В старом доме на холме призраки разыгрывают собственную смерть за карточным столом. Туман в подвале пожирает души несчастных. Рыболовные крючки вместо зубов, голем, созданный из всякого мусора, безумная пророчица на цепи у детектива полиции и многое другое в очередном ночном кошмаре Юрия Некрасова.

Открывая очередную книгу Юргена, я догадываюсь, что меня ждет: страшный сон, в котором реальность менее реальна, чем кошмар. Поначалу кажется, что логики в происходящем меньше, чем в ночном бреду, и, наверное, в той части романа, что происходит в наше время, ее не так много, недаром, видения и сны героев сообщают им гораздо больше, чем органы чувств или несущественное в этом мире словл «логика», больше, чем сухое изложение фактов, которого, от Юриной прозы и не дождешься.

Юра Некрасов мастерски играет словами, игра эта доставляет ему заметное удовольствие, и стилистические изыски создают безумную ткань ночного кошмара, в котором логики нет и быть не может, только страх и боль. Боль в этом романе – путь к правде и к спасению, сон же – ловушка морского чудища.

Но по-настоящему страшны рассказы из прошлого. Истории призраков-игроков, создают сюжет и ту самую причинно-следственную связь, которой на первый взгляд в книге нет. Истории, полные боли и отчаяния, из которых по кирпичику и создается этот дом.

Как и положено в эпоху постмодерна, в романе множество отсылок и ассоциаций. Голем вуду, созданный из всякого мусора, притворяющийся девочкой-подростком (и являющийся ею, что куда страшнее); морское чудище, способное завладеть мыслями и душами людей (сцена на морском из истории Виски Джека, будто взята их Геймановского рассказа «Просто еще один конец света»), люди-жабы с рыболовными крючками вместо зубов, заставляют задуматься, уж не в Лавкрафтовском ли Иннсмуте происходит дело? Да и сами крючки, магия боли, дающая силу, это заставляет вспомнить уже о «Воскресшем из ада», хотя у каждого будут свои ассоциации, я не, что вспомните вы, но что-то темное полезет из вашего подсознания, когда вы будете читать «Призраки осени», а вы будете их читать.

PS Как всегда мое восхищение Кате Бачило за роскошную обложку.

Серия «Сломанный миф», уже порадовавшая более чем незаурядной «Золотой пулей» (и новым романом Виктора Колюжняка, до которого у меня еще руки не дошли), и сейчас не подвела. «Стазис» умен и увлекателен, и выстраивает осознанную картину мира после апокалипсиса. Здесь как раз и есть небольшая засада, лично я начал втягиваться именно в описание политического и бытового уклада этого мира, и на мой вкус слишком быстро и слишком резко все ушло из политики в фантастику. Я правда считаю, что такой роман мог бы быть больше, неторопливей, посмаковать судьбы нового дивного мира и его героев.

Все это скорее похвала книге и автору, разве не все мы мечтаем услышать от читателя «почему так мало»?

«Золотая пуля» – сюрреалистический хоррор от двух ярких представителей «Цветной волны» Шимуна Врочека и Юрия Некрасова.

Начинается роман как обычный вестерн: Дикий Запад, два охотника за головами едят бобы. Через несколько страниц красивая девушка «не от мира сего» берет под ментальный контроль одного из них, переводя действие совсем в другую плоскость. Еще через несколько страниц мы встречаем «лишнее» слово «бензовоз», которое забрасывает нас в другое время и в очередной новый жанр. И скоро, слишком быстро, читатель погружается в вязкий безумный кошмар, и нет смысла уже гадать о жанре книги, слишком многое варится в этом котле – нефть, микросхемы, мертвецы, швейные машинки, а при них люди с зашитыми ртами, чудовища Франкенштейна, сшитая наспех человеческая многоножка и целое море грязи, жестокости и предательства. Безумная смесь киберпанковского вуду, вестерна и постапокалипсиса.

Современный хоррор занят исключительно воспроизводством собственных клише, он превращается на наших глазах в месиво, вываренное до полной потери вкуса, цвета и запаха. Именно поэтому роман «Золотая пуля» — шанс снова заинтересоваться этим жанром.

Клайтон Блейсделл-младший по прозвищу «Блейз» похищает ребенка из богатой семьи с целью выкупа. Ему помогает советами и мотивирующим пинком приятель по имени Джордж.

В детстве отец уронил Блейза с лестницы двадцать семь раз «случайно трижды», в результате у парня огромная вмятина по одну сторону и недостаток шестеренок по другую. Так что участие проныры Джорджа очень и очень кстати.

