Лев Толстой «Смерть Ивана Ильича»

Говорить что-то умное о смерти — в моём случае необходимо, но бесполезно. Почему необходимо? Я однажды умру — и чтобы хоть немного подготовиться к смерти, мне кажется нужным говорить о ней. Конечно, все громкие, глубокие слова рано или поздно стираются для отдельного человека, их смыслы уходят, а звуки обретают пустоту и фальшивость — и сейчас я чувствую себя странно, ощущая эту пустоту. Странно от того, что с одной стороны, как я уже сказал, говорить о смерти необходимо. С другой же — бесполезно.

Но почему бесполезно? Смерть — это единоразовый субъективный опыт, и раз я пишу для вас всякие глупости, этого опыта у меня ещё нет. И у вас его нет, коль скоро вы читаете мою заметку. Смешно, да? Это похоже на притчу про слепых, ощупывающих слона: я потрогал слона за хобот — и для меня слон это нечто мягкое, влажное и тёплое. Вы трогаете слона за ногу, скажем, или за ухо, или за бивень — и ваше мнение о слоне сильно отличается от моего. Потом мы садимся у костра и пытаемся сообща понять, что ж это за слон-то такой и как он на самом деле выглядит?

Мы все — слепые, ощупывающие слона по имени Смерть. И никогда мы не придём к общему знаменателю — скорей уж передерёмся, доказывая друг другу сущность слона, якобы понятую нами. Однако я знаю одного уникального человека, великого писателя, который, будучи живым, показал смерть так, как никто не смог и, думаю, уже не покажет. Можно долго гадать, задаваясь вопросом: «Как у него это получилось? Как он сумел открыть глаза и увидеть слона целиком?»

Видимо, он и правда гений, основа русской классики и хирург души человеческой. Я говорю о Льве Николаевиче Толстом. И сегодня речь пойдёт про его повесть: «Смерть Ивана Ильича». Толстой закончил эту повесть в 1886 году, будучи в уже довольно зрелом возрасте — неудивительно, что чем ближе человек к смерти, тем сильней его волнует эта непростая тема (правда, сам Толстой после написания повести ещё прожил приличное количество лет, но тем не менее).

Не берусь гадать, читали вы о смерти Ивана Ильича или нет, и поэтому вкратце перескажу сюжет, благо никакой интриги тут нет — в финале Иван Ильич умирает, и для него всё заканчивается. Что ж...

Преуспевающий чиновник Иван Ильич всю жизнь стремился жить так, чтобы ему было комфортно и удобно. Он получил хорошее образование, впереди его ждали годы достатка и сытого мещанского счастья. Предел мечтаний для многих, не правда ли? Просто жить: ходить на работу и с работы, спорить с женой о расцветке обоев, играть в карты с друзьями, одеваться в красивую, новую одежду... Ивану Ильичу виделось в этом подлинное счастье, и даже невзгоды вроде смерти ребёнка или ворчания нелюбимой жены он научился обходить умело и тонко. Он всех невзгод (как правило, мелких) Иван Ильич привык прятаться — в работе, в картах, в безразличии.

Но вот случилась у него одна неприятность — упал Иван Ильич, и сильно ударился боком. Думал, бок поболит да перестанет — но нет. Боль со временем усиливалась, появился странный привкус во рту, обусловленные болью, начались изменения в характере... Словом, Иван Ильич начал догадываться, что в его сытой и беспечной мещанской жизни, в его пиявочном бытии случился серьёзный сбой. А когда в организме случается сбой, тут уже не милы ни тысячи рублей оклада, ни богато обставленный дом, ни работа, ни карты. Ничего не мило, и существует только боль.

По старой привычке, Иван Ильич пытался решить проблему со здоровьем просто: ходил по врачам да ещё больше погружался в работу. Однако он быстро понял, что сколько врачей — столько и мнений (ни один врач не мог поставить больному диагноз, и каждый назначал ему новое лечение — лишь бы деньги заплатили), а на работе особо не посидишь, когда у тебя болит и болит где-то внутри. Эскапизм Ивана Ильича, так ему привычный, перед лицом смерти оказался неожиданно бессилен. И в этом заключается один из страшнейших выводов повести: смерть настигнет каждого, и от неё не спрятаться никак, нигде и никому.

Лев Николаевич Толстой написал великую повесть о человеке, который проходит все стадии смертельной болезни. Вот ударился Иван Ильич — да и ладно, казалось бы. Началось у него всё с беспечного «поболит да перестанет» (это не цитата, но близко к сути текста), продолжилось тревогой (мол, что ж меня все лечат, а толку нет), а закончилось страшным отчаянием одинокого человека, который оказался никому не нужен — и понял это незадолго до смерти.

Полагаю, Толстой в «Смерти Ивана Ильича» продемонстрировал не только психологию умирающего человека, но и веком ранее предвосхитил открытие так называемых «базовых иллюзий» человеческого бытия, заложенных в каждом из нас от природы. Формально эти иллюзии открыты в 1988 году западными учёными Тейлором и Брауном (см. статью «Positive illusions» на английской Википедии), однако Толстой был всё-таки первым. Он хоть и не назвал эти иллюзии — но описал их наличие и указал, что будет, если они разрушатся у отдельного человека. Как всё-таки великие писатели могут опередить официальную науку!..

