Есть нечто примечательное в этих комментариях. Вернее даже в том, как они смотрятся вместе с романом. Конечно же, тут есть расшифровка устаревших слов, географических понятий и имен, упомянутых (простите за тавтологию) в романе – всё честь по чести. Но большая часть комментариев это указания на заимствования и литературные аллюзии на произведения других авторов. Их оказалось на удивление много – как на авторов известных сейчас (самая меня поразившая – на неслучайную похожесть названия «Монах» с «Монахиней» Дидро), так и практически неизвестных по нынешним временам (тут заслуга автора комментариев бесспорна). Целые лоскуты аллюзий, заимствований, от сюжетных, до заимствования имен, вплетенных в ткань романа; и наверняка многие были узнаваемы для современников автора. Не часть ли это сознательной игры? И даже если нет, то аллюзии и заимствования – это что, получается «Монах» написанный в 1796 году, постмодернизм? Безумная мысль, но, читая эти комментарии, она возникает сама по себе.

Прекрасная и образцовая работа. Не сухая канцеляритная справка, а подробнейшее эссе, разбирающее предпосылки и историю создания и фильма, и книги. Причём это даже не «куча интересных фактов», а именно анализ, позволяющий читателю представить контекст времени, когда «Психоз» только-только создавался.

Хороший пример, когда составитель примечаний подошёл к делу добросовестно и с умом. Не на отшибись, а от души — не то, чтобы «Психоз» в этом особо нуждался, но «Комментарии» стали очень приятным и интересным дополнением. Тридцать страниц полновесного, основательного текста, затрагивающих все три романа и дополнений к ним. Причём чувствуется авторский текст, а не метод «копировать-вставить».

Страшные истории были популярны во все времена, как сладок запретный плод, так и человека магнитом притягивает всё странное, неведомое, пугающее. Пережить же опыт соприкосновения со сверхъестественным, пребывая в полной безопасности — это всегда заманчиво. Перед нами солидная антология мистических рассказов, вышедших из-под пера признанных классиков литературы. Среди признанных мастеров — Ч. Диккенс, Р.Л. Стивенсон, Р. Киплинг, П. Мериме и Г. Мелвилл. Также немало здесь и произведений классиков, творивших преимущественно в жанре хоррора и мистики — Г.Ф. Лавкрафт, Г. Майринк, М.Р. Джеймс, Н. Готорн, А. Бирс, Дж.Ш. Ле Фаню, Э.А. По. Кроме того, читателю предстоит знакомство с практически неизвестными и забытыми современниками авторами, чьи произведения не менее интересны и атмосферны, чем работы их более популярных коллег. Все рассказы распределены по тематическим блокам, посвященным тем или иным проявлениям мистического в нашей реальности.

«С той стороны зеркального стекла». С зеркалами всегда было связано множество суеверий и мистических легенд. Этот мир, такой близкий и далёкий одновременно, достаточно протянуть руку и коснуться холодной поверхности, и кажется достаточно сделать шаг, чтобы оказаться по ту, другую сторону, в иной чуждой реальности. Страх потерять своё зеркальное отражение, в котором, быть может, содержится душа человека, становится реальным в рассказе Э.Т.А. Гофмана «Приключение в ночь под Новый год». Отождествление себя со своим отражением, которое живет параллельно с нами, становясь нашим вездесущим «альтер-эго» проявляется в новелле Н. Готорна «Мосье де Зеркалье». Возможно ли увидеть события прошлого в зеркальном отражении и, возможно, попытаться раскрыть тёмные секреты давно минувшего — этим вопросом задается Э.Г. Суэйн в «Индийском абажуре». Зеркало, как дверь в параллельную реальность — правда ли то или лишь игра утомлённого разума — попытаемся разобраться вместе с Г. Майринком в его «Зеркальных отражениях».

