашается минусом домыслов, и тут уже без пуда шоколада не разобраться. Тем не менее, я уверена, что данная книга представляет отличную реконструкцию жизни экзотичного русско-немецкого Чингисхана и прекрасный анализ его феномена, насколько это, конечно, возможно в условиях мифологизации изучаемой личности.

Порадовал иллюстративный материал, представленный в книге – здесь есть фото самого барона, виды Монголии, многочисленные фотографии дворцов, монастырей, тюрем Урги (ныне Улан-Батор); запечатленных на пленке празднеств и казней; портреты военачальников и солдат, русских и монголов, представляющих различные сословия. Словом – настоящий фотосрез жизни русских в 1920 -1921 годах в Монголии и Китае.

P.S. Я принимаю близко к сердцу все книги, рассказывающие о Китае и, в частности о городе Харбин, потому что мой прадед с 1903 года работал на КВЖД, и 34 года с женой и детьми (а их было шестеро) прожил в Харбине, в котором, кстати, бывали и барон Унгерн и атаман Семёнов. И благодаря рассказам старшего поколения в нашей семье с детства знают о «похождениях» этих незаурядных исторических личностей и их дивизий. А может потому, что листая старый семейный фотоальбом со снимками 1910-1930-х годов, я натыкаюсь на фото, снятые на фоне зданий Харбина и на портреты бабушкиной красавицы-подружки с загадочным китайским именем Липо Лай…

К сожалению, мне не довелось прочесть произведение во втором издании (2010 года), поэтому я не ставлю оценку. Но все же позволю себе сделать предельно краткий отзыв.

Во-первых, надеюсь, что в этом издании, как заявлено автором, устранены многочисленные ошибки издания 1993 года (среди которых особенно бросалось в глаза именование последней династии Срединного государства — Цинями, а не Цинами; это, увы, распространенная путаница).

Во-вторых, хочу отметить, что автору удалось [тут я долго подбирал уместное слово — не «увлечь», не «заинтересовать», ибо все подобные слова в данном контексте выглядели бы кощунственно] привлечь пристальное внимание читателя к не слишком известному феномену русской Гражданской войны, перешедшему границу России и охватившему прежде тихую страну — Халху (Внешнюю Монголию), бывшую тогда частью Китайского государства. Причем, что важно, для усвоения материала не требуются изначальные глубокие познания — книга написана талантливо, добротно. Текст получился весьма доступный и гармонично сочетающий популярный документализм с обилием исторических, географических, религиозных, культурных фактов.

Добавлю также, что не ставлю в отзыве цель комментировать фигуру генерала Унгерна. Безусловно, в ней, как и во всем этом значительном феномене, есть повод ужаснуться. Во многом Унгерн экстраординарен; такова была вся эпоха.

И, главное, хочу предостеречь тех, кто склонен видеть в тех событиях «дикую кровавую азиатчину» и тому подобное. Такого подхода надо избежать. Ничего путного в идеях о «темной Азии» нет и быть не может.

http://kobold-wizard.livejournal.com/447965.html

Не помню уже, когда я впервые услышал про Романа Унгерна фон Штернберга. То ли он был героем какого-то псевдоисторического исследования, коими полнится отечественное ТВ времен постСоюза, то ли героем какого-то фантастического текста, коий затерялся в памяти. В итоге просто осталось знание о генерале Белого движения на востоке, который действовал в советско-монгольском приграничье.

О книге Юзефовича узнал из рекламы в «Русском репортере». Дальше первый экземпляр подарил хохлостанской родне, интересующейся Забайкальем и Алтаем, а вот второй оставил себе. Больше 650 страниц о бароне и его окружении. Окружение воспринимается широко, начиная от кратких биографий современников и заканчивая ликбезом об экономике белоэмигрантского Китая. Реальная история барона щедро смешивается с большевистскими, белогвардейскими, неонацистскими и прочими агитками и анекдотами. Юзефович этого не стесняется и сам в тексте часто говорит о том, что по-иному о главгерое писать нельзя — слишком велика мифологическая фигура, облекшая фигуру реальную. Да и сама реальность ставится под сомнение на бескрайних монгольских равнинах и холмах. Это не место, где каждое событие жестко протоколируется. В материалах допросов работники Штаба Экспедиционного корпуса отмечают, что сам Унгерн абсолютно спутался в датах, помня при этом происходившие события.