Всего таких иллюзий три: иллюзия собственного бессмертия (человек до последнего не верит, что он смертен), вера в справедливый мир (то есть мир будто бы разумен, логичен и справедлив) и иллюзия собственной непогрешимости (логика «все мои поступки — правильные, и я не ошибаюсь»). Сначала я думал, что Толстой заложил в сюжет разрушение только первой иллюзии у Ивана Ильича, но потом стало ясно: в повести чётко показано разрушение всех иллюзий и то, как на это реагирует смертельно больной человек.

Подробнее о трёх иллюзиях бытия вы можете прочитать в прикрепленной картинке — я взял её со статьи про посттравматическое стрессовое расстройство на всё той же Википедии.

Подведём итоги. «Смерть Ивана Ильича» — лучшее, что я читал за последнее время. Последние главы повести наиболее полно раскрывают всю глубину душевных метаний Ивана Ильича — и больно читать, как после разрушения базовых иллюзий этот человек, ещё недавно такой самоуверенный и конкретный, превратился в комок страха, ненависти к живым и жалости к самому себе.

Но всё-таки похвально, что за пару мгновений перед смертью Иван Ильич понял истину: всю жизнь свою он прожил совершенно зря. Он ничего не достиг, ничего не сделал, никому не помог — он просто был очередной пиявкой, присосавшейся к бюджетной кормушке государства, «ненужным членом разных ненужных учреждений», как и его отец-чиновник... Аналогий с современностью я сюда не закладываю, но вполне возможно, что с тех пор ничего и не поменялось.

Повторюсь: Толстой написал прекрасную повесть. Пожалуй, рядом с ней я поставил бы только рассказ «Трое» Юрия Мамлеева — теперь мне понятно, что «Трое» логически продолжает и дополняет «Смерть Ивана Ильича» Толстого. Думаю, будет уместно написать чуть позже про фильмы «Жить» Акиры Куросавы и «Простая смерть…» Александра Кайдановского. Они сняты под впечатлением повести Толстого, и их стоит посмотреть.

Иногда полезно выделить целый день, и потратить его на мысль что я когда-нибудь умру, и вовсе необязательно это произойдёт через много-много лет. Однако всё равно это остаётся пустыми словами, и по-настоящему мы поймём эту мысль только тогда, когда смерть постучится в дверь и улыбнётся каждому из нас.

Повесть позднего Толстого об экзистенциальных вопросах человеческой жизни: как прожить ее («чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы» по Островскому) и что ждет нас после.

Написано хорошим языком — Толстой это умел, но назвать данное произведение одним из самых сильных в русской литературе 19 века не получается, ибо идеи его тривиальны (по крайней мере, для современного мира) и думаны-передуманы всяким более-менее образованным человеком старше 20 лет, а форма изложения не вызывает сильного эмоционального отклика. Всё вроде бы хорошо, но чего-то неуловимого не хватает, чтобы в должной степени «прочувствовать». Естественно, оценка эмоциональной силы исключительно субъективна и, возможно, связана с наличием серьезной религиозной составляющей в мировоззрении автора, нашедшей отражение в произведении, но мне эта составляющая не близка.

Тем не менее, поднятые автором вопросы сегодня, конечно же, не менее актуальны, чем в конце 19 века.

Повесть хорошая, ознакомиться с ней можно, но, пожалуй, это не та работа, которую можно было бы оценить как «читать обязательно».

Великолепная повесть. Жить или не жить? — вот в чём вопрос. Самое интересное на мой взгляд — это точка перелома. Как-бы случайное и неожиданное физическое падение Ивана Ильича. Многие склонны думать, что только этим случайным физическим падением и объясняются все неудачи человека. На самом деле падение началось за долго до этого эпизода, падение нравственное и духовное. Что мы видим на примере описания жизни тех же коллег по работе Ивана Ильича — ходячих анекдотов (или ходячих мертвецов?), которым главное не правда, не человечность, а «приличие и приятность», на что мастерски и с юмором обращает внимание автор в начале повествования. Другое дело, что только перед смертью об этом начал задумываться сам Иван Ильич под воздействием (или при помощи) боли и страданий. Начал задумываться только тогда, когда уже не было сил, не то чтобы что-то в своей жизнь поменять, а даже встать с постели. Но и то, что Иван Ильич умер, осознав, что бездарно прожил жизнь — его достижение.

Весьма поучительное и сильное произведение, которое заставляет задуматься и о правильное жизни, и о правильное смерти. Спасибо Льву Николаевичу!

Рассказ Толстого о последних месяцах человека, страдающего от никому неизвестной «болезни», как бы это парадоксально не звучало, способно замотивировать читателя и заставить его задуматься над своими идеалами.

У Ивана Ильича жизнь была — «не то», что он позже с трудностью признал. Что может быть страшнее осознания на смертном одре, что ты был ведом ложными иделами, приведшие лишь к болям в боку, то ли от «плавающей почки», то ли от «штучки в слепой кишке»?