«В лабиринтах сновидений». Что такое сны и зачем они вообще снятся нам, до сих пор на этот вопрос нельзя ответить однозначно. Может быть то отголоски будущего или вообще иная реальность, а быть может то, что мы считаем реальностью и есть лишь иллюзия, сон, а на самом деле мы проживаем свои жизни там, за зыбкой пеленой неясных снов? В повести У. Коллинза «Женщина из сна» рассматривается феномен вещих снов — может ли сон сыграть роль предупреждения и возможно ли изменить свою судьбу в лучшую сторону, избежав фатальной ошибки, когда пробьёт роковой час? Каждому хочется найти свою родственную душу, может быть судьбоносная встреча случится в стране снов, но принесет ли она нам радость или же напротив станет страшным кошмаром разрушающим реальную жизнь — об этом размышляет «Мистер Оливер Кармайкл» Э. Норткота. Два приятеля с помощью наркотиков переносятся в обитель сновидений, их ждут фантастические миры, овладение этим миром сулит в реальности всемогущество или же... страшный кошмар? Об этом расскажет Г.Ф. Лавкрафт в одной из новелл сновидческого цикла под названием «Гипнос». Практическим использованием сновидений озабочен Г. Майринк — если нет другого способа связи, быть может важную весть, предупреждение возможно передать близкому человеку посредством наведенного сна, дело только в опыте и тренировке, практике «Магии в глубоком сне».

«Избегая неизбежного». Может ли будущее посылать знаки в настоящее, возможны ли пророчества или же колея судьбы прописана жёстко и изменить уже ничего нельзя. Гениальный творец, художник может почувствовать грядущие события и воплотить их на холсте, уверен Н. Готорн, автор рассказа «Пророческие портреты». Другой художник из «Августовской жары» У.Ф. Харви знакомится со скульптором, случайное знакомство, которое может иметь трагический финал — было ли оно частью жизненного сценария и можно ли было избежать последствий, прислушавшись к своему внутреннему голосу? Злодей, открывший секреты симпатической магии может своей волей изменить будущее неугодных ему людей, обрекая их в лапы ужасной смерти, но что если он сам станет жертвой своих хитроумных построений («Подброшенные руны» М.Р. Джеймс). Увидеть свою собственную смерть судьба позволяет главному герою рассказа Э.Ф. Бенсона «Корстофайн», но сумеет ли он воспользоваться предупреждением и избежать катастрофы, ведь кто осведомлен, тот вооружен.

«Спасители с того света». Многие верят в ангелов-хранителей, в руку Провидения, которая может спасти нас от трагедии в решающий час. В «Сигнальщике» Ч. Диккенса служитель железнодорожной станции за несколько часов до катастрофы получает предупреждения от призрака, но как их трактовать, зачем он видит эти предупреждения, если не может повлиять на грядущее и даже изменить свою собственную участь? Призрак погибшего брата одного из альпинистов предупреждает двух друзей об опасности, которая ждёт их в горах, один из них повернул назад, а другой готов продолжить путь, испытывая судьбу — об этом история А. Эдвардс «Новый перевал». Давно умершая мать продолжает жить в своем портрете и влиять на судьбы близких людей («Портрет» М. Олифант). Призрак невинно убиенного солдата способен спасти от смерти своего командира, послав предупреждение о злодейском умысле владелиц придорожной «Харчевни двух ведьм» в рассказе Дж. Конрада.

«Призраки жертв». Если есть на том свете жизнь, а в этой высшая справедливость, то призраки жертв могли бы указывать и обличать убийц, помогая следствию. В повести У.Г. Симмса «Грейлинг или убийство обнаруживается» призрак героя американской войны за независимость помогает изобличить своего врага, злодейски убившего несчастного майора на болотах. Призрак убитого во время процесса является старшине присяжных, помогая расследованию и установлению вины преступника в новелле Ч. Диккенса «Принимать с оглядкой». Во «Внушении» Г. Майринка посредством дневниковых записей описаны муки совести убийцы-отравителя, преследуемого призраками жертв. В короткой зарисовке А. Бирса «Арест» призрак убитого надзирателя продолжает свою службу и после смерти, возвращая беглеца в стены тюрьмы.

