| автор |
сообщение |
ФАНТОМ 
миротворец
|
 31 июля 2006 г. 21:09 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Д.Г.Байрон
Я видел сон... Не все в нем было сном.
Погасло солнце светлое, и звезды
Скиталися без цели, без лучей
В пространстве вечном; льдистая земля
Носилась слепо в воздухе безлунном.
Час утра наставал и проходил,
Но дня не приводил он за собою...
И люди — в ужасе беды великой
Забыли страсти прежние... Сердца
В одну себялюбивую молитву
О свете робко сжались — и застыли.
Перед огнями жил народ; престолы,
Дворцы царей венчанных, шалаши,
Жилища всех имеющих жилища -
В костры слагались... города горели...
И люди собиралися толпами
Вокруг домов пылающих — затем,
Чтобы хоть раз взглянуть в глаза друг другу.
Счастливы были жители тех стран,
Где факелы вулканов пламенели...
Весь мир одной надеждой робкой жил...
Зажгли леса; но с каждым часом гас
И падал обгорелый лес; деревья
Внезапно с грозным треском обрушались...
И лица — при неровном трепетанье
Последних замирающих огней
Казались неземными... Кто лежал,
Закрыв глаза, да плакал; кто сидел,
Руками подпираясь, улыбался;
Другие хлопотливо суетились
Вокруг костров — и в ужасе безумном
Глядели смутно на глухое небо,
Земли погибшей саван... а потом
С проклятьями бросались в прах и выли,
Зубами скрежетали. Птицы с криком
Носились низко над землей, махали
Ненужными крылами... Даже звери
Сбегались робкими стадами... Змеи
Ползли, вились среди толпы, шипели,
Безвредные... Их убивали люди
На пищу... Снова вспыхнула война,
Погасшая на время... Кровью куплен
Кусок был каждый; всякий в стороне
Сидел угрюмо, насыщаясь в мраке.
Любви не стало; вся земля полна
Была одной лишь мыслью: смерти — смерти
Бесславной, неизбежной... Страшный голод
Терзал людей... И быстро гибли люди...
Но не было могилы ни костям,
Ни телу... Пожирал скелет скелета...
И даже псы хозяев раздирали.
Один лишь пес остался трупу верен,
Зверей, людей голодных отгонял -
Пока другие трупы привлекали
Их зубы жадные... Но пищи сам
Не принимал; с унылым долгим стоном
И быстрым, грустным криком все лизал
Он руку, безответную на ласку,
И умер наконец... Так постепенно
Всех голод истребил; лишь двое граждан
Столицы пышной — некогда врагов -
В живых осталось... Встретились они
У гаснущих остатков алтаря,
Где много было собрано вещей
Святых . . . . . . . . . . .
Холодными костлявыми руками,
Дрожа, вскопали золу... Огонек
Под слабым их дыханьем вспыхнул слабо,
Как бы в насмешку им; когда же стало
Светлее, оба подняли глаза,
Взглянули, вскрикнули и тут же вместе
От ужаса взаимного внезапно
Упали мертвыми . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . И мир был пуст;
Тот многолюдный мир, могучий мир
Был мертвой массой, без травы, деревьев
Без жизни, времени, людей, движенья...
То хаос смерти был. Озера, реки
И море — все затихло. Ничего
Не шевелилось в бездне молчаливой.
Безлюдные лежали корабли
И гнили на недвижной, сонной влаге...
Без шуму, по частям валились мачты
И, падая, волны не возмущали...
Моря давно не ведали приливов...
Погибла их владычица — луна;
Завяли ветры в воздухе немом...
Исчезли тучи... Тьме не нужно было
Их помощи... она была повсюду...
перевод — И.Тургенев
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
8 августа 2006 г. 12:33 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
А.Мазин
Звезды
Звезды виснут на потолке.
Звезды падают на ковер.
Сохнет желтых цветов букет.
Так вот, братик мой, и живем.
Раздаем постепенно дни:
День — веселию, день — тоске.
Сколько ж там, не опавших, их
Остается па потолке?
Мы о будущем не споем.
Мы оставим его другим.
Пусть по скатерти чешуей
Рассыпаются лепестки.
Пусть не знающий сна гравер
Вдоль висков — за чертой черту…
Звезды падают на ковер.
Это лучше, чём в пустоту.
