Если честно, вообще не понимаю причитаний по поводу Букеровской премии. Не дотягивает? А что из шот-листа того года потянуло бы? И почему?

Вкратце скажу так: история добротная. Нужно только держать в голове: Букер — это не премия за лучший роман тысячелетия, это тусовка Великобритании и бывших колоний, а выбор жюри не отражает ничего, окромя мнения жюри.

Это не совсем роман. Это дрифт по мутным водам памяти. Об этом и вся история. Здесь писали, ей не хватает философской глубины, а почему — не знаю. Парадоксы памяти тесно связаны с искаженным восприятием действительности и вопросами исторической достоверности. Оставим за скобками остроты с цитатами Ницше и Камю, да и старческие рассуждения о смерти — они несут совершенно иную функцию, и с философской точки зрения это самоочевидно.Но вернёмся к теме.

Всю книгу нам предстоит нырять в воспоминания Тони Уэбстера, пытаясь разобраться, какую же роль он сыграл в античной трагедии сорокалетней давности. Но путь важнее конечной цели.

Нужно только только держать в голове, что это не остросюжетный детектив, не любовный роман и не сборник ультимативных откровений. Что это человеческая, слишком человеческая история от первого лица, и герой здесь только один (сам рассказчик), а остальные — фантомы из его воспоминаний. Собственно, поэтому о них невозможно судить однозначно — что творилось в их головах мы не знаем, а рассказчик не вполне надёжен (впрочем, он признает это и сам).

История как будто банальная: взросление, учеба, первые неловкие отношения, зрелость, разочарование и ещё много такого, о чем написан не один роман. Но написано изящно — нельзя не признать.

Самая скучная судьба, но на склоне лет выясняется, что средний по всем параметрам Тони оставил след странной истории, и это автоматически придает метаниям юности новую глубину. А значит и его весьма скромную персону приподнимает до уровня... Виновника трагедии? Мстительного пророка? Звена в странном стечении судеб? Всю книгу он будет пытаться это выяснить.

А выяснить необходимо: ответ напрямую определяет степень его вины. В конце концов, за свои поступки придется отвечать — пусть даже перед самим собой. И в этом водораздел между тем, кто прожил неконфликтную жизнь и тем, кто накарябал «мама, прости», ну или витиевато отказался от «непрошеного подарка»: история — это память очевидцев, и по кускам соберётся пазл, даже мёртвому будет нечего добавить. А ещё окажется, что разгадка несравнимо прозаичнее тайны.

В качестве заключения скажу, что роман довольно короткий и, может быть, он действительно ничему не учит, но вопросы ставит ребром (о природе памяти, ответственности и вине, о поисках правды о себе и других), а ответы героя — это не истина в последней инстанции, а одна из возможных точек зрения. Хорошо бы об этом помнить.