Юрий Мамлеев «Империя Духа»

Да, довелось читать «Империю духа» Ю. Мамлеева. А на днях вышло известие о массовом убийстве в казанской школе:

«В Telegram-каналах появилась запись допроса стрелка в отделении полиции. По его словам, два месяца назад он осознал, что «родился богом». Галявиев прокричал, что отказался от родителей, а в последнее время «начал всех ненавидеть». «У меня начал пробуждаться монстр», — сказал стрелок.»

«Этот человек, который стрелял, напротив нашего дома живет. Я его не знала, но о его родителях отзываются как о хороших. Родители съехали, а он в последнее время агрессивный стал, даже не здоровался»

«В мире не должно остаться живности, это ошибка вселенной» — утверждал убийца.

И вот, один из героев «Империи Духа» схож с «казанским богом»:

«Гранов же Денис был, как ни странно, внешне немного похож на Сугробова, но с совершенно иным выражением лица. Оно, прежде всего, довольно часто менялось, иногда прямо на глазах.

То вдруг возникала ярость, причём такая, что создавалось впечатление, что это существо вот-вот встанет и ударит первым попавшимся бревном по голове. Кто бы это ни был, даже женщина. Потом внезапно всё менялось, и лицо Дениса охватывало весьма и весьма депрессивное выражение — результат сумасшедше-глубинной депрессии, которая, к тому же, появлялась ни с того, ни с сего, без всякой внутренней причины. Но ещё на его лице царила печать какой-то всеобщей непонятности и потерянности. Точно Гранов не понимал, где он находится, почему он тут, и тогда окружающий мир он окидывал взглядом человека, упавшего не с луны, а откуда-то дальше. Но то была чистая иллюзия, ибо, в конце концов, ниоткуда он не падал, а взгляд его, выражающий полную одураченность, имел другие причины. Но в целом он, всё-таки, контролировал себя, как мог. Бревном, точнее, поленом, укокошил только один раз, и то подвернувшуюся под беспричинный гнев собачонку. Но мебель ломал.»

Несколько позднее друг Дениса, специалист в «метафизике» (т.е. в мамлеевской картине мироздания, по существу производной от алкогольно-«эзотерического» опыта южинских кружков 1960-70-х, хотя и декларирующей единство с адвайта-ведантой и всеми сразу «традиционными учениями»), сообщает Денису, что до воплощения на земле тот жил почти нескончаемой по длительности жизнью бога.

»- Не удивительно, Денис, — ответил я. — Если б ты мог тогда не пищать, а выть, то ты бы тогда бесконечно выл всю младенческую жизнь... И это вполне понятно, Денис, ибо ты пришёл сюда из сферы богов.

И я выложил ему те главные аргументы, если хотите, доказательства.

- И всё твоё, Денис, дикое поведение, ярость и депрессии, объясняются этим фактом. Не всегда боги, если воплощаются в человека, реагируют так, как ты, но помилуйте... даже сравнивать патологично, — продолжал я. — Там, в сфере богов, конечно, зависит от их категорий, но в целом несоизмеримая космологическая длительность жизни, исполнение всех разумных желаний, мысль контролирует без всяких усилий вашу тонкую материю, делает с ней всё, что хочет, наконец, владение Древом Жизни, бытия, наслаждения по интенсивности несоразмерны с низшими, к тому же, беспорочные наслаждения, и, наконец, главное — нет страха, жуткого страха, который всё время сжимает сердце человеческое, парализует волю, превращает в тварь слезливую и дрожащую. Ведь у вас там нет страданий, плоть ваша неуязвима, нет внезапной или насильственной смерти, и сама смерть слишком далека за далью немыслимых измерений... Есть что терять... И после этого воплотиться в чудовищном диком мире!»

Юрий Витальевич Мамлеев многие сюжеты своих рассказов основывал на реальных событиях. Интересно, не умри он в 2015 году, каким впечатлением реагировал бы на «атаку казанского бога»?.. В свою «метафизику» он неподдельно верил. Вот только единственное светлое начало в последовательно утверждаемой его книгами системе — любовь к России, да и она осмысляется дико: «Россия вечная» оказывается «щелью в Запредельную Бездну» (запредельную не нам с вами, но самому «Абсолюту» и всем достигшим своего высшего Я практикам).

Как-то банально, но приходится поругать и Мамлеева, поругать за то же, что и всех остальных когда-то хороших писателей из русского андерграунда (взять тех же Пелевина и Сорокина) — исписался дедушка, раньше-то какие рассказы писал, какие страшилки классные, а нынче уже не то...

«Романом мэтра метафизического реализма» это назвать сложно. Скорее, это черновик романа, может быть что-то вроде сценария или списка действующих лиц в начале драмы, в общем — некий хаотичный набор персонажей. Персонажи сами по себе вполне интересные, хотя и привычно мамлеевские: маньяк-педофил, разумеется, трансцендентальный и метафизический, ищущий в детях не секеса, а мистического света; тоскующая по трансцендентальной же ласке женщина, отвергающая ласки мира сего и населяющих его людей; бог, забывший свое божественное происхождение и попивающий пивко в грязных забегаловках, закусывая его дешевыми сосискми, ну и тд и тп.

Но все эти персонажи не складываются в целостную историю, более того, из их историй не получилось даже какого-нибудь сборника новелл или обрамленной повести, в общем, весь этот текст какой-то рыхлый, недоработанный и распадающийся на глазах. Конечно, можно говорить, что вот мол когда пишешь о безднах и пропастях, текст так и должен распадаться, натыкаясь на неизведанное, пожираемый бесконечностью. Но, извините, тот же Лавкрафт умел совместить космический ужас перед безднами и хорошо сколоченную историю.

В книге слишком много разговоров, по сути, только из них она и состоит — это скорее диалоги в духе Платона, а местами метафизический трактат, местами политический манифест, но все эти жанры не соединяются во что-то целостное, так же как не соединяется и не стыкуется изложение от первого и третьего лица, вставки из дневниковых записей лирического героя и его портагонистов. В общем, не текст, а поросенок, которого нашпиговали гречкой почем зря. Если взять ранние рассказы Мамлеева — он реально умел подвести читателя к бездне и пропасти, напугать и заставить осознать, но — через сюжет, действие, описание разных форм опыта и переживаний, а тут — сплошное бла-бла-бла.

Особенно раздражают говорящие имена и фамилии: Меркулов=Меркурий=Гермес, Соня=София (воплощение загадочной русской души, конечно же), Денис=Денница, павший бог, Рита=космический закон, природа, в которую этот самый падший бог и падает, собственно. Это, опять же безвкусица — вместо эзотерического опыта эзотерические намеки, отсылки, знаки и т.д. Слова, лишенные вескости, которая была когда-то в текстах Мамлеева.

Ну и неприкрытая проповедь своего учения о вечной России, своего мистического кружка — вместо Мамлеева мы получаем мамлеевщину, что так характерно для «ищущих» русских писателей. Стремясь покончить с литературой, они это успешно делают, но что остается после? Мистическое Ничто? Нет, просто ничтожество с гордым названием «Ымперия духа».