Ричард Бахман — псевдоним Стивена Кинга, под которым он написал несколько книг в 70-е (плюс-минус пару лет). Самая известная из них — «Бегущий человек», по которому сняли фильм со Шварцнеггером. Хотя на фильм оказали огромное влияние повесть Шекли «Плата за риск» (скорее даже французский фильм, снятый по Шекли) и ряд сцен из Бредбери, «451 градус по Фаренгейту», и даже фильм Чухрая «Жизнь прекрасна». (не думайте, что я такой умный, вся эта библиография взята из википедии).

Моим любимым романом Бахмана был и остается «Худеющий».

«Блейз» настолько не понравился самому автору, что пролежал «в сундуке» тридцать лет. После этого Кинг вытащил на свет это бахмановское наследство, высушил его, убрав все «розовые сопли», результат вполне впечатляет.

С первых же страниц роман напоминает «О мышах и людях» Стейнбека, о чем сам Кинг честно упоминает в предисловии. Но конечно же, плагиата здесь не больше, чем, к примеру, в «Человеке дождя». Умственно отсталый громила совершает преступление совместно с маленьким умным жуликом, который здоровяка опекает как может, использует для своих афер.

Но Кинг все-таки мистик — он внес в этот расклад соответствующие коррективы — Джордж уже больше года мерты, и его голос звучит только в голове Блейза.

Мистики, как таковой, в романе нет. Все мы иногда говорим мысленно с другими, отсутствующими, людьми. Иногда они отвечают нам на вопросы, с ответом на которые мы сами затрудняемся. Но Джордж из подсознания слишком реален для Блейза, в силу того, что бедный громила не обладает достаточным умом или фантазией, чтобы рассуждать о подсознании. То есть в данном случае мы имеем нормальное раздвоение личности. Кинг в какой-то момент ближе к концу книги начинает разглагольствовать на эту тему, на мой взгляд совершенно напрасно — читатель и сам способен оценить, насколько мысленный Джордж умнее Блейза, и понять разницу между психическими отклонениями и умственной неполноценностью.

Вторая линия книги — история жизни Блейза. Здесь в полный рост разворачивается привычный кинговский психоанализ. Начиная с его любимой темы — отношение отца и сына, полностью определяющие судьбу последнего, а на самом деле — обоих. Отец внес свою лепту, пробив сыну голову, что действительно определило всю жизнь Блейза.

Далее, судьба, которая могла бы обойтись с бедолагой помягче, бросает его из одного ада в другой. Приют, собачий питомник, тюрьма, и под конец — криминальную среду. И каждый, кто относится к Блейзу по доброму, божьей, точнее кинговской, волей скоропостижно уходит на небо.

В отличие от множества мерзавцев в этом мире, Блейз — действительно человек, которого судьба загнала на темную сторону, практически не оставив ему выбора. Кинг всячески подчеркивает, что Блейз — хороший парень. Опасный для окружающих, это да. И что ему ничего в этой жизни не светит.

Он последовательно теряет всех, кто пытается заменить ему отца или старшего брата, в итоге похищает ребенка, сам став на короткое время отцом. Несмотря на всю свою «неполноценность» он прекрасно справляется с этой ролью. наверное, лучше, чем богатенькие родители младенца.

Конечно же, с самого начала ясно, чем вся эта история кончится для Блейза. Что ж, каждый получает свое. «Одним достается весь мир, другим – бывшая шлюха и ферма в Аризоне» ((с) из совсем другой книги)

История одного отдельно взятого завода в России будущего. Завод производит хорошие американские автомобили — его прообразом мог бы стать хоть форд, хоть gm, ничего не меняет. Почему действие перенесено в будущее — видимо из-за упоминаемого в тексте закона «об оскорблении всякого чем угодно».

Странная композиция у книги, точнее эмоциональный баланс — первая треть кажется абсолютно пустой. Ну рассказывает герой о том, как работает на заводе и о важности завода для города, страны и его лично. Рассказывает также о своей дружбе с двумя обрусевшими америкосами, и что они именно америкосы, а не пиндосы. Хорошо рассказывает, Дивов все-таки, мастерство не пропьешь. Непонятно только, зачем. Но когда становится почти скучно читать, вечер перестает быть томным, и раскручивается довольно жесткая история о том, как пиндосы испортили хорошее дело. Эта часть напоминает скорее старые дивовские вещи, например, «Выбраковку». Конфликт пиндосов и людей доходит на кульминации, ситуация ожидаемо взрывается событийно и эмоционально. И вот, вроде бы все кончилось, но ты с удивлением обнаруживаешь, что до конца книги еще почти треть. Ну как минимум четверть. Начинается маленький детектив с перевертышем в стиле «Не будите спящую собаку». Нам показана подоплека событий, которая могла бы всплыть, только если один из ключевых персонажей умирает. И эпилог — хэппи-енд, где все счастливы в своем неведении.