Пусть оставшееся вовне
Шевелит половинки штор,
Ничего, ведь не пыль, не снег
3везды падают на ковер.
Но, пройдя босиком к столу
По шуршанью опавших звезд,
Ты сиреневый лунный луч
Осторожно в ладонь возьмешь.
И сквозь серое полотно
Вдруг сама проскользнет рука,
И, само по себе, окно
Распахнется, сдвигая ткань.
И вольется в остывший дом
Запах влажной от сна травы.
И дыханье живых цветов.
И сияние звезд живых.
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
20 августа 2006 г. 22:18 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Болеслав ЛЕСЬМЯН
ЗВЁЗДЫ
В звёздных трепетных вспышках – всё небо ночное,
Бесконечной волною в бескрайности льётся.
То счастливым сияньем струится и вьётся,
В пустоту устремляясь. То – вновь предо мною.
Я, слепой, ощущаю внезапность прозренья,
Взор мой – неба могила; ему приоткрылись
Сонмы тайных вселенных – в момент озаренья,
Серебристым цветеньем вдали заискрились…
Глубину и вершины свои распахнули
Все миры предо мной. В том — леса полыхают.
В том – безмолвье погостов. А там – не стихает
Крик о помощи в жарком дыханье июля.
Заглядевшись, я внемлю, покуда в рассветный
Небосвод — воронья не потянется стая,
Звёзды гибнут, в лазурных волнах незаметны,
И роса на ресницы ложится, блистая.
К стогу я припадаю виском утомлённо,
И в жужжащее сено уйдет напряженье
Из очей, где всё тлеет след звёзд опалённый.
И усну на коленях я в изнеможенье…
Но в мои сновиденья тревогу вдохнули
Крик о помощи, ветер горячий июля…
(перевод — Ирина Полякова)
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
7 сентября 2006 г. 16:53 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Н.Морозов
Мы умираем только для других.
О смерти собственной умерший не узнает.
Ушёл он в новый путь, он мёртв лишь для живых,
Для тех, кого он оставляет.
Вот гроб стоит, и в нём недвижим тот,
С кем я делил и радость и страданье.
Он умер для меня, но он во мне живёт,
А я исчез в его воспоминаньи.
Я умер в нём. Меня хоронят с ним.
В его душе моё исчезло отраженье.
В стихийный мир ушёл попутный пилигрим,
Хранивший в памяти моё изображенье.
А для меня тесней сомкнулся горизонт,
Русло моей души как будто уже стало.
Но в глубину времён душа спустила зонд,
И нить его нигде до грунта не достала.
Сомкнулся мир стихий, былое заслоня.
В нём своего конца, как все, я не узнаю,
Но с каждым из людей, умерших для меня,
Мне кажется, я тоже умираю.
И всё ж не умер тот, чей отзвук есть в других,
Кто в этом мире жил не только жизнью личной!
Живой средь мёртвых мёртв, а мёртвый жив в живых,
Как это странно всё, как это необычно!
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
21 сентября 2006 г. 22:22 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Г.Кольмар
Ведьма
Одна луна взойдет, другая станет тенью.
Неразличимы дни и жизнь моя проста.
О, драгоценный лик, тебя венчает пенье:
синицы синей трель и черного дрозда.
Дрозд черно-бархатист, напев его разумен,
и флейты голос чист во тьме, и невредим.
Лесная дева, знай, среди замшелых гумен
сбегается зверьё к источникам твоим.
Коричневы их лбы с растущими рогами...
А у ночей твоих
павлинья красота цветет в редчайшей гамме
и шёпот или крик колеблет их.
Рептилий изумруд. И россыпь насекомых
вкруг лезвия ножа уклейки золотой.
Упадок летних сил в зеркальных водоемах,
и тишина приходит на постой.
Владения мои! В путь отправляюсь дальний;
я волхвовать могу, могу колдуньей быть.
Да будет сад цвести и зреть орех миндальный,
и алое вино, коль захочу я пить.
Прозрачная земля, от жажды умираю!
Ты зреешь... Силы дай, чтоб я смогла понять
как ручку повернуть у врат тяжелых рая,
и снова в том саду под деревом стоять...
(перевод — М.Гершенович)
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
Горацио
активист
|
|
21 сентября 2006 г. 23:00 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
А.Хаусмен
Из сборника «Шропширский парень».
XXXII
Из света, тьмы, из неба
Двенадцати ветров
Я дуновеньем жизни
Внесён под этот кров.
