1.2. Андреевская драматургия «нового» типа
Интерес к драматургии проявляется у Л. Андреева с конца 90-х гг. XIX в. Благодаря новаторским театрам: Московскому Художественному театру, во главе которого стояли К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко; театру им. В.Ф. Комиссаржевской и др. Будучи сотрудником московской газеты «Курьер», Андреев посещает театральные премьеры. В Московском Художественном молодой писатель видел психологический театр нового времени. Рецензии Л. Андреева о блистательных постановках спектаклей изданы в книге «Под впечатлением от Художественного театра» (М., 1902). Постепенный отказ от реалистических принципов, разрыв с литературными обществами «Среда» и «Знание» объясняется желанием заняться экспериментаторством, стремлением к большей известности в литературных кругах. К моменту обращения к драматургии («Закон и люди», 1903 г., неоконченная) Андреев был уже сложившимся, широко публикующимся и очень известным прозаиком. Его проза ошеломляет, она символична и полна темных страстей, автор словно околдовывает читателя, заставляя его усомниться в способности человека противостоять злому року. Первые драматургические опыты Андреева были не совсем удачны. Он искал в драме наиболее действенные формы отражения эпохи высокого драматического напряжения. В драмах Л. Андреева изображается герой, который борется за свободную жизнь. Появление в драматических произведениях писателя образа борца обусловлено общественной ситуацией – революцией 1905 года, высоким идейным подъёмом интеллигенции. Андреев принимал совершенные идеи переустройства общества, но из-за несовершенства человека не очень верил в их осуществимость. В творчестве Андреева большое место начинает занимать тема революции. Революцию Андреев понимает преимущественно как попытку разрешения моральных проблем и как игру темных сил рока и подсознательных влечений массовой психики, – игру, в которой лучшие устремления людей неизбежно проигрывают. Первая завершенная Андреевым драма «К звездам» написана в реалистической манере. Это русская пьеса с обнаженной революционной тематикой; впервые на сцене появился профессиональный революционер-рабочий. В пьесе автор сопоставил социальную революцию и духовную революцию, выявив их равнозначность в формировании высших ценностей человечества. В пору создания пьесы с богоборческой направленностью «К звездам» мысль Андреева о близости научного и революционного подвига и полной отдаче человека служению науке и революции не привлекла внимания критиков. По мысли драматурга, изменение судеб человечества сопряжено с двумя важнейшими факторами: революционной борьбой и расширением научного познания мира. В пьесе утверждалась социальная ценность как революционных, так и научных подвигов. В русскую литературу только начал входить образ ученого. Андреев не принимал религиозную трактовку вопроса о бессмертии. Размышления астронома о Космосе и далеком космическом друге казались необычайно оторванными от земных дел. Творческая одержимость, свойственная революционерам Трейчу и Марусе, так и ученым, – вот что движет жизнь вперед, по утверждению драматурга. Андреев считал себя учеником Чехова. Однако последний предпочитал другую проблематику, работая в иной другая художественной манере. Андреев ценил Чехова за раскрепощение драмы от привычного сюжетного развития (создание драмы без действия), за новый вид психологизма и за умение подчинить ему весь окружающий героя реальный мир. Свою новаторскую драму Андреев воспринимал как движение по пути, указанному Чеховым. Новая форма была драматургии найдена при реализации замысла – воспроизвести на сцене в обобщенно-стилизованном виде жизнь человека от рождения до смертного часа. Автор стремился показать общность человеческих судеб, а не конкретную судьбу индивидуума. В связи с этим зритель должен был увидеть не саму жизнь человека, а как бы повествование о ней. После поражения революции 1905 г. Л. Андреев отходит от среды демократов и реалистов и сближается с декадентскими кругами. В это время на страницах его произведений появляется особый тип героя, проповедующий индивидуалистическую мораль. Новые взгляды Л. Андреева воплотились в произведениях, написанных им в годы поражения первой русской революции. Это пьесы «Жизнь человека» (1907), «Царь