»... и жертвы призраков». В потустороннем мире всё как у нас, есть призраки хорошие, есть плохие. Грехи прошлого возвращаются в жизнь бывшего капитана корабля, а ныне благообразного джентльмена в лице призрака матроса, которого он некогда погубил, доводящего жертву до нервного срыва и помешательства («Близкий друг» Дж.Ш. Ле Фаню). Не страшащийся ни Бога, ни чёрта студент решает поселиться в имеющем дурную славу «Доме судьи», бывший хозяин которого прославился жестокостью своих приговоров, эту легенду поведает нам Б. Стокер, сведущий не только в вампирских ужасах. Тревожить древние курганы может быть крайне опасным, особенно, если в гробнице хранится ценный артефакт — уверен М.Р. Джеймс в рассказе «В назидание любопытным». Убийство во время игры в покер становится завязкой истории «Камин» Г. Уайтхеда, где призрак убитого взывает к постояльцу гостиничного номера, где произошло убийство, требуя призвать виновных к ответу. Однако занятой юрист не торопится исполнить волю покойного, чем это может ему грозить, и будут ли наказаны убийцы, узнаем в финале. Призрак сварливой жены, которую супруг-писатель сжил со свету продолжает являться своему благоверному, доводя его до психического расстройства, такова «Миссис Лант» Х. Уолпола.

«Смерть из воска и смерть из мрамора». Гений творца может оживить даже мёртвую материю, но искусственные творения, обретая жизнь, обретают и волю, зачастую злую, нацеленную на причинение вреда окружающим. Такова «Венера Илльская» П. Мериме — античная статуя древней богини со злым выражением лица становится причиной семейной трагедии, ведь не стоит опрометчиво признаваться в любви, женщина, даже состоящая из холодного металла, остается женщиной. Талантливый архитектор из рассказа Г. Мелвилла создает шедевр — «Башню с колоколом», где отбивать время должен загадочный голем, робот, созданный гениальным инженером, но досадная неосторожность приводит к трагедии. Г.А. Беккер переносит нас в эпоху испанской кампании Наполеона, где молодой офицер в одной из церквей влюбляется в статую прекрасной дамы, но рядом есть и другая статуя — мужа этой красавицы («Поцелуй. Толедская легенда»). Призраки безжалостных грабителей, заключенные в мрамор статуй по легенде оживают в Хэллоуинскую ночь, а по соседству со старой церковью находится дом, где поселились счастливые молодожены, вот слагаемые драмы, рассказанной Э. Несбит в новелле «Из мрамора, в натуральную величину». Гениальный изобретатель создает робота, который умеет играть в шахматы, но очень не любит проигрывать, тонкостям психологии искусственного интеллекта посвящен «Хозяин Моксона» А. Бирса.

«Иногда они возвращаются». Ожившие мертвецы, зомби — одни из частых персонажей историй в жанре хоррора. Смерть ужасна, когда теряешь близких, но желать возвращения умерших опасно, ведь возвращается лишь оболочка, а не душа, или же невозможное возможно? В «Лигейе» Э.А. По главный герой, потерявший любовь всей своей жизни, женится во второй раз, постепенно он начинает замечать, как в облике его новой супруги начинают проявляться черты погибшей возлюбленной. Дровосек из американской глубинки, проводящий ночь у гроба умершей жены, чуть не становится сам жертвой опасного лесного хищника, но получает неожиданную помощь с той стороны в рассказе А. Бирса «Заколоченное окно». Классическую историю о трёх желаниях рассказывает У.Джейкобс в своей «Обезьяньей лапке», будьте осторожными с желаниями, особенно когда хотите возвращения недавно умершего близкого человека. Свою версию Франкенштейна предлагает читателю Г.Ф. Лавкрафт, его «Герберт Уэст, реаниматор» — молодой учёный, страстно увлеченный идеей создания препарата, позволяющего воскрешать мёртвых, постепенно его увлеченность переходит все рамки, ставя его вне законов, как божьих, так и человеческих.

