Ирина Одоевцева «На берегах Невы»

В самом начале автор сообщает, что она написала эту книгу исключительно ради тех снискавших известность личностей, с которыми ей посчастливилось быть знакомой, и потому она ничего не пишет о себе. Последнее, конечно же, неправда, и очаровательная Ирочка Одоевцева со своим бантом– здесь если не главный, то уж точно не фоновый персонаж. Огорчает ли это читателя? Да ничуть.

Чем хороша книга (помимо некоторой образовательной составляющей) — полным погружением в атмосферу поэтической жизни Петербурга. Точнее, уже Петрограда. Этим облаком возвышенного поэтического творчества, парящим над голодом, холодом и морковным чаем. Предвкушением нового времени. Новой жизни. Причем все это написано очень живо, пусть и не без некоторой язвительности, небрежно замаскированной под восхищение. Иными словами, это ни разу не унылые скучные мемуары, скорее – некая мозаика из обрывков стихов (их меньше, чем ожидаешь), диалогов, прогулок и встреч, густо насыщенная неожиданными фактами личной будничной жизни (насколько правдивыми, не будем судить).

Не могу не признать, что Гумилев, не выносящий детских капризов, и сожранная Мандельштамом каша просто врезаются в память. Нет бы, что изящное…

Иными словами, Одоевцева написала вовсе не мадригал. Она вообще никому не польстила. Ну кроме Блока. Которому повезло быть с ней только шапочно знакомой. А то она б и у него нашла несимметричные завитки или оттопыренное ухо. А так, хоть не успела приглядеться. И он остался ангелом света. Например, его история любви завораживающе красива – просто прекрасный принц, никак не меньше.

В остальном, практически все поэты, которых она упоминает (Гумилев, Мандельштам, Кузмин, Белый, Иванов и т.д.) – у нее вышли немного фриками, причем как в человеческом плане, так и не в последнюю очередь в отношении внешности. Кстати, вообще не помню других мемуаров (хотя у меня и не особенно большой опыт), где бы так много внимания уделялось внешним данным. Обычно все эти косые глаза и кривоватые носы никто и не замечает (и уж точно не описывает).

А вот как у Одоевцевой: «Продолговатая, словно вытянутая вверх голова, с непомерно высоким плоским лбом. Волосы, стриженные под машинку, неопределенного цвета. Жидкие, будто молью траченные брови. Под тяжелыми веками совершенно плоские глаза» — вот один из ее портретов. Причем, отмечу, портрет симпатичного (вроде как) ей человека, которым она не устает восхищаться, и называет своим учителем.

Но несмотря на все это, а может быть и вследствие, у нее получились удивительно реалистичные персонажи, за перипетиями которых следишь, не отрываясь. Другое дело, что довольно трудно воспринимать написанное, как более-менее объективные записки. И практически сразу же хочется познакомиться и с другими точками зрения. И вообще, вникнуть поглубже. В итоге, рассматривая фотографии упомянутых личностей и читая их стихи, я тоже провела немалое время. Но с другой стороны, все время подвисает вопрос: а хочу ли я вообще знать что-то лишнее про личную жизнь поэтов? Не уверена.

Книгу однозначно рекомендую. Она, как минимум, занимательна.

Кстати, в дополнение к этой книге очень рекомендую своеобразный путеводитель: Олег Лекманов «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы». Там практически постранично разбирается, что и насколько соответствует действительности.