| автор |
сообщение |
Vlad lev 
миротворец
|
|
Seidhe
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
 4 августа 2023 г. 19:23 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Ышшо парочка. Снова не без отсебятины. Ну вот так.
===
Days of Glory
Ah, those were glittering, jeweled days
Of glory, gallantry and flare,
Of trumpets boasting down the ways
That royalty came riding there.
The tramp of steeds with gold-shod hoofs
Beat out like distant fairy gongs,
As star-eyed maidens from the roofs
Tossed roses to the gay clad throngs.
There slave girls stood, their tresses dyed;
Dust stained from many a desert mile,
The bearded Eastern farers vied
With dark-browed traders from the Nile.
Дней былых блистательное диво
Дней былых блистательное диво в память прочно врезалось мою:
Доблесть, благородство, пышность, радость — барды до сих пор о них поют.
Об охоте в роще заповедной, где от рева труб бросало в дрожь,
Где, сбежав от буйной камарильи, принял кабана король на нож.
Где под звон эльфийских колокольцев феи танцевали под луной,
Где гремели тяжкие копыта по камням гранитным мостовой,
Где героям под ноги летели с крыш букеты роз и георгин,
А девичий смех к безмолвным звездам поднимал из трепетных глубин.
Где рабыни красили прическу пурпуром и алым серебром,
Где по тропам тайным сквозь пустыню караваны шли за окоем,
Где купил у нильского торговца князь восточный с длинной бородой
Редкое блистательное диво: свиток моей памяти былой...
===
The Actor
I am an actor and have been an actor since birth.
There is a saint in me and a villain.
Few of the things I do, the words I say,
Are unpremeditated.
I meditate upon the effect of my actions on men,
And cloak myself with a romance and a mystery
Which I do not deserve.
At times the hardness of me seems deeper,
And at times, the softness.
I am one of many moods and many minds.
I do not know myself, and I am an actor,
But which of my selves, is the true and deeper self?
Актер
Я — актер, и был таким с рожденья.
Я злодей, но я же и святой:
Все, что происходит на подмостках,
Происходит с кем-то, не со мной.
Окружен романтикой и тайной
Я, афишей созданный герой,
Пафоса исполненные речи
Наделяют властью над толпой.
В колпаке шута или в короне,
В шлеме стража, в маске воровской -
Я актер, своей живущий ролью,
Я живу не жизнью, но — игрой.
|
|
|
Ramonak
философ
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Sprinsky
миродержец
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
4 августа 2023 г. 22:37 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Так уже давно:
цитата "Где твои воины, Донн Отна?"Вражью я поднял секиру,
Хватит пока и ее -
Много еще сволочей в этом мире,
Чтобы кормить воронье.
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
6 августа 2023 г. 01:32 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Хм. Получилось... интересно.
===
The Cry Everlasting
— A voice came out of the throng saying: 'Good rede, good rede! Slay ye the Bishop!'
The bishop was forthwith slain." -
(The Norman Conquest)
"Good rede, good rede! Slay ye the Bishop!"
Roaring through the gloom like a rousing tiger's snarl.
Bugle call and drum beat pale and fade before it,
Pale before the growl of a nameless Saxon carle.
Little love I bear for the surly ceorls of England -
A black blight befall them! The first of all my name
Breathed the breath of life in the grey Norse mountains,
Rode with iron William when the Norman came.
Yet I burn again at that savage cry for freedom,
Roaring down the ages at the crozier and the crown.
All the pagan eons speak in that mad bellow:
"Slay ye the Bishop — the tyrant in the gown!"
Freedom — freedom — freedom! Oh, I hear the heathen ages
Loose their pent-up fury in that one red roar!
Symbol through all Eternity, their blind revolt shall guide us,
That slew a Norman bishop in his own church door.
Dust, long dust are the men that heaved the axes;
William rent their land like a blinding blast of doom.
The great Norman horses strove in blood to the fetlock,
But their word comes down to fire us in the twilight and the gloom.
Good rede, good rede, slay ye the bishop!
Judge or prince or prelate, each bears our chain -
Who bars our way on the grim road to freedom?
Shatter the oppressor in a fierce red rain!
Вечный зов
"...Из толпы выкрикнули: истинно говорю, смерть епископу!