«Любовь до гроба... и после». Любовь сильнее смерти, призраки умеют не только предостерегать, выступать в качестве ангелов-хранителей, вершителей правосудия и убийц, но и любовь им не чужда. В рассказе И.К.А. Музеуса «Похищение. Анекдот» на пути соединения двух влюбленных сердец чуть было не встал призрак монахини, которую влюбленный юноша по ошибке умыкнул вместо своей возлюбленной. В «Женихе-мертвеце» В. Ирвинга нет никакой мистики, но случайная гибель жениха прекрасной девушки от рук разбойников становится началом романтической истории в результате которой соединяются любящие сердца. Главный герой, решивший не принимать факта смерти своей возлюбленной тем самым не отпускает её, удерживая в реальном мире, действительно, мы живы пока нас помнят, ждут, пока мы любимы — такова «Вера» О.В. де Лиль-Адана. Призрак отвергнутой дамы портит новые отношения своего бессердечного избранника, доводя его до сумасшествия в «Рикше-призраке» Р. Киплинга. А главного героя рассказа Г. Майринка продолжает преследовать «Женщина без рта», убеждая в глубине чувств африканских женщин.

«Этюды в багровых тонах». Непосредственно с темой загробной любви смыкаются романтические истории о вампирах, которые по сю пору будоражат воображение прекрасных дам. Опасные кровопийцы притягивают не только своей харизмой, но и чувствами, страстью, которые не могут подарить своим избранникам существа из плоти и крови. Классическая история Дж.У. Полидори с прямолинейным названием «Вампир» проникнута духом байроновского сплина. Молодой человек путешествует по Европе с приятелем, который сколь харизматичен, столь и порочен. Одно неосторожное обещание у постели умирающего может поставить под угрозу жизнь и благополучие любимой сестры пылкого и честного юноши. Отвратить юного священника от Бога и ввергнуть его в пучины порочной страсти стремится обольстительная вампирша Кларимонда в новелле Т. Готье «Любовь мёртвой красавицы». Сила любви на одну ночь стирает границы между прошлым и настоящим, как опасно петь серенады под окном роковых красавиц расскажет «История Кена» Дж. Готорна. Пребывание на уединенной ферме знакомит главного героя «Девушки-вампира» Х. Нисбета с меланхоличной девушкой, в которую он без памяти влюбляется, но чем глубже чувства главного героя, тем меньше в нём остается энергии жизни. Романтическую итальянскую легенду описывает Ф.М. Кроуфорд в своём рассказе «Ибо кровь есть жизнь». Призрак, который является в лунном свете у подножия старинного замка, хранит историю похищенных сокровищ и неразделенной любви, где не обошлось без обворожительной цыганки-вампирши.

«Ловец человеков». Дьявол ходит между людьми, искушает, играет на человеческих слабостях, жаждет получить бессмертную душу в обмен на преходящие блага. «Дьявол и Том Уокер» В. Ирвинга — история старого скряги, заключившего сделку с дьяволом, который дал ему денег на открытие лавки ростовщика. Бессердечный Том без жалости обирает людей, но рано или поздно Чёрный человек вернется и потребует обещанного за предоставленные земные блага. Житель Салема из рассказа Н. Готорна «Молодой Браун» тёмной ночью отправляется в лес, покинув молодую жену, ему предстоит пройти некое посвящение. За эту ночь он узнает много об окружающих его внешне набожных и благообразных земляках после чего его жизнь уже никогда не станет прежней. Мучимый нуждой и долгами «Маркхейм» из одноимённого рассказа Р.Л. Стивенсона идёт на убийство ростовщика, что в итоге приводит его ко встрече с дьяволом — может ли в душе убийцы остаться нечто хорошее, можно ли до конца заглушить муки совести или же для таких людей есть лишь один путь — в глубины ада? «Последний из Эннисморских сквайров» Дж.Х. Риддела — это история о порочном аристократе, который свел дружбу с нечистым, проводя дни и ночи за выпивкой и картами в компании своего таинственного знакомца, но приятель однажды приглашает сквайра нанести ответный визит, как знак признательности за гостеприимство. Классическую историю о сделке с дьяволом и последующей расплате предлагает нам Дж.Ш. Ле Фаню. Его новелла «Как сэр Доминик продал душу дьяволу. Даноранская легенда» — типичный сюжет об аристократе, который под грузом долгов идёт на договор с Чёрным человеком, который предоставляет ему средства на дальнейшее ведение разгульной жизни. В урочный час дьявол явится за своей платой, возможно ли провести нечистого?