Мне скоро в путь бескрайний –
Я только вздоха жду...
Дай руку мне, поведай
Про радость и беду.
Проси, чего захочешь, -
Скорей, пока я тут;
Двенадцать румбов ветра
Опять меня зовут.
|
|
|
Katy 
магистр
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
30 сентября 2006 г. 00:42 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Katy ,а у Кольмар почти все замечательно,если не сказать — гениально...
Г.Кольмар
Морской дух
Свет отражает с тенью
прозрачных век моих стекло.
Что буря оперенью? –
у чайки прочное крыло.
Не дрогнет чаша глаза,
хрусталик звездчатый готов
и к соли, и к саргассам –
он видел игрища китов.
Отверстая зеница.
И сна не ведает она.
Поверить не решится,
что без застежек создана.
Язык мой неподвижен.
Когда, любя, ловила звук
горячим ртом, был слышен
чужому уху сердца стук.
К рукам взываю светлым
создать у скал водоворот
и милосердным ветром
прочь отогнать разбитый плот.
В холодной страсти жало,
из недр потомок царский пьет.
А лоно не рожало,
и лоно превратилось в сот.
Во мне со звоном волны
взбивают мощно плавники.
И альбатросов стоны
летят, бинтуя мне виски;
такой мне смерть угодна:
прибой исторг, не примет впредь -
то, что вовек бесплодно,
не может умереть.
_______________________________________________
Сердце
Я шла сквозь лес, плоды
сердец на ветках зрели.
И те, что болью налиты, алели.
И были недозрелые тверды.
Они с ветвей свисали,
с коричневых сучков, в лесу;
Я их качнула навесу -
лучи затрепетали.
Одно взяла, сорвав,
что явно переспело;
оно меня одело
в цветы и ленты сочных трав.
Ко мне оно взывало,
и я, робея, поняла,
что пульса жаркая смола
его переполняла.
И превратилась вдруг
в лохмотья оболочка.
И синего комочка
был еле слышен слабый стук.
(перевод — М.Гершенович)
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
5 октября 2006 г. 12:45 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Д. Г. Байрон
Тьма
Я видел сон... Не все в нем было сном.
Погасло солнце светлое, и звезды
Скиталися без цели, без лучей
В пространстве вечном; льдистая земля
Носилась слепо в воздухе безлунном.
Час утра наставал и проходил,
Но дня не приводил он за собою...
И люди — в ужасе беды великой
Забыли страсти прежние... Сердца
В одну себялюбивую молитву
О свете робко сжались — и застыли.
Перед огнями жил народ; престолы,
Дворцы царей венчанных, шалаши,
Жилища всех имеющих жилища -
В костры слагались... города горели...
И люди собиралися толпами
Вокруг домов пылающих — затем,
Чтобы хоть раз взглянуть в глаза друг другу.
Счастливы были жители тех стран,
Где факелы вулканов пламенели...
Весь мир одной надеждой робкой жил...
Зажгли леса; но с каждым часом гас
И падал обгорелый лес; деревья
Внезапно с грозным треском обрушались...
И лица — при неровном трепетанье
Последних замирающих огней
Казались неземными... Кто лежал,
Закрыв глаза, да плакал; кто сидел,
Руками подпираясь, улыбался;
Другие хлопотливо суетились
Вокруг костров — и в ужасе безумном
Глядели смутно на глухое небо,
Земли погибшей саван... а потом
С проклятьями бросались в прах и выли,
Зубами скрежетали. Птицы с криком
Носились низко над землей, махали
Ненужными крылами... Даже звери
Сбегались робкими стадами... Змеи
Ползли, вились среди толпы, шипели,
Безвредные... Их убивали люди
На пищу... Снова вспыхнула война,
Погасшая на время... Кровью куплен
Кусок был каждый; всякий в стороне
Сидел угрюмо, насыщаясь в мраке.
Любви не стало; вся земля полна
Была одной лишь мыслью: смерти — смерти
Бесславной, неизбежной... Страшный голод
Терзал людей... И быстро гибли люди...
Но не было могилы ни костям,
Ни телу... Пожирал скелет скелета...
И даже псы хозяев раздирали.
