Я неожиданно вспомнила об этой новелле, когда в финале одного из моих любимых фильмов «Дежавю» (2006) Клэр, не в силах оторвать словно загипнотизированного взгляда от лица Дага, кивнула в ответ на его вопрос, знакомы ли они...

Я задумалась тогда: а где еще женщина так много знала о мужчине, в то время как он был убежден, что встречает ее впервые в жизни?

Возможно, гораздо логичнее было бы вспомнить роман Одри Ниффенеггер "Жена путешественника во времени" и тот самый момент, когда Генри впервые в своей жизни встречает Клэр, но она-то его давно — со своего детства — знает, и также ей известно, что рано или поздно наступит день, когда они встретятся в его жизни...

Но все же я вспомнила о «Письме незнакомки» Стефана Цвейга.

Что значит перечитывать книгу, которую вы читали в юности, и неожиданно узнавать те места в тексте, которые произвели когда-то особое впечатление... — например, я помню, как в юности я сильно призадумалась, читая эти строки:

цитата

«ты любишь только все легкое, невесомое, мимолетное, ты боишься вмешаться в чью-нибудь судьбу...»

«я понимала, что тебе, любящему только все беззаботное, легкое, ищущему в любви только игру...»

"Тебе, никогда не знавшему меня",- начинается письмо незнакомой женщину к предмету всех ее помыслов.

А чуть дальше читаем:

цитата

"Судьба обрекла меня на то, чтобы быть не узнанной тобой всю жизнь, до самой смерти... Даже мимолетное воспоминание обо мне никогда не тревожило тебя. Ничто не напоминало тебе обо мне, ни единая, даже тончайшая, нить воспоминания не была протянута от твоей жизни к моей."

Что означает посмотреть на проникновенное, кричащее о преданной любви послание через сто лет после его написания, из которых последние несколько десятков лет были десятилетиями своеобразной борьбы традиционных ценностей и моногамии с чем-то совершенно противоположным?

Я процитирую недавно перечитанный роман Робертсон Дэвис — Мир чудес (1975):

цитата

«Послушать, о чем говорят люди, или посмотреть, что они читают и на что ходят в театры и кино, так можно подумать, что настоящий мужчина непременно любвеобилен и чем больше у него женщин, тем он мужественнее. Идеальный мужчина для них – Дон Жуан. Недостижимый идеал для большинства мужчин, поскольку если вы хотите посвятить свою жизнь распутству, то должны располагать досугом и деньгами, я уж не говорю о том, что такая жизнь требует неистощимой энергии, неутолимой похоти, а сексуальный орган по стойкости при этом должен не уступать клюву дятла. Идеал недостижимый, но тем не менее тысячи мужчин пробуют себя на этом поприще, а в старости перебирают свои жалкие победы, словно бусинки четок. А вот однолюб – очень редкое явление. Ему нужны духовные ресурсы и психологический артистизм – не чета заурядности, а еще ему нужно везение, потому что однолюб должен найти женщину выдающихся качеств.»

Чего только ни испытала я, перечитывая вновь этот текст после стольких лет!

Поначалу думала о крайнем самоуничижении героини, о необходимости, так сказать, своевременного вмешательства психолога... Но вскоре втянулась и стала принимать «правила» игры этого текста.

Я вспоминала похожую одержимость в Гранатовом браслете Куприна (1910) с «Да святится имя твое!».

И, наконец, как человеку, неравнодушному к скрещению реальности и вымысла, мне было чертовски жалко, что во время своих ночей любви герои не обсуждали произведений беллетриста Р, которые героиня, как она утверждала, знала наизусть — конечно, этот забавный штришок существенно снизил бы высокий градус надрывного самоотречения в новелле.

Наверное, каждый мужчина мечтает о такой вот восторженной тайной поклоннице, которая может сказать:

цитата

«Чем была вся моя жизнь с самого пробуждения от детства, как не ожиданием, ожиданием твоей прихоти!»