И епископ был убит на месте."
(Норманнские завоевания)
"Епископу — смерть!" Это верный совет, воистину верный и мудрый!
"Епископу — смерть!" — в полумраке ночном ревут распаленные люди.
И гром барабанный, и рог боевой — теряются в реве нестройном,
Теряются в рыке саксонской толпы, что жаждет владыческой крови.
Английскую чернь, этих нудных овец, я, правду сказать, презираю.
Мой предок, чье имя досталось и мне, пришел из заморского края,
Рожденный в седых рогаландских горах, где скалы, ветра и туманы,
С железным Вильгельмом сюда он пришел, как многие дренги-норманны.
И все ж в моем сердце пылает огонь, зажженный самою природой,
Когда по округе летит дикий зов желающих вырвать свободу.
Ни пастырский посох, ни царский венец восставшим угрозой не станут:
"Епископу — смерть!" — призывают они, свергая тирана в сутане.
Из бездны язычества бурной волной вздымается алая ярость.
Свободу не купишь, но можно добыть; и дела-то — самая малость:
Лишь только себе и другим показать, что люди они, а не черви...
Епископ-норманн был зарублен в дверях — в дверях своей собственной церкви.
Защитники Гастингса пали давно, секиры их сожраны ржою,
Вильгельма железные всадники в прах повергли саксонских героев,
И тех, кто не сдался — давили везде, в холмах, и в лесах, и в болотах...
Однако ж сыны их, бывает, в ночи на нас открывают охоту.
"Епископу — смерть!" Это верный совет, чтоб цепи разбить несвободы,
Прикончить придется всех тех, кто сидит на шее простого народа.
Шериф и священник, судья и барон; их много, и каждый — преграда,
Так прочь все преграды на мрачном пути на волю до самого ада!..
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
8 августа 2023 г. 22:19 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
В переводе пришлось переставить пару куплетов, так правильнее звучит.
===
The Winds That Walk the World
We, the winds that walk the world
From the outer darkness hurled,
Where the planets lone have whirled
Since the centuries began.
From the path of stars outthrust,
Laden with the ages' must,
Swirling with the star-gleam dust,
Telling tales to man.
Telling wondrous, world old tales,
Songs of far, dim shadow-trails,
Star and peak and mystic vales
Far from human ken.
Murmuring our wondrous story,
Fantasies of eons hoary,
Pageantries of ancient glory,
Deeds of ancient men.
Tales of Universal rages,
All the conquests of the ages,
Turning still Time's musty pages,
Whispers of Eternities.
Of the ages' changing moods,
Of the dusky god that broods,
All that night-winds told the Druids
By the midnight seas.
We have trod the Cycles round,
Hell-fire's leap to star-sea's sound,
Hidden secrets have we found,
Caught the keynote rhyme.
So unto the tribes of men
Murmur we o'er sea and fen
Whispering beyond their ken,
Lore of musty Time.
Voices, we, of shadow-land,
Of the seers of magic-hand,
Who a-top the Cycles stand
Reaching to infinity.
Bending close to Nature's drone,
Changing mystic tales unknown,
Timeless deeds whose dust is strown
With antiquity.
We, the voice of all the past,
Roaring with the ocean's blast,
Sweeping far from spaces vast,
Wise and clean and strong.
Whirling from dim lands afar
Where the peaks of Ages are,
Shouting bold 'twixt crag and star,
Harken to our song.
We, the voice of man and nation,
Time's unchanged reiteration
Since the dim dawn of Creation
We have sought man's lore.
Harken to our mystic song;
On our flight we bear along
Voices of a shadow-throng,
Shades of deeds of yore.
From the vast, dim seas of Morn,
Where the dawns of Time are born,
Fraught with lore of sage and Norn,
Wise with unthought age.
Whirling over far-flung trails
Whisperings o'er crags and vales
With our wondrous age-old tales,
Lore of Time and sage.
Ветра, что веют над землею
Мы — ветра, что веют над землею,
Вечные противники покоя,
Средь планет, рожденных внешней тьмою,
Кружим мы, и длится век — как час.
Там, где звездный путь в ночи змеится,
Где былого мудрость серебрится
На помятых Времени страницах -
Мы ведем неспешный наш рассказ.