«Сезон ведьм». Завершает антологию подборка историй о верных слугах дьявола — ведьмах. Молодой человек, влюбленный в свою прелестную соседку становится случайным свидетелем того, как его возлюбленная проводит ужасный ритуал с жертвоприношением в компании мерзкой старухи. Через некоторое время влюбленные сходятся и назначена их свадьба, однако финал истории драматичен и поучителен («Любовные чары» Л. Тик). Экстравагантный незнакомец, часто появляющийся на улицах Берлина помогает раскрыть истинное лицо повитухи, замешанной в колдовстве, но месть обиженной женщины семейной паре, отвергшей её услуги будет ужасна («Сведения из жизни известного лица» Э.Т.А. Гофман). Н. Готорн расскажет назидательную сказку «Хохолок» про ведьму, оживившую огородное пугало, и отправившую его свататься к дочке городского старосты Салема. В рассказе Р.Л. Стивенсона добросердечный священник приютил и оградил от нападок местных жителей ведьму — «Окаянную Дженет», но даже после смерти одержимая не может обрести покой. Завершает антологию «Гейвонов канун» Э.Ф. Бенсона, автор погружает нас в атмосферу гэльских преданий, действие происходит в руинах пиктской крепости, где в полнолуние юноша, вступивший в сговор с местной ведьмой, решился вызвать из озера дух своей утонувшей возлюбленной.

Резюмируя: данная коллекция рассказов — прекрасный выбор для коротания вечеров у дачного камина с кружкой ароматного чая под мерный ход бабушкиных старинных часов. Здесь нет захватывающих сюжетов с неожиданными поворотами, заставляющих терять нижнюю челюсть от изумления. Преимущество рассказов — прекрасный литературный слог, атмосфера эпохи, возможность по-новому взглянуть на творчество классиков, освежить в памяти ранее прочитанные истории и открыть для себя новых старых авторов. Немалый объем, почти тысяча страниц, обещает не один уютный вечер в компании с мистическими, волнующими, но вряд ли способными напугать современного читателя историями.

Несколько слов о этой книге:

Толстая (900 с лишним страниц).

Интересная.

Со вкусом собрана и сделана.

Мой любимый художник — Гойя — на иллюстрациях. (Были фрески, стали иллюстрации. С пояснениями, сносками).

Причем вклейками, гладкая плотная бумага — особенно хорошо, страницы книги — матовые, белые.

Мой любимый шрифт (гарнитура) Гарамонд. (Самое то для таких вот повестей и рассказов — исторических, мистических, ретро-фантастических).

Прекрасные переводы, мой любимый стиль — классическая (английская) литература.

Мои любимые сноски на страницах на разные «игры слов», тонкости перевода.

В самом начале книги рисунок — мой любимый доктор Чума...

В общем, и читать, и держать — нравится.

Очень не однозначное впечатление о книге. 90 страниц «вместо предисловия» я не осилила, может прочту позже. Но посыл вполне понятен — «А помнишь как все начиналось». Настолько изменился образ вампиров в литературе даже страшно. Трудно поверить что современные попсовые искрящиеся на солнце гламурные вампиры имели такие мощные готически мрачные корни. Видимо какое поколение — такие и вампиры. Лично для меня идеал образа вампиров это что то среднее между образом Дракулы и вампиров Энн Райс. Из рассказов понравились «Береника» По, как и в фильмах по произведениям автора с Винсентом Прайсом присутствует гнетущая атмосфера ужаса и безысходности. После фразы «я посмотрел на ее зубы» практически упала в обморок вместе с персонажем. Так же понравился рассказ «Кармилла», хотя в нем есть толика шовинизма. Уж очень глупенькой, для образованной девушки, представлена главная героиня, но это опять же — эпоха такая. Присоединяюсь так же к первому коментарию — прекрасно написано.