Не люблю сравнивать книги, но здесь приходят на ум сразу две ассоциации — с одной стороны «Повелитель мух» про взрослых (точнее без метафоры с детьми) на отдельно взятом заводе. С другой — «Фокус покус» Воннегута, там достаточно много сюжетных аналогий, только вместо американской тюрьмы, принадлежавшей японцам, мы имеем русский завод, принадлежащий американцам.

Хорошая вещь, бьющая по традиционным американским ценностям. Особенно, если игнорировать навязчиво лезущий в голову вывод, что американцев нет, есть только пиндосы.

Дебютный роман Симмонса. Писатель Роберт Лузак, американец польского происхождения, отправляется в Калькутту, чтобы изучить на месте новую книгу знаменитого поэта Даса, ученика самого Тагора. Проблема в том, что Дас давно считается покойником. И Лузаку предстоит выяснить, не является ли эта рукопись фейком. Сдуру Роберт берет с собой жену, родом из Индии, и новорожденную дочь. Конечно же ничего хорошего из этой поездки не выходит. Калькутта представляется адом на Земле, с безграничными нищетой и грязью. Весь город кажется храмом богини Кали, в нем готовится Кали-Юга, индуистский апокалипсис, эпоха насилия, в котором сгорит человечество. Песнь Кали — голос внутри человека, его потаенная тяга к жестокости и насилию. Роман оставляет сильнейшее, хотя и не слишком приятное впечатление. Решайте сами. Если нежно бережете свою психику, не читайте.

Виктор Пелевин сделал мне практически личный подарок и написал книгу о трейдинге! «Лампа Мафусаила» состоит из четырех частей, хронология ее виляет будто в фильмах Тарантино, посвящена она семейству Можайских.

Младшему посвящена первая часть, и именно Кримпай, позже поменявший имя на Крым, работал сперва трейдером, а после переквалифицировался в финансовые аналитики. Из него уст (а действие этой части ведется от его имени) мы слышим родные моему сердцу пассажи как XAUUSD или «ПМС Джанет Йеллинг».

( Свернуть )

Необычный даже для Пелевина метод, когда множество смысловых слоев не прячутся один за другим, а перемешаны на первом плане, диффузируя и сливаясь. Начнешь описывать содержание книги, напишешь «на первый взгляд», задумаешься, что же там более на виду. Философская подоплека отношений золота и доллара? Острая сатира на политкорректность и все ее основные объекты, включая феминизм, сексуальные девиации, антисемитизм, расизм (последний походя, просто до кучи, чтобы не обижать афроамериканских братьев невниманием), масонство и теории заговора, стеб над спецслужбами (недаром же чекисты вынесены в заголовок) экзистенциальные теории Пелевина, которые мы привыкли от него слышать абсолютно во всех его книгах.

Смысл все же в философии, потому что остальная высмеиваемая мешанина равноценна перед Пустотой Внутренней Монголии, которая в этой книге персонифицирована в облике Золотой Рыбки, хотя тут же подчеркивается, что ее облик не имеет никакого значения, потому что появляется только в глазах смотрящего и только в тот момент, когда смотрящий пытается ее разглядеть. Поэтому чекисты и масоны, ламберсексуалы и рептилоиды-вагиноиды, вата и цивилизация, золото и доллар — все это иллюзия, игра ума. Игры эти абсолютно равноценны и одинаково ничтожны, как стейк в Матрице, если бы машины, создающие Матрицу были бы частью и плодом этой самой Матрицы.

Вам все же хочется понять, о чем книга? Действие по всей видимости происходит в той же вселенной, что и большинство романов Пелевина от Поколения P до Ампира V. Мы имеем метасатанинский мир, с привычной теорией заговора. Основой обсуждения является противопоставление золота как материальной основы экономики и доллара как объекта веры, ибо за ним ничего не стоит кроме веры людей в то, что он чего-то стоит. А вас самих не пугает сам факт существования безналичных денег, которые по сути есть взаимные обязательства банков и ничего более? Доллар в таком контексте даже не клочок бумаги, а символ этих обязательств.