Мы поем о чудесах забытых,
О предвечном зле, в тени сокрытом,
О нерукотворных монолитах
В дальних и неведомых краях,
О героях гордых и опасных,
О царицах мудрых и прекрасных,
О делах великих и ужасных,
О вчерашних достославных днях.
Шепчем о вселенских катаклизмах,
О сраженьях, уносящих жизни,
Об эпохах буйных и капризных,
Об эпичных Сумерках Богов -
Нет от нас, пронырливых, секретов,
Нет заветов ветхих и запретов,
И в ночи меж тем и этим светом
Все расскажем тем, кто знать готов.
Колесо Времен мы провернули,
Адовы костры шутя задули,
Пену океанскую хлебнули;
Ныне же — под шелест вечных струн
Мы ночами постоянно шепчем
На просторах взморья и приречья
Племенам растушим человечьим
Саги дней былых и тайны рун.
Из Творенья первых дней туманных,
Из времен предвечных, первозданных,
Из мотивов сумрачно-печальных
Изначальный наш рассказ сплетен:
Чистой звездной пылью он сверкает,
Вещие виденья сотворяет
И врата былого отворяет,
Чтобы не распалась связь времен.
Наши голоса звучат из тени,
Разгоняя пелену сомнений,
Открывая двери сновидений,
Направляя видящих на путь,
Чтоб раскрылись таинства Природы,
Чтоб изведать терпкий вкус Свободы,
Чтоб пронзить небес хрустальных своды
И познать божественную Суть.
Наши голоса — для человека:
Он, дитя изменчивого века,
На заре Творенья поднял веки,
Чтоб во тьме увидеть первый свет.
Нашим песням он в ночи внимает,
Мифы и легенды сочиняет -
Для времен грядущих сохраняя
Знания давно минувших лет.
Наши голоса из дня былого,
Словно рокот моря штормового,
Вдаль несут неудержимо Слово -
Вдоль полей и девственных лесов,
Вдоль долин и гор обледенелых,
Вдоль пустынь и скал туманно-белых...
Вдаль, сквозь все преграды и пределы,
Наша песнь летит во тьме веков.
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
8 августа 2023 г. 22:44 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Kail Itorrпришлось переставить пару куплетов, так правильнее звучит.
ибо, ежели один шо наваял, другому всенепременно энто подправить трэба... |
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
10 августа 2023 г. 11:27 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Случайно приснился альтернативный перевод (с альтернативной трактовкой оригинала в смысле), пришлось записать.
===
Counterspells (Mystic Lore)
The doine sidhe sang to our swords by night,
Their spells bewildered our ears —
The tevshi walked in the moon's grey light
By the marge of the misty meres.
Тайное знание
Хор плывет, пронзительный и резкий, над холмами в лейнстерской ночи:
Выпевают Добрые соседи руны, что вплетаются в мечи.
Из тумана ввысь всплывает месяц, серый и холодный, неживой -
А рассвет окрасит землю кровью тех, кто примет здесь последний бой...
Противозаклинания
Поют дав-ши, поют в ночи,
протяжно заклиная,
Чтоб копья наши и мечи
лишить убойной силы.
И бродят под седой луной
тев-ши бесплотной стаей,
Чтоб край за серой пеленой
для всех нас стал могилой.
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
11 августа 2023 г. 01:29 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Вуф. Не уверен, что справился как надо, но лучше не вішло.
===
The Dance with Death (aka The Adventurer's Mistress)
The fogs of night
Fling banners red
To cloak the fading sun.
And I haste to the height
Of the mountain head;
O'er somber valleys silently spread
Where murmur the ghosts of forgotten dead,
Through the star-gleam glance
I go to dance
With my mistress, the Hooded One.
Now, as the night winds drone their dree
From the hidden caves of the ghostly sea,
And trees below wave dim in the vale,
And shadows flit through the starlight pale,
Weird night-tunes peal
As we weave and reel
Like a maiden leal
And her cavalier.
But a grisly maid
Is the flitting shade
That sways with me through the moonlit glade;
And the boldest knight
Like the poorest wight
Would flee the sight
With a ghastly fear.
But on we dance 'neath an eery sky
And light we prance, old Death and I!