Какое достойное начало настоящего сборника. Статья просто по крупицам разбирает судьбу одного из величайших образов «литературы ужасного», столпа «готического» жанра. Автор, с одной стороны, затронул настолько разнящиеся между собой аспекты, с другой стороны, провёл очень понятную «тонкую красную линию», рассказывающую поклонникам жанра всю подноготную вампиристической парадигмы в литературе: это первые упоминания о «детях ночи» в поэзии, это и переход от чисто фольклорных преданий к «романизации» образа вампира. Такие фамилии как Полидори, Байрон, Мериме и Стокер тому доказательство.

Отдельно затронута тема современного «вампирского» кинематографа. Эпоха «Дракулы» Бела Лугоши, Кристофера Ли etc. Согласен с тем, что современный nosferatu уступает образу классическому. Нынешний вампир – коммерческий продукт, и здесь мы говорим огромное «спасибо» кино.

Можно топтать ногами и плеваться, выказывая при этом своё недовольство современным обедневшим образом вампира в искусстве вообще, но, надеюсь, это какой-то переходный период. Мы вправе ожидать чего-то нового, по-настоящему «ужасного», сравнимого по силе образа и мастерству художника с культовым творением Мурнау 1922 года…

Очень грамотно и интересно подобранная антология. Составитель представляет определённый срез англоязычной готической литературы, касающейся определённой темы. В дополнение следует сказать, что составитель показал развитие данной темы в литературе с течением времени — начиная от начала девятнадцатого и заканчивая началом двадцатого века. Все имена, представленные в сборнике, составляют классическое наследие англоязычной литературы (как по одну, так и по другую сторону океана).

От себя отмечу, что, на мой взгляд, небольшие произведения в данном жанре, читаются более интереснее и выглядят более закончеными (что-то вроде страшной сказки на ночь), а вот заглавное произведение и отрывок из романа Диккенса излишни затянуты, не всегда понятны и немного утомляют если вы не большой любитель литературы позапрошлого столетия.

В целом хороший и интересный сборник, который пока остается незаслуженно без внимания (как и многие схожие проекты Азбуки).

Глядя на какой-нибудь блестящий «фольксваген», трудно поверить, что начиналось все когда-то с корявого колеса. Но корни есть корни, и поливать их разумней, чем выкорчевывать. В этой книге собраны истории, так или иначе повлиявшие на развитие вампирского жанра.

Конечно, без доли лукавства тут не обошлось: и последнему упырю ясно, что без «Дракулы» Стокера и многочисленных его экранизаций господа «немертвые» болтались бы на периферии мировой культуры — и это в лучшем случае. Другое дело, что без этих рассказов (точнее, некоторых из них) не было бы и самого Дракулы — или он был бы совсем другим. Именно стараниями Джона Полидори и лорда Байрона вампиры из фольклорных недотрупов преобразились в холодных аристократов, полных коварства и бесконечно притягательных.

Как ни странно, главным украшением антологии стали не сами рассказы, а длинная (без малого девяносто страниц) и вдумчивая статья Сергея Антонова, который препарирует образ вампира с рвением профессионального натуралиста. Назвать ее образцовой мешают лишь два обстоятельства: искусственность отдельных выводов и неуместная для массового издания академичность. Ей-богу, без шаманских терминов вроде «хронотопические структуры» и «метафизический дискурс» хуже не стало бы.

Сами тексты преподнесены в прекрасных переводах (в серии «Азбука-классика», по моим наблюдениям, иначе и быть не может) и дополнены полезными комментариями. Увлечь эти истории могут разве что ярых поклонников классического стиля; по сравнению даже с тем же «Дракулой» почти все они выглядят весьма наивно. Но только почти: благодаря «Беренике» По (пускай притянутой к теме за уши) и превосходному рассказу Фрэнсиса Мэриона Кроуфорда (впервые – или наконец-то? – публикующемуся на русском) умеренно скучный визит в лавку древностей превращается в благодарное занятие.

Рекомендуется всем счастливцам, у которых при слове «вампир» учащается сердцебиение – слугам Дракулы, потомкам Ренфилда.