Голод» (1908), «Анатэма» (1909). В драмах Л. Андреева возникает новый тип героя – сознательный борец-разрушитель. Таков главный герой пьесы «Савва», сохранившей традиции критического реализма. Автор создает образ главного героя, носителя идеи всеобщего разрушения. Высшая цель деятельности Саввы – построить новый мир, разрушив старый до основания: нужно истребить любовь, искусство, веру в Бога. В обеих пьесах проявляется способность автора к объективному анализу революции, но всe же в них преобладает дух романтического максимализма. Отказ от воспроизведения индивидуального приводил к схематизированному, контурному изображению героев. В связи со стремлением выявлять лишь общие признаки персонажей строилась их речь, она также лишена индивидуальности. В своем творчестве Андреев уходил от конкретности. Согласно замечанию Е.И. Замятина, действующих лиц в «Жизни Человека» Андреев называет Человек, Жена Человека, Друзья Человека, Враги Человека. Это делается для того, чтобы заставить читателя задуматься о человеческой жизни вообще. При реализации своих замыслов Андреев никогда не ограничивал себя в выборе художественных средств, отстаивая свое право использовать приемы, характерные для различных литературных направлений. Андреев-драматург широко использовал гротеск, гиперболу, антитезу (бал в «Жизни человека», суд в «Царе Голоде», шествие нищих в «Анатэме»). Автора тянет к постановке вопросов о бытийной сущности жизни человека, о смысле извечной борьбы добра и зла, веры и неверия. Андреева перестали интересовать индивидуальные человеческие судьбы. Обращение к новой проблематике повлекло за собой поиски новых художественных средств. Драматург желает показать всеобщность изображаемых явлений, отказываясь от установления конкретных связей данных явлений с самой действительностью и ставит перед собой задачу выявлять ирреальное в реальном, символ в конкретном. Считая себя продолжателем чеховского пути, Андреев особо подчеркивает свое следование чеховскому принципу символизации. Некоторые художественные новации писателя, особенно в драматургии, предопределили эстетические и идейные искания экспрессионизма. Все заметнее становится в его творчестве склонность к умозрительности, соединенной с романтическим мироощущением, с высоким эмоциональным настроем. Отмечая новаторскую природу андреевской драматургии, сочетавшей присущую драматургу умозрительность с ярко проявленным социальным пафосом и необычной поэтикой, современная ему критика не могла еще найти соответствующего наименования этой драматургии. Позднее, когда родственные Андрееву художественные искания более отчетливо проявились в зарубежной литературе, исследователи назовут Андреева ранним экспрессионистом. У Андреева развивается интерес к разным направлениям в драматургии. Художнику одинаково близок театр, в котором миропонимание можно выразить символами, и театр, который изображает реальную жизнь без прикрас. Способность сочетать условное и конкретное – особенность и прозы, и драматургии Андреева. Критики и современники видели символистское начало в таких драмах Андреева, как: «Жизнь Человека», «Царь Голод», «Черные маски». «Жизнь Человека» и «Царь Голод» справедливо считаются также и первыми экспрессионистскими опытами в мировой драматургии. Исследователи отмечают смелость и дерзость драматурга в освещении вечных тем: «В драмах Л. Андреева интересовали коренные проблемы человеческого бытия. Сюжеты этих драм, их образы служили постановке вопросов, над решением которых тщательно билась запутавшаяся в идеалистических тенетах, ищущая мысль писателя». А. Дымшиц считает: «Большинство пьес Леонида Андреева представляют собой драматургию отвлеченных идей, абстрактных философских проблем, разрешение которых было не по силам писателю и не могло быть достигнуто на почве идеалистических воззрений, свойственных его философским кумирам (Гартману, Шопенгауэру, Ницше). Неверие в человека, в силу и мощь его разума и воли, страх перед жизнью, перед судьбой и роком запечатлелись в большинстве его пьес». Но проблематика пьес Л. Андреева гораздо сложнее. В наследии Андреева-драматурга ценны не только реалистические тенденции, не только элементы социальной критики, не только произведения сатирического характера. Драматургия писателя, затрагивающая острые