Один лишь пес остался трупу верен,
Зверей, людей голодных отгонял -
Пока другие трупы привлекали
Их зубы жадные... Но пищи сам
Не принимал; с унылым долгим стоном
И быстрым, грустным криком все лизал
Он руку, безответную на ласку,
И умер наконец... Так постепенно
Всех голод истребил; лишь двое граждан
Столицы пышной — некогда врагов -
В живых осталось... Встретились они
У гаснущих остатков алтаря,
Где много было собрано вещей
Святых . . . . . . . . . . .
Холодными костлявыми руками,
Дрожа, вскопали золу... Огонек
Под слабым их дыханьем вспыхнул слабо,
Как бы в насмешку им; когда же стало
Светлее, оба подняли глаза,
Взглянули, вскрикнули и тут же вместе
От ужаса взаимного внезапно
Упали мертвыми . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . И мир был пуст;
Тот многолюдный мир, могучий мир
Был мертвой массой, без травы, деревьев
Без жизни, времени, людей, движенья...
То хаос смерти был. Озера, реки
И море — все затихло. Ничего
Не шевелилось в бездне молчаливой.
Безлюдные лежали корабли
И гнили на недвижной, сонной влаге...
Без шуму, по частям валились мачты
И, падая, волны не возмущали...
Моря давно не ведали приливов...
Погибла их владычица — луна;
Завяли ветры в воздухе немом...
Исчезли тучи... Тьме не нужно было
Их помощи... она была повсюду...
(Перевод И. Тургенева)
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
18 октября 2006 г. 11:40 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Константин Ваншенкин
В болезненном тщеславии своём,
С улыбкой доброй иль с усмешкой злою,
На этом малом шарике живём,
Который называется Землёю,
В лучах проспекта или пустыря,
Или у океанской зыби серой –
Равно внутри того же пузыря,
Который именуют атмосферой.
Но в чём же наше счастье будет впредь?
Чтобы с негромкой грустью оглянуться
И навсегда отсюда улететь?
Иль всё же в том, чтобы сюда вернуться?
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
19 октября 2006 г. 13:12 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Иван Алексеевич Бунин
РУССКАЯ СКАЗКА
Ворон
Ну, что. бабушка, как спасаешься?
У тебя ль не рай, у тебя ль не мед?
Яга
Ах, залетный гость! Издеваешься!
Уж какой там мед -- шкуру пес дерет!
Лес гудит, свистит, нагоняет сон,
Ночь и день стоит над волной туман,
Окружен со всех с четырех сторон
Тьмой да мгой сырой островок Буян.
А еще темней мой прогнивший сруб,
Где ни вздуть огня, ни топить не смей,
А в окно глядит только голый дуб,
Под каким яйцо закопал Кощей.
Я состарилась, изболела вся,
Сохраняючи чертов тот ларец!
Будь огонь в светце — я б погрелася,
Будь капустный клок — похлебала б щец.
Да огонь-то, вишь, в океане — весть,
Да не то что щец — нету прелых лык!
Ворон
Черт тебе велел к черту в слуги лезть,
Дура старая, неразумный шлык!
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
Katy
магистр
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
13 ноября 2006 г. 12:27 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
А.Фет
СРЕДИ ЗВЕЗД
Пусть мчитесь вы, как я покорны мигу,
Рабы, как я, мне прирожденных числ,
Но лишь взгляну на огненную книгу,
Не численный я в ней читаю смысл.
В венцах, лучах, алмазах, как калифы,
Излишние средь жалких нужд земных,
Незыблемой мечты иероглифы,
Вы говорите: "Вечность — мы, ты — миг.
Нам нет числа. Напрасно мыслью жадной
Ты думы вечной догоняешь тень;
Мы здесь горим, чтоб в сумрак непроглядный
К тебе просился беззакатный день.
Вот почему, когда дышать так трудно,
Тебе отрадно так поднять чело
С лица земли, где всё темно и скудно,
К нам, в нашу глубь, где пышно и светло".
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
ФАНТОМ
миротворец
|
|
1 декабря 2006 г. 17:28 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
М.Семенова
Я всякое видел и думал, что знаю, как жить.
Но мне объяснили: не тем я молился Богам.
Я должен был жизнь на добро и любовь положить,
А я предпочел разменять на отмщенье врагам.
Воздастся врагам, мне сказали. Не ты, так другой
Над ними свершит приговор справедливой судьбы.
А ты бы кому-то помог распроститься с тоской,
Надежду узреть и о горе навеки забыть.
