В старших классах мне нравился Крис Кельми, и даже не столько его песни, сколько стильное и необычное для советской звезды поведение. Он жил и появлялся, вернее врывался в нашу реальность именно как вспышка звезды настоящей. А после исчезал, пропадал из поля видимости. Все остальные тусовались, светились, не вылезали из «ящика». Забавно, но я до сих пор помню этот загадочный образ, этот имидж, созданный им или для него — не все ли равно. А еще я помню его улыбку, не лицо, а именно ощущение, что этот человек что-то обо всех нас знает, но не собирается нас этим шантажировать.
Возможно, мне просто был близок именно такой стиль жизни: что-то там делать, кропать, мучиться, но к людям выходить с улыбкой на лице. В школе это для меня было особенно актуально: идти с улыбкой, когда мозги взрываются от боли. 
Теперь я так и живу везде: в реальности, в сети. Я появляюсь, веду активный образ жизни, а потом исчезаю, чтобы появиться через определенный период времени вновь. Это не имидж, это моя суть. И если меня где-то долго нет, то, скорее всего, я появлюсь позже. Если я вдруг не ответил кому-то на письмо, то, скорее всего, я просто выпал из сети и даже не знаю о письме. 