социальные и философские проблемы, интересна своим углубленным психологизмом, тонким проникновением в сферу подсознательного. Она интересна и романтическими порывами, сообщавшими стилю ряда пьес высокую эмоциональность, и замечательным умением создавать правдивую атмосферу быта, освещаемого целой гаммой авторских чувств». Драматург называл свои пьесы «представлениями», как бы подчеркивая, что это только зрелище, игра, а не попытка воспроизвести подлинную жизнь на сцене. В пьесу были возвращены изгнанные из реалистической драмы конца века пролог, эпилог и развернутые монологи. Широко использовались многоголосые монологи, восходящие в своих истоках к хоровому началу античных трагедий. Коллективная декламация складывалась из отдельных реплик, опорные мысли которых приобретали значение лейтмотивов. Широкое использование коллективных монологов, восходящих по своему построению к античным хорам, в сочетании с монологами протагониста, приёмами гротеска, гиперболы, антитезы, особой – экспрессивной, патетической речи, густой символики, – всё это сплавилось в творчестве Андреева в тот «высокий эклектизм», что стал отличительной чертой его творчества в целом. Обычные деления на акты и действия заменялись картинами, которым давались, как было принято в старых мелодрамах, поясняющие заголовки: «Несчастье человека» («Жизнь человека»); «Царь Голод призывает к бунту работающих», «Суд над голодными» («Царь Голод») и т.д. Андреев вводит введение чтеца на сцену, сообщая в своих развернутых поэтических ремарках о том, что произошло за сценой, или раскрывая настроение и замыслы персонажей. Относя к новаторским особенностям чеховской драматургии психологически значимое использование звука и света, Андреев в свою очередь широко использует цвет и музыку. Так, в пьесе «Царь Голод» выдержана контрастно цветовая гамма: черное (мрак, тьма, ужас) и красное (зарево, кровь). Андреевским пьесам присущ особый музыкальный настрой, несущий идейную нагрузку (здесь он шел дальше Чехова). Начало 1910-х гг. становится новым этапом и для драматургии Андреева. В 1912 г. в третьем номере журнала «Маски» было опубликовано его первое «Письмо о театре», в котором писатель вплотную подступает к своей идее «театра панпсихизма» (полностью эта концепция развернута во втором «Письме о театре»), родоначальником которого Андреев считал Чехова. Философский термин «панпсихизм» Леонид Андреев ввел в литературу. Согласно философии панпсихизма (от греч. pan – все и psyche – душа), все вещи одушевлены, обладают жизнью и психикой; это относится и к миру как целому. Андреев отвергает традиционную реалистическую драму, но одновременно не приемлет и крайностей символистского театра. Театр Андреева стремится выразить утончившуюся психику современного человека, он ориентирован одновременно и на Чехова, и на Достоевского, и идет путями синтеза реального и условного, что и в прозе этого периода. В его пьесах вычитываются новые смысловые слои и выразительные возможности. Начавшаяся в августе 1914 г. первая мировая война не могла не повлиять на внутренний настрой такого писателя, как Андреев. С автором происходит метаморфоза: ныне он отстаивает принципы временного примирения с государственностью во имя победы. Для Андреева восприятие войны не трагедия отъединенного индивида, но – путь воссоединения всех в одну судьбу. Таким образом, драматургия Андреева периода первой русской революции – это поиски новых форм, синтезирующих литературу и др. виды искусства, которые приводят к насыщению пьес предельной условностью, символами, аллегориями. Автор стремился широко ставить острые социально-философские вопросы, волновавшие общество, творческую мысль Андреева занимала проблема свободы личности от государственных, религиозных оков. Причина разностильности в творчестве Андреева заключается в том, что писателю было тесно в рамках одной эстетической системы. Его пьесы предназначались не только для постановки, но и для чтения. В России драматургия Андреева обозначила возникновение нового типа драмы. Передовая критика утверждала, что такая философско-символическая драма обладает большими идейно-художественными возможностями. Новаторство произведений проявилось не только в содержании, сложности проблематики, новом типе психологизма, но и в области художественной формы.
|