Ты грешен, сказали, ты книг золотых не читал.
Ты только сражаться науку одну превзошел.
Когда воцарится на этой земле Доброта,
Такие, как ты, не воссядут за праздничный стол.
Чем Зло сокрушать, мне сказали, ты лучше беречь
Свободы и правды крупицы в душе научись...
Но те, на кого поднимал я свой мстительный меч,
Уже не загубят ничью беззащитную жизнь.
Я буду смотреть издалека на пир мудрецов.
Пир праведных душ, не замаранных черной виной.
И тем буду счастлив, поскольку, в конце-то концов,
Туда соберутся однажды спасенные мной.
|
–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"
|
|
|
андрос
философ
|
|
3 декабря 2006 г. 03:49 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Это стихотворение, скорее, мифологическое. Но, пожалуй, его можно отнести и к фэнтезийному, ведь здесь есть и драконы, и ведьма, да и собственно жанр фэнтези вышел из мифологического.
В. БРЮСОВ
МЕДЕЯ
На позлащенной колеснице
Она свергает столу с плеч
И над детьми, безумной жрицей,
Возносит изощренный меч.
Узду грызущие драконы,
Взметая крылья, рвутся ввысь;
Сверкнул над ними бич червленый, -
С земли рванулись, понеслись.
Она летит, бросая в долы
Куски окровавленных тел,
И мчится с нею гимн веселый,
Как туча зазвеневших стрел.
"Вот он, вот он, ветер воли!
Здравствуй! в уши мне свисти!
Вижу бездну: море, поле -
С окрыленного пути.
Мне лишь снилось, что с людьми я,
Сон любви и счастья сон!
Дух мой, пятая стихия,
Снова сестрам возвращен.
Я ль, угодная Гекате,
Ей союзная, могла
Возлюбить тщету объятий,
Сопрягающих тела?
Мне ли, мощью чародейства
Ночью зыбливщей гроба,
Засыпать в тиши семейства,
Как простой жене раба?
Выше, звери! хмелем мести
Я дала себе вздохнуть.
Мой подарок — на невесте,
Жжет ей девственную грудь.
Я, дробя тела на части
И бросая наземь их,
Весь позор последней страсти
Отрясаю с плеч моих.
Выше, звери! взвейтесь выше!
Не склоню я вниз лица,
Но за морем вижу крыши,
Верх Ээтова дворца".
Вожжи брошены драконам,
Круче в воздухе стезя.
Поспешают за Язоном,
Обезумевшим, друзья.
Каждый шаг — пред ним гробница,
Он лобзает красный прах...
Но, как огненная птица,
Золотая колесница
В дымно-рдяных облаках.
|
|
|
андрос
философ
|
|
3 декабря 2006 г. 13:40 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
ФАНТОМ , стихотворение Семёновой приятно удивило. Вот ведь, женщина понимает то, что всё больше мужчин забывает. Достойный ответ оголтелому пацифизму. 
|
|
|
jane
гранд-мастер
|
|
4 декабря 2006 г. 10:15 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
по-моему, по теме 
Александр Галич
Я ПРИНИМАЮ УЧАСТИЕ В НАУЧНОМ СПОРЕ
между доктором филологических наук, профессором Б. А. Бяликом и
действительным членом Академии наук СССР С. Л. Соболевым
по вопросу о том, может ли машина мыслить
...Я не чикался на курсах, не зубрил сопромат,
Я вполне в научном мире личность лишняя.
Но вот чего я усек:
Газированной водой торговал автомат,
За копейку — без сиропа, за три — с вишнею.
И с такой торговал вольностью,
Что за час его весь выпили.
Стаканы наливал полностью,
А людям никакой прибыли!
А людям никакой выгоды,
Ни на зуб с дуплом компенсации!..
Стали люди искать выхода
Из безвыходной ситуации.
Сели думать тут ребятки, кто в беде виноват,
Где в конструкции ошибка,
в чём неправильность,
Разобрали тут ребята весь как есть автомат,
Разобрали, устранили в нём неправедность.
А теперь крутись, а то выпорем!
Станешь, дура, тогда умною!
Приспособим тебя к выборам -
Будешь в ёлках стоять урною!
Ты кончай, автомат, школьничать,
Ты кончай, автомат, умничать —
Мы отучим тебя вольничать,
Мы научим тебя жульничать.