Ah, beldame Death, old beldame Death!
We've tripped it many a time!
Our flying feet
Have weaved their beat
From the Line to the Arctic dime.
I've felt your kiss
In the gulf's abyss
And the ooze of the tropic slime.
Your barren bones
Gleam a dreary white.
Through your lank ribs drones
The wind of the night.
An eery, glimmer gleams and lies
In the empty sockets of your eyes,
Bleached as white as the wings of a gull
And you wear a garland upon your skull
Of ferns that grow through the swampy fen
Through the hidden bones of murdered men;
Of moss from the shores of the midnight sea
Where hulls of ships strew the silent lea.
Now first with the left foot, then with the right;
Footing it featly through the night.
Soul to demon and fiend to man
We've danced this dance since Time began.
Around the world have flown our feet
In a dizzy whirl, but our lips ne'er meet.
'Tis a grisly play
And I trip and sway
With her fleshless face a span away;
And her skeleton hand is at my wrist
But I swerve aside with a dexter twist
As she seeks to press her grim caress
Upon my lips.
And she hops and skips.
And she leaps and trips
With her bones a-clank
Over barren stone
And waving grass
And the night-winds drone
As we meet and pass
And whirl again where the reeds grow rank.
Through the witch-light haze
We tread our ways
In a weird, fantastic, wizard maze.
Ah, beldame Death! Her love is grim
And she leads to trails that are long and dim.
She is aloof from loves and hates -
She bears my taunts and she waits!
She waits! And a single instant off my guard,
A foot-a-slip on the pallid sward,
A saddle-girth loosed, a tended sail,
A hand that misses a wave-lashed rail,
A reef that lifts 'neath the plunging strakes,
A horse that falls or a sword that breaks -
And the music stops and the whirl is o'er
And my feet are still for I dance no more.
But I'll not grudge the game, I trow,
As I feel her kiss on my fading brow.
For I hold her dance is the only joy
That thrills the years and fails to cloy.
Aye, I hold her measure above all treasure
And I'll only laugh as she bends to destroy.
LEFT FOOT, RIGHT FOOT, WE WHIRL AND PRANCE
AND SPIN AWAY ON OUR WORLD LONG DANCE!
Танец со Смертью (или Возлюбленная Странника)
Опускается ночь;
Продолженьем заката
Реют алые в небе знамена.
Убегаю из замка я прочь;
Меж безмолвных холмов-зиккуратов,
Меж долин, светом звездных объятых,
Где звенят духов-рыцарей латы -
Там кружу в танце я одиноком
Под луною высокой
С госпожою моей в капюшоне.
Сколько раз так кружили мы с нею,
С вековечной партнершей моею!
Стаей призрачной, дикой, холодной
Наступают ветра неуклонно -
И деревья в долинах качает,
И под звездами тени играют,
Ночь угрюмо стенает,
Мы ж круги нарезаем,
Как Красавица Майя
И ее кавалер.
Но суровая дева
Тенью Божия гнева
Кружит справа — вперед — и налево;
Тот, чье сердце надежно, как сталь,
Коль ее б увидал -
Со всех ног бы бежал,
Подавая пример.
А мы — танцуем у журчащего ручья,
Вперед, назад и в круг — старушка Смерть и я!
Наши ноги летали
И пыль поднимали
От Сахары до тундры полярной,
Поцелуй мне твой мнился
У обрывов Тифлиса
И в бирманских миазмах кошмарных.
Твои голые кости
Недобро сияют.
Промеж ребер, шалея от злости,
Ветра задувают.
В опустевших мерцает глазницах
Синью призрачной пламя Границы,
А на череп кокетливо-мило
Ты венок водрузила,
Что сплетен из болотных кувшинок,
Из косматого мха над трясиной,
Где в слоях торфяного компоста
Больше тел, чем на сотне погостов.
И — шаг левой, и сразу же — правой,
Ночь исполнена страхов кровавых,
Сонмы демонов с разных взирают сторон:
В танце этом мы кружим с начала времен.
Обошли много раз ноги наши весь свет,
Но не встретиться нам в поцелуе, о нет!