В общих чертах, Роман Унгерн — это герой Первой мировой и Гражданской войн, Георгиевский кавалер. С Григорием Семеновым он был знаком еще до Гражданской войны. Им пришлось встречаться не раз на разных фронтах. Последним стал забайкальский, где атаман Семенов, основавшись в Чите, возглавил казачье войско. Унгерну досталась станция Даурия на КВЖД, где им был установлен диктаторский режим. Ужасам, творившимся в даурских застенках, в книге уделено достаточно много места. Террор следует вместе с бароном.

События Гражданской войны заставляют Унгерна исполнить свой давний замысел и отправляют в Монголию, которую он еще с юношества считал источником будущего блага. Описывать панмонголизм главгероя, я считаю, бессмысленно. Это слишком объемная часть книги. Просто Роман Федорович ненавидел европейскую загнивающую культуру, апофеозом которой считал Интернационал и Революцию, подведших черту под монархичесими режимами.

На удивление монгольская авантюра барона удалась. Он смог провести людей к столице и выиграть осаду. Город был освобожден от китайских гоминьданов, а на трон вернулся Богдо-Хан. Веселье достаточно быстро закончилось. Жестокость режима срослась с мифологичностью барона. Завершилось все новым походом в Советскую Россию, неудача которого привела к мятежу и сдаче самодержца красным. Однако казнь реального человека не могла прекратить жизнь мифа.

Носитель таинственного клада; немец-буддист, поднимавший армии монголов против оснащенных армий; потомок героя одного из романов Байрона; палач, оттеняющий чистые перчатки Белого движения; философ, не написавший ни одной книги, но скомпилировавший странное течение, которое погибло непонятое современником — все это слилось в одном человеке. Он сам создал свою роль и до казни играл ее самоотверженно. Это было непонятно окружающим, это вселяло страх и порождало мифы. Скорее всего он был психопатом, дорвавшимся до власти, что не помешало ему повести за собой людей на верную гибель, изогнуть судьбу и создать независимое монгольское государство. При этом всем барон не отделял себя от войска, не был огражден от окружающей грязи и ужаса, спал вместе с казаками на полу, питался с ними из одного котла и не терпел изнеженности. В советском фильме «Исход» он пьет из одной чаши с прокаженным, что говорит об образе героя в советской же историографии.

Понятие «белый террор» стирается из памяти народа. При всем при этом, если взглянуть на Белое движение, по-моему, можно увидеть, победа «белых» могла привести к трагедии, которая вполне сравнима с репрессиями при советской власти. Расплата за былые обиды и всеобъемлющая контрразведочная паранойя, кажется, творилась в обоих лагерях. Победа затравленного зверя сильно отдалась бы по всей России. Однако Унгерн сильно далек от всего этого. Страну, поддержавшую большевиков, он уже считал кормом для монгольской волны, неспособным к организованному сопротивлению. Тем смешнее встречать восхваления барона от наших неонацистов. Сомневаюсь, что антиславянизм проявился бы у Унгерна так же как антисемитизм — «При взятии Урги все евреи должны быть уничтожены — вырезаны. Кровь за кровь!”, но проявился бы иначе.

Итого: тяжелая книга, написанная так как надо: не отрицая личностной силы, Юзефович попытался лишить героя излишнего романтизма. Человек твердо верил в свою судьбу, и смог достичь многого. Ему не удалось победить, но в нашей истории нет ничего сравнимого с этим мифом.