Пелевин впервые обращается к идее множественности миров и перезагрузки реальности путем уничтожения части действительностей. Масоны здесь — очередная прослойка, посредники между высшими силами, способными такую перезагрузку осуществить и человечеством. В других книгах такими прослойками были жрецы богини Иштар, оборотни, вампиры... В Числах, кстати, прослойка не изображалась, но на передний план вышли органы, которые курировали всю мистику в нашей жизни. Тема эта развилась в «Священной книге оборотня», там кгбшники одновременно были верфвольфами. Но в Книге был метабуддизм, и лиса А-Хули сбежала во Внутреннюю Монголию. Здесь же Кримпай и вслед за ним (или перед ним хронологически) его прадед Маркиан сбежать не могут, хотя им удается пообщаться с Золотой Рыбкой, она же Золотой Жук, он же экзистенциальная сущность человека, который в свою очередь играет в масонов и ламберсексуалов.

Это подоплека, попутно же высмеивается и довольно жестко все, что я выше перечислил. Кримпай прогрессирует (или деградирует, как вам больше по душе) от обычного гомосексуализма до такой болезненной девиации, любви к древесине — по-пелевински буквально понятый термин «ламберсексуализм». Ламберсексуалы же в нашем понимании, то есть метросексуалы, стилизованные под ухоженных дровосеков, символизируют высших существ — бородачей. И тут Пелевин высмеивает очень популярную теорию про то, что нашей жизнью управляют из тени инопланетяне-рептилоиды. И вот эти рептилоиды — главные враги бородачей, и на самом деле они — радикальные феминистки-лесбиянки, точнее... хотя нет, читайте сами, а то все фишки вам раскрою.

Медина – город в пустыне, главный и старейший обитателем которого – песок. Песком здесь пропитано все – еда, одежда, постель и мысли жителей.

Практически каждого жителя можно назвать «потерянной душой», подавляющее большинство сбежало от жизненного краха. К таким можно отнести и главного героя – Любомира Грабовски, несостоявшегося князя Словакии (а надо понимать, что Словакия, равно как и любая «конкретика» в этот сюрреалистическом романе, чрезвычайно условна).

Сейчас Грабовски – стопроцентный нуаровский герой, в котором никто не смог бы признать наследника престола. Он – детектив полиции, депрессивный, циничный, спивающийся. И возможно это единственный «нормальный» человек в калейдоскопе эксцентричных персонажей, населяющих роман.

Дело в том, что не все герои прячутся в Медине. Некоторые видят в этом городе место силы. Грабосвки называет их «проповедниками», потому что большинство из них представляет какую-то конфессию. Барон Рюманов, знакомый Любомиру еще по Словакии, — жрец культа Перума. Рабби Шимон, изучающий каббалу. Легба, содержательница борделя, занимается вуду. Канга – шаман.

К религии они все имеют косвенное отношение, скорее их можно назвать книжниками, оккультными учеными. Все они прибыли в Медину, чтобы найти здесь могущество, но оказались в ловушке. Силу в этом месте отбирает песок.

В момент описываемых событий город, и без того гиблое место, переживает кризис. Проблемы начались с еще одного «искателя истины» — Дока, представляющего собственно науку. Тот как раз нашел средство борьбы с песком, как некий голем его убивает.

Детектив Грабовски, под руководством Шустера Крополя, весьма зловещего господина, расследует это дело. Док Грабовски нравился, и он искренне хочет найти убийцу. В процессе поисков детектив изменится сам и узнает практически всех персонажей романа с новой стороны. Можно даже патетически воскликнуть, что грядущая буря сорвет со всех жителей города маски. По сути так и есть. Всё и все в Медине не то, чем кажется, хотя и маски у многих крайне экзотичные. Под ними же вообще пропасть.

Роман можно объединить с другой книгой Виктора – «Крокодилами мистера Пинки». По крайней мере мистер Пинки в «Танце песчинок» присутствует, хотя и в другом обличьи. Я бы сказал, что танце по сравнению с «Крокодилами» сюрреализма меньше, а мистики больше. Ну и только намечавшийся в «Крокодилах» нуар здесь развернулся в полный рост. Это абсолютно нуарное произведение с соответствующей атмосферой.

Резюмирую. «Танец песчинок» — сюрреалистический мистический нуарный детектив. Всем, кто вообще интересуется таким книгами. Я усиленно рекомендую этот роман.

Планета Ильматар где-то на задворках вселенной покрыта толстым слоем льда, под которым прячется океан. В глубине океана живут разумные омары.Они, как и положено глубуководным существам, абсолютно слепы, общаются эхолокацией при помощи своей версии азбуки Морзе (поэтому их язык почти полностью состоит из чисел).