Смерть Ивана Ильича началась уже с того момента, когда кончилось детство, и даже медалька с символической надписью: «предвидь конец» не помогла ему.

Желаю получить такой опыт только из художественных произведений.

Рекомендую всем, кто ещё не ознакомился, особенно молодым людям.

Несмотря на то, что повесть называется смерть Ивана Ильича, большая ее часть посвящена его жизни. Жизни, которая в итоге привела к смерти.

В этой повести автор через рассказ о главном герое рассуждает о смерти. Не о той, которая приходит внезапно, а о той, которая медленной поступью подходит в открытую и заглядывает прямо в глаза, остается рядом, ожидая того самого, последнего вздоха. О той, которая долго ждет, как человек болеет и угасает. На глазах близких и окружающих. И в своих мыслях.

Эта повесть может быть открытием для тех, кто еще не видел смерти, и тяжелым напоминанием тем, кто видел. Таланта Льву Николаевичу не отнять, написано все добротно и проникновенно, хоть и больше столетия назад. Смерть... смерть никогда не меняется.

Что чувствует тот, кто приближается к смерти и понимает, осознает это? О чем он думает? Это то, что ждет всех нас. Это нас ждет, а опыта такого у нас нет. Можно попробовать перенять опыт через подобную литературу. Чтобы не было мучительно больно. Не из-за физической боли, нет. А из-за того, что все вокруг делают вид, будто все нормально. Из-за того, что ты еще не готов умирать и не понимаешь, так ли прожил свою жизнь или не так. Из-за того, что близким тягостно в ожидании твоей кончины.

А потом человек умирает и всё. Окружающие уже размышляют над тем, кто же займет его место и получит его жалование. Близкие думают, как решить финансовые вопросы и жить дальше. И радуются, что мучения больного закончились. А в итоге все просто о нем забывают. В лучшем случае самые близкие вспомнят раз-два в году и всё. Был человек и нет человека. Будто и не было никогда.

Но можем ли мы по настоящему прочувствовать, что есть в голове идущего на смерть? Может ли дать нам это прочувствовать даже такой, бесспорно талантливый, писатель? Не то ли это, что можно познать только пережив, а пережив — уже не передать?

Эту повесть нужно читать. Ею нужно проникнуться. Её нужно понять и прочувствовать. Чтобы когда-нибудь было не так мучительно больно. От того, что радости были не настоящие. Что жизнь была совсем не такая, какой должна была быть. А какой она должна быть? Увы, ответа на этот вопрос нет.

Некоторые критики называют эту повесть одной из самых главных в русской литературе XIX века. Склонен с ними согласиться: не так мало произведений, где автор пытается исследовать уровни переживания смерти. Повесть называется «Смерть Ивана Ильича» — но это не ограничивает ее действия определенным во времени событием, когда герой перестал дышать. С легкостью великого гения на небольшом пространстве текста Толстой воссоздает целую человеческую жизнь. Поражают и это умение, и глубина поиска, за которыми следуют находки, рождающие тоскливый ужас и окоченение в пальцах.

Итак, Иван Ильич, уважаемый и авторитетный член Судебной палаты, скончался. Да жил ли он по-настоящему? Простыми средствами, через бытовую рутину и суматошный досуг, Толстой показывает, что вся «жизнь» Ивана Ильича превратилась в прямой как шоссе путь навстречу смерти. Иван Ильич был вполне хорошим человеком. Не чуждым любви, чести и совести, уважавшим авторитет и не чинившим преступлений, и лишь изредка ощущавшим приятную гордость своего обличенного судебной властью могущества. Но все его чаяния, порывы и страсти были какими-то мелкими, подчиненными одной идее: жить легко и приятно.

Так и его путь к смерти был легким и приятным: оклад становился все больше, дом — обрастал новыми комнатами и мебелью, партнеры по карточным играм росли в чинах. Неудобные мелочи огорчали Ивана Ильича: то царапинка на дорогом дубовом паркете появится, то жена проявит излишнее возбуждение флегматичностью супруга, то ребенок умрет во младенчестве… Лгать себе, заслоняясь от мелочей, казалось легким и приятным.

И все лгали, когда Иван Ильич умирал. Потому что лгать, утверждая, что это всего лишь болезнь, и он обязательно поправится, было легче, чем признать близкую кончину. Ведь признание это лишило бы жизни окружающих «легкости и приятности». Иван Ильич до конца своих дней не мог понять: работой и игрой можно заслониться от семьи, можно и от жизни, но от смерти работой не прикроешься. Однажды Она придет, но делать с Нею будет нечего. «Только смотреть на Нее и холодеть»

Очень депрессивно. Но честно, правдоподобно и удручающе. «Пробег» жизни и реакция окружающих, даже близких прописаны без прикрас. Увядание, в большей степени моральное, ранит и задевает самые тонкие струны души. Только «лучик света» абсолютно не вписывается ни в фабулу, ни сюжет. Зачем? .... хотя улыбаюсь своей смелости — Классика критиковать .... Но надежды не может быть при таких обстоятельствах. Читателя следовало бы «добить»!