Он повкалывал недельку — с ним обратно беда:
Весь затрясся он, как заяц под стужею,
Не поймёшь, чего он каплет —
не сироп, не вода,
Может, краска, может, смазка, может, хужее.
И стоит, на всех шавкой злобится,
То он плачет, то матюкается,
Это люди — те приспособятся,
А машина — та засекается!
Так и стал автомат шизиком,
Всех пугает своим видиком,
Ничего не понять физикам,
Не понять ничего лирикам!
Так давайте ж друг у друга не воруйте идей,
Не валите друг на друга свои горести,
И вот чего я вам скажу:
Может, станут автоматы не глупее людей,
Только очень это будет не вскорости!
<1965?>
Александр Галич
Про маляров, истопника и
теорию относительности
...Чуйствуем с напарником: ну и ну!
Ноги прямо ватные, все в дыму.
Чуйствуем — нуждаемся в отдыхе,
Чтой-то нехорошее в воздухе.
Взяли "Жигулевское" и "Дубняка",
Третьим пригласили истопника,
Приняли, добавили еще раза, -
Тут нам истопник и открыл глаза
На ужасную историю
Про Москву и про Париж,
Как наши физики проспорили
Ихним физикам пари,
Ихним физикам пари!
Все теперь на шарике вкось и вскочь,
Шиворот-навыворот, набекрень,
И что мы с вами думаем день — ночь!
А что мы с вами думаем ночь — день!
И рубают финики лопари,
А в Сахаре снегу — невпроворот!
Это гады-физики на пари
Раскрутили шарик наоборот.
И там, где полюс был — там тропики,
А где Нью-Йорк — Нахичевань,
А что мы люди, а не бобики,
Им на это начихать,
Им на это начихать!
Рассказал нам все это истопник,
Вижу — мой напарник ну прямо сник!
Раз такое дело — гори огнем! -
Больше мы малярничать не пойдем!
Взяли в поликлиники бюллетень,
Нам башку работою не морочь!
И что ж тут за работа, если ночью — день,
А потом обратно не день, а ночь?!
И при всёй квалификации
тут возможен перекос:
Это все жтаки радиация,
А не просто купорос,
А не просто купорос!
Пятую неделю я хожу больной,
Пятую неделю я не сплю с женой.
Тоже и напарник мой плачется:
Дескать, он отравленный начисто.
И лечусь "Столичною" лично я,
Чтобы мне с ума не стронуться:
Истопник сказал, что "Столичная"
Очень хороша от стронция!
И то я верю, а то не верится,
Что минует та беда...
А шарик вертится и вертится,
И все время — не туда,
И все время — не туда!
<1962>
Александр Галич
Еще раз о черте
Я считал слонов и в нечет и в чет,
И все-таки я не уснул,
И тут явился ко мне мой черт,
И уселся верхом на стул.
И сказал мой черт:
— Ну, как, старина,
Ну, как же мы порешим?
Подпишем союз, и айда в стремена,
И еще чуток погрешим!
И ты можешь лгать, и можешь блудить,
И друзей предавать гуртом!
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, потом!
Аллилуйя, аллилуйя,
Аллилуйя, — потом!
Но зато ты узнаешь, как сладок грех
Этой горькой порой седин.
И что счастье не в том, что один за всех,
А в том, что все -- как один!
И ты поймешь, что нет над тобой суда,
Нет проклятия прошлых лет,
Когда вместе со всеми ты скажешь -- да!
И вместе со всеми -- нет!
И ты будешь волков на земле плодить,
И учить их вилять хвостом!
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, — потом!
Аллилуйя, аллилуйя,
Аллилуйя, — потом!
И что душа? -- Прошлогодний снег!
А глядишь -- пронесет и так!
В наш атомный век, в наш каменный век,
На совесть цена пятак!
И кому оно нужно, это добро,
Если всем дорога -- в золу...
Так давай же, бери, старина, перо
И вот здесь распишись, в углу!
Тут черт потрогал мизинцем бровь...
И придвинул ко мне флакон...
И я спросил его:
— Это кровь ?
- Чернила, -- ответил он...
Аллилуя, аллилуя
- Чернила, -- ответил он.
<1969>
|
|
|
jane
гранд-мастер
|
|
4 декабря 2006 г. 10:26 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
и это тоже фантастика, ведь правда же?