Омаров изучают люди на станции, но делают это издалека и очень осторожно, потому что в мироздании существует еще цивилизация здоровенных шестилапых выдр – шоленов. Они пережили бурное прошлое, и теперь выбрали тактику пассивного наблюдения. Ну как пассивного, скорее там этика фанатичных экологов, которые запрещают пальцем трогать живую природу, а любого человека, который ослушается их строгих указаний, готовы в порошок стереть.

Так что шолены, скрипя зубами, до времени терпят исследования людей. Но не дай тем бог вступить в контакт с аборигенами.

Тем не менее контакт происходит по вине одного ретивого журналиста, который сам же и погибает в результате. Шолены прибывают на станцию, чтобы якобы расследовать происшествие, на самом же деле они уже решили, что станцию закроют.

Люди между тем не рады появлению комиссии, искренне не понимая, почему какие-то выдры им указывают. Конфликт на станции разрастается, а тем временем у омаров тоже кипят страсти.

Интересная книга, описывающая контакт сразу трех цивилизаций со своими моделями мышления и мировосприятия. При этом, у всех заинтересованных лиц свои взгляды на происходящее, у всех рас есть свои фракции, интриги и внутренние конфликты.

Идеальная научная фантастика про космос. При чтении вас посетит ощутимый когнитивный диссонанс. Повествование ведется легким, даже игривым тоном, подходящим скорее для фантастики юмористической. А между тем происходят страшные события, история довольно-таки жесткая, со смертями. Одна сцена, где выдры пытаются изнасиловать человека, просто потому, что для них это естественный путь налаживания хороших отношений, многого стоит.

Если вас удивляло бестолковое поведение ученых в «Прометее», то здесь вы этого накушаетесь в полной мере. Люди показаны теми еще раздолбаями. Этакие персонажи «Теории большого взрыва», оказавшиеся за черт знает сколько световых лет от ближайшего человеческого поселения.

Шолены мнение людей ни в грош не ставят. Но в тексте четко сказано, что хотя их цивилизация гораздо старше нашей, но критического опережения в технологиях у них нет, а людей гораздо больше – в десятки раз. Так что локальный конфликт на подводной научной станции грозит перерасти в межмировую войну, и совершенно неочевидно, кто в ней победит и сколько горя она принесет.

Однозначно могу рекомендовать эту книгу любителям хорошей фантастики.

Летом в Снежном коме вышел сборник «Бестиариум. Дизельные мифы»; по вселенной DiezelPunk. В чем суть сеттинга? Лавкрафтовские мифы вторглись в нашу жизнь. Незадолго до Второй Мировой человечество парой неосторожных движений разбудило этих кошмарных богов, и теперь они властвуют над человечеством, меняя мир по своему усмотрению.

Это первое воплощение DiezelPunk, именно он создавал лицо вселенной, наполнял ее жизнью. И с этой целью сборник явно справился. Может быть за единственной оговоркой – дизель-панка, заданной стилистической основы всего проекта, я не обнаружил. Или же я не до конца понимаю, что это такое. Однако, это мелочи, главное достижение Бестиариума – мир кости обросли мясом, вселенная дана нам в ощущениях, что и требовалась сотворить.

Итак, рассказы:

Дмитрий Висков. КРИЧАТЬ, УБИВАТЬ И ВЕСЕЛИТЬСЯ

Военный детектив, выполненный в сжатой до механистичности, протокольной стилистике, справляется с главной задачей «первого рассказа» — дает представление о мире. Мы узнаем, как дробится мир, оккупированный множеств богов и чудищ, не всегда ладящих между собой. Люди в этом мире полностью прогнулись под новую власть, немного интригуя на противоречиях в рядах хозяев. И да, глубоководные чудища, дирижабли, эсминцы –Лавкрафт и максимум дизель-панка этой книги. 6/10

Юрий и Татьяна Бурносовы. СВЕТЛЫЙ ПУТЬ

Александров снимает «Светлый путь» с Орловой в главной роли. НКВД поменяло хозяев и служит глубоководным богам вместо партии большевиков. Ужас давит почти физически. Но люди живут и трудятся даже в такой обстановке. Обилие четких деталей, подробностей превращает рассказ в сцену из фильма. И главная мысль — от смены безжалостной власти на бесчеловечных богов не изменилось ничего.

