Эдвард Радзинский «Загадки истории»

Да, брат, была история...

Да, книга состоит из нескольких историй. Во всех смыслах слова «история». Прежде всего потому, что каждый рассказ относит нас к тем или иным историческим временам и личностям. Но ещё и потому, что эти исторические события автор подаёт читателю отчасти в авантюрной, отчасти в приключенческой форме, и ты поневоле думаешь «да, была история». Т.е. история как занятный рассказец, изложенный в стиле «а вот послушайте, какая со мной приключилась история». И потому отношение к прочитанным историям неодинаковые. Видимо от ощущения легковесности одних рассказов и более плотной наполненности каких-то других.

Самым интересным и полным для меня бы рассказ первый, да он и по объёму составлял примерно половину объёма книжного томика. И главными героями этого повествования стали княжна Тараканова и другие исторические персоны того галантного века. Радзинский здесь пытается отчасти пересказать читателю вполне достоверные исторические сведения, но кроме того ещё и выстраивает свою версию событий. Насколько всё соответствует истине трудно сказать, но читать было интересно.

А на второе место по силе воздействия на читательские ум и эмоции я бы поставил историю о парижском палаче — у автора получилось погрузить читателя не только в гущу революционных и постреволюционных событий Франции последнего десятилетия XVIII века, но и во внутренний мир главного парижского исполнителя — это было очень оригинально и весьма сильно.

Остальные истории на фоне названных запомнились меньше, при этом не могу сказать, что они хуже или не интереснее, просто две первые мне были любезнее :-)

По стилю всё это порой напоминает Валентина Саввича Пикуля с его историческими миниатюрами. Но есть одно существенное отличие — невольно во время чтения «слышишь» своеобразный голос Радзинского с его неподражаемыми интонациями...

Все-таки Радзинский с его историческими зарисовками не только не сопоставим с Алдановым ( недостижимый идеал), но уступает даже и Пикулю-миниатюристу, который умел выискать что-то второстепенное, сопоставить с общеизвестным, выстроить фактуру. Самим обращением к архиизвестным фигурам Радзинский заведомо ограничил себе возможность маневра. Ну что интересного он мог рассказать про Лунина после Эйдельмана или о Моцарте после Шеффера? Несколько более интересным мне показался «Театр времен Нерона и Сенеки», в котором автор вполне развернулся и на материале писем Сенеки и Транквилла эмоционально и зрело высказался на тему тирании и рабства, но и двусмысленности позиции «над схваткой», «величавого стоицизма». Две публицистические вещицы про Ивана Грозного и Смуту представляют собой добросовестный упрощенный синопсис соответствующих книг Р.Скрынникова ( «Иван Грозный» и «Минин и Пожарский»). Уровень изложения доступный, эмоциональный, но определенно рассчитанный на уровень любопытствующего дилетанта. Опрощение материала наличествует, больших изысков нет. Не орел, словом, да, собственно, после телепередач( которые вектор и стиль во всяком случае дают возможность представить), особо и не рассчитывал. Так, по случаю прочитал и забыл.