Так, на грани играя,
Я кружусь и ныряю,
И обглоданный лик ее рядом, я знаю,
И скелетная хватка запястье сжимает,
Я изящно кружусь, уклоняясь удачно,
А она — все пытается ласкою мрачной
Мне приникнуть к губам.
И струится она, как туман,
Вездесущая, как океан.
И стучат ее кости
По голым камням,
И трава шелестит,
И ветра поют нам,
Когда сходимся мы, чтобы вновь разойтись,
Чтоб в речных камышах снова с ней закружить,
Как незваные гости
В лабиринте огней колдовских,
В странном мире, где нет ни своих, ни чужих.
Ты прекрасна, о Смерть! Но касанье твое -
Все равно, что упасть на косы острие,
Ненавидишь ли, любишь ли — участь одна;
Да, ты ждешь, позволяя сыграть мне сполна,
О, ты ждешь, ждешь ошибки единой моей -
Стоит мне поскользнуться на влажной траве,
Стоит лопнуть подпруге иль камню упасть,
Стоит бездне морской отворить шире пасть,
Стоит шквалу ударить в подветренный борт,
Стоит шпаге сломаться, — финальный аккорд,
Стихнет музыка, наш с ней закончится стих,
И замру я на месте, недвижен и тих.
И последней отрадой в игре для меня
Поцелуй ее будет, что жарче огня,
Поцелуй ее станет, что льда холодней,
Уносящий меня в царство вечных теней,
Где превыше всего, что имел на земле,
Для меня станет этот вот танец во мгле...
ЛЕВОЙ, ПРАВОЙ, И — РАЗ, ВНОВЬ И ВНОВЬ, РАЗВОРОТ,
В ТАНЦЕ КРУЖИМ МЫ С НЕЮ, И МИР НАШ — ЖИВЕТ!
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
12 августа 2023 г. 20:44 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Говард и ИРА.
(Да, если кто ирландским владеет лучше меня и увидит в транскрипции ошибку — скажите плз, поправлю).
===
Black Harps in the Hills
Let Saxons sing of Saxon kings,
Red faced swine with a greasy beard -
Through my songs the Gaelic broadsword sings,
The pibrock skirls and the sporran swings,
For mine is the blood of the Irish kings
That Saxon monarchs feared.
The heather bends to a marching tread,
The echoes shake to a marching tune -
For the Gael has supped on bitter bread,
And follows the ghosts of the mighty dead,
And the blue blades gleam and the pikes burn red
In the rising of the moon.
Norseman reaver or red haired Dane,
Norman baron or English lord -
Each of them reeled to a reddened rain,
Drunken with fury and blind with pain,
Till the black fire spilled from the Gaelic brain
And the steel from the broken sword.
But never the chiefs in death lay still,
Never the clans lay scattered and few -
But a new face rose and a new voice roared,
And a new hand gripped the broken sword,
And the fleeing clans were a charging horde,
And the old hate burned anew!
Brian Boruma, Shane O'Neill,
Art McMurrough and Edward Bruce,
Thomas Fitzgerald — ringing steel
Shakes the hills and the trumpets peal,
Skulls crunch under the iron heel!
Death is the only truce!
Clontarf, Benburb, and Yellow Ford -
The Gael with red Death rides alone!
Lamh derg abu! And the riders reel
To Hugh O'Donnell's girding steel
And the lances of Tyrone!
Edward Fitzgerald, Charles Parnell,
Robert Emmet — I smite the harp!
Wolfe Tone and Napper Tandy — hail!
The song that you sang shall never fail
While one brain burns with the fire of the Gael
And one last sword is sharp -
Lamh laidir abu! Lamh derg abu!
Munster and Ulster, north and south,
The old hate flickers and burns anew,
The heather shakes and the pikes gleam blue.
And the old clans charge as they charged with you
Into Death's red grinning mouth!
We have not won and we have not lost -
Fire in Kerry and Fermanagh -
We have broken the teeth in the Saxon's boast
Though our dead have littered each heath and coast,
And by God, we will raise another host!
Slainte — Erin go bragh.
Черная арфа с холмов
Пусть саксы своих королей воспевают,
Свиней краснорожих, заляпанных жиром;
Мне ж кельтская острая сталь подпевает,
Под звуки волынки спорраны качает,
Ведь я — сын ирландской разбойничьей стаи,
Которой саксонские хряки страшились.