Рассказ работает на общую задачу – мы понимаем роль мифов в мироустройстве, понимаем, как приспособились люди к новому порядку. 9/10

Владимир Березин. МОЛЕБЕН ОБ УРОЖАЕ

Колхозы превратились в поместья, крестьяне в крепостных. Земля и люди послужили наградой для офицеров, воевавших на стороне правильных богов. Сурганов, новоявленный помещик, вживается в статус.

Только один персонаж в сборнике позволил себе большее сопротивление новой власти. Здесь бунт вылился в попытку возразить богу. Бесстрашную, чреватую страшными последствиями для бунтаря, но в то же время и близко не революционную. 9/10

Олег Кожин. МЕНЬШЕЕ ЗЛО

Сибирь, север, Диксон. НКВД не просто сменило хозяина, отдельные представители пытаются извлечь максимум выгоды из нового порядка. Майор Фишбейн мечтает стать аватаром одного из уснувших богов, для чего готовит ритуал с участием разнообразных шаманов. Разумеется, действо отличается особым цинизмом и жестокостью.

В чем-то рассказ перекликается с «Кричать, убивать и веселиться» — те же разногласия между властителями, чреватые военными конфликтами. И да, полная победа зла, пусть даже и с вариациями. 7/10

Сергей Игнатьев. МОСКВА-АТЛАНТИДА

Свиридов, сотрудник НКВД, с благословения Конторы ищет свою первую любовь, дочь профессора. Поиски превращаются в долгий квест на полмира, который в итоге приводит героя во всплывшую Атлантиду.

Рассказ можно считать переломным для сборника. Это первая ласточка, первая попытка взглянуть на новый мир без содрогания. Даже НКВД не показана бессердечной машиной подавления. Москва представлена в блеске сталинской мечты, «ностальгическая красавица с веслом наперевес» с Дворцом Советов (привет акунинскому «Шпиону»), протыкающим тучи статуей Ленина.

Главное же – пришествие мифов в нашу жизнь наполняет наш мир не кошмарами, но чудесами. И ради этого можно простить слегка растянутое повествование. 8/10

Владимир Компаниец. КУКОЛКИ-МАЛЫШКИ

Мы покидаем Россию, чтобы до конца сборника вернуться только единожды.

Место действия – Манхэттен, главный герой, не поверите, Воннегут (не композитор, то бишь не писатель). У героя скоропостижно умирает начальник, не поверите, Гаррисон. Герой раскатывает губу, что займет начальственное место, но мечты обламывает хлыщ из Европы Смит, который отбивает и карьеру, и любовницу.

Явных Лавкрафтовских мифов здесь не наблюдается, рассказ сводится к идее, что богам надо питаться, и люди прекрасно подходят на роль пищи. Получается простенький ужасник, вполне в духе самого Лавкрафта, который не утруждал себя эффектными концовками, считая существование чудовищ вполне самодостаточным наполнением сюжета. Тем не менее, в отличие от творений мэтра. Рассказ не кажется страшным, возможно из-за шуточек вроде фамилии главного героя. 6.5/10

Сергей Леппе. ХОРОШИЕ МАНЕРЫ

Вустеровский Лондон, главный герой считает, что высший свет отличается только лишь хорошими манерами, каковые теряет сначала заколдованная жена героя, а после и сосед.

Главное сходство с прошлым рассказом – не страшные ужасы. Однако «Манеры» смотрятся цельнее, а значит и выигрышнее. 7/10

Мария Чурсина, Ольга Казакова. СМЕРТЬ ОТРАЖЕНИЯ

Нуаровский детектив – дама нанимает детектива Джейсона Ходжа проследить за ее сыном, с которым «что-то не так». Возможно на мальчика плохо влияет школа. Долгое и запутанное расследование приводит детектива к страшным экспериментам в области контроля над сознанием. Главная характеристика рассказа – именно «долгое и запутанное». Забавный штрих модные радиоактивные пилюли, втихаря убивающие героя. 6.5/10

Сергей Крикун. МВЕРЗКОЕ ДЕЛО

Опять же нуар. В Нью-Йорке поселились слуги бога Ноденса мверзи. Впрочем, твари, опровергая малоприятное название, ведут себя на удивление хорошо, стараясь скорее сотрудничать с людьми, нежели им докучать. В какой-то момент город заполонили чернильные кляксы, повадившиеся пожирать людей, оставляя от тела только сгусток мазута. Как выяснилось, кляксы – слуги Ньярлатхотепа.

Чуть ли не единственный случай во всем сборнике – автор не поленился провести домашнюю работу, так что здесь мы видим мифологию Лавкрафта, а не просто фантазию на тему. Вражда Ноденса, великого охотника, с Ньярлатхотепом, воплощенным хаосом, в первоисточнике упомянута.