Т.Шаов — Снежный человек
Текст песни
Полюбили люди горы, как осатанели:
Едут в Альпы, лезут в Анды, прутся в Пиренеи.
Гималаи истоптали, по Тибету рыщут,
Накурившися гашишу, шамбалу все ищут,
Я не знаю, на Эверест не лазил,
Но больше — на Кавказе.
Как-то, будучи нетрезвым, я в горах слонялся
И со снежным человеком мирно повстречался.
Хоть и рожей он не вышел, но парень очень милый:
Чуть похож на помесь Шварценеггера с гориллой.
Мы с ним сели на пенёчек, хлопнули по рюмке
За знакомство, за природу, за любовь к науке.
"Аси-баси, тоси-боси", также "трали-вали".
Очень славно посидели, мило поболтали.
Жаловался: выпить не с кем — кабаны да туры...
Только хрюкают да гадят, никакой культуры.
Тяжело ему без женщин: снежных женщин мало.
Говорит, что плоть бунтует, а рука устала.
Спрашивал по нашу жизнь, что такое город,
Правда ли, что умер Сталин, кто такой Киркоров.
Он питается дарами фауны и флоры,
От жратвы однообразной у него запоры.
Провели мы ченч (что значит — сделали обмены):
Он меня снабдил женьшенем, я его — пургеном.
На ученых обижался: "Тычут в меня пальцем,
Обзовут то обезьяной, то неандертальцем.
Не терплю — говорит — учёных, огурцов мочёных,
На носу — говорит — вертел я всех твоих учёных.
Вы должны гордиться мною, я — загадка века!
Я — кричал он — гоминоид, не путать с гомосеком!"
Под конец совсем нажрался, рыл себе могилу,
Почему-то пел "Катюшу" и "Хава-Нагилу".
Мы плясали с ним лезгинку, обнявшись по-братски:
Как-никак, мы оба — лица национальности кавказской.
Он кричал: "На эту глушь я молодость угрохал!
Забери меня отсюда, друг ты мой Тимоха!"
Я забрал его в посёлок, он привык — не ноет.
Мужики его прозвали "Вася-гуманоид".
Щас работает завскладом, даже начал бриться.
Приезжайте, девки, в гости, хочет он жениться.
|
|
|
Горацио
активист
|
|
4 декабря 2006 г. 11:58 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Посвящается Ф. Д. Кривину
Лукоморья больше нет…
В. Высоцкий
Как идут дела в НИИЧАВО? Трудится Привалов, как когда-то, программистом старшим. У него сто у. е. – обычная зарплата. Подает на грант который год, только грант не выделяют что-то… Амперян капусту продает – брошена научная работа! Выбегаллу поджидал успех: дал профессор порученье Щуке, и теперь он стал главнее всех, взял бразды правления в науке: что ж, Привалов не получит грант, будет, как и прежде, без обеда… Хунта – много лет как эмигрант; продолжает опыты в Толедо. Что же Киврин? За морями он, очень уважаем Технионом (говорят, отец его Симон – сын царицы Савской с Соломоном!). Из избы сбежал секретный Кот (выгнала бескормица беднягу). Ковалев (не юный) дело шьет, посадил Корнеева в тюрягу – мол, китайцы въехали тайком к нам для пополнения припаса; потому Корнеев под замком – продал, паразит, Кота на мясо! Стал Альфред комбригом упырей; пьет не чай, а виски с коньяками, и ему забритый Бриарей строит дачу крепкими руками. Ойра-Ойра поступил умно: он теперь смотритель над погостом. Янус вспять отправился давно – это было где-то в девяностом… Из музея сгинули мечи, Белый Тезис вынут из дивана. Камноедов вышел в богачи, он теперь – хозяин ресторана, и ему не глупая волшба – зданье нынче надобно и место; Институт тяжелая судьба ждет по воле толстого Модеста. Здание отправят с молотка – так решил профессор Выбегалло (он немало сделал для дружка – и в «откате», видимо, немало). Бедный Брут – в мучениях, с утра – джинна сбыл, чтоб малость похмелиться; а Наина Киевна вчера укатила в Киев, за границу. Дочке Кия там почет большой – любят люди, уважают власти; а она с открытою душой лечит президента от напасти. И вещает, что из тьмы болот выйдет с диссертацией готовой и науку бедную спасет Змей Горыныч – родич трехголовый!
|
|
|
цитировать
Мне очень, очень нравится.