В такт маршу качается вереск лиловый,
В такт маршу холмы отзываются эхом:
Гаэлы сухарь свой запили водою
И следуют воле покойных героев,
И призрачной пики блестят синевою
В сияньи луны пред кровавой потехой.
Налетчики-викинги, буйные даны,
Бароны-норманны, английские лорды, -
Здесь все веселились, насилием пьяны,
Купались, слепые, в потоке кровавом,
Пока черной мести гаэльское пламя
Их всех не сжигало, надменных и гордых.
Вожди наши — в смерти не знают покоя,
Разбитые кланы — колен не склоняют:
Оружие древних добыв под горою,
Из небытия вновь приходят герои,
Живые и мертвые — неистовым строем
Идут, и сражение вновь полыхает!
Да, мертвые — с нами! Вот Брайан Борума,
И Томас Фитцджеральд, и с ним Шейл О'Нейлл,
А там Арт МакМуррох с мечом своим рунным,
И Брюс-разрушитель хохочет, безумный,
Трепещут холмы в алом зареве лунном;
Гаэльским героям и смерть — не предел!
И Желтый ручей, и Клонтарф с Баннокберном -
Везде смотрят смерти гаэлы в лицо!
Клич "Лам дерг абу!" — и на копья Тирона
О'Доннелла ратников скачет колонна,
Ударом стальное вскрывая кольцо!
Чарльз Парнелл, Вольф Тон, Роберт Эммет — привет вам!
О, Эдвард Фитцджеральд — трепещет струна!
И Неппера Танди, что всем стал примером,
Мы помним, и в списке отдавшихся Делу,
Сердец, что свободой пылают гаэлов, -
Все новые в песне звучат имена!
"Лам лейдир абу!" Этот клич поднимает
И Мюнстер, и Ольстер, и север, и юг -
И прежняя ненависть снова пылает,
И вереск трепещет, и копья сияют,
И кланники снова со смертью играют
С воинственным возгласом "лам дерг абу!"
Мы не победили — и не проиграли,
Пылает Фермана и Керри в огнях:
Здесь армии саксов мы челюсть сломали,
Хоть многих достойных погибель прибрала -
Уж новое войско щетинится сталью!
Воистину — Слайнте, о Эрин, го Бра!
|
|
|
Seidhe
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
13 августа 2023 г. 19:33 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Традиционно-восточное.
===
Mihiragula
Out of the East the stark winds rise,
Mihiragula;
Into the East the vulture flies,
A black flame lights an idol's eyes,
And war-clouds blaze in the haunted skies,
Mihiragula.
The sword drips red in a hellish light,
Mihiragula;
Empires break in the howling night
Under the hoofs of the Ephthalite;
And the gods go down as the arrows bite,
Mihiragula.
Banners reel in a blazing sky,
Mihiragula;
Towers break as the dust clouds fly,
Kings from their gem-set thrones on high
Fall as the black horse thunders by,
Mihiragula.
Where are the purple flags unfurled,
Mihiragula?
Like the clouds on the Oxus curled,
Dust winds torn and tossed and whirled -
Fades in the memory of the world,
Mihiragula.
Михирагула
Восток угрожает прорваться седыми ветрами,
Михирагула.
Стервятники, чуя поживу, летят косяками,
В глазницах у идолов черное курится пламя,
Дыханье войны в небесах багровеет, как знамя -
Михирагула.
С мечей кровь струится в неверном сиянии лунном,
Михирагула;
Империи в пыль повергает орда белых гуннов;
Людей потрошат, как покорных овец тонкорунных,
И боги — в ничто обращаются в вихре безумья,
Михирагула.
В тумане свинцовом зловеще знамена пылают -
Михирагула;
И рушатся башни, клубы серой пыли вздымая.
И всадник могучий на черном коне пролетает,
Царей с самоцветных престолов к подножью швыряя,
Михирагула.
Где стягов в пол-неба развернутых пурпур бесценный,
Михирагула?
Как будто над Оксой ленивый туман белопенный
Сметен предрассветного ветра порывом со сцены -
Так в бездну былого уходит и образ твой бренный,
Михирагула.
|
|
|
цитировать