Задуман рассказ очень неплохо. К сожалению, он слишком растянут, поэтому рыхловат и спутан. Но его вполне можно довести до ума, потому что есть что доводить. 8/10

Тимур Алиев. ДРЕВНИЙ ЗАКОН

Действие происходит в Чечне. Два заговора: один с целью разбудить спящего бога, другой –убить его. Действующие лица – абреки, оборотни, мутанты.

Рассказ читается легко, динамичен, логичен, с неожиданными поворотами и, что очень приятно, национальным колоритом (который не становится самоцелью, что тоже хорошо).

Однако, сразу вспоминается один из классических рассказов на тему Лавкрафтовских мифов – геймановский «Просто еще один конец света», в свою очередь написанный как вариация желязновского «Тоскливой октябрьской ночью». Я бы даже не назвал это недостатком, но слишком уж схожая конструкция – оборотень препятствует пробуждению глубоководного бога – бросается в глаза.

Главный плюс «Закона» — герой оказывает эффективное сопротивление мифам. И, заметьте, это единственный прецедент на шестнадцать рассказов сборника. 8/10

Карина Шаинян. ЛОЙ КРАТОНГ

Помнится, в одной частной беседе мы назвали такие рассказы литературным импрессионизмом. Сюжет служит лишь поводом для игры стиля, настроения и сложного внутреннего мира героев. В итоге передана безумная атмосфера нового мира в ассоциации со столь же сумасшедшим праздником урожая в юго-восточной азии.

Примечательно, что рассказ одинаково гармонично вписывается как в творчество Карины, так и в сборник по Лавкрафту. 8/10

Иван Колесник, Денис Поздняков – ПАССАЖИР

Еще один «военный детектив». Телепаты, матрешки сознания… Переходы из одного сознания в другое происходят вполне естественно, но сам рассказ не оставляет за собой какого-либо послевкусия. 6.5/10

Анна Дербенева. СОЛОВЬИ В КЛЕТКЕ НЕ ПОЮТ

История о человеке, которого способен терпеть только его робот, не способном создать отношения даже с этим роботом. И о маленькой девочке-телепате. Стоило бы сделать рассказ стройнее, может быть дать хоть какой-то сюжет, описывающий не только их отношения. 7/10

Дмитрий Дзыговбродский. НОЧНОЕ ЛИБЕРТАНГО

Скрипач с рукой бога и артефактом, от которого нельзя избавиться. Подарки богов, похожие на проклятие. И то, что одному кажется проклятием, другому – интересная игрушка, особенно если другой – древний безжалостный бог.

Идеальное попадание на мой взгляд. Именно так стоит описывать странный мир, возникший после пришествия Мифов. Прекрасно сочетаются герой, антураж, настроение. Единственный способ найти выход из безвыходного положения – искать его не переставая. 9/10

Татьяна Томах. СЕРДЦЕ РОЗЫ

Слепая героиня вяжет колдовские бусики для богатых бездельниц и ненавидит их всей душой. Доктор любит героиню, но она не смеет пойти ему навстречу, потому что проклята и потому что не доверяет никому. И глубоководный мэр и жертвоприношение Ценю фантазию Татьяну, но композиция и стилистика, скажем так, не для меня. Мне очень трудно читать такую прозу и разбираться в происходящем. 7/10

Валерия Калужская. ИСТОРИЯ ЛИЗЫ И РЭЙНАРДА ХАННИГАНОВ

Интересное описание приюта Шаб-Ниггурата. Одна беда – все это напоминает вступление к большому роману, да и написано степенно, неторопливо. Ждешь, что вот сейчас начнется само интересное. Но тут-то рассказ и заканчивается смятым в абзац финалом. Что опять же согласуется с манерой письма Лавкрафта, который просто прекращал рассказы почти на полуслове. 7.5/10

Итого: как и во всяком сборнике есть несомненные лидеры, есть вещи, мне показавшиеся невзрачными, есть и крепкие середнячки, работающие на общий концепт. Со своей целью Бестиариум явно справился — представление о вселенной составлено.

Роман в рамках проекта «Миры Ника Перумова» — серия книг, действие которых происходит в мирах Упорядоченного, точнее отражениях Земли. Этому сеттингу Перумов посвятил два десятка романов, от Гибели богов до Войны мага.

Итак, «Перворожденная». Темный маг Финеас Юрато отдыхает от жизни в городке у моря на севере Италии (если переводить в современные географические реалии). Ему хочется верить, что он нашел тихую гавань, где можно не особенно напрягаясь продавать бюргерам волшебную виагру. Но покой ему только снится, с моря приходят захватчики, которые разрушают городок, несмотря на мужество жителей города, помощь Финеаса, а также вмешательство небольшого, но эффективного отряда. Предводитель отряда гибнет практически на руках Юрато, и завещают ему найти «перворожденную Исилвен». Финеас разыскивает девушку, чтобы влюбиться и вместе с ней вступить в войну. К ним присоединятся орден Хединитов и влюбленная в мага суккуб Мара.

Юстина – отважная девушка не побоялась привлечь практически табуированных в наше время эльфов. Что ни разу не противоречит сеттингу Перумова, который сам не чурался этой расы бессмертных снобов.

Что получилось? С одной стороны, олдскульная «традиционная» фентези, добро против зла, причем зло несомненное, выписанное черной краской без каких-либо полутонов. Зафир представляет силу, чуждую «всему живому» — чистый Хаос, но сам он вполне человеческий злодей, жаждущий власти, манипулирующий другими, и силу черпает вовсе не из абстрактного «хаоса», а из кровавых жертвоприношений. И цели у него понятные – освободить подельников, сидящих на альтернативных земле в специально под них сконструированных магических тюрьмах. Зачем ему плодить конкурентов не очень ясно.

Сторона добра, в свою очередь, — сплошные полутона. Все через «но». Финеас – маг темный, но положительный, Мара – суккуб, но любит мага и так далее.

Силы добра и зла определены изначально, ничто уже не изменит расстановку сил. Хотя, упоминается одно предательство в ретроспективе, еще одно вполне вероятно во второй книге, если таковая состоится.

Что в «Перворожденной» импонирует больше всего – это книга о любви. Финеас Юрато вовсе не считал, что нападение сил Хаоса – «его война». Равно как и не считал Салику родным городом. Да. Он нашел тут дом и покой, но и не слишком много потерял при ее разрушении. Жалко, конечно, но не более того. По сути он был привязан (не так уж сильно) всего к двум жителям города – старому магу и суккубу. Первого он вытащил из горящего города, вторую предупредил чтобы не совалась в огонь. И все, никаких связей с этим местом, некого спасать, не за кого мстить. Принимать последнюю волю хединита всерьез ему было незачем. Он чуть ли не от скуки начинает искать эльфийку. Жизнь изменилась, а это занятие ничем не хуже прочих. В тексте много раз акцентировано, что Финеас не считал эту войну своей. Но увидел девушку, услышал ее историю, и сразу нашествие хаоситов стало его личным делом.

Конечно же, главная героиня романа – Исилвен. В ее истории заложена трогательная метафора – она лишилась вдохновения, способности к творчеству. И если в реальной жизни творцу, которого постигла такая беда, жаловаться не на кого, кроме жестокой судьбы, ту есть персонифицированный злодей, который магией отнял у человека самое главное. Практически его душу.

Первое появление Исилвен «в кадре» скорее обескураживает. Абсолютно обезличенное описание в стиле «об одном тебя прошу, не говори красиво». Кроме набора вычурных метафор этот текст не сообщает нам ничего ни о внешности девушки, ни о ее характере, ни даже о впечатлении, которое она произвела на мага. А куча красивых алегорий, посвященных ее взгляду, даже не доносит до нас цвет ее глаз. Единственный мессадж описания – «это эльфийка, она не похожа на человеческих женщин». Финеас, между тем, уже видел эльфийских девушек совсем недавно. Он только что заночевал в эльфийском городе.

Кстати, Мара, основная конкурентка за сердце Финеаса, с самого начала показана живой девушкой, с характером и судьбой. До судьбы же Исилвен нам еще предстоит докопаться. Однако, уже ретроспектива о молодости, первой любви и утрате Исилвен, раскрывают образ ярко. Как я уже говорил, потеря творческого начала, измена любимого, пребывание в плену и палача Зафира – тяжкий груз, который еще надо вынести. Исилвен выжила и не потеряла себя, можно ей простить легкое ощущение «замороженности», возникающее при первом знакомстве. В дальнейшем она ведя себя вполне логично – гордая эльфийка, относящаяся к любви очень серьезно, и это несмотря на предательство любимого, и конечно девушка раскрывает свое сердце медленно, с опасением. Не веря ни себе, ни магу.

Итак, «Перворожденная» — классическое фентези о борьбе добра со злом. Добро слабее, но готово сражаться «через не могу» с сильным злом. А любовь – роскошь, которую редко могут себе позволить хорошие люди.